Самарканд

Мир перестает шарахаться от талибов Европейские страны значительно расширили официальные контакты с представителями «Талибана», что открывает дипломатические двери на Запад движению, пришедшему к власти в Афганистане четыре года назад. Об этом сообщила газета Financial Times (FT) со ссылкой на источники. По их данным, западные правительства и политики стремятся ко все большему взаимодействию с Кабулом, пытаясь решить проблемы репатриации нелегальных мигрантов. Европейские страны, включая Германию, Швейцарию и Австрию, в этом году направляли делегации в Афганистан или же принимали на своей территории представителей «Талибана» в интересах содействия репатриации. По словам находящегося в Кабуле ведущего аналитика Международной кризисной группы Ибрагима Бахисса, «Талибан» очень заинтересован и «стремится интегрироваться в глобальный политический порядок». Официальные контакты, необходимые для достижения договоренностей, равносильны «микропобедам, которые все больше интегрируют движение в мировую систему», отметил он.

Талибы отключают интернет, чтобы «предотвратить зло» Реализация приказа лидера «Талибана» муллы Хайбатуллы Ахундзады об отключении оптоволоконного интернета началась в провинции Балх, на севере Афганистана. Как сообщает Independent Persian, указ направлен на «предотвращение зла» и предусматривает отключение интернета по всей стране. Власти начали с Мазари-Шарифа — столицы провинции Балха на севере Афганистана, где вскоре отключения охватят и другие города. Представитель регионального отделения «Талибана» Хаджи Заид заявил, что Ахундзада распорядился создать «альтернативное решение внутри страны» для удовлетворения неотложных потребностей. Распоряжение последовало через пять дней после блокировки госслужащим доступа к интернету государственной компании Afghan Telecom в ряде северных городов, включая Мазари-Шариф. Этот шаг нарушил работу государственных учреждений, которые несколько лет назад начали цифровизацию. В числе пострадавших – паспортные службы, ЗАГС, таможня, порты, банки, СМИ и другие организации, активно использующие интернет в повседневной деятельности. Представители провайдеров отмечают, что создание альтернативы потребует значительных времени и ресурсов и не может быть выполнено в краткосрочной перспективе. Один из провайдеров в Мазари-Шарифе сообщил, что за последние десять лет десятки компаний вложили миллионы долларов в развитие оптоволоконного интернета по всей стране, и приказ талибов грозит разрушить эту сферу. Ранее в СМИ обсуждался план отключать телекоммуникации с 22:00 до 8:00. Хотя официальных разъяснений пока нет, источники из Балха подтвердили, что соответствующие рекомендации уже направлены операторам. Губернатор Балха Юсуф Вафа, приближенный к Ахундзада и влиятельный во фракции Кандагара, стал первым, кто реализовал запрет на оптоволоконный интернет в провинции. При этом министр связи «Талибана» выступает против указа, и он пока не действует на всей территории страны. Указ о запрете трансляции изображений живых существ, изданный в августе 2024 года, уже действует почти в 20 из 24 провинций, однако СМИ талибов в Кабуле продолжают публиковать такие материалы, а многие талибы игнорируют запрет. Афганские пользователи соцсетей выражают опасения, что отключение интернета может нанести более серьезный урон, чем запрет на изображения, нарушив работу бизнеса и государственных служб. Особенно остро это коснется женщин и девушек, которые после запрета на образование и работу перешли на онлайн-обучение и дистанционную занятость. Отсутствие стабильного высокоскоростного интернета создаст для них новые трудности.

