20-я ГОДОВЩИНА ТРАГЕДИИ 20 ЯНВАРЯ

[si1234]

"20 января помню, как вчера"

№ 6(2208) Ср., 13 Января 2010 "Эхо"

Руководитель следственной группы, созданной по фактам январской трагедии, Айдын Расулов рассказывает о том, как это было

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА

В Баку готов к открытию мемориальный комплекс, посвященный жертвам, павшим в результате событий 20 января 1990 года, вошедших в историю азербайджанского народа как кровавая январская трагедия.

20 лет назад 132 человека погибли при вводе войск Советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Об этом стало известно из материалов уголовного дела, которое вел бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Азербайджана Айдын Расулов.

Согласно списку погибших, подтвержденному на втором заключительном заседании Верховного Совета республики 20 января 1992 года, 3 человека были убиты 19 января 1990 года, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января, в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск, 6 человек - до времени отмены чрезвычайного положения, 8 человек - 25-26 января того же года в городах Нефтчале и Лянкяране ( были убиты военными в связи с их протестом вводу войск в Баку). В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Ввод в столицу частей специального назначения и внутренних войск Советской армии сопровождался особой жестокостью и злодеяниями. Беспощадный обстрел без предупреждения велся из танков и бронетранспортеров. Даже в собственных квартирах люди не смогли уберечься от пуль. Многие их погибших были убиты выстрелами в спину. Расстреливали даже увозивших с мест происшествия раненых машины "скорой медицинской помощи" и медработников.

Примечательно, что большинство убитых - студенты, рабочие, водители. Немало среди них и страж порядка- милиционеров, также три доктора химических наук, преподаватели, машинисты, работники торговли и другие.

В ночь с 19 на 20 января у Сальянских казарм собрались бакинцы, которые хотели выразить протест вводу войск в Баку, но неожиданно со стороны казармы военные открыли огонь по безоружным людям. Много мужчин, в том числе водителей, было убито при попытке помочь раненым в районе Сальянских казарм. Солдаты стреляли в головы, чтобы убить наверняка, не оставляя людям шансов выжить. И это были представители мирного населения. В анкетных данных одного из убитых Джавада Исмайлова, 1962 года рождения, показано, что при выходе из метро у памятника 11 Красной армии он пытался помочь раненной женщине, но был обстрелян. Потерял сознание и очнулся в помещении станции метро. Потом его и нескольких раненых повезли в больницу, но по дороге машину обстреляли военные. Исмайлова вытащили из перевернувшейся машины и в больницу все-таки доставили. Но выжить ему так и не удалось, потому что прибывшие туда военные помешали студентам медицинского института сдать кровь для оказания помощи раненым. Исмайлов в итоге скончался от потери крови. Отметим, что обстоятельства, при которых были убиты жертвы, во многом схожи.

Военные не жалели даже детей, стреляли во всех без разбора. Среди убитых учащиеся 7-8-х классов.

Айдын Расулов рассказывает, что уже за несколько дней до известных событий Баку было не узнать. Везде перед воротами военных частей, военных училищ, на автострадах и подступах к Баку возводились баррикады, устанавливались пикеты. Все воинские части, дислоцированные в Баку и его окрестностях, были приведены в полную боевую готовность. Дополнительно на нескольких аэродромах шла подготовка к приему десанта-резервистов - партизан из Ростовской области и Краснодарского края. Большинство бакинцев не верили, что войска войдут в столицу. Однако молодежь - студенты, рабочие заводов, юноши из семей беженцев на автобусах отправлялись на баррикады, надеясь остановить войска, если они появятся у въезда в город.

"С вечера я находился перед зданием Центрального комитета Компартии Азербайджана, где непрерывно продолжался многотысячный митинг. В 24.00, когда ясно стали слышны выстрелы, и небо над Баку посветлело от трассирующих пуль, к зданию ЦК на большой скорости подъехало несколько легковых автомашин. Весть, которую сообщили выскочившие из них молодые люди, свергла в шок: " Войска возле Сальянских казарм обстреливают всех подряд!". Чтобы проверить достоверность этой информации, Расулов и еще двое незнакомцев поехали в сторону казарм. На подъезде к магазину "Олимп", услышав скрежет гусениц танков, гул бронетехники и крики людей, они остановились. Продолжить путь не решились, так как весь этот шум катился им навстречу. В это время со стороны "Олимпа" уже из видимой военной техники был открыт огонь, а когда пули пробили подпресс автомашины, водитель машины, в котором был Расулов и другие, развернул ее и помчался в направлении здания ЦК. "Ни у кого уже не было сомнений относительно намерений советских войск захватить Баку, который мы собирались защищать", - вспоминает Айдын Расулов.

Справка:

Расулов Айдын Алим оглу, 1948 года рождения, родился в городе Баку. В 1977 году окончил юридический факультет АГУ (БГУ). После окончания университета работал следователем районной прокуратуры, следователем по особо важным делам Прокуратуры города Баку и Прокуратуры республики.

В 1986 году был уволен из органов прокуратуры республики приказом генерального прокурора СССР, а в 1987 году был исключен из рядов КПСС на бюро ЦК. С 1986 по 1992 годы работал адвокатом Коллегии адвокатов Азербайджана.

В 1992 году был постановлением Милли меджлиса направлен в Прокуратуру АР для расследования событий 20 января в качестве руководителя следственной группы. После начала ходжалинских событий возглавил следственную группу по расследованию этих событий. С 2001 по 2006 год был прокурором Гобустанского района. В 1992-93 годах принимал участие в карабахской войне, является ветераном.

В следующих номерах "Эхо" вы узнаете другие подробности и ознакомитесь с хроникой противоправных действий советских войск, направленных против жизни и здоровья граждан, также их имущества.

В те кровавые январские дни

Солдаты советской армии под предлогом розыска вооруженных боевиков бесчинствовали, грабили квартиры бакинцев, проживавших в районе Сальянских казарм.

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА Сб., 16 Января 2010 "Эхо"

20 лет назад 132 человека погибли при вводе войск советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Согласно материалам уголовного дела, которое вел бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Азербайджана Айдын Расулов: 3 человека были убиты 19 января 1990 года, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января, в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск, 6 человек - до времени отмены чрезвычайного положения, 8 человек - 25-26 января того же года в городах Нефтчале и Лянкяране были убиты военными в связи с их протестом вводу войск в Баку. В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Как известно, ввод в столицу частей специального назначения и внутренних войск советской армии сопровождался особой жестокостью и злодеяниями. Беспощадный обстрел без предупреждения велся из танков и бронетранспортеров. Даже в собственных квартирах люди не смогли уберечься от пуль. Многие их погибших были убиты выстрелами в спину. Расстреливали даже машины скорой медицинской помощи и медработников, увозивших с мест происшествия раненных.

В ночь с 19 на 20 января у Сальянских казарм собрались бакинцы, которые хотели выразить протест вводу войск в Баку, но неожиданно со стороны казармы военные открыли огонь по безоружным людям. Солдаты стреляли в головы, чтобы убить наверняка, не оставляя людям шансов выжить. Среди убитых были и учащиеся 7-8 классов.

Прошло 20 лет, но те январские события по-прежнему волнуют нас. Не оставляет нас вопросы: "Почему так случилось? Почему военные с оружием стреляли в мирное население и убивали безоружных? Как и чем они могут оправдать свои действия?" И сегодня, спустя столько лет, всплывают новые подробности происходившего в те январские дни 1990 года - это уже история.

Айдын Расулов представил "Эхо" материалы уголовного дела и рассказал о том, как это было, так как он был одним из очевидцев трагедии.

Баку напоминал блокадный Ленинград в годы Великой Отечественной войны, только снега не было. После длительного ночного обстрела военный комендант города Баку генерал-лейтенант Дубеняк подготовил обращение к бакинцам, которое в виде листовок распространялось по всей столице.

"В Баку в целях нормализации обстановки Указом президиума Верховного совета СССР с 20 января введено чрезвычайное положение. Это решение продиктовано исключительно сложной ситуацией, дальнейшее обострение которой грозит всем нам катастрофой. ...Военному коменданту предоставляется право: прекращать деятельность любых организаций, самодеятельных объединений, вплоть до их закрытия и роспуска. Досматривать транспортные средства и контролировать паспортный режим на квартирах граждан. Подвергать административному аресту до 30 суток лиц, нарушающих режим ЧП или препятствующих его выполнению. Неподчинение или невыполнение приказов влечет за собой уголовную ответственность. Режим ЧП предполагает применение оружия подразделениями армии, флота и МВД в случае нападения на них".

А вот сообщение Дубеняка на 20.00 23 января 1990 года: "В течение дня обстановка в городе остается сложной. Продолжается общегородская забастовка, не работают многие предприятия и общественный транспорт. Безответственными лицами по-прежнему распространяются различные слухи и домыслы подстрекательного характера, что нагнетает напряженность. Разжигаются антиармейские и антирусские настроения. Имели место случаи обстрела неизвестными лицами войсковых нарядов и автомашин. В том числе велась стрельба из окон медицинского учреждения. Жертв, к счастью, нет... Еще раз обращаюсь к жителям города - не поддавайтесь провокациям отдельных преступников, не верьте слухам...". Комендант оправдывает действия солдат тем, что последние вели вынужденную оборону от "боевиков, которые обстреливали казарму".

Однако анализ фактов, обстрела домов и квартир граждан показывает, что действия военных не вызывались военной необходимостью.

В уголовном деле представлена хроника фактов противоправных действий военных, направленных против жизни, здоровья граждан и их личного имущества.

Военные не только обстреливали квартиры домов, расположенных близ казармы, но и безбожно грабили и похищали имущество жильцов, взламывая входные двери в их отсутствие якобы для проведения обыска в доме на предмет обнаружения боевиков-экстремистов. Данные действия сопровождались унижением и побоями мирных граждан, хозяев квартир.

Люди от страха вынуждены были покинуть свои квартиры и укрыться подальше от места действий.

Пострадавшие в ходе дознания показали, как наутро после резни 20 января с чердака одного из домов, расположенных прямо напротив Сальянской казармы, русские военные открыли огонь по казарме. В ответ из казармы был открыт ответный огонь в сторону их дома. Это было сделано для того, чтобы военные смогли оправдаться за свои зверства, учиненные в те январские дни над жителями столицы.

Не меньший интерес представляют перехваченные судовые переговоры по радиоволнам, приложенные к делу, как отражающие ситуацию в Бакинской бухте. Готовность местных жителей защитить демократию и отразить любой удар со стороны советских властей была несомненной.

Бакинская бухта

Действиями судов руководил стачечный комитет, созданный на судне "Сабит Оруджев", который вел переговоры с командованием Каспийской военной флотилии и военной комендатурой города. Представляем отрывки из стенограммы переговоров:

"- Всем, всем. В ночь с 19 на 20 января 1990 года Баку подвергнут оккупации советскими войсками, нарушены права суверенного Азербайджана. Убиты сотни мирных людей. Демократию Азербайджана оккупационные войска залили кровью. Советский Союз войну Афганистана продолжает в Азербайджане (говорит об обстановке в НКАО).

- "Джумшуд Ибрагимов", "Нефтегаз-18" - там наши люди, и от них будут поступать сведения. Советские войска совместно с армянскими экстремистами продолжают нападение на Карабах.

- Не подчиняться диспетчеру, взять все командование судов на себя.

- Если суда будут трогаться, будем поджигать.

- Двигатели включать, подъезжая к моему левому борту. Недалеко от меня два военных катера. При неподчинении этих судов будем взрывать..."

20.01.90. А вот переговоры судов о том, разрешить или нет военным кораблям выход из бухты:

"- Ибрагим муаллим, соглашаться с ними нельзя. На стадионе 1,5 тысячи тел погибших лежат. Нужно быть готовым и не разрешить им групповых выходов.

- Им верить нельзя и ЦК тоже, все они фашисты.

- "Восход" (российское судно) на приеме.

- В общем, у нас такое решение, откроем канал, если будут по одиночке ваши выходить, но если группами - то отсюда не уйдут...

- "Восход", я "Сабит Оруджев", еще раз мы передаем последнее наше решение (всех судов, находящихся на Бакинской бухте). Наше требование остается в силе. Пожалуйста, передайте в ЦК КПСС, что если наши доблестные советские войска не будут выведены из Баку, мы будем в таком положении находиться. Если со стороны военных, независимо с моря, на нас будут малейшие действия, все суда будут сожжены - это раз. Весь черный город, все танкеры будут гореть - два. Требования окончательные. Все экипажи готовы, еще три судна в Черном море. Ждем на связи.

- Понял, бросаю якорь.

Руководитель Народного фронта по имени Ариф дал указание о перекрытии всех каналов выхода из Бухты.

- 2-й вызывает "Восход", мы только что говорили с командующим, он сказал, что никакого движения кораблей не будет. Несколько минут назад ваш корабль N113 шел мимо нашего кранового суда и обстрелял его. Предупреждаю, если какой-нибудь пограничный, заграничный или любой военный корабль будет внутри гражданских кораблей, именно я его буду топить, передайте это командующему. Если не хотите этого, то до утра будем ждать без движения".

Далее идет диалог между гражданскими судами, чтобы никакого движения военных кораблей не было. Были поданы обновленные требования военному коменданту города Баку от экипажей судов, стоящих на рейде касательно вывода войск из Баку 21 января к 24.00. В противном случае в Бакинской бухте грозились поджогом судов, танкеров и береговых нефтебаз.

21 января сообщается о том, что азербайджанцы перешли в наступление в Сальянских казармах, захватили оружейную базу. "В общем, оружия там много, солдаты вооружаются".

- "Везиров убежал в Москву, сволочь. Вместо него хотят назначить первым секретарем Гасана Гасанова".

- Объявлен трехдневный траур.

- Суда Каспнефтефлота, слушайте, говорит капитан "Нахичевани", всех погибших похоронят в парке Кирова в понедельник. В день траура принято решение, что все члены КПСС примут участие в траурной церемонии, только после того, как выбросят свои партбилеты, КПСС нам не нужна". Были также перехвачены переговоры, в которых говорилось о том, что корабль "Восход" погрузил на борт семьи русских военных, чтобы вывезти их. Сообщалось также, что ночью русские якобы вывезли из Баку трупы погибших в сторону Махачкалы и выбросили в море, а перед этим обстреляли азербайджанские суда, чтобы они не смогли их преследовать дальше...".

"Теперь это уже история"

Кто ответит за кровь, пролитую в Баку в январе 1990 года?

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА 20 Января 2010 "Эхо"

Спустя 20 лет официальные лица республики требуют привлечь к уголовной ответственности виновников январской трагедии, среди которых и глава СССР Михаил Горбачев.

Сегодня 20-я годовщина трагедии 20 января. В связи с этим Генеральная прокуратура Азербайджана распространила сообщение о том, что "часть материалов по уголовному делу, возбужденному в связи с трагедией 20 января, до сих пор не возвращена правоохранительными органами России". По словам руководителя пресс-службы Генпрокуратуры Эльдара Султанова, в связи с возбуждением уголовного дела Генпрокуратурой СССР материалы 68-томного дела были увезены в Москву. Запросы для возвращения этих материалов в Азербайджан и необходимые документы, определенные законом для задержания и передачи следствию обвиняемых лиц, уже представлены в правоохранительные органы Российской Федерации. Но до сих пор не дано положительного ответа." Отметим, что предварительное следствие, связанное с январскими событиями, было проведено Генпрокуратурой СССР, и в связи с выводом об отсутствии состава преступления в действиях военнослужащих было принято решение от 20 декабря 1990 года о приостановлении исполнения уголовного дела. Данное решение было ликвидировано Генпрокуратурой АР 14 февраля 1992 года и было возбуждено уголовное дело по статьям 149 (умышленное уничтожение или же повреждение имущества), 168 (превышение власти или же служебных полномочий), 255 (злоупотребление властью, превышение власти) и пунктам 4 и 6 статьи 94 (умышленное убийство человека с отягощающими обстоятельствами)бывшего в тот период в силе Уголовного кодекса. Проведение следствия было поручено Айдыну Расулову, который в 1992 году Постановлением Милли меджлиса был направлен в прокуратуру АР для расследования событий 20 января в качестве руководителя следственной группы. Напомним, что в результате совершенных преступлений были убиты 132 человека, 612 - ранены, 841 - незаконно арестован, сотни зданий были разрушены, что нанесло ущерб государству и гражданам в крупном размере. А между тем в 1994 году было принято решение о привлечении к уголовной ответственности бывшего во время этого события первым секретарем ЦК КП Азербайджана Абдуррахмана Везирова, председателя Совета министров Аяза Муталибова и других. В связи с тем, что они бежали, скрывшись от следствия, в отношении них была избрана мера пресечения в виде ареста, объявлен розыск. Признанные виновными в преступлении бывшая в тот период председатель Верховного Совета Азербайджана Эльмира Гафарова и второй секретарь ЦК КП Азербайджана Виктор Поляничко скончались, и поэтому в отношении них уголовное дело было прекращено. А тем временем депутаты Милли меджлиса считают, что виновники трагедии 20 января должны предстать перед трибуналом в Гааге.

"Хоть это и поздно, передача виновников произошедшей в Баку 20 лет назад резни международному суду необходима", - сказал . News председатель Партии великого созидания (ПВС), депутат Фазиль Мустафа. По его словам, азербайджанский парламент сделал многое в этом направлении. "Милли меджлисом были приняты соответствующие решения, в этих документах названы и имена виновников. Настало время дать юридическую оценку этой трагедии, государственные структуры должны предпринять все необходимые шаги", - сказал депутат. Председатель партии Гражданской солидарности (ПГС), депутат Сабир Рустамханлы придерживается такой же позиции в данном вопросе. "Я приветствую инициативу председателя Управления мусульман Кавказа. После трагедии были взяты интервью у участников этой резни и косвенно виновных в ней. Используя эти интервью, а также другие документы, можно подготовить очень серьезное обращение", - сказал председатель партии. По мнению С.Рустамханлы, в совершении этого преступления участвовал также глава СССР Михаил Горбачев и другие лица. Горбачев 15 января подписал распоряжение о вводе войск в Баку. Нам известен каждый связанный с этим преступлением. Все неопровержимые факты, установленные по документам и подтверждающие преступления руководства бывшего СССР, должны быть направлены в Международный суд", - сказал депутат. В свою очередь обудсмен Азербайджана Эльмира Сулейманова выступила с заявлением, в котором выражается надежда, что мировое сообщество, международные организации поддержат справедливые требования азербайджанского народа по международно-правовой оценке заранее обдуманного, антигуманного, антидемократического, сопровождающегося массовыми нарушениями прав человека, жестокого преступления против нашего народа, совершенного 20 января 1990 года, и преступники не останутся безнаказанными. Заявление направлено генсеку ООН, верховному комиссару ООН по правам человека, Совету Европы, международным и европейским институтам омбудсманов, Азиатской ассоциации омбудсменов, Международному бюро мира, омбудсменам различных стран, посольствам Азербайджана в различных странах и посольствам других стран в Азербайджане, азербайджанским диаспорским организациям, говорится в сообщении аппарата омбудсмена.

Вчера на встрече с семьями жертв трагедии вице-премьер Азербайджана Али Гасанов заявил: "Виновник кровавых событий 20 января и всех бедствий азербайджанского народа конца 80 - начала 90-х годов прошлого столетия - Михаил Горбачев - должен быть привлечен к Международному суду". По его словам, подготовка необходимых документов для представления в Международный суд была начата еще в 1999 году, и в настоящее время этот вопрос должен быть вновь поднят.

20 января 20 лет назад

Айдын Расулов не только вел следствие по январским событиям, но и сам активно участвовал в них. Старший советник юстиции рассказал "Эхо" о том, как участвовал в переговорах со спецназовцами во избежание кровопролития. В этой публикации автор повествует о риске для собственной жизни при участии в защите Баку от своей же родной Советской армии. Через день, когда улицы были обагрены кровью бакинцев, он стал одним из организаторов первой в СССР депутатской следственной комиссии Верховного Совета Азербайджана, отдав два года своей жизни бескорыстному труду по сбору фотодокументов и фактов о трагедии кровавого января 1990.

Около 3 часов ночи, когда мы направились обратно к митингующим по улице Коммунистической (ныне Истиглалийят), в направлении ЦК уже двигалась большая колонна бронетехники-БМП, БТР и танки. Когда я и мои товарищи подошли к зданию ЦК, бронетехника уже стояла в 15-20 метрах от общества "Вэтэн", приблизившись к зданию Азгосфилармонии. Перед ней стояли рослые спецназовцы с большими щитами, по которым они колотили дубинками, наводя на всех ужас, и с помощью громкоговорителя требовали разойтись по домам. В 20-25 метрах от спецназовцев с их бронетехникой находилась подготовленная нами заранее баррикада из грузовых автомашин, перегородивших дорогу от угла Азгосфилармонии до здания, ЦК. За баррикадой митингующие, некоторые из них, в том числе и я подготовились к встрече танков, имея десяток бутылок с зажигательной смесью. Это было похоже на смертельное противостояние. Боясь за жизнь членов моей семьи, живущей на втором этаже дома напротив филармонии, я в несколько прыжков достиг своего подъезда и вбежал в квартиру. Попросив жену уложить спать 10-летнюю Айтен и 7-летнюю Айдан у стены возле окна, так как считал это место безопасным в случае обстрела, я, мысленно попрощавшись навсегда, ушел. Я хотел пойти на переговоры со спецназовцами и предотвратить неминуемое кровопролитие в случае штурма здания ЦК. Перед дверьми Азгосфилармонии в центре улицы, повернувшись лицом к солдатам и подняв руки вверх, я пошел к танкам. Спецназовцы, увидев идущего в их сторону человека, тут же арестовали меня и грубо начали расспрашивать о цели моего визита. Я сказал, что хочу убедить их не атаковать митингующих. Узнав, что у меня нет на то должных полномочий, один офицер и двое вооруженных солдат, толкая меня автоматами в спину, увели к танкам, стоящим у станции метро "Баксовет". Офицер отошел, и тогда солдаты, поставив меня перед БМП, отошли на несколько шагов назад и передернув затворы направленных в мою сторону автоматов, крикнули: "Что, турок, жить хочешь?". Собравшись с силами, с отчаянием и ненавистью я заорал: "Стреляйте и вы увидите, как я умею умирать". В это время появился офицер и, увидев солдат с наведенными на меня дулами, дал команду, "Отставить". Поговорив со мной, он поверил в искренность моих намерений провести нужные в этот момент переговоры. Узнав, что я юрист и хорошо говорю по-русски, разоткровенничавшись, признался, что прибыл в Баку по приказу без всякой охоты. Потом, открыв одну из двух стоящих рядом БМП и показав мне накрытый плащ-накидкой труп солдата и сидящего у дверей раненного, заявил: "С погибшим я воевал в Афганистане. Что я скажу его матери?". Не дожидаясь повторного вопроса и разговора на эту тему, я ответил ему: "У нас нет оружия!". Через некоторое время офицер и двое солдат привели меня к месту, где я был задержан, и отпустили с тем, чтобы я привел представителей Народного фронта, с которыми они намеревались провести переговоры о прекращении противостояния. Иначе они атакуют танками митингующих, и основание для этого у них веское - нарушение введенного в Баку с 24.00 чрезвычайного положения. Попытки убедить их, что с вечера у нас не работают ни радио, ни телевидение, и что о введении чрезвычайного положения никому до сих пор ничего не известно, были тщетными. Не слушая меня, офицеры утверждали, что, по информации Москвы, все в России уверены, что в Баку убивают русских и армян, а их направили сюда для оказания им помощи.

Правда, были и такие, кто не верил в это, зная о подоплеке командировки в Баку, и сожалели, что здесь пролилась кровь. Как правило, это были те, у кого были знакомые азербайджанцы, с которыми они служили в армии, даже вместе воевали в Афганистане. Ни о чем так и не договорившись, я отправился в сторону нашей баррикады. Всю дорогу, не отойдя еще от ужаса едва не состоявшегося расстрела и дебатов с офицерами, я ждал выстрела в спину.

Через несколько дней московский кинооператор Этибар Джафаров, снимавший митинг с башни Азгосфилармонии, подтвердил, что рядом с ним сидел снайпер, который все время держал меня на мушке, а данные обо мне передали по рации снизу.

Руководство митинга, состоявшее из представителей НФА, уже знавшее о жертвах на улицах Баку, после краткой консультации согласилось на то, чтобы я возглавил переговоры с военными, и выделило 4 незнакомых мне людей. Возвратившись к военным, мы начали переговоры, условия которых диктовались ими. Первым требованием было прекращение митинга, оказание помощи в доставке их раненного в госпиталь, а трупа - в морг. Кроме того, военные требовали помочь им вывести митингующих к метро "Баксовет" и полностью освободить площадь перед ЦК. Любого, кто сделает попытку оскорбить военных, они грозились пристрелить. Все верили, что это было нешуточное обещание.

Когда уже не было сомнений, что кровопролитие в районе Азгосфилармонии и ЦК остановлено, командир спецназовцев по рации куда-то сообщил: "Сплав-11, я - "Рапира-13", идут переговоры, никто не вооружен. Ему тут же ответили: "Понял, огонь не открывать". Потом мы, выполнив еще одно условие переговоров с военными, создали живой коридор, к утру выведя всех к метро "Баксовет".

Однако когда начало светать, многие из них вернулись обратно и привели с собой тысячи людей. Собравшиеся еще на более многочисленный, чем вечером, митинг обвиняли Горбачева и Везирова в преступлениях против жителей Баку и адресовали им ругательства и проклятья. На стенах ЦК белой краской были написаны слова: "Кровавый Горбачев - ты палач!", "Советская армия - фашистская армия", "Долой КПСС!", Генеральный головорез, убери своих палачей!". К 11 часам утра танки, другая бронетехника и спецназовцы покинули окрестности ЦК КП Азербайджана Азгосфиларонии и Баксовета. К 14 часам они вернулись, чтобы разогнать митинг, на который собралось уже около 10000 бакинцев.

Танки остановились в нескольких метрах от дверей Азгосфилармонии и почти под окнами моей квартиры. Эта позиция говорила о том, что они опять готовятся к атаке, которая была остановлена нами в ночь с 19 на 20 января. Все это время над городом кружили вертолеты и разбрасывали листовки, в которых оправдывались действия войск в ту кровавую ночь и сообщалось о количестве убитых. Люди, узнав из листовок о жертвах, с чувством ненависти безбоязненно шли на митинг протеста к зданию ЦК. Весь район от метро "Баксовет" и площади "Азнефть" до ЦК был заполнен уже почти 20 000 протестующих бакинцев и прибывшими из районов людьми.

Оказавшись в окружении толпы, сидящие на броне танков и БМП десантники направили автоматы на людей, пытаясь навести на них ужас, но и сами не могли скрыть своей тревоги. Чувствовалось, что танки так просто к ЦК вряд ли кто-то пропустит. Не сумев с ночи разогнать митинг и взять под контроль здание ЦК, стоящая рядом с дверями Азгосфилармонии БМП неожиданно сорвалась с места и, наполнив улицу выхлопным дымом мотора, ворвалась в гущу людей. Когда десантники, сидевшие на броне, открыли из автоматов огонь, я не выдержал. С ночи готовый к мести, я выбежал навстречу боевой машине и, взобравшись на нее, вцепился в десантника, пытаясь отобрать у него автомат. Одновременно на БМП взобрался и неизвестный мне высокого роста парень. Когда гильза из полыхающего огнем автомата десантника обожгла мне шею, я растерялся, и десантники сбросили меня на асфальт. Та же участь постигла и незнакомца. Я повредил ногу. В это время неожиданно путь БМП преградила группа женщин, которых иначе, как героинями, я назвать не могу. Одни сели перед боевой машиной, в то время как другие оттаскивали меня в безопасное место. Потом я узнал, что эти женщины - сотрудницы Музея дружбы народов.

Злость, ненависть душили меня.

Во время атаки танков и БМП люди, взобравшиеся на крышу филармонии, боясь быть застреленными, прыгали вниз, а другие, пробивая телами стекла окон, падали внутрь помещения. Визги, крики и плач разбегавшихся людей вперемешку с выстрелами и гулом танков создали в этот момент неописуемый хаос. Ужас той страшной картины я до сих пор не могу стереть из памяти.

Неожиданно мне пришло в голову, что я могу заснять все это фотоаппаратом, который есть у меня дома. Я поспешил домой. Войдя в квартиру, я увидел картину, не менее страшную, чем на улице. Жена почти без признаков жизни лежала на полу, прислонив голову к дивану, а мои дети рыдали и пытались привести ее в чувство. Плеснув ей в лицо воды, я привел ее в чувство. Обняв и расцеловав девочек, я дал им слово, что меня не убьют. Оказывается, жена и дети видели через окно, как я сражался с десантниками. Пообещав быстро вернуться, с фотоаппаратом в руках я выбежал на Коммунистическую и залез в кузов автомашины "ЗИЛ". Я влез в кузов и, спрятавшись за его бортом, стал снимать атаки танков. На полу кузова лежал какой-то старик. Увидев меня с фотоаппаратом в руках, он обрадовался: "Снимай, сынок, пусть все увидят!". А потом, помолчав, добавил: "Теперь это уже история!".

[si1234]

Шагнувшие в бессмертие 20 лет назад они, безоружные, встали на пути вооруженных убийц

20.01.2010 "Зеркало"

Ф.Теймурханлы

Сегодня азербайджанский народ отмечает 20-ю годовщину трагических событий, имевших место 20 января 1990 года. Наша газета во вчерашнем номере посвятила статью годовщине этого события. Но, как известно, истина от повторения не тускнеет. И именно поэтому мы вновь напоминаем нашим читателям о событиях 20 января 1990 года.

В ночь с 19 на 20 января 1990 года советская армия без объявления чрезвычайного положения приступила к военным операциям в отношении Азербайджана. В результате кровавой бойни, учиненной советскими военнослужащими, были убиты 132 человека. 744 человека получили тяжелые ранения, четверо пропали без вести, 400 арестованы.

20 января, после объявления чрезвычайного положения, был убит еще 21 человек. Кроме того, в регионах страны (в Нефтчале, Лянкяране) были убиты 26 человек.

Подобная жестокость могла быть совершена лишь людьми, чьи головы переполнены шовинистическими мыслями и имперскими амбициями. Советская карательная машина никак не могла смириться с тем, что кто-то мог подумать о собственной независимости. И идея и желание народов стран, находящихся в составе "самой демократичной страны", обошлись им дорого.

Именно в начале 90-х годов прошлого века, когда начался развал некогда могущественной империи, "независимые" республики СССР заявили о своей самодостаточности и свободе. Но эти заявления, естественно, были не по душе руководству Советского Союза. И правящая "верхушка" СССР решила, вернее, попыталась решить эту проблему своими методами. А именно насилием и жестокостью подавить глас свободы тех, кто пытался вырваться из "клетки" под названием "СССР".

Рига, Вильнюс, Тбилиси, Баку. Это перечень столиц, чьи улицы были обагрены кровью невинных жертв. Советские палачи всеми силами пытались задушить ростки свободы граждан своих колоний на корню. Но, как показало время, эти замыслы разбились о безмерное желание свободы, подобно тому как разбивается сошедший с курса корабль.

Вполне понятно, что для завоевания независимости приходится чем-то жертвовать. И зачастую эта жертва равняется человеческой жизни.

Выше были перечислены города, граждане которых попали в жестокую "мясорубку" руководства страны, "где так вольно дышит человек". Но из всех этих столиц наиболее пострадал именно Баку. Несмотря на то, что прошло 20 лет со дня этой трагедии, азербайджанский народ помнит и будет помнить об этой трагической, но вместе с тем героической странице истории нашей страны. Ведь в тот день свободолюбивые сыны и дочери азербайджанского народа совершили подвиг, презрев страх перед жестокой карательной машиной. Они ушли из жизни, чтобы навеки поселиться в доброй памяти благодарных соотечественников. Они ушли, сделав один шаг - шаг в бессмертие.

Положительным фактором является то обстоятельство, что о 20 Января вспоминают не только в Азербайджане, но и за рубежом.

Так, Координационный центр азербайджанцев Германии совместно с Евро-Кавказским обществом провел вчера в Берлине мероприятие, посвященное 20-летней годовщине трагедии 20 января 1990 года. Об этом сообщает -.az со ссылкой на пресс-службу Государственного комитета по работе с диаспорой Азербайджана. На мероприятие были приглашены очевидцы тех кровавых событий, когда введенный в Баку в ночь с 19 на 20 января ограниченный контингент советских войск устроил массовый расстрел мирных жителей азербайджанской столицы. Организаторы мероприятия продемонстрировали также документальный фильм о тех трагических событиях. 20 января центр совместно с Германо-азербайджанским форумом организует в церкви Heilig-Kreuz поминальную службу, после которой состоится траурный концерт из произведений для органа азербайджанских композиторов. Общество германо-азербайджанской солидарности также проведет траурное мероприятие в Берлине, а Общество азербайджанцев Майнца и Франкфуртско-азербайджанское общество - в Майнце. Также мероприятия, посвященные трагедии 20 Января, будут организованы в Гамбурге, Дрездене и других городах Германии.

Кроме того, вчера в Астане в Казахском университете экономики, финансов и международной торговли прошло мероприятие, посвященное трагическим событиям, произошедшим в Азербайджане 20 января 1990 года.

Семинар открыл председатель Ассоциации дружбы и культуры "Казахстан-Азербайджан" Асхат Шакиров. "Январские события в Азербайджане перекликаются с декабрьскими событиями в Казахстане. И трагедия вашего народа близка и понятна казахам", - сказал Асхат Шакиров.

