Муза

[konnekt]

Ему снилась горная река. Мутный поток стремительно несся в каменной теснине с угрожающим бульканьем кипящей воды, двигая то там, то тут серые валуны.

На ярком солнце, по склонам ущелья, ядовито зеленели колючие низкорослые кустарники. В высоком белесом небе кружила, раскинув крылья, одинокая птица.

Где-то здесь, под одним из серых камней, когтисто торчащих из бурого песка крутого склона, лежал он, изнывая от жажды.

Вода шумела совсем близко, но у него не оставалось сил оттолкнуться от камня и скатиться к реке. А еще был страх - страх высоты, страх неизвестности, страх рокового решения…

Он лежал с закрытыми глазами, спрятав голову от палящего неба в душной тени камня, глотая скудную слюну, ранившую его пересохшее горло судорожной тупой болью.

Никто его здесь не найдет. Никто не придет ему на помощь, ибо он - один, один в целом мире, который сузился для него в эти растянувшиеся в вечность мгновения до дикого ущелья, наполненного грозной тишиной полудня.

Он бредил, и в этом липком, как паутина, бреду изнывал от беспорядочных видений, будоражащих его уставший от напряжения мозг.

В конце концов, он оттолкнется от камня, и скатиться вниз - в бездну, отчаявшись дождаться спасения.

Лучше смерть, чем ее мучительное ожидание! Надо решиться, пока есть силы!..

«Надо просыпаться» - подумал он во сне, подумал как-то обреченно, с некоторой даже грустью.

В этом кошмарном сне была своя фатальная привлекательность. Была боль, были нестерпимые чувства, которых ему так не хватало в жизни. Его одиночество в жизни реальной было куда менее болезненным. Он с ним свыкся, как свыкается старый подагрик с надоедливой тянущей болью в паху по утрам.

Скривив капризно тонкие губы, он осторожно разлепил веки, нехотя впуская в себя тусклый свет комнаты с ее неистребимыми запахами слежавшейся пыли и закупоренными в тесном пространстве дымами выкуренных за долгие часы безделья сигарет.

Он разлепил веки и, не успев вдохнуть этих унылых запахов и вобрать в себя этого скупого света, сразу почувствовал какую-то тревожную перемену в мире…

Прямо напротив него, в трех шагах от кровати, на шатком стуле, которым он пользовался исключительно как вешалкой, небрежно сбрасывая на него перед сном части своего туалета, - сидела женщина.

На ней был длинное светло-голубое платье, легкое, летнее, совершенно не по погоде: короткие, не доходящие до локтей, рукава, неглубокое девичье декольте. Красные туфельки, одна из которых порхала в воздухе в такт ножке…

- Доброе утро! - пропела женщина с добродушной простотой, словно они были давно знакомы, и ей было привычно и приятно приветствовать его по утрам. - Вот, выпейте.

Она грациозно встала и подошла к нему, протянув стакан с искрящейся золотой жидкостью.

Он, завороженный ее повелительно-нежным голосом и ошарашенный со сна волшебностью появления, послушно выпростал из-под одеяла руку и взял прохладный стакан.

- Пейте, это апельсиновый сок! - понимающе усмехнулась женщина. - Видите, какой у него веселый цвет. Поверьте, вам сразу станет лучше.

Он сделал два глотка. Сок был действительно вкусный, - горько-сладкий, - но больше он выпить не решился.

Женщина спокойно приняла из его рук стакан, отошла к столу, куда поставила стакан с легким стуком и, обернувшись, приказала:

- Одевайтесь! Примите душ! Я жду вас на кухне. Что вам приготовить на завтрак?

- Я… - замялся он, - я пью по утрам кофе. Просто черный кофе.

Он был ужасно смущен никчемной мыслью, что холодильник почти пуст и что женщина вскоре это обнаружит.

Но - кто она?

Он не успел задать вопрос. Женщина вышла, еще раз ободряюще улыбнувшись ему в дверях.

Кофе уже дымился в чашке, когда он вошел. От него исходил пронзительный дразнящий аромат, как от настоящего кофе, который только что перемололи, чуть поджарили на сухой сковороде и сварили в носатой турке.

Сделав осторожный глоток, и окончательно убедившись, что кофе в чашке не туфтовый растворимый «нескафе», он все же спросил:

- Кто вы, извините? И как здесь очутились?

Женщина снисходительно улыбнулась.

- Вы меня не знаете. А очутилась я здесь через дверь. Она была открыта.

- Это неправда. Я всегда закрываю дверь на ночь.

- Вы уверенны?

- Абсолютно!

- Значит, я влетела в форточку, - сказала женщина и посмотрела на форточку, которая была широко распахнута.

- Вы умеете летать?

- Очевидно, если мне удалось проникнуть в квартиру на четвертом этаже через форточку.

