Мой город красоты дубль два

Сегодня день рождения Муслима Магомаева. Я снова вспоминаю тот день, когда нас пустили в зал филармонии, где он лежал в гробу. Тишина была почти осязаемой. Я видела Тамару Синявскую — она плакала тихо, сдержанно, и мне самой стало ясно, что я будто потеряла родного человека.

С детства я всегда играла его песни. В их мелодиях была моя юность, беззаботные дни детства, и что-то из судьбы, что потом стало частью меня. «О море, море», «Мама», «Ана»… каждая песня хранила память о том, кем я была и кем становилась. В целом мире я один, я самим собой судим — эти слова из «Элегии» всегда звучали особенно близко.

Бабушка и тётя впитали в меня любовь к музыке. Бабушка жила рядом с филармонией, и мы каждый раз ходили на концерты, слушали, затаив дыхание, и я чувствовала, как музыка проникает в самую душу. Губернаторский сад, тенистые аллеи, скамейки — каждый раз, проходя мимо, я останавливаюсь и вспоминаю эти прогулки, детский восторг и запахи родного Баку.

В молодости Магомаев дружил с моим отцом, и эта связь делала его ещё ближе моему сердцу. А незадолго до смерти отца мне приснился Муслим. Он был в том возрасте, в котором умер мой отец правда папа ушел раньше в 62а Муслим Магометович в 66...

Он смотрел так грустно… с той тихой, спокойной печалью, которая словно знала всё, что должно было случиться. Я проснулась с ощущением странного, но глубокого понимания — будто он был рядом, чтобы поддержать и дать силы.

Сейчас я часто хожу к его памятнику на бульваре  Стоит лишь нажать кнопку, и он поёт — его голос разливается вокруг, нежно и живо. Я дослушиваю песню до конца, а потом включаю «О море, море» и сажусь на скамейку рядом, позволяя себе раствориться в музыке, в памяти о детстве, о юности, о каждом мгновении, которое он сделал ярче своим голосом.

Жаль, что такие люди уходят так рано. Но пока звучат его песни, пока его образ живёт в каждом взгляде, в каждом воспоминании — он здесь со мной, в Баку, в тенистых аллеях, в шелесте листьев и в каждом аккорде моей души.