Чрезвычайный и Полномочный Посол Азербайджанской Республики в РК Лятиф Гандилов подробно рассказал об истории этих кровавых событий. "Боль январской трагедии - не только наше горе. Трагедия Черного января 1990 года в Баку - это продолжение алматинских событий 1986 года. Давайте почтим память погибших в этих событиях минутой молчания", - сказал азербайджанский дипломат.

На мероприятии также выступили проректор университета профессор Тулеугали Бурбаев и председатель движения "Нагыз Желтоксан" Аскар Сагнаев ("Тренд").

В семинаре также приняли участие студенты и преподаватели университета, представители Ассоциации дружбы и культуры "Казахстан-Азербайджан", дипломаты Посольства Азербайджана в Казахстане, представители азербайджанской диаспоры, журналисты.

Отметим также и тот факт, что наша молодежь не лишена чувства патриотизма. Так, студенты бакинских вузов 1990 года рождения проведут 20 января в университетах, на улицах и площадях столицы акцию "Мне 20 лет". Об этом говорится в сообщении Министерства молодежи и спорта.

В ходе акции, организованной общественным объединением Союз молодежно-студенческих организаций Азербайджана, студенты раздадут буклеты, в университетах повесят постеры, посвященные трагедии 20 Января. Акция стартует 20 января в 11.00 перед станцией метро "Эльмляр Академиясы".

Также отметим, что вчера уполномоченный по правам человека (омбудсман) Азербайджанской Республики Эльмира Сулейманова распространила заявление в связи с 20-й годовщиной январских событий.

По ее словам, это событие, результатом которого стало массовое попрание прав и свобод человека, явилось частью политического курса против Азербайджана, проводимого советской империей. Январская трагедия, ставшая одним из самых ужасных примеров насилия, пыток и нечеловеческого обращения, совершенных в ХХ веке, навечно оставила кровавый отпечаток в памяти азербайджанского народа.

"...Это вторжение с применением современного стрелкового оружия, бронетанковой техники и авиации сопровождалось особой жестокостью и невиданными зверствами по отношению к мирному населению. Сотни безоружных людей, в том числе пожилые, женщины и дети, вставшие на борьбу ради защиты своих территорий, за демократию и национальную свободу, были убиты, ранены, пропали без вести. Был нанесен серьезный ущерб административным зданиям, жилым домам, транспортным средствам. Потерявшие человеческий облик военные преступники, желая скрыть следы своих бесчинств, прятали и сжигали трупы погибших.

В результате военной операции, осуществленной совместными силами министерств обороны и внутренних дел, Комитета государственной безопасности СССР, вошедшими с разных направлений в город Баку, вооруженными формированиями только в столице были безжалостно убиты более 130 гражданских лиц, более 600 человек получили ранения, были совершены неисчислимые разрушения. Во время вторжения производилась стрельба из стрелкового оружия с использованием пуль, запрещенных международными соглашениями.

Руководство СССР, заявившее о намерении создания правового государства и претворения в жизнь политики "перестройки", нарушив Конституцию СССР, совершив широкомасштабную военную агрессию против Азербайджана, в массовом порядке нарушило самое главное право людей - право на жизнь.

Январские события явились началом организованного террора, одним из самых тяжелых ударов в ряду террористических актов против азербайджанского народа. Этим преступлением советская империя оказала поддержку экстремистским политическим силам Армении, в результате которой начались продолжающаяся по сегодняшний день армянская агрессия, этническая чистка, геноцид против Азербайджана, оккупировано 20 процентов нашей территории, с территорий Нагорного Карабаха и семи прилегающих районов насильно изгнано коренное население, миллион сограждан, оставив свои родные очаги, стали беженцами и вынужденными переселенцами.

Эта трагедия является примером невиданного зверства, одного из самых жестоких в истории человечества преступлений государства против своих граждан, стала одной из самых позорных страниц в истории советской власти.

Жестокое кровопролитие, совершенное советской империей, стремившейся утвердить свою диктатуру в Азербайджане, дало обратный результат - еще больший накал получила самоотверженная борьба народа за суверенитет", - отмечено, в частности, в заявлении.

По мнению омбудсмана, вынесение проблемы защиты прав и свобод человека на уровень межгосударственного сотрудничества, как важнейшее достижение современного международного права, требует международных гарантий. Во время карательных мероприятий по отношению к мирному населению 20 января 1990 года были грубо нарушены Всеобщая декларация прав человека ООН, а также положения других международных документов относительно прав человека.

В ряду террористических актов, последствием которых явились массовые человеческие жертвы, трагедия 20 Января по своим последствиям и масштабам является одним из самых ужасных преступлений. Однако этой кровавой трагедии по сегодняшний день не дана международная правовая оценка.

"Мы уверены, что мировая общественность, международные организации поддержат справедливые требования Азербайджана, и это антигуманное, антидемократическое, сопровождаемое массовым нарушением прав человека ужасное преступление в скором времени получит международную правовую оценку, преступники ответят за содеянное и предстанут перед судом мировой общественности.

Наш народ никогда не забудет единство, проявленное жертвами борьбы за национальную свободу, и еще более укрепит свою национальную солидарность в интересах решения судьбоносных приоритетов, обеспечения верховенства закона, защиты прав человека, укрепления могущества нашего государства". - отмечено в заявлении Э.Сулеймановой.

Это обращение направлено генеральному секретарю ООН, Верховному комиссару ООН по правам человека, ОБСЕ, Совет Европы, Международный и Европейский институты омбудсманов, Ассоциацию азиатских омбудсманов, Всемирное бюро мира, Федерацию за всеобщий мир, омбудсманам различных стран, в посольства Азербайджанской Республики в зарубежных станах и зарубежных стран в нашей республике, представительства азербайджанских диаспор.

[si1234]

20 Января 2010 [13:28]

20 Января 1990 года: реальность против мифов ...

Сегодня - 20 лет со дня трагедии азербайджанского народа, произошедшей 20 января 1990 года.

Злодеяние немыслимых масштабов, осуществленное 20 января 1990 года армией бывшего Советского Союза против азербайджанского народа, вошло в мировую историю как одно из самых тяжких преступлений коммунистических режимов.

По разным данным, численность введенного в Баку контингента составляла от 50 до 60 тысяч человек, среди которых было немало резервистов из Ставрополя и Краснодара. Солдаты и офицеры прошли особую психологическую подготовку для выполнения «боевого задания». Вот отрывок из текста сделанного им внушения, который приводится в отчете независимых военных экспертов организации «Щит»: «Вас доставили в Баку для защиты русских – местное население зверски уничтожает их; экстремисты разместили снайперов на крышах домов вокруг Сальянских казарм, только на этой территории имеется 110 огневых точек; в зданиях, квартирах полно боевиков Народного Фронта Азербайджана, они встретят вас мощным автоматным и пулеметным огнем…» Эксперты организации «Щит» свидетельствуют о том, что людей расстреливали с особой жестокостью и с близкого расстояния. Например, в Ю.Мееровича попала 21 пуля, в Д.Ханмамедова – более 10, в Р.Рустамова – 23 пули. Велись обстрелы по больницам, машинам «скорой помощи», были убиты врачи, людей убивали штык-ножом. Среди убитых был и полностью слепой Б.Ефимцев, использовались патроны к автомату «Калашникова» калибра 5,45 со смещенным центром тяжести. Среди погибших были несовершеннолетние, женщины, старики, инвалиды. Точного числа погибших во время захвата Баку армией никто и никогда не узнает.

Страшная январская ночь обросла за 20 лет столькими мифами. О событиях далекого января 1990 года рассказывает их участник и очевидец, в то время председатель совета воинов-афганцев Насиминского района, ныне - главный редактор Информационно-аналитического агентства «3rd View» Рауф Раджабов, - сообщает Bakililar.AZ со ссылкой на Новости-Азербайджан.

Существует цепочка событий, предшествовавшая событиям 20 января. 6-8 января 1990 года прошла 3-я конференция Народного Фронта Азербайджана (НФА), на которой произошел раскол. НФА покинули Зардушт Ализаде, Ариф Юнусов, Лейла Юнус и другие. 13 января состоялось заседание Правления НФА, на котором было принято противоречащее не только республиканскому и союзному законодательству, но и уставу этой организации решение о формировании Совета национальной обороны (СНО) и передаче ему всех своих функций. В совет вошли Неймат Панахов, Этибар Мамедов, Рагим Газиев, Халиг Бахадур и возглавивший его Абульфаз Алиев (позднее Эльчибей).

Напомню, к тому времени на боевом счету радикалов был захват власти в нескольких районах Азербайджана и разрушение государственной границы с Ираном. 13-го же декабря сразу после образования СНО был проведен митинг, на котором прозвучал призыв выходить на улицы и площади, строить баррикады, блокировать расположение войсковых частей, создавать блок-посты на въездах в город. Там же, на площади, стало известно, что в поселке Баилово армяне убили одного и тяжело ранили другого азербайджанца, пытавшихся проверить наличие в их квартире оружия. Именно это известие послужило спусковым крючком для спровоцированных КГБ СССР столкновений радикально настроенной части беженцев из Армении с остававшимися в Баку армянами.

Когда говорится о блокировании мест расположения войсковых частей в Баку, многие думают, что речь идет о Сальянских казармах. На самом деле, войска были дислоцированы и в других местах города. Например, достаточно крупный отряд советских войск (около тысячи человек) размещался в гостинице «Нахичевань» (сейчас «Хаятт Редженси»), которую тоже блокировали народнофронтовцы. В Баку тогда находились тысячи солдат и офицеров внутренних войск МВД СССР. В то же время большинство местных милиционеров были еще с середины декабря 1989 года безоружными. У тех же, у кого оно оставалось, табельные пистолеты были отняты 10 января. Во всех 11 РОВД города! Были вооружены лишь прикрепленные «для подкрепления» РОВД милиционеры из других мест Советского союза.

Мой сосед наблюдал, как группа из 10-15 разъяренных хулиганов избивала на его глазах одного человека буквально в 20 метрах от наряда внутренних войск. Когда он обратился к ним с просьбой о вмешательстве, его грубо послали и сказали, что мы в ваши дела не вмешиваемся – хотите, режьте друг друга, хотите, стройте баррикады.

Такое отношение было везде. Напомню, что к 11 января в Баку и его окрестностях было сосредоточено 12 тысяч внутренних войск МВД СССР. Если добавить к ним тысячу военнослужащих Внутренних Войск из гостиницы «Нахичевань» и несколько тысяч солдат и офицеров, размещенных в Сальянских казармах, становится очевидным, что сил для предотвращения беспорядков, происходивших в Баку с 13 по 15 января, было, хоть отбавляй, и никакой необходимости во вводе новых войск не было. Что же касается пикетов, на самом деле они преградой не являлись и больше носили символический характер. Те же «вэвэшники», пикетированные до того с трех сторон, в ночь на 20 января в считанные минуты выломав несколько окон и дверей гостиницы, оказались на свободе и напали на безоружных людей. Я уже не говорю о бронетехнике, которая в какие-то мгновения превратила в груду металлолома автобусы и легковушки, стоявшие в пикетах возле Сальянских казарм и станции метро «20 января».

Войска выполняли преступный приказ, формальным поводом для которого послужили вышеупомянутые беспорядки…

Я, как руководитель Совета воинов-интернационалистов Насиминского района, могу свидетельствовать: мы послали в Насиминский РОВД для его усиления около 20 человек. Остальная часть – свыше 80 воинов-афганцев, патрулировала Насиминский район, в котором находился «Арменикенд» – район Баку, место компактного проживания армян. Мы делали все, чтобы предотвратить, или хотя бы минимизировать столкновения с ними беженцев, изгнанных из Армении. Такую ж функцию выполняли многие рядовые члены Насиминского отделения НФА, тогда как СНО лишь организовывало пикеты, воплощая в жизнь безумную идею - остановить армию голыми руками.

Так или иначе, были спасены тысячи людей, хотя избежать жертв среди этнических армян-коренных бакинцев не удалось. Кстати, не могу не отметить следующее – многие азербайджанские семьи прятали у себя знакомых армян. Это было сплошь и рядом, и этот факт признавали потом большинство спасенных людей…

Что же касается приказа о вводе войск, то напомню – весной должны были состояться выборы в Верховный Совет Азербайджана, на которых НФА, судя по всему, должен был одержать внушительную победу, после чего республика окончательно вышла бы из-под контроля Центра. Для предотвращения этого Горбачев и его окружение не гнушались никакими средствами. Любые трезвомыслящие политики, хотя бы по примеру истеблишмента балтийских республик, сделали бы все, чтобы избежать провокаций и довести дело до выборов. Увы, лидеры НФА к таковым не относились. Они образовали СНО, построили баррикады, вывели безоружных людей на улицы, играя на их свободолюбии и героизме, спекулируя их протестом против Центра, в открытую потакавшего экспансионистским устремлениям Армении.

А небезызвестный Неймат Панахов оказался новым попом Гапоном. Он напрямую призывал людей к вооруженному восстанию, и дабы вселить в них еще большую уверенность, бессовестно врал, что на заводе лейтенанта Шмидта (сейчас Саттархана) изготавливается оружие, которое, якобы, вот-вот раздадут всем.

Один из воинов-афганцев оказался свидетелем невероятного эпизода. Толпа беженцев окружила три БТРа, «почему-то» оказавшихся у станции метро «Гянджлик». Раздавались голоса с призывами закидать бронетехнику бутылками с керосином. Член СНО, бывший преподаватель математики, Рагим Газиев и его люди безуспешно просили толпу разойтись. Но их не узнавали и потому не слушали. Тут появилась патрульная машина, из которой вышло несколько человек с повязками НФА.

По их призыву люди разошлись, БТРы были препровождены с эскортом из нескольких легковушек в Сальянские казармы. Там Газиев потребовал встречи с командиром части. Вместо последнего на переговоры вышел его зам, которому член СНО сделал «официальное» предупреждение. Суть этого нелепого ультиматума была в том, что при следующем выводе бронетехники за пределы войсковой части совет обороны… не гарантирует как ее целостность, так и безопасность членов экипажей. Как рассказывает очевидец, легкость, с которой замкомчасти согласился с Газиевым, буквально насторожила всех, кто там был. Но не горе-математика, который через 2 года, будучи министром обороны, прилюдно обещал пустить себе пулю в лоб, если падет Шуша, но потом, по зрелому размышлению, передумал.

Почему лидеры НФА, узнав около 18 часов 19 января о том, что войска войдут в город в 24.00, не пытались убедить людей на баррикадах разойтись по домам? Пусть диверсионная группа «Альфа» взорвала около 19.30 энергоблок республиканского телевидения, и нельзя было выступить с обращением к народу, но ведь можно было бы за час-полтора объехать все блок-посты, или остаться с теми, кто не пожелает уйти?!

Если бы они пошли к людям на баррикады и попробовали бы уговорить их разойтись, то тем самым расписались бы в своем дилетантстве, если не глупости. Любой гражданин мог бы у них спросить, а зачем все это строилось, зачем нас призывали сюда собраться?! Кто-то другой мог бы обвинить их в трусости, в боязни за собственную шкуру. Кстати, именно из-за боязни за нее, драгоценную, на баррикадах ночью не было ни одного лидера. Как они признавались позже, кто пересидел ту страшную ночь у друга, кто у брата, свата и прочей родни. Люди, часами разглагольствовавшие о том, что национально-освободительное движение порой требует массу жертв, в качестве таковых видели кого угодно, но только не себя.

Самое страшное, что они до сих пор не покаялись. А ведь на совести целого ряда нынешних партийных лидеров, выросших из шинели НФА, не только халатность и трусость 20 января 1990-го, но и промахи и преступления 1992-1994, 1998, 2003, 2005 гг. Более того, с их стороны то и дело делаются попытки записать героизм павших на свой счет, заработать задним числом политические очки…

Но не все павшие были героями, многие – случайные жертвы

Были и случайные жертвы. Например, двое детей или заколотый штыками слепой русский мужчина, переходивший дорогу, милиционер, звонивший по таксофону, и другие. И не все герои тех событий действовали только в Баку. Вспомним хотя бы поступок Гейдара Алиева, находившегося тогда в Москве…

Бесконечно жаль, но были и такие жертвы, о которых вы упомянули. Тем не менее, основная масса погибших в ту ночь шла на баррикады осознанно. Это пример массового героизма, несгибаемости нашего народа. Отдадим дань светлой памяти другого героя, Гейдара Алиева, который, несмотря на то, что был в опале в Москве, поднял свой голос в защиту азербайджанского народа и гневно заклеймил Горбачева, отдавшего преступный приказ стрелять по безоружным людям. Его выступление прорвало информационную блокаду, устроенную Центром Азербайджану. Оно было переведено на несколько языков и растиражировано по всему миру. Многие за рубежом, именно со слов Гейдара Алиева, узнали о страшном преступлении, содеянном против азербайджанского народа Горбачевым и его кликой.

Позже опять-таки именно Гейдар Алиев инициировал рассмотрение вопроса январских событий 1990 в парламенте Нахичевани в 1991-92 гг., которые получили правовую оценку. А позже, по возвращении в Баку, в Милли Меджлисе июне 1993. Тогда были озвучены и имена московских преступников. Впрочем, не только московских. Была дана оценка и преступному бездействию руководивших республикой первого секретаря АзКП Абдурахмана Везирова и председателя Совмина АзССР Аяза Муталибова. Не обладая народной поддержкой, они пустили все на самотек и, более того, слали в Москву одну за другой панические телеграммы.

Сплоховали и члены ЦК АзКП, фактически устранились от власти все исполнительные органы. Правда, что-то пытался предпринять ЦК ЛКСМ Азербайджана, но авторитет комсомольской организации был низок. Тем не менее, вечером 17 января в ЦК под руководством Сахиба Алекперова (сейчас он глава ИВ Сабаильского района) состоялась встреча общественности города, на которую были приглашены и лидеры НФА, но они прислали вместо себя несколько рядовых членов своей организации. Выступающие пытались убедить «фронтовиков», что армия обязательно выполнит приказ и потому нельзя препятствовать ее движению, однако те говорили, что подчиняются только СНО. После совещания мы остались и составили обращение к гражданам республики, в котором призывали их разобрать баррикады и разойтись по домам. Обращение было размножено, вывешено в людных местах, но, увы, на него не обратили должного внимания…

Все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Не дав полную оценку событиям января 1990 года, мы не в состоянии выстроить цивилизованную политическую систему и создать в республике открытое гражданское общество. Лидеры НФА «подснежники», или кремлевские шпионы.

Если вспомнить, как в считанные дни во всех республиках СССР появились народные фронты. Причем в лидеры, как правило, выбивались вчерашние лаборанты, младшие научные сотрудники. Их называли еще людьми Примакова. И, между прочим, подснежниками тоже! И в бакинском январском снегу такие «цветочки» нашлись и даже зацвели пышным цветом! Неудивительно, что когда к Исе Гамбару – спикеру парламента в 1992 году – обратились с предложением рассекретить архивы КГБ и назвать стране всех секретных агентов Кремля, он ответил категорическим отказом. А несколько лет назад один из лидеров «Мусавата» Сульхаддин Акпер заявил, что перечень имен агентов КГБ даже сейчас разглашению не подлежит. Причем, несмотря на то, что это было сделано в Словакии, Венгрии, Польше и ряде других стран бывшего социалистического лагеря, и к никаким эксцессам не привело. Единственный минус для экс-агентов в этих странах – то, что они не имеют права заниматься политической деятельностью. Думаю, именно это обстоятельство смутило в 1992-м и продолжает смущать сейчас некоторых отечественных политиков.

Избежать жертв было возможно

В ночь с 21 на 22 ноября 1988 года площадь «Азадлыг», где с 17 ноября шел непрерывный митинг, должны были захватить советские войска, мы бывшие воины-афганцы вышли к ним навстречу, объяснили обстановку, приняли на себя некоторые обязательства и смогли предотвратить штурм, который неизбежно привел бы к большим жертвам. Для войск были открыты все улицы, все площади, за исключением «Азадлыг». Кстати, и в ту ночь с площади сбежали все трибунные завсегдатаи, за исключением покойного поэта Халила Рзы. Безусловно, если бы руководство НФА нас послушало, никаких жертв не было бы и 20 января.

Мы поздним вечером 19 января выявили еще один факт, на который в руководстве НФА не обратили никакого внимания. В микрорайонах (1, 2, 3, 4, 5, 9), расположенных на пути войск, которые должны были войти в город через несколько часов, носились москвичи-412, с которых специально – для создания большего шумового эффекта, были сняты глушители. Другие машины с громкоговорителями призывали всех жителей прийти на баррикады. Было много других факторов, нагнетающих обстановку, но больше всех «постарался» СНО, решивший остановить армию автобусами и легковушками.

На худой конец, куда эффективнее вместо баррикад могло бы стать простое гражданское неповиновение, если уж непременно нужно было выражать протест политике Горбачева именно в тот момент. Акцию пассивного гражданского неповиновения можно было начать и 22 января, когда тысячи коммунистов сжигали свои партбилеты, когда сотни милиционеров срывали с себя погоны, когда миллионное людское море, не обращая внимания на раздававшиеся выстрелы (возле нынешнего Президентского аппарата), несло хоронить своих героев. Но этого не случилось – опять-таки вследствие трусости попрятавшихся по углам лидеров НФА. Народ, особенно в районах, питался в основном слухами - не работало радио, телевидение, не издавались газеты. А из Москвы вовсю шел слив черной дезинформации.

Тем не менее, сопротивление было. Помню, 21 января сотни людей, рискуя получить пулю в спину, расклеивали на стенах домов постановление горсовета города Гянджи, осудившего преступление советских войск в Баку. А поздним вечером 22 января сказал свое веское слово Верховный Совет республики, оценивший вторжение войск, посланных Центром в Азербайджан, как агрессию. Это решение тоже было размножено и расклеено на видных местах. Напомню также, что в течение всех 40 дней, пока длился траур, не работали заводы и фабрики…

[Wenden]

"ЧЁРНЫЙ ЯНВАРЬ"

Воспоминания русского морского офицера о бакинской резне 1991-го года

Хочу сразу предупредить, что лучше Вам ЭТО не читать

Настроение строки Евгения Сафарова Вам точно не поднимут, да и много их, этих строк...

Так что проще будет сразу идти в другое ЖЖ, чем позже с умным видом писать тут в качестве комменса "слишкам много буков. Ниасилил". Моя Жена, которой я обязан тем, что могу выложить данное произведение, заявила, что вообще не понимает, ЗАЧЕМ стоит публиковать что-то, подобное "Чёрному январю"... А действительно, зачем?

А затем, что подобные страницы истории НАДО ЗНАТЬ.

И уметь делать на основе знания соответствующие ВЫВОДЫ.

Часть I

Уже почти год улицы города украшают танки. Конечно же, они не везде, а только на участках, которые почему-то считаются особо важными. Кто определяет, что сейчас самое важное, неизвестно, но с обеих сторон железнодорожного моста, называемого в народе Багировским, на каждой обочине расположилось по десятку этих грозных машин, с небольшим добавлением БМП. Не думаю, что кому-то придет в голову захватывать или взрывать этот мост, но наверху, видимо, считают иначе.

Экипажи живут в боевой технике, туда им доставляют пищу в термосах, и солдаты скармливают привезенное бездомным собакам. Собаки привыкли к постоянной и обильной кормежке, растолстели и далеко от танков не отходят. Солдаты играют с ними, когда выбираются наружу поразмять ноги.

Сами воины с самого прибытия перешли на подножный корм, то есть снабжаются местным населением. Армяне таскают солдатам всякие вкусности, заглядывают в глаза с надеждой: «Вы ведь нас защитите?» Азербайджанцы не отстают, но вопрос у них другой, но тоже важный: «Вы ведь в нас стрелять не будете?»

- Конечно, не будем! – успокаивают их воины. – Если вы будете себя хорошо вести.

Азербайджанцев ответ не устраивает, и они уходят, чтобы на следующий день, руководствуясь инстинктом торгашей, принести еще больше.

Им нужны гарантии при любом развитии событий.

Стволы некоторых машин еще с Нового года украшены елочными игрушками.

В городе комендантский час с двадцати трех до пяти часов, полно военных патрулей.

Они здесь на каждом шагу и, в отличие от мирного времени, с автоматами.

Все знают, что при попытке не подчиниться требованию патруля он будет стрелять, и никто идти на нарушения не решается.

В остальном на первый взгляд все спокойно, предприятия заработали после возвращения рабочих-армян, изгнанных перед введением чрезвычайного положения. Тогда все стояло.

Выгнали армян, русские стали паковать чемоданы. И руководство республики поняло, что без квалифицированных кадров не обойтись, и принялось уговаривать изгнанных вернуться, гарантируя им безопасность, а те имели неосторожность обещаниям поверить и вернулись.

Бакинцы к чрезвычайке привыкли, а вот приезжие сразу замечали царящее в городе напряжение и удивлялись тому, что в таких условиям можно жить и работать.

Все, в том числе и азербайджанцы, считали, что кровь не пролилась только благодаря первому коменданту города.

Старый вояка сразу понял, с кем имеет дело, и на требование руководства «Народного фронта» убрать всех инородцев, немного подумав и что-то подсчитав в уме, поведал борцам за чистоту расы, что ему достаточно четырех суток для эвакуации некоренных жителей, после чего он превратит город в мусульманское кладбище. Желающих экспериментировать не нашлось, и «народные защитники» сразу попрятались.

О генерале же все говорили с уважением.

На флотилии отобрали несколько офицеров армян (по принципу знания языка и традиций) и откомандировали в НКО агитировать за примирение.

Мой однокашник капитан 2 ранга Юрий Макаров был в их числе и по возвращении рассказывал:

- Ну как я могу их переубедить, когда простой водитель автобуса на линии Степанакерт-Агдам резонно спрашивает, почему в Баку ему установили план вдвое больший, чем водителю азербайджанцу на той же линии, но работающему в Агдаме. Они там убеждены, что их хотят выжить из НКО, как раньше выжили из Нахичевани. А между тем нам показывали церкви и могильные плиты тех времен, когда об Азербайджане даже слухов не было.

Миссия потерпела неудачу.

Масло в огонь подлила центральная пресса, сообщив на страницах одной из газет информацию о продаже на известном аукционе самой древней географической карты.

Фотография карты прилагалась, а на ней Армения от Черного и Каспийского моря, и никакого Азербайджана.

За одну ночь с машин «скорой помощи» исчезли красные кресты и на их месте возникли полумесяцы.

А среди бела дня на глазах у всех в центре города толпа сожгла армянскую церковь, священника избили, а пока церковь горела, воспользовались лестницами прибывших пожарных машин и срубили на ней все кресты.

Этого им показалось мало, и в дополнение был тут же раскурочен фонтан «Семь красавиц», украшающий площадь. Оставили только азербайджанскую красавицу.

По христианскому кладбищу, почему-то называемому Армянским (там хоронили немусульман), прошлись бульдозерами.

Республиканские газеты в те дни писали: «В Армении специально не трогают наших мечетей и кладбищ, чтобы говорить, что мы – звери и варвары, а они – цивилизованная нация!»

Вот так, не больше и не меньше.

В городе появились азербайджанцы – беженцы из Армении. Их называли еразами (в смысле ереванскими азами). Я сам видел передачу азербайджанского телевидения, на которой их представители рассказывали, что их никто не выгонял, наоборот, уговаривали остаться, но они, опасаясь оказаться крайними за бесчинства своих соплеменников, предпочли уехать.

Все усилия ведущего передачи добиться от них обвинений в сторону армян успеха не имели.

Еразы не понимали, чего от них добиваются, и лгать не хотели, а передачу опрометчиво пустили в прямом эфире.

Неожиданно город загудел, как растревоженный улей.

- Топ Хана! Топ Хана! – только и слышно на улицах. Что такое «Топ Хана», никто толком не знает.

Пытаюсь выяснить, что послужило поводом для волнений.

- Топ Хана для азербайджанцев – это то же самое, что Бородино для русских! – просвещает меня мичман Керимов Зейнал Агабаба-оглы, еще год назад требовавший у меня справку, освобождающую его детей от изучения азербайджанского языка.

Тогда я потратил немало времени, убеждая его, что занятия по родному языку не могут быть лишними, а, пытаясь уклониться от них, они лишь настроят против себя учителей и одноклассников.

- Вы прям как их директор школы рассуждаете, - возражал он. - А я сказал ему, что хочу, чтобы мои дети получили нормальное образование и стали приличными людьми, а не торгашами и жуликами, а для этого им нужен русский, а не азербайджанский язык.

Теперь в нем неожиданно проснулось чувство патриотизма.

- Что-то не припомню, чтобы Азербайджан с кем-нибудь воевал, - искренне изумился я, - тем более кого-то побеждал. Насколько я знаю историю, Азербайджан всегда сдавался без боя. У вас и национальный герой Искендер Двугорий, больше известный как Александр Македонский! Вон вся станция метро «Низами» мозаиками по произведениям о нем украшена: «Искендер и пастух», «Искендер и Лейла». О каком азербайджанском Бородино ты говоришь? Откуда ему взяться?

Скоро история с Топ Ханой прояснилась.

Оказывается, действительно есть место с таким названием.

Никакой победы там никто, естественно, не одерживал, а представляет оно собой ничем не примечательную местность с небольшой рощей, где-то не то на территории НКО, не то рядом с административной границей.

Вот эту самую рощу и вырубили. Какая в этом была необходимость, никто не знал, но рабочие, проведшие вырубку, были армянами, и этого было достаточно. А вот нанял их и руководил «поруганием святыни», как позже выяснилось, азербайджанец. Его искали. Но, естественно, не нашли.

Только с Топ Ханой разобрались, как новая история приключилась.

Небольшая речушка разделяла два селения, азербайджанское и армянское. Там все и произошло. Жители азербайджанского села метались по улицам и вопили, что проклятые армяне заманили к себе их подростка и убили его. Кто взбаламутил людей и откуда поступила информация, было неясно.

Не особо раздумывая, жители вооружились и двинулись к соседям вершить правосудие. Женщины рвали на себе волосы, мужчины грозились полностью вырезать армянское село.

Численное превосходство примерно в пять раз и фактор внезапности, поскольку соседи ничего не подозревали, придавали нападающим смелости.

Остановить толпу не удалось срочно приехавшему секретарю райкома партии.

Спасла положение женщина, председатель колхоза, депутат Верховного Совета республики и Герой Социалистического Труда (увы, не помню ее фамилии).

Она бросила перед ревущей толпой свой головной платок, и толпа остановилась.

По азербайджанскому обычаю, дерущихся мужчин может разнять уважаемая женщина, бросив между ними платок. Тут к ней и секретарь райкома присоединился. Выхватив из толпы самого горластого, он предложил ему и еще нескольким представителям отправиться вместе с ним к соседям и выяснить, что там произошло, пригрозив: в случае, если сведения об убийстве подростка окажутся провокацией (знал секретарь свой народ) передать крикуна в руки милиции.

Как и куда исчез горластый, никто не заметил, выяснили только, что в селе его никто не знает.

В это время за рекой раздался выстрел. Перебравшись через речушку, установили, что при попытке под шумок ограбить местную сберкассу убит их неоднократно судимый односельчанин.

Но это не имело значения. Главное – он был азербайджанцем, а убили его в армянском селе.

Пресса подняла страшный шум.

Облом наступил тогда, когда следствие установило, что вора пристрелил милиционер, хоть и живший в армянском селе, но чистокровный азербайджанец.

Потерпев неудачу еще в нескольких подобных случаях, работающая на «Народный фронт Азербайджана» пресса вплотную взялась за еразов. Газеты и телевидение трубили об их бедственном положении и предлагали потребовать от руководства Армении за счет республики построить для них жилье на территории Азербайджана. Решать проблему помощи им взялись проходимцы всех уровней. Однажды по пути домой я наблюдал такую картину. Во дворе, где находился наш ЖЭК, табором расположилась группа еразов. Группа была небольшая, но шумела сильно. Дирижировал этим спектаклем начальник ЖЭКа – известный вор и взяточник.

По его сигналу женщины щипали детей, и те орали во все горло. Качая головой с трагическим видом, дирижер, обращаясь к собравшимся, на шум говорил, что придется расселить несчастных беженцев, уплотнив армян и русских, занимающих чрезмерно большую площадь.

Азербайджанцы из зевак шумно одобряли его инициативу, ведь им уплотнение не грозило.

Пришлось вмешаться. Это оказалось для участников инсценировки так неожиданно, что удалось прекратить спектакль. Позже я узнал, что начальник ЖЭКа уже заготовил чистые бланки ордеров на квартиры армян, русских и военных и после резни в январе 1990 года продавал их еразам.

Лето и начало осени прошли довольно спокойно.

Азербайджанцы были заняты торговлей овощами и фруктами.

Остальные воспользовались затишьем и стали уезжать. На станции отправки контейнеров образовались огромные очереди. Людей не останавливало даже то, что перед отправкой контейнер поднимали краном и грохали оземь, превращая годами нажитое имущество в груду обломков.

Искать управу на творимый беспредел было бесполезно, и каждый надеялся, что ему повезет и его имущество сохранится. Но везло немногим, и люди платили за то, чтобы их имущество не ломали.

К ноябрю соотношение сил изменилось настолько, что рассчитывать на отпор бандитам уже не приходилось. И тотчас же возобновились митинги «Народного фронта». Снова на площади перед Домом правительства горели костры, в бездействующих фонтанах резали и разделывали баранов, здесь же гадили. Вывели на митинги людей с лозунгами, под которыми и я подписался бы: «До каких пор бесплатное образование и лечение у нас будут платными?», «Долой взяточников!» и т.д. Но под этими справедливыми словами говорили совсем о другом. Когда мне пришло в голову сходить посмотреть на это действо, я сначала даже не поверил своим глазам и ушам. Руководил всем на площади некто Папахов. Утверждали, что он был простым рабочим на заводе им. Лейтенанта Шмидта. Вот этот самый рабочий, взобравшись на трибуну, с которой руководство республики обычно наблюдало за парадами и демонстрациями, дирижировал толпой, как оркестром. Оркестр был азербайджанским национальным, и потому исполнял что-то совершенно непонятное нормальному человеку, как непонятны их мугамы европейцу. Поднимет Папахов руку, и толпа затихает, опустит – взрывается диким нечеловеческим воем.

