Шуша. Май 1992 г. Свидетельства очевидца.

[SKS]

После прочтения, опубликованных в различных газетах статей, которые повествовали о ходе судебного процесса по делу экс-министра обороны Рагима Газиева, считаю необходимым рассказать о том, что известно мне, как участнику событий тех дней.

Повторный судебный процесс над Рагимом Газиевым ставит своей целью доказать, что в сдаче Шуши виновен персонально экс-министр обороны. Сразу скажу, что я не являюсь ни сторонником Рагима Газиева, ни его защитником. Но мне кажется, что повторный судебный процесс, которого так долго требовал сам Рагим Газиев и правозащитные организации, ничуть не справедливее первого, и только подтверждает, что его цель – скрыть истинных виновных, скрыть истинные причины сдачи Шуши. Рагим Газиев, возможно, виновен в том, что в силу своего непрофессионализма, не смог организовать нормальной обороны Шуши. Но он не может и не должен нести единоличную ответственность за ее потерю. Территории было отданы в результате политических игр, и участники этих игр всем известны. Хочется надеяться, что придет время, когда нормальный суд поставит точку в этом деле.

Что касается показаний свидетелей на судебном процессе, то могу сказать, что некоторые "свидетели", мягко говоря, рассказывают далеко не все, и далеко не так, как это было на самом деле. Вот для этого я и решил внести некоторую ясность.

8 мая 1992 года, часть бойцов ОМОНа, в их числе и я, были по тревоге направлены вертолетами Забратского авиаотряда в г. Кубатлы. Из Кубатлы, автотранспортом, мы добрались до села Зарыслы. Когда мы оказались в селе Зарыслы, то увидели выходящих из Шуши людей. Среди них попадались и военные. Мы не препятствовали выходу гражданских, пытаясь остановить людей в военной форме. Но, большинство военных, ссылаясь на ранения (у большинства из них визуально не наблюдалось никаких серьезных ранений), не слушали нас, и бежали.

Часа через два из Шуши выехал один танк, одна БМП и БТР. Военных автомобилей вышло за этот же период довольно много, и точное их число вспомнить сложно.

В самом начале, когда из Шуши пошел поток военных, командир ОМОНа Ровшан Джавадов пытался уговорить их остановиться и вместе с бойцами ОМОН вернуться в Шушу, и занять там оборону. Какое-то время, Р. Джавадов сдерживал дезертиров, а мы пытались блокировать дорогу.

Около 18-00 или 19-00 часов ОМОН в одиночку попытался войти в Шушу, однако, как только мы двинулись от села Зарыслы в сторону Шуши, нас начали интенсивно обстреливать от подножья горы Беюк-Кирс. Наши позиции, когда за спиной отвесные скалы, а по другую сторону дороги обрывистый склон, не позволяли продолжить движение к Шуше. Мы были как мишени в тире.

Очень трудно поверить в то, что армянские подразделения решились бы, еще не взяв Шушу, вклиниться так далеко на территорию, которая фактически была под контролем наших подразделений. Нас просто отрезали от Шуши, не давая войти в город. При этом, пока ОМОН не предпринимал попыток войти в Шушу, по бегущим из города военным огонь не велся. Чьи подразделения вели по ОМОНу огонь так и осталось загадкой.

Последней из Шуши выходила установка залпового огня "Град", и многим, наверное, запомнились кадры, снятые Чингизом Мустафаевым, где расчет "Града" на ходу вел огонь именно по тем огневым точкам, которые находились, как я уже сказал, у подножья горы Беюк-Кирс.

Вскоре стемнело, и около 40 ОМОНовцев заняли позиции в селе Зарыслы. Кроме ОМОНа, и одной легко-бронированной гусеничной машины с пулеметной установкой, никого в селе не осталось.

9 мая, во второй половине дня, в село Зарыслы приехал Р. Джавадов и привез два ящика с противотанковыми минами. С несколькими бойцами, под прикрытием отобранного у бежавших из Шуши подразделений БТР-а, я отправился минировать дорогу. Отойдя приблизительно на 3 км от Зарыслы, я заминировал в двух местах дорогу, и мы вернулись в Зарыслы.

