"Золотая интрига", или Аферист с погонами маршала

[Ахмедыч]

Как утверждают специалисты, в истории человечества был один металл, официально объявленный "исчадием ада" и "нечистой силой" - платина. Европейцы познакомились с ней только после открытия Южной Америки и начала легендарной Конкисты - завоевания новых земель. Платину, которая легко сплавлялась с золотом и о ценности которой мало кто тогда догадывался, первоначально использовали для разбавления золотых слитков, в неимоверном количестве отправлявшихся из Нового Света в Старый. Когда же обман раскрылся, новый металл, сначала пренебрежительно названный "серебришком" (именно так переводится на русский слово "платина"), тут же объявили "нечистой силой". К этому времени человечество знало 12 металлов, им соответствовали месяцы, знаки Зодиака, а платина, на беду, оказалась тринадцатой.

Сегодня, конечно, это воспринимается как не более чем исторический курьез. Но если серьезно, то куда логичнее было бы признать исчадем ада не платину, а золото. То самое золото, которое еще с глубокой древности превратилось в этакий всеобщий эквивалент ценности, абсолютно ликвидный товар, на который всегда есть спрос, да еще к тому же не требующий специального ухода и особых условий хранения. Шли века, тысячелетия, ценности - и реальные, и абстрактные - менялись, но золото оставалось вне исторических бурь. И до сих пор ни одному экономисту не надо объяснять, как важны для государства его золотовалютные резервы. То, что еще совсем недавно именовалось золотым запасом, без которого немыслимо существование государства.

Впрочем, золотой запас порой оказывается в распоряжении не то чтобы абсолютно солидных и легитимных стран. Солидным золотым запасом располагал "омский правитель" адмирал Колчак. Этот "золотой вагон" пропал без следа в гражданскую войну, и его поиски продолжаются до сих пор.

Но куда более интригующая история, самым непосредственным образом связанная с Южным Кавказом, развернулась вокруг золотого запаса печально известного "государства" Маньчжоу-Го. Этот марионеточный режим был создан японской военной администрацией на оккупированной Японией территории Маньчжурии и просуществовал с 9 марта 1932 года по 19 августа 1945 года. Спектакль, впрочем, играли с размахом. Создали флаг, герб, денежную единицу Во главе государства был поставлен последний китайский император (из маньчжурской династии Цин) Пу И.

Пожалуй, взаимоотношения хань и мань, то есть китайцев и маньчжуров, и династий Цин и Мин в Китае - один из самых интригующих этапов истории. Династия Цин была возведена на престол в начале XVI века, и сказать, что Цин в Китае признали далеко не все, это ничего не сказать. Существует популярная легенда, что именно после воцарения династии Цин в Шаолиньском монастыре была основана знаменитая триада. Оттуда, утверждают многие, берут начало и титулы-клички лидеров триад: Желтый дракон - глава тайного союза, Хранитель алтаря - "замполит", отвечающий за обряды и идеологию, "Соломенная сандалия" - отдел связи, Белый бумажный веер - структура внутренней безопасности... Однако Цинская династия просуществовала в Китае вплоть до начала ХХ века, до падения монархии. Тем не менее страна к рубежу XIX-XX веков находилась в упадке, и Маньчжурия, и до этого сохранявшая определенную самостоятельность, еще больше отделилась от остального Китая,

К тому же интерес к землям Поднебесной начали проявлять и великие державы. Так, Россия высказала значительный интерес к северным территориям Цинской империи, и 1858 году по Пекинскому трактату получила контроль над территориями, называемыми в Китае Внешней Маньчжурией (современные Приморский край, Амурский край, юг Хабаровского края и Еврейская автономная область). Затем во Внутренней Маньчжурии была построена знаменитая КВЖД, проходившая по маршруту Харбин - Владивосток. Российское правительство рассматривало проект "Желтороссии", основой которой должна была стать полоса отчуждения КВЖД, формирование нового казачьего войска, и русские колонисты. Столкновение российских и японских интересов, точнее, упорное нежелание России договариваться с Японией в конце концов и привели к русско-японской войне 1905 года. Героическая оборона Порт-Артура, связанная с именем генерала от инфантерии Мехмандарова, катастрофа под Цусимой и многое другое - все это заслуживает отдельного и обстоятельного разговора. Потери России тогда не ограничились Южным Сахалином - российское влияние в Маньчжурии тоже было заменено японским. В период между 1905 и 1925 годами Япония значительно усиливает свое влияние во Внутренней Маньчжурии, опираясь на экономические рычаги. А во время российской гражданской войны 1918-1921 годов Япония воспользовалась ослаблением России, и оккупировала Внешнюю Маньчжурию. Маньчжурия стала ареной борьбы между Россией, Японией и Китаем. Между Советской Россией и Японией была образована буферная Дальневосточная республика, однако дальнейшее усиление большевиков, и давление западных держав на Японию привело к выводу оккупационных войск в 1925 году. Но уже 18 февраля 1932 года на карте возникнет Маньчжоу-Го. Лига Наций отказалась его признавать, в ответ Япония в 1934 году "хлопнула дверью". Тем не менее Маньчжоу-Го было признано 23 из 80 существовавших на тот момент государств мира, в числе прочего дипломатические отношения были установлены и с СССР, Германией, Италией, Испанией, позже - режимом Виши во Франции. Также государство было признано Сальвадором и Доминиканской Республикой.

Именно Маньчжоу-Го использовалось Японией как плацдарм для нападения на Китай. Летом 1939 года территориальные споры Маньчжурии с Монгольской Народной Республикой привели к столкновениям у Халхин-Гола.

"Десантная война"

История Маньчжоу-Го закончилась в августе 1945 года, после падения императорской Японии. Позже эту войну назовут "советским блицкригом", а советские пропагандисты, уверяя, что американская ядерная бомбардировка 6 и 9 августа не имела военного смысла, будут старательно обходить вопрос, в чем тогда состоял смысл советского танкового прорыва через Хибины.

Но не менее показательной в той войне была и роль советских воздушных десантов.

Возможно, история советских "войск дяди Васи" еще ждет своего исследователя. До второй мировой войны их развитие шло ударными темпами. В военных архивах сохранились фотографии масштабных учений с выброской десанта, десантных планеров, были попытки даже десантирования техники: крылья и хвост приделывали к танку(!). В городах стояли парашютные вышки, "парашютный значок" был вожделенной мечтой едва ли не каждого юноши, но получить его можно было только за реальные прыжки с самолета, к которым надо было еще получить допуск, сдав зачеты на стрельбу, бег, метание гранат...

Сегодня многие военные историки подчеркивают: десантники - это идеальное орудие наступательной войны, той самой войны "малой кровью на чужой территории во имя победы мировой революции", причем не просто наступательной войны, а ее первого внезапного удара. Если угодно, агрессивной войны, направленной на захват территорий, городов, заводов, запасов стратегического сырья по возможности целехоньким и годными к применению. Но с Германией воевать с самого начала пришлось на своей территории и очень большой кровью, когда фактор внезапности был на стороне противника.

Однако в Маньчжурии события развивались уже иначе, и, как можно почерпнуть из военных мемуаров, десантов здесь тоже было выброшено предостаточно.

9 августа 1945 года началось массированное наступление войск трех советских фронтов: Забайкальского (с северо-запада) и двух Дальневосточных (с севера и востока) при поддержке монгольских вооруженных сил. Здесь уже было все: и внезапный удар, и масштабное наступление, и прорыв обороны...

Квантунская армия вместе с армиями Маньчжоу-Го и Внутренней Монголии уступала и по количеству, и по вооружениям. А уже 17 - 19 августа японцы, получившие к тому же из Токио приказ императора о капитуляции, начали массовую сдачу в плен.

Выброска десантов начинается в это время. Война идет за архивы, за высокопоставленных пленных, за ценное оборудование: на море продолжал господствовать японский флот, колонны сухопутных войск не всегда могли двигаться с должной скоростью, и это создавало опасность, что многое, представляющее ценность, может быть вывезено. И хотя конец войны был уже предрешен, в Москве понимали: высаживаться на острова будут, скорее всего, американцы, А делиться Москве очень не хотелось.

Так или иначе, уже в то время, когда японские войска практически не оказывали сопротивления, Забайкальский фронт под командованием маршала Малиновского провел несколько крупных десантных операций: 16 августа - в город Тунляо, 19 августа - в расположенный неподалеку Шуан-ляо, 19 августа десант вылетел в Чанчунь, где располагался штаб Квантунской армии. Перед его вылетом, на рассвете, на самолете С-47 в сопровождении четырех офицеров и шести солдат охраны туда же направился особоуполномоченный штаба Забайкальского фронта полковник И.Т.Артеменко, которому предстояло принять капитуляцию гарнизона.