- Кто сейчас не сядет, тот не азербайджанец! – взывает Папахов, и тысячи людей послушно садятся на асфальт.

- Теперь все азербайджанцы пусть встанут! – глубокомысленно изрекает этот выродок, и толпа вскакивает, готовая растоптать того, кто не выполнил команду.

- Гардаш (брат!) – просит пожилой азербайджанец, - помоги встать. Поясницу прихватило, - а в голосе его страх перед расправой за недостаточную лояльность.

Так ковалось единство нации. А одному знакомому армянину сосед-азербайджанец за игрой в нарды сказал, что если опять будут гнать и убивать армян, то он сам его зарежет, чтобы никто не мог заподозрить его в дружбе с врагом азербайджанского народа. Так и случилось. Среди обычной галиматьи с трибуны прозвучало: «Во всем виноваты армяне! Смерть неверным собакам!» - и по городу начала гулять резня.

А пока ограничивались разговорами, хотя все знали, что на заводах почти открыто изготовляли оружие, готовились списки адресов армян и военных – первая очередь, и русских – вторая.

Обе стороны стали проявлять повышенный интерес к истории, где пытались отыскать хоть что-нибудь в свою пользу.

После провала версии с Топ Ханой азербайджанская сторона вдруг заговорила о родстве с персами (Иран), вспомнили персидского царя Дария, притязавшего на завоевание мира, но 300 спартанцев еще раз сбили спесь теперь уже с новоявленных персов. Пришлось искать других героев. Для облегчения поисков прорвали границу с Ираном и принялись шастать туда – погостить. Разговоры о родстве прекратились, как только выяснилось, что населяющие северный Иран (южный Азербайджан, как его называли на этой стороне границы) азербайджанцы не только живут крайне бедно, но и считаются людьми второго сорта, даже говорить на родном языке им запрещено. Иранские азербайджанцы также посетили приграничные районы и смели с прилавков лопаты, мотыги и прочий сельскохозяйственный инвентарь. Новоявленные родственники им не понравились.

- Богато живут, - говорили гости из Ирана, - а им все мало. Работать не хотят, только воруют и обманывают. У нас им давно руки поотрубали бы.

А обманывали их лихо. Один знакомый азербайджанец, сам сбегавший почти до центральной части соседнего государства, рассказывал, что вместо денег с ними зачастую расплачивались старыми лотерейными билетами, пользуясь тем, что забитые родственники понятия не имели о том, как выглядят советские деньги, и шли с ними через границу за покупками, а там над ними смеялись. Одним словом, не сошлись характерами. Пришлось искать новую родню, и азербайджанцы заявили, что они турки.

- Турками нас даже армяне называют, - аргументировали они. – За нас против армян будут воевать «Серые волки» (боевая организация радикальных мусульман в Турции).

Но и тут им не повезло. Турки от такого родства отказались, выступил по радио один из высокопоставленных турецких чиновников и сказал, что вообще не знает в мусульманском мире такого народа, что когда Османская империя расширяла свои границы за счет соседей, то за ее армией тащился всякий сброд, промышлявший мародерством и грабежами на захваченных территориях. Вот они-то и были предками азербайджанцев, а занимаемую территорию им турки подарили, но признавать их себе равными не собираются. Это выступление надолго отбило у азербайджанцев охоту ворошить историю и родню там искать.

Мы как раз со старшим лейтенантом азербайджанцем чай в кают-компании пили, когда это выступление передавали. Нелегко ему было узнать, что его предки были проходимцами, и достойного места в мусульманском мире им не занять. На следующий день он сам рассказал сослуживцам об услышанном.

Армяне в своих исследованиях так далеко не забирались, считая, что доказательств их древней культуры более чем достаточно, зато откопали какого-то царского генерала Андроника, который во время резни то ли пятого, то ли пятнадцатого года со своим корпусом пришел на помощь армянам, прогнал турок и собирался перебить азербайджанцев, активно помогавших туркам грабить и убивать (в силу генетической памяти), но незлопамятные армяне по просьбе азербайджанских старейшин за соседей заступились.

- Смотрите, - якобы сказал им генерал, - когда они вас снова резать будут, за мной не посылайте. - Сказал и отправился дальше турок бить.

Только он ушел, как азербайджанцы опять за свое принялись. Отблагодарили поручителей. Андроник вернулся и погромщиков перебил, после чего совершил рейд по Турции, нагоняя на турок ужас, и зачем-то повел свое войско на Париж, где и упокоился с почетом.

Все это мне рассказал сосед по дому, естественно, армянин, с соответствующим именем Армо. Пересказываю по памяти и за подлинность поручиться не могу, хотя, помнится, Армо мне даже фотографию бравого генерала показывал.

И еще его доводы: при царе азербайджанцев на военную службу не брали по причине слабого умственного развития, трусости и продажности.

Так мы и жили.

Комендантский час отменили, войска вывели, оставив только части, постоянно дислоцирующиеся в республике, сохранив им повышенную боевую готовность.

А на заводах продолжали делать оружие. Когда все закончится, это оружие выставят на обозрение в гарнизонном Доме Офицеров. А пока шла подготовка.

Тут случилось землетрясение в Армении. В один день весь мир узнал о неведомых до этого городах Спитак и Ленинакан. С содроганием смотрели люди репортажи с места трагедии, отовсюду предлагали помощь, а азербайджанцы праздновали это событие с фейверками и танцами на улицах, с криками «Слава Аллаху!».

Советский Союз еще не был разрушен, все республики обязали послать помощь в зону бедствия, и Азербайджан послал железнодорожный состав с топливом. На цистернах было написано: «Поздравляем с землетрясением! Желаем повторения!»

Состав отослали назад, и стало ясно, что примирения не будет. Такого не забывают и не прощают.

Новый год встретили спокойно, но напряжение нарастало с каждым днем.

Дней через десять на всех кораблях изъяли стрелковое оружие, погрузили на законсервированный СДК и отбуксировали на рейд, где и поставили на якорь, оставив для охраны двух офицеров и четырех матросов.

Кто распорядился разоружить нас перед самыми событиями, неизвестно до сих пор.

Накануне Старого Нового года нам выдали денежное довольствие и разрешили отпустить половину офицеров и мичманов отвезти деньги семьям.

Я поехал во вторую очередь, 13 января.

Передав матери деньги, я зашел к родителям моего старого друга.

Сам друг давно жил в Москве, а родители и дочь оставались в Баку. И были они, увы, армянами.

Вот я и отправился предупредить их об опасности и посоветовать уехать хотя бы на время.

Отец друга, подполковник железнодорожных войск в отставке, заслуженный инженер республики, награжденный орденом «Знак Почета» за строительство большинства железных дорог в республике, не верил, что его могут убить в родной стране только за национальную принадлежность. Там я застал друга дочери, его недавно сбила машина, нога была в гипсе, и он отлеживался у них. Олег, так его звали, занимался видеосалонами. Был тогда такой бизнес. Он скептически отнесся к моему совету уехать, стал уверять, что им ничего не грозит, что все его партнеры по бизнесу – азербайджанцы, при необходимости прикроют, поскольку он у них за главного, и, кроме того, он наполовину еврей, а евреев азербайджанцы считают своими. Только он изложил свои доводы, как раздался телефонный звонок. Трубку снял Георгий Яковлевич, молча выслушал побледнел и сказал:

- Балаянов громят! Бэлу избили, сына куда-то увезли, а дочь за волосы таскают по двору. Значит, сейчас и к нам придут.

Балаяны – это семья его приятеля и сослуживца, к тому времени уже умершего.

Я предложил им немедленно идти к нам, русских еще не трогали, а мою мать принять за армянку мог разве что слепой. Но семидесятилетние люди настолько растерялись, что были совершенно не способны пройти два квартала до моего дома. Второй телефонный звонок касался уже меня.

Мать сообщала, что звонили из части, на флотилии объявлена «Боевая тревога», и мне надлежит немедленно прибыть на корабль, а еще звонил мой мичман и сказал, что он за мной заедет.

Уйти сразу я не мог, пришлось подождать, пока приедут вызванные Олегом приятели, и, убедившись, что семьей друга занимаются, я отправился домой.

Я еще успел переодеться, пока подъехал мичман на своей машине.

По пути мы видели, как действуют погромщики. Группы молодых вооруженных азербайджанцев, численностью человек по двадцать-тридцать, врывались в квартиры армян, зверски убивали хозяев, не считаясь с возрастом и полом, после чего приступали к грабежу.

К ним с энтузиазмом присоединялись соседи жертв, тут же захватывая освободившуюся квартиру, дрались между собой, не поделив что-нибудь из награбленного.

Трупы выбрасывали из окна, и на улице над ними продолжали глумиться. Женщин и мальчиков, прежде чем убить, по очереди насиловали на глазах у всех. Дети не отставали от взрослых, тащили все, что могли унести, под одобрительные крики родителей.

На площади «Украины» примерно сорок этих зверей насиловали пятнадцатилетнюю армянку, сменяя друг друга под восторженное улюлюканье их же женщин и детей.

На улице Камо на балконной решетке распяли девочку лет десяти, она висела там до самого ввода войск. Около кинотеатра «Шафаг» на костре живьем жгли детей.

А мы бездействовали.

Люди бежали к нам за помощью, а командование флотилией давало только одно приказание: «Ждать команды!»

Правда, людей пропускали на территорию флотилии, но я не уверен, что это делалось с ведома командования.

С началом погромов произошло и первое нападение на военных.

С десяток местных захватили детский сад, в котором было много детей офицеров. Потом они говорили, что собирались прикрываться детьми, если военные начнут действовать, или менять их на оружие. Одной из воспитательниц удалось выскочить на улицу и сообщить об этом группе офицеров, спешащих по тревоге в часть. Ребята не стали дожидаться решения командования и бросились на выручку. Все было сделано так стремительно, что эти суки растерялись и были обезоружены голыми руками.

На следующий день толпа примерно в пять тысяч особей приблизилась к территории флотилии.

На корабли передали приказание организовать оборону.

Очень разумное приказание, если учесть, что оружия ни у кого не было.

- Что делать будем? – спросил прибежавший ко мне командир СКР, стоящего на ремонте. – Ты не сможешь меня из гавани вытащить? (Ремонтирующийся корабль лишен хода, боезапаса, топлива, и вообще у него мало что работает).

- Только от стенки смогу оттащить, а в канал мы вдвоем не поместимся. Разворачивай орудия на ворота завода. Они оттуда пойдут. Попробуем на испуг взять.

Орудия сторожевика развернули вручную, а мы нарубили кусками кабель берегового питания, получились неплохие дубинки.

- Дожили! – констатировал один из матросов. – Флот дубинами воевать собрался.

- Ничего не поделаешь, будем отбиваться до последнего! – пытался ободрить я подчиненных. – Попадать им в руки живыми нельзя, ремней со спины нарежут. В крайнем случае, попробуем выйти в море, если они фарватер не заблокировали.

Оборудовали ложные пулеметные гнезда… В общем, создали грозный вид.

К счастью, до схватки не дошло. Даже этим ослам не пришло в голову, что нас заранее разоружило собственное командование, а целый корабль, загруженный под завязку стрелковым оружием, как специально им подставило: бери не хочу.

Вот они и не отважились нас штурмовать, остановились на подходах, подогнали бензозаправщики к жилим домам, и, угрожая сжечь их вместе с людьми, приступили к переговорам, одновременно занявшись более безопасным занятием, чем стычка с войсками, - выбрасыванием младенцев из окон роддома им. Крупской.

[Wenden]

Часть II

В это же время была предпринята попытка захватить Военно-морское училище. На требование нападавших выдать офицеров армян и их семьи на расправу начальник училища вице-адмирал Архипов продемонстрировал готовность к отражению любого нападения и пообещал перебить всех до единого, если они посмеют двинуться с места.

Решительность адмирала и свежая еще память о действиях курсантов в Сумгаите остудили пыл нападавших, и они ретировались.

Больше в училище они не совались.

К нам прибыл Главнокомандующий Военно-Морским Флотом и депутат Верховного Совета СССР от Ленкорани адмирал флота Чернавин с группой офицеров Главного штаба ВМФ.

Третий день резни, 15 января, начался со страшного грохота. Сначала послышался звук, напоминающий взрыв, потом гул, и новое здание штаба флотилии на Баиловской шишке исчезло в облаках пыли. Штаб сполз по склону, разрушив и засыпав обломками столовую береговой базы бригады ОВРа.

Официально причиной обрушения штаба стал оползень, однако время случившегося вызвало сомнения в правдивости этой версии.

От штаба уцелела одна стена с балконом и Главкомом на нем. Он как раз вышел на балкон осмотреться, а возвращаться ему оказалось некуда. Под обломками зданий погибло 22 человека, и среди них мой хороший товарищ капитан 3 ранга Виктор Зайченко. Его задавило перекрытием в кабинете на втором этаже столовой. У Вити осталось трое сыновей.

Остальных засыпанных нам удалось откопать, покалеченных, но живых.

Оползень по времени совпал с началом завтрака личного состава, но, к счастью, завтрак по какой-то причине задержался, и людей еще не привели. Если бы не эта задержка, жертв было бы намного больше. А так под обломками оказался лишь камбузный наряд, да те, кто находился в помещениях столовой.

Раскапывали развалины в основном вручную. Из города пригнали несколько кранов, но крановщики азербайджанцы вывели их из строя, и, бросив сломанные машины, смылись.

Я пришел на разбор завалов с десятью матросами в сопровождении начальника вспомогательного флота капитана 2 ранга Тараева, командира 75 группы судов обеспечения капитана 3 ранга Анисимова и инженер-электрика капитан-лейтенанта Грибанова.

Позже вы поймете, зачем я всех их перечислил.

На них сразу напустился начальник штаба флотилии контр-адмирал Зинин (вскоре он станет командующим и вице-адмиралом и очень озаботится своим внешним видом после выхода из азербайджанского плена).

- Что вы вырядились, как на прогулку? – орал он. – Мне тут руководители не нужны! Здесь нужны рабочие руки, камни таскать!

Минут через пять с места раскопок смылся Тараев, а следом за ним Анисимов и Грибанов. Вечером Анисимов прислал передать мне, чтобы мы заканчивали работу и возвращались, так как пришла моя очередь заступить на вахту по охране части, а они уже свое отстояли и нуждаются в отдыхе.

А в городе продолжалась резня.

Территория флотилии забита людьми, ищущими у нас защиты. Здесь и армяне, и русские, и даже азербайджанцы, не желающие в резне участвовать и опасающиеся, что за это с ними могут расправиться.

Мы размещаем их везде, где только можно, но люди все прибывают, места не хватает, и многие стоят под открытым небом, лишь бы отгородиться от взбесившегося города.

Так продолжается до 19 января. Наконец нам возвращают оружие.

Ожидается ввод войск в город, а мы должны будем их прикрывать. До сих пор удивляюсь, как азеры не догадались захватить корабль с оружием и перебить нас всех. Наверное, плохо сработала разведка, а может быть, они просто были более высокого мнения о нашем начальстве, чем оно того заслуживало.

В ночь с 19 на 20 января в город стали входить войска.

Шли они с трех направлений, сметая на своем пути баррикады. Из окон по ним стреляли. И что интересно, эти окна были в квартирах русских и армян, чтобы ответным огнем не повредили квартир азербайджанцев. Вполне в духе аборигенов.

Улицы перегорожены баррикадами из грузовиков, перед ними две линии людей: первая из связанных по рукам между собой армян, вторая из женщин, стариков и детей – жителей близлежащих домов. Позади баррикад притаился микроавтобус с полутора десятками вооруженных бандитов. Когда к баррикадам подходят танки, на броню головной машины выбирается майор-танкист с мегафоном:

- Граждане! – обращается он к толпе, не зная, что большая часть людей – заложники. – Разойдитесь и освободите дорогу. Неужели вы не понимаете, что для танков ваши баррикады не препятствие? Мы ведь все равно пройдем!

В ответ из-за баррикад раздаются автоматные очереди. Майор и несколько солдат падают на землю. Первые боевые потери. Расстреляв патроны, бандиты спешно грузятся в микроавтобус, и он скрывается в узких улочках окраины.

Взревели моторы, и танки двинулись на баррикаду. Местных азеров из второй линии защиты как ветром сдуло. С первой линией сложнее, армяне там связаны, путаются в веревках, падают.

Кто-то из офицеров замечает, что перед колонной заложники, и останавливает движение. Спешно перерезают на заложниках путы и советуют им идти домой.

Офицеры вводимых войск не знают истинной обстановки в городе и не понимают, что у этих людей больше нет дома. Вот они и бегут рядом с танками, им больше не на кого надеяться, и они бегут из последних сил, зная, что если отстанут, то их добьют, и веря, что советский солдат не позволит убивать советских людей.

На месте баррикады остаются покореженные грузовики. На одном надпись: «Так будет с каждым, кто встанет на пути!»

Во вводимых войсках много призванных из запаса, так называемых партизан.

Их кое-как переодели, вручили оружие без боеприпасов и послали восстанавливать порядок. Патроны обещали выдать на месте. По пути их обстреливают. В городе идет ночной бой.

Трассеры прочерчивают небо во всех направлениях, войска стреляют в воздух, а по ним ведется прицельный огонь из-за угла, с крыш, с окон.

На притащенном с рейда СДК выдают оружие и боеприпасы.

Выдают, сколько попросишь, под простую подпись в ученическую тетрадь. Достаточно называть любую фамилию и звание, и получай, что хочешь. Большим спросом пользуются автоматы и пулеметы калибра 7,62, никто не хочет брать ночные прицелы, за них, если что, потом не расплатишься.

Район военного порта перекрывается блок-постами. Но с моря мы блокированы судами Каспийского пароходства. Достаточно затопить пару судов на фарватерах. И мы окажемся намертво запертыми в бухте. После этого можно вылить с танкеров и нефтяных терминалов топливо в море и поджечь. Никто не уцелеет.

Потом говорили, что план изжарить нас заживо у них был, но осуществить его они не успели или не решились, опасаясь, что огонь перекинется на город.

А пока гражданские суда с бандитами пытаются перегородить нам выход, став на якоря вплотную к нашим пирсам. По команде они готовы дать ход и таранить наши корабли у пирсов. На таком расстоянии вооружение кораблей бесполезно, да и применить его просто не успеют. Предложение расстрелять блокирующие суда, когда это еще было возможно, командующий отверг, сказав: «Не воевать же всерьез с этими хулиганами».

Теперь ждем, решатся они нас атаковать или нет.

Бои в городе продолжаются уже третьи сутки, то стихая, то возобновляясь с новой силой.

Особенно сильная стрельба в районе Сальянских казарм.

Там общевойсковое училище и бригада ВДВ. ИЗ этого училища курсанты азербайджанцы (в последнее время их стало подозрительно много) воюют против нас.

Взорвана подстанция телецентра, телепередачи надолго прекращены.

На четвертый день азербайджанская сторона запросила перемирия, чтобы похоронить своих убитых. Для этого они просили прибывшего в Баку министра обороны маршала Язова убрать войска с улиц города. Язов просьбу уважил, танки и солдаты спрятались за заборами предприятий.

А еще они попросили совсем убрать с улиц части, дислоцирующиеся в Баку, справедливо рассудив, что от видевших своими глазами все их бесчинства пощады ждать не приходится.

Мне один матрос, до этого отличавшийся флегматичностью, говорил сквозь слезы: «Я буду уничтожать их всех! Они не люди! Они не имеют права жить на земле!»

А я успокаивал его, говорил, что не все одинаковы, и сам себе не верил.

Похороны провели с особой помпой, по улицам бесконечным потоком к аллее почетных захоронений шло больше миллиона человек. Вот и судите сами, одинаковы все или нет.

Особенно афишировали то, что среди убитых был русский подросток, погибший от шальной пули, когда выглянул в окно, и азербайджанская пара молодоженов: жениха или мужа (если успел им стать) убили в городе с оружием в руках, а невеста или жена, узнав о его гибели, покончила с собой.

Потом эти могилы будут показывать всем приезжим как доказательство того, что армия убивала безоружных людей, и не только азербайджанцев.

После этого многие стеснялись спрашивать о том, что стало причиной ввода войск.

А мать погибшего русского парня легко понять: куда ей было деваться, когда к ней пришли и предложили похоронить сына.

Сама похоронить его она не смогла бы, не говорю уже о том, чтобы вывезти тело в Россию, да и отказать просто побоялась….

Насколько я помню, убитых было 123 человека, потери в войсках – 59.

На месте погребения установили мощные громкоговорители, так что на полгорода было слышно, как Эльмира Кафарова (почти однофамилица), кажется, министр чего-то, обещала отомстить за погибших и клялась, что неверных захлебнутся собственной кровью.

Неверные – это все мы.

В этот день я, переодевшись в гражданку, перевез на корабль свою мать, уверенный в том, что начнется охота за семьями военнослужащих.

На коленях у меня, прикрытый курткой, лежал автомат, на случай, если нас засекут.

К счастью, все обошлось, хотя машина несколько раз вынуждена была останавливаться на забитых до отказа людьми улицах, искать объездные пути, и местные с подозрением заглядывали в окно, мол, почему вы не с нами.

На следующий день по городу распространился слух о том, что убито несколько тысяч человек, а трупы вывозят на кораблях флотилии и топят в море.

К командующему явилась делегация за разъяснениями.

Сам я при этом не присутствовал, но офицеры, там бывшие рассказывали, что командующий вице-адмирал Ляшенко предложил им пойти на любой по их выбору корабль и самим убедиться в отсутствии там трупов.

- Те корабли уже в море, - заявили ему.

- Я сейчас передам на все корабли в море приказание лечь в дрейф, - сказал им адмирал, зная, что любые попытки убедить их бесполезны, - и вместе с вами на ракетном катере отправлюсь к ним. Но предупреждаю, что если трупов там не найдете, я буду считать вас провокаторами и прикажу утопить!

Может показаться, что подобное заявление было слишком жестким, но Ляшенко понимал, что перед ним провокаторы, и иначе их не остановишь.

Бакинская бухта отлично просматривается из города, выйти или войти в нее незаметно практически невозможно, азеры вели за нами непрерывное наблюдение и прекрасно знали, что за эти дни ни один корабль бухту не покидал, да и фарватеры были перекрыты. Они хотели разжечь страсти на чудовищной лжи, а он пресек эту попытку.

Делегация ретировалась, но еще долго в республиканских газетах нас упрекали в загрязнении Каспийского моря трупами местных жителей.

Начали эвакуацию семей военнослужащих и беженцев.

Эвакуация шла военно-транспортными самолетами с аэродрома Кала (гражданский аэропорт не работал) в Москву и Севастополь, и морем – порт Махачкала.

Первая же группа гидрографических судов с беженцами на порту подверглась нападению в районе острова Жилой. Два мощных трубоукладчика типа «Нефтегаз» пытались таранить слабые и безоружные гидрографы, битком забитые женщинами и детьми.

В охранение гидрографам был придан артиллерийский катер (у пограничников он именуется ПСКР – пограничный сторожевой корабль, а у нас это всего лишь катер с двумя 30-мм зенитными установками АК-230), и на каждом гидрографе было по два офицера с автоматами. Мы слушали переговоры кораблей с командованием на УКВ.

- Топи этих русских собак! – орал капитан «Нефтегаза».

- У меня на борту двести пятьдесят женщин и детей! – сообщал им старший с гидрографа.

- А мне по хую! Топи!

- Меня пытаются таранить! – передавал старший командиру бригады ОВР капитану 2 ранга Виннику. – Осталось всего два кабельтова.

- Аз минуту (ждите), - отвечал Винник.

- Осталось всего сто метров. Я расстрелял все патроны. Дайте разрешение катеру на применение оружия!

- Аз минуту.

- У меня больше нет минуты. Командиру катера открыть огонь по трубоукладчикам! – взял на себя ответственность старший перехода.

Катер открыл огонь, разбил ходовую рубку одному, срубил мачту и прошил очередью борт второму. Первый потерял управление и врезался в основание буровой, второй застопорил ход и стал тушить возникший на судне пожар.

За организацию отражения нападения на гидрографические суда флотилии в море так и не принявший решения о применении артиллерии капитан 2 ранга Винник был награжден боевым орденом и ему досрочно было присвоено звание капитана 1 ранга. Все как всегда!

На блокпостах нас сменили прибывшие с Черного моря морские пехотинцы, и плавсостав вернули на корабли.

Морпехи и десантники приступили к обезвреживанию блокирующих фарватеры судов.

Делалось это так: на борт поднималась группа десантников или морпехов во главе с офицером, и капитану приказывали открыть для досмотра помещения. Если он артачился, то тут же получал в морду и приказание исполнял.

Потом об этом на Азербайджанфильме художественный фильм «Апперкот» сняли, только в нем вместо военных пионеры действовали. А тогда центральное телевидение показывало, как на этих судах находили горы оружия, сберкнижки на предъявителя по пять тысяч каждая, на миллионы рублей для оплаты бандитов и людей с бандитскими рожами.

Арестованных, как дрова, укладывали в кузова грузовиков и отвозили для разбирательства в МВД. Занималась ими большая группа офицеров КГБ и МВД СССР. Но как только они уехали, все бандиты оказались на свободе.

Мы занимались охраной пирсов, кораблей.

Офицеры несли вахту как матросы и еще сопровождали колонны беженцев на аэродром. У армейцев это было поставлено лучше: впереди и позади колонны шли БМП с развернутыми в разные стороны стволами, сопровождали БТР с автоматчиками. А у нас колонна шла без прикрытия, если не считать «уазика» с четырьмя офицерами, да еще в кузов каждой машины сажали по три матроса с автоматами. Мы матросов высаживали и занимали их место. Так было надежнее.

При отправке первой же колонны возник конфликт. Мичман дагестанец, угрожая открыть огонь по машине с людьми, стал требовать, чтобы его жену и ребенка отправили в первую очередь. Успокаивал его прибывший из Москвы капитан 2 ранга Коля Уваров. Он выпускался на год раньше меня, и мы были знакомы, но он меня, кажется, не узнал, а я подходить не стал, посчитав момент неподходящим. Коля продемонстрировал возбужденному мичману, что у него нет никакого оружия, пообещал, что следующим рейсом его семью отправят, и конфликт уладил.

Потом мы спорили по этому поводу. Многие считали, что мичман был прав, потому что в первую очередь, как всегда, отправляли семьи политработников, кадровиков и штабных начальников. Я придерживался мнения, что если каждый из нас начнет, угрожая оружием, требовать для себя особых условий, то азерам нечего будет делать, так как мы сами друг друга перестреляем.

Зато когда в теплом отсеке транспортного самолета обнаружилась мебель одного большого по нашим меркам политбойца, в то время когда женщины с детьми сидели в холодном грузовом отсеке, я с превеликим удовольствием принял участие в выбрасывании его имущества прямо на бетон.

А политбоец стоял в сторонке и смотрел, изредка говоря что-то на ухо жене, наверное: «Молчи! Они сейчас и пристрелить могут!»

Неожиданно выяснилось, что начальник тыла капитан 2 ранга Франчук наладил торговлю сухими пайками, предназначенными для раздачи беженцам. Он им их и раздавал, только за плату, и ему потом за это ничего не было. Кому война, а кому мать родная. Живут же такие суки.

Был у нас блокпост, к которому местное зверье не приближалось на расстояние видимости. Командовал им капитан 2 ранга Ванька Аветисян.

Армянского в нем, кроме фамилии, ничего нет. Курносый, рано лысеющий (остатки волос сивые), крепко скроенный, с железными кулаками любителя восточных единоборств, привыкший действовать, не особо утруждая себя раздумьями, он разгуливал по блокпосту с двумя автоматами. Когда у него спрашивали, зачем ему два ствола, он резонно отвечал:

- Один быстро нагревается! – и готов стрелять в каждого, кто приблизится к блокпосту на расстояние выстрела.

Азеры об этом знали и к его блокпосту не приближались.

А были и ухари, которые, сидя на крыше пятиэтажного дома в охранении, нажравшись водки, затеяли спор, попадут или нет из пистолета в бродячую собаку, ищущую пропитание в мусорном баке метрах в 50 от них. И, знаете, попали.

Недели через две их уволили, благо Главком здесь же находился, обставив процедуру торжественно, со срыванием погон на собрании офицеров.

А еще трое лейтенантов подъехали на машине к бане, осмотрелись и приняли приглашение напуганного банщика помыться. Автоматы побросали в машине и так хорошо помылись снаружи и изнутри, что проснулись только утром следующего дня, и то не сами, а с помощью тех, кто их всю ночь разыскивал.

Сохранность оружия и машины объяснялась только недостаточной тренированностью банщика в распитии спиртного – он вырубился первым.

На 75 ГСО внешне все выглядело благополучно. На внешние объекты посылать почти перестали, занимались охраной пирсов и кораблей. Как-то случайно узнал, что мой подчиненный Хидешели оставил пост, не дождавшись смены. Мотивировал он свои действия тем, что ждать капитана 3 ранга Дубовского бесполезно, ибо он в полной отключке, а стоять вахту за другого он не намерен.

То, что вся группа кораблей и люди на них остались без охраны, Хидешели ни в малейшей степени не волновало.

Дубовского я обнаружил в совершенно невменяемом состоянии.

Пришлось взять вахту на себя.

К этому времени бандитов выкуривали из мест, где они пытались укрыться. Паромы через Каспий стали одним из таких мест. Делалось это так: в грузовой трюм парома на полном ходу влетала БМП и производила холостой выстрел своей пушчонкой. Пустой трюм срабатывал как резонатор, эффект получался как от выстрела в бочке, и оглохшие бандиты сдавались.

[Wenden]

Часть III

Столкнувшись с силой, привыкшие убивать беззащитных людей бандиты стали действовать иначе. Теперь они нападали на отдельных военнослужащих и охотились на членов их семей, были случаи нападения на колонны с эвакуируемыми.

Блестяще работала военно-транспортная авиация.

Самолеты садились и взлетали в любую погоду и с предельной нагрузкой. До 25 января было вывезено около полумиллиона беженцев.

Несмотря на предельное напряжение сил, людям приходилось ждать самолетов по несколько часов под открытым небом, а погода, как назло, была мерзкая, мокрый снег и сильный ветер. Люди мерзли, дети плакали, некоторые готовы были вернуться домой, несмотря на опасность, лишь бы этот кошмар закончился.

- Лучше бы нас убили! – говорили нам. – Куда вы нас отправляете? Измучаете только, а нас там никто не ждет!

Они были правы. Мать потом рассказывала мне, что в Октябрьском исполкоме Самары какая-то чиновница сказала прибывшим из Баку сорока членам семей военнослужащих? «Что ж вас там всех не поубивали? Теперь возись с вами. Небось еще и на жилье претендовать будете?»

Через некоторое время мне представилась возможность убедиться, что она была не одинока в своем мнении. Когда я пришел в горисполком, при котором специально был создан штаб по делам беженцев и вынужденных переселенцев, еще одна чиновная дама, предварительно с издевкой поинтересовавшись, не я ли являюсь беженцем, на все вопросы о жилье для матери отвечала:

- По месту работы, в порядке общей очереди.

Поскольку я даже не заикался о государственном жилье, а говорил о кооперативной квартире, за которую мог и готов был заплатить, ее реакция меня вначале удивила. Постановление Правительства обязывало местные органы власти предоставлять как государственное, так и кооперативное жилье беженцам вне всякой очереди.

- На какой работе? Вы сами-то понимаете, что говорите? Моей матери под семьдесят, она потеряла все, а вы несете какую-то чушь об очереди. Или для вас постановление Правительства СССР не указ?

- Я же вам сказала: в порядке общей очереди по месту работы! – тупо повторяла она.

Пока мы совершали вояж в Самару, в Баку принялись за памятники.

Мемориал 26 Бакинским комиссаром, внесенный ЮНЕСКО в список мировых культурных памятников, был мгновенно разрушен. Потом резво демонтировали памятник Кирову. К концу дня от Сергея Мироновича одни сапоги остались. Так и стояла над городом пара сапог до самого моего отъезда. Героев Советского Союза, выходцев из Азербайджана, тоже не пощадили. С энтузиазмом сдирали портреты инородцев со стендов.

Начался массовый перевод политработников, кадровиков и обладателей «волосатых лап». Складывалось впечатление, что только они в боевых действиях и участвовали, а, может быть, они были сплошь армянами?

В первых рядах убывающих к новому месту службы был капитан 1 ранга Близнюк, и на прощание ему из бывших сослуживцев никто руки не подал.

Когда у нас отобрали оружие, я сказал командующему, вице-адмиралу Ляшенко, что не вижу смысла в службе в Баку без автомата, и он со мной согласился.

К этому времени мою квартиру не только разграбили, но и захватили, для возвращения жилья требовалось решение суда о выселении «новоселов», а в суде говорили буквально следующее: «Кто захватил? Азербайджанцы? Правильно сделали! Езжай своя Россия и там командуй, а здесь мы хозяева!!!»

Меня переводили два года. За это время мне порезали две шинели и шесть раз нож слегка задел меня.