К тому времени, обойдя все село, мы нашли одного мужчину в гражданской одежде, и заставили его покинуть село, отправив в сторону Лачина. В верхней части села, мы обнаружили топливохранилище и неисправный автомобиль ГАЗ-53. Один из бойцов ОМОН попытался отремонтировать его, но ему это не удалось. Поэтому было решено спустить автомобиль на холостом ходу к дороге, где находилось еще несколько неисправных грузовых автомобилей. В это же время, нам сообщили, что приказано выйти из села Зарыслы и двигаться в сторону села Турш-Су, где мы получим дальнейшие указания от командира отряда.

Мы подожгли топливохранилище. Заминировав в двух местах противопехотными минами грунтовую дорогу недалеко от топливохранилища, я спустился к нашей группе, которая уже была готова, и загрузилась в бортовой КАМАЗ.

Чтобы не оставлять противнику автотехнику, которую легко можно починить, я остался в Зарыслы, сказав водителю нашего КАМАЗа, чтобы он тихим ходом отправлялся в сторону Турш-Су. К тому моменту в селе Зарыслы, кроме меня, никого не осталось.

Когда я заканчивал уничтожение автомобилей, со стороны Шуши в сторону Зарыслы пошла армянская техника, судя по звуку, это были БМП. И мне пришлось бегом догонять наш КАМАЗ, который успел отъехать достаточно далеко.

Я догнал наш КАМАЗ недалеко от поселкового магазина, находившегося между селами Зарыслы и Турш-су. Мы остановились и взяли из магазина то, что могло пригодиться: муку, ножи, лопаты. После этого подожгли магазин, и двинулись дальше к Турш-Су.

Не доезжая села Турш-Су, мы встретились Ровшаном Джавадовым. Он приказал нам занять оборону на сопках по обе стороны дороги, что мы и сделали. Приблизительно через час с небольшим, после того как мы вышли из Зарыслы, на дороге, ведущей из этого села, показались саперы противника, за которыми двигалась БМП-2. К сожалению, кто-то из бойцов, поторопившись, открыл огонь по саперам, не дав подойти БМП-2 достаточно близко, чтобы наши гранатометчики могли ее уничтожить.

С нашей стороны в бой с БМП-2 вступил старенький БТР-70, который наши бойцы, как я писал уже, отобрали у бежавших из Шуши солдат. Бой длился около получаса. ОМОН без особого труда отбил первую атаку противника.

Воспользовавшись затишьем, мы решили пообедать. Через некоторое время меня вызвал к себе командир ОМОН Р. Джавадов и поручил принять под командование установку "Град", т.к. у нее не было расчета. Вместе с несколькими бойцами из взвода я отправился получать установку "Град".

Командир артподразделения майор Михаил Гридасов показал мне установку, которой мне предстояло командовать, и я отправились с бойцами ОМОН заряжать ее. Боеприпасов к "Граду" было много. Почти в каждом коровнике, которых в селе Турш-Су не меньше двух десятков, было по 50-100 единиц боеприпасов. Там же в избытке находились "цинки" с взрывателями к снарядам "Град" и другим типам боеприпасов.

На следующее утро мы отправились на высоту Беюк-Кирс. На этой высоте находилось небольшое подразделение артиллеристов с одним 100-мм орудием. С Беюк-Кирса прекрасно просматривалась дорога от Шуши к селу Зарыслы, и через какое-то время, после того как мы установили "Град", на этой дороге появилась колона из четырех единиц бронетехники. В бинокль было видно, что это – танк и три БМП.

Связавшись с передовым подразделением ОМОН, которое визуально могло просматривать дорогу на Зарыслы со своих позиций, я попросил их корректировать наш огонь. После этого мы произвели два пристрелочных пуска, и после корректировки дали залп из всех стволов. По свидетельству корректировщика, было уничтожено, как минимум, 2 БМП. Впоследствии, в Москве, я случайно познакомился у своих друзей с человеком, который был волонтером и воевал на стороне армян. Оказалось, что он находился в то время в составе подразделений, которые вошли Шушу. Он подтвердил, что, действительно, в результате нашего удачного залпа было уничтожено 2 БМП и выведен из строя танк. К концу дня мы спустились с Беюк-Кирса, т.к. наша позиция была слишком уязвима, – с армянской стороны могли нанести артудар и уничтожить установки "Град".

