Виртуальные уроки Михаила Хазина

[=Zaman=]

Об офшорах.

 

Как нам сообщают СМИ, шесть основных стран Евросоюза договорились о создании базы данных, содержащую практически всю информацию о бенефициарах европейских офшоров. Иными словами, тайна вкладов, которая позволяла многим уходить из-под налогообложения, перестала существовать. Я не буду сейчас вдаваться в детали этой операции,желающие могут ее найти в СМИ, сейчас же я хочу поговорить о проблемах европейской и мировой экономики, о которых можно сделать вывод на основании этой информации. А выводы эти очень важные.

Прежде всего, нужно отметить, что офшоры создавались с двумя целями: освободить от налогов «своих» и привлечь капиталы извне. Со «своими» все понятно: для налоговых и специальных служб, скажем, Великобритании, которая на своей территории пригрела большую часть мировых офшоров, секретов в части бенефициаров созданных на этой территории фирм никогда и не было. По этой причине резиденты этой страны никак не могли рассчитывать на то, что им удастся сбежать от налогов. Если только они не принадлежали к самой верхушке элиты.

С капиталами тоже понятно: большая часть тех, кто использует офшорные схемы, делает это не для того, чтобы обмануть британские налоговые службы, а для того, чтобы уйти от своих собственных. И, соответственно, тащат деньги в британскую юрисдикцию. Со всеми вытекающими. Аналогичные структуры есть и у других крупных стран (например, в США - штат Делавэр), но общая суть, в общем, понятна. Не очень понятно только, для чего было нужно такую удобную схему закрывать, ведь, скажем. только с территории б.СССР Великобритания по подобным схемам получила сотни миллиардов долларов.

Впрочем, сегодня понимание этого обстоятельства пришло. Издержки схемы, которые изначально были известны, явно стали превышать ее преимущества. Или же таковое произойдет в самом ближайшем будущем - с учетом того, что участники процесса хорошо знают, какие именно изменения в финансовое законодательство они собираются вносить. Остается разобраться, какие именно издержки выросли (вырастут в ближайшее время) и какие доходы сократились.

Прежде всего, офшорная схема сокращала получаемые в бюджет налоги. Пока был экономический рост это не было принципиально, сегодня, когда денег нет, долги запредельные, а потребности в социальных расходах растут, каждая копейка на счету. И даже «своим» было предложено раскошелиться. Кроме того, существование офшоров позволяло выводить из под легального оборота довольно большие средства, происхождение которых представляется сомнительным, например, финансовые потоки, связанные с наркотиками. Отметим, что, скажем, для Великобритании, это никогда не было особой проблемой (вспомним хотя бы знаменитые «Опиумные войны», которые эта страна развязала в Китае), но все равно открытие офшоров позволяет часть этих денег перевести в легальный оборот, что на сегодня представляется принципиально важным. Наконец, это способ получить в свое распоряжение часть денег, которые были выведены из оборота других стран.

Соответственно, отказ от офшоров прекратит практику притока «чужих» денег на свою территорию, точнее, существенно ее сократит. Это, конечно, могло бы и нанести вред своей финансовой системе, тем более, что приток денег от их ликвидации, в общем, носит практически одноразовый характер. Но тут как раз нужно делать стратегический вывод: скорее всего, организаторы фактической ликвидации офшоров отдают себе отчет в том, что та финансовая система, в рамках которой они создавались, больше не может существовать. Теоретически, через какое-то время, возникнет новая, но какой она будет и как будет реализовывать те задачи, которые будут перед ней стоять, пока не очень понятно.

Если исходить из схемы «валютных зон», которую мы предлагали еще в 2003 году в нашей книге «Закат империи доллара и конец «Pax Americana», то закрытие европейских офшоров дело абсолютно естественное: значительное количество денег, в них находящихся, принадлежит по происхождению другим валютным зонам и туда должно вернуться. Значит, если их открыть сегодня, то часть этих денег можно перехватить, а если сидеть и ждать - их и без того станет сильно меньше. Да они и обесценятся к тому же, в процессе финансового кризиса. То есть - ничего личного, только бизнес.