Зато выработалась способность чувствовать опасность буквально кожей, благодаря которой удалось остаться живым. После первого нападения начальство сказало, что мне совершенно незачем выходить в город и подставлять себя под ножи и пули, в смысле давать возможность бандитам свести со мной счеты. Совет был разумным, если учесть, что сами начальники жили в охраняемом доме рядом со службой и ходили домой, не подвергая себя опасности.

Получив совет, я о нападениях больше не докладывал, но в город выходил – в основном для того, чтобы разобраться с ограблением квартиры.

В милиции тоже считали, что любой азербайджанец был прав, грабя квартиру, и добавляли, что если я буду продолжать качать права, то они организуют дело так, что виновным в ограблении окажусь я сам. По этому поводу командующий посоветовал мне с милицией не связываться, мол, все равно ничего не докажешь, надо ждать перевода, а кое-что приобрести в военторге (холодильник и машину, на которые я стоял в очереди. Машина была нужна для обмена. В то время новые «Жигули» в Самаре, куда эвакуировали мою мать, можно было обменять на квартиру).

Но сказать легко, а сделать трудно.

За холодильник грудью стали политработники, им самим не хватало, хотелось прикупить еще по одному перед отъездом. А автомашины, приходящие во флотилию, исполняющий обязанности начальника тыла капитан 2 ранга Франчук продавал азербайджанцам и имел с этого солидный навар.

С переводом тоже возникли сложности.

Примерно через год отыскалась должность в Самарском облвоенкомате.

Перевод санкционировали министр обороны Язов и командующий ПриВО генерал-полковник Макашов. Но в августе случилось ГКЧП, и мне сказали: «Язов в тюрьме, Макашова сняли, так что никого из давших «добро» на твой перевод не осталось. Будем другое место искать».

А еще неожиданно выяснилось, что мои документы утеряны, а потом пришедший к власти в России Ельцин объявил флотилию российской, но, наверное, для удобства решение дел военнослужащих россиян передал под юрисдикцию Азербайджана.

Вот это да!

Предали!

Именно в это время, пользуясь таким положением, азербайджанский суд приговорил лейтенанта общевойскового училища, применившего оружие при отражении вооруженного нападения на КПП училища и убившего несколько бандитов, к смертной казни.

Больше года парень провел в камере смертников в ожидании расстрела, пока под нажимом общественного мнения в России (в основном газеты «Советская Россия») Гейдар Алиев вынужден был передать его российской стороне.

К сожалению, фамилия этого лейтенанта в моей памяти не сохранилась.

А сколько еще таких, как он, были преданы и на Родину не вернулись? Все это осталось тайной, в том числе и число жертв резни. Обо всех не расскажешь.

В середине декабря мне отложили отпуск и отпустили в него только под елочку, так что встречать Новый год пришлось в аэропорту.

У воинских касс собралось довольно много офицеров, среди которых затесались и два милицейских старших лейтенанта из аборигенов. Два сержанта, десантники срочной службы, прибывшие с линии разделения азеров с армянами НКО, попросили пропустить их без очереди, так как их самолет улетает уже через три часа, и если они не успеют приобрести билет на этот рейс, то потеряют сутки отпуска.

Все старшие офицеры ребят пропустили, а вот местные менты стали возражать, мол, мы, офицеры, стоять будем, а эти без очереди норовят.

- Имейте совесть, - пытался урезонить его один из офицеров, - они же вас сейчас там защищают!

- Мы сами себя защищаем! – высокомерно заявил абориген. – Вон сейчас семерых наших героев, погибших в НКО, хоронят.

- Ах ты биип! – не дал ему договорить сержант. – Героев вы хороните? Так этих героев мы расстреляли! Мы армянские деревни зачищали. Армяне против русских не воевали, и при нашем приближении отходили. В деревне оставались старики, женщины и дети. Прошли мы деревню, слышим в тылу у нас стрельба. Вернулись, а эти вонючие герои грабят и женщин насилуют. Вот мы их к стеночке и притулили. Таких вот героев они с почестями хоронят.

Для меня рассказ сержанта был неожиданностью. Я считал, что войска лишь разделили враждующие стороны и не выступают на чьей-то стороне.

В этот год участились переходы десантных кораблей в Махачкалу, начальство вывозило свое личное имущество, дальше отправляя его контейнерами туда, где приобрели себе квартиры.

Простым смертным этот путь был заказан.

Мне на корабль для службы прислали двух полных уродов: азербайджанца и лезгина. Вот тут-то и началась веселая жизнь. В отношениях этих двоих между собой не было ничего человеческого.

- Запорожец не машина, лезгин не мужчина! – высокомерно заявлял азербайджанец Шахин Идрис Оглы Бадалов.

- Чушка! – не оставался в долгу лезгин Шаик Абдуллаев.

Презирая друг друга, они были едины только в мусульманской солидарности против иноверцев и отсутствии желания утруждать себя повседневной службой.

Оба в один голос заявляли, что для сдачи зачетов на допуск к самостоятельному исполнению должности им потребуется минимум пять лет, так как аппаратуру корабля они не изучали, а такие мелочи, как устройство корабля, борьбу за живучесть и прочую ерунду, вообще считали изучать для себя излишним, поскольку они и так офицеры. Вот такая жизнь.

С Бадаловым у меня еще будет история, но о ней чуть ниже.

В очередной отпуск я опять отправился в декабре. В сберкассе наличными деньги выдавать отказались, пришлось брать сертификатами.

Подъем национального самосознания к тому времени достиг апогея, и даже рецепты пытались писать на азербайджанском языке. Вот мне и достался один сертификат, в котором время вклада – июль – было написано с азербайджанским акцентом, в смысле вместо «ю» было написано «j».

У меня его потом не приняли, и десять тысяч еще советских рублей пропали. Правда, остальные тоже брать не хотели, говорили, что из-за границы бумаги не обналичивают.

Пришлось долго объяснять, что я офицер Российского флота, и пока служу за рубежом, но платит мне Россия, прежде чем бумаги приняли, но обналичить даже незначительную сумму наотрез отказались. Здесь же я узнал, что уже есть приказ о переводе меня в областной военкомат.

Зная, что отправить то немногое, что у меня осталось, будет непросто, я прервал отпуск и на десять дней раньше вылетел в Баку.

Корабль опять был превращен в общежитие для многочисленной родни Бадалова. На корабле уже находился мой сменщик, но он ничего не предпринимал, ждал, когда я сдам ему дела.

В ходе сдачи дел и обязанностей стали выясняться странные вещи.

Вдруг оказалось, что отсутствует НЗ (неснижаемый запас продовольствия).

Баталер сказал мне, что Бадалов раздал НЗ своим родственникам, а ему велел говорить, что якобы я приказал пустить НЗ в расход.

- Делай, как я говорю, - убеждал его Бадалов, - и все будет хорошо, начет на командира повесят.

Расчет его был верен. Начальники, не желая связываться с национальным кадром, пытались ответственность за НЗ возложить на меня.

Но гражданский баталер, из уклоняющихся от военной службы, оказался честней, чем офицер азербайджанец и все мои начальники вместе взятые.

Он сам пошел в прокуратуру и все там рассказал. В результате Бадалову ничего не было, а НЗ решили восстановить за счет урезания пайка экипажу.

Вот такое государственное решение.

Так что я сдал корабль и стал пытаться отправить оставшееся после ограбления личное имущество. На контейнерной очередь на месяц вперед.

Попробовал найти поддержку у командования, но ЧВС сказал, что никакого влияния на перевозки они не имеют, задерживать меня больше чем на три дня не имеют права, и даже предоставить мне очередной отпуск не могут. Вкратце его речь сводилась к тому, что это только мои проблемы.

Тут Бадалов и предложил подарить ему купленные уже после ограбления телевизор, холодильник и все прочее.

- Все равно не сумеете вывезти! – нагло улыбался он.

- Я лучше все это утоплю, чем такой мрази, как ты, оставлю!

- Еще посмотрим, удастся ли вам самому уехать, - ухмыльнулся он.

На следующий день, 31 января, я должен был улететь в Самару.

Утром командир СР капитан 3 ранга Боря Левин предупредил меня:

- Будь осторожен! Я слышал, как Бадалов звонил куда-то и сообщал о времени, когда ты в аэропорт поедешь.

Боря – бакинский еврей, знает азербайджанский язык, а вот Бадалову этот факт был неизвестен, так что он говорил при Боре, не стесняясь.

Прежде чем ехать в аэропорт, я предупредил командование и прокурора о готовящемся нападении. Наивные, мягко говоря, начальники высказали уверенность, что, мол, местные не посмеют так нагло напасть на офицера Российского флота.

О том, что я предупрежден, узнал и Бадалов, но ничуть не озаботился этим, напротив, нагло заявил, что узнает, кто меня предупредил, и кишки ему выпустит, что же касается начальства, то «русские свиньи не смогут помешать, потому что они не вступятся за своего».

На остановке автобуса, следующего в аэропорт, мельтешил какой-то орел в грязном камуфляже, с омерзительной, толстой и небритой рожей. Он пытался заговорить со мной, что-то бормотал о том, что я зря уезжаю, вместо того, чтобы служить свободному Азербайджану.

Я понял, что меня пасут. Но он был один, а при равенстве сил азербайджанцы обычно не нападают.

Подкрепление на двух «Латвиях» прибыло, когда я был уже в автобусе.

Человек пятнадцать вооруженных автоматами ворвались в автобус, представились национальной гвардией Азербайджана и потребовали, чтобы я следовал за ними.

Я отказался, сказав, что как офицер Российского флота не подчиняюсь национальным воинским формированиям, и если у них есть ко мне претензии, то пусть вызывают представителя командования флотилией.

Они попытались применить силу, один из них ткнул мне в лицо стволом автомата, и тут же получил от меня удар в челюсть. Судя по звуку, челюсть-то я ему сломал.

Тогда они ринулись на меня толпой, вопя непрерывно, что я – армянский террорист, в чемодане у меня бомба и я собираюсь взорвать самолет. Максимально используя то, что в узком проходе они больше мешали друг другу, я отбился от нападения.

У автобуса собралась толпа любопытных и кто-то из толпы позвонил оперативному дежурному флотилии и сообщил о нападении на офицера.

Дежурный решил, что это вне его компетенции и предал информацию в гарнизонную комендатуру, укомплектованную сплошь азербайджанцами и немедленно о звонке забыл.

В автобус забрались два милиционера, представились сотрудниками райотдела и сказали:

- Нам наплевать на то, что они собираются тебя убить, но мы не хотим, чтобы это произошло на нашей территории. Поехали в райотдел, там свяжешься со своими и нас от лишних хлопот избавишь.

Пришлось подчиниться, потому что автобус со мной бандиты не пропускали, и кое-кто из пассажиров стал проявлять неудовольствие тем, что из-за меня их задерживают.

В райотделе долго искали в моем чемодане бомбу, нашли кортик и принялись канючить, предлагая продать им его.

К телефону меня не подпускали, но обещали вызвать представителя командования. И вызвали. Только это был представитель Министерства обороны Азербайджана и, что самое смешное, приятель Бадалова, лейтенант, которого не так давно уволили с флотилии по его собственному рапорту.

[Wenden]

Окончание

Меня скрутили и силой затолкали в микроавтобус. Второй микроавтобус с бандитами, напавшими на меня первыми, стоял рядом. По дороге мне устроили экзамен по знанию азербайджанского языка с целью выявить мое «армянское происхождение».

На вопросы я не отвечал, заявив, что не знал и не желаю знать их язык, потому что не понимаю, о чем и с кем на нем можно говорить.

Привезли меня во двор клуба им. Дзержинского, там у них МО размещалось. Во дворе ждали еще с десяток бандитов, составляющих цвет их национальности гвардии. Как только я вышел из микроавтобуса, все набросились на меня.

Спасало только то, что в своем рвении они мешали друг другу, и мне только выбили пальцы на руках, так что я почти месяц не мог удержать ими ручку.

От такой толпы не отобьешься, оставалось просто прикрывать голову от ударов коваными ботинками.

Избиение прекратил вышедший на крыльцо человек в форме полковника, оказавшийся начальником разведки.

Так я попал в ГРУ Азербайджана. Полковник долго рассматривал мои документы:

- Назовите свои настоящие имя и фамилию.

Я только пожал плечами.

- Врет! – вмешался бадаловский приятель, - Я его знаю! Это Саркисян Армен Суренович! А документы ему заменили, чтобы мы его не пристрелили! Эти русские заодно с армянами.

Полковник поворачивается ко мне и смотрит вопросительно.

- Если ваша разведка будет пользоваться информацией провокаторов и подонков, то я вам не завидую, - сказал я.

Лейтенант принялся рвать из кобуры пистолет.

- Что, выкидыш ишачий, - шагнул я к нему, - очень убить хочется? Да будь у меня пистолет, ты бы сейчас в углу визжал и о пощаде молил! А против безоружного ты, конечно, герой. Так вот, я всегда говорил и теперь говорю, что армяне вас, как сраных котов, выдерут.

В кабинет вошли еще двое: один в форме полковника, второй в гражданском. Они оказались из отдела внешних связей (или что-то вроде этого) и увели меня к себе. Видимо, для разведки я интереса не представлял. Там со мной разговаривали вежливо, а полковник все повторял:

- биип Горбачев! Какую страну развалил!

О содержании беседы предлагаю судить вам. Начали опять с обыска. Обнаружив кортик, обыскивающий немедленно его спер.

- Верните кортик! – возмутился я. – Или вы полагаете, что с ним я буду опасен для вашей национальной гвардии?!

- Не волнуйтесь, - успокаивает тот, что в гражданке. – Мы все вам вернем, если для этого будут основания.

Дальше допрос шел по накатанной колее, то есть они пытались выяснить мое происхождение. В чемодане среди документов обнаружилось свидетельство о рождении, свидетельство об окончании восьми классов, аттестат зрелости, комсомольский и партийный билеты.

И во всех в графе «национальность» стояло – русский.

Допрашивающие разочарованы, но не успокаиваются и звонят в адресный стол.

Там они получают неутешительный ответ: мать, сестра и я – все, как назло, русские.

Тут я говорю им, как бы между прочим, что о готовящемся нападении знал и сообщил о нем командующему и прокурору флотилии подполковнику Сапожникову.

После этого меня под конвоем двух автоматчиков отправляют в коридор, чтобы без помех посовещаться. В коридоре охрана затевает игру, суть которой заключается в следующем: они, по возможности незаметно, отстегивают магазины, придерживая их пальцами, передергивают затворы, целятся в меня и нажимают на спусковой крючок. Раздается щелчок. Играющие улыбаются и повторяют трюк. Опасность в том, что при недостаточном отжатии магазина может быть дослан патрон в патронник, и тогда вместо щелчка раздастся выстрел.

Они надеются увидеть на моем лице страх.

Через какое-то время меня вызывают в кабинет и сообщают, что, пока идет проверка данных обо мне, им хочется узнать, почему я не хочу служить суверенному Азербайджану, хлеб которого ел все это время.

Я им немедленно и очень кратко объяснил, что чужого хлеба никогда не ел и не считаю себя чем-то им обязанным, и на будущее их «суверенного Азербайджана» мне, как бы это помягче, плевать.

Меня снова отправляют в коридор. Охранники возобновляют игру, а их начальники в это время звонят прокурору флотилии и интересуются тем, был ли я у него и что говорил.

Сапожников заявил им, что справок по телефону не дает, спросил, не у них ли я, и, получив отрицательный ответ, повесил трубку.

Вот такие дела.

Через несколько минут меня вызывают в кабинет и говорят:

- Все подтвердилось! Расстрелять!

Меня ведут в подвал, где инсценируют расстрел холостыми патронами. Завязать глаза я не дал и пощады просить не стал. Через некоторое время инсценировку повторили с прежним результатом.

Я тогда понял, что живым они меня не выпустят, и решил показать им, что смогу умереть достойно. Около двух часов ночи меня опять передали милиции.

- Кортик верните, - потребовал я на прощанье.

- Оружие вывозить из республики запрещено! – заявили мне с важным видом. – Да и вряд ли он тебе понадобится.

- Помяните мое слово, - сказал я им, - армяне разобьют вас, потому что они воюют, как солдаты, а вы – как шпана!

Прибывший за мной широкоплечий майор угрюмого вида, фамилию которого я не стану называть, поскольку не уверен, что ему простят человеческое поведение, был начальником уголовного розыска одного из городских райотделов. В коридоре толпились напавшие на меня бандиты, и нам пришлось пройти сквозь строй. Они выкрикивали угрозы и оскорбления в мой адрес.

- Не обращайте внимания на этих скотов, - тихо сказал майор, чем очень удивил меня.

В райотделе меня сразу отвели к начальнику, вернее, к исполняющему обязанности начальника. Подполковник, фамилию которого я не стану называть по той же причине, спросил удивленно:

- Это ты, что ли, арестованный террорист?

Я кивнул. Мы несколько раз встречались с ним, когда он служил в Баиловском райотделе. Наши архаровцы время от времени попадали в милицию, приходилось ходить туда разбираться, там мы и встречались. При мне подполковник позвонил прокурору республики, сказал, что знает меня лично и на этом основании не станет сажать меня в камеру к уголовникам.

- Ты его и в тюрьму посадишь! – заявил прокурор.

- Его сажать не за что!

- Найдем за что!!! – изрек прокурор и бросил трубку.

- Не унывай, - сказал подполковник. – Завтра я сам к прокурору съезжу. А пока посиди в кабинете начальника уголовного розыска.

С майором мы пили чай, он старательно избегал встречаться со мной взглядом и наконец сказал:

- Мне стыдно за то, что творит мой народ! Как офицеру перед офицером стыдно! Не думай, что мы все такие. На, ознакомься – и протянул лист бумаги.

Это был донос, написанный Бадаловым уже после моего задержания. Он писал, что от возмездия пытается скрыться злейший враг азербайджанского народа, которого обязательно следует убить, потому что он притеснял подчиненных азербайджанцев, а честнейшего и достойнейшего азербайджанца мичмана Керимова даже пытался посадить в тюрьму по обвинению в воровстве, и что, наконец, едет сей злобный враг в Самару для того, чтобы бороться там против азербайджанцев, ну и, конечно же, там сообщалось о моем тщательно скрываемом армянском происхождении.

- Тебя никто задерживать официально не собирался, - поведал майор. – Хотели просто вывести за город и убить. Отсюда ты уже перевелся, на новое место еще не прибыл, так что не скоро хватились бы. Спасло тебя то, что ты сопротивление оказал, привлек внимание людей. А огласка им была ни к чему. Они и сейчас у райотдела пасутся, и если ты выйдешь, попытаются тебя убить.

Потом майора куда-то вызвали, и меня перевели в комнату, расположенную за дежуркой.

Там уже сидели квартирный вор, пьяный дебошир, наркоман и проститутка.

Там же заступающие на патрулирование милиционеры получали рации и оружие.

Слух о моем происхождении, видимо, получил широкое распространение. Милицейские сержанты открыто грозили мне расправой.

Но были и исключения. Мимо нас несколько раз прошел пожилой старшина; стараясь, чтобы не заметили сослуживцы, он подавал мне какие-то знаки. Я не обратил на него внимания, но, когда он ушел, проститутка шепнула мне:

- Слушай, моряк! Этот старшина что-то положил тебе в стол.

В столе обнаружился кусок хлеба с сыром. Старшина отдал мне половину своего обеда. Есть такие азербайджанцы, у них, как правило, много детей, живут они на одну зарплату, а значит, небогато. Так что его поступок дорогого стоит. Его дар мы разделили на всех сокамерников.

На следующий день ни подполковника, ни майора не было, и меня посадили в камеру.

Уголовников моя персона не заинтересовала, они даже не спросили, как я попал в их компанию.

Зато я узнал кое-что о месте своего пребывания. Оказывается, в этом здании до революции располагалась жандармерия и при ней внутренняя тюрьма.

Уголовники рассказали, что бежать отсюда удалость только однажды, и этим смельчаком был Сталин. Говорили они это с восхищением. Информация не обнадеживала, но нужно было отсюда выбираться. Ни есть, ни пить не давали.

Через сутки появился подполковник и сказал, что прокурор распорядился отправить меня в Самару, но сегодня рейса нет, так что мне придется посидеть до завтра. Я не очень этому поверил, потому что меня заперли в комнате, видимо, бывшей раньше камерой. На окне изнутри толстая решетка, снаружи ставни, толстая дубовая дверь. Судя по всему, комнату ремонтировали, из стены и потолка торчали оголенные провода, из обстановки только забрызганный известью письменный стол и старое сломанное кресло. В те годы я довольно хорошо видел в темноте. И немедленно обследовал комнату. В столе я обнаружил телефон. Он работал.

Позвонил оперативному дежурному тыла, рассказал обо всем и попросил доложить об этом командующему, прокурору и начальнику особого отдела.

Время шло – помощи все не было.

К середине дня за мной пришел подполковник. Мы вышли во дворик и остановились перекурить. Дворик глухой, выход только один – ворота, охраняемые двумя милиционерами. Незаметно не проскочить.

Тут подполковника кто-то позвал, он и пошел, а я внаглую направился к воротам. Милиционеры видели, как я мирно беседовал с их подполковником, и потому на меня внимания не обратили. Так я оказался на свободе. Не успел я отойти на пару кварталов, как возле меня резко затормозил милицейский УАЗ.

- Садись, подвезу, - предложил уже знакомый мне майор.

- Нет уж! Я лучше сам!

- Садись, садись. Я тебя до флотилии подброшу, потом твой билет на сегодняшнее число обменяю. А ты с начальством договорись, чтобы пару человек с оружием и машину дали. На тебя ведь охота не закончилась. Я тоже с вами поеду. В таком составе они напасть на нас не посмеют.

В рубке оперативного тыла моему появлению удивились. Дежурный капитан 3 ранга Винский был занят плетением сети и, оторвавшись на несколько минут, поведал, что вводную по моему звонку отработал, но результаты были неутешительны: Франчук был крайне недоволен тем, что его тревожат в выходной, сказал, что выручать попавших в неприятное положение не входит в его обязанности и рекомендовал обратиться в комендатуру. Командующий приказал разыскать прокурора и поручить ему разобраться со случившимся; прокурор долго причитал, что он не адвокат, а совсем даже наоборот, но буквально минут десять как отправился мне на выручку.

Вернулись они примерно через час, привезли мой билет на самолет. Майор сдал старый билет и, доплатив из своего кармана, приобрел новый, еще раз передав через них предложение о сопровождении меня в аэропорт.

Прокурор под мою диктовку написал рапорт о случившемся, в том числе об изъятии у меня кортика, на имя командующего (сам я из-за выбитых пальцев писать не мог).

- Скажи спасибо, что жив остался! – высказался прокурор по поводу пропажи кортика и пообещал во всем разобраться.

Еще пообещали сообщить в Самару о причине моей задержки.

Командующий распорядился отправить меня на гидрографическом судне, уходящем в тот день в Махачкалу, а добираться дальше предоставил мне самостоятельно.

- Оружие ему да еще пару сопровождающих? Еще чего! – сказал он. – А если эти все-таки нападут? Будет перестрелка. А отвечать мне? Нет уж, увольте!

Тут нелишне будет заметить, что при отправке своего личного имущества он на охрану и сопровождение не скупился.

А чтобы я не вздумал разбираться с Бадаловым, он велел сопроводить меня на гидрограф и никуда с него не выпускать. По пути на гидрограф мы и встретили ЧВСа и начальника особого отдела.

Для соблюдения формальностей меня остановили и поинтересовались случившимся. Но стоило мне сказать, что захватили меня по доносу Бадалова, как командующий перебил меня:

- Это все не важно! Вы лучше скажите, почему вы не бриты и не стрижены!

- Я, товарищ командующий, между прочим, из тюрьмы вышел!

- Ну и что? Знали, что, может быть, с командующим придется встречаться, могли бы и в парикмахерскую зайти! Может, вам денег дать, если у вас нет?

Очень хотелось в морду ему дать. Видимо, это желание явно отразилось на моем лице, и особист Гера Угрюмов, хорошо меня знавший еще по училищу, на всякий случай встал между нами.

- Иди на гидрограф, - сказал он. – Я скоро приду, и все мне расскажешь. С этим подонком мы разберемся.

- Били? – поинтересовался ЧВС, поскольку должность обязывает. Получив утвердительный ответ, он, кажется, сразу обо мне забыл.

Только к вечеру следующих суток я оказался в Махачкале. Билетов на Самару не было, удалось вылететь в Волгоград, да и то лишь на следующий день.

Здание аэропорта в Волгограде было забито людьми до отказа, присесть негде, и почти всем, как назло, нужно в Самару. Дежурный помощник военного коменданта – лейтенант из двухгодичников вначале хорохорился: «Много вас здесь, а я один», - но после того как я взял его за грудки и слегка встряхнул, пообещал сделать все возможное.

И не обманул.

Вскоре меня вызвали в кассу, где я и приобрел билет на ночной рейс.

Денег оставалось только на автобус от аэропорта до Самары. Неожиданно захотелось есть.

Пишу «неожиданно», потому что на гидрографе я ни есть, ни спать не мог, видимо, сказывалось нервное напряжение. Неподалеку, прямо на полу расположилась большая компания, человек десять мужчин и одна женщина. Они спокойно выпивали и закусывали, как на пикнике, пока не увидели, что я приобрел билет. Тотчас же трое подошли ко мне.

- Офицер не откажется уступить билет даме! – заявил один из них.

И тут меня прорвало, наступил предел выдержки, и я излил на них всю скопившуюся за последнюю неделю злость. Они явно не ожидали такой реакции, явно поняли, что имеют дело с чем-то выходящим за рамки обыденного, и повели разговор совсем в другом тоне. Узнав, что я опаздываю к новому месту службы уже на неделю, потому что сидел в азербайджанском плену, нефтяники, а это была именно бригада нефтяников-вахтовиков, возвращающаяся из Тюмени, потащили меня к себе и стали угощать. От первого же стакана голова закружилось и тело обмякло. Кажется, в таких случаях говорят, что наступил предел физических сил.

В Самару мы прилетели около пяти часов утра, и сразу выяснилось, что на оставшиеся у меня деньги нельзя купить ничего, кроме коробка спичек.

Получал я их до либерализации цен, а прилетел после.

Вот и получалось, что пока я мыкался в тюрьме и в дороге, меня в очередной раз обокрали, не оставив даже на автобус. О вкладе в сбербанке я уже не говорю. Тут вообще получилось, что двадцать лет я прослужил на кораблях, как говорится, «за компот».

Водитель автобуса, увидев выражение моего лица, когда он назвал новую цену за проезд, все понял и взял меня бесплатно.

Дома (мать тогда жила в полуподвальной квартирке, списанной как непригодная для проживания), наскоро приведя себя в порядок, я отправился в облвоенкомат.

Так эта история и закончилась.

Вот и все, что я знаю о событиях 19 января в Баку и обо всем, что было после.

В Азербайджане эта дата называется «Черный январь». В этот день принято рассказывать о «бесчинствах Советской Армии над мирным азербайджанским населением» и возлагать цветы к памятникам.

Оригинал здесь

====

Остается только поклониться памяти Г.Алиева, сумевшего после всего навести порядок в стране.

Изменено 22 января, 2010 пользователем Wenden

[LeXXX]

...

В Азербайджане эта дата называется «Черный январь». В этот день принято рассказывать о «бесчинствах Советской Армии над мирным азербайджанским населением» и возлагать цветы к памятникам.

...

Эти события в 1990 году происходили, а не в 91-м..

[Маштагинский]

СТЕПАНАКЕРТ. Политические силы Национального собрания НКР в лице фракций "Демократия", "Родина" и "АРФ-Движение -88" 19 января приняли заявление в связи с январскими погоромами армян в Баку в 1990 году.

В заявлении говорится:

"Двадцать лет назад в столице официально считающегося советским Азербайджана - Баку, была организована и хладнокровно осуществлена массовая резня армянскаго населения. С особой жестокостью были убиты тысячи невинных людей - женщины, старики, дети, а десятки тысяч, с тяжелыми телесными и душевными ранами, были лишены родины и насильно депортированы.

Январские погромы в Баку, фактически, стали последним аккордом в осуществляемых с 1905 по 1906, с 1918 по 1920 и с 1988 по 1990 годы насильственных действях и депортации в отношении армянского народа, являющегося коренным и государствообразующим в Восточном Закавказье. Это было своеобразным ответом властей Азербайджана на требование народа Нагорного Карабаха реализовать законное и справедливое право на достойное проживание на своей родине, которое было совершено с преступного попустительства властей СССР.

Мы, представители политических сил Национального собрания Нагорно-Карабахской Республики, осуждая организуемые в течение всего двадцатого века антиармянские насильственные действия, вследствие которых местное армянское население лишилось своего неотъемлемого права на государственное самообразование и, в частности, начавшиеся 13 января в Баку погромы, оцениваем это как:

- факт массового нарушения прав и свобод человека, в первую очередь, права на жизнь,

- проявление государственной политики Азербайджана, то есть ксенофобии и национальной нетерпимости, этнических чисток,

- совершенное на государственном уровне тяжелейшее преступление против человечества - Геноцида, ответственность за которое, в соответствии с международным правом, не имеет срока давности.

Нагорно-Карабахская Республика будет последовательно следить за тем, чтобы все осуществленные в Азербайджане антиармянские преступления, депортация и этнические чистки получили правовую оценку, а их организаторы были бы привлечены к ответственности, независимо от их нынешнего политического и общественного положения и места проживания.

В подтверждение этой законной и справедливой цели мы обращаемся к ООН, Совету Европы, ОБСЕ, парламентам стран Минской группы ОБСЕ:

-провести объективное расследование событий, происходивших в Баку с 13 по 20 января 1990 года, и дать правовую оценку действиям организаторов и исполнителей преступлений,

- не ставить знака равенства между организованным на государственном уровне в мирных условиях преступлением и теми лишениями, которые народы региона претерпели вследствие развязанной Азербайджаном войны.

Во избежание дальнейших нежелательных процессов мы требуем осудить и применить санкции в отношениии преступного государства. Это не только право пострадавшего, но и обязательство международных инстанций, так как геноцид - это преступление против человечества".

[Herbert]

СТЕПАНАКЕРТ. Политические силы Национального собрания НКР в лице фракций "Демократия", "Родина" и "АРФ-Движение -88" 19 января приняли заявление в связи с январскими погоромами армян в Баку в 1990 году.

В заявлении говорится:

"Двадцать лет назад в столице официально считающегося советским Азербайджана - Баку, была организована и хладнокровно осуществлена массовая резня армянскаго населения. С особой жестокостью были убиты тысячи невинных людей - женщины, старики, дети, а десятки тысяч, с тяжелыми телесными и душевными ранами, были лишены родины и насильно депортированы.

Январские погромы в Баку, фактически, стали последним аккордом в осуществляемых с 1905 по 1906, с 1918 по 1920 и с 1988 по 1990 годы насильственных действях и депортации в отношении армянского народа, являющегося коренным и государствообразующим в Восточном Закавказье. Это было своеобразным ответом властей Азербайджана на требование народа Нагорного Карабаха реализовать законное и справедливое право на достойное проживание на своей родине, которое было совершено с преступного попустительства властей СССР.

Мы, представители политических сил Национального собрания Нагорно-Карабахской Республики, осуждая организуемые в течение всего двадцатого века антиармянские насильственные действия, вследствие которых местное армянское население лишилось своего неотъемлемого права на государственное самообразование и, в частности, начавшиеся 13 января в Баку погромы, оцениваем это как:

- факт массового нарушения прав и свобод человека, в первую очередь, права на жизнь,

- проявление государственной политики Азербайджана, то есть ксенофобии и национальной нетерпимости, этнических чисток,

- совершенное на государственном уровне тяжелейшее преступление против человечества - Геноцида, ответственность за которое, в соответствии с международным правом, не имеет срока давности.

Нагорно-Карабахская Республика будет последовательно следить за тем, чтобы все осуществленные в Азербайджане антиармянские преступления, депортация и этнические чистки получили правовую оценку, а их организаторы были бы привлечены к ответственности, независимо от их нынешнего политического и общественного положения и места проживания.

В подтверждение этой законной и справедливой цели мы обращаемся к ООН, Совету Европы, ОБСЕ, парламентам стран Минской группы ОБСЕ:

-провести объективное расследование событий, происходивших в Баку с 13 по 20 января 1990 года, и дать правовую оценку действиям организаторов и исполнителей преступлений,

- не ставить знака равенства между организованным на государственном уровне в мирных условиях преступлением и теми лишениями, которые народы региона претерпели вследствие развязанной Азербайджаном войны.

Во избежание дальнейших нежелательных процессов мы требуем осудить и применить санкции в отношениии преступного государства. Это не только право пострадавшего, но и обязательство международных инстанций, так как геноцид - это преступление против человечества".

'Маштагинский', какая наглость, ну не могут сепаратисты выступать с такими заявлениями! эта кучка узурпаторов и оккупантов хотят довести свой голос, а мировое сообщество вообще их признает оккупантами, голубчик!

Какой же вы коренной народ боже упаси! потрудитесь поднимите статистику Царского Правительства 19 века везде ваших было мизерное количество" а в Баку вообще до 1860 года не было армян! Правильно понаехали дорвались до курмушки и хлебных мест под прикрытием Русского Сапога и потом стали качать права! Кто же стерпит такую наглость!

Вы приводите цитату:

Январские погромы в Баку, фактически, стали последним аккордом в осуществляемых с 1905 по 1906, с 1918 по 1920 и с 1988 по 1990 годы насильственных действях и депортации в отношении армянского народа, являющегося коренным и государствообразующим в Восточном Закавказье. Это было своеобразным ответом властей Азербайджана на требование народа Нагорного Карабаха реализовать законное и справедливое право на достойное проживание на своей родине, которое было совершено с преступного попустительства властей СССР.