Находясь на Беюк-Кирсе, мы наблюдали в бинокль передвижение нескольких групп противника в направлении села Ширлан. Это направление прикрывало небольшое подразделение (около 30 человек) ОМОН, не давая армянам, минуя Турш-Су, прорваться к Лачину. В этот же вечер мы доложили о передвижении противника командующему направлением подполковнику Эльбрусу Оруджеву. На следующий день, когда из подразделения, оборонявшего Ширлан, прибыли несколько ОМОНовцев, доставившие раненых и одного убитого, они подтвердили, что, помимо массированного наступления на их позиции, они наблюдали, как группы противника в обход, движутся по направлению к Лачину. Об этом было опять доложено Эльбрусу Оруджеву, на что он ответил, что мы, то есть ОМОН, "разводим панику".

Если не ошибаюсь, числа 11 или 12 мая в середине дня в Турш-Су пришли 2 новых танка Т-72. По словам танкистов, а это были совсем молодые русские офицеры, они служили в Гюздекском танковом полку. В первом же бою один танк был подбит (о судьбе экипажа мне ничего не известно). Второй танк, после того, как гранатометным и снайперским огнем были выведены смотровые приборы механика-водителя, с трудом вернулся в Турш-Су. По словам командира танка (он же был одновременно и оператором-наводчиком), наша пехота бросила танк без прикрытия, поэтому армянам удалось так легко уничтожить один танк, а другой вывести из строя.

Приблизительно в то же время в Турш-Су пригнали около 10-11 единиц БМП-1. Шли разговоры, что БМП неисправны. Так как моя военно-учетная специальность – механик-инструктор боевых машин десанта БМД, то мне захотелось посмотреть, насколько верны эти слухи. Я сам облазил большую часть БМП вдоль и поперек: они заводились, электрическая часть была исправна, клиновые затворы орудий были в порядке, комплект боезапаса был, насколько я помню, во всех машинах. У некоторых БМП не было баллонов со сжатым воздухом и аккумуляторов, и их можно было завести только с "толкача".

За два дня до вывода ОМОН-а из Турш-Су, когда я подошел к главной машине нашего радиовзвода, чтобы заменить элементы питания радиостанции, увидел, что группа ОМОНовцев возмущенно обсуждает что-то. Когда я спросил, что случилось. Мне рассказали, что по информации, которую передало только что азербайджанское радио, часть ОМОН-а погибла в боях под Шушой, остальные попали в плен к армянам. На тот момент у ОМОН-а был один убитый, и несколько легкораненых. Эта ложь вызвала возмущение среди бойцов ОМОН-а, все говорили о предательстве, о том, что "нас заживо похоронили", и потребовали у оставшегося за командира – Низами Шахмурадова, объяснить, что все это значит. Но Н. Шахмурадов знал не больше нашего. Вернувшись в Баку, я узнал, что эта же передача транслировалась и в Баку. Наши родные мысленно уже похоронили нас.

В день вывода ОМОН из Турш-Су, из подразделения, оборонявшего Ширлан, прибыл боец, который сообщил, что подразделение непрерывно атакуют многократно превосходящие силы противника, идет массированный обстрел их позиций из минометов и гранатометов, поэтому ОМОНовцы, у которых заканчиваются боеприпасы, вынуждены с боем отступать в сторону Лачина.

Теперь мне хотелось бы коротко остановиться на показаниях свидетелей Ровшана Акперова и Эльбруса Оруджева.

СВИДЕТЕЛЬ РОВШАН АКПЕРОВ

Ровшан Акперов утверждает, что:

1. "Около восьми часов вечера 8 мая в Шушу приезжает Эльбрус Оруджев. С ним Акперов выехал в Зарыслы, где находился Ровшан Джавадов вместе со ста омоновцами. Акперов связался по телефону с Шушой и переговорил с несколькими людьми, остававшимися на тот момент в городе. Из их сообщения следовало, что в Шуше осталось очень малое количество защитников. "Мы с Эльбрусом Оруджевым решили утром войти в город, - продолжает Ровшан Акперов. - Однако я уснул в машине, а когда на следующее утро проснулся, почти никого из военных в Зарыслы не оставалось. Когда я поинтересовался, почему так произошло, и куда могли деваться омоновцы, мне сообщили, что все отбыли в Туршсу, где должно было состояться совещание. После долгих ожиданий в пять часов вечера я отправился в Туршсу"."