- Понятно. А еще вы прихватили с собой апельсиновый сок, который вовсе не апельсиновый, а бог знает какой, и дорогой кофе, и взялись почему-то ухаживать за мной… Что все это значит?

- А разве вам было неприятно все это? Сок, кофе и мое, как вы сказали, ухаживание?

- Может быть. Но это было неожиданно!

- Приятное всегда неожиданно. И я не понимаю, чем вы недовольны.

- Неприятное тоже всегда неожиданно, между прочим! - возразил он.

- Мое присутствие неприятно для вас? Что ж…

- Я вовсе не хотел вас обидеть, но вы должны понять…

- Какой вы скучный! Вам все надо обязательно понять.

Женщина сидела теперь обиженно нахмурившись. И ножкой в красной туфельке она перестала помахивать. Но она не уходила. И он был рад этому, поскольку ему не хотелось, чтобы она ушла. Вот так - не объяснившись. Ведь для чего-то она пришла?

- Я попрошу, чтобы вы не курили в моем присутствии! - потребовала она, как только он потянулся за сигаретами на столе.

Он даже вздрогнул от ее настойчиво зазвеневшего голоса. Помедлил - и убрал руку.

- Спасибо, - сказала женщина мягче и довольно улыбнулась.

Он был растерян и чуть зол на нее. Но еще больше - на себя: он чувствовал себя ужасно глупо в ее присутствии. И никак не мог сообразить, что сказать.

- Я могу узнать, какие у вас планы на сегодня? - спросила она. - Не люблю бездельничать.

Он лишь неопределенно развел руками. Но она ждала, и тогда он сказал:

- Немного почитаю… приберусь… схожу в магазин… мало ли… А почему это вас интересует? У вас какое-то дело ко мне?

- Именно - дело! И у меня не так много времени на вас.

- Так что же вы?.. Так говорите!

- Не хотите немного поработать? - усмехнулась и даже, как ему показалось, подморгнула правым глазом женщина.

- В смысле?

- В смысле - сесть и попытаться что-нибудь написать. Сегодня такое замечательное утро! - мечтательно пропела она.

- Я работаю по ночам, - сказал он сухо. - А откуда вы знаете? Что я пишу.

- А вы все еще не догадываетесь? - нарочито удивилась она.

- Вы еще скажите, что вы Муза, - ухмыльнулся он ее вздернутому носику.

- Именно так. А вы думали - кто?

- Ну, знаете!..

- Какие недотепы пошли эти писатели! И как с вами только работать, ей богу! Ну, вот никакого желания, вы уж извините!

- Так!.. - сказал он в полном ступоре. - Спасибо за кофе!.. И попрошу!..

Он так и застыл в глупом театральном жесте, пока она смотрела на него. Как ему показалось - с насмешкой.

- Да мне самой хочется уйти, - смилостивилась она нарушить молчание, от которого его почти уже бросило в стыдливый жар. - Даже дверью хлопнуть. Слегка. Вот только предупреждаю: во второй раз в гости меня не ждите!

- Но ведь это глупо! - вскричал он в отчаянии.

- Глупо. Очень глупо. Так мне уйти?

Он упал на стул и нервно потянулся за сигаретами.

На этот раз она не стала его останавливать - лишь поморщилась, когда он выпустил первый клуб дыма в ее сторону.

А потом - жалостливо улыбнулась, когда он, поняв свою опрометчивую бестактность, начал суетливо размахивать руками у нее перед носом, стараясь разогнать дым.

И тогда она дунула. Тихо. С нежным присвистом. Как птичка. И едкий серый дым превратился вдруг в искристое цветное облачко, заблагоухавшее ароматами полевых цветов, соснового леса и знойного моря - он поочередно жадно вдохнул эти запахи, и многие другие - столь же радостные и бодрящие.

А сигарета в его руке вдруг превратилась сначала в кисть, потом в смычок, а после в отточенное гусиное перо. И он вертел это сизо-белое перо в руке, не понимая, как это произошло и что ему с ним делать.

- Так как? - спросила она торжествующе. - Будем сегодня работать?

- Я… Я… Я люблю вас! - выкрикнул он, не осознавая себя.

И увидел, как из уголков ее глаз выкатились две слезинки - одна, потом другая.

И она пыталась улыбнуться, но готова была заплакать. И воскликнула облегченно:

- Я в тебя верила… Я всегда в тебя верила!..

- Опять ты написал какую-то биипту! - сказала она. - Бездарь! Зря я с тобой связалась!

Он поднял угрюмый взгляд от сковороды, в которой желто-белой сопливой жижей подрагивала «глазунья». Напротив него сидела неопрятная женщина неопределенных лет - в тусклом домашнем халате, плоская и носатая.

- Ну, что молчишь, неудачник?