Все эти события наоборот были тщательноо инсценировано вашей ультра-националистической партией "Дашнакцютун" щупальца которых пролезли во все инстанции с одной лишь целью дестабилизировть ситуацию и завладеть частью земель Азербайджана! В Турции это вам не удалось осуществить, но в Азербайджане в результате поддержки Русских Паханов вы этого частично добились, в 1920 году и сегодня временно оккупируете Нагорный Карабах! Прошло 20 лет мир все равно признает это территорией Азербайджана! Так что посмотрим чья возьмет!...

[mennem]

Wenden эта статья что вы вывесили тут чисто наглая ложь. Сафаров читай Сафарян армянин с уплощенным затылком .

Вы сами хорошо понимаете что, в Баку ввели войска чтобы подавить народное освободительное движение. В то время кремль создал карабахскую проблему и были первые беженцы в 88-ом году из Армении.

Россия до сих пор не возврашает Азербайджану документы о вводе войск в Баку.

[si1234]

Армения – страна террористов и геббельсовского мышления - АНАЛИТИКА15 января 2010 15:30 Чем циничнее ложь, тем больше в нее верят. Этот геббельсовский принцип весьма успешно претворяют в жизнь представители армянского агитпропа. Плодом их воспаленного воображения является создание очередного, доморощенного, самопального мифа. Естественно, снова речь идет о «геноциде армян». Но на сей раз, кто бы сомневался, в его совершении были обвинены азербайджанцы. Во всяком случае, именно эту бредовую мысль, полную наглой и циничной лжи, растиражировал в статье под названием «Баку: город трех геноцидов» один из ведущих «армянских» сайтов. «Родил» сей «шедевр» никто иной, как сайт «Новости Армения», спонсируемый извне некоторыми спонсорами «недиаспорского» происхождения. Мы считаем, что как минимум из профессиональной этики можно было бы воздержаться от опубликования подобного рода провокаций на этом карманном сайте, но… оставим это на совести самих «спонсоров». Итак, свой опус армяне приурочили к «20-й годовщине трагических событий в Баку, в ходе которых азербайджанским националистам удалось завершить дело, начатое ими еще в начале ХХ века – очистить Баку от армян, которые наряду с русскими и евреями превратили средневековой азиатский городок в современный город, экономическую столицу Закавказья». Данный тезис не выдерживает никакой критики. Ибо, как утверждает одна из выдвинутых армянским агитпропом для усиления эффекта от компании наглой лжи беженка из Баку Элеонора Аванесова, в нашей столице «армяне обычно работали парикмахерами, маникюрщицами». Я лично помню, что моими соседями были армяне, работавшие: шоферами, обувщиками, ростовщиками. Предполагать, что именно с помощью представителей этих профессий Баку стал экономической столицей Закавказья, может лишь абсолютно не дружащий со здравым смыслом человек. Но это обстоятельство мало беспокоит отцов-основателей очередной кампании армянской лжи – циничной и наглой, как и завещал Геббельс. Оказывается, «армянское население Баку в ХХ веке, уже пережившее два геноцида – в 1905-1906 и 1918 годах, после третьего геноцида в январе 1990 года было вынужденно окончательно оставить свой родной город». И снова – конфликт со здравым смыслом и реальностью. Пусть каждый из читателей ответит себе на один вопрос – станете ли вы приходить в магазин, где вас дважды обсчитывали, хамили, делали что-то нехорошее? Так почему же армяне, после событий 1905 -1906 и 1918 годов мирно, счастливо жили в Баку и даже устраивались работать маникюрщицами, парикмахерами, шоферами и прочими представителями обслуживающего персонала? Что за маниакальное стремление жить в городе, где якобы дважды уже имел место «геноцид» по отношению к армянам? Ответ на этот вопрос прост – не было никакого «геноцида армян», а стало быть, и риска его повторения, вот и жили представители этого народа в нашей столице. Наоборот, в 1905 году армянскими националистами была учинена массовая резня азербайджанцев на их же родных, исконно азербайджанских землях, были разрушены сотни населенных пунктов. Весной 1918 года армяне, в том числе проводивший под маской большевика коварную дашнакскую политику Степан Шаумян и его подручные, совершили злодеяния в отношении азербайджанцев в Баку, Шамахе, Губе, Карабахе, Лянкяране, Гяндже, Зангезуре и других регионах, с особой жестокостью уничтожили свыше 70 тысяч невинных людей, стерли с лица земли многие села, изгнали их жителей. Армянские вооруженные банды разрушили 229 сел в Бакинском уезде, 272 – в Гянджинском, 115 – в Зангезурском махале, 157 – в Карабахе. В 1918-1920 годах дашнаки с невиданным зверством истребили в Западном Азербайджане 565 тысяч азербайджанцев. В Нахичевани, Шаруре и Зангезуре летом 1918 года массовое уничтожение азербайджанского населения совершил Андраник Озанян. Пробравшись через Джульфу из Южного Азербайджана в Нахичевань, он велел беспощадно уничтожать мусульманское население. По данным краевого Комитета большевиков в одном только селе Яйчи Нахичеванского уезда было убито 2 500 человек. Их трупы были потом сброшены в реку Аракс (Араз – прим. авт.). Атаки были нанесены также по Сурмели и Веди. Всего за лето 1918 года в Шаруре и Нахичевани было убито 3 000 человек, в Зангезуре - 7 700 человек. С родных мест было согнано 50 тысяч жителей. Андраник вскоре напал на Зангезур. Там были превращены в руины 115 населенных пунктов, убито и ранено более 10 тысяч человек. Около 150 тысяч спаслись, бежав в свободные от армян территории. Такова правда о событиях 1905 и 1918 годов в Азербайджане! Но что до этого армянским сторонникам фашистской теории Геббельса ?! Они просто выполняют свою грязную работу. Правда, выполняют ее они, честно говоря, очень топорно. Ибо общеизвестно, что ни тогда, ни позже, ни сейчас не было такого понятия, как азербайджанский терроризм, тогда как армянская федеративная революционная партия Дашнакцутюн была создана еще в 1890 году в Тифлисе. Основная цель - создать государство «Великая Армения» на территориальных землях Азербайджана: в Нагорном Карабахе и Нахичевани, а также на территории области Турции - Анадолу. На первом съезде партии, проведенном в 1892 году в Тифлисе, «Дашнакцутюн» приняла решение об организации покушений на турок. Именно после этого съезда «Дашнакцутюн» приказала: «Всюду и при любых условиях убивай турка, курда, убивай нарушивших слово армянских предателей, мсти!». Этот лозунг был претворен в жизнь – «Дашнакцутюн» осуществила подавляющее большинство терактов на Кавказе. Дашнаками были убиты вице-губернатор Елизаветпольской губернии Андреев, а также уездные начальники Богуславский, Шмерлинг, Нещанский, Павлов, полковник пограничной стражи Быков, полицмейстер Сахаров и многие другие. По мнению армянского же историка Джерара Либаридьяна, директора института Зорьяна в Кембридже, за трехлетний период (1904—1906) армянскими террористами было совершено 105 убийств! Эти цифры четко показывают всю степень циничной лжи армянского агитпропа, пытающегося в свойственной им манере свалить вину за собственные преступления на ее жертв. Это политика армян не менялась на протяжении всего прошлого века. Вот и в ходе сумгайытских событий наибольшей жестокостью отличался именно армянин Эдуард Григорян, повинный в смерти пяти своих соотечественников. Случайно ли это? Вовсе нет. Ибо террор против своих соотечественников является еще одним оружием «Дашнакцутюн» и иных армянских террористических по сути организаций. Так, в начале 22 июля 1907 года в Нью-Йорке на Юнион-сквер был застрелен торговец коврами Тавшанджян. Его убийца Бедрос Амбарцумян, задержанный на месте преступления, заявил, что, убив Тавшанджяна, он спас свою страну, так как убитый не хотел давать денег для ее освобождения. Выяснилось, что многие зажиточные армяне города получили угрозы убийства, если не заплатят по 10,000 долларов на деятельность по свержению власти Турции в регионах с армянским населением. Спустя час после убийства эти люди получили новые предупреждения о том, что с ними будет то же самое, что с Тавшанджяном, если они не заплатят. Было установлено, что убийство было организовано главой местного отделения партии Гнчак Арзуяном, который подозревался в причастности к убийствам других армян в США. Иными словами, есть все основания утверждать, что и во главе событий в Баку также стояли лидеры армянских террористических организаций, решившие пролить кровь бакинских армян для того, чтобы в столицу Азербайджана, под пропагандистский аккомпанемент о «мусульманском фундаментализме» ворвались советские войска, которые уничтожали все на своем пути: по официальным данным, погиб 131 , ранено 744 человека. Тем более что всего за менее чем два месяца до «черного января» в Баку, 1 декабря 1989 года, Верховный Совет Армянской ССР принял незаконное решение «О включении Нагорно-Карабахской автономной области в состав Армянской ССР». Но то, что понятно любому умеющему логически мыслить человеку, далеко от понимания армянского агитпропа. Здесь действуют совсем иные законы, главным из которых является триумф террора, как метода политического давления и геббельсовской, циничной, но многократно повторяемой лжи. Акпер Гасанов

[si1234]

Политика [22 Января, 2010 15:37:19]

ЯНВАРСКИЕ УРОКИ

Единый сценарий имперской политикиНа днях в латвийской газете «Час» и на сайте http://www.chas-daily.com/win/2010/01/20/v_050.html?r=3& была помещена статья Ирины Колосовой «Январские уроки». АзерТАдж предлагает вашему вниманию эту статью.

Ирина КОЛОСОВА

Сегодня Латвия поминает события 20-летней давности - дни баррикад и погибших на Бастионке, напротив тогдашнего здания МВД. В Баку тоже поминают жертв. Те события также имели место 20 января, но не в 1991 году, а в 1990-м. В столицу Азербайджана с целью подавления национально-освободительного движения были введены войска...

Есть права - нет механизма

Те теперь уже далекие события - хороший повод для того, чтобы осмыслить процессы, происходившие в период распада Советского Союза в республиках тогда единой страны. Сейчас по прошествии многих лет можно делать какие-то выводы и даже проводить параллели.

Начать, пожалуй, стоит с того, что право на самоопределение наций было закреплено в конституции СССР, но механизма, который бы определял, как республика может выйти из Союза, не существовало. Когда же СССР оказался более не способен решать экономические и национальные вопросы, народы ряда бывших советских республик предприняли попытки отделиться от единой страны и стать независимыми. Как правило, такие попытки сопровождались кровопролитиями.

Сегодня совершенно ясно, что многие процессы, которые происходили в республиках, управлялись из центра. В чем состояла их логика? Была предпринята попытка использовать механизм конфликтного управления, который был сформирован в период распада Британской империи и который аналитики из Москвы пытались интерпретировать и инкорпорировать в политическую канву тех событий. В частности, целенаправленно разжигались этнические конфликты в Закавказье.

Провокаторы из центра

Одновременно с ними возникли конфликт в Молдавии, очаги напряженности на Украине, в Средней Азии, где события развивались с пугающим сходством.

Не стал исключением в этой ситуации и Южный Кавказ. В частности, усилиями сил из центра сформировалась этническая напряженность, в результате которой произошло изгнание азербайджанского населения из Армении и армянского населения из Азербайджана.

Кстати, попытки погромов армян в Баку пресекались самим Народным фронтом Азербайджана. Активных провокаторов ловили, и впоследствии нередко выяснялось, что они являются работниками спецслужб Советского Союза.

При этом мощная пропагандистская машина фильтровала доносимую до масс информацию. Например, говорилось о том, что в погромах участвовали беженцы, но в результате чего стало возможным их появление из Армении, не писали. Главной задачей было сформировать образ врага: у азербайджанцев в лице армян и наоборот. И, к сожалению, такие попытки продолжаются.

Кровавая драма, получившая в Азербайджане название «черный январь», завершилась 20 января, когда в Баку были введены части советской армии. Притом нерегулярные. Как оказалось, они были сформированы из резервистов, в частности из Ставрополья, преимущественно армянской национальности, которые уже были вовлечены в межнациональный конфликт и потому безжалостно расстреливали людей. Погибло 147 человек - люди разных национальностей, населявших азербайджанскую столицу. Мирные жители умирали в машинах скорой помощи, у окон своих домов, на улицах. Все они похоронены в Баку на Аллее шехидов.

Латвийское дежавю

Спровоцированная ситуация стала подготовкой общественного мнения и политического контекста для того, чтобы из Баку сделать некий символ: так будут подавляться действия, направленные на отделение от Советского Союза.

Вместе с тем почему мы говорим об этом сейчас? Чтобы провести какие-то параллели с 20 января 1991 года в Латвии. Резонанс на события в Баку был крайне негативным, международное сообщество осудило действия советской армии. И никто, конечно, не поверил в этнический конфликт - все прекрасно понимали, что главной целью было дискредитировать политические силы, которые хотели независимости Азербайджана.

Такие тенденции намного раньше начались и в Прибалтике. Ввиду этого дальнейший сценарий корректировался: прямое стравливание на этнической почве свели к конфронтации двух силовых структур - республиканского МВД и ориентированного на центр ОМОНа. В результате этого у местного населения утвердилось мнение о необходимости отделения от антинародной власти Советского Союза и создания собственного государства.

Несмотря на то, что в Народном фронте были и русские, и латыши, боровшиеся за независимость Латвии, семена этнического противостояния были посеяны и дали обильные всходы. Сегодня мы должны извлечь уроки из прошлого и прийти к пониманию того, как нужно поступать политическим партиям и общественности, чтобы не допустить попыток разделить население Латвии по национальному признаку.

Справка

Сегодня Азербайджан отмечает 20-ю годовщину ввода советских войск в Баку. В ночь с 19 на 20 января 1990 года по указанию тогдашнего руководства СССР в Баку был введен 35-тысячный армейский корпус. Целью этой акции было стремление советского руководства спасти коммунистический режим в Азербайджане и подавить национально-освободительное движение. В результате столкновений в Баку было убито 147 мирных жителей, ранения получили более 700 человек. Эта карательная операция была разработана и осуществлена Министерством обороны, МВД и КГБ СССР и имела кодовое название «Удар». Ключевая роль в операции отводилась группе спецназначения «Альфа» и диверсионным группам КГБ СССР.

Источник: интернет-портал «Кавказский узел».

Мнение эксперта

Андрис Рунцис, ассоциированный профессор отделения политической науки Латвийского университета:

- В конце 80-х у руля были так называемые хардлайнеры - сторонники твердой руки и жестких решений. Они понимали, что Союз близок к развалу. А предыдущая история показывала, что с 50-х по 90-е годы народные волнения в странах соцлагеря, в том числе в Польше, Праге и Будапеште, обычно подавлялись очень жестко - с применением вооруженных сил и танков. И после этого наступало затишье: народ был запуган, активисты - арестованы. Мне кажется, что советские лидеры думали, что в 90-е можно делать то же самое. Но, как говорится, процесс пошел!

Если посмотреть, то сначала неспокойно было на Кавказе и в Прибалтике, то есть на окраинах Союза. И это известный факт, что советскую армию идеологически обрабатывали, когда готовили для ввода в республики. Но когда армия пошла на центр и случился путч, стало понятно, что остановить процесс уже невозможно.

Не исключено, что проводились провокации, инициированные КГБ, потому что там работали не дураки. А сценарии реагирования центра на народные волнения и попытки республик отделиться были схожи, потому что в Советском Союзе привыкли все вопросы решать силой. Сам советский режим в принципе держался на силе.

[Wenden]

Политика [22 Января, 2010 15:37:19]

ЯНВАРСКИЕ УРОКИ

Единый сценарий имперской политикиНа днях в латвийской газете «Час» и на сайте http://www.chas-daily.com/win/2010/01/20/v_050.html?r=3& была помещена статья Ирины Колосовой «Январские уроки». АзерТАдж предлагает вашему вниманию эту статью.

Ирина КОЛОСОВА

Оффтоп!

Есть отдельная тема по поводу статьи в этой желтой газетенке, принадлежащей "самой лучшей нации"

А нписана для того, что бы оправдать политику апартеида в латвидже.

И труханувших нациков в связи с возможным (и реальным) судебным иском о компенсации всем негражданам за поражение а правах в течении 20 лет. Примерно по 2 тысячи долларов за каждый год.

Неграждан около 900000 чел.

[Wenden]

Wenden эта статья что вы вывесили тут чисто наглая ложь. Сафаров читай Сафарян армянин с уплощенным затылком .

Вы сами хорошо понимаете что, в Баку ввели войска чтобы подавить народное освободительное движение. В то время кремль создал карабахскую проблему и были первые беженцы в 88-ом году из Армении.

Россия до сих пор не возврашает Азербайджану документы о вводе войск в Баку.

Поэт горбат...

Стихи горбаты..

Кто виноват?

Армяне виноваты.

Вообще то это мнение советского офицера и его видение тех событий, С ТОЙ СТОРОНЫ.

Что к стати примерно соответствует описанию в те времена в независимых газетах и выступлениях на Съезде НД СССР.

В Прибалтике было все очень похожее, с той лишь разницей ,что командующий ПрибВо разрешил открывать огонь на поражение в случае опасности для жизни военных и ЧЛЕНОВ ИХ СЕМЕЙ.

Если у Вас нет других аргументов, кроме как объявить автора "армянином Джафаровым " то лучше уж не пишите ничего.

Изменено 23 января, 2010 пользователем Wenden

[mennem]

Wenden эта статья что вы вывесили тут чисто наглая ложь. Сафаров читай Сафарян армянин с уплощенным затылком .

Вы сами хорошо понимаете что, в Баку ввели войска чтобы подавить народное освободительное движение. В то время кремль создал карабахскую проблему и были первые беженцы в 88-ом году из Армении.

Россия до сих пор не возврашает Азербайджану документы о вводе войск в Баку.

Поэт горбат...

Стихи горбаты..

Кто виноват?

Армяне виноваты.

Вообще то это мнение советского офицера и его видение тех событий, С ТОЙ СТОРОНЫ.

Что к стати примерно соответствует описанию в те времена в независимых газетах и выступлениях на Съезде НД СССР.

В Прибалтике было все очень похожее, с той лишь разницей ,что командующий ПрибВо разрешил открывать огонь на поражение в случае опасности для жизни военных и ЧЛЕНОВ ИХ СЕМЕЙ.

Если у Вас нет других аргументов, кроме как объявить автора "армянином Джафаровым " то лучше уж не пишите ничего.

На узкой кровати

Лежу я один

В соседней палате

Кричит арменин

Слово "кричит" чрезвычайно типично: они склонны кричать по всякому поводу. Не пустят их в чужой дом, или раскроют их какие-либо шашни, или отдадут воришек из ихней среды, и они не только кричат, но и заставляют кричать иноплеменников, глупых и продажных людей.

Жемчужников(Козьма Прутков)

----------------------------------------------

Конечно, не каждый советский солдат будет говорить, что стреляли в детей и женшин, на балконы домов, танком на Сумгаитской дороге задавили машину скорой помоши, в которой было задавлено 4 человека, и несколько пуль из "калашника" пустили в школьницу девочку, кстати русскую по национальности, отрешитили её.

А Сафаров этот армянин. Армяне в основном имеют азербайджанские-тюркские фамилии, с окончаниями ян персидскими, Кочар ян,

Сафар ян, Демирчи ян, Сулейман ян, Арзуман ян.............

[si1234]

Wenden эта статья что вы вывесили тут чисто наглая ложь. Сафаров читай Сафарян армянин с уплощенным затылком .

Вы сами хорошо понимаете что, в Баку ввели войска чтобы подавить народное освободительное движение. В то время кремль создал карабахскую проблему и были первые беженцы в 88-ом году из Армении.

Россия до сих пор не возврашает Азербайджану документы о вводе войск в Баку.

...Вообще то это мнение советского офицера и его видение тех событий, С ТОЙ СТОРОНЫ...

20 Января – это и трагедия, и история, и образец героизма. Ввод советских войск в Баку произошел на изломе истории, который привел к развалу огромной ядерной державы, большой империи со всеми последствиями для населяющих ее народов. Пролитая в ту ночь кровь шехидов стала вершиной пробуждения национального самосознания, самопожертвования на пути к независимости.

Изменено 23 января, 2010 пользователем si1234

[si1234]

"20 января помню, как вчера"

№ 6(2208) Ср., 13 Января 2010 "Эхо"

Руководитель следственной группы, созданной по фактам январской трагедии, Айдын Расулов рассказывает о том, как это было

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА

В Баку готов к открытию мемориальный комплекс, посвященный жертвам, павшим в результате событий 20 января 1990 года, вошедших в историю азербайджанского народа как кровавая январская трагедия.

20 лет назад 132 человека погибли при вводе войск Советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Об этом стало известно из материалов уголовного дела, которое вел бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Азербайджана Айдын Расулов.

Согласно списку погибших, подтвержденному на втором заключительном заседании Верховного Совета республики 20 января 1992 года, 3 человека были убиты 19 января 1990 года, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января, в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск, 6 человек - до времени отмены чрезвычайного положения, 8 человек - 25-26 января того же года в городах Нефтчале и Лянкяране ( были убиты военными в связи с их протестом вводу войск в Баку). В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Ввод в столицу частей специального назначения и внутренних войск Советской армии сопровождался особой жестокостью и злодеяниями. Беспощадный обстрел без предупреждения велся из танков и бронетранспортеров. Даже в собственных квартирах люди не смогли уберечься от пуль. Многие их погибших были убиты выстрелами в спину. Расстреливали даже увозивших с мест происшествия раненых машины "скорой медицинской помощи" и медработников.

Примечательно, что большинство убитых - студенты, рабочие, водители. Немало среди них и страж порядка- милиционеров, также три доктора химических наук, преподаватели, машинисты, работники торговли и другие.

В ночь с 19 на 20 января у Сальянских казарм собрались бакинцы, которые хотели выразить протест вводу войск в Баку, но неожиданно со стороны казармы военные открыли огонь по безоружным людям. Много мужчин, в том числе водителей, было убито при попытке помочь раненым в районе Сальянских казарм. Солдаты стреляли в головы, чтобы убить наверняка, не оставляя людям шансов выжить. И это были представители мирного населения. В анкетных данных одного из убитых Джавада Исмайлова, 1962 года рождения, показано, что при выходе из метро у памятника 11 Красной армии он пытался помочь раненной женщине, но был обстрелян. Потерял сознание и очнулся в помещении станции метро. Потом его и нескольких раненых повезли в больницу, но по дороге машину обстреляли военные. Исмайлова вытащили из перевернувшейся машины и в больницу все-таки доставили. Но выжить ему так и не удалось, потому что прибывшие туда военные помешали студентам медицинского института сдать кровь для оказания помощи раненым. Исмайлов в итоге скончался от потери крови. Отметим, что обстоятельства, при которых были убиты жертвы, во многом схожи.

Военные не жалели даже детей, стреляли во всех без разбора. Среди убитых учащиеся 7-8-х классов.

Айдын Расулов рассказывает, что уже за несколько дней до известных событий Баку было не узнать. Везде перед воротами военных частей, военных училищ, на автострадах и подступах к Баку возводились баррикады, устанавливались пикеты. Все воинские части, дислоцированные в Баку и его окрестностях, были приведены в полную боевую готовность. Дополнительно на нескольких аэродромах шла подготовка к приему десанта-резервистов - партизан из Ростовской области и Краснодарского края. Большинство бакинцев не верили, что войска войдут в столицу. Однако молодежь - студенты, рабочие заводов, юноши из семей беженцев на автобусах отправлялись на баррикады, надеясь остановить войска, если они появятся у въезда в город.

"С вечера я находился перед зданием Центрального комитета Компартии Азербайджана, где непрерывно продолжался многотысячный митинг. В 24.00, когда ясно стали слышны выстрелы, и небо над Баку посветлело от трассирующих пуль, к зданию ЦК на большой скорости подъехало несколько легковых автомашин. Весть, которую сообщили выскочившие из них молодые люди, свергла в шок: " Войска возле Сальянских казарм обстреливают всех подряд!". Чтобы проверить достоверность этой информации, Расулов и еще двое незнакомцев поехали в сторону казарм. На подъезде к магазину "Олимп", услышав скрежет гусениц танков, гул бронетехники и крики людей, они остановились. Продолжить путь не решились, так как весь этот шум катился им навстречу. В это время со стороны "Олимпа" уже из видимой военной техники был открыт огонь, а когда пули пробили подпресс автомашины, водитель машины, в котором был Расулов и другие, развернул ее и помчался в направлении здания ЦК. "Ни у кого уже не было сомнений относительно намерений советских войск захватить Баку, который мы собирались защищать", - вспоминает Айдын Расулов.

Справка:

Расулов Айдын Алим оглу, 1948 года рождения, родился в городе Баку. В 1977 году окончил юридический факультет АГУ (БГУ). После окончания университета работал следователем районной прокуратуры, следователем по особо важным делам Прокуратуры города Баку и Прокуратуры республики.

В 1986 году был уволен из органов прокуратуры республики приказом генерального прокурора СССР, а в 1987 году был исключен из рядов КПСС на бюро ЦК. С 1986 по 1992 годы работал адвокатом Коллегии адвокатов Азербайджана.

В 1992 году был постановлением Милли меджлиса направлен в Прокуратуру АР для расследования событий 20 января в качестве руководителя следственной группы. После начала ходжалинских событий возглавил следственную группу по расследованию этих событий. С 2001 по 2006 год был прокурором Гобустанского района. В 1992-93 годах принимал участие в карабахской войне, является ветераном.

В следующих номерах "Эхо" вы узнаете другие подробности и ознакомитесь с хроникой противоправных действий советских войск, направленных против жизни и здоровья граждан, также их имущества.

В те кровавые январские дни

Солдаты советской армии под предлогом розыска вооруженных боевиков бесчинствовали, грабили квартиры бакинцев, проживавших в районе Сальянских казарм.

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА Сб., 16 Января 2010 "Эхо"

20 лет назад 132 человека погибли при вводе войск советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Согласно материалам уголовного дела, которое вел бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Азербайджана Айдын Расулов: 3 человека были убиты 19 января 1990 года, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января, в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск, 6 человек - до времени отмены чрезвычайного положения, 8 человек - 25-26 января того же года в городах Нефтчале и Лянкяране были убиты военными в связи с их протестом вводу войск в Баку. В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Как известно, ввод в столицу частей специального назначения и внутренних войск советской армии сопровождался особой жестокостью и злодеяниями. Беспощадный обстрел без предупреждения велся из танков и бронетранспортеров. Даже в собственных квартирах люди не смогли уберечься от пуль. Многие их погибших были убиты выстрелами в спину. Расстреливали даже машины скорой медицинской помощи и медработников, увозивших с мест происшествия раненных.

В ночь с 19 на 20 января у Сальянских казарм собрались бакинцы, которые хотели выразить протест вводу войск в Баку, но неожиданно со стороны казармы военные открыли огонь по безоружным людям. Солдаты стреляли в головы, чтобы убить наверняка, не оставляя людям шансов выжить. Среди убитых были и учащиеся 7-8 классов.

Прошло 20 лет, но те январские события по-прежнему волнуют нас. Не оставляет нас вопросы: "Почему так случилось? Почему военные с оружием стреляли в мирное население и убивали безоружных? Как и чем они могут оправдать свои действия?" И сегодня, спустя столько лет, всплывают новые подробности происходившего в те январские дни 1990 года - это уже история.

Айдын Расулов представил "Эхо" материалы уголовного дела и рассказал о том, как это было, так как он был одним из очевидцев трагедии.

Баку напоминал блокадный Ленинград в годы Великой Отечественной войны, только снега не было. После длительного ночного обстрела военный комендант города Баку генерал-лейтенант Дубеняк подготовил обращение к бакинцам, которое в виде листовок распространялось по всей столице.

"В Баку в целях нормализации обстановки Указом президиума Верховного совета СССР с 20 января введено чрезвычайное положение. Это решение продиктовано исключительно сложной ситуацией, дальнейшее обострение которой грозит всем нам катастрофой. ...Военному коменданту предоставляется право: прекращать деятельность любых организаций, самодеятельных объединений, вплоть до их закрытия и роспуска. Досматривать транспортные средства и контролировать паспортный режим на квартирах граждан. Подвергать административному аресту до 30 суток лиц, нарушающих режим ЧП или препятствующих его выполнению. Неподчинение или невыполнение приказов влечет за собой уголовную ответственность. Режим ЧП предполагает применение оружия подразделениями армии, флота и МВД в случае нападения на них".

А вот сообщение Дубеняка на 20.00 23 января 1990 года: "В течение дня обстановка в городе остается сложной. Продолжается общегородская забастовка, не работают многие предприятия и общественный транспорт. Безответственными лицами по-прежнему распространяются различные слухи и домыслы подстрекательного характера, что нагнетает напряженность. Разжигаются антиармейские и антирусские настроения. Имели место случаи обстрела неизвестными лицами войсковых нарядов и автомашин. В том числе велась стрельба из окон медицинского учреждения. Жертв, к счастью, нет... Еще раз обращаюсь к жителям города - не поддавайтесь провокациям отдельных преступников, не верьте слухам...". Комендант оправдывает действия солдат тем, что последние вели вынужденную оборону от "боевиков, которые обстреливали казарму".

Однако анализ фактов, обстрела домов и квартир граждан показывает, что действия военных не вызывались военной необходимостью.

В уголовном деле представлена хроника фактов противоправных действий военных, направленных против жизни, здоровья граждан и их личного имущества.

Военные не только обстреливали квартиры домов, расположенных близ казармы, но и безбожно грабили и похищали имущество жильцов, взламывая входные двери в их отсутствие якобы для проведения обыска в доме на предмет обнаружения боевиков-экстремистов. Данные действия сопровождались унижением и побоями мирных граждан, хозяев квартир.

Люди от страха вынуждены были покинуть свои квартиры и укрыться подальше от места действий.

Пострадавшие в ходе дознания показали, как наутро после резни 20 января с чердака одного из домов, расположенных прямо напротив Сальянской казармы, русские военные открыли огонь по казарме. В ответ из казармы был открыт ответный огонь в сторону их дома. Это было сделано для того, чтобы военные смогли оправдаться за свои зверства, учиненные в те январские дни над жителями столицы.

Не меньший интерес представляют перехваченные судовые переговоры по радиоволнам, приложенные к делу, как отражающие ситуацию в Бакинской бухте. Готовность местных жителей защитить демократию и отразить любой удар со стороны советских властей была несомненной.

Бакинская бухта

Действиями судов руководил стачечный комитет, созданный на судне "Сабит Оруджев", который вел переговоры с командованием Каспийской военной флотилии и военной комендатурой города. Представляем отрывки из стенограммы переговоров:

"- Всем, всем. В ночь с 19 на 20 января 1990 года Баку подвергнут оккупации советскими войсками, нарушены права суверенного Азербайджана. Убиты сотни мирных людей. Демократию Азербайджана оккупационные войска залили кровью. Советский Союз войну Афганистана продолжает в Азербайджане (говорит об обстановке в НКАО).

- "Джумшуд Ибрагимов", "Нефтегаз-18" - там наши люди, и от них будут поступать сведения. Советские войска совместно с армянскими экстремистами продолжают нападение на Карабах.

- Не подчиняться диспетчеру, взять все командование судов на себя.

- Если суда будут трогаться, будем поджигать.

- Двигатели включать, подъезжая к моему левому борту. Недалеко от меня два военных катера. При неподчинении этих судов будем взрывать..."

20.01.90. А вот переговоры судов о том, разрешить или нет военным кораблям выход из бухты:

"- Ибрагим муаллим, соглашаться с ними нельзя. На стадионе 1,5 тысячи тел погибших лежат. Нужно быть готовым и не разрешить им групповых выходов.

- Им верить нельзя и ЦК тоже, все они фашисты.

- "Восход" (российское судно) на приеме.

- В общем, у нас такое решение, откроем канал, если будут по одиночке ваши выходить, но если группами - то отсюда не уйдут...

- "Восход", я "Сабит Оруджев", еще раз мы передаем последнее наше решение (всех судов, находящихся на Бакинской бухте). Наше требование остается в силе. Пожалуйста, передайте в ЦК КПСС, что если наши доблестные советские войска не будут выведены из Баку, мы будем в таком положении находиться. Если со стороны военных, независимо с моря, на нас будут малейшие действия, все суда будут сожжены - это раз. Весь черный город, все танкеры будут гореть - два. Требования окончательные. Все экипажи готовы, еще три судна в Черном море. Ждем на связи.

- Понял, бросаю якорь.

Руководитель Народного фронта по имени Ариф дал указание о перекрытии всех каналов выхода из Бухты.

- 2-й вызывает "Восход", мы только что говорили с командующим, он сказал, что никакого движения кораблей не будет. Несколько минут назад ваш корабль N113 шел мимо нашего кранового суда и обстрелял его. Предупреждаю, если какой-нибудь пограничный, заграничный или любой военный корабль будет внутри гражданских кораблей, именно я его буду топить, передайте это командующему. Если не хотите этого, то до утра будем ждать без движения".

Далее идет диалог между гражданскими судами, чтобы никакого движения военных кораблей не было. Были поданы обновленные требования военному коменданту города Баку от экипажей судов, стоящих на рейде касательно вывода войск из Баку 21 января к 24.00. В противном случае в Бакинской бухте грозились поджогом судов, танкеров и береговых нефтебаз.

21 января сообщается о том, что азербайджанцы перешли в наступление в Сальянских казармах, захватили оружейную базу. "В общем, оружия там много, солдаты вооружаются".

- "Везиров убежал в Москву, сволочь. Вместо него хотят назначить первым секретарем Гасана Гасанова".

- Объявлен трехдневный траур.