Зульфугаров об иллюзиях в отношении Армении: Азербайджан создал ситуацию цугцванга Алла Зейдуллаева Армения – аномальный случай, когда на территории государства присутствуют структуры разных центров мировой силы, и как она с этим намерена справляться, непонятно. Такую мысль Minval Politika высказал экс-министр иностранных дел Азербайджана Тофиг Зульфугаров, комментируя вопрос о выводе так называемой наблюдательской миссии Евросоюза с территории Армении, как этого требует документ, текст которого был парафирован в Вашингтоне. «Насколько я помню, в мандате этой Европейской миссии, помимо какой-то деятельности, связанной с условной границей, предполагается ее вовлечение в целом в определенные проекты, связанные со всей территорией Армении в разных сферах. С точки зрения каких-то традиционных подходов к вопросу доминирования тех или иных структур на территории постсоветских стран, Армения представляет собой очень уникальный случай: мы видим, что там присутствует Европейская миссия, действуют иностранные вооруженные силы – сухопутная и военно-воздушная база России, можно также говорить о большой численности российских пограничников, сейчас еще к ним прибавятся структуры по обеспечению безопасности в Зангезурском коридоре в связи с договоренностями в Вашингтоне», — сказал эксперт. По словам дипломата, наблюдается присутствие структур, которые осуществляют влияние на внутреннюю и внешнюю политику Армении и относятся к различным лагерям или центрами мировой силы: «Это достаточно анормальная ситуация». «Если речь идет о нейтралитете, то вариант, который для себя выбрал Азербайджан, когда на его территории отсутствуют иностранные военные миссии, войска и т.д., является традиционной его формой. А когда все присутствуют, то это нечто новое. Как Армения собирается это все совмещать и в дальнейшем использовать, сложно сказать, потому что Европейская миссия не будет тем же самым, что и, скажем, ЧВК или какие-то охранные компании, которые будут обеспечивать безопасность коридора. Это будет нечто другое, что, естественно, вызывает некоторое беспокойство у Ирана. Перед Пашиняном стоит задача определения того, каким курсом будет следовать Армения в дальнейшем, то есть попытка усидеть на двух или трех стульях – это говорит не о политической мудрости, а о крайне неуместной политической самоуверенности. То, что в этом контексте Армению ждут потрясения, для меня не кажется чем-то нереальным», — отметил Зульфугаров. Говоря о возможной попытке Вашингтона по выдавливанию миссии ЕС из Армении, собеседник сказал, что в республике наблюдается «еще более конфликтная ситуация с военными базами РФ». «Это более серьезная тема. И для начала надо бы определиться хотя бы по этому вопросу. Американцы и европейцы хотя бы находятся в одном западном блоке, несмотря на фрагментацию и переживание не совсем удачного периода своей истории, поскольку мы знаем о проблемах, связанных с обеспечением безопасности, о группе экономических проблем. Надо сказать, что еще есть Иран, ведь для него складывается максимально дискомфортная ситуация с присутствием американцев у своей границе. У них во многих частях границы присутствуют проамериканские режимы, но в данном случае это некая новая ситуация», — указал он. В этой связи он добавил, что, несмотря на геополитические спекуляции из Ирана в отношении Зангезура, сотрудничества между тюркскими государствами и т.д., «сегодня там почему-то не возникает вопроса по поводу развертывания этой ситуации». «Корни проблем Армении уходят в ту политику, которую она осуществляла на протяжении становления своей независимости. Так что это их проблемы, которые им и решать», — добавил экс-глава МИД. Он напомнил, что Ереван постоянно говорит о своей прозападной политике, но при этом уходит от решения вопроса присутствия российских военных на своей территории: «Запад сильно хочет укрепить свои позиции, но надежды на то, что Армения станет по-настоящему суверенным государством, у него особенно и нет». «Единственный способ для Армении добиться полностью независимой политики в будущем — это установление добрососедских отношений со своими соседями. Тогда проблема геополитических угроз отойдет далеко от реалий. В этих условиях присутствие тех или иных «гарантов безопасности» станет обременительным и ненужным», — считает собеседник. Но в армянском обществе, отметил эксперт, идут и параллельные процессы – дискуссии на тему того, какую политическую линию выбрать – добрососедскую или продолжить аннексионистскую, реваншистскую политику в отношении своих соседей. Говоря о возможной смене власти в Армении и о том, как это может отразиться на реализации мирных инициатив, Зульфугаров сказал: «Тут стоит коснутья условия, которое Азербайджан выдвинул для подписания мирного рамочного соглашения – изменение конституции Армении». «Изменение конституции предполагает референдум, а референдум предполагает широкую общественно-политическую дискуссию. Тогда нам и станет ясно, армянское общество, как политический фактор, готово к миру или нет. Если эти поправки не пройдут, то, естественно, о подписании даже рамочного документа речи идти не может. Посмотрим, что скажет армянская общественность. Это некий экзамен, который они должны пройти. Это и есть суть «домашнего задания» для Пашиняна. В Азербайджане тоже хотят знать», — сказал дипломат. По его мнению, сегодня глава армянского правительства говорит одно, потому что у него нет сил и потенциала говорить другое, «а не потому, что он так любит мир». «Он стал любить мир, все его заявления о мире звучат потому, что у его страны просто нет потенциала для продолжения старой политики аннексии. А ведь он сам начинал с лозунгов о том, что «Арцах – это Армения и точка». В армянском обществе очень распространен тезис о том, что «мы сейчас слабые, но укрепимся и потом вернем Карабах». В данном случае действия Пашиняна можно охарактеризовать как попытку выиграть время», — убежден эксперт. При этом он указал на то, что нет никакой гарантии, что армяне не изменят своего мнения. «Единственная гарантия для Азербайджана – это сильное и стабильное государство, а также наши союзнические отношения с Турцией. Это гарантирует нам безопасность в будущем. Азербайджанское государство создало такие условия, что у Армении создалась ситуация цугцванга, когда они вынуждены осуществлять те шаги, которые они делают, а не потому, что они поумнели. Надо смотреть правде в глаза. Их притащили в Абу-Даби и Вашингтон для того, чтобы они все это сделали. Если бы они не пошли, то их бы ждали очень серьезные последствия. Эти последствия и возможные контрдействия Азербайджана еще в потенциале присутствуют. Осознание этого заставляет Армению действовать подобным образом. Не надо строить иллюзий», — заключил Зульфугаров.