Как потом описывали многие в военных мемуарах, группа Артеменко неожиданно появилась над Чанчуньским центральным аэродромом, где базировалось около 300 самолетов противника. "Дуглас" вместе с истребителями сделал несколько кругов, после чего пошел на посадку. Советские самолеты заняли взлетную полосу и некоторое время держали аэродром под прицелом своего оружия. Убедившись, что обстановка не является угрожающей, Артеменко передал условленный сигнал на вылет в Чанчунь основного десанта, а сам направился в штаб командующего Квантунской армией генерала Ямады. В разгар переговоров над городом появились транспортные самолеты и бомбардировщики сопровождения. Генерал первым снял саблю и передал ее советскому представителю, признавая себя военнопленным. То же самое сделали и другие японские генералы, находившиеся в кабинете. К 11 часам дня на городском аэродроме высадились главные силы десанта из состава 30-й гвардейской механизированной бригады под командованием гвардии майора П. Н. Авраменко. Десантники сняли сложившую оружие японскую аэродромную охрану, заняли круговую оборону и приступили к разоружению частей Квантунской армии и манчьжурских войск. За это время генерал Ямада и премьер-министр Манчьжоу-Го подписали акт о полной капитуляции. Вечером над штабом армии был спущен японский флаг и поднят советский. Подразделения десанта заняли банк, почту, радиостанцию, телеграф и железнодорожный узел.

А вечером того же дня состоялась самая, пожалуй, интригующая десантная операция маньчжурской войны: десант - 225 человек вместе с особоуполномоченным - начальником политотдела штаба Забайкальского фронта генерал-майором А. Д. Притулой - был высажен в столицу государства Манчьжоу-Го Мукден (Шэньян).

Официальная версия выглядит скупо, как и положено военному рапорту. На аэродроме десантников вышли встречать начальник японского гарнизона и представитель манчьжурского императора. Но тут происходит непредвиденное: в одном из аэродромных помещений обнаружился и сам император Пу И, который вместе со свитой и советниками готовился к отлету в Японию. Последний был немедленно интернирован, причем десантники после занятия города во избежание каких-либо неожиданностей поместили его в тюрьму под усиленной охраной, и потребовалось личное вмешательство маршала Василевского, чтобы император был переведен в более комфортабельую резиденцию. Затем Пу И на транспортном самолете С-47 был вывезен в Советский Союз. С. М. Штеменко, принимавший участие в планировании этих операций, так описывает последовавшие за десантом события: "Положение в Мукдене было очень сложным. Население города составляло 1 700 000 человек, из них 70 000 японцев (не считая отходившие сюда войска) и около полутора тысяч русских белоэмигрантов. В городе функционировали немецкое консульство и даже "фюрер" немецко-фашистских организаций.

На ходу были 180 различных промышленных предприятий, в том числе авиаремонтный и танкоремонтный заводы... Управиться в таком городе 225 десантникам было просто невмоготу. На следующий день к ним прибыло подкрепление. Но даже и тогда советский гарнизон в Мукдене насчитывал всего тысячу человек, а разоружать ему пришлось 50 000 японских солдат. Инцидентов при этом не произошло, но забот было по горло". Да еще к тому же удалось опередить американцев, которые тоже наступали на Мукден и были удивлены, когда встретили в городе советских солдат. Проще говоря, события развивались примерно так же, как во время марша российских миротворцев на аэродром в косовской Приштине. Но если из Приштины в конце концов пришлось уйти, да и политикам развить успех по большому счету не удалось, но в Мукдене было ради чего стараться. В официальную версию, что китайский император Пу И нашелся в одной из комнат аэродрома абсолютно случайно, поверить могут только клинически наивные субъекты: не секрет, что особо важные пленные на войне - это ценный трофей. Но самое главное, в распоряжение советского командования попал золотой запас Маньчжоу-Го, не говоря уже о чемоданах с драгоценностями и бриллиантами, которые увозил с собой насмерть перепуганный Пу И. И от того, что в мире бушевала война, золото не переставало быть абсолютно ликвидным товаром.

Как теперь с восторгом пишут армянские СМИ, разработал эту операцию маршал авиации Сергей Александрович Худяков, он же - Арменак Артемиевич Ханферянц. Он родился 7 января 1902 года в селе Беюк Даглар близ Гадрута, в Нагорном Карабахе. Рано остался без отца, уже в 1915 году подался на заработки в Баку. Где берется за любую подвернувшуюся работу - разделывает рыбу, трудится слесарем на железной дороге, телефонистом, нефтяником на промыслах Манташева. Где и попал в нешуточный политический водоворот: революция, Бакинская коммуна, мартовская резня азербайджанского населения...

В тот момент, когда в город уже входила турецкая армия, а дашнаки вместе с большевиками его спешно покидали, Арменак Ханферянц исчез. Исчез в самом прямом смысле: о нем ничего не знали даже его родственники. И не догадывались, что он под именем Сергея Худякова записался в Красную Армию, где сделал неплохую карьеру. Сначала командовал взводом, завершил гражданскую войну командиром эскадрона на Закавказском фронте, закончил 2-е кавалерийские курсы усовершенствования командного состава в Тифлисе, служил в Украине, там же женился на Варваре Петровне Леляк. В начале 30-х годов, излагает его биографию газета "Еркрамас", кавалеристы массово меняли профиль, кто-то уходил в танкисты, кто-то - в авиаторы, и в 1936 году, окончив командный факультет Военно-воздушной академии РККА имени Н. Е. Жуковского, майор Худяков отправляется в Белорусский военный округ на должность начальника оперативного отделения штаба авиабригады. Где тоже сделал неплохую карьеру, В марте 1945 года приказом верховного главнокомандующего Худяков был назначен командующим 12-й воздушной армией, входившей в состав Забайкальского фронта. И приняв командование военно-воздушными силами Дальневосточного военного округа, сражавшимися против войск императорской Японии, активно участвует в разработке той самой уникальной воздушно-десантной операции - высадки в Мукдене с целью захвата императора и золотого запаса Маньчжоу-Го.

Но тут происходит нечто непредвиденное. Один из самолетов с ценным грузом просто не долетел до места назначения - по официальной версии, разбился в забайкальской тайге.

Но 14 декабря 1945 года, как признает та же "Еркрамас", Худяков вызывается из Чанчуня в Москву. Во время промежуточной посадки на аэродроме Чита-1 он был задержан и доставлен на железнодорожный вокзал Читы, где его уже ожидал пассажирский поезд. Маршала посадили в тюремный вагон и отвезли в Москву. Вот выдержка из "уголовного дела": "Худяков Сергей Александрович, он же Ханферянц Арменак Артемиевич, маршал авиации, бывший командующий 12 воздушной армией, 1902 года рождения, армянин, сын владельца рыбного промысла, бывший член ВКП(б) с 1924 года. Арестован 18 марта 1946 года. Обвиняется в шпионской деятельности. Агент английской разведки. Худяков С. А., он же Ханферянц А. А., в 1918 году был завербован в г. Баку английским офицером Вильсоном для шпионской деятельности, по его заданию дезертировал из Красногвардейского отряда и вступил в дашнакский отряд меньшевистко-эсеровского правительства, нес патрульную службу по г. Баку и конвоировал политических заключенных, участвовал в вооруженной борьбе против Советской власти. В сентябре 1918 г. Худяков С. А., он же Ханферянц А. А., принимал участие в конвоировании арестованных 26 Бакинских комиссаров из г. Баку к месту их казни в г. Красноводск. По заданиям английской разведки перебрасывался в период 1918-1919 гг. в расположение частей Красной Армии и доставлял англичанам шпионские сведения, скрыв свою настоящую фамилию, национальность и социальное прошлое, внедрился на военную службу в Красную Армию и пролез в ряды ВКП(б). Имел связь с английским разведчиком Воскресенским, а также с агентами британской разведки Карпушиным-Зориным, Лухавой и Мосиным, впоследствии осужденными. На протяжении многих лет выдавал себя за Худякова Сергея Александровича, сына железнодорожного машиниста, тогда как на самом деле происходит из семьи владельца рыбного промысла Ханферянца>. Но самое главное, маршала обвинили и в присвоении трофейного имущества и ценностей с исчезнувшего самолета.

Приговор Худякову-Ханферянцу вынесли 18 апреля 1950 года, признав виновным в измене родине и злоупотреблении служебным положением, и в тот же день расстреляли на Донском кладбище. Его жену и сына отправили в ссылку в Красноярский край. Затем, после смерти "отца народов" и массовой реабилитации, Ханферянца-Худякова посмертно оправдали, члены его семьи вернулись из ссылки, а Варвара Петровна наконец посетила село Беюк Даглар в Нагорном Карабахе.