Другие схемы тоже существуют (например, схема «града на холме», при котором весь мир, кроме стран «золотого миллиарда» ввергнут в состоянии хаоса и разрухи, с целью сохранения доминирования США и их ближайших сателлитов), в них могут быть другие соображения, но с точки зрения основного вывода это не так принципиально: в любом случае, современная финансовая система больше существовать не может.

Собственно, это и есть главный вывод из операции по ликвидации офшорной системы. Отметим, что люди, которые в ней работали (то есть предоставляли соответствующие услуги), говорили о том, что их бизнес заканчивается уже довольно давно, несколько лет как минимум. Однако сама операция была проведена именно сейчас, что говорит о том, что, скорее всего, сроки резкого ухудшения состояния дел в мировой финансовой системе уже походят. Более того, операция была даже несколько ускорена, поскольку пресловутая база данных еще не создана окончательно, ее ввод, скорее всего, состоится где-то в начале 2014 года. Это говорит о том, что ее организаторы не исключают, что проблемы начнутся уже этой осенью, хотя гарантировать это, конечно, было бы несколько преждевременно.

В общем, можно в очередной раз отметить, что наше понимание того, что «правила игры» в экономике будут принципиально меняться, в очередной раз подтвердилось, что не может не радовать. Хотя понимание того, что жизнь в очередной раз может круто измениться, в общем, не вдохновляет.

 

автор - М.Хазин

[=Zaman=]

М.Хазин о спаде экономики  РФ

 

[=Zaman=]

Михаил Хазин: «Апокалипсиса не будет. Грядёт конец нынешней экономической модели мира»

 

ВИДЕО

[=Zaman=]

Михаил Хазин

В последнее время в интернете много пишут о том, что я занимаюсь апологетикой Путина. Кто-то пишет об этом явно в обвинительном тоне, кто-то считает, что он просто констатирует факт. Цели при этом преследуются разные, но, вообще говоря, выглядит это несколько смешно. Поскольку если я таки действительно работаю на Путина, то чем больше об этом говорят, тем больше я могу себе требовать зарплату. А если нет – то тогда зачем об этом говорить? Но в реальности авторы подобных утверждений демонстрируют свою полную некомпетентность в политических вопросах -- в частности, в непонимании того, что же такое глава крупного государства, в частности, президент России.

Все рассуждения, сделанные в рамках такой схемы, исходят из некоторой логики, которая выглядит примерно так.Путин входит в некоторую единую «команду», которая делает все пакости в стране (варианты: разрушает систему образования, внедряет ювенальную юстицию, продаёт страну Западу, внедряет коррупцию, не проводит «демократические» реформы, ограничивает «демократию», недостающее добавить по вкусу), -- поскольку ему всё это нравится.

Авторы этих рассуждений не учитывают два принципиальных обстоятельства.

Первое состоит в том, что политика – это искусство возможного. А потому поведение политика процентов на 80 определяется внешними обстоятельствами. Есть, разумеется, люди, которые выше обстоятельств, но, во-первых, их вообще крайне мало, во-вторых, априори считать кого-то таким человеком несколько наивно и, наконец, они крайне редко прорываются на высокие позиции во власти. Так вот, обстоятельства, в которых действовал Путин в начале 2000-х, в конце своего второго срока и сегодня отличаются принципиально. И потому – Путин как политик (а он продемонстрировал, что что-то он в политике точно понимает) не может не быть разным в разные периоды своего пребывания во главе государства.

Второе – что политика это искусство выстраивать компромиссы между различными политическими силами. И чем талантливей политик, чем лучше он выстраивает эти компромиссы, тем более убедительно выглядит для стороннего наблюдателя как руководитель единой сплоченной команды. Поскольку я немножко себе представляю некоторых персонажей, находящихся в окружении Путина, я могу себе представить, как они друг друга ненавидят и как сложно выстроить их не то что конструктивное, а просто не очень агрессивное взаимодействие.

Если смотреть на общее развитие ситуации, то с точки зрения Путина выглядит оно примерно так: на первом этапе, в свой первый президентский срок, он был просто обычным наёмным менеджером, которого наняла элита для решения некоторых конкретных задач. Он был очень ограничен в принятии политических решений, хотя некоторые ему удавалось провести. Этот период, скорее всего, можно считать закончившимся после «дела Ходорковского».