Не Путин, так Мадуро Президент Дональд Трамп объявил, что по его приказу была уничтожена еще одна венесуэльская лодка с предполагаемыми «нарко-террористами», которые перевозили кокаин. Это уже второе судно Венесуэлы, которое было уничтожено американскими военными. Первый инцидент произошел 2 сентября, и тогда были убиты 11 человек. Трамп написал в своей сети, что венесуэльские наркоторговцы представляют собой «экстраординарную угрозу нацбезопасности США». Однако он не привел никаких данных о том, что они перевозили кокаин и направлялись в сторону США. Первое судно, когда заметило присутствие американских военных кораблей, даже изменило курс и поспешило к берегам Венесуэлы, но по нему все равно был нанесен ракетный удар. Оба случая произошли в международных водах, что дало американским экспертам поставить под сомнение правомерность нападений. Равно как и тот факт, что в результате ударов были убиты гражданские люди, которые не совершили нападения на территории Соединенных Штатов. Венесуэльский лидер попытался представить первое видео как продукт искусственного интеллекта. Однако вскоре власти карибского государства Тринидад и Тобаго объявили о том, что у их берегов были найдены три трупа, которые предположительно находились на борту первой лодки. В понедельник, уже общаясь с журналистами, Трамп дал понять, что он не исключает и удары по наземным целям в Венесуэле. В непосредственной близости у берегов Венесуэлы курсируют 8 военных кораблей США, на борту которых находятся 4.5 тысяч морских пехотинцев. Несколько дней назад в Пуэрто-Рико прибыли «министр войны», как его теперь называют, глава Пентагона Пит Хегсет и председатель Объединенного комитета штабов американской армии Дэн Кейн. Во время их пребывания на острове туда устремились 10 истребителей F-35. «Это не учения, - сказал Хегсет военнослужащим. - Мы идем к боевому фронту в критически важной контрнаркотической операции». А министр войны с генералом Кейном уже в Пуэрто-Рико Какие дальше действия могут предпринять американцы? Абсолютно все военные эксперты США уверяют, что никакой высадки в этой стране морпехов не будет - эта миссия слишком рискованная и приведет к большому числу жертв. А вот предполагаемые маршруты передвижения контрабандистов, равно и как установленные их базы в джунглях, скорее всего, будут подвергнуты ракетным ударам. Чем может ответить на это армия Мадуро? Венесуэльский лидер объявил о мобилизации десятков тысяч ополченцев, однако такая угроза остается в основном в сфере пропаганды. Как уже сообщалось, несколько дней назад один их военных кораблей США облетела пара венесуэльских F-16. Трамп предупредил, что если подобное повторится, он отдаст своим военным приказ на уничтожение истребителей. Атака же на американские корабли будет для венесуэльского режима самоубийством. Между тем конфликт между США и Венесуэлой вбирает в свою орбиту и другие государства региона. Большинство стран Латинской Америки после первого удара по венесуэльскому судну подвергли резкому осуждению действия Трампа. Исключение составил Тринидад и Тобаго, который эта акцию приветствовала. «Я предпочитаю видеть, как суда контрабандистов с наркотиками и оружием разлетаются на куски, чем видеть наших граждан, убитых в результате развязанного преступниками насилия, - заявила премьер министр страны Камла Персад-Биссессар. - Военные США должны уничтожать их самым решительным образом». Не получилось с Путиным, можно взяться за Мадуро Такие заявления не остались без ответа в Каракасе. Министр обороны страны Владимир Падрино Лопес выступил суровым предупреждением властям Тринидада, а также Гайаны, которых обвинил в поддержке военных приготовлений США. «Я говорю этим правительствам, что если мы будем атакованы с их территории они получат достойный ответ», - сказал министр. Когда Пентагон направил свои военные корабли к берегам Венесуэлы, у многих экспертов как в Латинской Америке, так и в США сложилось ощущение, что речь идет исключительно о демонстрации силы для оказания давления на Мадуро. «Я не особенно удивлюсь, если американская армада вскоре развернется на 180 градусов и уйдет в родные гавани», - писал в газете El Nuevo Herald известный американский журналист Андрес Оппенгеймер. Но, похоже, что Трамп избрал другой, более воинственный сценарий и он укладывается в общую картину его внешней политики. Он не может диктовать, как бы ни хотел, что следует делать Израилю в секторе Газа. Трамп фактически признался, что ему не зубам Владимир Путин. А вот в Латинской Америке, которую исстари называли «внутренним двором» США президент вполне может показать зубы. Свалить режим Мадуро он вряд ли сможет, но показать себя решительным борцом против нарко-террористов вполне в состоянии. И это не пойдет во вред его репутации, и не будет стоить особенно дорого. Так почему бы не попробовать проявить силу?

