Avtor Etix Strok

[alman]

Kto nibud mojet podskazat avtora etix strok:

Балаян полагает, что главный функцией армянских христианских монастырей было просвещение и монастыри излучали свет (?) для народа (см.стр.63). Следуя правилу «повторение мать учения» он еще раз привлекает внимание читателя к этой новой «концепции» в изучении истории религии и заявляет: «Свет храма распространялся далеко... ибо главная задача его просвещение» (стр.315).

Если Балаян ограничил бы положительное влияние монастырей в сфере просвещения периодом раннего средневековья, то с ним можно было бы, хотя с оговорками, согласиться. Но Балаян ставит вопрос в общем плане и тем самым идеализирует роль христианской религии в истории народов.

Даже в раннем средневековье просветительская деятельность христианской церкви не являлись ее главной функцией и служили лишь подспорьем в осуществлении основных задач христианства. Христианство являлось самым надежным идеологическим оружием в руках правящих классов для эксплуатации народных масс. К.Маркс отмечал: «Социальные принципы христианства проповедуют необходимость существования классов - господствующего и угнетаемого, и для последнего у них находится лишь благочестивое пожелание, дабы ему благодетельствавал».

С Марксом согласны и авторы « Истории армянского народа»: «Складывается иерархия христианского духовенства, способного с легкостью поставить вероучение на службу господствующему классу общества в качестве тонкого и совершенного орудия обуздания эксплуатируемых масс, примирения их с тяжелой действительностью Постигнув эту истину, государства одно за другим меняют свое отношение к христианству, вооружаются им, обращая его в официальную религию» (стр.87).

Принятие в Армении христианства сопровождалось жестокой борьбой против языческих верований. Языческие храмы ( в том числе, зароастрийские) уничтожились или же превращались в христианские церкви (см. История армянского народа, стр.88).

Вскоре церковь превратилась в одного из крупнейших феодалов-землевладельцев Армении и защита собственных социально-экономических интересов стала ее важнейшей функцией на протяжении всего последующего времени. «Армянская церковь умело приспосабливалась к новым для нее условиям, оказывая, в зависимости от политической конъюнктуры, услугу Сефевидам, а потом русскому царю, так же как в свое время она преклонялась перед византийскими императорами, царями сасанидской Персии, арабским халифатом, монголами и др. «(С.В.Вартапетов. Христианские памятники Карабаха. Архив Института истории АН Азерб.ССР, инв.№151, стр.» 11 - цитаты по З.Буниятову. Азербайджан в VII-IX вв., стр.101-102).

Не только сегодня, но и в прошлом веке ряд деятелей армянской культуры весьма отрицательно оценивали роль церкви и христианского духовенства в истории армянского народа. В предисловии к книге «Хент» (Ереван,1957) армянского писателя XIX века Раффи, М.Мкрян пишет: «С потрясающими подробностями рисует Раффи трагическую судьбу алашкертских беженцев, нашедших пристанище в Эчмиадзине, то невиданно тяжелое положение, в которое попали спасшиеся от турецких погромов крестьяне. От невыносимой жары, голода и болезней умирают сотни людей, а монастырь остается равнодушным к их страданиям, отказываясь уделить им хоть что-нибудь из своих богатств... Автор показывает, как в дни страшного народного бедствия духовенство вместе с откупщиками принадлежащих монастырю (заметьте, речь идет не о рядовом монастыре - И.К.) владений занимаются темными делами, беззаботно пьют и едят, а по ночам совершают бесстыдные оргии в домах любовниц... Раффи несомненно был прав, когда резко обвинял духовенство за воспитание народа в духе покорности» (стр.13-14).

[alman]

Балаян продолжает: «Однако скоро выяснилось, что самозванец Панах и его приспешники были непосредственными ставленниками персидского двора» (стр.42).

Мы уже показали явную безосновательность заявлений подобного рода.