Теоретически все это должно было бы напоминать одну из многих историй, по поводу которых Игорь Тальков писал свои знаменитые строчки "листая старую тетрадь расстреляного генерала". "Расстреляных генералов" и в самом деле было много, и до второй мировой, и после. Но вот дело Ханферянца-Худякова из этой трагической череды явно выделяется. И самое главное, с Ханферянцем "разбирались" слишком долго, что явно не в правилах судопроизводства того времени - "тройки" вообще рассматривали дело за 15-20 минут. а приговор Ханферянцу вынесли только через четыре года после ареста. От маршала явно хотели добиться определенной информации. Но "начальник авиации" на Дальнем Востоке вряд ли мог располагать "убойным компроматом" на высшее руководство, пригодным для кремлевских интриг. А вот золотой запас Маньчжоу-Го - это именно та тема, которая представляла для Москвы понятную важность, И здесь господину Ханферянцу было о чем рассказать.

Понятно и другое. Золото, конечно, товар ликвидный, только вот в СССР образца 1945 года, при послевоенной бедности, оприходовать императорские драгоценности вместе с госрезервом Маньчжоу-Го было чуть труднее, чем вынести деньги из российского правительственного офиса в коробке из-под ксерокса. Тут нужны были совершенно иные каналы и контакты. И вот эти контакты у господина Ханферянца, по всей видимости, были.

Привет, эмигранты - свободный Харбин

В те дни, когда на вокзале Читы Ханферянца-Худякова сажали в тюремный вагон, на берегах реки Сунгари писались последние страницы в истории Харбина - "Азиатского Санкт-Петербурга", такого же центра русской эмиграции, как Париж или Стамбул. Впрочем, справедливости ради следует учесть, что история русской общины Харбина начала создаваться еще в XIX веке, когда через этот город была построена знаменитая КВЖД, а дряхлеющий Китай иностранные державы едва ли не растаскивали на куски. Свои аппетиты, не очень даже замаскированные, были и у России. Но даже после русско-японской войны продолжала действовать КВЖД, существовало российское, позже советское, консульство в Харбине. После гражданской войны и разгрома армии Колчака именно Харбин превратился во впечатляющий центр русской эмиграции.

Но среди тех, кого в Китае, да и не только в Китае, усреднено именовали "русскими", были не только "лица славянской национальности". И точно так же, как в Париже пытался создать сеть ресторанов "Кавказ" бывший армейский повар Миша Азнавурян, отец будущего шансонье Шарля Азнавура, в Харбине первый русский ресторан - "Татос" - тоже, как утверждают, открыл армянин, Число армянских семей доходило здесь до четырех сотен.

О том, что такое армянская "золотая мафия", советская общественность получила представление только с началом так называемой "репатриации", то есть второй волны переселения этнических армян из-за рубежа на земли Западного Азербайджана. Так, еще в сороковые годы на постоянное место жительства в СССР прибыл некий Мкрян. Сначала вел себя тихо, но уже в середине 50-х годов, когда после смерти Сталина "железный занавес" начал потихоньку приоткрываться, тут же "установил контакт" со своим братом, проживавшим в Париже, и занялся реализацией получаемой от него контрабанды. При аресте у него и его сообщников было изъято 110 тысяч рублей наличными деньгами, 120 изделий из золота и платины с драгоценными камнями в общей сложности на 150 тысяч рублей, более 40 золотых монет, бриллианты стоимостью 80 тысяч рублей, 132 изделия из серебра общим весом в 40 килограммов, 392 предмета актиквариата из фарфора, хоусталя и керамими общей стоимостью в 70 тысяч рублей (учитывая советские цены на антиквариат, речь идет о "вещах музейного уровня"), 18 старинных икон, которые тогда эксперты оценили в 60 тысяч рублей (об их реальной, "аукционной" стоимости можно только догадываться), и 206 картин, включая подлинные произведения Айвазовского, Репина, Маковского и т.д.

В Москве была разоблачена преступная группа, члены которой также занимались скупкой золота и других ценностей у иностранных контрабандистов: в нее входили Акопов, Ильин, Немод, Мусаев и Габо. За несколько лет оборотистые москвичи скупили у иностранцев ни много ни мало 34674 золотые монеты и другие ценности на умопомрачительную тогда в СССР сумму в 2,4 миллиона рублей.

Еще в 60-е годы в одном из высших учебных заведений Еревана появились двое студентов - представителей армянской зарубежной диаспоры: Азьян и Кауп. Они очень скоро установили контакты с местными воротилами валютно-финансового бизнеса, весьма активно общались с армянами из спюрка, то бишь зарубежной диаспоры, прибывавшими на "историческую родину" в качестве туристов. И очень скоро втянулись в местный валютный бизнес, заняв в нем далеко не последнее место. Причем опять-таки проявляли интерес к технической платине, которая в те годы могла быть только ворованной, поставляя взамен контрабандное золото. Цепочка разного рода спекулятивных комбинаций была весьма сложной. А когда оборотистых студентов задержали на таможне. то у одного из них было изъято ни много ни мало 6 килограмм(!!!!) платины. В Баку было по крайней мере два крупных валютных дела - разоблачение в 70-е годы группы Агаронова-Караханяна и не менее известное дело Керобян. И если даже во французском фильме с Луи де Фюнесом в одной из главных ролей шайку контрабандистов возглавляет мьсе Сароян, то о том, что в армянской среде существовала сеть не то чтобы полностью легального "золотого бизнеса", сомневаться не приходится. И уж тем более не стоит сомневаться, что в Харбине, где скопилось огромное количество беженцев из России, "золотой бизнес" процветал.

А в конце 1945 года харбинский "свет" уже вовсю паковал чемоданы. Одни готовились к репатриации в СССР, другие отправлялись по совсем другим адресам - главным образом в США, потому как в пережившей войну Европе хватало своих неприкаянных и неустроенных. Время для вывоза больших ценностей было самым что ни на есть подходящим, и каналы для реализации "золотого запаса" у господина Ханферянца были. И показательно, что в связи с исчезновением самолета первоначально арестовали достаточно большую группу высших авиационных офицеров, но потом за решеткой остался только Худяков- Ханферянц.

Но самое главное, что с ворованным золотом, по всей видимости, связан и другой эпизод его биографии - та самая бакинская страница. Потому как ни уголовное расследование, ни реабилитация, ни нынешние труды исследователей не дают ответа на куда более интригующий вопрос: при каких обстоятельствах Арменак Ханферянц вдруг стал Сергеем Худяковым? И насколько это связано с той ролью, которую он, возможно, сыграл в судьбе 26 бакинских комиссаров?

Бакинские тайны

Показательно, что четкой версии, почему и в силу каких обстоятельств Ханферянц вдруг превращается в Худякова, нет до сих пор. Различные источники, от "Еркрамаса" до вроде бы респектабельной "Красной Звезды", приводят три версии происшедшего. Согласно первой из них, в изложении армянского исследователя Леонида Гарунца, Сергеем Худяковым был его близкий друг - командир конной разведгруппы Арменака. Когда баржа, на которой они покидали захваченный Баку, стала тонуть, Сергей спас не умеющего плавать армянина. В одном из боев, когда уже в Закаспии красногвардейцы гонялись за "басмачами", смертельно раненый Худяков прошептал своему другу: "Ты теперь командир, и ты - Худяков". Легенда, что и говорить, красивая. Одно плохо: человек по имени Сергей Александрович Худяков не фигурировал ни среди молодых бакинских большевиков, ни в послужных списках 289-го стрелкового полка. Да и в городе Вольске Саратовской области никаких следов семьи Худяковых, у которых там родился сын Сергей, обнаружено не было.

Согласно второй версии, после падения Бакинской коммуны часть "Железного отряда" Петрова, в составе которого был и Арменак, на пароходе отступила к острову Наргин. Но пароход был перехвачен и возвращен в Баку. На пристани турецкие офицеры вели сортировку пленных, и Арменак по вполне понятным причинам решил "подстраховаться". Он, по легенде, назвался русским и предъявил свидетельство об окончании гимназии на имя Сергея Александровича Худякова... Документ, показанный турецкому офицеру, Арменак якобы нашел несколько лет назад в туркменском городе Мары, где гостил у своего родственника Бахши Барамьянца. Пленных под конвоем доставили и заперли в конюшне на одной из городских окраин. Ночью им удалось совершить побег и к восходу солнца красноармейцы уже были у своих. Так он, дескать, и стал Сергеем Худяковым.

