моменты

[Эмир Эмиров]

Бывает, читаешь какое-нибудь произведение и натыкаешься на момент, который все внутри переворачивает и хочется перечитывать это предложение(я) снова и снова. Так у меня было с Сэлинджером. Я распечатал отрывок( пол страницы) из его произведения и очень долгое время носил его с собой, не знаю почему, но, читая его, я как-то успокаивался. Я наблюдал такие моменты во многих романах, повестях, рассказах, причем для другого человека этот отрывок может показаться абсолютно банальным. Вот, например, одно из последних, что вцепилось мне в душу.

Ф.С.Фицджеральд - НОЧЬ НЕЖНА

Во время обеда «Марджин» снялась с якоря и теперь полным ходом шла на запад. Под приглушенный стук дизелей скользили по сторонам мягкие вечерние тени. На баке Николь сразу обдуло теплым ветром, растрепавшим ей волосы, и с внезапным чувством облегчения она узнала впереди, у флагштока, фигуру мужа. Завидев ее, он сказал ровным голосом:

— Чудесный вечер.

— Я не знала, где ты, и забеспокоилась.

— Да неужели?

— Не надо так говорить со мной, Дик. Я бы с такой радостью что-нибудь для тебя сделала, хоть пустяк какой-нибудь, но ничего не могу придумать.

Он отвернулся и стал смотреть туда, где за звездной завесой лежала Африка.

— Верю, Николь. Мне даже иногда кажется, что пустяк ты бы сделала с особенной радостью.

— Зачем ты так говоришь, Дик, — не надо.

В сиянии звезд, которое море подхватывало и пригоршнями белой пены швыряло обратно к небу, лицо Дика казалось бледным, но не злым, как можно было ожидать. В нем чувствовалась какая-то отрешенность; он медленно сосредоточивал свой взгляд на Николь, как шахматист на фигуре, которую готовится передвинуть; потом он взял ее за руку выше кисти и так же неторопливо притянул к себе.

— Говоришь, ты меня погубила? — спросил он почти ласково. — Но если так, мы оба с тобой — погибшие. А значит…

Холодея от страха, она втиснула и другую свою руку в его цепкие пальцы.

Хорошо, пусть, она пойдет за ним — красота майского вечера ощущалась особенно остро в этот миг самоотречения и готовности к душевному отклику — хорошо, пусть…

[Эмир Эмиров]

Андрэ Моруа - Письма незнакомке - Первая любовь.

Наиболее же благоприятным для счастья является союз мужчины и женщины

приблизительно одного возраста (мужчина может быть немного старше),

безоглядно преданных друг другу, относящихся к своей любви предельно

честно, стремящихся во что бы то ни стало сберечь взаимопонимание. Пронести

первую любовь через всю жизнь -- что может быть прекрасней! Для этого

девушки должны отказаться от удовольствия заигрывать с другими мужчинами,

что, разумеется, нелегко. Быть может, рассказ о злоключениях Байрона

объяснит им, какие опасности таятся в легкомысленном и на первый взгляд

безобидном кокетстве. Какая страшная ответственность, сударыня, быть первой

любовью талантливого человека. Да и любого человека вообще. Прощайте.

[Эмир Эмиров]

Д.Д.Сэлинджер - повесть "Симор"

Однажды к вечеру, в те мутноватые четверть часа, когда на нью-йоркских

улицах только что зажглись фонари и уже включаются автомобильные фары - одни

горят, другие еще нет, я играл в "шарики" с одним мальчиком по имени Айра

Янкауер, на дальнем тротуаре переулка, выходившего прямо напротив входа в

наш дом. Мне было восемь лет, я пытался подражать приемам Симора: бить, как

он, сбоку, целить, как он, в шарик противника, - и неизменно проигрывал.

Неизменно, но равнодушно. В этот сумеречный час нью-йоркские мальчишки

похожи, скажем, на мальчишек из Тиффани, штат Огайо, которые слышат гудок

далекого поезда, загоняя в хлев последнюю корову. В этот волшебный час, если

и проигрываешь свои шарики, они для тебя - просто стекляшки, и все.

По-моему, Айра тоже ощущал сумерки, как надо, - а значит, и для него

выиграть только и значило - просто получить лишние шарики, вот и все. И в

тон этому затишью и нашему равнодушному настроению меня вдруг окликнул

Симор. Так неожиданно и славно было почувствовать, что в затихшей Вселенной

есть еще третий живой человек, и особенно потому, что это был именно Симор.

