Что мы знаем о Микояне?

[Kaspiyec]

Микоян, один из тройки Сталин-Берия- Микоян, каким-то чудом не был расстрелян, дожил до старости и его именем называют даже завод. Где справедливость?

А это из википедии.

Перед взятием Бакутурками Микоян добился у главы Диктатуры Центрокаспия Велунца разрешения на освобождение и последующую эвакуацию бакинских комиссаров. Вскоре Анастас Микоян вывез комиссаров на пароходе «Туркмен», но в Красноводске они были арестованы. Микоян был освобождён в феврале 1919 года и в марте того же года возглавил Бакинское бюро Кавказского крайкома РКП(б).

В октябре 1919 года был вызван в Москву, где стал членом ВЦИК. С 1920 года Микоян был вновь на Кавказе. С занятием Баку большевиками вступил в город в качестве уполномоченного Реввоенсовета XI армии и после чего до 1920 года руководил Нижегородскимгубкомом^[3]. КоммунарЧОН.^[4]

С его санкции были арестованы сотни работников системы Наркомпищепрома, Наркомвнешторга СССР. Микоян не только давал санкции на арест, но и сам выступал инициатором арестов. Представления делались Микояном и в отношении работников ряда организаций Внешторга СССР. Осенью 1937 года Микоян выезжал в Армению для проведения чистки партийных и государственных органов этой республики от «врагов народа». Микояна в этой поездке сопровождал Маленков и группа работников НКВД.

Микоян возглавлял комиссию по обвинению в контрреволюционной деятельности видных членов партии. Он, в частности, вместе с Ежовым был докладчиком на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) по делу Бухарина (1937 год). Именно Микоян выступал от имени Политбюро ЦК ВКП(б) на торжественном активе НКВД, посвященном 20-летию органов ВЧК-ГПУ-НКВД. После восхваления деятельности Ежова, оправдания массовых репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», — имея в виду 1937 год^[7].

5 марта 1940 года вместе с И. В. Сталиным, В. М. Молотовым и К. Е. Ворошиловым поставил свою подпись под решением Политбюро ЦК ВКП(б) о расстреле пленных польских офицеров, полицейских, пограничников, жандармов и др. (Катынский расстрел).

Изменено 11 сентября, 2012 пользователем Kaspiyec

[intanella]

ничего не знаем и знать не хотим. На кой черт он нам сдался, что бы его еще и обсуждать и целую тему ему посвящать?

[Kaspiyec]

ничего не знаем и знать не хотим. На кой черт он нам сдался, что бы его еще и обсуждать и целую тему ему посвящать?

Ради справедливости. Этот хитрый армяшка много крови пролил, но об этом почему-то все упорно молчат.

[Суфий]

Самый хитрый из армян, это дядька Микоян..))) Эту поговорку я слышал ещё в советское время от репрессированных...

Короче, согласен с Интанеллой. Ну его на фиг...

[Kaspiyec]

«Мы просто целились в головы и стреляли»

За способность выходить целым и невредимым из всех исторических водоворотов Анастаса Микояна нарекли политическим оборотнем. Пересаживаясь из одного наркомовского кресла в другое, Микоян был единственным, кому удавалось оставаться в окружении Сталина, затем Хрущева и Брежнева. По запутанности и противоречивости «героического» прошлого с Микояном, пожалуй, не сравнится ни один советский лидер.

Ильгар НИФТАЛИЕВ,

кандидат исторических наук

В приторных славословиях о нем в советской историографии писалось, что сей деятель стал членом РСДРП в 1915 году. Насколько это не соответствует действительности, можно судить по выступлению армянского коммуниста Тер-Ваганяна на XVII общебакинской конференции АКП (б) в 1927 году: «Тов. Микоян, — во мне здесь говорит больше историк, чем политический противник, — в 1915 году был членом добровольческого отряда члена ЦК дашнакской партии Джамаляна. В феврале 1915 года в центральном органе дашнаков «Оризоне» был отпечатан портрет Микояна в маузериской форме и во главе с маузеристами. Это можно доказать документально» (стиль и орфография источника сохраняются. — Ред.).

Начавший свою карьеру в банде армянского палача Андраника на фронтах первой мировой войны, Микоян не скрывал данный факт своей биографии. В своих мемуарах он пишет: «Записавшись добровольцем, я с группой учащихся семинарии в один из ноябрьских дней 1914 г. сел в воинский эшелон на станции Навтлуг и благополучно добрался до пограничного города Джульфа. Там в течение одной недели прошли небольшую подготовку, после чего нас отправили на фронт для пополнения дружины Андраника. В 1918 году, когда я был комиссаром бригады Красной Армии на фронте против наступавших на Баку турок, я прочитал в газете «Бакинский рабочий» сообщение об Андранике, о котором с 1915 года не имел никаких сведений».

А вот строки из другого документа, где Микоян предельно ясно раскрывает свое дашнакское прошлое: «Наши славные армянские полки под командованием народных героев Андраника и Дро наголову разбили турецкие войска…».

Об участии Микояна в военных действиях против Османской армии в составе 1-й добровольческой дружины, возглавляемой Андраником, писал в своих воспоминаниях и маршал Иван Баграмян: «Весьма знаменательно, что в составе дружины Андраника некоторое время сражался против турок молодой Анастас Микоян».

Дашнакский период деятельности Микояна продолжился в Баку. В архиве сохранились материалы о его участии 24 декабря 1917 года в собрании армян-студентов в Баку в гимназии Тутовой, на котором молодые дашнаки постановили ввести обязательную воинскую повинность среди студентов армянской национальности.

В ранге комиссара 3-й дашнакской бригады под командованием другого армянского головореза — Амазаспа Микоян принимал активное участие в резне азербайджанцев весной 1918 года. В архиве сохранилось донесение Микояна из штаба Амазаспа Степану Шаумяну: «Мусульманское население занятых местностей, оставив все, удалилось. В долинах Шамахи и Геокчая хлеб созрел и нет уборщиков».

Именно Микоян руководил наступлением большевистско-дашнакских сил в Ичери шэхэр. Касаясь событий марта 1918 года в Баку, он впоследствии признавал: «Еще за неделю до этого восстания я прекратил свою агитационную работу, перестал посещать рабочие собрания и целиком переключился на дела вооружения и создания боевых отрядов… Военные действия однозначно носили гражданский характер. Поэтому мы с энтузиазмом продолжали сражаться. Мы просто целились в головы и стреляли».

Несколько позже Анастас Микоян чудом избежал гибели вместе с остальными «бакинскими комиссарами». Подлинная история спасения Микояна не раскрыта по сей день. Сам он сделал все возможное для создания мифа о себе как о принципиальном и последовательном большевике. И все же не раз ему приходилось слышать напоминание о своем темном прошлом. Как-то, в середине 20-х годов, Лев Троцкий заметил: «Вот у вас в ЦК сидят люди, вроде Микояна, который был дашнаком в 1917 году». Можно предположить, что таковым, по крайней мере идеологически, он оставался до конца своих дней. TEXT + TEXT - Печать Опубликовано : 31.03.10 | Просмотров : 1664

[Kaspiyec]

Самый хитрый из армян, это дядька Микоян..))) Эту поговорку я слышал ещё в советское время от репрессированных...