Китай учит талибов стрелять по самолетам Китай намерен помочь афганскому движению «Талибан» в подготовке специалистов для войск противовоздушной обороны. Об этом сообщает «Независимая газета». В сентябре в Министерстве обороны «Талибана» подготовили секретный документ, посвященный военному сотрудничеству с Китаем. В нем говорится о подготовке специалистов для радиолокационных систем талибской ПВО. «Согласно решению и плану руководства Министерства обороны, принято решение направить 22 человека в Китайскую Народную Республику для прохождения профессиональной подготовки и повышения квалификации в области радиолокационных систем», – информирует командование войск ПВО министр обороны Мохаммад Якуб Муджахид. Он особо подчеркивает, что по этому вопросу также достигнута договоренность с Китаем. В документе глава Минобороны поручает управлению ПВО отобрать надежных и квалифицированных кандидатов, утвердить их и передать полные биографические данные в Директорат внешних связей для организации поездки в Китай. Копия распоряжения также была направлена в управление стратегической разведки, которое, как предполагается, будет контролировать отбор, отправку и пребывание талибских курсантов в КНР, в том числе с точки зрения возможной вербовки со стороны китайских спецслужб. С середины 2025 года проблема защиты лидеров «Талибана» от воздушных ударов стала особенно острой. После того как в июне израильские агенты ликвидировали с помощью дронов часть руководства иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР), афганские талибы всерьез обеспокоились собственной безопасностью. Тем более что в небе над Кандагаром — где расположена ставка эмира маулави Хайбатуллы Ахунда — все чаще замечают неизвестные дроны, которые, по мнению афганских наблюдателей, могут принадлежать Пакистану или США, отмечает «Независимая газета».

Покончить с властью наркоторговцев и бандитов В истории последних десятилетий трудно найти сюжет более трагический, чем судьба Венесуэлы. Страна, которой природа дала для процветания буквально все — крупнейшие в мире запасы нефти, климат, способный превратить побережье в каскад элитарных курортов, богатую флору и фауну, живет в условиях нищеты и бесправия, ежегодно теряя сотни тысяч своих граждан. Миллионы венесуэльцев покинули родину и пополнили население стран Латинской Америки, при том что сами эти государства далеки от статуса экономических лидеров и зачастую едва справляются с собственными проблемами. Страна, природа которой дала все, живет в нищете и бесправии Венесуэла оказалась жертвой опасного социального эксперимента, помноженного на жадность и некомпетентность. Когда люди с примитивным мышлением и отсутствием эмпатии получают доступ к многомиллиардным доходам от нефти, результат неизменно предсказуем. Но трагедия Венесуэлы глубже: речь идет не о типичной диктатуре, каковых в мире хватает. Большинство авторитарных режимов хотя бы стараются поддерживать баланс — не доводить ситуацию до тотальной нищеты и гиперинфляции, при которой деньги измеряются килограммами, а базовые продукты продаются под конвоем. В ответ на молчаливое согласие общества они обеспечивают минимум безопасности, удерживают преступность в допустимых пределах и создают иллюзию нормальности. В Венесуэле все иначе. Здесь у власти находятся бандиты, правящие методами уличных гангстеров, причем с теми же целями и с той же логикой. В результате народ не только ничего не получает от режима, но и оказывается в положении заложника. Страна давно превратилась в территорию, контролируемую крупными криминальными сетями, наркокартелями и вооруженными формированиями, не признающими никаких законов. Жизнь венесуэльцев стала опасной во всех смыслах: уровень убийств составляет 26 человек на сто тысяч населения — для сравнения, на Южном Кавказе этот показатель в районе двух-пяти, в России — девять, в Европе — близок к одному. Большинство граждан выступают против власти Николаса Мадуро и открыто демонстрируют это на выборах, на улицах, в ходе массовых протестов. Но оружием протестующих чаще всего оказываются булыжники, палки и коктейли Молотова, тогда как против них выходят полиция, армия и криминальные группировки. Даже самые масштабные митинги заканчиваются одинаково: силовой разгром и очередная волна репрессий. Бандиты, получившие от власти лицензию на насилие, не просто подавляют сопротивление — они делают это в обмен на возможность обогащаться посредством наркотрафика, рэкета и контроля над целыми городами. Механизмы удержания власти в