Но и тут нестыковка. Прежде всего после падения Бакинской коммуны, когда большевики в первый раз попытались удрать из Баку, город контролировали еще не турки, а англичане, и тут быть Ханферянцем было даже выгоднее, чем Худяковым. Но даже если простить автору исследования такую нестыковку, тем более что власть в Баку менялась с калейдоскопической скоростью, понятно, что у "своих" Арменак Ханферянц мог бы и не выдавать себя за невесть откуда взявшегося Худякова. Тем более что время было лихое, военное, и сомнитеьная "бумажка" могла стоить жизни - достаточно было кому-то не поверить, что явный кавказец пытается выдать себя за "Сережу Худякова". Не говоря уже о том, что дата рождения, которую с самого начала службы в Красной Гвардии, а затем Армии указал Сергей Худяков, точно совпадает с датой рождения Арменака Ханферянца в Карабахе. Совпадения в жизни, конечно, бывают, но это напоминает заботливо выправленные фальшивые документы. Есть и третья версия. Дескать, работая во время Бакинской коммуны телефонистом, Арменак заметил, что некий Берия периодически связывается с английским консулом в Баку Р. Макдонеллом и ведет с ним подозрительные разговоры. А в одной из местных газет была помещена фотография группы людей, где, в числе приведенных под нею фамилий, фигурировала и фамилия "Берия", ставшая ему известной по телефонным переговорам. Газету Арменак передал в ЧК вместе с сопроводительной запиской со своими данными. С тех пор и пришлось ему, дескать, скрываться под чужим именем.

Эта версия, откровенно говоря, не выдерживает никакой критики. 19-летний Берия, конечно, мог и не знать, что телефон не гарантирует конфиденциальности, но вот вряд ли этого не знал Макдоннел, так что шансы Арменака Ханферянца услышать нечто "интригующее" не стоит недооценивать. Да и вряд ли 19-летний Берия представлял собой такую ценную персону, что имел возможность связываться по телефону с британским консулом. Плюс ко всему не обнаружено ни самой газеты, ни записки с именем и фамилией Ханферянца. Наконец, бакинский телефонист вряд ли мог знать, какую карьеру сделает в СССР Берия, и вряд ли стал бы поспешно менять имя и фамилию из страха, что узнал о нем нечто опасное. Многие исследователи уже признают: вероятнее всего, Арменак Ханферянц решил, что русскому в этой жизни легче, и решил "устроиться".

Ясно, что имена и фамилии меняли в те годы многие. Достаточно вспомнить, как Бронштейн стал Троцким, Ульянов - Лениным, Тер-Степанян - Камо, Джугашвили - Сталиным. Но Худяков попросту оборвал концы, а так поступают люди, которым есть что скрывать. И логичнее всего искать объяснение в тех бурных событиях, которые происходили в те годы в Баку.

Армянские исследователи, в том числе газета "Еркрамас" и господин Гарунц, с пеной у рта готовы доказывать: "английским шпионом" Ханферянц не был и в расстреле 26 бакинских комиссаров не участвовал. "То, что дело Худякова от начала и до конца сфальсифицировано - нет никаких сомнений. Ни в конвоировании руководителей Бакинской коммуны, ни, тем более, в их расстреле Арменак Ханферянц участвовать не мог. Хотя бы потому, что конвоя, как такового, в Баку просто не было: воспользовавшись временным безвластьем в городе, бакинские комиссары сами покинули тюрьму и организованно направились в порт, - достаточно логично отмечает "Еркрамас". - Упоминавшиеся же в материалах дела Карпушин-Зорин, Лухава и Мосин, в связях с английской разведкой не обвинялись."

Только вот это не доказательство, что Худякову-Ханферянцу действительно было нечего скрывать. В особенности с учетом того, каким сложным, запутанным и неоднозначным остается "дело бакинских комиссаров", относительно которых нет даже ясности, на самом ли деле их было 26, сколько из них было расстреляно и кто в этом виноват.

Плюс ко всему Баку тогда представлял собой не просто кипящий котел: здесь в теснейший узел переплелись интеерсы политических партий, великих держав. разведок, не говоря уже о мощном национально-освободительном движении... Напомним: 15 ноября 1917 года власть в Баку без вооруженной борьбы перешла в руки Совета рабочих и солдатских депутатов. Однако в нем устойчивого большинства не было ни у кого. А контроль над Баку, с его нефтяными полями, был слишком заманчивым для многих. В числе прочих, в городе действовала и весьма активная ячейка "Дашнакцутюн". Дашнаки очень скоро оказались не просто союзниками большевиков - те же Шаумян, Лалаян, не говоря уже о Татевосе Амиряне, хоть и были позже канонизированы как "верные ленинцы", на самом деле принадлежали к структурам "Дашнакцутюн". О политических симпатиях С. Шаумяна, Чрезвычайного комиссара Кавказа и председателя Бакинского Совета народных депутатов, свидетельствует Анастас Микоян. В своих воспоминаниях он публикует посланную Шаумяном телеграмму: "Джульфа. Народному вождю Андранику. Вашу телеграмму получил. Полный текст сообщил в Москву центральному правительству. Со своей стороны приветствую в Вашем лице истинного героя".

Плюс ко всему дашнаки в Баку чувствовали себя настолько уверенно, что всерьез рассчитывали присоединить "нефтяное сердце" Кавказа к Армении. И в качестве подготовки учинили в марте 1918 года чудовищную резню "мусульманского", то есть азербайджанского населения. Число ее жертв не названо до сих пор.

Однако даже сегодня куда меньше говорят о другом: та резня сопровождалась еще и колоссальными грабежами богатых мусульманских семейств. Погромщики в марте 1918 года, по свидетельству очевидцев, располагали списками с адресами купцов, коммерсантов и т.д.

А здесь, пожалуй, необходимо учесть и традиционный "характер накопления" в азербайджанских семьях. Где в те годы не могло быть ни дорогой бытовой техники, ни моделей одежды "от кутюр", но зато наверняка имелось золото. То самое золото, которое никогда не теряло своей ценности. Серьги, пояса-кемеры, ожерелья - все это перекочевывало в "багаж" погромщиков. Под красивым ленинским лозунгом "Экспроприировать экспроприаторов!" "Грабь награбленное" - это было ближе и понятнее толпе.

Так или иначе, после мартовской резни дашнакам удалось получить в Баку солидный политический плацдарм: по решению общегородской конференции большевиков 25 апреля 1918 года был образован Бакинский Совет Народных Комиссаров, где уже председателем и комиссаром по внешним делам был утвержден Чрезвычайный комиссар правительства РСФСР по делам Кавказа, член ЦК РКП (б) С. Г. Шаумян, народными комиссарами стали П. А. Джапаридзе, И. Т. Фиолетов, Г. Н. Корганов, М. А. Азизбеков, М. Г. Везиров, Я. Д. Зевин и другие. Мусульман оказалось всего двое.

Но, как известно, ни один "раздел" не является вечным. И создавшееся в Баку искусственное положение не могло существовать до бесконечности, Тем более что уже 28 мая была провозглашена независимая Азербайджанская Демократическая Республика, и части Азербайджанской Национальной Армии совместно с Кавказской армией Нури-паши продвигались из Гянджи, временной столицы, к Баку.

Бакинские большевики начинают проявлять заметные признаки нервозности. Понятно, что воевать с турецкой армией будет посложнее, чем расстреливать из пулеметов безоружную толпу на углу Базарной и Николаевской, как это делалось во время мартовской резни. Плюс ко всему на фоне разговоров о "Западной Армении", которые на фоне первой мировой войны в избытке велись во множестве европейских домов, дашнаки лучше других знали: воевать можно и чужими руками. Надо только найти желающих.

Так или иначе, на состоявшемся 25 июля расширенном заседании Бакинского Совета и было принято решение пригласить в Баку английские войска - корпус генерала Данстервилля, действовавший в это время в Персии. Расчет делался на то, что, соблазнившись запахом азербайджанской нефти, англичане закрепятся в городе. К 30 июля дашнакское командование армянских национальных частей, которые составляли большинство личного состава советских войск, приняло решение выкинуть белый флаг перед англичанами. На следующий день было созвано экстренное заседание Совнаркома, на котором народные комиссары сложили полномочия, объявив, по официальной версии, что эвакуируются в Астрахань, с тем чтобы собрать силы, вернуться в Баку и освободить его от контрреволюционеров и войск интервентов. Впрочем, далеко уплыть не удалось - комиссаров перехватили и обвинили в дезертирстве. Двоих расстреляли, остальных держали под арестом. В тот же день было образовано новое правительство - Диктатура Центрокаспия, "Едва только повое правительство успело взять бразды правления в свои руки, - писал в своих мемуарах генерал Денстервиль, - как, согласно выработанному уже плану, послало к нам гонцов с просьбой о помощи".

Просьба была немедленно удовлетворена. 4 августа в Баку прибыл отряд английских войск во главе с полковником Стоксом. 8 августа новая власти устроила представителям английского командования официальный прием, на котором присутствовал и даже выступил с речью капитан Реджинальд Тиг-Джонс - позже именно его обвинят в расстреле "комиссаров". Как указывает Эрих Файгл, присоединяться к экспедиционному отряду Данстервилля армяне, недавние союзники большевиков, начали еще в Энзели.

