Алик Бахши

Обращение в «Комиссию при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России»

«Мы закрыли на ключ криводушия дверь,

Нашей правдою мир одолели. Поверь»

Низами

В короткий период разгула несуверенной Ельциновской демократии были выведены из режима секретности и обнародованы некоторые материалы, которыми воспользовались фальсификаторы истории с целью нанести ущерб России и её государство определяющему народу. Так враги молодой российской суверенной демократии, тенденциозно толкующие советско–германский пакт о ненападении 1939 года и Катынский расстрел ((http://www.oldgazette.ru/lib/propagit/21/01.html)

«Во-первых, надо указать на изменения, происшедшие в отношениях между Советским Союзом и Германией. Со времени заключения 23 августа советско-германского договора о ненападении был положен конец ненормальным отношениям, существовавшим в течение ряда лет между Советским Союзом и Германией. На смену вражды, всячески подогревавшейся со стороны некоторых европейских держав, пришло сближение и установление дружественных отношений между СССР и Германией. Дальнейшее улучшение этих новых, хороших отношений нашло свое выражение в германо-советском договоре о дружбе и границе между СССР и Германией, подписанном 28 сентября в Москве. Происшедший крутой поворот в отношениях между Советским Союзом и Германией, между двумя самыми крупными государствами Европы, не мог не сказаться на всем международном положении».

Так в начале своего доклада Молотов подчёркивает геополитическое значение дружеского союза с фашистской Германией, который позволил наконец покончить с таким несуразным образованием, как Польша, – результатом Первой мировой войны, или по определению докладчика «уродливым детищем»:

«Во-вторых, надо указать на такой факт, как военный разгром Польши и распад Польского государства. Правящие круги Польши не мало кичились "прочностью" своего государства и "мощью" своей армии. Однако, оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем - Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей.»

Империалисты Франции и Англии были весьма озадачены таким неожиданным для них исходом, а именно политическими изменениями в Европе, ставшими реальностью благодаря заключённому союзу коммунистов и фашистов. Здесь хочу заметить, что противники Новой Европы и предположить не могли о существовании секретной части договора, которая предусматривала свободу действий Советского Союза для оказания помощи народам Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Бессарабии, жестко эксплуатируемых местными капиталистами. О грядущих изменениях и говорил Молотов, знавший суть договора:

«В-третьих, следует признать, что вспыхнувшая в Европе большая война внесла коренные изменения во всю международную обстановку. Эта война началась между Германией и Польшей и превратилась в войну между Германией - с одной стороны, Англией и Францией - с другой стороны. Война между Германией и Польшей закончилась быстро, ввиду полного банкротства польских руководителей. Польше, как известно, не помогли ни английские, ни французские гарантии. До сих пор, собственно, так и неизвестно, что это были за "гарантии". (Общий смех). Начавшаяся между Германией и англо-французским блоком война находится лишь в своей первой стадии и по-настоящему еще не развернулась. Тем не менее, понятно, что такая война должна была внести коренные изменения в положение Европы, да и не только Европы».

Таким образом, Германия, воевавшая с Францией и Англией, на самом деле являлась гарантом, щитом для действий СССР по освобождению указанных народов. Кстати, все они входили в состав Российской империи, то есть жили на исконно российских, временно отторгнутых национальными сепаратистами, территориях, воссоединение с которыми и входило в задачу секретного протокола советско–германского договора. Не принимая происходящие политические изменения, лидеры Англии и Франции, объявившие войну Германии, по сути, и являются виновниками того, что война переросла во Вторую мировую, чего не хотели ни Германия, ни Советский Союз. Слова товарища Молотова в точности отражают истину в то далёкое прошлое, которую современные фальсификаторы скрывают от общественности:

«Теперь, если говорить о великих державах Европы, Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира. Роли, как видите, меняются.

Попытки английского и французского правительств оправдать эту свою новую позицию данными Польше обязательствами, разумеется, явно несостоятельны. О восстановлении старой Польши, как каждому понятно, не может быть и речи. Поэтому бессмысленным является продолжение теперешней войны под флагом восстановления прежнего Польского государства. Понимая это, правительства Англии и Франции, однако, не хотят прекращения войны и восстановления мира, а ищут нового оправдания для продолжения войны против Германии.»

Как видите, в октябре 1939 года, когда только война зародилась после её объявления Англией и Францией, две страны, заключившие пакт о ненападении желали мира и восстановления справедливости, нарушенной итогами Первой мировой войны.

