SUMGAYIT

Беда с турецкой экономикой По мере приближения конца года Турция входит в критическую фазу бюджетно-социального цикла, сопровождаемую острыми дискуссиями о параметрах минимальной заработной платы, пенсионных выплат и компенсаций работникам государственного сектора. Во второй неделе декабря Комиссия по определению минимальной заработной платы, созданная в 1974 году, впервые соберется в видоизмененном составе - шаг, свидетельствующий о попытке властей реформировать этот институциональный механизм регулирования рынка труда. Как стало известно haqqin.az из источников в Анкаре, после масштабного протеста и объявленного бойкота со стороны крупнейших профсоюзных объединений TÜRK-İŞ и HAK-İŞ Министерство труда и социальной защиты инициировало важную корректировку формата комиссии. Экономисты подчеркивают, что в условиях высокой инфляции и структурных дисбалансов рынок труда Турции уже несколько лет находится под давлением, а наемные работники фактически теряют реальный доход. Наиболее высоки ожидания роста доходов у получателей минимальной заработной платы и у пенсионеров - обе эти категории традиционно составляют значительную долю электоральной базы правящей Партии справедливости и развития (АКР). Именно эти социальные группы, так и не добившиеся повышения уровня благосостояния, стали одним из факторов поражения АКР на муниципальных выборах 2024 года. Следует подчеркнуть, что на протяжении первых 15 лет правления опорный элемент политического капитала АКР заключался в повышении уровня жизни населения: рост покупательной способности малообеспеченных граждан, доступное ипотечное кредитование, оперативное расширение потребительского рынка. Социальные трансферты также сыграли роль рычага политической поддержки. Но за последние годы эрозия реальной заработной платы и снижение доступности жилья привели к тому, что низкодоходные слои населения стали первыми жертвами издержек текущей макроэкономической коррекции. Последствия кризиса налицо - правящая партия теряет голоса После возвращения в 2023 году на пост министра финансов и казначейства Мехмета Шимшека - архитектора «золотого периода» экономической политики Партии справедливости и развития - правительство перешло к жесткой денежно-кредитной стратегии, направленной на обуздание инфляции. По данным источников, на заседаниях кабинета перед выборами в 2024 году ряд министров предупреждали: без значимого повышения заработных плат и пенсий электоральные потери АКР неизбежны. Однако Шимшек настаивал, что экономика не выдержит дополнительного инфляционного давления. Его позицию поддержал президент Эрдоган, заявивший: «Наш главный приоритет - экономика». При обсуждении бюджета на 2025 год Эрдоган обратился к членам правительства со словами: «В этом году не давите на Мехмета, 2026 год станет годом благосостояния». Опираясь на начатую в начале 2025 года программу восстановления макроэкономической стабильности, Мехмет Шимшек представил более оптимистичную перспективу, заявив, что 2026 год станет временем восстановления экономической уверенности и расширения возможностей для домохозяйств. Турецкие эксперты подтверждают: после шокового периода макроэкономические индикаторы в Турции действительно демонстрируют очевидные признаки стабилизации. Но при этом подчеркивают, что экономическая политика оценивается не только по динамике инфляции, дефицита бюджета или ставок Центробанка, но и по «коллективному восприятию». То есть тому, что на самом деле чувствуют в повседневной экономической практике владельцы магазинов, мелкие предприниматели, низкооплачиваемые работники и пенсионеры. Есть ли выход из этого тупика? Никто не знает Накануне Нового года внимание общества сосредоточено на вопросе, станет ли 2026 год, как обещает правительство, «годом благосостояния». В интервью haqqin.az глава Ассоциации экономических журналистов Турции Тургай Тюркер скептически оценил подобные прогнозы, отметив, что на данный момент природа риторики правительства носит, скорее, политический, нежели экономический характер. По его словам, реальное улучшение возможно только при снижении инфляции до однозначных показателей. Тюркер напомнил, что инфляция за 2025 год, по данным TÜİK, достигла 31,07 процента, а потому переход в 2026 году на уровень 6-7 процентов представляется малореалистичным. Он также указал на ключевой структурный драйвер инфляции - рост цен на продукты питания, который, по мнению главы Ассоциации экономических журналистов Турции, носит искусственный характер. «Если у производителя килограмм мандаринов стоит 5-6 лир, а на рынке его продают по 50 лир, это свидетельствует о ценовых искажениях, - подчеркнул Тюркер. - Торговые сети завышают цены, и несмотря на программы правительства, подобная практика препятствует снижению роста инфляции». Комментируя предстоящее решение правительства о минимальной зарплате, Тюркер предполагает, что она будет повышена примерно на 30 процентов. Учитывая текущие условия, он назвал этот шаг приемлемым, но указал, что реальную прибыль для домохозяйств нивелирует продолжающийся рост цен на продукты питания и аренду жилья. «Именно искусственный рост цен сводит на нет эффект повышения минимальной зарплаты и лишает его способности улучшить реальное благосостояние населения», - резюмировал Тургай Тюркер.