Я круто обернулся к нему, и Айра, кажется, тоже. Яркие круглые лампочки

только что зажглись под козырьком нашего парадного. Симор стоял на обочине,

перед входом, раскачиваясь на пятках, засунув руки в карманы своей кожаной

куртки, и смотрел на нас. Фонари под навесом парадного освещали его сзади, и

лицо его виднелось смутно, тонуло в тени. Ему было десять лет. По его позе,

по манере держать руки в карманах, раскачиваться на пятках, .еловом, по

некоему "фактору икс", я понял, что и он тоже до глубины души чувствует

волшебную прелесть этого сумеречного часа. "А ты не можешь целиться не так

долго? - спросил он, не сходя с места. - Если ты нацелишься и попадешь,

значит, тебе просто повезло". Он сказал эти слова как-то доверительно, не

нарушая обаяния этого вечера. Нарушил его я сам. Сознательно. Нарочно. "Что

значит "п_о_в_е_з_л_о", если я ц_е_л_и_л_с_я?" - говорил я негромко

(несмотря на курсив), но более раздраженным тоном, чем мне хотелось. Минуту

он помолчал, потоптавшись по обочине, посмотрел на меня, я чувствовал - с

любовью. "А вот так, -сказал он. -Ведь ты о_б_р_а_д_у_е_ш_ь_с_я, если

попадешь в шарик Айры? Да? Обрадуешься, верно? А раз ты обрадуешься, когда

попадешь в чей-то шарик, значит, ты в душе был не совсем уверен, что

попадешь. Значит, тут должно быть какое-то везение, случайность, что ли".

[A...]

Чем, скажите мне, выводить пятна с одежды? Я пробовал и так и эдак, и тем и другим. И ведь удивительная вещь: например, намочишь бензином, и чудный результат – пятно тает, тает и исчезает. Человек счастлив, ибо ничто так не мучает, как пятно на одежде. Неаккуратно, нехорошо, портит нервы. Повесишь пиджак на гвоздик, утром встанешь – пятно на прежнем месте и пахнет чуть-чуть бензином. То же самое после кипятку, спитого чаю, одеколону. Вот чертовщина! Начинаешь злиться, дергаться, но ничего не сделаешь. Нет, видно, кто посадил себе пятно на одежду, так уж с ним и будет ходить до тех самых пор, пока не сгниет и не будет сброшен навсегда самый костюм. Мне-то теперь уж все равно – но другим пожелаю, чтобы их было как можно меньше.

("Театральный Роман" ,Булгакова..)

Изменено 21 июня, 2012 пользователем A...

[Эмир Эмиров]

А..., рад тебя видеть тут. Не читал этого романа, он неоконченный по-моему. Сейчас поищу отрывок из "Замка" Кафки, там где он хочет уснуть, но ему мешают. Я сам чуть не заснул в этот момент, но не потому что было неинтересно, а потому что я оказался в той самой сонной атмосфере, которую он создал.

[A...]

А..., рад тебя видеть тут. Не читал этого романа, он неоконченный по-моему. Сейчас поищу отрывок из "Замка" Кафки, там где он хочет уснуть, но ему мешают. Я сам чуть не заснул в этот момент, но не потому что было неинтересно, а потому что я оказался в той самой сонной атмосфере, которую он создал.

интересное чтиво.Но больше он заинтересует москвича скорее..

как то хорошо передан дух москвичей того "советского "времени...в театральном закулисье можно узнать кого угодно .

А этот кусок просто врезался в память намертво.

[Эмир Эмиров]

интересное чтиво.Но больше он заинтересует москвича скорее..

как то хорошо передан дух москвичей того "советского "времени...в театральном закулисье можно узнать кого угодно .

А этот кусок просто врезался в память намертво.

Я об этом и говорил, бывают такие моменты.) Давай из той же самой Бовари, мне больше всего запомнился момент, когда она умирает и вот еще это:

Но удар был нанесен, она охнула и упала замертво! ( возможно неправильно повторил, это там, где умирает его первая жена)

[A...]

Из Бовари:

Ложь становится потребностью и если она говорит,что ходила по правой стороне ..надо полагать ,что шла по левой )

в провинции окно заменяет театр..

[Эмир Эмиров]

Кафка - Замок

Следует, однако, признать, что секретари, действуя в рамках

предписаний, стараются оградить себя от ночных допросов и связанных с ними,

хотя, возможно, и кажущихся, неудобств. Насколько возможно, они прибегают к

этому в широких масштабах. Они берутся только за те дела, которые

представляют наименьшую опасность, тщательно проверяют себя перед встречей,

и если результат проверки этого требует, то отказывают просителю в приеме,

иногда даже в самую последнюю минуту, иногда вызывают просителя раз десять,

прежде чем заняться его делом, охотно посылают взамен себя своих коллег,

которые совсем не разбираются в данном вопросе и потому могут решить его с

необычайной легкостью, или же назначают прием хотя бы на начало ночи или на

ее конец, сохраняя для себя середину, -- словом, таких мероприятий

существует множество, их не так легко поймать, этих секретарей, и насколько

они обидчивы, настолько же умеют постоять за себя". К. спал, однако сон был

не настоящий, он слышал слова Бюргеля, быть может, даже лучше, чем бодрствуя

и мучась. Слова, одно за другим, били ему в уши, но исчезло тягостное

ощущение, он чувствовал себя свободным, и не Бюргель держал его, а он сам

минутами ощупью тянулся к Бюргелю, он еще не потонул в самой глубине сна, но

уже погружался в нее. Никому теперь не вырвать его оттуда. И у него

появилось ощущение, будто победа уже одержана, и вот собралась компания

отпраздновать ее, и не то он сам, не то кто-то другой поднял бокал

шампанского за его победу. И для того, чтобы все знали, о чем идет речь, и

борьба и победа повторились вновь, а может быть, и не повторились, а только

сейчас происходят, а победу стали праздновать заранее и продолжают

праздновать, потому что исход, к счастью, уже предрешен. Одного из

секретарей, обнаженного и очень схожего со статуей греческого бога, К.