Балаян часто намеренно смешивает топонимы «Карабах» и «Нагорный Карабах», и употребляет как синонимы понятия «карабахцы» и «армяне». Но общеизвестно, что Нагорный Карабах только часть (как видно из названия, горная часть) обширного Карабаха, и большинство населения Карабаха составляли (и составляют) азербайджанцы.

После вышеуказанной «аргументации», Балаян преподносит присоединение в 1813 году к России Карабаха и Зангезура как факт армянской истории (см.стр.43). Это утверждение не выдерживает никакой критики. В то время Карабах и Зангезур являлись владениями карабахского хана и большинство населения этих областей составляли азербайджанцы. Даже в 1892 году, после переселения в Закавказье десятков тысяч армян из Ирана и Турции, население трех уездов - Зангезурский, Шушинский и Джебраильский - примерно соответствующих границам интересующих нас областей, состояло из двух почти равных частей: 123426 азербайджанцев и 141975 армян (см. Кавказский календарь на 1894 год. Тифлис, 1893, стр.220-221).

Далее Балаян, вооружившись «справедливым возмущением «изобличает» азербайджанских (также русских, армянских и др.) советских ученых, единственная «вина» которых состоит в том, что они «осмелились» объективно исследовать и изложит историю присоединения Северного Азербайджана к России. Он пишет: «Вызывает только недоумение тот факт, как некоторые «ученые» пытаются «доказывать», что чуть ли не Панах хан и его наследники были инициаторами присоединения Карабаха и Зангезура к России. Хотелось бы спросить: от кого это они спасались? Ну, карабахцы и зангезурцы - это понятно. Они освобождались от турецкого (?) ига. А так называемые (?) ханы, от какого такого ига хотели избавиться? Ведь ханы и не скрывали, что у них есть один заклятый враг - русские (?). И вдруг ханы добровольно решили войти в состав России» (стр.43).

Вот так. Ученые годами вдыхают пыль архивов, просматривают сотни источников и документов, бессонными ночами работают над каждой строчкой, чтобы осветить сложную проблему истории, в которой переплелись судьба народов, государств и отдельных личностей, а Балаян одним махом «решил» проблему; пришел, увидел и ...»разрубил» гордиев узел.

Ради исторической истины опять приходится, к сожалению, приступить к неприятной ассенизаторской деятельности. Сначала напомним Балаяну и К0 очевидную истину: дилемму - присоединиться или не присоединиться (а также - присоединить или не присоединить) решали не рядовое население ханства, не зангезурцы и карабахцы (под которыми Балаян опять же подразумевает армян), а те, кто имел в руках реальную власть - т.е., азербайджанские ханы и русские правящие круги. Балаян крайне ненаучно подходит к вопросу, когда утверждает, что ханы считали русских своими заклятыми врагами, хотя никто и не собирается утверждать, что азербайджанские ханы страдали от избытка любви к России. Просто следует помнить, что политические решения принимались и принимаются исходя не из симпатий и антипатий из реальных обстоятельств. По выражению проф. Ф.Бурлацкого если идеология - это сфера желаемого, то политика - сфера реального.

Именно в этом аспекте необходимо рассматривать исторические акты конца XVIII - начала XIX веков, что и делают серьезные учение, в том числе В.Н.Левиатов: «Внешняя политика ханов, в том числе и карабахских ханов, определялись стремлением к сохранению и укреплению своей власти, своего господствующего положения, поэтому в сложной международной обстановке, в обстановке борьбы Ирана Турции за подчинение Азербайджана, ханы колебались и, опасаясь попасть под власть указанных государств, часто склонялись в сторону ориентации на Россию. После того, как в начале 90-х годов XVIII века ханства южной части Азербайджана подпали под власть Ага-Мухаммед шаха, перед ханами Карабаха встала реальная угроза подчинения власти Ирана. В этих обстоятельствах, ставших особенно грозными во время подхода 1795 года Ага-Мухаммед шаха в Карабаг, Ибрагим-хан карабахский стал искать покровительства России («Карабагнаме», стр.25-26. Предисловие В.Левиатова).