«Черное золото» и тонкий лед Матанат Насибова Предстоящий визит президента России Владимира Путина в Индию – одна из обсуждаемых тем в СМИ. По информации Кремля, Путин по приглашению Нарендры Моди посетит Нью-Дели 4–5 декабря для участия в российско-индийском форуме, а также проведет переговоры с премьером и президентом этой страны Драупади Мурму. Это – первый визит главы РФ в эту страну после начала войны с Украиной. Здесь необходимо отметить, что за последние три года в свете серьезных геополитических событий отношения между двумя странами претерпели определенные изменения, поэтому полагаем, что результаты этого визита предопределят, насколько союз Москвы и Нью-Дели способен противостоять американским санкциям, а главное – сможет ли Индия сохранить свои евразийские интересы, особенно в сфере энергетики, под экономическим давлением США. Напомним, что в августе текущего года Соединенные Штаты ввели дополнительные пошлины в 25% на индийские товары в качестве ответа на закупки Индией российского «черного золота». Тогда тарифы на индийский импорт в США подскочили до 50%, нанеся удар по целому ряду отраслей индийской экономики. 22 октября Вашингтон ввел санкции против компаний ЛУКОЙЛ и «Роснефть», а также 34 их дочерних структур, и для Нью-Дели это стало настоящим шоком. Российское «черное золото» к тому моменту составляло до 40% всего индийского импорта сырой нефти. После этого ведущие индийские нефтеперерабатывающие компании, не рискуя нарушить американские санкции, приостановили новые заказы из РФ. При этом государственные индийские НПЗ, такие как Hindustan Petroleum Corporation и Mangalore Refinery, в качестве альтернативы заключили сделки на закупку 5 миллионов баррелей сырой нефти у США и стран Ближнего Востока. Однако, по информации Bloomberg, за последние несколько дней ситуация несколько изменилась, и индийские банки готовы рассмотреть возможность финансирования торговли российской нефтью, если она будет поступать от поставщиков, не внесенных в «черные списки», а транзакции будут соответствовать санкционному законодательству. И данный факт можно расценивать как продолжение политики Моди по косвенному финансированию войны в Украине, что не раз отмечали на Западе. Напомним, что индийское правительство присоединилось к спонсированию войны в Украине практически с самого ее начала, хотя на словах уверяло международную общественность в готовности содействовать разрешению конфликта. Так, в октябре 2024-го индийский премьер на встрече с президентом РФ в Казани говорил о том, что «Индия выступает за скорейшее установление мира в Украине и готова оказать любое содействие для урегулирования конфликта». Однако на деле кабинет Моди продолжил закупку российской нефти, тем самым еще больше подстегивая российско-украинское противостояние. В контексте визита Владимира Путина в Индию отдельного внимания также заслуживает фактор растущего военного сотрудничества между Москвой и Нью-Дели, которое на протяжении десятилетий было «железным» столпом российско-индийских связей. В частности, все тот же Bloomberg накануне писал о планах Индии приобрести российские истребители Су-57 и системы противоракетной обороны С-500. По всей видимости, это тоже станет предметом детального обсуждения лидеров двух стран. Согласно отчету Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIRPI), Россия все еще остается крупнейшим поставщиком военной техники в Индию, хотя правительство Моди и пытается в этом вопросе сохранить некий баланс между США и РФ. Так, недавно министр обороны Индии Раджеш Кумар Сингх заявил, что страна продолжит закупать оборонное оборудование и у Москвы, и у Вашингтона. Однако, несмотря на это стремление к паритету, расширяя