Короче, согласен с Интанеллой. Ну его на фиг...

Если мы будем молчать, он так и останется героем.

[Суфий]

Если мы будем молчать, он так и останется героем.

"оправдания массовых репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», — имея в виду 1937 год[7]."

Он никогда героем не был и не будет. Даже для того мизера, чудом попавших под репрессии армян....

Кстати, первый пост надо бы сохранить где нибудь, а то армяне попытаются Микояна "облагородить" и "отмыть"....)

[Kaspiyec]

"оправдания массовых репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», — имея в виду 1937 год[7]."

Он никогда героем не был и не будет. Даже для того мизера, чудом попавших под репрессии армян....

Кстати, первый пост надо бы сохранить где нибудь, а то армяне попытаются Микояна "облагородить" и "отмыть"....)

Искал про Микояна, и нашел вот это.

Улица имени убийцы

Краеведение - наука беспристрастная. Однако занимаются ею люди с чистой совестью и душой. С большой любовью сделана книга «Поэма улиц в именах», изданная на средства, выделенные Управой района Преображенское г. Москвы.

Высокая степень редакторского и дизайнерского профессионализма, увлекательные документальные истории, полнота исследований - все это отличает издание, выпущенное пятитысячным тиражом под редакцией Ирины Сергеевны Микшис.

Сегодня, когда Октябрьские события 1917 года вроде бы ушли в далекое прошлое, все равно потрясают факты массовых зверств со стороны тех, кого мы долгое время считали героями и даже называли в их честь улицы. Кстати, улица Атарбекова, о котором пишет Татьяна Колмыкова.

«Атарбекова улица» - свое название улица (б. Котовская) получила в 1961 году в честь государственного и партийного деятеля Георгия Александровича Атарбекяна (1892-1925 гг.). Учился в МГУ (1910-1911 гг.). Участник борьбы за советскую власть на Кавказе. С 1918 года - работник органов ЧК. С 1921 года - председатель ревкома северных районов Армении, нарком почт и телеграфов, зам. Наркома РКИ ЗСФСР.

В историко-партийной литературе Георгий Александрович Атарбеков (Атарбекян) характеризуется как «смелый революционер-ударник», чья жизнь полна сплошного героизма, борьбы, успехов и побед. И в ней же отмечается, что о жестокости его слагались легенды, но после всех разбирательств свыше они объявлялись клеветой и провокацией, хотя и признавалось, что он бывал «неумолим и беспощаден по отношению к врагам советской власти».

Георгий родился 2 марта 1891 года в Армении, в селении Эчмиадзин Эриванской губернии. Один из его биографов О. Голустян в некрологе указывал, что из-за тяжелого материального положения мать отправила маленького Геворка к родственникам в Баку, где он три года учился в Бакинской прогимназии, а затем перевелся в Эриванскую гимназию. Указание на необеспеченность матери предполагает, что у него не было отца. Однако в августе 1919 года сам Атарбеков сообщал, что его отец (ни имени, ни отчества от не называл) - мещанин, служивший письмоводителем одного поверенного.

С начала революции 1905 года 14-летний подросток-гимназист проявлял интерес к марксистской литературе, посещал подпольные кружки, а в 1908 году вступил в РСДРП. Вскоре, когда Геворк стал студентом юридического факультета МГУ, его арестовали за принадлежность к этой партии и исключили из университета. В 1911 году он вернулся в Москву и восстановился в университете. В справочной литературе сообщается, что в 1910-1911 гг. Атарбеков учился в МГУ. Сам же он говорил, что окончил его в 1914 году. Документального подтверждения тому нет. Когда началась Первая мировая война, Артабеков устроился на службу во «Всероссийский Союз городов», который был создан вслед за Земским Союзом в августе 1914 года на съезде городских голов. Организация состояла из съезда уполномоченных от органов городского самоуправления. Исполнительным органом союза являлись главноуполномоченные и комитет из 10 человек, избранный съездом городских голов.

В комитет входили два представителя земцев. Этот орган создавал фонд, который состоял из отчислений, ассигнованных городскими думами на нужды, связанные с войной, из взносов городов, не принимающих непосредственного участия в оказании помощи, из пособий государственного казначейства, из пожертвований и специальных сборов. Деньги расходовались в основном на перевозки и оказание помощи раненым.

Как и Земский Союз, Всероссийский Союз городов в начале своей деятельности не выходил из рамок благотворительной организации. Общность задач вскоре привела их к полному организационному объединению, закончившемуся 10 июля 1915 г. С этого времени они получили сокращенное название «Земгор».

В Союзе Атарбеков пробыл до февральской революции. Затем - участие в свержении старых властей и установлении советской власти. Георгий Атарбекян был членом Сухумского окружного военно-революционного комитета и заместителем председателя военно-революционного комитета Абхазии.

Осенью 1918 года занимал пост заместителя председателя ЧК в Пятигорске, именно здесь произошли революционные «подвиги» Атарбекова. По его приказу были расстреляны и зарублены без суда и следствия свыше 1000 заложников за один только раз. Перед казнью, по словам очевидцев, произошел следующий разговор председателя «чрезвычайки» с генералом Рузским.

- Признаете ли вы теперь великую русскую революцию? - спросил с издевкой Атарбеков.

- Я вижу лишь один великий разбой.

Среди погибших в тот раз от рук чекистов были министры Н.А. Добровольский и С.В. Рухлов, князья Николай, Федор и Сергей Урусовы, Владимир и Леонид Шаховские, около 50 генералов и полковников. Были зарублены прославленные генералы от инфантерии - Радко Дмитриев (национальный герой Болгарии) и Н.В. Рузский (бывший главнокомандующий Северным фронтом), которые лечились на Кавказе. Они готовы были руководить советскими войсками в боях против германских захватчиков, но не желали участвовать в гражданской войне против своих. Тогда погибли священник и три женщины, одна из них - литератор Эльза Полонская. В ЧК, руководимой Атарбековым в Пятигорске, применялись порки и подобного рода «пресечения». Тюрьма была переполнена.

В конце 1919 года он появился в Астрахани и 1 февраля был зачислен в число сотрудников политотдела РВС Каспийско-Кавказского фронта. В конце того же месяца организовали Временный военно-революционный комитет Астраханского края (председатель С.М. Киров), который подчинялся Реввоенсовету фронта. Это был своего рода карательный орган, призванный навести порядок. Политкомиссар разведотдела штаба фронта К.Я. Грасис отмечал «недовольство существующей властью местного, особенного калмыцкого и киргизского населения, порожденное неслыханным насилием и издевательством комиссаров». Рабочие устраивали забастовки, одна из них перешла даже в восстание, жестоко подавленное ЧК. До 1500 человек в возрасте от 25 до 42 лет были расстреляны. Кровавая расправа происходила по приказу Особого отдела, которым командовал «железный Геворк».