Отметим очень важную вещь. Весь современный коррупционный режим и даже усиление «силовиков» Путин получил уже как данность. Строили этот коррупционный режим обе главные политические силы 90-х -- «семья» и «либералы», и обе были его бенефициарами. Политически к середине 90-х, особенно после ликвидации «группы Сосковца -- Коржакова», эти две силы персонифицировались в фигурах Березовского и Чубайса, хотя при более внимательном рассмотрении проявлялась куда более пестрая картина.

Именно семейная группировка начала увеличивать роль силовиков (Николаев, Ковалёв, Бордюжа появились задолго до Путина), именно она включила верхушку силовиков в число бенефициаров приватизационных схем. И никаких прав что-то менять у Путина довольно долго не было. А когда они появились – где-то в конце его первого президентского срока, -- ситуация в экономике стала быстро улучшаться за счёт роста цен на нефть. ИПутин, который далеко не был всесилен (он и сейчас не всесилен и даже отдалённо не напоминает Сталина конца 40-х годов), совершенно не собирался разрушать то, что двигается и развивается, ради достижения спорных целей.

Нужно ещё учесть, что к тому моменту, когда Путин пришёл во власть, там была уже полная монополия на либеральное описание мира («семейные» и «силовики» своей картины не имели и пользовались «либеральной»), которую к тому же поддерживали и МВФ и Мировым банком, и Евросоюз с США. А альтернативные либералам экономические группы в России были невероятно сильно ослаблены ещё и тем, что в схватке 1998-1999 годов поставили на проигравшую команду Маслюкова -- Примакова (или были ликвидированы ещё раньше). А никакой нормальный политик не будет менять работающую систему, если у него нет твёрдого понимания, что (и кто) придёт к ней на смену.

У Путина в 2000-е такого понимания не было, не было в его окружении и таких людей. И либеральная группа (объединившаяся к тому времени с «семейной» на почве борьбы с «силовиками»), и «силовая» группа новых персонажей в окружение Путина вводить совершенно не хотели (а «допуск к телу» -- это отдельный и весьма прибыльный бизнес), а потребности такой не было; всё и так складывалось хорошо, и, в соответствии с либеральным описанием мира, никаких проблем и быть не могло).

Когда Путин в 2008 году ушёл, он оставил за собой возможность вернуться, но совершенно не собирался вмешиваться в ту политику, которую проводили две основные политические группировки. У него уже были некоторые возможности (но только в рамках консенсуса элиты, который был бы мгновенно разрушен, как только он начал бы что-то принципиально менять), но не было никакой уверенности, что это необходимо делать. И, самое главное, всё равно не было никакой альтернативной «команды».

Должен был пройти 2008 год с кризисом, а затем ещё несколько лет, чтобы стало понятно, что выхода в рамках старой модели уже нет. Ещё непонятно, какой будет новая, но в рамках старой – выхода нет точно. А в такой ситуации есть несколько возможных варианта исхода.

Первый состоит в полном сломе всей системы. Риски тут так велики (особенно с учётом кризиса во всём мире, который продемонстрировал нашим олигархам, что не только нет гарантии сохранения капиталов, но, напротив, есть полная гарантия того, что не оставят ничего, как только исчезнет «прикрытие» со стороны России), а гарантии столь неубедительны, что это вариант категорически никого не устраивает.

Вариант два: постепенное сокращение элиты некоторым внутренним консенсусом до того, как ситуация не «устаканится». В этот вариант ещё многие верят, но люди разумные (к которым, безусловно, относится Путин), скорее всего, этот вариант уже не рассматривают. При этом они начинает некоторые действия, которые других членов элиты пугают. Отметим, что реальность этого варианта близка к нулю, поскольку никаких близких по времени улучшений явно не предвидится.

Вариант третий: победа одной из элитных группировок с ликвидацией остальных без всякого консенсуса. Некоторый аналог 30-х годов в СССР. Вариант возможный, но не сегодня, пока уровень противоречий в элите ещё так далеко не зашёл, хотя, возможно к нему и приближается.