военное сотрудничество с Россией, Индия нарывается на очередное недовольство США, которое представляется неизбежным на фоне существенных разногласий между РФ и США вокруг украинского кризиса. Тем не менее, думается, что в этом случае интересы Нью-Дели могут перевесить американские санкции главным образом из-за наличия серьезных пробелов в военной сфере. Показательным в этом плане стало и то, что в конце минувшего месяца Армения, активный приобретатель индийских вооружений, приостановила переговоры с Нью-Дели о закупке 12 истребителей Tejas стоимостью 1,2 млрд долларов. Это произошло после того, как этот военный самолет, разработка которого велась с 1982 года и который должен был заменить устаревшие МиГ-21 в ВВС Индии, потерпел крушение на авиашоу в Дубае. Данный инцидент продемонстрировал уязвимость индийской стороны в военной сфере и нанес удар по ее стремлению стать одним из крупнейших экспортеров смертоносного вооружения. В силу этого для Индии жизненно необходимо расширять взаимодействие с Россией, в том числе и в области военных разработок, которые стали ее «ахиллесовой пятой». Таким образом, суммируя все вышесказанное, можно утверждать, что с учетом имперских амбиций Индии и откровенно националистической политики кабинета Моди вероятность того, что фактор США помешает укреплению сотрудничества между Москвой и Нью-Дели весьма низка. И думается, что итоги визита российского лидера в Индию наглядно это подтвердят.

Ереван достал архивы Самир Велиев Накануне правительство Армении обнародовало блок из 13 архивных документов, охватывающих переговорный процесс с Азербайджаном — от вариантов урегулирования в формате Минской группы до переписки Сержа Саргсяна с президентом России Владимиром Путиным. В Ереване это преподносят как «жест прозрачности и честного разговора о прошлом», но сама композиция публикации показывает иное. Архивы опубликовали не для анализа допущенных просчётов в переговорах с Баку, а в рамках внутреннего противостояния и стремления переупаковать ответственность за поражение. Для Азербайджана в этих материалах нет ничего нового. Напротив, они ещё раз подтверждают линию, которой Баку придерживался все предыдущие годы. Позиция Азербайджанского государства всегда оставалась предельно ясной. Цель заключалась в восстановлении территориальной целостности страны, а не в подстройке под навязываемый статус-кво. В разные годы в формате МГ ОБСЕ обсуждались схемы и пакетного урегулирования, и поэтапного (5+2). В Баку хорошо понимали, что значительная часть предложенных вариантов не отвечает национальным интересам нашей страны. Вместе с тем Азербайджан, оставаясь ответственным участником международной системы, не мог демонстративно выйти из переговорного процесса. В условиях продолжающейся оккупации такой шаг немедленно использовали бы против нас и постарались бы представить как отказ от мирного урегулирования. Поэтому технические схемы рассматривались, но стратегическая цель не менялась. Речь шла не о закреплении урезанной конструкции, а о полном возвращении всех оккупированных земель и восстановлении суверенитета на всей территории страны. На этом фоне среди опубликованных вчера материалов вновь оказалась формула «Мегри–Карабах». Армянская сторона старается представить её как готовность к обмену территориями, хотя в действительности смысл этой конструкции был иным. Общенациональный лидер Гейдар Алиев использовал данный этап переговоров как инструмент политической игры более высокого уровня, о чем уже ранее писал Caliber.Az. Напомним, что та формула предполагала обменять территорию бывшей НКАО и «Лачинского коридора» на Мегринский район Республики Армения. И тут есть важный момент: дать согласие на