Далее в своей речи Молотов раскрывает истинную подоплёку войны, что делает ему честь, как умному и дальновидному политику:

«В последнее время правящие круги Англии и Франции пытаются изобразить себя в качестве борцов за демократические права народов против гитлеризма, причем английское правительство об'явило, что будто-бы для него целью войны против Германии является, не больше и не меньше, как "уничтожение гитлеризма". Получается так, что английские, а вместе с ними и французские, сторонники войны об'явили против Германии что-то вроде "идеологической войны", напоминающей старые религиозные войны. Действительно, в свое время религиозные войны против еретиков и иноверцев были в моде. Они, как известно, привели к тягчайшим для народных масс последствиям, к хозяйственному разорению и к культурному одичанию народов. Ничего другого эти войны и не могли дать. Но эти войны были во времена средневековья. Не к этим ли временам средневековья, к временам религиозных войн, суеверий и культурного одичания тянут нас снова господствующие классы Англии и Франции? Во всяком случае, под "идеологическим" флагом теперь затеяна война еще большего масштаба и еще больших опасностей для народов Европы и всего мира. Но такого рода война не имеет для себя никакого оправдания. Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это - дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за "уничтожение гитлеризма", прикрываемая фальшивым флагом борьбы за "демократию". В самом деле, никак нельзя назвать борьбой за демократию такие действия, как закрытие коммунистической партии во Франции, аресты коммунистических депутатов французского парламента или урезывание политических свобод в Англии, неослабевающий национальный гнет в Индии и т.п.

Не ясно ли, что цель теперешней войны в Европе не в том, о чем говорят в официальных выступлениях для широкого круга слушателей во Франции и Англии, то-есть не в борьбе за демократию, а в чем-то другом, о чем не говорят эти господа открыто. Действительная причина англо-французской войны против Германии не в том, что Англия и Франция поклялись будто бы восстановить прежнюю Польшу и, конечно, не в том, что они решили будто-бы взять на себя задачу борьбы за демократию. У правящих кругов Англии и Франции есть, разумеется, другие более действительные мотивы для войны против Германии. Эти мотивы относятся не к области какой-либо идеологии, а к сфере их сугубо материальных интересов, как могущественных колониальных держав».

Становится ясным, что империалистов одинаково не устраивали как фашистская, так и коммунистическая идеологии, которые в равной степени были кануном капитализма.

А вот в следующей фразе раскрывается смысл договора и политическая мудрость Сталина:

« Наши отношения с Германией, как я уже сказал, улучшились коренным образом. Здесь дело развивалось по линии укрепления дружественных отношений, развития практического сотрудничества и политической поддержки Германии в ее стремлениях к миру. Заключенный между Советским Союзом и Германией договор о ненападении обязывал нас к нейтралитету в случае участия Германии в войне. Мы последовательно проводили эту линию, чему отнюдь не противоречит вступление наших войск на территорию бывшей Польши, начавшееся 17 сентября.»

То есть Сталин предвидел, что война неизбежна, и он правильно рассчитал так, что капиталистические хищники напали только на Германию, которая являясь, как я сказал, щитом, приняла удар, в то время как Советский Союз освобождал свои западные территории. Конечно, дружественный договор был выгоден и другу Гитлеру, потому что Германия заручилась нейтралитетом и политической поддержкой от Советского Союза.

В докладе Молотова ещё много раз подчёркивалось о советско–германской дружбе и стремлении Германии к миру в то время, когда уже шла война:

«Теперь наши отношения с Германским государством построены на базе дружественных отношений, на готовности поддерживать стремления Германии к миру и, вместе с тем, на желании всемерно содействовать развитию советско-германских хозяйственных отношений ко взаимной выгоде обоих государств.»

Доклад содержит некоторые сведения о вводе Красной Армии в Польшу, оказывается, несмотря на полный разгром, который нанесли полякам гитлеровские войска, они ещё имели наглость сопротивляться:

«При боевом продвижении Красной Армии по этим районам у наших воинских частей были местами серьезные стычки с польскими частями, а, стало быть, были и жертвы. … общее количество жертв, понесенных Красной Армией на территории Западной Белоруссии и Западной Украины, составляет: убитых - 737, раненых - 1.862, то–есть в целом - 2.599 человек.»

В этой связи понятно, почему пришлось арестовать весь офицерский состав польской армии, а это многие тысячи идеологических противников, потенциально способных организовать партизанское сопротивление. Видимо по этой причине все они и были в дальнейшем тайно расстреляны немцами в Катыни. Русофобы, используя невыясненные обстоятельства этого преступления, приписывают его русским, но у русских не было причины лишать жизни польских офицеров, потому что если бы поляки и захотели сформировать партизанские отряды, то из этой затеи у них ничего не вышло, ибо для успеха любого партизанского движения необходима народная поддержка, на которую офицеры не могли рассчитывать, ибо русские принесли народам свободу и лишили возможность эксплуатации рабочего класса и крестьянства эксплуататорами. А вот против немцев польские военнопленные вполне могли поднять народ, если вспомнить Варшавское восстание. Русские, верные союзническим обязательствам, не то, что арестовали, вернее сказать ограничили их в возможности перейти западную границу и на оккупированной немецкой части Польши партизанить. Таким образом, арест оберегал поляков от опрометчивого шага, который неминуемого привёл бы их к гибели. С другой стороны, если трезво рассуждать какой резон был расстреливать какие–то 22 тысячи поляков, если своих граждан расстреляли миллионы, да никто и не стал бы мараться с такой малостью, да ещё иностранцев.