- Суда Каспнефтефлота, слушайте, говорит капитан "Нахичевани", всех погибших похоронят в парке Кирова в понедельник. В день траура принято решение, что все члены КПСС примут участие в траурной церемонии, только после того, как выбросят свои партбилеты, КПСС нам не нужна". Были также перехвачены переговоры, в которых говорилось о том, что корабль "Восход" погрузил на борт семьи русских военных, чтобы вывезти их. Сообщалось также, что ночью русские якобы вывезли из Баку трупы погибших в сторону Махачкалы и выбросили в море, а перед этим обстреляли азербайджанские суда, чтобы они не смогли их преследовать дальше...".

"Теперь это уже история"

Кто ответит за кровь, пролитую в Баку в январе 1990 года?

Р.ИБРАГИМХАЛИЛОВА 20 Января 2010 "Эхо"

Спустя 20 лет официальные лица республики требуют привлечь к уголовной ответственности виновников январской трагедии, среди которых и глава СССР Михаил Горбачев.

Сегодня 20-я годовщина трагедии 20 января. В связи с этим Генеральная прокуратура Азербайджана распространила сообщение о том, что "часть материалов по уголовному делу, возбужденному в связи с трагедией 20 января, до сих пор не возвращена правоохранительными органами России". По словам руководителя пресс-службы Генпрокуратуры Эльдара Султанова, в связи с возбуждением уголовного дела Генпрокуратурой СССР материалы 68-томного дела были увезены в Москву. Запросы для возвращения этих материалов в Азербайджан и необходимые документы, определенные законом для задержания и передачи следствию обвиняемых лиц, уже представлены в правоохранительные органы Российской Федерации. Но до сих пор не дано положительного ответа." Отметим, что предварительное следствие, связанное с январскими событиями, было проведено Генпрокуратурой СССР, и в связи с выводом об отсутствии состава преступления в действиях военнослужащих было принято решение от 20 декабря 1990 года о приостановлении исполнения уголовного дела. Данное решение было ликвидировано Генпрокуратурой АР 14 февраля 1992 года и было возбуждено уголовное дело по статьям 149 (умышленное уничтожение или же повреждение имущества), 168 (превышение власти или же служебных полномочий), 255 (злоупотребление властью, превышение власти) и пунктам 4 и 6 статьи 94 (умышленное убийство человека с отягощающими обстоятельствами)бывшего в тот период в силе Уголовного кодекса. Проведение следствия было поручено Айдыну Расулову, который в 1992 году Постановлением Милли меджлиса был направлен в прокуратуру АР для расследования событий 20 января в качестве руководителя следственной группы. Напомним, что в результате совершенных преступлений были убиты 132 человека, 612 - ранены, 841 - незаконно арестован, сотни зданий были разрушены, что нанесло ущерб государству и гражданам в крупном размере. А между тем в 1994 году было принято решение о привлечении к уголовной ответственности бывшего во время этого события первым секретарем ЦК КП Азербайджана Абдуррахмана Везирова, председателя Совета министров Аяза Муталибова и других. В связи с тем, что они бежали, скрывшись от следствия, в отношении них была избрана мера пресечения в виде ареста, объявлен розыск. Признанные виновными в преступлении бывшая в тот период председатель Верховного Совета Азербайджана Эльмира Гафарова и второй секретарь ЦК КП Азербайджана Виктор Поляничко скончались, и поэтому в отношении них уголовное дело было прекращено. А тем временем депутаты Милли меджлиса считают, что виновники трагедии 20 января должны предстать перед трибуналом в Гааге.

"Хоть это и поздно, передача виновников произошедшей в Баку 20 лет назад резни международному суду необходима", - сказал . News председатель Партии великого созидания (ПВС), депутат Фазиль Мустафа. По его словам, азербайджанский парламент сделал многое в этом направлении. "Милли меджлисом были приняты соответствующие решения, в этих документах названы и имена виновников. Настало время дать юридическую оценку этой трагедии, государственные структуры должны предпринять все необходимые шаги", - сказал депутат. Председатель партии Гражданской солидарности (ПГС), депутат Сабир Рустамханлы придерживается такой же позиции в данном вопросе. "Я приветствую инициативу председателя Управления мусульман Кавказа. После трагедии были взяты интервью у участников этой резни и косвенно виновных в ней. Используя эти интервью, а также другие документы, можно подготовить очень серьезное обращение", - сказал председатель партии. По мнению С.Рустамханлы, в совершении этого преступления участвовал также глава СССР Михаил Горбачев и другие лица. Горбачев 15 января подписал распоряжение о вводе войск в Баку. Нам известен каждый связанный с этим преступлением. Все неопровержимые факты, установленные по документам и подтверждающие преступления руководства бывшего СССР, должны быть направлены в Международный суд", - сказал депутат. В свою очередь обудсмен Азербайджана Эльмира Сулейманова выступила с заявлением, в котором выражается надежда, что мировое сообщество, международные организации поддержат справедливые требования азербайджанского народа по международно-правовой оценке заранее обдуманного, антигуманного, антидемократического, сопровождающегося массовыми нарушениями прав человека, жестокого преступления против нашего народа, совершенного 20 января 1990 года, и преступники не останутся безнаказанными. Заявление направлено генсеку ООН, верховному комиссару ООН по правам человека, Совету Европы, международным и европейским институтам омбудсманов, Азиатской ассоциации омбудсменов, Международному бюро мира, омбудсменам различных стран, посольствам Азербайджана в различных странах и посольствам других стран в Азербайджане, азербайджанским диаспорским организациям, говорится в сообщении аппарата омбудсмена.

Вчера на встрече с семьями жертв трагедии вице-премьер Азербайджана Али Гасанов заявил: "Виновник кровавых событий 20 января и всех бедствий азербайджанского народа конца 80 - начала 90-х годов прошлого столетия - Михаил Горбачев - должен быть привлечен к Международному суду". По его словам, подготовка необходимых документов для представления в Международный суд была начата еще в 1999 году, и в настоящее время этот вопрос должен быть вновь поднят.

20 января 20 лет назад

Айдын Расулов не только вел следствие по январским событиям, но и сам активно участвовал в них. Старший советник юстиции рассказал "Эхо" о том, как участвовал в переговорах со спецназовцами во избежание кровопролития. В этой публикации автор повествует о риске для собственной жизни при участии в защите Баку от своей же родной Советской армии. Через день, когда улицы были обагрены кровью бакинцев, он стал одним из организаторов первой в СССР депутатской следственной комиссии Верховного Совета Азербайджана, отдав два года своей жизни бескорыстному труду по сбору фотодокументов и фактов о трагедии кровавого января 1990.

Около 3 часов ночи, когда мы направились обратно к митингующим по улице Коммунистической (ныне Истиглалийят), в направлении ЦК уже двигалась большая колонна бронетехники-БМП, БТР и танки. Когда я и мои товарищи подошли к зданию ЦК, бронетехника уже стояла в 15-20 метрах от общества "Вэтэн", приблизившись к зданию Азгосфилармонии. Перед ней стояли рослые спецназовцы с большими щитами, по которым они колотили дубинками, наводя на всех ужас, и с помощью громкоговорителя требовали разойтись по домам. В 20-25 метрах от спецназовцев с их бронетехникой находилась подготовленная нами заранее баррикада из грузовых автомашин, перегородивших дорогу от угла Азгосфилармонии до здания, ЦК. За баррикадой митингующие, некоторые из них, в том числе и я подготовились к встрече танков, имея десяток бутылок с зажигательной смесью. Это было похоже на смертельное противостояние. Боясь за жизнь членов моей семьи, живущей на втором этаже дома напротив филармонии, я в несколько прыжков достиг своего подъезда и вбежал в квартиру. Попросив жену уложить спать 10-летнюю Айтен и 7-летнюю Айдан у стены возле окна, так как считал это место безопасным в случае обстрела, я, мысленно попрощавшись навсегда, ушел. Я хотел пойти на переговоры со спецназовцами и предотвратить неминуемое кровопролитие в случае штурма здания ЦК. Перед дверьми Азгосфилармонии в центре улицы, повернувшись лицом к солдатам и подняв руки вверх, я пошел к танкам. Спецназовцы, увидев идущего в их сторону человека, тут же арестовали меня и грубо начали расспрашивать о цели моего визита. Я сказал, что хочу убедить их не атаковать митингующих. Узнав, что у меня нет на то должных полномочий, один офицер и двое вооруженных солдат, толкая меня автоматами в спину, увели к танкам, стоящим у станции метро "Баксовет". Офицер отошел, и тогда солдаты, поставив меня перед БМП, отошли на несколько шагов назад и передернув затворы направленных в мою сторону автоматов, крикнули: "Что, турок, жить хочешь?". Собравшись с силами, с отчаянием и ненавистью я заорал: "Стреляйте и вы увидите, как я умею умирать". В это время появился офицер и, увидев солдат с наведенными на меня дулами, дал команду, "Отставить". Поговорив со мной, он поверил в искренность моих намерений провести нужные в этот момент переговоры. Узнав, что я юрист и хорошо говорю по-русски, разоткровенничавшись, признался, что прибыл в Баку по приказу без всякой охоты. Потом, открыв одну из двух стоящих рядом БМП и показав мне накрытый плащ-накидкой труп солдата и сидящего у дверей раненного, заявил: "С погибшим я воевал в Афганистане. Что я скажу его матери?". Не дожидаясь повторного вопроса и разговора на эту тему, я ответил ему: "У нас нет оружия!". Через некоторое время офицер и двое солдат привели меня к месту, где я был задержан, и отпустили с тем, чтобы я привел представителей Народного фронта, с которыми они намеревались провести переговоры о прекращении противостояния. Иначе они атакуют танками митингующих, и основание для этого у них веское - нарушение введенного в Баку с 24.00 чрезвычайного положения. Попытки убедить их, что с вечера у нас не работают ни радио, ни телевидение, и что о введении чрезвычайного положения никому до сих пор ничего не известно, были тщетными. Не слушая меня, офицеры утверждали, что, по информации Москвы, все в России уверены, что в Баку убивают русских и армян, а их направили сюда для оказания им помощи.

Правда, были и такие, кто не верил в это, зная о подоплеке командировки в Баку, и сожалели, что здесь пролилась кровь. Как правило, это были те, у кого были знакомые азербайджанцы, с которыми они служили в армии, даже вместе воевали в Афганистане. Ни о чем так и не договорившись, я отправился в сторону нашей баррикады. Всю дорогу, не отойдя еще от ужаса едва не состоявшегося расстрела и дебатов с офицерами, я ждал выстрела в спину.

Через несколько дней московский кинооператор Этибар Джафаров, снимавший митинг с башни Азгосфилармонии, подтвердил, что рядом с ним сидел снайпер, который все время держал меня на мушке, а данные обо мне передали по рации снизу.

Руководство митинга, состоявшее из представителей НФА, уже знавшее о жертвах на улицах Баку, после краткой консультации согласилось на то, чтобы я возглавил переговоры с военными, и выделило 4 незнакомых мне людей. Возвратившись к военным, мы начали переговоры, условия которых диктовались ими. Первым требованием было прекращение митинга, оказание помощи в доставке их раненного в госпиталь, а трупа - в морг. Кроме того, военные требовали помочь им вывести митингующих к метро "Баксовет" и полностью освободить площадь перед ЦК. Любого, кто сделает попытку оскорбить военных, они грозились пристрелить. Все верили, что это было нешуточное обещание.

Когда уже не было сомнений, что кровопролитие в районе Азгосфилармонии и ЦК остановлено, командир спецназовцев по рации куда-то сообщил: "Сплав-11, я - "Рапира-13", идут переговоры, никто не вооружен. Ему тут же ответили: "Понял, огонь не открывать". Потом мы, выполнив еще одно условие переговоров с военными, создали живой коридор, к утру выведя всех к метро "Баксовет".

Однако когда начало светать, многие из них вернулись обратно и привели с собой тысячи людей. Собравшиеся еще на более многочисленный, чем вечером, митинг обвиняли Горбачева и Везирова в преступлениях против жителей Баку и адресовали им ругательства и проклятья. На стенах ЦК белой краской были написаны слова: "Кровавый Горбачев - ты палач!", "Советская армия - фашистская армия", "Долой КПСС!", Генеральный головорез, убери своих палачей!". К 11 часам утра танки, другая бронетехника и спецназовцы покинули окрестности ЦК КП Азербайджана Азгосфиларонии и Баксовета. К 14 часам они вернулись, чтобы разогнать митинг, на который собралось уже около 10000 бакинцев.

Танки остановились в нескольких метрах от дверей Азгосфилармонии и почти под окнами моей квартиры. Эта позиция говорила о том, что они опять готовятся к атаке, которая была остановлена нами в ночь с 19 на 20 января. Все это время над городом кружили вертолеты и разбрасывали листовки, в которых оправдывались действия войск в ту кровавую ночь и сообщалось о количестве убитых. Люди, узнав из листовок о жертвах, с чувством ненависти безбоязненно шли на митинг протеста к зданию ЦК. Весь район от метро "Баксовет" и площади "Азнефть" до ЦК был заполнен уже почти 20 000 протестующих бакинцев и прибывшими из районов людьми.

Оказавшись в окружении толпы, сидящие на броне танков и БМП десантники направили автоматы на людей, пытаясь навести на них ужас, но и сами не могли скрыть своей тревоги. Чувствовалось, что танки так просто к ЦК вряд ли кто-то пропустит. Не сумев с ночи разогнать митинг и взять под контроль здание ЦК, стоящая рядом с дверями Азгосфилармонии БМП неожиданно сорвалась с места и, наполнив улицу выхлопным дымом мотора, ворвалась в гущу людей. Когда десантники, сидевшие на броне, открыли из автоматов огонь, я не выдержал. С ночи готовый к мести, я выбежал навстречу боевой машине и, взобравшись на нее, вцепился в десантника, пытаясь отобрать у него автомат. Одновременно на БМП взобрался и неизвестный мне высокого роста парень. Когда гильза из полыхающего огнем автомата десантника обожгла мне шею, я растерялся, и десантники сбросили меня на асфальт. Та же участь постигла и незнакомца. Я повредил ногу. В это время неожиданно путь БМП преградила группа женщин, которых иначе, как героинями, я назвать не могу. Одни сели перед боевой машиной, в то время как другие оттаскивали меня в безопасное место. Потом я узнал, что эти женщины - сотрудницы Музея дружбы народов.

Злость, ненависть душили меня.

Во время атаки танков и БМП люди, взобравшиеся на крышу филармонии, боясь быть застреленными, прыгали вниз, а другие, пробивая телами стекла окон, падали внутрь помещения. Визги, крики и плач разбегавшихся людей вперемешку с выстрелами и гулом танков создали в этот момент неописуемый хаос. Ужас той страшной картины я до сих пор не могу стереть из памяти.

Неожиданно мне пришло в голову, что я могу заснять все это фотоаппаратом, который есть у меня дома. Я поспешил домой. Войдя в квартиру, я увидел картину, не менее страшную, чем на улице. Жена почти без признаков жизни лежала на полу, прислонив голову к дивану, а мои дети рыдали и пытались привести ее в чувство. Плеснув ей в лицо воды, я привел ее в чувство. Обняв и расцеловав девочек, я дал им слово, что меня не убьют. Оказывается, жена и дети видели через окно, как я сражался с десантниками. Пообещав быстро вернуться, с фотоаппаратом в руках я выбежал на Коммунистическую и залез в кузов автомашины "ЗИЛ". Я влез в кузов и, спрятавшись за его бортом, стал снимать атаки танков. На полу кузова лежал какой-то старик. Увидев меня с фотоаппаратом в руках, он обрадовался: "Снимай, сынок, пусть все увидят!". А потом, помолчав, добавил: "Теперь это уже история!".

Январский дневник

Кямал АЛИ

18.01.1990. "Эхо"

Сообщения в газетах не давали покоя. Особенно будоражили сводки боевых действий в Ханларском (ныне Гейгельский. - ред.) и Шаумяновском (ныне входит в Геранбойский район. - Ред.) районах Азербайджана за 18 января 1990 года. Сообщалось о боях с местными армянами, с десантниками, прилетающими в Карабах на вертолетах из Армении. Армянские вертолеты обстреливали наши села, счет убитым перевалил за десяток.

Понял, что если не поеду туда, буду всю жизнь себя винить за малодушие. Случайно увидел в холле Академии наук объявление о формировании отрядов самообороны. Пришел в указанную комнату, в партком, но сидящие там две дамочки ничего не знали. Поняв, что большего мне здесь не добиться, отправился в штаб Народного фронта Бакинского района им. 26 комиссаров (ныне Сабаильский район. - Ред.). Там ответственный за это дело мужчина, бывший работник научно- исследовательского института, узнав, что у меня нет оружия, посоветовал никуда не ехать: "будешь там только мешать". К счастью, удалось легко купить на вокзале билет до Гянджи, находящейся рядом с зоной военных действий. Дома объявил, что еду в Москву по делам диссертации.

19.01.90.

Утром в вагоне к ехавшему в Нафталан на лечение пожилому, больному мужчине славянской внешности пристроились два золотозубых азербайджанца. Минут за 10, играя с ним в карты, они обчистили гостя на 350 рублей. Дважды я предлагал русскому не играть, ругался с жуликами, чтобы не обижали человека, но безуспешно. Злые на меня соотечественники оставили русскому немного денег на обратную дорогу и прекратили игру. Старший напомнил мне о чести и совести:

- Возвращаешься из России, так молчи, посоветовал жулик.

- Еду из Баку, в Ханлар воевать, а если ты такой патриот, дай 500 рублей на автомат, зло возразил я.

- Много денег я давал, если нужно, и жизни не пожалею, ответил земляк и на станции Евлах с напарником вышел из вагона.

Поезд медленно подходил к Гяндже. Над городом кружили военные вертолеты. Сойдя вниз, я еще опасался встречи с жуликами, но быстро забыл о них, как только сел в троллейбус. Сошел там, где мне указали и тут же увидел "Ниву" с надписью НФА, на азербайджанском языке. Водителю соврал, что я из Народного фронта Азербайджана Октябрьского района столицы (ныне Ясамальский район. - Ред.), послан в Гянджу для помощи. Водитель быстро привез меня на улицу Энгельса, к штабу обороны НФ Гянджи.

Напротив штаба, через небольшую площадь, был установлен черный дощатый стенд с портретами пяти мужчин, убитых в бою с армянами. Стенд был усыпан цветами, рядом толпились хмурые и плачущие жители. Когда я возвращался в Баку, портретов было девять. Штаб размещался в одноэтажном здании, по планировке похожем на автовокзал. У входа сидела женщина в черной одежде, произносила в микрофон объявления, слышимые на площади с помощью динамиков. К зданию подходили люди, подъезжали машины. Народу было много. Слева размещались комнаты с руководством местного Фронта. Подходы к комнатам охранялись. Водитель привел меня к руководителю штаба. На столе перед ним несколько телефонов, в комнату беспрестанно входили и выходили люди. Я показал ему листовку Народного фронта Азербайджана с обращением к советским солдатам, посоветовал размножить ее и потребовал отправить меня с оружием в зону боевых действий. Тот коротко сообщил о переговорах, идущих с армянской стороной о прекращении огня, но отправить в зону боевых действий отказался, так как я тут гость.

В это время к нему вошел парень с грустными черными глазами и получил направление с командой в Гаджикенд. Мне разрешили отправиться с ними в качестве наблюдателя. Я выбежал с парнем в общий зал для боевиков, через другую дверь. Этот зал был закрыт для посторонних посетителей, в нем отдыхало около 150-200 мужчин разного, в основном молодого и среднего возраста, почти все вооруженные, в полувоенной одежде. Оружие в основном состояло из охотничьих двустволок, меньше - карабины и мелкокалиберные винтовки. Некоторые носили за поясом штыки. Иногда в зале появлялись боевики с автоматами.

В этот и в день моего отъезда в Баку на площади перед штабом появлялись кинооператоры и корреспонденты из Москвы, и тогда по команде из громкоговорителя все одетые в полувоенную форму заходили во второй зал, дверь которого закрывалась от посторонних глаз фанерным щитом.

Через некоторое время стали формировать команду для отправки в Гаджикенд. Собралось вместе со мной 28 человек. Я вновь соврал, сказав парню с грустными гла

[si1234]

Извините. Поправка даты: ОНЛАЙН ВЕРСИЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОГО ОБОЗРЕНИЯ АЗЕРБАЙДЖАНА "ЭХО", № 13(2215) Сб., 23 Января 2010

Январский дневник

Кямал АЛИ

18.01.1990.

Сообщения в газетах не давали покоя. Особенно будоражили сводки боевых действий в Ханларском (ныне Гейгельский. - ред.) и Шаумяновском (ныне входит в Геранбойский район. - Ред.) районах Азербайджана за 18 января 1990 года. Сообщалось о боях с местными армянами, с десантниками, прилетающими в Карабах на вертолетах из Армении. Армянские вертолеты обстреливали наши села, счет убитым перевалил за десяток.

Подробнее...

Изменено 23 января, 2010 пользователем si1234

[LeXXX]

Коментарии "по теме" непосредственных участников этих событий.

[Aka "Гашиш"]

11-го января 90-го перед отбоем на пульт в роте поступил сигнал. Почти всю ночь сгружали парашютные системы с машин и рано утром были уже на аэродроме. К вечеру 12-го уже приземлялись в Насосном. До 19-го там же где-то рядом и жили.(уже не помню точно место). 19-го днем выдвинулись в сторону Баку, но через какое-то время колонна встала и спустя некоторое время развернулись обратно. В ночь была предпринята вторая попытка войти в город. Заходили со стороны Сумгаитскго взвоза (вроде так называли...могу ошибаться...корифеи поправят, если не прав). "Война" была недолгой. Пересеклись с резервистами. Такое было ощущение, что их посадили в танки, командиров не приставили и конкретной задачи не поставили. Они и палили без разбору куда душа пожелает.

Сразу разъехались по блок-постам.

Через недельку первую роту и наш взвод отправили на ж.д. станцию Баладжары. Охраняли станцию пару недель, после нас заменили и снова по блок-постам.

Жили на территории какого-то автобата. Точно уже не помню за давностию лет. Рядом жилая высотка еще была, типа свечки. С нее была обстреляна мимо проезжавшая уже домой колонна резервистов. Был у них один 200-ый...и было это вроде уже после 11 февраля.

Встречали и Витебских ребят. Узнавали их по абревиатуре ПВ КГБ СССР на люках БМД.

Улетели домой в Псков 5 марта, но через две недели были уже в Вильнюсе.

Кэпу в Баку было присвоено звание полковник. Особо отличившиеся из личного состава были награждены орденами и медалями.

Потери полка в Баку - 2 человека, оба по рас3,14здяйству отдельных личностей.

234-ый ПДП 76-ой ВДД.

ЗЫ. В конце 88-го и конце 89-го полк нес службу в Кировабаде.

В 88-м командировку прервало землятресение в Арменни...на следующий же день полк получил новую задачу и был переправлен в Ленинакан.

_________________________________________________________

[Aka "bakinec"]

Не корифей, но поправлю... Не Сумгаитский взвоз (такого слова-то, "взвоз", в Баку и не знали... ), а аккурат Баладжарский спуск... но не существенно - трасса с него и в самом деле идет в сторону Сумгаита.

Блин, сколько ж там народу-то воевало! На другом форуме пересеклись с ВВшником, который там же воевал. Но они вроде бы шли первыми, разгребали "баррикады", и убитых у них было побольше (документально подтвержденный факт). А насчет "безбашенных партизан" - резервистов, то есть... все в точности. У них взводными, а то и ротными стояли такие же "офицеры запаса"... ну кто и когда из 40-летних отслуживших мужиков признАет командиром студента после военной кафедры? Одно такое "подразделение", в котором фактически командовал бывший сержант-стройбатовец, мне довелось видеть. Иногда стреляли просто для того, чтобы проверить - а вот пробьет во-он то дерево АКМ или нет? Ну не настрелялись люди за службу... но самый страх был, когда им РГД-5 раздали. Хотя надо отдать дОлжное - воевали хоть и неумело, но отчаянно, не тряслись и не прятались. Потерь у них было много - только в Ростов после первых двух дней отправили не меньше 7 "200-х". Помогли они сильно - если бы не "партизаны", Сальянские казармы просто некому было бы удерживать...

Но, кстати, их и вывели быстро. Уже 22-го января начали вывозить из Баку, а 25-го их полностью заменили "ребята-азиаты" - срочники, в основном из Средней Азии. Ходил слух, что специально таких подобрали - мол, местные к "братьям-мусульманам" лучше отнесутся, чем к "русским оккупантам". Так что после 11 февраля никаким боком обстрелять колонну с резервистами не могли - их к тому времени уже 2 недели как повыводили полностью... Хотя вообще обстрелы и броски гранат по постам из проезжающих машин или из окон домов по машинам были довольно долго.

Да и резервистов обстреливали, и потери в колоннах у них на выводе были - только это было вечером 22-го января. Причем в колонне погибли еще и "гражданские" - ехали на обычных тентованных грузовиках, а в машинах кроме резервистов было "русскоязычное население", в основном семьи военных отставников, которые выбирались на Насосный через в/ч. После этого эвакуацию гражданских прекратили, а резервистов "продернули" днем с усиленной охраной - танки и БМП.

_________________________________________________________

[Aka "Попов Владимир"]

...Сам я служил срочную в ДШБ а жил всю жизнь в Баку. Во время первого входа войск в Баку я жил в 700-800 метров от баладжарского спуска. А жена жила в 20 поселке - это южный вход в Баку. Так что я видел вход войск с севера, а на следующий день последствия с юга. Могу сказать только одно, наша десентура входила после резервистов, то-есть после основной стрельбы по жителям и в ответ.

Мимо моего дома днем и ночью ездили БМД с десантом на броне, что в условиях города самоубийство. Каждый раз из окна своей квартиры смотрел на ребят на БМД и понимал, если боевики захотят, то сжечь БМД и снять десант с брони дело 5 минут. После ночного входа войск в 6.30 мне пришлось пешком идти через весь город к жене. На площади 11 красной армии я насчитал более 50 луж крови ( явно 200 ).

_________________________________________________________

[Aka "Аскар"]

Одиним из самых ярких воспоминаний о событиях того времени - это встреча с главкомом Южного направления генерал-полковником Тягуновым. Мы прибыли в его ставку для получения лично от главкома задачи по мероприятию в Физулинском и Кубинском районе. Командующий даже дал свой борт.

И операция против НФО силами ОРР 76 ВДД и рр тульского полка, когда погиб лейтенант с полковой разведроты. Ему из нагана попали в бедро. Потом в течение ночи тех, кого взяли на сходке, обработали так, что комитетчики когда принимали их опасались, что они не выживут.

_________________________________________________________

[Aka "Хохол70"]

Служил в 56 гв.ДШБ. Бригаду сорвали 18,не сказав куда.Нас,человек 10 водил,оставили в расположении,а 21 увезли в Мары.Там получили 6 УАЗов и 3 БТР-80,в самолет и в Баку.Прикомандировали к 15 Чирчикской бригаде.Бригада стояла на спорткомплексе.Вечером 22 с техникой перегнали в здание КГБ Азербайджана,там и жили.Возили следователей комитета и Альфу.Те проводили аресты националистов,обыски делали,оружие изымали.Пальба была,но немного,Альфа умеет работать тихо.

_________________________________________________________

[Aka "Антонио"]

Всех подробностей за давностью лет не помню, но принимал участие в двух "ериванских" и двух "бакинских" походах 104 гв. пдп будучи командиром взвода. Особо запомнился Ериван, 05 июля 88-го, когда пошли на разблокирование аэропорта, а по дороге отстало тех замыкание, медики, еще кто-то. Наша ротушка вернулась за отставшими. Картина представившаяся нам была суппер. Толпа озверевших ар пыталась перевернуть санитарный УАЗик и по ходу дела вырвать за ствол торчащие из БТРД ПКТ. Этих разблокировали удачно легли на обратный курс. Но по дороге заблокировали весь наш эскорт. Поперек проспекта стояли Икарусы, какие то трубы. Комбат Маскалев С.Н. в полез заводить автобусы, я с покойным Санькой Доставаловым в прекрытии (связист еще был). Ары обиделись на нас реально. Там я во очию ощутил всю прелисть орудия пролетариата. Ими явно командовал кто то из бывших артелеристов. По автобусу был дан классический залп из комней. Стало очень грусно. Стрельба с наше стороны тогда особа не приветствовалась и считалась проявлением трусости и слабонервия. Шурик тогда схлопотал свое первое ранение (лобешник разбили как надо). После такого торжественного приема бойцов загнали под броню дабы в попыхах на порезали и не побили камнями. И начали переговорный процесс, так как толпа была... ну оч много, а нас бойцов в роте 20-25 штыков, остальные не в счет.

[LeXXX]

[Aka "ЕАБ"]

По поводу позднего ввода 217 гв. парашютно-десантного полка (21 января 1990 года.)

Полк приземлился в Кюрдамире ночью 14 января. Старшим с полком от 98 вдд был замкомдива подполковник Колмаков А.П. (ныне Командующий ВДВ). На аэродроме , который азеры заблокировали, в то время размещалась 56 овдбр, командовал ею полковник Евневич (когда-то был начальником штаба 217 пдп, за неблаговидные дела был отправленг в дшбр, они тогда в состав ВДВ не входили).

Утром на построении полка пытался растолковать нам как тяжело екму и его подчиненным здесь, чуть технику не спалили. Евневичу вежливо, но решительно указали на неуместность свои сопли мазать по чужому забору. Вечером 19.01 на вертушке в расположение полка прибыл Командующий ВДВ Ачалов и зам Командующего Лебедев В.М. Собрали командиров батальонов и разведроты полка и 98 вдд, поставили задачу:"К утру быть в Баку. Придете - к орденам, нет - снимем."

Около 20.00 19.01 разведроты разогнали два блока азеров и дали дорогу полку на Баку. Мой батальон шел в передовом отряде (я был со всей бронетехникой, а остальные подразделения на автомобилях). Первый блок азеров встретили под Муганью. Преодолевали блок весело, с битьем людей и техники (всё местное). Дальше шли быстрее, впереди выслал милицейский УАЗик с мигалкой, внутри замполит 2 пдр с бойцами. Милиция была на стороне НФА, поэтому к блокам подъезжали беспрепятственно, разгоняли стрелбой азеров, чтобы те не успели поджечь технику и скаты, облитые нефтью. Позже подходили мы, трофейными Кразами пробивали брешь в завалах, так, чтобы могла пройти техника, и неслись дальше. Около 03.00 20.01 в районе Кази-Магомада мой БРД доложил, что слышит шум приближающейся от Баку колонны. Мы в это время разбирали завал на виадуке (3 пдр опустошила КАМАЗ с шоколадом, обеспечив неделю сладкой жизни батальону). Приказал БРД в бой не вступать, вести наблюдение.

Через несколько минут получил доклад от БРД, что это 103 вдд выдвигается на юг. Мы пошли дальше на Баку. Около 05.00 20.01 встретил танковый батальон с партизанами, который должен был двигать впереди при входе в город. Над Баку все небо в трассерах.

Около 6 утра вышли к Ханлару и встали. Мои бойцы сразу заснули, я минут через сорок пошел в голову колонны к танкистам узнать почему стоим. Оказалось, что танки не могут идти дальше, так как арка на въезде заставлена техникой. Пошел к арке, обошел её, а там трактор к-700 подъезжает, стрельнул по трактору, тракторист выпрыгнул на ходу и тикать. Сверху с кладбища по мгне открыли огонь из автоматического оружия, не попали, ответным огнем заставил заткнуться. Пришел к батальону, дал команду на выдвижение, обошел танкистов и самостоятельно рванул в город (нам необходимо было прикрыть ставку Южного гаправления). Обязанности командира полка исполнял подполковник Протченко, он когда-тог заканчивал Бакинское ВОКУ, так что по городу он нас вел уверенно. Сосредоточились в бригаде связи Ставки. Потом дали команду помочь тулякам выйти из здания ЦК КПА. Далее помогали КГБ брать активистов НФА в Баку, Байрамали,наводили порядок в Имишли.

_______________________________________________________

[Aka "Des"

Я был в той колонне 103 вдд. Мы до этого неделю сидели возле Кази-Магомеда заблокированные со всех сторон местными. Они к нам не подходили, но и к нам никого не пропускали. Погранцы нас водой и хлебом снабжали на вертушках.

Стрелять нельзя, ничего нельзя... Потом ввели чрезвычайное положение в районе ну мы и двинулись. Правда до Баку мы не дошли немного, наш путь лежал на границу.

Расказывали, что по пути парни из Ремроты взяли на буксир и разобрали по дороге ПОЛНОСТЬЮ ЗИЛ-131. В качестве трофея ещё была захвачена водовозка ГАЗ-52.