9 августа 1918 года Ленин посылает запрос председателю астраханского военсовета: "Положение Баку для меня неясно. Кто у власти? Где Шаумян? Запросите Стал

[Гость vitya]

Как утверждают специалисты, в истории человечества был один металл, официально объявленный "исчадием ада" и "нечистой силой" - платина. Европейцы познакомились с ней только после открытия Южной Америки и начала легендарной Конкисты - завоевания новых земель. Платину, которая легко сплавлялась с золотом и о ценности которой мало кто тогда догадывался, первоначально использовали для разбавления золотых слитков, в неимоверном количестве отправлявшихся из Нового Света в Старый. Когда же обман раскрылся, новый металл, сначала пренебрежительно названный "серебришком" (именно так переводится на русский слово "платина"), тут же объявили "нечистой силой". К этому времени человечество знало 12 металлов, им соответствовали месяцы, знаки Зодиака, а платина, на беду, оказалась тринадцатой.

Сегодня, конечно, это воспринимается как не более чем исторический курьез. Но если серьезно, то куда логичнее было бы признать исчадем ада не платину, а золото. То самое золото, которое еще с глубокой древности превратилось в этакий всеобщий эквивалент ценности, абсолютно ликвидный товар, на который всегда есть спрос, да еще к тому же не требующий специального ухода и особых условий хранения. Шли века, тысячелетия, ценности - и реальные, и абстрактные - менялись, но золото оставалось вне исторических бурь. И до сих пор ни одному экономисту не надо объяснять, как важны для государства его золотовалютные резервы. То, что еще совсем недавно именовалось золотым запасом, без которого немыслимо существование государства.

Впрочем, золотой запас порой оказывается в распоряжении не то чтобы абсолютно солидных и легитимных стран. Солидным золотым запасом располагал "омский правитель" адмирал Колчак. Этот "золотой вагон" пропал без следа в гражданскую войну, и его поиски продолжаются до сих пор.

Но куда более интригующая история, самым непосредственным образом связанная с Южным Кавказом, развернулась вокруг золотого запаса печально известного "государства" Маньчжоу-Го. Этот марионеточный режим был создан японской военной администрацией на оккупированной Японией территории Маньчжурии и просуществовал с 9 марта 1932 года по 19 августа 1945 года. Спектакль, впрочем, играли с размахом. Создали флаг, герб, денежную единицу Во главе государства был поставлен последний китайский император (из маньчжурской династии Цин) Пу И.

Пожалуй, взаимоотношения хань и мань, то есть китайцев и маньчжуров, и династий Цин и Мин в Китае - один из самых интригующих этапов истории. Династия Цин была возведена на престол в начале XVI века, и сказать, что Цин в Китае признали далеко не все, это ничего не сказать. Существует популярная легенда, что именно после воцарения династии Цин в Шаолиньском монастыре была основана знаменитая триада. Оттуда, утверждают многие, берут начало и титулы-клички лидеров триад: Желтый дракон - глава тайного союза, Хранитель алтаря - "замполит", отвечающий за обряды и идеологию, "Соломенная сандалия" - отдел связи, Белый бумажный веер - структура внутренней безопасности... Однако Цинская династия просуществовала в Китае вплоть до начала ХХ века, до падения монархии. Тем не менее страна к рубежу XIX-XX веков находилась в упадке, и Маньчжурия, и до этого сохранявшая определенную самостоятельность, еще больше отделилась от остального Китая,

К тому же интерес к землям Поднебесной начали проявлять и великие державы. Так, Россия высказала значительный интерес к северным территориям Цинской империи, и 1858 году по Пекинскому трактату получила контроль над территориями, называемыми в Китае Внешней Маньчжурией (современные Приморский край, Амурский край, юг Хабаровского края и Еврейская автономная область). Затем во Внутренней Маньчжурии была построена знаменитая КВЖД, проходившая по маршруту Харбин - Владивосток. Российское правительство рассматривало проект "Желтороссии", основой которой должна была стать полоса отчуждения КВЖД, формирование нового казачьего войска, и русские колонисты. Столкновение российских и японских интересов, точнее, упорное нежелание России договариваться с Японией в конце концов и привели к русско-японской войне 1905 года. Героическая оборона Порт-Артура, связанная с именем генерала от инфантерии Мехмандарова, катастрофа под Цусимой и многое другое - все это заслуживает отдельного и обстоятельного разговора. Потери России тогда не ограничились Южным Сахалином - российское влияние в Маньчжурии тоже было заменено японским. В период между 1905 и 1925 годами Япония значительно усиливает свое влияние во Внутренней Маньчжурии, опираясь на экономические рычаги. А во время российской гражданской войны 1918-1921 годов Япония воспользовалась ослаблением России, и оккупировала Внешнюю Маньчжурию. Маньчжурия стала ареной борьбы между Россией, Японией и Китаем. Между Советской Россией и Японией была образована буферная Дальневосточная республика, однако дальнейшее усиление большевиков, и давление западных держав на Японию привело к выводу оккупационных войск в 1925 году. Но уже 18 февраля 1932 года на карте возникнет Маньчжоу-Го. Лига Наций отказалась его признавать, в ответ Япония в 1934 году "хлопнула дверью". Тем не менее Маньчжоу-Го было признано 23 из 80 существовавших на тот момент государств мира, в числе прочего дипломатические отношения были установлены и с СССР, Германией, Италией, Испанией, позже - режимом Виши во Франции. Также государство было признано Сальвадором и Доминиканской Республикой.

Именно Маньчжоу-Го использовалось Японией как плацдарм для нападения на Китай. Летом 1939 года территориальные споры Маньчжурии с Монгольской Народной Республикой привели к столкновениям у Халхин-Гола.

"Десантная война"

История Маньчжоу-Го закончилась в августе 1945 года, после падения императорской Японии. Позже эту войну назовут "советским блицкригом", а советские пропагандисты, уверяя, что американская ядерная бомбардировка 6 и 9 августа не имела военного смысла, будут старательно обходить вопрос, в чем тогда состоял смысл советского танкового прорыва через Хибины.

Но не менее показательной в той войне была и роль советских воздушных десантов.

Возможно, история советских "войск дяди Васи" еще ждет своего исследователя. До второй мировой войны их развитие шло ударными темпами. В военных архивах сохранились фотографии масштабных учений с выброской десанта, десантных планеров, были попытки даже десантирования техники: крылья и хвост приделывали к танку(!). В городах стояли парашютные вышки, "парашютный значок" был вожделенной мечтой едва ли не каждого юноши, но получить его можно было только за реальные прыжки с самолета, к которым надо было еще получить допуск, сдав зачеты на стрельбу, бег, метание гранат...

Сегодня многие военные историки подчеркивают: десантники - это идеальное орудие наступательной войны, той самой войны "малой кровью на чужой территории во имя победы мировой революции", причем не просто наступательной войны, а ее первого внезапного удара. Если угодно, агрессивной войны, направленной на захват территорий, городов, заводов, запасов стратегического сырья по возможности целехоньким и годными к применению. Но с Германией воевать с самого начала пришлось на своей территории и очень большой кровью, когда фактор внезапности был на стороне противника.

Однако в Маньчжурии события развивались уже иначе, и, как можно почерпнуть из военных мемуаров, десантов здесь тоже было выброшено предостаточно.

9 августа 1945 года началось массированное наступление войск трех советских фронтов: Забайкальского (с северо-запада) и двух Дальневосточных (с севера и востока) при поддержке монгольских вооруженных сил. Здесь уже было все: и внезапный удар, и масштабное наступление, и прорыв обороны...

Квантунская армия вместе с армиями Маньчжоу-Го и Внутренней Монголии уступала и по количеству, и по вооружениям. А уже 17 - 19 августа японцы, получившие к тому же из Токио приказ императора о капитуляции, начали массовую сдачу в плен.

Выброска десантов начинается в это время. Война идет за архивы, за высокопоставленных пленных, за ценное оборудование: на море продолжал господствовать японский флот, колонны сухопутных войск не всегда могли двигаться с должной скоростью, и это создавало опасность, что многое, представляющее ценность, может быть вывезено. И хотя конец войны был уже предрешен, в Москве понимали: высаживаться на острова будут, скорее всего, американцы, А делиться Москве очень не хотелось.

Так или иначе, уже в то время, когда японские войска практически не оказывали сопротивления, Забайкальский фронт под командованием маршала Малиновского провел несколько крупных десантных операций: 16 августа - в город Тунляо, 19 августа - в расположенный неподалеку Шуан-ляо, 19 августа десант вылетел в Чанчунь, где располагался штаб Квантунской армии. Перед его вылетом, на рассвете, на самолете С-47 в сопровождении четырех офицеров и шести солдат охраны туда же направился особоуполномоченный штаба Забайкальского фронта полковник И.Т.Артеменко, которому предстояло принять капитуляцию гарнизона.