К началу апреля насчитывалось 4000 жертв, погибших от рук Атарбекова. Расстреливал и собственноручно. Жестокость чекиста, который хвалился, что подчиняется только Кирову, не знала пределов и порождала легенды. Окруженный телохранителями из своих земляков, он наводил ужас на мирное население. Не брезговал ни чем. Особенно любил «блестяще» раскрывать мнимые заговоры. Атарбеков гордо заявлял: «Я ни Деникина, ни Дзержинского не боюсь».

Злоупотребление властью и служебным положением, провокационные действия Особого отдела, возглавляемого Атарбековым, грубое попрание человеческих прав, многочисленные аресты, как отмечалось в одном из документов того времени, возмущали население. Самоуправство «железного Геворка», которого сравнивали с «восточным царьком», приобрело настолько скандальный характер, что его по ультимативному требованию Ударной коммунистической роты, во главе которой стоял большевик Аристов, отстранили от должности. Постановление об этом приняли в конце июля 1919 года, а 4 сентября того же года чекист под конвоем был доставлен в Москву. Его дело рассматривалось довольно долго. Специальная комиссия ЦК установила «преступность Атарбекова и других сотрудников Астраханского Особого отдела». Для окончательного приговора материал следствия передан в ЦК РКП (б). Спасли чекиста от наказания влиятельные покровители - Камо, Орджоникидзе и Сталин, которые не только его оправдали, но и повысили в должности. Партии и органам такие люди были нужны, ведь все только начиналось…

И вновь Атарбеков на коне. Когда Мамонтов, прорвав фронт, шел к Москве, Атарбеков по рекомендации Ленина возглавил Особый отдел фронта. В помощь была выделена группа чекистов и даны чрезвычайные права в зоне действия, вплоть до смещения с должностей, в случае необходимости, работников всех рангов, независимо от занимаемых постов, даже революционный трибунал подчинялся Атарбекову. В партийной литературе приводится немало эпизодов из его жизни. Один из них наиболее показателен.

Итак, чекист пополнял свой отряд московской молодежью. Отобрав самых достойных, они с Камо решили устроить будущим бойцам экзамен. Подняв отряд по тревоге, Камо вывез новобранцев на грузовике в лес. Там были инсценированы захват отряда белогвардейцами, допрос и смертная казнь через повешение. Допрашивал и «приводил приговор в исполнение» Атарбеков, переодевшийся в белогвардейскую генеральскую форму. Узнав о таком «эксперименте», Ленин пожурил его организаторов.

«На Кавказе из города в город, из аула в аул, как кровавая легенда, плыла молва о делах «рыжего чекиста», усмирителя Северного Кавказа Атарбекова», - сообщает один из документов, найденный в архивах. Но и есть и другие отзывы, авторы которых - товарищи по партии. «Я помню его в 1918 году на Северном Кавказе накануне контрреволюционного заговора. Рука Атарбекова обезглавила этот заговор» (Орджоникидзе). «Этот человек, отличавшийся безграничной смелостью и отвагой, хладнокровием и непоколебимой решительностью, железным характером стоял во главе чрезвычайных комиссий в различных районах Северного Кавказа в гражданскую войну, являясь для всех контрреволюционеров страшной грозой, наводящей на них страх…» (А.И. Микоян).

Георгий Атарбеков погиб 22 марта 1925 года в авиационной катастрофе.

http://www.dazzle.ru/spec/muiu.shtml

Изменено 11 сентября, 2012 пользователем Kaspiyec

[Kaspiyec]

"оправдания массовых репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», — имея в виду 1937 год[7]."

Он никогда героем не был и не будет. Даже для того мизера, чудом попавших под репрессии армян....

Кстати, первый пост надо бы сохранить где нибудь, а то армяне попытаются Микояна "облагородить" и "отмыть"....)

Я читал про репрессии в армянии, и это не факт, что он армян репрессировал.

[Суфий]

Но почему то их очень мало было репрессировано....

[Kaspiyec]

Но почему то их очень мало было репрессировано....

В том то и дело, что репрессировал он там только тюркское население, а хаи жили при нем, как у скота за пазухой. Что самое интересное, умер он 1978, а московское метро хаи взорвали уже в 1977, т.е как только он ушел с политической арены. А во время войны армяния вообще никоим боком не страдала.

Так же скромно, не создавая лишнего шума, в сентябре 1937 года А.И. Микоян просил увеличить на 1500 человек лимит на расстрел по Армянской ССР дополнительно к «плану», установленному знаменитым приказом Ежова № 00447 в размере 500 человек

http://www.litmir.net/br/?b=115580&p=53

[Kaspiyec]

Удалось выяснить, что оказывается МИГ истреьитель вовсе не микояновское изобретение. И это стырили хачики, и присвоили себе.

Одним словом, проект «И-200» был еще очень «сырым» и требовал значительных доработок.

Не устраивала Поликарпова и конструктивно-силовая схема хвостовой части фюзеляжа, скопированная с «И-16», уже порядком устаревшая и совершенно не подходящая для технологии и оснастки завода № 1. Самая же главная проблема была в том, чтобы определить сферу оптимального применения «И-200». Перехватчик высотных бомбардировщиков? Но ни Англия, ни Германия, ни Япония (наиболее реальные противники в будущей войне) высотных бомбардировщиков не имели даже в проекте, к тому же пулеметное вооружение «И-200» явно не соответствовало задаче уничтожения тяжелых бомбардировщиков. Фронтовой истребитель?

В этой роли «И-200», несмотря на большую скорость во всем диапазоне высот, уступал даже «И-180» (плохая маневренность, плохой обзор, большая — для работы с грунтовых аэродромов — посадочная скорость, слабое для истребителя 40-х годов вооружение).

В силу этих причин Поликарпов и не докладывал о проекте «И-200» «наверх». Почему же именно в этот проект вцепился Микоян?

Для ответа на этот вопрос необходимо выяснить правила и условия подведения итогов «конкурса на приз товарища Сталина».

Если бы Микоян-главный пригласил к себе в кабинет Поликарпова, разлил по чашкам чего-нибудь армянское и чисто «по-пацански», по-хорошему, по-доброму объяснил конструктору, что его истребитель «И-185» (не путать с уже готовым, а значит, и уже устаревшим «И-180») должен называться «МиГом», то Поликарпов бы наверняка согласился. Помните, что писал про него Шахурин? «Несмотря на свою всемирную известность, он был чрезвычайно скромен. Другого такого человека я в жизни не встречал… Поликарпов был очень исполнителен в выполнении решений, принятых по его самолетам…»

И все бы было очень хорошо. Мощнейший, лучший в стране авиазавод № 1, крутейшая «крыша» в лице члена Политбюро, отличный проект истребителя и гениальный инженер на должности ведущего специалиста в так называемом «КБ Микояна». Если и не в 41-м, так уж в 42-м году наша истребительная авиация воевала бы на лучших в мире самолетах…

Но не хотели ОНИ, как лучше, и сделали, как всегда: по-хамски, грубо и глупо.