обсуждение формулы «Мегри – Карабах» еще не значит поставить под ней свою подпись. Руководство Азербайджана ни на миг не допускало отказ от части своей Родины ради устранения несправедливости, привнесённой большевиками, то есть соединения основной части страны с Нахчываном. В результате благодаря гроссмейстерскому политическому мастерству Гейдара Алиева попытки Еревана представить марионеточный режим в качестве стороны переговоров были нейтрализованы. Процесс был окончательно приведён к единственно правильному формату — прямым переговорам между Азербайджаном и Арменией, то есть с реальной стороной, несущей ответственность за оккупацию и агрессию. В Ереване со временем осознали, что попали в дипломатическую ловушку, но изменить уже ничего не могли. Показателен и казанский эпизод 2011 года. Тогда на стол в очередной раз попытались положить вариант, который противоречил национальным интересам Азербайджана. Президент Ильхам Алиев этот вариант отверг. Суверенитет и территориальная целостность страны никогда не рассматривались как предмет торга или обмена на сомнительные гарантии. Это была фиксированная линия, и встреча в Казани лишь ещё раз это подтвердила. Есть базовое правило дипломатической практики, о котором в армянской трактовке истории предпочитают умалчивать. Пока не согласовано всё — не согласовано ничего. Любые черновики, рабочие варианты и технические формулы до момента комплексного политического решения остаются лишь инструментом тестирования позиций сторон. Азербайджан именно так и подходил к обсуждаемым моделям. Баку использовал переговорную площадку, чтобы зафиксировать привязку армянской стороны к логике оккупации и не допустить превращения статус-кво в устойчивую конструкцию. Публикация письма Сержа Саргсяна Владимиру Путину лишь подтверждает то, что и так было очевидно. Армения не рассматривала переговоры как путь к урегулированию. Её целью было сохранение статус-кво, сформированного оккупацией, при одновременной риторике о «компромиссах», не имеющей отношения к реальным намерениям. Азербайджан параллельно выстраивал совершенно иную стратегию. В годы переговоров страна укрепляла экономику, модернизировала армию, усиливала позиции на международных площадках, добивалась принятия документов, закрепляющих принцип территориальной целостности. Формировалась новая региональная реальность. Когда переговоры зашли в тупик, а армянские провокации на бывшей линии соприкосновения участились, Азербайджан вернул свои территории военным путем. Тем самым он реализовал на практике резолюции Совета Безопасности ООН, которые оставались невыполненными более чем четверть века. В итоге вся нынешняя армянская «открытость» говорит больше о самой Армении, чем о сути переговорного процесса. Более того, одностороннее разглашение конфиденциальных материалов без согласования с другой стороной выходит за рамки нормальной дипломатической практики. Для Азербайджана в этом, однако, нет повода для беспокойства. Баку может раскрыть любую страницу переговорной истории и не опасаться вопросов ни со стороны внешних партнёров, ни со стороны собственного общества. Линия Азербайджана была прямой, последовательной и прозрачной, а её итог хорошо известен всему миру. Для Еревана публикация архивов стала частью внутренней политической борьбы. Материалы используют в предвыборной динамике, пытаясь переоформить ответственность внутри армянского политического поля, а не анализировать суть переговорного процесса. Опубликованные документы фиксируют главное: Азербайджан вёл переговоры ровно до тех пор, пока сохранялись хотя бы минимальные основания рассчитывать на результат, а затем обеспечил то, чего дипломатический процесс добиться так и не смог.