Венесуэле уникальны для современного мира. Здесь криминал интегрирован в государство и действует открыто. В Каракасе можно увидеть колонны вооруженных людей на пикапах, которые через мегафон угрожают всем, кто решит выйти на протест. Это не инсценировка с участием «спортивных титушек», как это бывает в других странах, а системная практика, при которой вооруженные банды непосредственно участвуют в политическом процессе. Именно поэтому венесуэльское общество — грамотное, образованное, ориентированное на современные стандарты — оказалось под тяжелым сапогом режима, который управляется фактически криминальной верхушкой во главе с человеком, еще недавно водившим автобус. В этой картине нет ничего гротескного — это реальность, в которой десятки миллионов людей лишены будущего. Международное сообщество и, прежде всего, Соединенные Штаты располагают возможностями для того, чтобы положить конец этому антисоциальному беспределу. Американская флотилия уже много месяцев дежурит у берегов Венесуэлы, но пока единственным ее «успехом» стало уничтожение лодки с наркоторговцами. Мир, похоже, предпочитает безучастно наблюдать, как целая страна превращена в вотчину мафиозных кланов, а ее население терпит унижения и насилие. Аргументы о том, что у Мадуро якобы есть сильная армия, что он способен мобилизовать на противостояние с США сотни тысяч человек, звучат несерьезно. История военных конфликтов ясно показывает: армия, которая годами занята исключительно тем, что избивает собственных граждан, перестает быть армией в подлинном смысле. Так что все разговоры о миллионах, готовых выйти на защиту Мадуро, — всего лишь пропагандистская дымовая завеса. На деле же в момент серьезного удара вся эта система распадется. Бандиты в форме и без нее могут быть грозой для мирных демонстрантов, но перед современными вооруженными силами они превращаются в безликую и трусливую толпу. У Вашингтона и его союзников есть шанс прекратить это позорище. Вопрос в том, готов ли мир решиться на шаг, который избавит народ Венесуэлы от многолетнего кошмара. Дональд Трамп, любящий подчеркивать свою силу и решительность, должен наконец продемонстрировать их там, где они действительно необходимы, и покончить с властью наркоторговцев и бандитов, взявших в заложники целую страну.

Мы предпочли бы взятки Гани пулям Талибана Четыре года. Ровно столько прошло с того дня, когда талибы установили полную власть в Афганистане и вошли, как вскоре выяснилось, всерьез и надолго. Сразу после этого Афганистан бесследно исчез с радаров мировых СМИ. А если и прорывается в заголовки, то лишь фрагментами апокалипсиса: теракты, репрессии, голод, природные катаклизмы... Но жизнь на этой выжженной медийным равнодушием земле не остановилась. И она гораздо сложнее, трагичнее и парадоксальнее, чем плоская картинка вечного негатива. Глобус как символ счастья Она пробивается трещинами в асфальте запретов и складывается из официально наказуемого плода знаний в подпольных школах для девочек, грохота китайской техники на медных рудниках и ежедневного мужества тех, кто отказывается стать лишь статистикой страдания. За занавесом международного забвения разворачивается сложная, противоречивая и часто невидимая драма существования, где отчаяние соседствует с упорством, а изоляция – с новыми, причудливыми связями. На площади Дахан-и-Баг в Кабуле вращается со скоростью 5 оборотов в минуту 8-метровый глобус — символ новой реальности. Здесь Афганистан поглотил восток Ирана, сомкнулся с Казахстаном, а Пакистан лишился Белуджистана. Художник Абид Вардак уверяет, что цель — «сделать страну заметнее», что полностью отвечает чаяниям руководства Талибана. На сегодня получается откровенно плохо. Страна остается в изоляции, и пока нет никаких признаков, что эта ситуация изменится в лучшую сторону. Когда в Кабуле готовились праздновать «День Победы» - а именно так теперь называется взятие талибами афганской столицы, - лидер Талибана Хайбатулла Ахунзада выступил в социальных сетях (что само по себе странно, учитывая, сколько граждан Афганистана имеют к ним доступ) с обращением к афганцам, в котором призвал их не роптать на испытываемые лишения, а неустанно благодарить Всевышнего за спасение от коррупции, угнетения, узурпации, наркотиков, воровства и грабежа. В своем заявлении он также призвал своих министров «убрать слово «исполняющий обязанности» из названий своих должностей, послав тем самым сигнал, что власть талибов укрепилась окончательно». В этом отношении власть талибов ничем не отличается от