Конечно, зря Ельцин рассекретил часть документов о Катыни, ведь заранее было ясно, что их умышленно неправильно истолкуют. Вообще в Катынском деле много темных пятен и я не удивлюсь, если выяснится, что и здесь не обошлось без англичан. Ведь удалось им развернуть Гитлера на Советский Союз. Их коварству нет предела. Уж насколько Сталин поднаторел в этом деле, разогнав троцкистско–зиновьевский блок. Но и на старуху бывает проруха, перехитрив соратников – еврейских революционеров, Сталин временно потерял бдительность, он и предположить не мог, что есть равные ему политики. Правда, позже Сталин, склонив на свою сторону дилетанта Рузвельта, взял реванш, оттяпав пол Европы в придачу с Курилами. И Черчиллю ничего не оставалось, как только скрежетать зубами в Фултоновской речи. Надо заметить, везде, где не появлялись англичане, лилась кровь. Уйдя из Индии, они оставили после себя пакистано–индийский конфликт, уйдя из Палестины – палестино–израильский конфликт. В Америке они извели бизонов и индейцев, поголовье которых американцы тщетно пытаются возродить. В Афганистане англичане объявились аж в 19 веке и с тех пор там постоянно все кому не попадя воюют. Недавно молодой англицкий принц залетал на пару дней в Афганистан поиграть в войну; соскучится, опять может прилететь, там в неё завсегда можно поиграть.

Однако вернёмся к докладу Молотова, в котором народный комиссар сообщает об ещё трёх скопом заключённых пактах с прибалтийскими странами:

« Они основаны на взаимопомощи между Советским Союзом, - с одной стороны, Эстонией, Латвией и Литвой, - с другой стороны, включая и военную помощь друг другу, в случае нападения на кого-либо из них. Ввиду особого географического положения этих стран, являющихся своего рода подступами к СССР, особенно со стороны Балтийского моря, эти пакты предоставляют Советскому Союзу возможность иметь военно-морские базы и аэродромы в определенных пунктах Эстонии и Латвии, а в отношении Литвы устанавливают совместную с Советским Союзом защиту литовской границы. Создание этих советских военно-морских баз и аэродромов на территории Эстонии, Латвии и Литвы и ввод некоторого количества красноармейских частей для охраны этих баз и аэродромов обеспечивают надежную опору обороны не только для Советского Союза, но и для самих прибалтийских государств и, тем самым, служат делу сохранения мира, в котором заинтересованы наши народы».

Правда впоследствии это «некоторое количество красноармейских частей» было использовано для поддержки добровольного волеизлияния этих народов присоединиться к Советскому Союзу, что вызвало недовольство империалистов. Предвидя реакцию злопыхателей и предупреждая их огульные обвинения в применении военной силы, Молотов особо подчёркивает о соблюдении принципа невмешательства и взаимного уважения:

«Особый характер указанных пактов взаимопомощи отнюдь не означает какого-либо вмешательства Советского Союза в дела Эстонии, Латвии и Литвы, как это пытаются изобразить некоторые органы заграничной печати. Напротив, все эти пакты взаимопомощи твердо оговаривают неприкосновенность суверенитета подписавших их государств и принцип невмешательства в дела другого государства. Эти пакты исходят из взаимного уважения государственной, социальной и экономической структуры другой стороны и должны укрепить основу мирного добрососедского сотрудничества между нашими народами. Мы стоим за честное и пунктуальное проведение в жизнь заключенных пактов на условиях полной взаимности и заявляем, что болтовня о советизации прибалтийских стран выгодна только нашим общим врагам и всяким антисоветским провокаторам».

Далее Молотов переходит к традиционно натянутым советско–финским отношениям, которые по вине тех же англичан оставляли желать лучшего.

«В особом положении находятся наши отношения с Финляндией. Это объясняется, главным образом, тем, что в Финляндии больше сказываются разного рода внешние влияний со стороны третьих держав. Беспристрастные люди должны, однако, признать, что те же вопросы обеспечения безопасности Советского Союза и, особенно, Ленинграда, которые стояли в переговорах с Эстонией, стоят и в переговорах с Финляндией. Можно сказать, что в некотором отношении вопросы безопасности для Советского Союза здесь стоят даже острее, поскольку главный, после Москвы, город советского государства - Ленинград, находится всего в 32 километрах от границы Финляндии. Это значит, что Ленинград находится от границы другого государства на расстоянии меньшем, чем это нужно для артиллерийского обстрела из современных дальнобойных орудий».