_______________________________________________________

[ORB-46"

...В 1990 году 12 января наш 46 ОРБ (Минск) подняли по тревоге,сборы были не долгими. Штатное вооружение, весь БК ,сухпай (три коробки вроде),также сказали взять матрацы ( тогда подумали-нафиг они нужны).Приехали на аеродром,нас уже ждал 76-й. Из техники только УАЗ комбата. Все офицеры молчяли о том куда,зачем.Разговаривая между собой версия была одна, мол В Югославию,потому что, там заваруха начялась. Когда борт приземлился и мы ступили на землю,вокруг увидили скудную ростительность и вдали факела(нефть или газ из труб,так должно быть). Нас втречяли. Полковник представился замом.нач.развед.армии. Полкан коротко и ясно объяснил,что мы в Аз.ССР аэрордром Насосный (по моему).Через чяс погрузились на УРАЛы и выехали в Гюздек. Там получили технику БМП-1. Дали отдахнуть. В 23.00 снова подняли. Ехали как мне покозалось долго. Доехав до Баку видели много постов на них ВВшники дежурили. Потом мы проломили забор и въехали в Сальянские кзармы.Через одни из ворот не могли все было в барекадах. Огромные КРАЗы,КАМАЗы,автобусы. По нам из автоматов мабута шуранула,там их около отделения было,хорошо что по боевому все ехали. Это еще один пример о согласовывании войск. Потом было масса обстрелов. Били по казармам из домов,которые были в притык к забору в/ч. Днем поступил приказ о марше. Выезжали привычным путем-валя забор. Около 18ти.часов мы были в центре города. Поставили задачу охранять дом оффицеров. На всех углах сооружали посты. Днем половина пацанов на постах,другая половина помогала армянам. Грузили пожитки, обеспечивали охрану до выезда из города.За городом их передавали десантам из Марьиной Горки. Все видели. Как мородеры квартиры армян бомбили. Отбивали девушку от обдолбаных наркотой азеров.Как муж азербайджанец провожая жену арменинку клялся ей в любви. И вот что мы заметили,что на стороне вооруж.банд число бакинцев было мизерным,одни чабаны приезжие.Их даже бакинцы както по своему называли. У меня есть фотки, но они не в цифровом формате.

[LeXXX]

[Aka "Джон"

В составе 56 ОДШБр входил в Баку. Сначала мы из Маров прилетели в Кюрдамир. Оттуда часть бригады на МИ-26 была переброшена в Порт Ильич. Через несколько дней вернулись в Кюрдамир. А в ночь с 19 на 20 пошли маршем на Баку. В Баку стояли в районе, по моему Зых. Там находился батальон правительственной связи. Спасибо мужикам, несколько раз через них звонил домой. Бригада работала практически везде. Потом маршем ушли на Мегри. Основные силы были наши там. А мы, одна рота, минометная батарея и моя машина Р-142д, стояли с другой стороны на погранзаставе, в районе Нювади. Помню на 21 марта был добрый обстрел в селе. Слава Богу, потерь у нас не было. Вывели нас если не ошибаюсь в конце марта. За все события в бригаде потерь не было, если не считать 2 бойцов отравившихся антифризом (живы) и оди сам себе прострелил ногу (случайно).

_________________________________________________

[Aka "Юстас]

Парни ,у меня вопрос,кто пррывал блокаду у аэропорта Кала? Говорили сводные роты разведки, и кто помнит визит Язова,расскажите. Сув. Юстас7.

_________________________________________________

[Aka "ABBA"]

ЮСТАС! Со всей ответственность утверждаю, что прорыв блокады у аэродрома Кала в ночь с 19 на 20 января 1990 г. осуществляла первая самоходно-артиллерийская батарея 137 гв. ПДП (в/ч 41450, Рязань) пок командованием гв. капитана Крутелёва Владимира Николаевича. При этом ранили командира моего взвода управления гп. пр-ка Грачёва Серёгу и гв. мл. с-та Думнова Альберта. Их потом наградили. Когда полки пошли на Баку, мы же дальше остались прикрывать их. До этого не решались выходить. Тогда приехал Дмитрий Тимофеевич Язов. Дал всем... по "шапке" и в ту же ночь мы пошли. С уважением, АВВА.

_________________________________________________

[Aka "ROS"]

...нам ничего не сказали - по боевой тревоге подняли полк, выдвинулись на аэродром, погрузились, летуны хитро подмигивая говорили, что летим туда где тепло, приземлились на аэродроме Насосная, где была доведена до личного состава обстановка и поставлена боевая задача. Выставили боевое охранение, поспали часа 3-4, поднялись погрузились на БМД и Уралы И вперед - на Баку.119-ый полк.

...В очередной замечательный день в славном городе Баку перед нашим 2 ПДБ 119 ПДП была поставлена задача по охране площади ж.д. вокзала - оттуда отправляли очередной поезд с армянскими беженцами, погрузились, выдвинулись, блокировали насколько это было возможно площадь - народу тьма, создали коридор для армян. Подошла колонна автобусов под охраной ВВ, пошли беженцы, поперли мамеды , местами цепь нашу рвали и начинали колотить армян - а у тех вещи-чемоданы-сумки там разные плюс старики-дети на руках, вообщем поработали прикладами - растащили. Так несколько раз, т.к. колонн с беженцами было две, три, может больше. Сели они в поезд, поезд тронулся и показался из-под крыши с другой стороны вокзала, т.к. вокзал у них там крытый, толпа вроде успокоилась, но когда поезд показался целиком, а скорость еще не набрал по нему ударили из автоматического оружия, видимо, с высотки что напротив, но правда, довольно скоротечно. Но я, собственно, о другом. После вышеозначенных событий 4 и 6 ПДР остались у вокзала, а управление батальона и 5 рота получили приказ выдвинутся к мосту (название к сожалению забыл) и на броне погнали по улице, которая идет от вокзала мимо ресторана Карабах, только Карабах сверху на горке, а улица снизу - а райончик старый: улица узкая, дома маленькие, высокие заборы

а-ля дувалы вдоль всей улицы и старые деревья; вообщем, аккурат посередине этой улицы из какой то подворотни мамеды выкатывают два УАЗика типа батон-буханка-санитарка и пытаются отсечь ими головную машину на которой ехал комбат гв.м-р Пивоваров С.Л., комбат комантует механу "Ходу" и БМДешка своими семи тоннами+десант+боекомплект эту "буханку" сметает, то же делает и вторая машина, но колонна скорость все же теряет и из-за деревьев и забора начинают лететь камни, арматура и пр., а также начинают стрелять из охотничьего оружия, на что рота отвечает огнем из штатного стрелкового оружия, но т.к. весь л.с. едет на броне, то устного приказа на открытия огня и целеуказание никто не получил, то каждый палит туда куда ему кажется надо, в основном - в воздух, но тем не менее пять мамедов завалили. Роту и комбата потом еще долго мурыжили прокуроры всякие, даже оружие забирали - возили в какую то криминалистическую лабораторию на экспертизу из какого автомата кого подстрелили, был суд, действия были признаны правомочными,но родственники подали на пересуд и ком.ВМО ст.с-т Шаповал получил 3 года условно за неприцельную стельбу и превышение мер необх.самообороны.

_________________________________________________

[Aka "Belty"]

Да уж, под Нювади было пожарче. 56 бригада в баку защищала армян, а в Нювади билась с ними при нападении на аз. село. Может, нам в Баку повезло?

_________________________________________________

[Aka "Solus"]

Вот как виделось в Баку (не претендую на обьективность). Если говорить о причинах то они неоднозначны и не только политического свойства. Я работал дознавателем при комендатуре старался выявлять факты по погромам среди приходящих по бытовым вопросам горожан. Вот как мне виделся механизм. Много раньше этих событий из Армении хлынули беженцы, осели вокруг Баку в трущобах - самое подходящее слово для этих лачуг. Ни денег ни будущего у людей. А Баку город многонациональный, русские, евреи и армяне которые жили в хороших домах, сидели на теплых местах. И сложилось впечатление что кто то разыграл эту карту - этим обездоленным за участие в прогромах обещали квартиры. А выгнав армян впоследствии погромщиков кинули ничего не дали. Организаторы поимели недвижимость.

Тонкий вопрос национальный - и в Армении и в Азербайджане трудились историки обьяснявшие почему земля Карабаха это "наша земля", и там и там вышли труды обьясняющие такую политику. Не могу судить чья она там именно , все сложно.. Но есть такой факт на похороны погибших в Баку приехали грузины, большая делегация, флаги. Почему - я недоумевал, религия разная и т.п. А просто все - "Великая Армения от моря и до моря" предусматривала претензии к Грузии, так что отсюда и солидарность с Азербайджаном.

Изменено 24 января, 2010 пользователем LeXXX

[LeXXX]

[Aka "Ros"]

То что катализатором происходивших в Баку процессов были так называемые "еразы" (ереванские азербайджанцы) - так бакинцы называли всех азербайджанцев-беженцев из Армении - это несомненно, людям негде было жить и нечего было есть, зато злости было хоть отбавляй.

______________________________________________

[Aka "Ros"]

...азербайджанцы постоянно всякую снедь приносили на посты, особенно выпечку и сигареты, русские тоже - у нас был друг нашего взвода - дядя Гена, столько лет прошло, а я даже фамилию его помню - Фомин. Так он по всему Баку за нами ездил, куда нас перекинут - мы ему позвоним - он уже у нас. Раз, а то и два раза в неделю привозил две огромные сумки навроде тех с которыми потом челноки ездили - а в них колбаса, буженина, сыр, лепешки свежайшие , зелень. Денег он на нас видимо угрохал немеренно, а был сварщиком на заводе. Жил он где то в районе станции метро Юлдуз, мы как то один раз к нему заехали, домик малюсенький, даже не дом - четверть дома, жили они вдвоем с женой, детей у них не было, нам они казались сильно пожилыми, хотя было им лет по пятьдесят, ну и они к нам "сынки, сынки". После дембеля переписывались, они все собирались к родственникам на Дальний Восток уехать, потом письма перестали приходить - так и не знаю, что с ними стало...

А вот армяне как то ничего не приносили - то ли им не до того было, то ли менталитет другой. Даже когда мы армянский поселок за Разино охраняли - ни ни , не разу. А там азербайджанцы всю инфраструктуру (магазины, кафе, транспорт) свернули и где-то что-то съестное перехватить было невозможно, а кормили нас дюже скверно (особенно ужин - есть было невозможно). И вот всю ночь офигиваешь от голодухи. Мы как то попытались намекнуть местному армянскому активу, что не плохо бы организовать дополнительное питание, в ответ такое услышали, что больше и не заикались и в дома даже воды попить не заходили. Хотя дома были очень зажиточные, большие, с огромными садами, а вокруг пятиэтажки, в которых азербайджанцы жили.

Вообщем к национальной добавлялась и "классовая" ненависть, впервое время любимая азербайджанская развлекуха - отключить в поселке свет и попытаться помародерствовать в армянских домах, и как свет отключают - над поселком начинает стоять женский вой ... Жуть... Но наши отцы-командиры быстро их отучили свет отключать и потом все было пристойно. Но голодно!!!

Да, вот еще вспомнил про бакинцев: к нам на пост женщина пришла (кажется тетей Ниной мы ее потом называли), сказала, что работает на междугороднем телеграфе, оставила свой рабочий городской телефон, мы ей с обычного телефона (даже с таксофона) звонили и она нас соединяла по межгороду, разумеется бесплатно. Единственно, что попросила, чтобы мы особенно не распространялись об этом, так что пользовалось этой возможностью поговорить с домашними только наше отделение. И от родных наших (особенно матерей) ей конечно отдельное спасибо.

А город то действительно прекрасный, да и бакинцы-народ в целом не плохой.

Жаль обстоятельства "нашего визита" были не радостные...

______________________________________________

[Aka "АнварМЧС"]

Наш полк был разбросан по г. Баку и разбит по разным точкам. Мы оцепили и охраняли Арменикент. Посёлок, где жили армяне, практически не далеко от центра города. Там азербайджанцы им покоя не давали. Жгли, убивали, насиловали. Стояли со стороны ул. Инглаб. Потом нас перевели охранять Бакинский телецентр. Там командовал командир разведроты Сысоев. Потом нас перебросили на водоканальные сооружения. Параллельно мой второй взвод по распоряжению КП Савилова выполнял какие-то работы на мебельной фабрике. Часть личного состава ездила на армяно-азербайджанскую границу встречать и сопровождать пострадавших азербайджанцев в Армении. Кто-то был без ушей, кто-то был без рук, кому-то нос оторвали, кому-то ноги. В общем одни были не лучше других.

Всё это было тогда не понятно. Да и сейчас тоже. Две нации, вечно живущие рядом, имеющие глубочайшие корни, огромное культурное наследие, собственную письменность и, дойти до такого конфликта.

Тогда это было абсурдом. Да и сегодня то же, бред какой-то.

______________________________________________

[Aka "Вэвэшник"]

В Баку жили рядом с десантниками (вроде из прибалтики полк был), в начале декабря 1988 года вместе стояли у назиминовского райкома КПСС, когда после 2 декабря в городе погромы начались. Стоим - полк десантуры да батальон нас, курсантов, слышим - рёв толпы как на стадионе, из примыкающей улицы выкатывает огромный грейдер, на крыше - чёрный флаг, за ним - толпа. сколько народу - хрен знает. Может тысяч 20, или 50 - не считал. Но народу столько, что если б захотели, нас бы размазали как катком по асфальту. А у нас даже патронов нет. И отцы-командиры всё время гундят про "соблюдение социалистической законности". Знаю, что в СА с этим попроще было - армия есть армия. А у нас после, например, ереванских событий всё училище к следакам перетаскали - ары накатали кляузу в прокуратуру, что мы их сильно и необоснованно побили, вот и разбирались, перестройка ведь уже шла, под ручку с гласностью.

Короче говоря, стоим, репу чешем. Азеры некоторые пытались чё-то предъявить, кидались на нас, но их свои же успокаивали, запихивали в толпу. Организация у них тогда была нормальная. Прошли они мимо, дошли до Багировского моста, там комендантский пост был, стоял 4 взвод нашей 9 роты и местные танкисты. Наши бы понятно остановить никого не смогли бы, а танкачи молодцы, зарядили орудия холостыми и начали поверх голов хреначить (типа пока предупредительные). А танковые залпы, если кто не слышал, с непривычки дело впечатляющее. Наверно, по толпе в упор никто бы стрелять не стал, да им хватило и холостых. Наши ребята, которые там были, говорят, азеры с места перепрыгивали 3-метровый забор (рядом какой-то завод был). Так всех и разогнали. потом ещё 2-3 дня ездили по городлу, пока всех не успокоили.

______________________________________________

[Aka "ROS"]

Похоже рядом с нами - со 119 гв. ПДП были. Мы то как раз из Прибалтики. Только райком был Наримановский , как мне помнится.

А так места то всё знакомые - мост Багировский, рядом с Вашим блоком перед проходной какого-то завода наш блок был: две БМД и отделение пехоты. Когда после разгона сборища на площади Ленина азербуки пошли вразнос наш батальон вместе с вашими ВВ перекрывал проспект перед Багировским мостом, толпа вооруженная всякой хренью пыталась прорваться в центр города, катила перед собой грейдер и бульдозер обвешанные листами железа, но с нами были героические советские танкисты и четыре танка с места в карьер на всех парах помчались на толпу при этом выстрелив по разу иммитационными зарядами.

"Повстанцы" разбежались кто-куда, а самых непонимающих наша и ваша разведки слегка помяла.

______________________________________________

[Aka "Вэвэшник"]

Действительно Наримановский райком был. просто мы дофига по городу ездили во время комендантского часа, заезжали в несколько райкомов, вот названия в голове и перемешались. и багировский мост помню - это как раз наш пост и был. Плюс ещё ездили на бээмпэшке с местными пехотинцами - вроде патруля было.

Тогда, в декабре 88 года там фигня такая была. Подняли как-то вечером, повезли по городу. Ездили на автобусе, два взвода запихали. На улицах кипиш, смотрим - костёр какой-то. оказалось, "жучка" горит. вокруг азеры суетятся. Ну мы выскочили, разогнали их. смотрим, в кустах мужик валяется. Оказалось армян. машину остановили, подожгли, а ему самому голову пробили, его потом как в больницу везли, он рядом со мной сидел, башка в крови, а наволосах - тёмная такая ноздреватая шишка типа губки, наверное, мозг. Он потом в больнице умер. Когда его из кустов вытаскивали, у него штаны были до колен спущены. Наверно, азеры его в ж**у трахнули. Дикари.

Тогда армянские погромы по новой начались, порой самых ретивых азеров приходилось даже автоматными очередями отгонять (патроны всё же в какой-то момент выдали, только по немногу).

Как-то наши ребята поймали одного погромщика - убежать не успел. оказалось - пацан лет 16 примерно. Щегол мокрож**ый . Сначала гонору было! Потом один из наших преподов, он старший группы был отправляет азерчонка и одного нашего курсанта в отдельный кабинет - "поговорить". Он потом рассказывал - пару раз по морде щеглу съездил, да словами жути нагнал, тот и поплыл. Всех подельников сдал. правда, не знаю, был ли их этого толк. Скорее всего не было. Этими делами (уголовными о погромах)занимались местные менты.

Изменено 24 января, 2010 пользователем LeXXX

[si1234]

Azadlıq Radiosu © 2010 RFE-RL, Inc. Этибар Мамедов: «Январской трагедии невозможно было избежать» Почетный лидер ПННА Этибар Мамедов

19.01.2010 «Многие из тех, кто поддержал Советскую Армию в Баку в январе 1990 года и по сей день занимают высокие посты». Об этом в интервью Turan заявил почетный лидер партии Национальной независимости Азербайджана (ПННА) Этибар Мамедов.

На вопрос, можно ли было бы избежать январской трагедии, Мамедов дал отрицательный ответ. Он напомнил, что до Баку были аналогичные карательные акции в Алмате и Тбилиси, а после - в Вильнюсе. В конечном итоге, коммунистический режим предпринял аналогичную операцию в Москве в августе 1991 года, чтобы спасти себя, но путч провалился. Что же касается исторических уроков 20 января, то они еще не до конца изучены.

На взгляд Мамедова, главным уроком является то, что народ способен найти в себе силы для консолидации.

"Азербайджанский народ достиг самого большого единства именно во время январских событий. Такого не удавалось, ни до, ни после январских событий", - отметил он.

Вторым уроком январских событий стало, то, что если власть не объединяется с народом, она добивается временного успеха, а затем сходит с политической сцены. Так, в отличие других республик, в Азербайджане никто из коммунистических лидеров не перешел на сторону народа.

Мамедов признал, что после достижения независимости Азербайджана народное движение оказалось не готово к управлению государством. Азербайджан хотя и достиг независимости, но не обеспечил другие задачи - демократию, свободные выборы, народовластие и смену правительства, которому народ не доверяет.

На вопрос, могут ли находящиеся сегодня у власти изменить независимости, Мамедов ответил, что это возможно. "Это не рядовые чиновники. Они представлены в высших эшелонах власти. Самый яркий пример - премьер-министр Артур Расизаде. Именно за его подписью в Москву была направлена телеграмма о необходимости ввода войск для восстановления "общественного порядка"", - продолжил Мамедов.

Он также отметил, что после 20 января Азербайджан оказался в одиночестве. Ибо Запад поддержал Михаила Горбачева.

Январские события представлялись в мире как попытка экстремистских сил свергнуть законную власть.

"Чтобы прорвать информационную блокаду и донести правду до мировой общественности я решил поехать в Москву, где были аккредитованы иностранные журналисты. Я провел пресс-конференцию в постоянном представительстве Азербайджана в Москве. В ходе пресс-конференции ко мне обратились с просьбой о проведении встречи с Советским руководством. Предложение было от имени секретаря ЦК КПСС Яковлева. Однако в тот же вечер было совершено нападение на представительство, которое было разгромлено, а я арестован", - продолжил Мамедов.

Мамедов выразил сожаление, что 20-летие январских событий не отмечается на общегосударственном уровне.

"Это свидетельствует о том, что из памяти народа пытаются стереть события, во время которых нация продемонстрировала свои качества", - резюмировал Мамедов.

Yerləşdirilib 19 Yanvar 18:11 4 şərh

Изменено 24 января, 2010 пользователем si1234

[si1234]

Azadlıq Radiosu © 2010 RFE-RL, Inc. В Баку открыт памятник «20 Января» Монументальный комплекс "20 Января"

20.01.2010 На церемонии открытия присутствовал и президент Азербайджана Ильхам Алиев.

Советские войска, осуществившие нападение на Баку в 1990 году вошли в город через это направление. Армия открыла стрельбу по мирному населению, что стало причиной многочисленных жертв.

На кругу, у которого сооружен памятник «20 Января» в советское время стоял памятник в честь 11-ой Красной Армии. После трагедии этот памятник был убран.

Yerləşdirilib 20 Yanvar 16:08

Изменено 24 января, 2010 пользователем si1234

[Басмач]

«Погромы» 13 января 1990 года в Баку – о чем молчит армянская сторона?

Армянский агитпроп, как и в предыдущие годы с особым вдохновением начал пропагандистскую кампанию, приуроченную к трагическим январским событиям 1990 года. Как всегда эта тема рассматривается с «армянской точки зрения», авторов которой мало интересует: соответствуют выдвигаемые ими тезисы и «факты» действительности или нет.

Одним из таких материалов стал «скорбный труд» армянского эксперта Ивана Гарибяна, который не долго мучаясь просто «скопипейстил» основные лживые клише армянского агитпропа по теме январских событий в Баку, добавив туда чуток своих «эксклюзивных» домыслов и выдав свой «чудо»-опус.

По версии Гарибяна, 13 января 1990 года, после «очередного митинга национал-фашистского Народного фронта Азербайджана несколько тысяч озверелых «людей» стали громить квартиры коренных армянских жителей города… по заранее подготовленному плану – по спискам армянских жителей, вывешенным перед штаб-квартирой НФА». Откуда у Гарибяна информация о том, что был список армянских жителей Баку, да к тому же «вывешенный перед штабом НФА»? Или Гарибян, наподобие Эдуарда Григоряна (основного зачинщика и участника сумгаитских событий в феврале 1988 года, лично убившего и изнасиловавшего несколько армян) сам участвовал в январских событиях в Баку и видел своими глазами этот «список»? Затем Гарибян допускает еще одну ошибку «забывая» указать, что те, кого он называет «озверелыми людьми» являлись в основном азербайджанскими беженцами, изгнанными в течение 1987-89 гг. из Армении и НКАО. На глазах у этих людей армянские националисты убивали их родных, близких, детей, сжигали, живьем закапывали людей, отрезали им головы, замуровывали детей в печные трубы.

Одна из выживших и свидетель изгнания азербайджанцев из Армении Санубар Сараллы подробно рассказала об увиденном, в своей книге «Украденная история. Геноцид».

«Мы пытались сообщить о массовых убийствах азербайджанцев на территории Армении, о случаях насилия и вандализма. Этих фактов неисчислимое множество. Вот один из них. В Хамалинском районе заживо замуровали в трубе малолетних детей. После землетрясения (7 декабря 1989 года – Спитакское землетрясение – Ред.) их обнаружили французские спасатели, которые сразу же после этого покинули Армению.

И что интересно, Генеральная прокуратура СССР была в курсе этих зверств. На вопрос бывшего жителя учителя Ноемберянского района Шарифа Мансурова о 30 замурованных детях заместитель генерального прокурора СССР В.И.Андреев уточнил: «Не 30, замурованных азербайджанских детей было 23». Как будто цифра меняет суть нечеловеческой жестокости армянского вандализма», - говорит Сараллы.

В период 1987-1989 года из Армении силой, под дулом автоматов, были изгнаны около 200 тысяч азербайджанцев, 18 тысяч курдов мусульман, тысячи русских. 255 азербайджанцев было убито: двоим отрезали головы; 11 человек сожгли живьем, 3-их разрезали на части; 23 задавили машинами; 41 избили до смерти; 19 замерзли в горах; 8 пропали без вести и т.д. Также жестоким образом было убито 57 женщин, 23 ребёнка тела, которые были найдены заживо замурованными в печных трубах.

Десятки тысяч жителей азербайджанских сел Армении, в частности Араратского района, не выдержав погромов, убийств и насилия со стороны армянских националистов, бежали летом 1988 года к советско-турецкой границе и в течение четырех месяцев жили под открытым небомна берегу приграничной реки Араз. Мало того, что руководство Армении и пальцем не шевельнуло, чтоб помочь этим людям, но как стало ясно позже, нападения на азербайджанские села возглавляли не только руководители района, но и некоторые ответственные работники республики, в частности бывший заместитель председателя Совмина Арутюнян, председатель Масисского райисполкома Геворкян и начальник РОВД Искандарян.

В ноябре-декабре 1989 года в Армянской ССР под лозунгом «Армения без турков» широко отмечалось изгнание последних азербайджанцев, организованное и осуществленное при непосредственном участии партийного руководства республики. Организатором массового изгнания азербайджанцев был первый секретарь Центрального Комитета Компартии Армении Сергей Арутюнян. Тот самый рядящийся в коммунистическую тогу дашнак, который еще в 1965 году, в связи с 50-летием «геноцида армян» организовывал студенческие манифестации в Ереване.

4 ноября 1988 года на митинге в Ереване один из активистов комитета «Карабах» Рафаэль Казарян (ныне - академик АН Армении) открыто призвал: «с помощью отрядов, которые были созданы заранее, всячески обеспечить эмиграцию. «Впервые за эти десятилетия нам предоставлена уникальная возможность очистить Армению от этих турок. Я считаю это самым большим достижением нашей борьбы за эти десять месяцев», - отметил Казарян на митинге с участием представителей партийного руководства и правоохранительных органов Армении. («Армения: двадцать месяцев борьбы». Сборник документов. Самиздат АОД. Ереван, 1989, с.15).

В этом связи было даже постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 6 декабря 1988 года, согласно которому поручалось наказать за прямое участие в погромах и депортации «отдельных должностных лиц местных партийных, советских и хозяйственных органов». Однако в Армении это постановление было полностью проигнорировано и никто не был наказан, тем более, что Союзный центр не стал контролировать ситуацию. То есть руководство Армении именно при попустительстве и молчании союзного руководства безнаказанно изгнало к концу 1989 года 200-тысячное азербайджанское население.

Как минимум армянский агитпроп и его «солдаты» вроде Ивана Гарибяна должны признать вышеуказанные факты насильственной депортации азербайджанцев из Армении, а затем и НКАО, и что в них принимало лично руководство Армянской ССР. Только после того как армянская сторона признает все это, она может иметь право рассуждать о причинах и последствиях январских событий в Баку. Однако у Гарибяна и ему подобных есть заказ «сверху» продолжать «вешать лапшу» об «армянских погромах», забывая о том, что до этого по всей Армении было зверски убито около 255 азербайджанцев - от младенческого и до преклонного возраста.

Но если армянский агитпроп желает оставаться «слепым» по этому поводу, то это совсем не значит, что мировое сообщество не знает об истинных причинах армяно-азербайджанского противостояния и январских событий 1990 года в Баку. Во всяком случае, азербайджанская сторона прилагает и далее будет прилагать все усилия, чтобы примитивная агитационная «лапша» оставалась висеть на ушах ее создателей из армянских СМИ.

Ризван Гусейнов

[si1234]

Сегодня очередная годовщина 20 Января, "Черного января", как принято называть его в официальной истории. Открыта тема в General : 20 января 1990г. - 21 год со дня Национальной Трагедии.

Общенациональный лидер Гейдар Алиев относился к событиям 20 Января как к проявлению массового героизма со стороны азербайджанского народа. Почему же годовщина 20 Января отмечается в нашей стране в качестве годовщины трагедии, а не как дата всенародного выступления против советской империи?

Изменено 20 января, 2011 пользователем si1234

[SUMGAYIT]

Арестованных в Бакинской бухте азербайджанцев хотели расстрелять и выкинуть за борт самолета

Пытаясь добиться признания у механика Таирова, советские офицеры избивали его со словами: «Ты лезгин, а они азербайджанцы, как есть, так и говори…»

Сегодня Азербайджан отмечает 21-ю годовщину трагедии января 1990 года. Об этих преступлениях против человечества много говорилось и много писалось, но мало кто знает о деталях событий тех дней. . публикует материалы по расследованию последствий ввода войск Советской армии и введения чрезвычайного положения в январе 1990 года в Азербайджанской СССР и Баку, переданные нам Айдыном Расуловым государственным обвинителем - экс-руководителем следственной группы Депутатской-Следственной Комиссии Верховного Совета Республики.

132 человека погибли в результате ввода войск Советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Согласно материалам уголовного дела, 3 человека были убиты 19 января, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января (в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск), 6 человек - до отмены чрезвычайного положения. 8 человек 25-26 января в городах Нефтчала и Лянкяран были убиты военными в связи с их протестом по вводу войск в Баку. В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Как уже сообщал . , 20 января в знак протеста против действий войск и в связи с подозрением вывоза морским путем трупов убитых и раненных, суда Каспийского пароходства и управления «Каспнефтефлота» во главе с пассажирским судном «Сабит Оруджев» (СО), ставшим своеобразным штабом протестующих судов, в течение 4 дней блокировали в бухте военные корабли Краснознаменной каспийской флотилии (ККФ), не давая им выйти в открытое море без предварительной проверки кают и трюмов. При этом блокирование сопровождалось прерывающимися, а в день похорон жертв военных - непрерывными гудками со всех судов.

Командование ККФ и военной комендатуры в городе Баку утверждали, что на кораблях находятся только члены эвакуированных семей военнослужащих и беженцев. Вместе с тем, с целью создания ложной видимости угрожающей опасности их пассажирам, они не подпускали к себе гражданские суда и открывали по ним огонь.

24 января командование военной комендатуры и ККФ, не сдержав данных обещаний выполнить требования в случае отвода гражданских судов, вывели военные корабли в море и с помощью катеров пограничников и морских пехотинцев начали обстрелы и захваты кораблей.

На захваченных судах проводились обыски, погромы и грабежи государственного и частного имущества команд. Нападения совершались также и на корабли с возвращающимися с вахты морскими нефтяниками.

Сегодня впервые будут опубликованы показания членов команд судов «Каспнефтефлота», о том, что на самом деле происходило в Бакинской бухте в те кровавые январские дни, и как себя показали «доблестные» солдаты Советской армии (СА). Отметим, что имели место случаи, когда офицеры СА хотели создать второй межнациональный конфликт, пытаясь натравить лезгин против азербайджанцев.

Рассказывает капитан теплохода «Водолей-4» Мурад Бадал оглу Алиев:

- В ночь с 19 на 20 января, когда отчетливо были слышны выстрелы и небо осветилось трассирующими пулями, «Водолей-4» находился в море недалеко от берега. Обеспокоившись происходящим в городе, я пришвартовал теплоход в морском вокзале и поставил его на якорь. «По радиосвязи я узнал, что в Баку вошли войска. 20 января к десяти утра почти все находившиеся в акватории морского вокзала гражданские суда встали на якорь в Бакинской бухте. Меня, как одного из опытных и уважаемых людей на флоте пригласили на СО и я возглавил штаб по блокаде военных кораблей и регулированию работы всех гражданских судов, обеспечению их водой, продовольствием, горючим, а также принятием людей на берег с морских вахт и отправкой на работу. Одновременно контролировал и работу во вверенном мне теплоходе «Водолей-4»», - говорится в показаниях.

По условным позывным «Восход», «Баку-5» Алиев поддерживал связь с командованием ККФ и «Баку-5» с пограничниками. В одной из связей 21 января около 20 часов командование ККФ попросило его дать возможность двум кораблям с женщинами и детьми после проверки выйти в море. Такую возможность дали, но когда к военным кораблям приблизились суда «Нефтегаз-64» и «Баба-заде», последние подверглись обстрелу, и кораблям удалось без проверки выйти в море.

23 января после похорон жертв трагедии делегация с гражданских судов встретилась с председателем Верховного совета республики Эльмира Кафаровой и командованием ККФ, а по радиосвязи - с комендантом Дубиняком, которым были предъявлены требования восстановить работу азербайджанского телевидения и вывести войска из Баку. Требования были выслушаны и даже даны обещания их исполнить.

В свою очередь судам Каспнефтефлота необходимо было разблокировать бухту. В связи, с чем Алиев дал всем судам команду снять с якоря и приступить к работе. Но как только блокада бухты была снята, все поняли, что их обманули.

24 января в 14.15 по судам со стороны морвокзала и грузового пирса неожиданно был открыт огонь из стрелкового оружия и орудий танков, стоящих на берегу. Тут же на СО был высажен десант, который его и всех, находившихся на судне - 22 человека арестовали и привели в помещение ресторана морвокзала. На его глазах военные почти в упор расстреливали стоявший на якоре «Водолей-4», на котором возник пожар. На просьбы не делать этого, там люди, военные грубо ответили ему: «Мы сейчас из твоего парохода сделаем котлету, а тебя к черту расстреляем, твою мать…! Что стало потом с теплоходом, и его командой он ничего не мог узнать, так как его и других арестованных увели и два дня возили по тюрьмам города, а потом заключив в наручники, привезли на аэродром, посадили в самолет и куда-то увезли.

В самолете офицеры говорили друг другу: «чего мы их возим, давай расстреляем и откроем люк – к чертовой матери! В это время вооруженные солдаты шумно расхаживаясь мимо пленников, вызывали всеобщее раздражение, провоцируя на сопротивление. Наконец самолет совершил посадку, и как стало известно, в Краснодаре. Продержав один день в тюрьме, ночью пленников посадили в поезд и через 4 дня 28 января привезли в Оренбургскую тюрьму, где по два человека рассадили по камерам. По ночам их вызывали на допрос.

«Находясь там, я узнал, что вся команда «Водолея-4» в составе 11 человек арестована и отправлена для содержания под стражей в Ульяновск. 24 февраля 1990 года меня и других освободили. Прибыв в Баку я сразу же отправился к месту нахождения теплохода «Водолей-4». Увидев расстрелянное судно, я невольно заплакал. На различных местах теплохода с членами команды мы насчитали 3223 пулевых отверстия и 9 пробоин от снарядов», - показал Алиев.

Отметим, что советские военные обстреляли все гражданские суда находившиеся в Бакинской бухте.

