Самоопределение через сецессию

[malibu]

Наблюдение за развитием конфликтов, связанных с попыткой достичь самоопределения через сецессию (например, в Квебеке, некоторых частях Испании, северных штатах Индии), позволяет выделить несколько типичных и почти неизбежных стадий.

I. Ощущение угрозы

Стремление к самоопределению возникает обычно, когда этническая группа подвергается опасности, к примеру, вследствие угрозы национальному положению этой группы в рамках многонационального государства. В тоталитарных государствах такая угроза может привести к массовой депортации, этнической чистке и, в итоге, к геноциду.

При менее репрессивных режимах таких крайних мер обычно избегают, но другие шаги правительства в этом направлении могут вызвать озабоченность. Среди них может быть: насильственная ассимиляция; наплыв чужой рабочей силы, драматически меняющий баланс национальностей в регионе; принятие закона, провозглашающего приоритет одного национального языка над другим (например, принудительное законодательное закрепление использования одного языка); ограничение преподавания в школах собственной истории и культуры, а также ограничение средств массовой информации, издаваемых на языке дискриминируемой группы.

При распределении занятости используемые иногда меры включают ограничения вертикальной мобильности общества, основанные на национальном подходе и квотировании некоторых профессий и образовательного уровня (обычно эти ограничения вводятся не законом, а секретными инструкциями). Например, последняя мера была применена к советским евреям и некоторым другим национальностям, депортированным со своих территорий при Сталине.

Угроза их благополучию особенно остро воспринимается теми группами, которые исторически, недавно или невольно стали национальными меньшинствами в составе других государств и отделены от их основного этнического анклава. Типичный пример - положение этнических русских в Эстонии и Латвии, или французов в Алжире после крушения французской империи.

II. Народное сопротивление

Следующая стадия национального конфликта вызывает стихийные народные движения сопротивления, создающие местных активистов, которые затем становятся национальными лидерами. Центральные правительства склонны объявлять этих лидеров заговорщиками и смутьянами, связанными с сочувствующей третьей страной. Армянские лидеры Нагорного Карабаха, например, были объявлены в официальных средствах массовой информации Азербайджана агентами армянской диаспоры в США. Лидеры Крымского освободительного движения с самого начала были объявлены украинскими политиками, без достаточных на то оснований, агентами Москвы.

III. Конфликт становится фактом общественного сознания

В то же время, конфликт обретает идеологическую базу через постановку национальных целей и осознание препятствий к их достижению. Обе заинтересованные стороны представляют доказательства их исторического права на этническую территорию. С этого момента борьба воспринимается другими странами как спор о территории. Таким образом, они неверно понимают стремление к самоопределению как простой территориальный спор. На самом деле речь идет о будущем этнического сообщества на этой территории, а не о ней самой.

О неправильном понимании ситуации свидетельствует и приклеивание к движению ярлыка заговорщиков с собственной программой. Подобную теорию заговоров применяло Советское правительство к активистам прибалтийских движений за независимость и к лидерам нагорно-карабахского движения; последние были объявлены членами мафии, пытавшимися отвлечь внимание общества от своей тайной деятельности.

Кроме теории заговоров центральные власти выдвигают теорию "экономического детерминизма" конфликта, игнорируя духовные требований национальных меньшинств. Внимание концентрируется на низком уровне жизни недовольных или на территориальных притязаниях. Иногда центральные власти выделяют субсидии региону с целью смягчения конфликта, но это не уменьшает недовольство группы.

Обе стороны формируют образ жадного, необразованного врага и прилагают его затем к конкретной национальности. Средства массовой информации усиливают эти стереотипы и широко их распространяют.

IV. На первый план выходит идея автономии

На следующем этапе стремящаяся к самоопределению группа пытается получить автономию или, уже имея ее, добиться большей. Лояльные центральным властям должностные лица заменяются на местах, иногда путем легитимных выборов новыми, часто харизматическими лидерами. Одновременно группа формирует новые политические партии открыто или подпольно. Сначала они имеют национально-демократическую ориентацию, как и либеральные, антиколониальные и т.п. движения, но потом они нередко становятся националистическими и начинают применять силу.

V. Поиск признания за рубежом

После создания государственных органов стремящаяся к самоопределению группа завязывает контакты с иностранными силами и пытается вступить в многосторонние переговоры, чтобы объяснить свои требования остальному миру. Иногда такие органы создаются сперва в изгнании (например, Меджлис крымских татар или Палестинская освободительная организация), но затем они пересаживаются на национальную почву. Укрепление положения группы и легализация ее методов борьбы тревожит центральное правительство.

VI. Война законов

Следующим этапом является усиление "войны законов" в законах и конституциях. Приоритет центральных или местных законов на территории со спорным статусом становится фундаментальным вопросом в конфликте. Иначе говоря, становится сложнее удерживать "непослушные" регионы под юрисдикцией центрального правительства.