С юных лет Артем Иванович Микоян пошел по стопам старшего брата: в возрасте 20 лет он уже член ВКП(б), а в 23 года — секретарь партийной организации Октябрьского трамвайного парка г. Москвы. Затем в его трудовой биографии идет вереница секретарских кресел в разных местах. В 1931 году А.И., не имея законченного среднего образования, поступает на учебу в Военно-воздушную академию им. Жуковского. По завершении учебы работает с 1937 года военпредом на московском авиазаводе № 1. Здесь и пересеклись пути Микояна и Поликарпова. Дело в том, что в начале 1939 года КБ в очередной раз переехало: завод № 156 передали в распоряжение «шарашки» ОТБ НКВД, а Поликарпова перевели на завод № 1, где в это время развертывалось производство биплана «И-153» «чайка». В марте 1939 года молодого специалиста (34 года от роду и 2 года после академии) Артема Микояна перевели на работу в КБ, где назначили сразу начальником бригады. Таким образом, те, кто утверждает, что А.И. не имел «никакого конструкторского опыта», ошибаются. До момента своего превращения в Генерального Микоян работал конструктором. Причем ровно девять месяцев, как и положено для нормального вынашивания младенца.

С 25 ноября 1939 года Поликарпова не было ни на заводе, ни в Москве, ни даже в СССР. Он (как и А.С. Яковлев) в составе большой делегации отбыл в Германию. Этот момент Микоян-главный и полностью примкнувший (лучше сказать — прильнувший) к нему М.М. Каганович сочли идеальным для финишного рывка. М.М., до изгнания которого с поста наркома оставались считанные недели, спешил заручиться поддержкой у А.И. Микояна («наша кляча с базара, ваш рысак — на базар»). 8 декабря 1939 года Каганович издал сразу несколько приказов, один интереснее другого. На базе завода № 1 создавалось «Конструкторское бюро № 1 по маневренным истребителям». Начальник КБ-1, он же заместитель Главного конструктора завода № 1, — товарищ Микоян А.И. Одновременно с этим на том же заводе № 1 создается «опытный конструкторский отдел» (ОКО). Главный конструктор — товарищ Микоян А.И. Примечательно, что в момент своего внезапного «возведения на царство» Артем Иванович находился в отпуске, который «молодой, безвестный конструктор» проводил в подмосковном правительственном санатории «Барвиха».

Конкретный смысл всей этой суеты и спешки был в том, чтобы в приказном порядке передать в новорожденное ОКО один из множества эскизных проектов, над которыми работал Поликарпов (истребитель «И-200»), а в придачу к нему — более 80 лучших специалистов КБ Поликарпова. Таким образом Каганович учел печальный опыт своего зятя, которому ворованный проект, но без специалистов, способных довести его «до ума», впрок не пошел. Затем из КБ Поликарпова в пресловутое ОКО инженеров переводили уже в «добровольном порядке», объясняя им, что дни «поповского сына и вредителя» сочтены, а желающие «завоевать право на жизнь» должны бегом бежать к Микояну.

Вернувшийся из Германии Поликарпов обнаружил одни развалины на месте своего уникального конструкторского коллектива. При этом сам Николай Николаевич формально продолжал числиться Главным конструктором авиазавода № 1, и, что еще забавнее, истребитель «И-200» (будущий «МиГ-3») некоторое время продолжал в приказах наркомата именоваться «истребителем Поликарпова». (94) Наконец в феврале — июне 1940 года остатки КБ переводят на «завод № 51». Правда, никакого завода еще не было, его только предстояло создать на базе производственных мастерских ЦАГИ. Вот с этого момента, после лишения Поликарпова производственной базы (завод № 1 достался клану Микоянов, на заводе № 21 происходил откровенный саботаж), можно было уже не сомневаться: «молодые и безвестные» обязательно опередят патриарха советской авиации в таком интересном, честном соревновании. Впрочем, не это главное. Впереди была война. На этой войне предстояло погибнуть миллионам советских людей. На фоне такой перспективы не приходится долго обсуждать вопросы личных амбиций и личных оскорблений. Гораздо важнее разобраться в другом: что именно, какой проект, какого самолета стащили, стырили, скоммуниздили у Поликарпова.

[Nargile]

Да от него даже его собственный внук Стас Намин отказался...не хочет эту мерзкую фамилию носить

[Kaspiyec]

Cтас Намин сам далеко от своих дедушек не ушел, назвал группу своим именем и все ее достижения присваиваются ему. Я его за музыканта не считаю.

[Kaspiyec]

Здесь можно посмотреть фильм о легендарном русском конструкторе Поликарпове, у которого клан Микоянов стырил И-200 и превратил его в МИГ. Русский народ в большинстве своем, до сих пор не в курсе этих событий, существенно повлиявших на ход истории. Кроме того стало известно, что Микоян был английским шпионом.

http://www.youtube.com/watch?v=JMweGRxeKkU

[Kaspiyec]

4. Анастас Микоян (род. в 1895 г., в партии с 1915 г.)

Во время своего пребывания в Америке, на приеме в советском посольстве в Вашингтоне, Микоян заявил, что затаенной мечтой его молодости была профессия танцора... Эти мечты не сбылись, и Микоян сделался вместо танцора большевистским "политиком". Тем не менее определенные элементы "балетного искусства", особенно кавказской "Наурской лезгинки", Микоян ухитрился внести и в политику, - БСЭ, 2-е изд., т. IX, стр. 130. Головокружительная легкость, ловкость, строго и точно рассчитанный ритм и виртуозные "па" при самых тяжелых поворотах - характерные для кавказцев, исполняющих свой изумительный национальный танец,Микоян очень умело использовал в деле лавирования между кремлевской "Сциллой и Харибдой" - в чем и заключается главный секрет, почему он уцелел не только при Сталине, но и при Хрущеве. Судьба не предназначала его для первых ролей, но и на вторых ролях Микоян не нуждается в режиссере, а скорее наоборот - режиссер нуждается в нем.

Микоян родился в Грузии, в семье мелкого торговца армянина (которого официальные биографы давно перевели в категорию "рабочих"). Готовясь стать священником армяно-грегорианской церкви, Микоян окончил армянскую духовную семинарию в Тифлисе. Еще в семинарии начал интересоваться политикой и записался в кружок кадетской молодежи. Под влиянием грузинских социалистов (Микоян хорошо говорит по-грузински) перешел в кружок социал-демократов (1915 г) и долго колебался между большевиками, меньшевиками и дашнаками, пока большевики не победили в центре России.

В революционной биографии Микояна было одно темное место, из-за которого Сталин шантажировал его потом всю жизнь

Оно было связано с историей знаменитых "26 бакинских комиссаров" (Шаумян, Джапаридзе, Фиолетов, Азизбеков и др.), расстрелянных англичанами в сентябре 1918 года в Туркмении. Заключалось оно в следующем. Революция застала Микояна в Баку, и он находился там как во время турецкой, так и во время английской оккупации. Хотя позднейшая биография рисует его виднейшим большевистским деятелем и приписывает ему редактирование бакинских газет "Социал-демократ" и "Известия бакинского Совета" (в котором, кстати, преобладали меньшевики и эсеры), но будучи арестован вместе с 26-ю комиссарами, Микоян, однако, не был расстрелян, тогда как среди расстрелянных "26 комиссаров" были и просто беспартийные технические служащие бакинского Совета.