И остаётся четвёртый вариант: выбрать консенсусом «диктатора» и дать ему полномочия провести жёсткие реформы --жёсткие в том смысле, что они могут и разрушить ту систему, которая была выстроена в конце 90-х – начале 2000-х. Именно этот вариант и был выбран, и в качестве диктатора возникПутин. Но не путём его приглашения со стороны элиты, как это было в 1999 году, а самостоятельно. Именно по этой причине он хотел именно что выиграть выборы – поскольку иначе его возможности по изменению политической модели в стране были бы серьёзно ограничены. Именно по этой причине ему устроили «болотный процесс» (точнее, правильно его направили, поскольку изначальный его пафос был не против власти, а к власти – с целью объяснить ей, что что-то нужно менять), который, впрочем, успеха не достиг.

И сегодня Путин -- единственный человек в стране, который имеет возможности что-то изменить без революционного процесса. Отмечу, что имеет возможность – это не значит ни то, что он начнёт, ни то, что у него получится. Но все остальные варианты требуют революции. При этом элитные группировки готовы какие-то реформу терпеть, но с одним условием: их положение не должно ухудшиться. А поскольку оно будет ухудшаться практически автоматически (по причине развития кризиса), стратегически опираться на элиты Путин не может (тактически – будет, конечно).

Обращение Путина к Академии наук можно рассматривать как попытку создать альтернативу и либеральному описанию мира, и либеральному управлению экономикой. Станет ли она такой в реальности – увидим по итогам смены руководства ЦБ. Если вместо Игнатьева будет назначен Улюкаев, Кудрин или ещё какой Задорнов, это означает, что Путин решил пока «не будить лиха». Что будет после этого – тема отдельного рассуждения.

И в заключение. Ситуация, в которой действует Путин, принципиально изменилась. И объективно, и субъективно -- то есть в части его отношения к российским элитам и отношения элит к нему. А это требует от него как от политика реагировать. Я попытался описать его возможности и шансы – с учётом того, что больше в стране -- пока, во всяком случае, -- ни у кого нет шансов сделать необходимые реформы без крови. Если Путин откажется – посмотрим, что будет дальше. Но я вовсе не уверен, что ему самому хочется и нравится действовать – и в этом смысле, ситуация выглядит еще очень неопределённой.

[=Zaman=]

  Михаил Хазин

Тема ответственности «элиты/номенклатуры» перед обществом возникает в нашей стране не первый раз. Именно попытки вменить такую ответственность дворянству стоили головы Павлу I (англичане стали только организационной базой общего недовольства), скорее всего, это же стоило должности преемнику Сталина Г.М.Маленкову. Он в 1955 году начал ужесточать ответственность номенклатуры, сильно ослабевшую после смерти Сталина, за что и поплатился, проиграв Хрущёву. При этом не помогло и то, что большая часть руководителей обкомов была лично Маленкову (главному кадровику ЦК) благодарна за своё выдвижение, а самого Хрущёва они не очень любили, в том числе и за шутки в 1949-53 годах (когда он от ЦК курировал спецслужбы).

Тем не менее, общая система общественного контроля за деятельностью номенклатуры более или менее эффективно действовала до горбачёвских времен, и лишь после «революции» 91-го года была полностью ликвидирована. И, как и в 20-30-е годы прошлого века, сменилась на крайне интересную модель «двухэтажной» элиты.

Суть этого разделения состояла в осознании политических реалий мира, в которых существовала наша страна (тогда -- СССР, сегодня -- РФ). Та часть элиты, которая в своей непосредственной деятельности с этой реальностью соприкасалась понимала, что шансов на сохранение в более или менее длительной перспективе мало. Как там говорил Сталин? «Мы должны пройти этот путь за 10 лет, иначе нас сомнут!» И такие слова мог произнести и Иван Грозный (кто знает, что он там произносил перед Боярской Думой, протоколов не существует), и Пётр I ... Но все они сталкивались с одним и тем же явлением.