В этой фазе стремящаяся к самоопределению группа старается минимизировать ее связи с центральным правительством: в частности, бойкотировать выборы в высшие органы государственной власти на своей территории и игнорировать любые поправки, принятые высшим законодательным органом и т.д. Примерами служат Абхазия, Приднестровская республика, Чечня и Нагорный Карабах; двое последних отозвали своих представителей из центрального законодательного органа и отказались участвовать в следующих выборах в этот орган.

В то же время группа борется за стабилизацию экономических, политических и оборонных контактов с третьими странами или с международными организациями. Группа также ищет (или уже имеет) "старшего брата" за рубежом, чья политика может колебаться от нейтралитета (хотя подобное бездействие иногда интерпретируется их этническими кузенами в местной группе как предательство) до секретной или даже открытой экономической и военной помощи.

VII. Центральное правительство использует принуждение

Не имея других способов воздействия на непослушные регионы, чувствуя давление со стороны собственных националистов и стремясь сохранить целостность государства, центральное правительство расформировывает органы местного самоуправления, лишая их автономии (а их лидеров иммунитета), или вводит прямое правление, в значительной мере опираясь на военную силу. Присутствие войск центрального правительства в регионе вызывает (на митингах) поддержку среди все еще лояльных ему политических сил и этнических групп в этом регионе, включая представителей других крупных этнических групп. Так, много русских в Латвии и Литве поддерживали вторжение Советских войск в их столицы в январе 1991г., а грузины в Южной Осетии и Абхазии - попытки Тбилиси военным путем восстановить власть грузинского правительства в этих регионах.

Лишение автономии и государственности произошли в Абхазии, Нагорном Карабахе, Южной Осетии, Приднестровской республике, югославском крае Косово, в Эритрее и, в определенной степени, в Чечне осенью 1991г., когда Москва пыталась ввести чрезвычайное положение, а также в других регионах мира. Но, как правило, такие меры не приносят эффекта.

VIII. Радикализация сторон

Боясь преследования, ареста или убийства, лидеры движения вынуждены скрываться за рубежом, уходить в подполье или отступать в части региона, неподконтрольные центральному правительству (как Владислав Ардзинба, который прятался в Гудауте, отдаленном районе Абхазии, не находящимся под прямым контролем грузинского правительства). Период легальной борьбы искусственно прерывается, и местные лидеры временно теряют контроль над ситуацией. Стихийные движения сопротивления готовятся применить силу, местные национальные партии радикализируются, и националистические движения в стране "старшего брата" набирают силу. Лидерам националистических движений все труднее и труднее оставаться нейтральными под давлением внутренних националистов. Например, такие националистические партии, как партия Жириновского, требуют от российского правительства и президента защитить этнических русских в недавно ставших независимыми государствах.

IX. Экономическая блокада

Экономическая блокада организуется центральным правительством, сначала отрезая от источников энергии, а иногда и от воды и пищи. Центральное правительство препятствует также прибытию гуманитарной помощи из-за рубежа. Более того, объявляется полное эмбарго на поставку оружия в регион (как, например, в Армению, Южную Осетию, Нагорный Карабах и в некоторые районы Югославии).

X. Стороны берутся за оружие

Некоторые экстремистские лидеры осажденного мятежного региона призывают членов этой этнической группы принять использование силы, апеллируя к перенесенным мирным населением трудностям как результату санкций. Националистически партии с обеих сторон настаивают на прекращении военных действий, спровоцированных противником. Политика местных властей склоняется к необходимости силового ответа на экономическое и военное давление.

XI. Первые жертвы

В регионе регистрируются один или несколько стихийных или провоцирующих террористических актов. С обеих сторон при таинственных обстоятельствах появляются жертвы. Вина организаторов таких инцидентов обычно никогда не бывает доказана. (Этому есть множество примеров: Ашкеран и Сумгаит в Азербайджане, пригородные районы Северной Осетии, населенные ингушами, город Бендеры в Приднестровской республике и т.д.).

XII. Война объявлена

Открыто звучат призывы к войне. Ситуация выходит из-под контроля и переходит в полномасштабный вооруженный конфликт.

Те, кто еще не начали переговоров, теперь не имеют возможности сделать это в ближайшее время. Возможно, но не обязательно, будущие переговоры могут быть проведены не лидерами самоопределяющейся группы (они могут к тому времени состариться, или умереть), а политическими лидерами нового поколения, быть может, "детьми войны".

Для того чтобы ограничить масштаб конфликта и достичь мирного его разрешения, необходимо вмешательство международного сообщества. Его институты не всегда оказываются способными эффективно решать подобные проблемы. Кровавая война в бывшей Югославии служит лучшей иллюстрацией бессилия международных организаций. Вдобавок, ответственные за принятие решений лица связаны в выражении своей политической воли принципом невмешательства во внутренне дела суверенных государств. Как отмечалось ранее, право на самоопределение, признаваемое ключевыми международными соглашениями, еще не стало стабильной правовой нормой, и в этих сложных вопросах не существует общепризнанных ориентиров.