любой другой, поскольку призывает не роптать, а радоваться тому, что есть, и неустанно подчеркивает свою прочность. Женщина - тоже человек, но не для талибов Основная претензия мира к талибам, из-за чего, в том числе, он, этот мир, отказывается их признать – это отношение к женщине. Согласно которому женщина – не мать, возлюбленная или спутница жизни, а просто вещь. К тому же – говорящая. Поэтому по установлениям талибского министерства добродетели и дозволенного она лишена права на образование, работу, современную одежду, ей запрещены посещения спортзалов и салонов красоты, а путешествие на несколько километров без махрама, мужского сопровождения, может привести к физическому наказанию. Доходит до того, что инспектор министерства добродетели, чьи права практически ничем не ограничены, в том числе и здравым смыслом, может потребовать от хозяина дома заделать окна, выходящие к соседям. Чтобы они, упаси Всевышний, не увидели женщину в соседнем дворе – и не впали в соблазн. Это не ислам – это замшелая архаика, пуштунский кодекс «пуштунвали» родом из XVI-XVII веков, а то и раньше, где женщина – не более чем часть семейной собственности, а мужская честь, намус, заключается в том числе и в том, что мужчина обязан создать для женщины максимальные ограничения и следить за их неукоснительным соблюдением. Теперь эту архаику и дикость средних веков талибы - выходцы в большинстве своем из глухой пуштунской глубинки - поднимают на щит, представляя ее как «защиту афганской идентичности». А критику подобной практики, особенно извне, воспринимают как покушение на «традиционные ценности афганцев и их жизненный уклад». Еще раз повторю: к исламу и шариату политика талибов в женском вопросе не имеет никакого отношения, что уже подтверждали авторитетные богословы, в том числе из Египта, Катара, Эмиратов и Пакистана. Это местная самодеятельность, густо замешанная на местных племенных практиках, отживших свое. Но вот парадокс: почему часть населения Афганистана, более сорока процентов которого не пуштуны, не протестуют против этого? Вроде как и должны, но реальность, как обычно, гораздо сложнее. Да потому, что здесь включается «религиозно-культурный фатализм» афганцев. Для сельского населения, для афганской глубинки, которую не смогли изменить ни реформы Амануллы-хана (а Всевышний свидетель – в средствах принуждения он не стеснялся, российский император Петр I, рубивший бороды боярам и лично пристраивавший на плаху стрельцов – просто голубь кротости), ни советская экспедиция в Афганистан, та, которая про интернациональный долг, ни американское вторжение. А потому все здесь остается без изменений, и массового общественного запроса на эти изменения нет. Остается надеяться на экономику, может, она отрезвит талибов, которые, несмотря на все ярлыки, которые на них навешивают, умеют быть прагматиками. Запрет на работу женщин лишает экономику Афганистана $1 миллиарда ежегодно. А исключение девочек из образования ведет к коллапсу здравоохранения: сегодня материнская смертность в Афганистане - 638 на 100 000 родов. В среднем по миру - 295, и это с учетом самых слаборазвитых африканских стран, вроде Нигера, Чада и Центральноафриканской республики. В Финляндии этот коэффициент вообще равен 7. Когда рухнет последняя больница, а поля зарастут бурьяном из-за нехватки рабочих рук - женщины составляли 40% медработников и 80% фермеров - даже талибы услышат голос экономики. И тогда «одушевленная вещь» неожиданно станет ресурсом выживания. Как талибы усмирили коррупцию и наркотики На руинах 20-летней американской кампании талибы совершили невозможное: за 4 года уничтожили 80% посевов опийного мака и сократили коррупцию на таможне на 40%. Но за этим фасадом «порядка» — экономическая ловушка: запрет наркотиков лишил доходов 3 миллионов фермеров, а борьба со взятками превратилась в систему тотального контроля – и еще неизвестно, что лучше для простого афганца. Активность талибов в борьбе с наркоплантациями шокировала даже ООН: за несколько лет посевы сократились со 177 000 га до 35 000 га за год. Для сравнения: США за 20 лет потратили $8,5 млрд, но площади выросли на 90%. Цены на опиум взлетели в 7 раз, с $95 до $746 за кг, но 20 миллионов афганских фермеров и членов их семей оказались на грани голода. Талибы раздают им в качестве компенсации несколько мешков пшеницы на домохозяйство, но голодающим фермерам это помогает слабо. Новые правила — старые механизмы. Чиновники заменили взятки на «закят», который идет в казну «Исламского Эмирата». В Кабуле