А именно - с колоссальным противодействием большей части элиты («номенклатуры», как это было в СССР и сегодня в РФ) любым изменениям, которые ухудшают её состояние, возможности воровать и, быть может, самое главное, ставят под угрозу её полную безнаказанность. Обратите внимание, как легко проходят через нашу власть всякие либеральные решения, которым активно препятствует общество: болонский процесс в образовании, ювенальная юстиция, реформа здравоохранения и т.д. А дело тут в том, что на общество этой «элите» наплевать, более того, она его ненавидит, поскольку общество всё время путается под ногами и мешает «работать». А все эти «реформы» очень «элите» нравятся, поскольку позволяют капитализировать процесс. Одно дело -- финансировать тысячи поликлиник, совсем другое -- централизованно закупать суперсовременное оборудование для нескольких крупных центров с соответствующими откатами. А поликлиники вообще не нужны, как и академия наук, это пустая трата денег, «элита» их всё равно никак не использует.

Отметим, кстати, что отсюда сразу следует, что современная «номенклатура» является активно русофобской системой, для неё русский народ -- самая вредная часть страны, поскольку всё время создаёт препятствия для удобной деятельности. И это одна из причин, по которой эти персонажи так любят западных либералов -- хотя есть и другие. Но русофобия у нашей «элиты» вполне себе своя, доморощенная.

При этом, и в силу лютой ненависти к своему народу и любви к западным либералам, они искренне не видят и не понимают политических угроз стране. Соответствующие вопросы они не обсуждают, ссылаются на «верхнее» руководство (на Путина в том числе), объясняя, что это «не их дело». При этом словам об угрозах они не верят: ну какую угрозу лично для них могут нести такие «приличные» и «уважаемые» западники? Угрозу народу? Ну так ему гаду и надо, если он не понимает всей прелести жизни под их управлением!

До какого-то момента верхняя, политическая часть элиты и базовая, массовая её часть, жили вполне дружно. И только в последние месяцы эта идиллия стала нарушаться. Связано это с тем, что впервые с момента «устаканивания» политической системы РФ в начале 2000-х, экономический рост страны сменился серьёзным спадом. Понимает ли это руководство страны -- вопрос вторичный, он не играет никакой роли, поскольку негативные последствия этого спада начали свое действие и будут только усиливаться. И в этот моментПутин вступил на «скользкую» дорожку Павла I и Маленкова ... И некоторых других исторических персонажей тоже.

Я уж не знаю, как сам Путин и его ближайшие соратники представляют себе ситуацию. Скорее всего, в духе «свой -- чужой», и отказ от исполнения указов Путина «по существу» воспринимают как смену «куратора» (ну, условно говоря, Путина на Волошина) конкретными персонажами. Другое дело, что и в этом смысле некоторые назначения в правительстве выглядят странно, но посмотрим что будет дальше. Главное, что острое чувство угрозы, которое есть у самой верхушки «элиты», имеющей опыт политической борьбы на геополитическом уровне, полностью отсутствует чуть ниже -- и именно это вызывает острое противодействие.

Отмечу, что это не имеет никакого отношения к пресловутой дихотомии «хороший царь -- плохие бояре», поскольку ещё год назад «царь» от «бояр» ничем не отличался. И сегодня он хочет только одного -- чтобы формально подчинённая ему «вертикаль власти» что-то сделала для устранения конкретной угрозы. Беда в том, что «вертикаль», во-первых, этой угрозы не видит, во-вторых, не считает её угрозой и, в-третьих, напротив, считает угрозой попытки к чему-то её принудить. На всякий случай повторю: к интересам народа это всё не имеет вообще никакого отношения, это чисто внутриэлитный конфликт.

Поскольку экономический спад никуда не делся -- этот конфликт будет ужесточаться. И самый главный вопрос, который при этом возникает: когда действующие лица начнут в его рамках привлекать народ и начнут ли они это делать вообще?В 93-м году народ не спросили -- но тогда и конфликт носил чисто «верхушечный» характер и был достаточно краткосрочным. Сегодня, если экономическийкризис будет ускоряться, вариант вовлечения общества в этот конфликт становится практически неизбежен.