Эти утверждения не соответствуют действительности.

Во-первых, 8 мая, после неудачной попытки ОМОНовцев прорваться в Шушу (об этом я уже написал выше), никто в Шушу из командования не въезжал. Ночью с 8 на 9 мая в Зарыслы осталось около 40 ОМОНовцев, Ровшана Джавадова в Зарыслы, ни в 20-00, ни позже не было. Это могут подтвердить десятки людей. О том, что Ровшан Акперов и Эльбрус Оруджев решили утром войти в Шушу мне неизвестно. Но мне известно другое. По свидетельству Шахина Тагиева, командира батальона "Гуртулуш", 9 мая он видел Ровшана Акперова в Агдаме. Шахин Тагиев находился в Агдаме со своими бойцами (около 30 человек) по договоренности с начальником милиции Шуши – Видади (фамилию Тагиев вспомнить не смог). 8 мая в Евлахе Шахин Тагиев договорился с Видади о том, что тот со своими бойцами (около 12 человек), хорошо знавшими местность, и группа Тагиева, попробуют прорваться в Шушу со стороны Агдама. Однако, Видади со своим отрядом в Агдам не пришел.

Я уже писал, что мы прочесали все село Зарыслы и никого, кроме одного безоружного мужчины в гражданской одежде, не нашли.

Последними из Шуши вышли трое ее защитников, в сопровождении огромной кавказской овчарки. Они вышли не по дороге, а спустились к нам с сопки, расположенной над селом Зарыслы. Один из них, – Кичиев Рамиз, – впоследствии ставший сотрудником ОМОН (погиб в бою у села Казанчи и похоронен в Шехидляр Хиябаны), рассказывал, что из Шуши они уходили последними, в городе никого нет, и армяне, похоже, не верят в то, что Шушу сдают. Как я уже говорил, перед выходом из Зарыслы, я занимался уничтожением неисправных грузовых автомобилей, подрывая их гранатами, расстреливая бензобаки бронебойно-зажигательными боеприпасами. Все это происходило, буквально перед тем, как в Зарыслы вошли армяне. Могу абсолютно уверенно заявить: из Зарыслы последним уходил я – Эльдар Оруджев, сотрудник ОМОН. Этот факт могут подтвердить десятки людей.

В связи с этим хочется задать несколько вопросов.

Как мог Ровшан Акперов спать в Зарыслы в машине, и не слышать стрельбы и взрывов?

Село Зарыслы очень маленькое, и расположено на склоне горы. Вся колесная и гусеничная техника стояла внизу, у дороги. Где же стояла машина Ровшана Акперова? Был ли он один в этой машине? Что это была за машина?

У кого он поинтересовался "куда могли деваться ОМОНовцы", и кто ему сообщил, что "все отбыли в Туршсу"?

И, наконец, что значит "после долгих ожиданий в пять часов вечера я отправился в Туршсу", если, чуть больше чем через час, армянские подразделения вступили в бой с ОМОНовцами уже дальше Зарыслы на подступах к Турш-Су?

Надеюсь, что вопрос, мог ли Ровшан Акперов 9 мая быть в селе Зарыслы, теперь исчерпан.

Перейду к следующему свидетельству Ровшана Акперова.

Он заявляет, что:

"К тому времени омоновцы устроили в Туршсу пьянку, занимаясь разграблением имущества мирных жителей, – говорит Ровшан Акперов. –Каждый командир действовал по своему усмотрению, никто не делал даже попытки прислушиваться к словам Эльбруса Оруджева... Шуша была потеряна, она пала жертвой политических игр, руководимых из Баку. Потеря стратегически важного бастиона означала потерю всего Нагорного Карабаха".

Показания Акперова про пьянку ОМОНа не соответствуют действительности. "Пьянка ОМОНа" предполагает массовость, то есть участие, чуть ли не всех ОМОНовцев в распитии спиртных напитков. Этого не было, и непонятно с какой целью Акперов пытается представить весь ОМОН, как сборище алкоголиков. Не было и "разграбления имущества мирных жителей". Просто пришлось искать хоть какие-то теплые вещи, т.к. из Баку ОМОНовцы прибыли в летнем обмундировании. Мне, например, удалось для себя и нескольких наших ребят достать теплые армейские камуфлированные куртки. Тем, кому повезло меньше, надевали под летнюю форму теплые вязаные вещи, которые удалось найти в брошенных домах.