Как потом описывали многие в военных мемуарах, группа Артеменко неожиданно появилась над Чанчуньским центральным аэродромом, где базировалось около 300 самолетов противника. "Дуглас" вместе с истребителями сделал несколько кругов, после чего пошел на посадку. Советские самолеты заняли взлетную полосу и некоторое время держали аэродром под прицелом своего оружия. Убедившись, что обстановка не является угрожающей, Артеменко передал условленный сигнал на вылет в Чанчунь основного десанта, а сам направился в штаб командующего Квантунской армией генерала Ямады. В разгар переговоров над городом появились транспортные самолеты и бомбардировщики сопровождения. Генерал первым снял саблю и передал ее советскому представителю, признавая себя военнопленным. То же самое сделали и другие японские генералы, находившиеся в кабинете. К 11 часам дня на городском аэродроме высадились главные силы десанта из состава 30-й гвардейской механизированной бригады под командованием гвардии майора П. Н. Авраменко. Десантники сняли сложившую оружие японскую аэродромную охрану, заняли круговую оборону и приступили к разоружению частей Квантунской армии и манчьжурских войск. За это время генерал Ямада и премьер-министр Манчьжоу-Го подписали акт о полной капитуляции. Вечером над штабом армии был спущен японский флаг и поднят советский. Подразделения десанта заняли банк, почту, радиостанцию, телеграф и железнодорожный узел.

А вечером того же дня состоялась самая, пожалуй, интригующая десантная операция маньчжурской войны: десант - 225 человек вместе с особоуполномоченным - начальником политотдела штаба Забайкальского фронта генерал-майором А. Д. Притулой - был высажен в столицу государства Манчьжоу-Го Мукден (Шэньян).

Официальная версия выглядит скупо, как и положено военному рапорту. На аэродроме десантников вышли встречать начальник японского гарнизона и представитель манчьжурского императора. Но тут происходит непредвиденное: в одном из аэродромных помещений обнаружился и сам император Пу И, который вместе со свитой и советниками готовился к отлету в Японию. Последний был немедленно интернирован, причем десантники после занятия города во избежание каких-либо неожиданностей поместили его в тюрьму под усиленной охраной, и потребовалось личное вмешательство маршала Василевского, чтобы император был переведен в более комфортабельую резиденцию. Затем Пу И на транспортном самолете С-47 был вывезен в Советский Союз. С. М. Штеменко, принимавший участие в планировании этих операций, так описывает последовавшие за десантом события: "Положение в Мукдене было очень сложным. Население города составляло 1 700 000 человек, из них 70 000 японцев (не считая отходившие сюда войска) и около полутора тысяч русских белоэмигрантов. В городе функционировали немецкое консульство и даже "фюрер" немецко-фашистских организаций.

На ходу были 180 различных промышленных предприятий, в том числе авиаремонтный и танкоремонтный заводы... Управиться в таком городе 225 десантникам было просто невмоготу. На следующий день к ним прибыло подкрепление. Но даже и тогда советский гарнизон в Мукдене насчитывал всего тысячу человек, а разоружать ему пришлось 50 000 японских солдат. Инцидентов при этом не произошло, но забот было по горло". Да еще к тому же удалось опередить американцев, которые тоже наступали на Мукден и были удивлены, когда встретили в городе советских солдат. Проще говоря, события развивались примерно так же, как во время марша российских миротворцев на аэродром в косовской Приштине. Но если из Приштины в конце концов пришлось уйти, да и политикам развить успех по большому счету не удалось, но в Мукдене было ради чего стараться. В официальную версию, что китайский император Пу И нашелся в одной из комнат аэродрома абсолютно случайно, поверить могут только клинически наивные субъекты: не секрет, что особо важные пленные на войне - это ценный трофей. Но самое главное, в распоряжение советского командования попал золотой запас Маньчжоу-Го, не говоря уже о чемоданах с драгоценностями и бриллиантами, которые увозил с собой насмерть перепуганный Пу И. И от того, что в мире бушевала война, золото не переставало быть абсолютно ликвидным товаром.

Как теперь с восторгом пишут армянские СМИ, разработал эту операцию маршал авиации Сергей Александрович Худяков, он же - Арменак Артемиевич Ханферянц. Он родился 7 января 1902 года в селе Беюк Даглар близ Гадрута, в Нагорном Карабахе. Рано остался без отца, уже в 1915 году подался на заработки в Баку. Где берется за любую подвернувшуюся работу - разделывает рыбу, трудится слесарем на железной дороге, телефонистом, нефтяником на промыслах Манташева. Где и попал в нешуточный политический водоворот: революция, Бакинская коммуна, мартовская резня азербайджанского населения...

В тот момент, когда в город уже входила турецкая армия, а дашнаки вместе с большевиками его спешно покидали, Арменак Ханферянц исчез. Исчез в самом прямом смысле: о нем ничего не знали даже его родственники. И не догадывались, что он под именем Сергея Худякова записался в Красную Армию, где сделал неплохую карьеру. Сначала командовал взводом, завершил гражданскую войну командиром эскадрона на Закавказском фронте, закончил 2-е кавалерийские курсы усовершенствования командного состава в Тифлисе, служил в Украине, там же женился на Варваре Петровне Леляк. В начале 30-х годов, излагает его биографию газета "Еркрамас", кавалеристы массово меняли профиль, кто-то уходил в танкисты, кто-то - в авиаторы, и в 1936 году, окончив командный факультет Военно-воздушной академии РККА имени Н. Е. Жуковского, майор Худяков отправляется в Белорусский военный округ на должность начальника оперативного отделения штаба авиабригады. Где тоже сделал неплохую карьеру, В марте 1945 года приказом верховного главнокомандующего Худяков был назначен командующим 12-й воздушной армией, входившей в состав Забайкальского фронта. И приняв командование военно-воздушными силами Дальневосточного военного округа, сражавшимися против войск императорской Японии, активно участвует в разработке той самой уникальной воздушно-десантной операции - высадки в Мукдене с целью захвата императора и золотого запаса Маньчжоу-Го.

Но тут происходит нечто непредвиденное. Один из самолетов с ценным грузом просто не долетел до места назначения - по официальной версии, разбился в забайкальской тайге.

Но 14 декабря 1945 года, как признает та же "Еркрамас", Худяков вызывается из Чанчуня в Москву. Во время промежуточной посадки на аэродроме Чита-1 он был задержан и доставлен на железнодорожный вокзал Читы, где его уже ожидал пассажирский поезд. Маршала посадили в тюремный вагон и отвезли в Москву. Вот выдержка из "уголовного дела": "Худяков Сергей Александрович, он же Ханферянц Арменак Артемиевич, маршал авиации, бывший командующий 12 воздушной армией, 1902 года рождения, армянин, сын владельца рыбного промысла, бывший член ВКП(б) с 1924 года. Арестован 18 марта 1946 года. Обвиняется в шпионской деятельности. Агент английской разведки. Худяков С. А., он же Ханферянц А. А., в 1918 году был завербован в г. Баку английским офицером Вильсоном для шпионской деятельности, по его заданию дезертировал из Красногвардейского отряда и вступил в дашнакский отряд меньшевистко-эсеровского правительства, нес патрульную службу по г. Баку и конвоировал политических заключенных, участвовал в вооруженной борьбе против Советской власти. В сентябре 1918 г. Худяков С. А., он же Ханферянц А. А., принимал участие в конвоировании арестованных 26 Бакинских комиссаров из г. Баку к месту их казни в г. Красноводск. По заданиям английской разведки перебрасывался в период 1918-1919 гг. в расположение частей Красной Армии и доставлял англичанам шпионские сведения, скрыв свою настоящую фамилию, национальность и социальное прошлое, внедрился на военную службу в Красную Армию и пролез в ряды ВКП(б). Имел связь с английским разведчиком Воскресенским, а также с агентами британской разведки Карпушиным-Зориным, Лухавой и Мосиным, впоследствии осужденными. На протяжении многих лет выдавал себя за Худякова Сергея Александровича, сына железнодорожного машиниста, тогда как на самом деле происходит из семьи владельца рыбного промысла Ханферянца>. Но самое главное, маршала обвинили и в присвоении трофейного имущества и ценностей с исчезнувшего самолета.

Приговор Худякову-Ханферянцу вынесли 18 апреля 1950 года, признав виновным в измене родине и злоупотреблении служебным положением, и в тот же день расстреляли на Донском кладбище. Его жену и сына отправили в ссылку в Красноярский край. Затем, после смерти "отца народов" и массовой реабилитации, Ханферянца-Худякова посмертно оправдали, члены его семьи вернулись из ссылки, а Варвара Петровна наконец посетила село Беюк Даглар в Нагорном Карабахе.