циркулирует документ МВД талибов: «Любая несанкционированная плата — предательство Всевышнего». Борьба со взятками ведется просто: коррупционеров расстреливают на месте без суда. Но победа выглядит пирровой: талибы победили коррупцию, заменив ее террором, и «усмирили» наркорынок – в результате чего миллионы афганских фермеров обречены на нищету, а афганские бизнесмены сегодня говорят: «Мы предпочли бы взятки Гани пулям Талибана». Рынки Кабула сегодня свободны от наркобаронов, зато на них торгуют новым товаром — донорской плазмой голодающих фермеров. Цена за литр — $7. Ровно столько, сколько раньше давали за килограмм опия-сырца. Когда порядок хуже хаоса Всевышний свидетель – меньше всего я хотел описание современного Афганистана свести к негативу. По ряду личных причин он навсегда в моем сердце. «Афганистан живет в моей душе. Мне слышатся бессонными ночами стихи Лаека в гневе и печали - и выстрелы на дальнем рубеже». Но написать с оптимизмом не получилось, здесь автор вынужден расписаться в собственном бессилии: вращение глобуса Вардака – это иллюзия прогресса. Гигантские его контуры поглощают Иран, Казахстан, Белуджистан, но не могут скрыть главного: Афганистан съеживается. Съеживается под тяжестью «порядка», где расстрел за взятку считается победой, а голодный фермер, сдающий плазму за $7, — живым укором «усмирению наркотиков». Вращается глобус — застыло время. В его тени, в домах с замурованными окнами, «одушевленные вещи» рисуют мелом на стенах контуры иного мира. Мира, где девочка из подпольной школы в Кабуле — не статистика страдания, а врач, который мог бы спасти женщину при родах. Но больницы рушатся, а медные рудники гудят: Китай везет сырье по дорогам, проложенным через выжженные маковые поля. Хайбатулла Ахундзада призывает афганцев «благодарить за спасение от грабежа», но настоящий грабеж — это будущее, украденное у 20 миллионов голодающих. «Великое божественное благословение» талибов — это мир, где донорская плазма стала валютой, «закят» заменил взятки, а «победа» измеряется скоростью вращения фантома на площади. Остановите «глобус Афганистана», примите его в цивилизацию. Ведь за его движением — не триумф, а вечный голодный круг: террор вместо коррупции, нищета вместо опиума, изоляция вместо идентичности. Афганистан не стал «заметнее», о чем говорят талибы, - он превратился в тюрьму с видом на медные рудники, проданные Китаю. И ключ от этой тюрьмы брошен на дно высохшего арыка, где когда-то цвел мак…

Ещё 15 лет назад, когда Будапешт начал выстраивать отношения с Баку на принципах взаимного уважения, некоторые европейские лидеры реагировали с иронией и скепсисом. Об этом заявил министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто. «Сегодня же эти самые политики приезжают в Баку, чтобы пожать руку президенту Азербайджана и сфотографироваться с ним», — заявил министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто.

Культурная революция в Иране: возвращение Хумаюна Шаджариана На этой неделе иранские власти пошли на шаг, который для исламской республики можно считать экстраординарным: на центральной площади Тегерана, у подножия знаменитой Башни Азади, одного из символов столицы, был анонсирован бесплатный концерт на открытом воздухе с участием Хумаюна Шаджариана, одного из самых известных исполнителей классической персидской музыки. Сам факт не только разрешенного властями выступления, но и его активная реклама в государственных СМИ произвели эффект культурного переворота. В Иране десятилетиями действовал жесткий запрет на публичное пение и музыку любых жанров. Этот запрет был введен сразу после провозглашения исламской республики в 1979 году и оправдывался борьбой с «вестернизацией» и «отвлечением молодежи от религиозного уклада». Под запрет попадало не только исполнение и прослушивание популярных и народных мелодий, но и сама продажа кассет и пластинок. Дозволялись лишь революционные марши и гимны, воспевавшие исламскую революцию и жертвенность во имя аятолл. Сам факт не только разрешенного властями выступления Хумаюна Шаджариана, но и его активная реклама в государственных СМИ произвели эффект культурного переворота Совет цензоров строго следил, чтобы в этих песнях не было «легкомысленных нот» — только минор и исключительно призывы к готовности умереть. Фетвы влиятельных аятолл последовательно душили музыкальную жизнь страны. Сафи Голпайгани запретил обучение игре на инструментах, «способных воспроизводить развлекательные мелодии», что фактически закрыло по всей стране