Большая часть ОМОНовцев находилась на позициях, а те, кто был в Турш-Су, как и положено, ждали приказаний командования, и готовы были их выполнять.

Далее Акперов говорит, что:

"Каждый командир действовал по своему усмотрению, никто не делал даже попытки прислушиваться к словам Эльбруса Оруджева..." Это утверждение Акперова только отчасти справедливо. И командир ОМОН Ровшан Джавадов, и, оставшийся за него Низами Шахмурадов, пытались координировать свои действия с планами Эльбруса Оруджева. С Ровшаном Джавадовым я имел непродолжительный разговор непосредственно перед его отъездом в Баку. По его словам, Эльбрус Оруджев не предпринимал реальных мер ни для обороны Турш-Су, ни для наступления на Шушу. Более резкие высказывания Р. Джавадова в адрес Эльбруса Оруджева приводить не буду, так как они попросту непечатные.

СВИДЕТЕЛЬ ЭЛЬБРУС ОРУДЖЕВ

Свидетель Эльбрус Оруджев утверждает, что:

"…в боях за Шушу оказался исчерпан весь арсенал города…"

По свидетельству многих, кто был в те дни в Шуше, в городе осталось огромное количество боеприпасов. Об этом мне, в частности, рассказывал, упомянутый выше, Рамиз Кичиев, последний выходивший из Шуши, и командир ОМОН Ровшан Джавадов, поминая при этом недобрым словом все того же Эльбруса Оруджева.

Теперь о том, что своими глазами видел я.

В Турш-Су почти каждый коровник был превращен в склад боеприпасов. Рядом со штабом, в подвале большого каменного здания находилось большое количество снарядов к танковым орудиям и минометных мин к минометам 82-мм и 120-мм. "Цинки" с взрывателями к имевшимся минометным минам я видел в нескольких коровниках.

Боеприпасов к другим типам вооружения тоже было достаточно много. В частности, в тех же коровниках имелись выстрелы к гранатометам РПГ-7, в большом количестве патроны к пулеметам и автоматам "Калашникова" калибров 7,62 мм и 5,45 мм.

В небольшом каменном сарайчике недалеко от штаба находилось большое количество ящиков с боеприпасами к 14,5 мм танковому пулемету КПВТ (КПВТ стоит на БТР-70), и к 12,7-мм крупнокалиберному пулемету ДШК, противопехотные гранаты разных типов, и т.д.

Я видел, как минимум: два ПТУРС "Фагот", несколько ПЗРК "Стрела-2М", несколько автоматических гранатометов АГС-17, множество ротных пулеметов "Калашникова" (ПК), массу гранатометов РПГ-7, одноразовые гранатометы "Муха".

У оборонявших Турш-Су подразделений было, как минимум:

3 танка;

10 БПМ-1;

1-2 БТР;

несколько гусеничных машин с пулеметными установками;

2-3 установки залпового огня "Град";

1 100-мм орудие;

Это только то вооружение и те боеприпасы, которые видел я.

* * * * *

Можно, конечно, не давать никаких оценок, сделать вид, что меня это все не касается, и, что это, вообще – дело специальных военно-экспертных комиссий и суда. Но проблема именно в том и состоит, что – нет в Азербайджане СУДА. То, что у нас называется судом, не более чем "машина" по вынесению заведомо предсказуемых и несправедливых приговоров и решений. И не важно, что за каждым вынесенным приговором стоят конкретные судьи и гособвинители, важно то, что все они выполняют волю одного заказчика – Гейдара Алиева. Об этом знают все, но почему-то продолжают ходить в суд за правдой. Почему это происходит, признаюсь, для меня загадка.

Абсурдность ситуации в том, что, зная об абсолютной подчиненности судов диктатору, их решения продолжают исполнять даже те, кто называет Гейдара Алиева фальсификатором и узурпатором. Не стоит ли поставить под сомнение легитимность судей и гособвинителей, ведь, фактически, это – назначенцы Гейдара Алиева и исполнители воли узурпатора, но никак не блюстители Закона.