Теоретически все это должно было бы напоминать одну из многих историй, по поводу которых Игорь Тальков писал свои знаменитые строчки "листая старую тетрадь расстреляного генерала". "Расстреляных генералов" и в самом деле было много, и до второй мировой, и после. Но вот дело Ханферянца-Худякова из этой трагической череды явно выделяется. И самое главное, с Ханферянцем "разбирались" слишком долго, что явно не в правилах судопроизводства того времени - "тройки" вообще рассматривали дело за 15-20 минут. а приговор Ханферянцу вынесли только через четыре года после ареста. От маршала явно хотели добиться определенной информации. Но "начальник авиации" на Дальнем Востоке вряд ли мог располагать "убойным компроматом" на высшее руководство, пригодным для кремлевских интриг. А вот золотой запас Маньчжоу-Го - это именно та тема, которая представляла для Москвы понятную важность, И здесь господину Ханферянцу было о чем рассказать.

Понятно и другое. Золото, конечно, товар ликвидный, только вот в СССР образца 1945 года, при послевоенной бедности, оприходовать императорские драгоценности вместе с госрезервом Маньчжоу-Го было чуть труднее, чем вынести деньги из российского правительственного офиса в коробке из-под ксерокса. Тут нужны были совершенно иные каналы и контакты. И вот эти контакты у господина Ханферянца, по всей видимости, были.

Привет, эмигранты - свободный Харбин

В те дни, когда на вокзале Читы Ханферянца-Худякова сажали в тюремный вагон, на берегах реки Сунгари писались последние страницы в истории Харбина - "Азиатского Санкт-Петербурга", такого же центра русской эмиграции, как Париж или Стамбул. Впрочем, справедливости ради следует учесть, что история русской общины Харбина начала создаваться еще в XIX веке, когда через этот город была построена знаменитая КВЖД, а дряхлеющий Китай иностранные державы едва ли не растаскивали на куски. Свои аппетиты, не очень даже замаскированные, были и у России. Но даже после русско-японской войны продолжала действовать КВЖД, существовало российское, позже советское, консульство в Харбине. После гражданской войны и разгрома армии Колчака именно Харбин превратился во впечатляющий центр русской эмиграции.

Но среди тех, кого в Китае, да и не только в Китае, усреднено именовали "русскими", были не только "лица славянской национальности". И точно так же, как в Париже пытался создать сеть ресторанов "Кавказ" бывший армейский повар Миша Азнавурян, отец будущего шансонье Шарля Азнавура, в Харбине первый русский ресторан - "Татос" - тоже, как утверждают, открыл армянин, Число армянских семей доходило здесь до четырех сотен.

О том, что такое армянская "золотая мафия", советская общественность получила представление только с началом так называемой "репатриации", то есть второй волны переселения этнических армян из-за рубежа на земли Западного Азербайджана. Так, еще в сороковые годы на постоянное место жительства в СССР прибыл некий Мкрян. Сначала вел себя тихо, но уже в середине 50-х годов, когда после смерти Сталина "железный занавес" начал потихоньку приоткрываться, тут же "установил контакт" со своим братом, проживавшим в Париже, и занялся реализацией получаемой от него контрабанды. При аресте у него и его сообщников было изъято 110 тысяч рублей наличными деньгами, 120 изделий из золота и платины с драгоценными камнями в общей сложности на 150 тысяч рублей, более 40 золотых монет, бриллианты стоимостью 80 тысяч рублей, 132 изделия из серебра общим весом в 40 килограммов, 392 предмета актиквариата из фарфора, хоусталя и керамими общей стоимостью в 70 тысяч рублей (учитывая советские цены на антиквариат, речь идет о "вещах музейного уровня"), 18 старинных икон, которые тогда эксперты оценили в 60 тысяч рублей (об их реальной, "аукционной" стоимости можно только догадываться), и 206 картин, включая подлинные произведения Айвазовского, Репина, Маковского и т.д.

В Москве была разоблачена преступная группа, члены которой также занимались скупкой золота и других ценностей у иностранных контрабандистов: в нее входили Акопов, Ильин, Немод, Мусаев и Габо. За несколько лет оборотистые москвичи скупили у иностранцев ни много ни мало 34674 золотые монеты и другие ценности на умопомрачительную тогда в СССР сумму в 2,4 миллиона рублей.

Еще в 60-е годы в одном из высших учебных заведений Еревана появились двое студентов - представителей армянской зарубежной диаспоры: Азьян и Кауп. Они очень скоро установили контакты с местными воротилами валютно-финансового бизнеса, весьма активно общались с армянами из спюрка, то бишь зарубежной диаспоры, прибывавшими на "историческую родину" в качестве туристов. И очень скоро втянулись в местный валютный бизнес, заняв в нем далеко не последнее место. Причем опять-таки проявляли интерес к технической платине, которая в те годы могла быть только ворованной, поставляя взамен контрабандное золото. Цепочка разного рода спекулятивных комбинаций была весьма сложной. А когда оборотистых студентов задержали на таможне. то у одного из них было изъято ни много ни мало 6 килограмм(!!!!) платины. В Баку было по крайней мере два крупных валютных дела - разоблачение в 70-е годы группы Агаронова-Караханяна и не менее известное дело Керобян. И если даже во французском фильме с Луи де Фюнесом в одной из главных ролей шайку контрабандистов возглавляет мьсе Сароян, то о том, что в армянской среде существовала сеть не то чтобы полностью легального "золотого бизнеса", сомневаться не приходится. И уж тем более не стоит сомневаться, что в Харбине, где скопилось огромное количество беженцев из России, "золотой бизнес" процветал.

А в конце 1945 года харбинский "свет" уже вовсю паковал чемоданы. Одни готовились к репатриации в СССР, другие отправлялись по совсем другим адресам - главным образом в США, потому как в пережившей войну Европе хватало своих неприкаянных и неустроенных. Время для вывоза больших ценностей было самым что ни на есть подходящим, и каналы для реализации "золотого запаса" у господина Ханферянца были. И показательно, что в связи с исчезновением самолета первоначально арестовали достаточно большую группу высших авиационных офицеров, но потом за решеткой остался только Худяков- Ханферянц.

Но самое главное, что с ворованным золотом, по всей видимости, связан и другой эпизод его биографии - та самая бакинская страница. Потому как ни уголовное расследование, ни реабилитация, ни нынешние труды исследователей не дают ответа на куда более интригующий вопрос: при каких обстоятельствах Арменак Ханферянц вдруг стал Сергеем Худяковым? И насколько это связано с той ролью, которую он, возможно, сыграл в судьбе 26 бакинских комиссаров?

Бакинские тайны

Показательно, что четкой версии, почему и в силу каких обстоятельств Ханферянц вдруг превращается в Худякова, нет до сих пор. Различные источники, от "Еркрамаса" до вроде бы респектабельной "Красной Звезды", приводят три версии происшедшего. Согласно первой из них, в изложении армянского исследователя Леонида Гарунца, Сергеем Худяковым был его близкий друг - командир конной разведгруппы Арменака. Когда баржа, на которой они покидали захваченный Баку, стала тонуть, Сергей спас не умеющего плавать армянина. В одном из боев, когда уже в Закаспии красногвардейцы гонялись за "басмачами", смертельно раненый Худяков прошептал своему другу: "Ты теперь командир, и ты - Худяков". Легенда, что и говорить, красивая. Одно плохо: человек по имени Сергей Александрович Худяков не фигурировал ни среди молодых бакинских большевиков, ни в послужных списках 289-го стрелкового полка. Да и в городе Вольске Саратовской области никаких следов семьи Худяковых, у которых там родился сын Сергей, обнаружено не было.

Согласно второй версии, после падения Бакинской коммуны часть "Железного отряда" Петрова, в составе которого был и Арменак, на пароходе отступила к острову Наргин. Но пароход был перехвачен и возвращен в Баку. На пристани турецкие офицеры вели сортировку пленных, и Арменак по вполне понятным причинам решил "подстраховаться". Он, по легенде, назвался русским и предъявил свидетельство об окончании гимназии на имя Сергея Александровича Худякова... Документ, показанный турецкому офицеру, Арменак якобы нашел несколько лет назад в туркменском городе Мары, где гостил у своего родственника Бахши Барамьянца. Пленных под конвоем доставили и заперли в конюшне на одной из городских окраин. Ночью им удалось совершить побег и к восходу солнца красноармейцы уже были у своих. Так он, дескать, и стал Сергеем Худяковым.