И это и есть самый главный вывод из сказанного. Пока всё, что происходит -- это внутренние разборки узкого слоя «элиты», которая к нашему народу относится крайне негативно. По мере развития кризиса та или иная сторона неминуемо должна будет как-то использовать ресурс общества -- и вот к этому моменту нужно быть готовым. Поскольку начаться он может уже осенью. 

[=Zaman=]

Михаил Хазин

В ЕС очередной скандал. Член правления Европейского центрального банка Йорг Асмуссен схлестнулся с министром финансов ФРГ Вольфгангом Шойбле. Первый призывает европейских политиков уже в следующем году доработать схему контроля за банковской системой еврозоны. «Мы стремимся к единой европейской системе с единым фондом, который будет финансироваться за счет налогов с банковской системы. Параллельно нужен единый надзорный механизм, в связи с этим ЕЦБ необходимо провести тщательную проверку европейских банков на предмет качества их активов».

Почему-то у немецкого чиновника эти слова энтузиазма не вызвали. Шойбле отметил, что существующие в ЕС законодательные нормы и договоренности предусматривают создание единого надзорного банковского органа, но вот полномочиями единого регулятора, принимающего решения о реструктуризации долгов или полной ликвидации банка, они его не наделяют.

Кто-то скажет, мол, который раз на этом самом месте! Однако на самом деле проблема много глубже, чем кажется первого взгляда. Дело в том, что, как мы не раз отмечали, ЕС был создан как объединение государств с тремя типами экономик. Первая — «северная», характерной чертой которой является экспорт продукции с высокой долей добавленной стоимости. Вторая — «южная», для которой характерен экспорт продуктов питания и высокая доля доходов от туризма. Третья — «иждивенческая», ориентированная на дотации и помощь Евросоюза и экспорт рабочей силы по всему ЕС. Эта модель свойственна, в том числе, странам Восточной Европы, в которых после распада Совета экономической взаимопомощи была с помощью Запада уничтожена промышленность и которые не могут в этой ситуации самостоятельно обеспечить для себя более или менее приемлемый уровень жизни.

Все проблемы, связанные с такой системой, легко решались в период экономического роста, однако сегодня, когда рост сменился спадом, причем, долгосрочным и (в скором времени) масштабным, дело принимает серьезный оборот. Пока за всех платит Германия, но уже очевидно, что скоро ей это всерьез надоест. Да и денег у нее, в общем, на всех тоже не хватит. Уже сейчас в Испании безработица больше 25%, а когда такая ситуация будет в большинстве стран ЕС? Когда из Западной Европы погонят польских водопроводчиков и других подсобных рабочих из Восточной Европы? Удастся ли сохранить ЕС?

Отметим, что если это образование начнет разваливаться, то делать оно это будет основательно, что, в общем, все понимают. Именно по этой причине так активно спасали Грецию: прецедент тут создавать никак нельзя, слишком опасно. Однако и говорить вслух беднеющим гражданам богатых стран ЕС, что они должны содержать бедных и безработных в других странах, тоже уже невозможно. И остается только один вариант: нужно принять такие законодательные нормы, чтобы положение ЕС стало бы необратимым. То есть нужно лишить отдельные страны права и возможности выхода из этого союза. А сделать это можно только одним способом: лишить их части суверенных прав!

Именно об этом идет спор у представителей национального финансового института и общеевропейского. Министр ФРГ говорит о том, что он не может позволить, чтобы Германия лишилась части своего суверенитета, а наднациональный чиновник настаивает на том, чтобы это лишение произошло бы как можно быстрее. При этом у каждого из них есть свои проблемы. Так, Германия пеняет, что Великобритания категорически не желает делиться суверенитетом, чем подает плохой пример для остальных, а ЕЦБ не очень понимает, что делать с некоторыми странами зоны евро, вроде Греции и Испании, которым нужно столько денег, сколько у ЕЦБ точно нет и не будет.

Понятно, что на уровне финансовых чиновников ответа на эту проблему не будет, это прерогатива политических властей отдельных стран. Но и у них есть базовая сложность: они готовы делиться, но только при условии фиксации условий. Грубо говоря, власти Германии смогут «пробить» свой парламент только при условии четкого объяснения, сколько будет стоить Германии потеря суверенитета. А посколькукризис продолжается, то пока идут переговоры, «цена вопроса» непрерывно растет.