Он отпил из чашки холодный чай, отщипнул хлеба и отправил в рот. Обреченно вздохнув, взялся за вилку.

- Хочешь сказать, что это я виновата? Не вдохновляю? - не унималась женщина.

Нервно вытянула из пачки сигарету, закурила и выпустила в его сторону удушливый бледно-фиолетовый дым.

- Ты посмотри, что ты со мной сделал?.. В кого я с тобой превратилась?!.. Ты просто убиваешь меня своей тупостью!

Он поперхнулся и закашлялся.

- Чтоб ты сдох, бесчувственный идиот! Ненавижу! - выкрикнула женщина и пульнула в него сигаретой.

Сигарета попал в лоб и спикировала в сковороду, где и утонула в бело-желтой слизи, испустив шипящий вздох.

Он встал, подошел к ней, схватил за цыплячью шею и воткнул вилку в правый глаз. Затем чуть разжал руку и оттолкнул. Она медленно опрокинулась с табуретки. Визжать начала уже на полу. Из-под пальцев струилась кровь. Кривые волосатые ноги отчаянно сучили воздух.

Он тонко сплюнул на нее, повернулся и пошел на балкон - искать топор…

- И мне, пожалуйста!

В раскрытой книге лежал аккуратный квадратик мелованной бумаги. Номер телефона и имя. Он поднял голову. Девушка было совсем молоденькой, симпатичной. Он взял листок и, снисходительно улыбнувшись, сунул в карман. Затем подписал привычно:

«Без божества, без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви…».

Когда девушка отошла, сказал тихо распорядителю:

- Скажите там, чтобы заканчивали. Я устал.

Изменено 24 июня, 2009 пользователем konnekt

[Flash]

Где бы мне найти эту, в светло-голубом платье. Сюдя по рассказу, она своё дело знает, передавайте ей привет и мои поздравления. А одноглазой так и надо, зачем яиШницу испортила.

[Игра_в_классики]

Знаете, Коннект, мне хотелось отметить еще раньше..

в Вас есть талант, талант не писать литературу, - талант отражать подмеченную, "пойманную" цепко-внимательным взглядом из-под чуть сдвинутой брови жизнь.

И "Мясо", и "Лот" (..и в "Хулистане", здесь его полностью не было), и в стихах на Проза.ru.

Волей-неволей сравниваешь с современной "литературой", - сплошная газета из "писателей"-журналистов.

Знаете, когда чувствуется, что перед тобой - что-то настоящее, даже если нет имени, бренда и печатного варианта в art-обложке?

У вас это есть.

1. Ощущение настоящего, а не за уши притянутого смазливого и "особого" сюжета, вытянутого из себя самого и организма "писателя".

2. Чувство юмора, тонкая ирония. Качественный юмор.

- Приятное всегда неожиданно. И я не понимаю, чем вы недовольны.

- Неприятное тоже всегда неожиданно, между прочим! - возразил он.

У Леви, Паланика, Грошека, Бегбедера и др., не хочу здесь их перечислять, - юмор ограничивается в рамках пелевинского "у меня так болела голова, что кажется, будто кошки наср#@%ли в мозг"..это правда..горькая.

3. Живость. Динамичность. Яркость.

Очень редко встретишь писателя, который при помощи слов делает яркую фотографию реальности, выхваченного у жизни момента.

(пример: в "Мясе" - когда он хотел взглянуть на корочку книги, которую она читала, - сидя за компьютером, я сама чуть опустила голову, чтобы "посмотреть"))) + это же привычка, Вы ее подметили))))

Динамичность заключается в самораскрытии смысла, когда 1 жест освобождает, раскрывает череду символов и значений. Как в быстрой съемке раскрывающегося цветка, который освобождает аромат, освобождает себя в аромате.

У такой литературы есть аромат и Вкус.

4. после каждой вашей картины останавливаешься. И сидишь тихо, опустив голову. Чтобы подумать.

Коннект, самого хорошего вам! Постарайтесь добиться того, чтобы опубликовать ваш труд. Потому что многим интересно: моим знакомым, которым дала распечатанный вариант и ссылки; уверена, форумчане тоже рассказывают об интересном своим знакомым.

[konnekt]

Спасибо за добрые слова, Игра В Классики!

Пишу как чувствую.

Если не чувствую - не пишу.

Пока сам не очень доволен как получается.

Но - работаю.

посмотрим...

[azerasi]

Получается отлично. Хочется еще что нибудь почитать (ваше), как это сделать?

[konnekt]

Получается отлично. Хочется еще что нибудь почитать (ваше), как это сделать?

Ссылка на страничку на Проза. ру есть в рассказе "Мясо".

Я его не смог здесь по техническим причинам допостить, поэтому и дал ссылку.

Но на моей странце по определенным причинам я убрал сейчас некоторые вещи.

Спасибо за отзыв.