Микоян не только остался жив, но через некоторое время вообще был освобожден из тюрьмы и свободно вернулся из-за Каспия (Красноводск, куда были завезены арестованные комиссары) обратно в английский Баку. Как могло случиться, что англичане и тогдашнее антибольшевистское закаспийское правительство, расстреливая даже беспартийных сотрудников бакинского Совета, Микояна, большевика с 1915 года, освободили? Официальный биограф, со слов самого Микояна, дает нам такой малоубедительный ответ: "Микояна не было в списках арестованных, опубликованных в бакинских газетах, не было и в списках на довольствие, что и спасло его от смерти, хотя несколько беспартийных - три сотрудника бакинского Совета - Мышне и др.- были расстреляны".

После расстрела "26" Микоян некоторое время сидел в тюрьме. Но опять - непонятное "великодушие" англичан, даже "слабость", по крайней мере, в изображении биографа Микояна: "Микоян,- пишет биограф,- рвался поскорее попасть в Баку и готовил побег из тюрьмы, который не состоялся и не понадобился, так как по требованию бакинских рабочих английские оккупанты вынуждены были выслать этапом Микояна с группой арестованных бакинцев из-за Каспия в Баку". Таким образом, в марте 1919 года Микоян, можно сказать, по мандату англичан, возвращается в оккупированный Баку и "становится во главе большевистской организацииБаку".

Правда, в самом Баку англичане дважды арестовывают Микояна, но оба раза быстро освобождают, словно по "выяснении личности". Скоро Микоян перебирается в социал-демократическую Грузию, там его тоже арестовывают, но, как сообщает биограф, Микояну удается "откупиться взяткой" (значит, у Микояна денег было достаточно) . Из Грузии Микоян поехал в Москву, чтобы "получить директивы от Ленина и Сталина" и "вернулся в Баку 28 апреля 1920 года на первом бронепоезде Красной Армии".

Если изучить эту биографию при помощи криминальной лупы Сталина, то Вышинский мог бы во время московских процессов сочинить Микояну другую биографию, куда более правдоподобную, чем биографии, которыеСталин и он сочиняли для других старых большевиков, - БСЭ, 1938, т. XXXIX, стр. 344-387,388.

Нетрудно угадать, как она выглядела бы:

Микоян был членом контрреволюционной кадетской партии и происходил из буржуазной семьи; Микоян был турецким и германским шпионом, завербованным во время турецкой оккупации Азербайджана; Микоян был завербован англичанами во время английской оккупации Баку; Микоян оказался провокатором английской разведки и выдал англичанам "26 бакинских комиссаров" (причем арест самого Микояна служил для маскировки англичанами своего агента). Таково было темное место в биографии Микояна, из-за которого Сталин его шантажировал.

Это было в стиле Сталина - подбирать вокруг себя людей с уязвимыми местами и "изъянами", чтобы они, боясь ответственности за свои мнимые или действительные проступки, безоглядно шли на сталинские преступления (например, бывшие меньшевики Менжинский, Ярославский, Куйбышев, Вышинский и др.). И Микоян был одним из них. Микоян, не будучи сталинцем по натуре, попал в сеть Сталина с самого начала карьеры генерального секретаря. Он служил ему не за совесть, а за страх. Вечная угроза быть обвиненным в шпионаже и провокаторстве заставляла его подписываться под любыми преступлениями Сталина, под которыми он, вероятно, не подписался бы в нормальных условиях.

По той же причине в похвалах по адресу Сталина он всегда побивал "рекорды" других членов Политбюро. Утонченную восточную лесть по адресу диктатора он умел отчеканивать в формулах, не допускающих внутренней фальши их автора. И все-таки Сталин ему никогда не доверял до конца. Не случайно, что из всех бывших и настоящих членов Политбюро только один Микоян сидел подряд девять лет в кандидатахПолитбюро (1926- 1935 гг.), тогда как другие сразу попадали в Политбюро, минуя Микояна (Андреев, Косиор, Орджоникидзе и др.).

Первоначально Сталин делал на Микояна ту Ставку, которую потом сделал на Кагановича. Как только Сталин получил пост генерального секретаря ЦК, Микоян был назначен секретарем Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б) (потом Северо-Кавказского крайкома) в Ростове-на-Дону(1922 г.), а на XI съезде партии избран в члены ЦК (раньше Кагановича). В 1926 году Сталин назначил Микояна вместо снятого Каменева народным комиссаромторговли СССР и сразу ввел его в состав кандидатов в члены тогда еще всесильного Политбюро.

Около тридцати лет от роду Микоян был самым молодым министром СССР

В назначении Микояна Сталиным, вероятно, играли роль, кроме всего прочего, и другие общие черты в их биографии - оба были кавказцами, оба говорили на грузинском языке, оба учились в духовной семинарии и оба знали взаимные "провалы" и "изъяны" в прошлом. В этом отношении Микоян казался куда более идеальным орудием в политике Сталина, чем Молотов, Каганович и Ворошилов. Но вот наступило время проверки личных качеств Микояна в Москве. Началась борьба с правыми. Последний решающий и завершающий этап борьбы Сталина за единоличную диктатуру.

Последний и решающий шанс для талантливых демагогов и конспираторов быть переведенными из "актива" в члены ЦК, из членов ЦК - в кандидаты в Политбюро, а из кандидатов - в члены Политбюро. В этой борьбе совершенно неизвестные люди, которых при Ленине не допускали и на порог ЦК, делают головокружительную карьеру, некоторые из них прямо оказываются в Политбюро, а Микоян и после окончательного разгрома правых остается еще пять лет в кандидатах.

В чем дело?

Нельзя, конечно, думать, что Микоян сопротивлялся разгрому правых или подготовлявшейся "Великой чистке" (подобные сказки могут рассказывать в Кремле только теперь задним числом). Дело было в другом: грузинские чекисты во главе с Берия годами досаждали Сталину доносами на Микояна, выкопанными из старых архивов. Сталин эти доносы аккуратно принимал, пугал ими Микояна и до поры до времени держал его в черном теле. Но наступил этап физической ликвидации как настоящей, так и потенциальной оппозиции.

Словно как на мясозаготовках был намечен и "план ликвидации остатков враждебных классов" в процентах по краям, областям и республикам СССР. К ликвидации намечены почти весь состав членов ЦК и половина самого Политбюро. Чистка в самой партии должна была проводиться, как указывалось в официальных документах, приведенных мною в другом месте, не по признаку того, кто кем был вчера, а по признаку "деловому" - кто кем может быть сегодня под Сталиным. Даже больше: большевики-идеалисты, старые революционеры по убеждению, герои гражданской войны по личному мужеству, считались потенциально наиболее опасными врагами будущего режима Сталина. С ними надо было покончить более радикально. Счастье Микояна заключалось как раз в том, что он к ним не принадлежал.