потеснил в борьбе. Это было ужасно смешно, и К. усмехался во сне над тем,

как секретарь при выпадах К. терял свою гордую позу и спешил опустить

вскинутую кверху руку и сжатый кулак, чтобы прикрыть свою наготу, но все

время запаздывал. Борьба продолжалась недолго; шаг за шагом -- а шаги были

широкие -- К. продвигался вперед. Да и была ли тут борьба? Никаких серьезных

препятствий преодолевать не приходилось, только изредка взвизгивал

секретарь. Да, греческий бог визжал, как девица, которую щекочут. И наконец

он исчез. К. остался один в огромной комнате, он храбро оглядывался по

сторонам, готовый к бою, ища противника, но никого не было, компания тоже

разбежалась, и только бокал от шампанского лежал разбитый на полу. К.

растоптал его. Осколки, однако, кололись, он, вздрогнув, проснулся, его мутило, как

младенца, которого внезапно разбудили. Но тут же, при взгляде на обнаженную

грудь Бюргеля, к нему из сна выплыла мысль: "Да вот он, твой греческий бог!

Вытащи же его из-под перины!" "Бывает, однако... -- сказал Бюргель,

задумчиво подняв взгляд к потолку, словно ища в памяти какие-то примеры и

никак не находя их. -- Бывает, однако, что, несмотря на все

предосторожности, посетители находят возможность выгодно для себя

использовать все эти слабости секретарей в ночное время, конечно, если

считать, что такие слабости действительно существуют. Правда, подобные

возможности представляются чрезвычайно редко, вернее, почти никогда. А

состоит такая возможность в том, что посетитель является среди ночи без

предупреждения.

[miss_kiss]

Стефан Цвейг. Письмо незнакомки

....Я оставалась у тебя всю ночь. Ты и не подозревал, что до

тебя ни один мужчина не прикоснулся ко мне и не видел моего

тела. Да и как ты мог заподозрить это, любимый, - я не

противилась тебе, я подавила в себе чувство стыда, лишь бы

ты не разгадал тайну моей любви к тебе, ведь она, наверное,

испугала бы тебя, потому что ты любишь только все легкое,

невесомое, мимолетное, ты боишься вмешаться в чью-нибудь

судьбу. Ты расточаешь себя, отдаешь себя всему миру и не

хочешь жертв. Если я теперь говорю тебе, любимый, что я

отдалась тебе первому, то умоляю тебя: не пойми меня

превратно! Я ведь не виню тебя, ты не заманивал меня, не

лгал, не соблазнял - я, я сама пришла к тебе, бросилась в

твои объятия, бросилась навстречу своей судьбе. Никогда,

никогда не стану я обвинять тебя, нет, я всегда буду

благодарна тебе, потому что как богата, как озарена

счастьем, как напоена блаженством была для меня эта ночь!

Когда я в темноте открывала глаза и чувствовала тебя рядом с

собой, я удивлялась, что надо мной не звездное небо. Нет, я

никогда ни о чем не жалела, любимый, этот час искупил все.

И я помню, что, слыша твое сонное дыхание, чувствуя тебя так

близко подле себя, я плакала в темноте от счастья....

[Эмир Эмиров]

Альбер Камю - Чума

Он держал ее в своих объятиях, прижимал к себе голову, не видя лица, а только знакомые волосы, – он не утирал катившиеся из глаз слезы и сам не понимал, льются ли они от теперешнего его счастья или от загнанной куда-то в глубь души боли, и все же знал, что эта влага, застилавшая взор, помешала ему убедиться в том, действительно ли это лицо, прильнувшее к его плечу, то самое, о котором так долго мечталось, или, напротив, он увидит перед собой незнакомку. Он поймет, но позже, верно ли было его подозрение. А сейчас ему, как и всем толпившимся на перроне, хотелось верить или делать вид, что они верят, будто чума может прийти и уйти, ничего не изменив в сердце человека.

[Эмир Эмиров]

Ф.С.Фицджеральд - Ночь нежна

Тут нужен был фундамент цельных чувств, которые старше тебя

самого. Нужно было, чтобы в памяти жили рождественские праздники, и

открытки с портретами кронпринца и его невесты, и маленькие кафе Баланса,

и бракосочетания в мэрии, и поездки на дерби, и дедушкины бакенбарды.