Вся активность

Трамп покончил еще с одной войной: Западная Сахара вошла в состав Марокко Совет Безопасности Организации Объединенных Наций одобрил предложенную США резолюцию в поддержку суверенитета Марокко над Западной Сахарой. Документ стал одним из наиболее резонансных решений последнего времени и фактически закрепил исторический поворот в балансе сил на Севере Африки. Резолюция, поддержанная одиннадцатью странами, была принята большинством голосов. Россия, Китай и Пакистан воздержались, а Алжир, выступающий главным союзником Фронта Полисарио, бойкотировал голосование. Представитель США в ООН Майк Уолц назвал решение «историческим шагом к долгожданному миру», подчеркнув, что оно продолжает курс, взятый администрацией Трампа еще в его первый президентский срок, когда Вашингтон в обмен на нормализацию отношений Рабата с Израилем официально признал суверенитет Марокко над Западной Сахарой. Важно учесть, что Западная Сахара — территория, богатая фосфатами и редкоземельными металлами, является также потенциальным энергетическим коридором к Атлантическому океану. С 1975 года, после ухода испанской администрации, Марокко установило фактический контроль над большей частью этого региона, в то время как Алжир поддерживал движение Полисарио, которое добивалось независимости и создания государства Сахарская Арабская Демократическая Республика. В новой резолюции Совет Безопасности ООН впервые прямо упомянул марокканский план автономии как основу для переговоров, фактически исключив возможность проведения референдума о независимости, который на протяжении десятилетий оставался центральным требованием Полисарио и его союзников. Таким образом, международное сообщество де-факто признало: вопрос самоопределения уступил место концепции «расширенной автономии» под суверенитетом Марокко. Король Марокко Мухаммед VI, выступая по национальному телевидению, назвал голосование «триумфом дипломатии, мудрости и терпения» и пообещал представить обновлённый план автономии, который обеспечит для жителей Сахары «широкие права и экономические возможности». Монарх также обратился к президенту Алжира Абдельмаджиду Теббуну с призывом к прямому диалогу, подчеркнув, что «эпоха холодной войны между соседями должна остаться в прошлом». Тем временем Фронт Полисарио и его представители в ООН заявили, что резолюция «не имеет юридической силы в отношении суверенитета Марокко» и «узаконивает незаконную оккупацию». Представитель Алжира в ООН Омар Бензема назвал документ «неполным» и заявил, что он «противоречит доктрине деколонизации, на которой основана Хартия ООН». Алжир, однако, оказался в сложном положении. С одной стороны, он продолжает вооружать и финансировать Фронт Полисарио, с другой - переживает внутренние экономические трудности, вызванные падением доходов от экспорта газа и резким ростом безработицы. Для президента Теббуна поддержка фронта — это вопрос национального престижа, но не стратегического расчета. В то время как Алжир теряет международную поддержку, Марокко демонстрирует дипломатическую гибкость и экономическую динамику. Королевство становится ключевым партнером США и Евросоюза в сфере возобновляемой энергетики, логистики и безопасности. Вдоль атлантического побережья уже строятся порты и логистические узлы, способные превратить Марокко в транзитный центр между Европой, Западной Африкой и Ближним Востоком. По мнению экспертов вашингтонского Института Ближнего Востока, нынешняя резолюция закрепляет за Марокко роль «регионального стабилизатора», тогда как Алжир рискует оказаться в дипломатической изоляции. При этом Трамп, по оценке аналитиков, использует успех марокканской дипломатии как элемент собственной внешнеполитической доктрины «нового трансатлантизма», направленной на укрепление союзов с умеренными исламскими странами и снижение влияния Китая и России на африканском континенте. На экономическом уровне новая конфигурация может изменить баланс всей Северной Африки. Марокко уже подписало соглашения с Израилем о совместной разработке проектов в сфере солнечной энергетики и высоких технологий, а также расширяет военное сотрудничество с США. Одновременно Рабат становится все более активным участником африканских интеграционных процессов, укрепляя связи с Нигерией, Сенегалом и Мавританией. Для Европы поддержка марокканской автономии - это также вопрос энергетической безопасности. Через территорию страны проходят будущие маршруты водородных и кабельных сетей, соединяющих Африку с Южной Европой. Брюссель, по сути, следует за позицией Вашингтона, признавая, что стабильный Марокко выгоднее нестабильной Западной Сахары. Тем не менее, противоречия остаются. Фронт Полисарио продолжает контролировать часть пустынных районов, а в Тиндуфе на западе Алжира живут десятки тысяч сахрави — потомков изгнанников, мечтающих о независимости. Их лагеря, по оценкам ООН, постепенно превращаются в анклав политического разочарования, в котором усиливается влияние радикальных группировок. В этой ситуации новая резолюция ООН выглядит не просто дипломатическим документом, а фактическим перезапуском региональной политики. Поддержка Марокко Соединенными Штатами и их союзниками открывает перед Рабатом историческую возможность окончательно закрепить контроль над Западной Сахарой. Для Алжира же это — тревожный сигнал: эпоха, когда его дипломатия определяла повестку Северной Африки, очевидно, подходит к концу. Тем самым президент Трамп, продолжая линию, начатую в 2020 году, сформировал новый стратегический контур: Северная Африка превращается в зону геополитического влияния Вашингтона, где дипломатия, энергетика и безопасность вновь становятся инструментами американской внешней политики.