Когда Сталин раскрыл свои карты и открыто взял курс на все то, что было наиболее криминальным в самом большевизме, взошла и давно помутневшая звезда Микояна - он был переведен в члены Политбюро вместе со Ждановым (1935 г.), а Ежов был назначен секретарем ЦК и председателем Комиссии партийного контроля (1935 г.). Через год Ежов был назначен Наркомом внутренних дел и переведен в члены Политбюро. Таким образом, начиная чистку, Сталин запасся тремя новыми и наиболее надежными голосами в составе Политбюро. Оппозиция в самом Политбюро против чистки - Рудзутак, Косиор, Орджоникидзе, Чубарь, Постышев,Петровский, Эйхе (последние три - кандидаты) - оказалась в явном меньшинстве.

Теперь Сталин законно, на основании решения большинства Политбюро (сам Сталин, Молотов, Микоян, Каганович, Ворошилов, Андреев, Жданов, Калинин, Ежов) и опираясь на свой первоклассный "Внутренний кабинет" во главе с Ежовым, Поскребышевым и Маленковым, приступил к физической ликвидации "врагов народа".

На XX съезде КПСС хитрый Микоян постарался создать политическое и историческое алиби не только для себя, но и для соучастников этой инквизиции. Он заявил, что "у нас не было коллективного руководства около двадцати лет". Другими словами, Сталин единолично управлял и единолично совершал преступления, начиная с 1933-1934 годов, в том числе и "Великую чистку". В связи с этой действительно исторической речьюМикояна многие, особенно в американской прессе, писали, что Микоян явился инициатором разоблачения Сталина на XX съезде и что он заставил "колеблющегося" Хрущева и других членов Президиума ЦК открыть поход против "культа Сталина" и сталинских преступлений. Даже говорилось, что Микоян - "соперник" Хрущева по руководству партией.

Как, должно быть, искренне хохотали в Президиуме ЦК над такими и подобными им предположениями! Не надо обладать особенной проницательностью в партийных делах Кремля, достаточно более или менее близко знать характер самого Микояна, чтобы быть уверенным, что Микоян лишь читал речь, написанную по установкам и окончательно отредактированную большинством Политбюро, в первую очередь самим Хрущевым. Почему эта роль досталась именно Микояну? Тут,конечно, могут быть разные догадки.

Несомненно только одно: с разоблачениями Сталина должен был выступить один из старых членов Политбюро и, по возможности, тот из них, который физически был наименее причастен к преступлениям НКВД иСталина. Молотов, Каганович и Ворошилов явно отпадали. Оставался только один Микоян. Тот, который служил не за совесть, а за страх. Тот, который при любых условиях будет спрашивать: - Чего изволите? Я не буду останавливаться на характеристике Микояна как министра-коммерсанта. Его качества в этой области мне мало известны.

Видимо, официальная его слава талантливого "красного купца" соответствует действительности, хотя масштаб и ассортимент его торговых оборотов никогда не были завидными. Даже был анекдот Такой. В Академию наук СССР группа рабочих и крестьян внесла предложение убрать из русского алфавита букву "м", как излишнюю. Основание: Муки нет, молока нет, масла нет, маргарина нет, макарон нет, мяса нет, мыла нет, мануфактуры нет, а есть только Микоян. Но из-за одного Микояна незачем иметь в алфавите отдельную букву...

http://www.pseudolog...chnology/46.htm

Изменено 13 сентября, 2012 пользователем Kaspiyec

[Kaspiyec]

Кто мне поможет изменить название темы? После того, что удалось узнать об этой шпионской мрази, она должна называться - Дело Микояна.

[pis-malchik]

что, можно добавить..? Единственное упущение армянской мафии - то что Микоян НЕ похоронен у кремлевской стены...и этот факт очень сильно их огорчает....Так как политикой в Кремле руководят, по большому, армяне, то и о переносе Ленина и разрушения мавзолея все чаше выдвигается на первый план, а там и со стены выкорчевывают останки усопших....Нет Микояна- не должно быть и других...., тем более Н.Нариманова....

[Kaspiyec]

Да пожалуй, а Тевосяна туда все-таки запихнули, народного коммисара. У него наверно также руки в крови.

[Kaspiyec]

Новочеркасский расстрел

Новочерка?сский расстре?л

К началу 1960-х годов в СССР сложилась тяжёлая экономическая ситуация^[1]. Весной и в начале лета 1962 года недостаток хлеба был настолько ощутим (см. также Освоение целины), что Н. С. Хрущёв впервые решился на закупку зерна за границей^[2][3]. Огромные затраты на оборонную и космическую промышленность, вызванные гонкой вооружений, оставляли всё меньше средств на решение внутренних проблем страны. В результате стратегических недочётов правительства начались перебои со снабжением.

В конце мая (30 или 31 числа) 1962 года было решено повысить (под давлением колхозов^{[источник не указан 108 дней]}) розничные цены на мясо и мясные продукты в среднем на 30 % и на масло — на 25 %. В газетах это событие преподнесли чуть ли не как «просьбу всех трудящихся», которые всё понимают и одобряют^[4]. Одновременно с этим дирекция НЭВЗа почти на треть увеличила норму выработки для рабочих (в результатезаработная плата (и, соответственно, покупательная способность) существенно снизилась).

1 июня

На заводе

В 10:00 около 200 рабочих сталелитейного цеха прекратили работу и потребовали повышения расценок за их труд. В 11 часов они направились к заводоуправлению, по пути к ним присоединились рабочие других цехов, в результате около заводоуправления собралось до 1000 человек.

Люди требовали от начальства ответа на вопрос «На что нам жить дальше?». Вскоре появился директор завода Б. Н. Курочкин. Заметив невдалеке торговку пирожками, он оборвал одного из выступающих и заявил: «Не хватает денег на мясо — ешьте пирожки с ливером».^[5][6][7] Эта фраза вызвала негодование рабочих, директора начали освистывать и выкрикивать в его адрес оскорбления. Курочкин скрылся, однако именно его фраза послужила поводом для последующих событий. Вскоре забастовка охватила весь завод. Те рабочие, которые не хотели участвовать в забастовке, запирались в цехах, чтобы не попадаться на глаза разъярённой толпе, и продолжали работу^{[источник не указан 30 дней]}. Возле заводоуправления людей становилось всё больше: услышав тревожный гудок, приходили люди из близлежащих районов и других предприятий. К полудню количество бастующих достигло 5000 человек, они перекрыли железнодорожную магистраль, связывающую Юг России с центром РСФСР, остановив пассажирский поезд Ростов-на-Дону — Саратов. На остановленном локомотиве кто-то написал: «Хрущёва на мясо!». Пытавшегося прекратить вандализм^{[источник не указан 30 дней]} главного инженера Ёлкина избили и хотели кинуть в топку^{[источник не указан 30 дней]}, но до этого не дошло.

Ближе к вечеру коммунистам и некоторым рабочим удалось уговорить пропустить поезд, но машинист побоялся ехать через толпу и состав вернулся на предыдущую станцию^[8].