Но и тут нестыковка. Прежде всего после падения Бакинской коммуны, когда большевики в первый раз попытались удрать из Баку, город контролировали еще не турки, а англичане, и тут быть Ханферянцем было даже выгоднее, чем Худяковым. Но даже если простить автору исследования такую нестыковку, тем более что власть в Баку менялась с калейдоскопической скоростью, понятно, что у "своих" Арменак Ханферянц мог бы и не выдавать себя за невесть откуда взявшегося Худякова. Тем более что время было лихое, военное, и сомнитеьная "бумажка" могла стоить жизни - достаточно было кому-то не поверить, что явный кавказец пытается выдать себя за "Сережу Худякова". Не говоря уже о том, что дата рождения, которую с самого начала службы в Красной Гвардии, а затем Армии указал Сергей Худяков, точно совпадает с датой рождения Арменака Ханферянца в Карабахе. Совпадения в жизни, конечно, бывают, но это напоминает заботливо выправленные фальшивые документы. Есть и третья версия. Дескать, работая во время Бакинской коммуны телефонистом, Арменак заметил, что некий Берия периодически связывается с английским консулом в Баку Р. Макдонеллом и ведет с ним подозрительные разговоры. А в одной из местных газет была помещена фотография группы людей, где, в числе приведенных под нею фамилий, фигурировала и фамилия "Берия", ставшая ему известной по телефонным переговорам. Газету Арменак передал в ЧК вместе с сопроводительной запиской со своими данными. С тех пор и пришлось ему, дескать, скрываться под чужим именем.

Эта версия, откровенно говоря, не выдерживает никакой критики. 19-летний Берия, конечно, мог и не знать, что телефон не гарантирует конфиденциальности, но вот вряд ли этого не знал Макдоннел, так что шансы Арменака Ханферянца услышать нечто "интригующее" не стоит недооценивать. Да и вряд ли 19-летний Берия представлял собой такую ценную персону, что имел возможность связываться по телефону с британским консулом. Плюс ко всему не обнаружено ни самой газеты, ни записки с именем и фамилией Ханферянца. Наконец, бакинский телефонист вряд ли мог знать, какую карьеру сделает в СССР Берия, и вряд ли стал бы поспешно менять имя и фамилию из страха, что узнал о нем нечто опасное. Многие исследователи уже признают: вероятнее всего, Арменак Ханферянц решил, что русскому в этой жизни легче, и решил "устроиться".

Ясно, что имена и фамилии меняли в те годы многие. Достаточно вспомнить, как Бронштейн стал Троцким, Ульянов - Лениным, Тер-Степанян - Камо, Джугашвили - Сталиным. Но Худяков попросту оборвал концы, а так поступают люди, которым есть что скрывать. И логичнее всего искать объяснение в тех бурных событиях, которые происходили в те годы в Баку.

Армянские исследователи, в том числе газета "Еркрамас" и господин Гарунц, с пеной у рта готовы доказывать: "английским шпионом" Ханферянц не был и в расстреле 26 бакинских комиссаров не участвовал. "То, что дело Худякова от начала и до конца сфальсифицировано - нет никаких сомнений. Ни в конвоировании руководителей Бакинской коммуны, ни, тем более, в их расстреле Арменак Ханферянц участвовать не мог. Хотя бы потому, что конвоя, как такового, в Баку просто не было: воспользовавшись временным безвластьем в городе, бакинские комиссары сами покинули тюрьму и организованно направились в порт, - достаточно логично отмечает "Еркрамас". - Упоминавшиеся же в материалах дела Карпушин-Зорин, Лухава и Мосин, в связях с английской разведкой не обвинялись."

Только вот это не доказательство, что Худякову-Ханферянцу действительно было нечего скрывать. В особенности с учетом того, каким сложным, запутанным и неоднозначным остается "дело бакинских комиссаров", относительно которых нет даже ясности, на самом ли деле их было 26, сколько из них было расстреляно и кто в этом виноват.

Плюс ко всему Баку тогда представлял собой не просто кипящий котел: здесь в теснейший узел переплелись интеерсы политических партий, великих держав. разведок, не говоря уже о мощном национально-освободительном движении... Напомним: 15 ноября 1917 года власть в Баку без вооруженной борьбы перешла в руки Совета рабочих и солдатских депутатов. Однако в нем устойчивого большинства не было ни у кого. А контроль над Баку, с его нефтяными полями, был слишком заманчивым для многих. В числе прочих, в городе действовала и весьма активная ячейка "Дашнакцутюн". Дашнаки очень скоро оказались не просто союзниками большевиков - те же Шаумян, Лалаян, не говоря уже о Татевосе Амиряне, хоть и были позже канонизированы как "верные ленинцы", на самом деле принадлежали к структурам "Дашнакцутюн". О политических симпатиях С. Шаумяна, Чрезвычайного комиссара Кавказа и председателя Бакинского Совета народных депутатов, свидетельствует Анастас Микоян. В своих воспоминаниях он публикует посланную Шаумяном телеграмму: "Джульфа. Народному вождю Андранику. Вашу телеграмму получил. Полный текст сообщил в Москву центральному правительству. Со своей стороны приветствую в Вашем лице истинного героя".

Плюс ко всему дашнаки в Баку чувствовали себя настолько уверенно, что всерьез рассчитывали присоединить "нефтяное сердце" Кавказа к Армении. И в качестве подготовки учинили в марте 1918 года чудовищную резню "мусульманского", то есть азербайджанского населения. Число ее жертв не названо до сих пор.

Однако даже сегодня куда меньше говорят о другом: та резня сопровождалась еще и колоссальными грабежами богатых мусульманских семейств. Погромщики в марте 1918 года, по свидетельству очевидцев, располагали списками с адресами купцов, коммерсантов и т.д.

А здесь, пожалуй, необходимо учесть и традиционный "характер накопления" в азербайджанских семьях. Где в те годы не могло быть ни дорогой бытовой техники, ни моделей одежды "от кутюр", но зато наверняка имелось золото. То самое золото, которое никогда не теряло своей ценности. Серьги, пояса-кемеры, ожерелья - все это перекочевывало в "багаж" погромщиков. Под красивым ленинским лозунгом "Экспроприировать экспроприаторов!" "Грабь награбленное" - это было ближе и понятнее толпе.

Так или иначе, после мартовской резни дашнакам удалось получить в Баку солидный политический плацдарм: по решению общегородской конференции большевиков 25 апреля 1918 года был образован Бакинский Совет Народных Комиссаров, где уже председателем и комиссаром по внешним делам был утвержден Чрезвычайный комиссар правительства РСФСР по делам Кавказа, член ЦК РКП (б) С. Г. Шаумян, народными комиссарами стали П. А. Джапаридзе, И. Т. Фиолетов, Г. Н. Корганов, М. А. Азизбеков, М. Г. Везиров, Я. Д. Зевин и другие. Мусульман оказалось всего двое.

Но, как известно, ни один "раздел" не является вечным. И создавшееся в Баку искусственное положение не могло существовать до бесконечности, Тем более что уже 28 мая была провозглашена независимая Азербайджанская Демократическая Республика, и части Азербайджанской Национальной Армии совместно с Кавказской армией Нури-паши продвигались из Гянджи, временной столицы, к Баку.

Бакинские большевики начинают проявлять заметные признаки нервозности. Понятно, что воевать с турецкой армией будет посложнее, чем расстреливать из пулеметов безоружную толпу на углу Базарной и Николаевской, как это делалось во время мартовской резни. Плюс ко всему на фоне разговоров о "Западной Армении", которые на фоне первой мировой войны в избытке велись во множестве европейских домов, дашнаки лучше других знали: воевать можно и чужими руками. Надо только найти желающих.

Так или иначе, на состоявшемся 25 июля расширенном заседании Бакинского Совета и было принято решение пригласить в Баку английские войска - корпус генерала Данстервилля, действовавший в это время в Персии. Расчет делался на то, что, соблазнившись запахом азербайджанской нефти, англичане закрепятся в городе. К 30 июля дашнакское командование армянских национальных частей, которые составляли большинство личного состава советских войск, приняло решение выкинуть белый флаг перед англичанами. На следующий день было созвано экстренное заседание Совнаркома, на котором народные комиссары сложили полномочия, объявив, по официальной версии, что эвакуируются в Астрахань, с тем чтобы собрать силы, вернуться в Баку и освободить его от контрреволюционеров и войск интервентов. Впрочем, далеко уплыть не удалось - комиссаров перехватили и обвинили в дезертирстве. Двоих расстреляли, остальных держали под арестом. В тот же день было образовано новое правительство - Диктатура Центрокаспия, "Едва только повое правительство успело взять бразды правления в свои руки, - писал в своих мемуарах генерал Денстервиль, - как, согласно выработанному уже плану, послало к нам гонцов с просьбой о помощи".

Просьба была немедленно удовлетворена. 4 августа в Баку прибыл отряд английских войск во главе с полковником Стоксом. 8 августа новая власти устроила представителям английского командования официальный прием, на котором присутствовал и даже выступил с речью капитан Реджинальд Тиг-Джонс - позже именно его обвинят в расстреле "комиссаров". Как указывает Эрих Файгл, присоединяться к экспедиционному отряду Данстервилля армяне, недавние союзники большевиков, начали еще в Энзели.

9 августа 1918 года Ленин посылает запрос председателю астраха

[Гость vitya]

армяни НКО тоже с собой хотят унисти.пака их не уничтожат человечестве нездоброват.

по этому говарят. гдето я видел написанную в током :армяни онтихристы и стыд для человечества.