Независимо от итогов судебного фарса, считаю необходимым высказать свою точку зрения, как по событиям в Шуше, так и по имитации (вторичной!) судебного процесса с Рагимом Газиевым в роли стрелочника.

Очевидно, что Эльбрус Оруджев, как командующий направлением, несет определенную долю ответственности за потерю Шуши и прилегающих территорий. Очевидно, также и то, что нести эту ответственность он должен независимо от степени вины Рагима Газиева. Каждый ответственен в рамках тех полномочий и возможностей, которые имел в тот момент. Полномочия у Эльбруса Оруджева были, определенные возможности – тоже. Тот фактор, что в рядах защитников, и среди командиров, царили хаос и анархия, безусловно, необходимо учитывать. Но на то командиру и дается власть над подчиненными, чтобы добиться выполнения приказов любыми средствами, вплоть до применения оружия. Если командир не смог выполнить поставленных боевых задач, не справился с возложенными на него обязанностями в силу своего характера, это не может служить для него оправданием. Ни в соответствии с воинскими уставами, ни в рамках уголовного кодекса.

Есть несколько неудобных вопросов к Эльбрусу Оруджеву, которые мог бы задать ему Ровшан Джавадов, но вместо него (Аллах рехмет элясин), их придется озвучить мне, так как время задавать вопросы пришло. Думаю, что помимо меня, эти интересные нюансы "Шушинской операции", знают еще не один десяток людей. Почему же молчат?

Ровшан Джавадов рассказывал мне, что Эльбрус Оруджев потерял секретную карту Шушинского района. К сожалению, он не уточнил точной даты. Но в любом случае, за такие "потери", да еще и в боевой обстановке, отправляют под трибунал. Как такое могло произойти?

8 мая 1992 года, как известно, армяне предприняли наступление на Шушу. За несколько дней до этого, по словам того же Ровшана Джавадова, Эльбрус Оруджев побывал в Нахичевани у Гейдара Алиева. Зачем?

Очевидно, что и Эльбрус Оруджев, и Ровшан Акперов, пригретые Гейдаром Алиевым, служат именно ему, а не Азербайджану. Именно за сомнительные услуги Гейдару Алиеву, эти люди получали генеральские звания, а Ровшан Акперов и звание Национального Героя Азербайджана. Они, спасая себя, и обвиняя других, спасают диктатуру Гейдара Алиева, с которой неразрывно связана их судьба и личное благополучие.

Что же касается их "свидетельств", то цену этим "свидетельствам" знают сотни людей, которые участвовали в мае 1992 года в обороне Шуши. Эти люди могут подтвердить мои слова, что Ровшан Акперов и Эльбрус Оруджев лгут.

Выполняют ли они опять заказ Гейдара Алиева, или это просто попытка спасти себя от ответственности?

Бывший сотрудник ОМОН (ОПОН) Эльдар Оруджев

[HAIKO]

ГЕЙДАР АЛИЕВ САНКЦИОНИРОВАЛ РЕЗНЮ АРМЯН В БАКУ

С таким предположением выступил издающийся в азербайджанской столице журнал «Монитор».

[Shirxan]

Монитор - хайская туалетная бумага с текстом. Они в основном чернят президента страны. Вы же не будете туалетную бумагу считать за источник информации? Или вы привыкли так делать?

[SKS]

"Монитор"-это демократическое СМИ, очень похожее на армянский "Аравот", откуда Stracker так усиленно черпает информацию против президента Армении

[Stracker]

SKS

Газета "Аравот" издается в Ереване имеет не маленький тираж представляет АОД-овцев т.е. за каждое откровенное вранье и клевету газета будет отвечать.

Монитор же это полуподпольный сайт для слива заказного компромата. Так что сравнение некорректное.

[SKS]

Stracker, если очень захотеть, любой сайт можно отыскать, и не понятна формулировка "полуподпольный"

[Stracker]

Stracker, если очень захотеть, любой сайт можно отыскать, и не понятна формулировка "полуподпольный"

Я не хочу больше возвращаться к этой теме и косвенно рекламировать ресурс. Моя мысль проста любой чинуша,(в том числе и президент ) который считает что его оклеветали в Аравоте может подать в суд и в судебном порядке требовать опровержения в случае же с сайтом ситуация кардинально противоположная.

Владелец Нет ресурса же волен писать любую чушь не неся за это никакой ответственности.