Действия властей

В 10:00 Н. С. Хрущёву было доложено о забастовке в Новочеркасске. Он тут же связался с первым секретарём обкома партии, министром обороны (маршал Малиновский), руководителями МВД и КГБ, приказав всеми возможными мерами подавить сопротивление. В Новочеркасск была направлена группа членов Президиума ЦК КПСС в составе: Ф. Р. Козлов, А. И. Микоян, А. П. Кириленко, Л. Ф. Ильичёв и Д. С. Полянский. Прибыл также секретарь ЦК КПСС, бывший председатель КГБ СССР А. И. Шелепин. Маршал Р. Я. Малиновский, в свою очередь, отдал приказ при необходимости задействовать 18-ю танковую дивизию Северо-Кавказского военного округа.

К 16:00 на заводе собралось уже всё областное начальство: прибыл первый секретарь Ростовского обкома КПСС А. В. Басов, председатель облисполкома, председатель совнархоза, другие ответственные работники области, города и всё руководство завода. Позднее вечером рабочие сорвали со здания заводоуправления портрет Хрущёва и подожгли его. После чего часть наиболее радикально настроенных рабочих начала штурмовать заводоуправление, попутно устраивая там погром и избивая пытавшихся мешать им представителей администрации завода^[8].

В 16:30 на балкон были вынесены громкоговорители. К народу вышли первый секретарь обкома КПСС Басов, председатель Ростовского облисполкома Заметин, первый секретарь Новочеркасского горкома КПСС Логинов и директор завода Курочкин. Толпа вначале немного успокоилась, но после того как Басов вместо общения с народом и объяснения ситуации, начал просто пересказывать официальное Обращение ЦК КПСС, его начали освистывать и перебивать оскорбительными криками. А пытавшегося взять после него слово директора Курочкина забросали камнями, металлическими деталями и бутылками^[8]. После чего продолжили штурмовать заводоуправление. Ни милиция, ни КГБ не вмешивались в события, ограничиваясь наблюдением и скрытой съёмкой активных участников. Басов закрылся в одном из кабинетов и стал созваниваться с военными, требуя ввода частей.^[9]

С 18:00 до 19:00 к заводоуправлению были подтянуты сводные части милиции в форме, численностью до 200 человек. Милиция попыталась оттеснить митингующих с территории завода, но была смята толпой, а трое сотрудников избиты. Армия за весь день активных действий не предпринимала. Около 16:00 заместитель начальника штаба Северо-Кавказского военного округа генерал-майор А. И. Назарько доложил экстренно прибывшему со сборов руководящего состава СКВО командующему округом И. А. Плиеву о просьбе местных властей выделить войска для подавления беспорядков (первый разговор Плиева с Басовым состоялся около 13:00). Плиев доклад выслушал, однако никаких распоряжений не отдал и отбыл в Новочеркасск. Около 19:00 в кабинет начальника штаба округа лично позвонил министр обороны СССР маршал Р. Я. Малиновский, Плиева не застал и распорядился: «Соединения поднять. Танки не выводить. Навести порядок. Доложить!».^[9]

Тем временем митинг продолжался. Звучали требования: послать делегацию на электродный завод, отключить подачу газа с газораспределительной станции, выставить пикеты у заводоуправления, собраться на следующее утро в 5—6 часов и идти в город, чтобы поднять там восстание, захватить банк, телеграф, обратиться с воззванием по всей стране. Единого организационного ядра у бастующих не было. Многие действовали по своей личной инициативе, как они считали правильным. Около 20:00 к зданию заводоуправления подъехали 5 машин и 3 БТРа с солдатами. Боевых патронов они не имели и просто выстроились возле машин. Толпа встретила военных агрессивно, но ограничилась лишь руганью и оскорблениями в их адрес. Солдаты не предприняли никаких активных действий и через некоторое время погрузились обратно в машины и уехали. Основной их задачей было отвлечь внимание толпы на себя, пока переодетая в гражданское группа спецназовцев и офицеров КГБ вывела запасным входом из здания блокированное руководство во главе с первым секретарём. В течение вечера и ночи митинг продолжался. На разведку несколько раз посылались отдельные небольшие группы военнослужащих, но всех их встречали агрессивно и изгоняли из завода. Военные в столкновения не вступали.

Когда к вечеру стало ясно, что власти не собираются применять никаких мер, было принято решение на следующий день пойти к горкому КПСС в центр города.

2 июня

В ночь с первого на второе июня в город вошло несколько танков и солдаты. Танки вошли в заводской двор и стали вытеснять ещё остающихся там, не применяя оружие. Среди собравшихся распространился слух, что несколько человек были задавлены гусеницами, и толпа стала бить тяжёлыми предметами по броне, пытаясь вывести из строя танки. В результате ранения получили несколько солдат. Но двор был очищен от митингующих. Ввод в город танков был воспринят народом крайне негативно, и ночью стали распространяться листовки, резко осуждающие нынешние власти и Хрущёва лично. Утром Хрущёву была доложена следующая информация: Нежелательные волнения продолжают иметь место в гор. Новочеркасске на электровозном заводе. Примерно к трём часам ночи после введения воинских частей толпу, насчитывающую к тому времени около четырёх тысяч человек, удалось вытеснить с территории завода и постепенно она рассеялась. Завод был взят под военную охрану, в городе установлен комендантский час, 22 зачинщика были задержаны.

За ночь все важные объекты города (почта, телеграф, радиоузел, Горисполком и Горком партии, отдел милиции, КГБ и Государственный банк) были взяты под охрану, а из Госбанка были вывезены все деньги и ценности. Появление на заводах солдат в больших количествах крайне возмутило многих рабочих, которые отказались работать «под дулом автоматов». Утром многочисленные толпы рабочих собирались во дворах заводов и заставляли иногда силой прекращать работу всех остальных. Опять было заблокировано движение поездов и остановлен состав. Через некоторое время с завода им. Будённого к центру города двинулась толпа, вначале состоящая из рабочих, но по ходу следования к ней стали присоединяться случайные люди, в том числе и женщины с детьми. Некоторые из демонстрантов несли портреты Ленина^[8].

Военные попытались не допустить толпу к центру города, перегородив мост через реку Тузлов несколькими танками, БТРами и машинами, но большая часть людей просто перешла реку вброд, а самые решительные перелезали через технику, пользуясь тем, что военные не препятствовали им в этом. Толпа вышла на центральную улицу Московскую, в конце которой располагались здания горкома партии и горисполкома. На этой же улице находились помещения отдела милиции, аппарата уполномоченного УКГБ, Госбанка. Приближение демонстрации сильно напугало находившихся в горкоме КПСС членов Президиума ЦК КПСС Ф. Р. Козлова и А. И. Микояна, а также Кириленко, Полянского, Шелепина, Степакова, Снастина и Ивашутина. Узнав, что танки не остановили колонну на мосту, московские «вожди» поспешили удалиться. Все они перебрались в первый военный городок, где располагался временный штаб правительства. Произошло это в тот момент, когда демонстранты были в ста метрах от горкома.^[9]

Председатель горисполкома Замула и другие руководители предприняли попытку с балкона через микрофон обратиться к подошедшим с призывом прекратить дальнейшее движение и возвратиться на свои рабочие места. Но в стоявших на балконе полетели палки, камни, одновременно из толпы раздавались угрозы. Часть протестующих ворвалась внутрь здания и разбила стекла окон, двери, повредила мебель, телефонную проводку, сбросила на пол люстры, портреты.