Я уже говорил о том, что масштаб нынешнего кризиса превысит масштабы «Великой депрессии», когда безработица в Западной Европе достигала 40%. Представить себе, что Германия согласится кого-то кормить, когда внутренняя экономическая ситуация достигнет такого положения, просто невероятно. Значит, ее народ можно только обмануть, втащить в новый виток объединения, лишить суверенитета вопреки его желанию, попытки чего, собственно, сейчас и происходят. Но тут начинает играть противоположный момент: если слишком оптимистично рассказывать про экономические перспективы, то тогда непонятно, куда спешить с передачей национальных полномочий?

В общем, чем закончится вся эта история — пока не очень ясно. С одной стороны, сильно выхолощенная немецкая элита может и повестись на внешнее давление, особенно, если учесть, что его активно поддерживают США. Но тогда очень велика вероятность, что по итогам кризиса там начнется такая националистическая волна, что мало никому не покажется. Опять же — если денег просто не будет, какой тогда смысл в передаче полномочий на уровень ЕС? Пустую казну контролировать? С другой стороны, если Германия устоит (а принципиальна только ее позиция, поскольку именно она главный донор ЕС), то следующий шаг — выход из ЕС. Либо самой Германии, либо, постепенно, ряда стран, которые никак не смогут самостоятельно обеспечить нормальный уровень жизни своих граждан.

В общем, такой острый спор персонажей, упомянутых в начале текста, связан, во многом, с тем, что они оба не видят хорошего выхода из ситуации. При этом каждый апеллирует к своим доводам, привязанным не к экономической, а к политической позиции — что не дает возможности объективно оценить ситуацию. И чем это все закончится — пока не очень ясно; но то, что неудачные политические решения уже в достаточно близком будущем поставят под серьезный удар всю европейскую политическую элиту — практически очевидно. То есть, экономический кризис в Евросоюзе постепенно, но неуклонно, переходит на политический уровень.

[=Zaman=]

http://www.youtube.com/watch?v=78vhNH6zAFE

[=Zaman=]

Как России выйти из игры ростовщиков. Михаил Хазин

 

[=Zaman=]

Почему США расходуют свои стратегические запасы нефти. Михаил Хазин

 

[=Zaman=]

Курсу приказано стоять насмерть

Россия – страна парадоксов. Как известно, верховным лидером поставлена задача дедолларизации российской экономики, перехода во внешних расчетах на рубль и валюты дружественных стран.

Ведь нет ничего важнее защиты суверенитета, а какой суверенитет, когда всему голова зеленая бумажка с Бенджамином Франклином? Тем более что экономисты-пропагандисты вроде Михаила Хазина (он-то лично вообще с начала 2000-х) не перестают уверять, что бакс скоро рухнет и увлечет за собой мировые рынки. Но, парадокс, чем больше пугалок и призывов к суверенитету, тем больше зависимость суперсуверенной России от доллара.

Ведь нет ничего важнее защиты суверенитета, а какой суверенитет, когда всему голова зеленая бумажка с Бенджамином Франклином?

Последнее нововведение – президентский указ об обязательной продаже валютной выручки экспортерами. Понятно, откуда растут ноги: курс доллара к российскому рублю ведет себя в последние месяцы все неприличнее, упорно пробивая планку в 100 рублей за один доллар или, другими словами, цент за рубль. Такое соотношение очень обидно российскому человеку и наталкивает его на нехорошие мысли. Чтобы не наталкивало, было принято решение повысить учетную ставку Центробанка, сначала с 8,5% до 12%, а затем и до 13%, но это не помогло. Тогда-то Владимир Путин и потребовал от экспортеров выворачивать карманы.

 

Курс на фоне этой новости откатился на три рубля, но это, похоже, ненадолго. Герман Греф, глава Сбербанка и бывший министр экономического развития, человек с пониманием, прокомментировал, что требование об обязательной продаже валютной выручки вряд ли сильно повлияет на курс, «фундаментально он определяется другими факторами». Герман Оскарович повел себя обидно по отношению к Владимиру Владимировичу, не поддержал. Но тут больше вопросов не к нему, а к тем, кто убедил Путина строго приказать курсу остановиться. И это точно не Эльвира Набиуллина, глава Центробанка РФ, она, это известно, выступала против такой меры. Что-то банкиры знают.