музыкальные классы. Макарем Ширази запретил все звуки, подпадавшие под определение «развлечения». Табризи пошел еще дальше, наложив запрет даже на семейные праздники и свадьбы, если там звучала веселая музыка. Более того, особая фетва предписывала не совершать молитву в местах, до которых доносились звуки музыкальных инструментов. В результате под запрет попали национальные инструменты — тар, кеманча, сантур, габал. Только в 2014 году, во времена реформ Хасана Рухани, иранское телевидение впервые показало кадры с национальными инструментами. До этого подобное было немыслимо. Музыкальная индустрия Ирана, некогда богатая именами, оказалась почти уничтоженной: многие исполнители и композиторы бежали, тех, кто остался, поставили под строгий надзор, а легендарной Гугуш запретили петь даже дома. Тем не менее иранская поп-культура выживала в подполье. Концерты проходили в подвалах, в пустынях или на берегу моря — подальше от стукачей КСИР. Особый импульс музыкальное сопротивление получило в сентябре 2023 года, когда после убийства 23-летней Махсы Амини волна протестов захлестнула страну. Тогда десятки артистов записали песни протеста. Композиции Мехди Яррахи Soroode Zan («Женский гимн») и Roosarito («Твой платок») стали символами движения «Женщина, жизнь, свобода». За это Яррахи приговорили к двум годам и восьми месяцам тюрьмы и 74 ударам плетью. Композиции Мехди Яррахи Soroode Zan («Женский гимн») и Roosarito («Твой платок») стали символами движения «Женщина, жизнь, свобода» Музыка становилась и инструментом идеологической борьбы за пределами Ирана. Радиостанция «Голос Америки» транслировала иранские песни каждые двадцать минут, привлекая миллионную аудиторию. А Саддам Хусейн, опасавшийся экспорта исламской революции в Ирак, создал «Радио Багдад», в эфире которого вперемешку с пропагандой звучали популярные иранские мелодии. Знаковым стал эпизод в 1980 году в советской Астаре. Тогда Иран установил у границы громкоговорители, круглосуточно транслировавшие проповеди аятолл. Ответ советской стороны был изобретательным: в Астаре организовали концерт Зейнаб Ханларовой, подключив динамики прямо к пограничной линии. В тот вечер улицы иранской Астары наполнили ритмичные песни Зейнаб, аплодисменты с иранской стороны перекрывали шум моря, а стражи режима оказались бессильны. В беседе с haqqin.az иранский политолог Мохсен Банаи указывает в истории с концертом Шаджариана очевидный политический подтекст. «После 12-дневной войны с Израилем руководство Ирана резко развернулось от шиизма и политического ислама к иранскому национализму — светской идеологии, апеллирующей к культуре, истории и национальному единству, - отметил Банаи. - Символом стал эпизод, когда рахбар Али Хаменеи велел маддаху исполнить песню «Эй, Иран» — патриотический гимн, который в разные эпохи был и маршем шаха Пехлеви, и гимном иранской оппозиции». Музыка как форма сопротивления — феномен универсальный. В СССР во времена сталинских репрессий официальная эстрада ограничивалась маршами и гимнами, но в подполье люди слушали «пластинки на костях» — самодельные записи на рентгеновской пленке, ставшие символом тихого неповиновения. В Чили времен Пиночета гитара Виктора Хары, убитого в первые дни путча, стала знаменем сопротивления, а его песни остались частью национальной памяти. Мохсен Банаи комментирует для haqqin.az История с концертом Шаджариана удивительным образом перекликается с этими примерами. Режим хотел показать картину «счастья и единства», но общество увидело в этом лишь пропаганду. Перед глазами народа вставали не сцены концерта на открытом воздухе, а ежедневные отключения электричества, инфляция в 42 процента и иранский риал, рухнувший до 1,2 миллиона за доллар. В таких условиях музыка перестает быть развлечением и превращается в зеркало реальности. Банаи справедливо отметил: власти испугались «момента Чаушеску», когда тщательно подготовленный спектакль превращается в демонстрацию слабости режима. В Румынии 1989 года он привел к падению режима Чаушеску и расстрелу диктатора. Отмена концерта на площади Азади показала, что аятоллы прекрасно понимают хрупкость своей власти. Новое поколение иранцев — а это более половины населения страны — отвергает тоталитарные догмы, навязанные сорок пять лет назад. Молодежь хочет жить в современной цивилизованной стране. «Я видел, как полицейские в Тегеране разбивали о землю музыкальные инструменты, называя их «дьявольским искушением», - заключил Банаи. - Но сегодня иранцы не готовы мириться с этим анахронизмом».