К зданию горисполкома прибыл начальник Новочеркасского гарнизона генерал-майор Олешко с 50 вооружёнными автоматами военнослужащими внутренних войск, которые, оттесняя людей от здания, прошли вдоль его фасада и выстроились лицом к ним в две шеренги. Олешко с балкона обратился к собравшимся с призывом прекратить погромы и разойтись. Но толпа не реагировала, раздавались различные выкрики, угрозы расправы. После этого военнослужащими из автоматов был произведён предупредительный залп вверх, отчего шумевшие и напиравшие на солдат лица отхлынули назад. Из толпы раздались выкрики: «Не бойтесь, стреляют холостыми», после чего люди вновь ринулись к зданию горкома и к выставленным вдоль него солдатам. Последовал повторный залп вверх и затем был открыт огонь по толпе, в результате чего 10-15 человек остались лежать на площади.^[10] Есть также версия, что стреляли пулемётчики или снайперы с крыши здания горкома^[11]. После выстрелов и первых убитых толпа в панике побежала прочь. По рассказам некоторых очевидцев после первых выстрелов в воздух с деревьев посыпались подстреленные дети, которые наблюдали за толпой сверху. Некоторые утверждают, что лично видели на земле трупы девочек и мальчика 8-10 лет. Однако среди официальных документов о детских трупах нет информации^[12].

Одновременно у горотделов милиции и КГБ также собралась агрессивно настроенная толпа, которая оттеснила охранявших здания военнослужащих 505-го полка внутренних войск и предприняла попытку ворваться в отдел милиции через выбитые окна и двери с целью освободить задержанных. Одному из нападавших удалось вырвать из рук рядового Репкина автомат, и из захваченного оружия он пытался открыть огонь по военнослужащим. Опередив его, военнослужащий Азизов произвёл несколько выстрелов и убил его. При этом были убиты ещё четыре лица из числа нападавших, другие нападавшие получили ранения. Более 30 нападавших были задержаны. Были также изгнаны протестующие из здания Госбанка, куда они сумели проникнуть на непродолжительное время^[10].

Последствия

В больницы города с огнестрельными ранениями всего обратилось 45 человек, хотя пострадавших было гораздо больше (по официальным данным — 87 человек)^[13]: возможно, люди не хотели говорить о том, где были получены ранения, боясь преследования.

Погибло 24 человека, ещё два человека убиты вечером 2 июня при невыясненных обстоятельствах (по официальным данным)^[13]. Все трупы погибших поздно ночью вывезли из города и похоронили в чужих могилах, на разных кладбищах Ростовской области^[6]. Спустя 30 лет, в 1992 году, когда документы были рассекречены и сняты расписки, которые давали свидетели событий, останки 20 погибших нашли на кладбище Новошахтинска, все останки были идентифицированы и захоронены в Новочеркасске.

Несмотря на расстрел, выступления в городе продолжались. Отдельные митингующие бросали камни в проезжавших солдат, пытались заблокировать движения по улицам. Не было внятной информации о случившемся, по городу ползли самые жуткие слухи о людях, расстрелянных из пулемётов чуть ли не сотнями, о танках, давящих толпу. Некоторые призывали убивать уже не только руководителей, но и всех коммунистов и «всех очкастых». В городе объявили комендантский час и стали транслировать записанное на магнитофон обращение Микояна. Оно не успокоило жителей, а вызвало только раздражение. 3 июня многие продолжали бастовать, а перед зданием горкома опять начали собираться люди, численностью до 500 человек. Они требовали отпустить задержанных в результате уже начавшихся арестов. Около 12:00 власти начали активную агитацию с помощью лояльных рабочих, дружинников и партактива, как в толпе, так и на заводах. После чего по радио выступил Ф. Р. Козлов. Он возложил всю вину за произошедшее на «хулиганствующих элементов», «застрельщиков погромов», и представил ситуацию так, что стрельба у горкома началась из-за просьбы 9 представителей митингующих о наведении порядка в городе. Также он пообещал некоторые уступки в торговле и нормировании труда. В результате принятых мер, а также начавшихся арестов (в ночь с 3 на 4 июня было задержано 240 человек), ситуация постепенно стала нормализовываться^[9].

Попытки сокрытия

Информация о новочеркасских событиях в СССР была засекречена по решению Президиума ЦК КПСС^[8]. Первые публикации появились в открытой печати только в конце 1980-х годов в Перестройку. В ходе исследования документов и свидетельств очевидцев, было установлено, что часть документов пропала, никаких письменных распоряжений не было обнаружено, а истории болезней многих пострадавших исчезли. Это усложняет установление точной численности убитых и раненых.

Многие документы из архивов КГБ, посвященные Новочеркасскому восстанию, остаются до сих пор нерассекреченными.

[править]На железнодорожном транспорте

В январе 1963 года заместитель министра путей сообщения Муратов П. Г. дал директиву о замене букв Н (Новочеркасский), а заодно и Т (Тбилисский), в обозначениях серий уже выпущенных электровозов буквами ВЛ(Владимир Ленин), аргументируя это как возобновление устоявшейся традиции (подразумевались ВЛ19, ВЛ22 и ВЛ23)^[14][15]. В результате были переименованы следующие серии электровозов:

Позднее в Новочеркасске прошёл суд над «зачинщиками беспорядков». Они были выявлены благодаря агентам, которые специально делали фотографии возмутившейся толпы. Тех, кто на этих снимках шёл в первых рядах и вёл себя наиболее активно, вызывали в суд. Им были предъявлены обвинения в бандитизме, массовых беспорядках и попытке свержения Советской власти, почти все участники признавали себя виновными.

Семеро из «зачинщиков» (Александр Зайцев, Андрей Коркач, Михаил Кузнецов, Борис Мокроусов, Сергей Сотников, Владимир Черепанов, Владимир Шуваев) были приговорены к смертной казни и расстреляны, остальные 105 получили сроки заключения от 10 до 15 лет с отбыванием в колонии строгого режима.

Реабилитация

Президент РФ В.Путин возлагает цветы к памятнику жертвам расстрела 1 февраля 2008 г.

Реабилитация всех осуждённых произошла в 1996 году, после указа Президента РФ от 08.06.1996 г. № 858 «О дополнительных мерах по реабилитации лиц, репрессированных в связи с участием в событиях в г. Новочеркасске в июне 1962 г.»

[править]Попытки суда над инициаторами расстрела

Главная военная прокуратура Российской Федерации в 1992 году возбудила по факту новочеркасского расстрела уголовное дело против Хрущёва, Козлова, Микояна и ещё восьми человек, которое было прекращено в связи со смертью фигурантов^[8].

[Мамонище]

Я знаю о нем только то, что он вкусный!

ням,ням,ням, покупайте Микоян!