Причем в феврале 2022 года, сразу после вторжения в Украину, сам Центробанк такими мерами, принуждая экспортеров продавать валютную выручку внутри страны, сбивал панические настроения россиян, способные обрушить финансовую систему, но уже в июне ограничения были отменены. А сейчас-то чего, откуда паника?

Герман Оскарович повел себя обидно по отношению к Владимиру Владимировичу, не поддержал

Никто особенно и не скрывает причин. Срок действия президентского указа – шесть месяцев, как раз до того мероприятия, которое по недоразумению в России называют выборами. До этого выдающегося события нужно любыми мерами поддерживать иллюзию стабильности. Наглядно взлетающий курс доллара лучше вражеской пропаганды убеждает, что никакой стабильности и близко нет, поэтому курс будут укрощать. А он будет сопротивляться.

 

Азбука экономики: цена товара – производная от соотношения спроса и предложения. В России колоссальный спрос на валюту. Как ни странно, еще один парадокс, курс на импортозамещение не уменьшает, а увеличивает необходимость в долларах и евро, поскольку выбывающие товары и услуги нужно приобретать где-то еще на внешних рынках, чаще по еще более высокой цене, а налаживание внутреннего производства требует закупки импортного же оборудования, компонентов и материалов. «Серые» схемы ввоза держатся на высоких комиссионных посредникам, а те лыком и дегтем за свои услуги не берут. Валюта, валюта, валюта!

И как средство сбережения доллары и евро идеальны в условиях российской тревожной реальности. Как говорит специалист по инвестициям Андрей Мовчан, купленный за рубли доллар, даже не будучи положен на депозит, гарантированно приносит со временем прибыль. Чего совсем не скажешь о рубле, приобретенном на центы. Надо напомнить, что в 1995 году доллар стоил три рубля, в 1998 году – десять, в 2015 году – пятьдесят.

Чем больше власть показывает, как ей нужен доллар, тем хлипче будет выглядеть суверенный рубль

А вот приток валюты в Россию падает, поскольку падает экспорт. И будет падать, поскольку никаких стимулов для развития производства не существует, а те, что были, пропали (см. уровень процентной ставки). Весь прирост ВВП идет за счет рублевой накачки оборонного и смежных секторов. Для которых, кстати, тоже позарез нужны импортные компоненты.

 

В общем, борьба с валютным дефицитом приказными мерами и путем назначения в экспортные компании смотрящих из Росфинмониторинга проблему никак не решит, хотя на какое-то время затушует. Чем больше государство ограничивает возможности бизнеса, тем крепче он будет держаться за каждый заработанный доллар. Способы, как это сделать, найдутся. Чем больше власть показывает, как ей нужен доллар, тем хлипче будет выглядеть суверенный рубль.

Как пишет политолог Андрей Никулин: «Когда из России весело наблюдали за венесуэльскими экономистами, увлеченно ломающими свою богатейшую страну, то с усмешкой приговаривали: «Ну, у нас-то такого не может быть в любом случае. Экономический блок крепок и рационален, правит нами Царь, прекрасно помнящий все ошибки позднесоветского времени и 90-х. Досмеялись. Ограничения на валютном рынке важны не сами по себе, а как наглядный знак, в какую сторону поглядывают начальственные головы и как они мыслят. А мыслят они просто: приставить к каждому рыночному игроку по комиссару с маузером, а товарищ майор в это время выйдет на биржу и громко скомандует: «Рубль стой, раз-два». И наступит благолепие. Это не идиотизм, просто ситуация развивается по своей неизбежной логике».

[=Zaman=]

Курс рубля. Как обстоят дела с поручением президента стабилизировать рубль. М. Хазин, В. Левченко

 

[=Zaman=]

Мировой экономике грозит обрушение?

 

[=Zaman=]

Где пределы экономики России и США. Михаил Хазин