Посмев расположить страну так близко от Ленинграда, финны упорствовали и никак не соглашались отдать часть прилегающей к славному городу на Ниве своей территории. Молотов весьма логично подводит к тому, что:

«Советский Союз не только имеет право, но и обязан принимать серьезные меры для укрепления своей безопасности. При этом естественно, что Советское Правительство проявляет особую заботу относительно Финского залива, являющегося морским подступом к Ленинграду, а также относительно той сухопутной границы, которая в каких-нибудь 30 километрах нависла над Ленинградом. Я напомню, что население Ленинграда достигло трех с половиной миллионов, что почти равно населению всей Финляндии, насчитывающей 3 миллиона 650 тысяч жителей. (Веселое оживление в зале)».

Следует отметить, что Финляндия уже готовилась к агрессии против СССР и спешно создавала укрепрайон на Карельском перешейке, так называемую линию Маннергейма, что естественно беспокоило Советский Союз:

«Мы предложили также Финляндии провести на всей советско-финской границе на Карельском перешейке разоружение укрепленных районов, что должно целиком соответствовать интересам Финляндии. Мы выразили, далее, желание усилить советско-финский пакт ненападения дополнительными взаимными гарантиями».

Финны наотрез отказались заключать какие–либо пакты о ненападении, как это сделали прибалтийские страны. Науськиваемые Англией, они игнорировали законные просьбы СССР и первой в мире стране пролетариата и трудового крестьянства ничего не оставалось, как начать осенью 1939 года справедливую войну. Однако война не оказалась, как ожидалось, скорой и победоносной, более того, её проиграли. Как вспоминал Хрущёв: «Финны оказались превосходными солдатами. Вскоре мы поняли, что этот кусок нам не по зубам». В глубоких снегах Карельского перешейка русские оставили 2300 танков, 1000 самолётов и 1 миллион красноармейцев.

Русским не удалось тогда освободить финский народ от капиталистической эксплуатации. Все последующие годы финны тяжело трудились, чтобы сделать Финляндию своего рода потёмкинской деревнею, вывеской зажиточной жизни, за которой скрывается непомерный труд финского народа, и только благодаря тому, что Россия предоставила простым финнам возможность приезжать в Ленинград, они могут хотя бы на короткое время между трудовыми однообразными буднями, отвлечься от эксплуатации и приобщиться к радостному русско–народному отдыху.

Но всё это было потом, а в те далёкие предвоенные годы, пока дружеская Германия сдерживала на Западе агрессоров Англию и Францию, Советскому Союзу в июне 1940 года согласно советско-германскому пакту, пришлось освобождать ещё и Бессарабию от румын.

Советский Союз готовился к войне, но не с Германией, а с Англией и Францией. И вывод этот следует из следующей части доклада:

"Советско-турецкие переговоры не привели к заключению пакта, но они помогли выяснить или, по крайней мере, прощупать ряд интересующих нас политических вопросов. В современной международной обстановке особенно важно знать истинное лицо и политику государств, отношения с которыми имеют серьезное значение. В политике Турции нам многое стало теперь гораздо яснее, как в результате московских переговоров, так и в результате последних внешне-политических актов Турецкого правительства.

Как известно, правительство Турции предпочло связать свою судьбу с определенной группировкой европейских держав, участвующих в войне. Оно заключило пакт взаимопомощи с Англией и Францией, уже два месяца ведущими войну против Германии. Тем самым Турция окончательно отбросила осторожную политику нейтралитета и вступила в орбиту развертывающейся европейской войны. Этим весьма довольны как в Англии, так и во Франции, которые хотят побольше нейтральных стран вовлечь в свою сферу войны. Не пожалеет ли об этом Турция - гадать не будем. (Оживление в зале)».

Отсюда также следует, что Турция, отказавшись от пакта о взаимопомощи с Советским Союзом, находилась в той же ситуации, что и Финляндия. Но события так неожиданно развернулись из–за козней туманного Альбиона, что русские не успели освободить турецкий народ от янычар.

В итоге хочу отметить, что этот документ, проливающий истинный свет на ситуацию накануне войны, не оставляет фальсификаторам истории шанса выставлять Россию как агрессора. И ещё, надо чётко понимать, что в начале войны именно Англия с Францией были агрессорами, как страны её объявившие, но впоследствии, когда Германия напала на Советский Союз, и стало ясно, что русские сами могут одолеть немцев, они поменяли свои агрессивные намерения, чтобы выглядеть в благовидном свете в послевоенном мире. Впрочем, период доверия был недолгим. Искренние устремления Советского Союза защитить трудящихся восточноевропейских стран от агрессивных намерений эксплуататоров привели к Холодной войне.

____________________

«Если правы они, ложь мою ты пойми!

Если люди они, нам ли зваться людьми?»

Низами