По словам же членов команды транспортно-буксирного судна «Нефтегаз» управления «Каспнефтефлота» Раджабова Н.А., Азаева Н.М, и Сливина Н.Д., 24 января около 17 часов в бухту вошли вооруженные солдаты. В это время старший помощник капитана Назим Гейдаров дал команду отчалить с территории бухты и не дать возможность солдатам захватить судно. Но после того, как военные открыли с причала огонь и разбили стекла иллюминаторов, пришлось остановиться. Солдаты тут же захватили судно и всех с поднятыми руками вывели на палубу.

Члены команды и все судно было подвергнуто обыску – искали оружие. Потом один из офицеров по фамилии Истонда извинился за обыск и дал приказ всем членам команды разойтись по домам, оставив только повара и электрика. У повара Азаева они отобрали 10 кг. мяса, 3 кг. масла, 5 кг. сахара, 3 пачки чая, 15 буханок хлеба. Затем с судна выгнали и их.

28 января члены команды, прибывшие на судно, обнаружили, что оно во многих местах повреждено пулями, каюты разгромлены, из них пропали личные вещи членов команды. В эти же дни пропали старший помощник Гейдаров и 2-ой механик Таиров, о судьбе которых команды ничего не знали.

А вот сам Таиров Шаиг Рагим оглу рассказал, что после того, как членов команды выгнали с судна он вместе с Гейдаровым Назимом пошли к нему домой и там переночевали. Чувствуя ответственность за судно, они утром вновь пришли на бухту и увидели, что кругом все было простреляно пулями. Около 15.00 когда они сидели в каюте, туда ворвались солдаты и в позе «руки за голову», избивая людей, вывели с судна. Все время солдаты беспричинно наносили удары дубинками, обзывая экстремистами. Потом их и других арестованных посадили в грузовик и увезли.

В кузове автомашины они лежали лицом вниз и их продолжали бить, и нагло смеясь, солдаты ходили по телам людей и бросали в них окурки.

Когда их привезли в ОВД района имени 26 Бакинских комиссаров, избивая, загнали в зал райотдела. Там у всех сняли отпечатки и сфотографировали. Там же какой-то военный в звании лейтенанта стал необоснованно обвинять Таирова в попытке взорвать котельную судна и обстреле военных. Этот офицер приказал подчиненным избить Таирова ногами и запереть в туалете. Время пребывания в туалете засекалось затуханием зажженной сигареты.

Пытаясь добиться у него «признания», ему говорили, что «ты лезгин, а они азербайджанцы, как есть так и говори» Через некоторое время находясь в камере, он узнал, что в газете «Красная Звезда» напечатана информация об убийстве им и Гейдаровым двух солдат. В другом же номере газеты это информация была опровергнута. После долгих издевательств и унижений его и друга привезли на аэродром и на самолете вывезли в Краснодар, а затем поездом увезли в Ульяновск в тюрьму...

Многие из арестованных в результате избиений военными получили различные телесные повреждения – стали инвалидами и потеряли способность трудиться в морских условиях.

Рамелла Ибрагимхалилова

[SUMGAYIT]

Бросив раненого на землю, солдат сказал: «Уничтожим весь Азербайджан!»

23 января советские палачи подвергли 40-минутному пулеметно-автоматному обстрелу даже детскую неврологическую больницу

Cегодня Азербайджан отмечает 21-ю годовщину трагедии января 1990 года. Об этих преступлениях против человечества много говорилось и много писалось, но мало кто знает о деталях событий тех дней. . публикует материалы по расследованию последствий ввода войск Советской армии и введения чрезвычайного положения в январе 1990 года в Азербайджанской СССР и Баку, переданные Айдыном Расуловым государственным обвинителем - экс-руководителем следственной группы Депутатской-Следственной Комиссии Верховного Совета Республики.

132 человека погибли в результате ввода войск Советской армии в Баку в ночь с 19 на 20 января. Согласно материалам уголовного дела, 3 человека были убиты 19 января, 95 - в ночь с 19 на 20 января, 20 человек - 20-24 января (в том числе одна женщина, покончившая жизнь самоубийством в связи с гибелью мужа при вводе войск), 6 человек - до отмены чрезвычайного положения. 8 человек 25-26 января в городах Нефтчала и Лянкяран были убиты военными в связи с их протестом вводу войск в Баку. В течение нескольких дней помимо убитых было ранено около 700 и незаконно арестовано более 800 человек.

Мы - поколение, рожденное и выросшее в Советском Союзе приходили в ужас, когда наблюдали документальные кадры времен Великой отечественной войны о, том как немецкие оккупанты – фашисты убивали врачей, расстреливали кареты скорой помощи, вывозивших раненых, и тогда Советская армия осуждала эти действия. Однако спустя менее, чем полвека азербайджанские граждане стали очевидцами зверств, творимых советскими солдатами в отношении медицинских работников, пытавшихся помочь пострадавшим в те кровавые январские дни, вошедшие черным пятном в историю Азербайджана.

19 января 1990 года советские войска, окружившие Баку около 23.00 в районе аэропорта и поселка Мярдакян без объявления чрезвычайного положения (ЧП), предусмотренного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 января, положили начало крупно-военной масштабной операции против мирного населения города. О введении ЧП бакинцы узнали только утром, когда улицы города уже были обагрены кровью невинных людей.

На помощь первым жертвам военных, примерно в 23.10 выехали кареты скорой медицинской помощи 10-ой подстанции в поселке Мярдакян. В эти минуты в автомашине скорой помощи, спешившей на помощь людям, погиб врач Александр Мархевка. На перекрестке 4-х дорог (Артем-Гала, Тюркан- Шувелян) машина скорой помощи, в которой находился Мархевка, подверглась обстрелу. Машина заглохла, не доехав до поселка, так как был пробит бензобак. По прибытию на подстанцию врачи Тагизаде и Байрамов пытались спасти умирающего доктора Мархевка, но тщетно.

Почти в это же время в районе аэропорта по дороге в больницу № 26 в Мярдакян погиб водитель скорой помощи Ашрафов Р.И., перевозивший раненого.

До официального объявления ЧП в Баку, начатого в 24.00, оставалось более 7-8 часов.

До утра, пока длилась однодневная война медперсонал «скорых», в том числе и их водители, рискуя своей жизнью, под обстрелом военных вывозили с улиц и домов города убитых и раненых. При этом они часто подвергались оскорблениям, унижениям и угрозам. Многие машины были повреждены огнестрельным оружием и военной техникой. Война против «скорых» продолжалась и в последующие дни.

Свое бесчеловечное отношение военные распространили и на больницы, которые были переполнены убитыми и ранеными. В районах города было отключено электричество и врачам приходилось перевязывать и оперировать больных при свете зажженных газет.

Бакинцы в это время стали свидетелями еще одного акта бесчеловечности военных – 23 января 1990 года военные ПОДВЕРГЛИ 40-МИНУТНОМУ ПУЛЕМЕТНО-АВТОМАТНОМУ ОБСТРЕЛУ ДЕТСКУЮ НЕВРОЛОГИЧЕСКУЮ БОЛЬНИЦУ, ГДЕ В ЭТО ВРЕМЯ НАХОДИЛОСЬ ОКОЛО 100 БОЛЬНЫХ ДЕТЕЙ, КОТОРЫХ ПРИШЛОСЬ ЭВАКУИРОВАТЬ.

Врач филиала № 2 10-ой подстанции Мириманов В.И. рассказывает:

«19 января в 23.05 в филиал на острове Артем неизвестные люди на «Жигулях» доставили раненого Ягубова Нусрата Исмайил оглу. Доставившие его люди сообщили, что Ягубов ранен военными в районе «летного городка» на шоссе Бина-Артем. В связи с тяжелым состоянием доставленного он нуждался в срочной госпитализации. Врач Мириманов, медсестра Гарифзанова на «скорой», управляемой Касымовым в экстерном порядке повезли раненного в мярдакянскую больницу. Со слов людей, доставивших Ягубова, стало известно, что дорога Бина-Артем перекрыта военными и поэтому они поехали окольными путями через поселок Зира, Тюркан, Гала, и выехали на Мардаканское шоссе. В районе Бина машина была остановлена военнослужащими. Под угрозой применения оружия, Мириманов был выдворен солдатами из машины. Его оттащили в сторону под елку и стали оскорблять нецензурными словами, называли экстремистом и направив на него автомат, угрожали расстрелом.

В происходящее вмешался офицер, который остановил угрожавшего солдата. После обыска «скорой» их отпустили. Около АЗС предупредительными выстрелами из автомата машину вновь остановили. Он вышел из машины, чтобы военные увидели, что он в белом халате. Здесь в машину вошли офицеры и солдаты. Увидев, что раненый – гражданский человек, солдат дважды ударил его (умирающего) по лицу рукой, а затем ударил ногой по носилкам. На возмущения врача, что бесчеловечно бить умирающего, солдат грубо ответил, что «если везешь труп, вези в морг». Затем машину пропустили, и больной был доставлен в мярдакянскую больницу №26».

Рассказывает врач Абдуллаева М.А.:

В ночь с 19 на 20 января ее бригада выезжала на вызовы и подбирала с улиц трупы погибших. Недалеко от станции метро «Иншаатчылар» к ним подбежали двое молодых парней и сообщили, что около метро есть раненые. Не успели они подъехать к этому месту, как с танка открыли огонь. Когда им все-таки удалось добраться до раненого, он уже был мертв.

Потом они получили вызов на улицу Ахвердиева – к кинотеатру «Хазар». Там они нашли троих раненых. Когда они посадили пострадавших в салон «скорой» и Абдуллаева начала перевязывать одного из них, к ним подошли вооруженные солдаты. Один из них открыв заднюю дверь, неожиданно ударил ее прикладом автомата и свалил на носилки. В это же время солдат выволок на улицу одного из раненых и бросил его на землю. На ее крики не мучить раненого, солдат крикнул «Уничтожим весь Азербайджан!» и захлопнул дверь.

И это не весь список зверств советских солдат в оккупированном Баку…

Рамелла Ибрагимхалилова

[si1234]

Вечером 19-го, плотно поужинав, надев для тепла два свитера под свое пальто и положив в сумку большой кухонный нож и свой советский паспорт, - на всякий случай, - я пошел на митинг. Лидеры - Немат Панахов, Рагим Газиев, Этибар Мамедов уже несколько дней призывали к сопротивлению, говорили о независимости, о том, что решается судьба родины, что надо стоять насмерть и что они тоже будут стоять до конца. Паспорт я взял для того, чтобы предъявить советским солдатам в доказательство того, что я не исламский экстремист из Ирана или Афганистана. А нож мог мне пригодиться, чтобы подороже продать свою жизнь, если меня будут убивать, невзирая на паспорт. Как же я был наивен в свои 37...

В ту ночь я был на митинге перед зданием ЦК партии, нынешним зданием администрации президента. Там баррикад не строили, просто митинговало несколько тысяч человек. Это место было объявлено Панаховым постом №1, отсюда должны были идти подкрепления на другие посты и заграждения. Отсюда я и съездил той ночью по поручению руководителей митинга, на посты около Волчьих ворот и Сальянских казарм и вернулся обратно, выполнив поручения. В лидеры и начальники я не лез, а то сам бы отдавал приказы, но не считал себя вправе, как человек мыслящий и ответственный. Только видимо, недостаточно мыслящий, так как не слышал Ису Гамбара, Зардушта Ализаде и своего друга Хикмета Гаджизаде, которые говорили, что не надо слушать этих лидеров и стоять на улицах. Около полпервого или часу ночи, не помню точно, позвонил из таксофона брату, - мобильных тогда не было, - а двухкопеечные у меня были заготовлены. Брат жил в высоком месте с отличным обзором на проспект Ленина, который ныне называется Азадлыг, и сказал, что уходи, не стой там! Он обрадовался, когда я позвонил и уговаривал меня по телефону «Уходи, беги немедленно! Из окна видны линии трассеров, трассирующих пуль. Стреляют по всему городу, куда попало! Повсюду огненные линии. Видно, как движется бронетехника. Уходи, спасайся! Это смерть!».

Я выслушал его очень внимательно. Перед зданием ЦК пока было все тихо, но мне стало страшно. Заколотилось сердце, задрожали руки. Мне захотелось не просто уйти, а убежать. Но уйти я не мог. Я же пришел стоять насмерть. Пришел, чтобы изменить нашу жизнь, добиться независимости для своей страны. Я видел, как стояли люди, покуривали, беспечно переговаривались, шутили, двое молодых парней боролись, чтобы согреться, кто-то смачно сплюнул. Они еще не знали того, что знал я. Но они тоже пришли умирать, если понадобится, за национальную честь и гордость, за свой Азербайджан.

Потом уже все узнали, что творили советские войска. Солдаты Советской армии стреляли по гражданам своей страны - СССР, как по волкам, или чайкам, или кроликам.

Около 8 утра к зданию ЦК, к сильно поредевшим митингующим подъехала бронетехника. Бронетранспортер приблизился урча и остановился около филармонии. Хорошо помню этот момент. Но огонь открывать или людей гусеницами давить солдаты не стали. Около полдесятого я ушел домой, мне страшно хотелось есть и спать - нервная реакция. Только проснувшись во второй половине дня, я узнал о масштабах трагедии, которую сотворили над безоружными людьми. У нас даже "коктейлей Молотова" не было...

С тех пор я понял многое. По-другому стал относиться к безответственным людям, которые лезут в лидеры, а главное, к советской власти, серпасто-молоткастому паспорту и с сожалением смотрю на тех, кто тоскует или мечтает о советских временах. Через несколько лет стал отмечать 20 января как второй день своего рождения. Чингиз Султансой

[Самарканд]

http://www.bratishka.ru/archiv/2009/8/2009_8_1.php

http://www.alphagroup.ru/

http://www.yerkramas.org/2011/01/22/kupit-li-azerbajdzhan-rossijskoe-pokayanie/

http://www.zerkalo.az/2011-01-22/short-news/16306-20yanvar-smi-seminar/print

http://www.sultanov.azeriland.com/impery/impery_1/page_07.html

http://reklama_zapreshenareklama_zapreshena.com1/74961.html

[Самарканд]

http://www.bratishka.ru/archiv/2009/8/2009_8_1.php

http://www.alphagroup.ru/

http://www.yerkramas.org/2011/01/22/kupit-li-azerbajdzhan-rossijskoe-pokayanie/

http://www.zerkalo.az/2011-01-22/short-news/16306-20yanvar-smi-seminar/print

http://www.sultanov.azeriland.com/impery/impery_1/page_07.html

http://reklama_zapreshenareklama_zapreshena.com1/74961.html

[Лезгин-999]

Январская провокация 1990 года в Баку - ее идеологи, спонсоры и исполнители

18.01.2011 15:32Уже 21 год, как январские события 1990 года в Баку, ввод крупного контингента Советской Армии в столицу Азербайджана и последовавшее кровопролитие остаются одной из скорбных, но вместе с тем знаменательных дат новейшей истории нашей Родины.

В конце 1980-х гг., на фоне бездарной национальной и внутренней политики советского руководства во главе с Михаилом Горбачевым и затянувшегося социально-экономического кризиса, в разных республиках СССР началось национально-освободительное движение за независимость. Советский режим всеми силами, методом репрессий пытался остановить подъем национального движения в союзных республиках, но ничего кроме еще большего углубления кризиса не достиг.

В Азербайджане подъем национально-освободительного движения начался на фоне разгоравшегося армяно-азербайджанского Нагорно-Карабахского конфликта, инициаторами которого стали армянские сепаратисты в НКАО, их покровители в союзном руководстве и зарубежная армянская диаспора. Советское руководство во главе с М.Горбачевым, изначально приняло проармянскую позицию относительно Карабахского вопроса и тем более по поводу зарождавшегося национально-освободительного движения в Азербайджане.

Если подобные движения в других республиках, особенно национал-шовинистическое в Армянской ССР, воспринимались со стороны союзного центра как «нужный элемент перестройки, демократизации и гласности», то относительно азербайджанского движения сразу были выдвинуты клише «пантюркисты», «панисламисты», «националисты» и др.

Влиятельные научные и общественные армянские деятели (писатель националист Зорий Балаян, историк Сергей Микоян и др.) активно лоббировали карабахский вопрос за границей. В ноябре 1987 года в поддержку идеи переподчинения Карабаха Армении высказался советник Михаила Горбачёва Абел Аганбегян, председатель Экономического бюро Совета Министров СССР. И в Азербайджане, и в Армении это было воспринято как свидетельство поддержки Горбачёвым армянской кампании.

Сигналом к массовым депортациям азербайджанцев стали митинги в Ереване осенью 1987 года. Тогда же осенью 1987 года в Азербайджане стали появляться беженцы, в основном из Кафанского и Мегринского районов Армении. В ноябре 1987 года на железнодорожный вокзал Баку прибыли два товарных вагона с азербайджанцами, вынужденными бежать с юга Армении, из деревень компактного проживания азербайджанцев в Мегринском и Кафанском районах. 25 января 1988 года в Баку прибыло четыре автобуса с азербайджанскими беженцами из Кафанского района Армении.

В итоге к концу февраля 1988 года в Азербайджане находилось свыше 4 тысяч беженцев из Армении, которые размещались в Баку, Сумгайыте, Гяндже и других городах. Эти люди стали легкой мишенью армянских провокаторов и советских спецслужб заполонивших Азербайджан.

В итоге 28 февраля 1988 года происходят сумгайытские события, во время которых погибли армяне, азербайджанцы и представители других народов. Толпу погромщиков возглавил сумгайытский армянин Эдуард Григорян, лично убивший и изнасиловавший несколько армян, что дополнительно подтверждает наличие в этих событиях руки армянских эмиссаров, националистов и зарубежной диаспоры.

Отметим, что уже тогда в феврале 1988 года, армянские эмиссары планировали на фоне огромного притока азербайджанских беженцев в Баку устроить беспорядки в столице Азербайджана и затем кричать на весь мир о «геноциде многострадального армянского народа». Однако тогда им это в Баку сделать не удалось, и были инициированы беспорядки в Сумгайыте, которые сразу стали мишенью антиазербайджанской пропаганды, устроенной армянскими националистами и диаспорой на всех уровнях, куда доставали их руки. После инициированных советскими спецслужбами и эмиссарами из Армении в феврале 1988 года сумгайытских событий, началась открытая антиазербайджанская кампания в советской печати и телевидении.

Тем временем, зарвавшиеся армянские националисты вместе с руководством Армении приступили к полному насильственному изгнанию азербайджанцев. Чего стоит, например, выступление Р.Казаряна, члена-корреспондента АН Армении, на митинге в Ереване 4 ноября 1988 года, где он прямо призывал «с помощью отрядов», которые заранее были созданы «всячески обеспечить эмиграцию. Впервые за эти десятилетия нам предоставлена уникальная возможность очистить Армению. Я считаю это самым большим достижением нашей борьбы за эти десять месяцев», - взывал Казарян на митинге с участием партийного руководства Армении. (сб. «Армения: двадцать месяцев борьбы». Ереван, изд. АОД,1989, с.15).

27 ноября 1988 года. Масис. Армения. В селении Захмет армянскими бандитами зверски убиты 10-летняя девочка, 60-летняя женщина и трое молодых азербайджанцев. Казни совершались с целью устрашения мирного населения. В том же райцентре Масис была предана огню мусульманская мечеть. В Ереване сожжена мечеть, азербайджанская школа им. М.Ф. Ахундова и Азербайджанский драматический театр. Армянскими вандалами полностью разрушено азербайджанское кладбище.

В то же день в Гугарке (Армения) по свидетельствам очевидцев, в селении Шаумян армянскими бандитами совершены кровавые преступления, в результат которых зверски убиты и насмерть замучены свыше 10 азербайджанцев.

25-28 ноября 1988 года председателем исполкома Гугаркского района Гамлетом Саркисяном и председателем совхоза «Шаумян» Жорой Аракеляном было организовано убийство азербайджанцев. По этому случаю было возбуждено уголовное дело в Прокуратуре СССР и Армянской ССР.

В ноябре 1988 года в городе Спитак первый секретарь Спитакского городского комитета Коммунистической партии Норайр Мурадян, первый секретарь районного исполнительного комитета Коммунистической партии Ф.Абучян, главврач района Р.Багдарян, судья Э.Назарян, начальник милиции В.Саркисян, прокурор Аракисян в сопровождении нескольких вооруженных бородачей учинили расправу над азербайджанскими семьями.В итоге 36 человек, не выдержав изощренных пыток, погибли. 70 детей в возрасте от 5 до 12 лет были на глазах у родителей живыми замурованы в заранее заготовленной трубе длиной 20 метров и диаметром 1,5 метра. Еще 27 азербайджанских детей увезено в неизвестном направлении.

27-28 ноября 1988 года первый секретарь Спитакского райкома партии Норайр Мурадян якобы организовал вывоз азербайджанцев из Армении. Людей посадили в грузовые машины, но до места назначения они так и не доехали. Между русскими селами Лермонтово и Фиолетово эти невинные люди были заживо сожжены. В грузовиках находились дети, женщины, старики. Случайно оставшиеся в живых в течение 5 суток добирались через снежные перевалы Больших Кавказских гор до Казахского района Азербайджана», - рассказывает Сенубер Сараллы («Геноцид. Аннотация районов. Список погибших и жестоко убитых в Западном Азербайджане в 1987-1992 гг.»).

По рассказам выжившего 60-летнего Алиева Магеррама Абдул оглы мы узнаем об ужасающих актах насилия имевших место во время изгнания азербайджанцев из района Веди (Араратский район) Армении в 1988 году.

Вот свидетельские показания М. Алиева: «Пять вооружённых дашнаков насильно посадили меня в машину УАЗ и закрыв глаза увезли в неизвестном направлении. Приблизительно через 30 минут открыли мои завязанные глаза и приказали выйти из машины. Когда я вышел перед моими глазами на деревьях висели три женщины и четверо мужчин. Я не знал, где нахожусь, только понял, что на виселицах висели азербайджанцы. Потом мне приказали идти к речке, и тогда я понял, что это река Зянги, у которой лежали три трупа. Они заставили меня открыть лица этих трупов. Это была молодая беременная азербайджанка убитая с неродившимся младенцем. А рядом с ее трупом лежали её две малолетние дочери.

Увидев такое зверство, я потерял сознание. Когда пришел в себя, я увидел, что они привязали большими камнями семерых повешанных и убитую женщину с ее тремя детьми и бросили в реку Зянги. Один из дашнаков подошел ко мне и сказал: «Смотри турок, пока на земле живут армяне, везде и всегда с турками будем так поступать, а тебя не убиваем ради того что ты все это увидел и не забудешь до конца своих дней и передашь всем тюркам, что мы армяне будем мстить за своих бабушек и дедушек. Наш армянский народ всегда будет мстить: кровь за кровь».

Советское руководство и СМИ, молчавшие, когда армянские националисты, начиная с 1987 года, изгоняли азербайджанцев из Армении и Нагорного Карабаха, вдруг «очнулось» и подняло истерию по поводу «армянских погромов» в Азербайджане. Однако союзное руководство бездействовало, когда в течение 1987-1989 гг., из Армении при активном участии местных руководящих, партийных и правоохранительных органов, армянскими националистами насильно были изгнано 200 000 азербайджанцев. Согласно уточненным данным в результате депортации азербайджанцев из Армении в 1987-1989 гг. погибло 214 азербайджанцев, значительная часть которых были зверски убиты и замучены до смерти.

В декабре 1989 года в Армении отмечались празднества под лозунгом «Армения без турок!».

Тем временем, на фоне стекавшихся в Баку азербайджанских беженцев, армянские эмиссары готовили опять же по «сумгайытскому сценарию» почву для беспорядков Армянские идеологи национализма прекрасно знали, что рассказы прибывавших азербайджанских беженцев об ужасных бесчинствах, происходивших в Армении, станут причиной народного недовольства и возмущения в Азербайджане. Ситуацию также напрягало начатое армянскими националистами изгнание азербайджанцев из НКАО, которую армянские сепаратисты силой хотели присоединить к Армянской ССР.

Всего этого руководство СССР якобы «не видело», к тому же бездействовало, когда сотни тысяч обездоленных азербайджанских беженцев хлынули в Азербайджанскую ССР, что обернулось серьезным социальным кризисом, перешедшим затем в неуправляемую фазу. Вот тут уже союзное руководство открыто приняло позицию Армении, и стремилось во всем обвинить Азербайджан. Основной мишенью кремлевских властей стало растущее национально-освободительное движение азербайджанского народа. Ни в Москве, ни тем более в Ереване никто не говорил о причинах, приведших к критической ситуации сложившейся в Баку и других городах Азербайджана. СМИ и телеканалы, союзное руководство и особенно в Армении все говорили только о последствиях этой ситуации для армянского населения Азербайджана. Казалось союзная пресса и руководство «ослепли» поскольку ничего не говорили о насильственной депортации азербайджанцев, и все события армяно-азербайджанского конфликта видели в цветах раскрашенных армянскими националистами.

Вот, что пишут по поводу ситуации сложившейся в Баку в январе 1990 года руководитель управления «З» КГБ СССР Владимир Луценко и начальник отдела Валерий Хмелев пишут: «Вокруг Спитака в горных районах Армении жили азербайджанцы. Их начали выкидывать из домов, часто забирая вещи. И вот эта масса народу двинулась в Баку. Стихийно. А там их никто и не ждал. Дошли не все (были убиты или замерзли в горах), но многие. В Баку-то и началось самое ужасное: бездомные люди, да еще обиженные, начали вымещать свое зло на бакинских армянах».

Армянские авторы этой многоходовой провокации, начиная ее, вне всякого сомнения, ясно себе представляли всю цепь дальнейших событий. Судьба бакинских армян их совершенно не волновала - они им были нужны только как живой человеческий материал для всемирного черного пиара. С тех пор по нынешний день армянская пропагандистская машина неустанно использует «сумгайытские события», «бакинские события» как обоснование причин армянской агрессии против азербайджанских земель. Поставив факты и хронологию событий «с ног на голову» армянские агитаторы в течение 20 с лишним лет «греют руки и карманы» на армяно-азербайджанском конфликте.

Последовавшие затем в Баку кровавые события 19-20 января 1990 года четко проявили лицо армянского национализма, его идеологов, спонсоров и исполнителей - всех тех, кто повинен в разжигании армяно-азербайджанского конфликта. Но об этом подробнее позже…

Продолжение следует

Ризван Гусейнов

[Лезгин-999]

Январская провокация 1990 года в Баку - ее идеологи, спонсоры и исполнители – Часть вторая

03.02.2011 17:12Часть Первая

Часть вторая

Прежде чем перейти непосредственно к вводу Советской Армии в Баку и последовавшим кровавым событиям 19-20 января 1990 года, следует коснуться событий, предопределивших эту преступную акцию, совершенную Михаилом Горбачевым и его окружением.

1 декабря 1989 года Верховный Совет Армянской ССР и Национальный Совет НКАО на совместном заседании принимают постановление «О включении Нагорного Карабаха в состав Армении», что прямо противоречило Конституции СССР и Азербайджанской ССР.

Одновременно из Армении в этот период хлынула новая волна изгоняемых азербайджанцев, которые размещались в Баку и других городах Азербайджана. Антиконституционное решение о присоединении НКАО к Армении и пассивность руководства СССР в этом вопросе привели к массовым волнениям в Азербайджане, обернувшимся исходом армянского населения из республики.

Однако дислоцированные не территории Армянской ССР советские войсковые подразделения не предпринимали практически никаких мер для защиты остававшегося еще там азербайджанского населения. Отметим, что с 1987 года при непосредственном активном участии партийного руководства и правоохранительных органов Армянской ССР началось изгнание азербайджанского населения.

При финансовой поддержке зарубежной армянской диаспоры и руководства Армянской ССР на территорию республики в массовом порядке стали проникать вооруженные боевики и террористические группировки, было налажено поставка различного рода вооружений в Армению. За период до января 1990 годы было зверски убито свыше 200 азербайджанцев, насильственно изгнано почти все 200 000 азербайджанское население.

Обо всем этом прекрасно было осведомлено союзное руководство, но никаких мер для предотвращения этого нацистского шабаша в Армянской ССР со стороны кремлевского руководства не было предпринято. Складывается ощущение, что союзное руководство делало все, чтобы взорвать общественность Азербайджанской ССР и спровоцировать на ответные действия. В декабре 1989 - январе 1990 гг. в Баку и другие крупные города Азербайджана стала прибывать новая волна беженцев из Армении, которые рассказывали страшные вещи о чинимых там насилиях и убийствах азербайджанцев.

В этой ситуации происходят события, которые еще раз подтверждают наличие спланированной провокации со стороны горбачевского руководства в адрес Азербайджанской ССР.

9-11 января 1990 года, когда еще в Баку и других городах и речи не было о беспорядках и столкновениях, позже выданных за «армянские погромы», по тревоге были подняты и начали перебрасываться в Азербайджан различные боевые подразделения советской армии, также резервисты из Ставрополя, Краснодара и других регионов России.

11 января 56-я гвардейская десантно-штурмовая бригада, дислоцированная на территории Туркменской ССР, была поднята по тревоге. Личному составу было объявлено, что бригада будет переброшена для участия в боевых действиях, тогда как еще в Азербайджане не было никаких столкновений. Штурмовая бригада и другие подразделения спецназначения стали перебрасываться на военный аэродром в городе Кюрдамир, а оттуда по воздуху перевозились в Порт-Ильич (ныне Лиман).

Часть этих войск заново перебрасывалась на военный аэродром Кюрдамира: то есть союзное руководство перекидывало войска в разные точки Азербайджана и на всякий случай готовилось обратно вывести их без шума из республики, если не удастся спровоцировать беспорядки.

На этом фоне армянские бандформирования устраивали нападения на азербайджанские села вдоль армяно-азербайджанской границы и в НКАО. Кровь мирного населения потекла рекою. Началось изгнание азербайджанцев из Степанакерта (Ханкенди), из сел оказавшихся в окружении армянских боевиков, а также артобстрелы азербайджанского города Шуша. Но секретно введенные в Азербайджан подразделения советской армии никак не реагировали на все это: значит, у них было совсем иная функция.

Воспользовавшись сложившейся в Азербайджане критической ситуацией, в ночь с 19 на 20 января армянские вооруженные отряды оккупировали село Кярки Нахчыванской Автономной Республики Азербайджанской ССР. Армянские бандформирования также напали и на поселок Садарак в Нахчыване. Среди мирного азербайджанского населения имелись жертвы. Снарядами тяжелой артиллерии и системы массового поражения «Град» регулярно обстреливались другие азербайджанские села Нахчывана. Налицо открытая попытка ввергнуть Азербайджан в хаос, вынудить предпринять ответные меры, в результате чего «доблестная» советская армия начнет спецоперацию против Азербайджанской ССР. К этому моменту в Азербайджане скопилось почти 70 000 ударная группировка из подразделений советской армии.

В ночь с 19 на 20 января в Баку введены эти крупные подразделения Советской Армии, которые безжалостно расстреливали и давили танками гражданское население столицы Азербайджана. Эта кровавая акция, названнаяЧерным Январем, привела к многочисленным жертвам среди гражданского населения Баку, пытавшегося помешать вводу войск. В результате ввода войск в Баку погибло 133-137 и ранено более 800 жителей.

Войска вводятся именно тогда, когда в городе кончились беспорядки, и своими силами удалось взять под контроль ситуацию. Однако это, видимо, не входило в планы Кремля, который дал команду «пойти на Баку» и убивать своих же - советских граждан.

Общеизвестно, что «беспорядки в Баку происходили с 13-го по 19 января 1990 года», - об этом писали сами же армянские СМИ. Однако, несмотря на то, что беспорядки кончились, в Баку вводятся подразделения войск, переброшенные в Азербайджан еще 9-11 января. Но если беспорядки в Баку начались 13-го, то как же военное командование СССР могло заранее узнать о них?

Все эти факты показывают, что руководство СССР и КГБ спланировало беспорядки в Баку и никак иначе.

Любопытно, что после кровавого ввода войск в Баку 56-я гвардейская десантно-штурмовая бригада, которая дислоцировалась в Баку, в феврале 1990 года была переброшена в Мегринский район Армянской ССР, где они должны были защищать оставшееся немногочисленное азербайджанское население, которое там в осадном положении держали армянские бандформирования. Однако тут уже практически не осталось азербайджанцев и местное армянское партийное руководство уговорило советский генералитет вывести войска и «не мешать» завершению полного изгнания азербайджанского населения Армянской ССР.

Подведя итоги, можно только констатировать, что, несомненно, налицо сговор против Азербайджанской ССР со стороны руководства СССР и партийных лидеров Армянской ССР. Иначе никак не понять, почему союзное руководство «ослепло и оглохло» в 1987-1989 гг., когда из Армянской ССР при непосредственном участии партийного руководства были изгнаны почти 200 тысяч азербайджанцев. А «проснулось» союзное руководство только в январе 1990 года, когда в Азербайджане, наводненном сотнями тысяч беженцев из Армении и НКАО, сложилась критическая ситуация. И «проснулось» союзное руководство не для того, чтобы помочь Азербайджанской ССР, а для того, чтобы потопить азербайджанский народ в крови, прекрасно зная, что подобная несправедливость приведет к горячей фазе армяно-азербайджанского, Нагорно-Карабахского конфликта.

Ризван Гусейнов

[Лезгин-999]

http://ru.wikipedia.org/wiki/Чёрный_январь

Чёрный январь (азерб. Qara Yanvar) или также Кровавый январь (азерб. Qanl? Yanvar) — подавление политической оппозиции советскими войсками 20 января 1990 года в столицеАзербайджана — городе Баку, закончившееся гибелью более сотни мирных жителей, в основном азербайджанцев^[1]. Подобные события произошли ранее в Алма-Ате (1986), в Тбилиси (1989), позже в Душанбе (1990), в Вильнюсе и Риге (1991), где жертвами стали советские граждане.