Горизонтальный коллаборационизм: offrez-vous du sexe

[=Zaman=]

"В постели с врагом": знаменитые француженки- подруги нацистов

Они сдали свою страну немцам за считаные недели и без боя отдали Париж. Но после поражения нацистской Германии устроили своим женщинам, обвиненным в связях с немцами, настоящий ад: официально было расстреляно 5 тысяч, около 30 тысяч попали в тюрьму.

"Патриотичные" французы, еще недавно спокойно гулявшие по улицам рядом с немцами, врывались в дома женщин, срывали с них одежду, брили волосы, насиловали. Не могли простить "горизонтального коллаборационизма", как они это называли.

 

Актрисы, певицы, крестьянки, официантки и уборщицы, влюблявшиеся или вступавшие в связь с завоевателями под принуждением, или добровольно, ради спасения близких или выгоды, стали главными врагами для послевоенной Франции.

Среди них были и звезды, которые, по сравнению с простыми француженками, отделались, можно сказать, легким испугом.

Агент абвера

 

Габриэль Шанель)

Она, конечно, не была невинной жертвой. Имя Габриель Шанель было обнаружно в немецких архивах в списках агентов абвера. А завербовал ее барон Гюнтер фон Динклаге, служивший в немецком посольстве в Париже, а заодно и занимавшийся разведовательной деятельностью.

 

Автор "маленького черного платья" вовсю пользовалась своими связями в нацистских верхах, прибрав к рукам, например, имущество одного из своих партнеров еврейского происхождения. Существует версия, что Коко Шанель предлагала свои услуги в качестве посредника в англо-немецких переговорах о мире и для этого в 1943 году выезжала в Мадрид для встречи с Черчиллем, которая не состоялась. Но, скорее всего, это легенда.

После поражения немцев Шанель некоторое время жила в Швейцарии и вернулась во Францию только в конце 50-х годов. Но так и не избавилась от клейма "коллаборационистки".

 

[=Zaman=]

Дочь своего отца

 

Коринн Люшер 

Коринн Люшер повезло меньше - она умерла в 1950 от туберкулеза до того как с нее был снят запрет на профессию. А до этого она тоже неплохо повеселилась.

Как и у Шанель, возлюбленным Коринн был нацистский дипломат, но не разведчик, а один из руководителей администрации Третьего Рейха на територии Франции - Отто Абец. Именно на нем было решение во Франции "еврейского вопроса", которое он благополучно и исполнял, посылая французских евреев в лагеря смерти.

 

После поражения Германии Абец бежал (но в 1945 арестован и в 1949 осужден), а Коринн осталась. Ее приговорили к 10 годам запрета на профессию. Можно сказать легко отделалась, ведь ее отца знаменитого театрального актера Жана Люшера - расстреляли за сотрудничество с нацистами. Похоже, это было семейное.

Смелая

 

Арлетти 

Арлетти (настоящее имя Леони Батиа), еще одна актриса, ставшая в некотором роде, символом женщин, имевших связи с нацистами. У нее был роман с командиром парижского отделения германских ВВС Хансом-Юргеном Зеррингом.

 

После поражения немцев Арлетти провела 4 месяца в тюрьме, а потом три года под домашним арестом. На суде она держалась вызывающе. "Мое сердце принадлежит Франции, а прочие части тела - мне", заявила актриса.

На упреки в связях с нацистами Арлетти совершенно справедливо парировала: "А нечего было сюда их пускать!".

К этим женщинам можно относиться по-разному и степень вины у каждого своя. Но, уж точно не французам, так позорно капитулировавшим перед нацистской Германией, предъявлять им претензии.

[=Zaman=]

Француженок, которые "водились" с немцами брили наголо

Не очень афишируется, что пока во французском сопротивлении с фашистами сражалось около 25 тысяч человек, в армии вермахта служило более 100 тысяч французов. Но самыми "страшными врагами" Франции стали француженки, которые “водились” с немцами. Когда немцы отступали, здоровые мужики и молодые парни демонстрировали свой патриотизм, преследуя предательниц. Их обривали наголо, водили обнаженными по улицам на потеху толпе, обливали помоями; их детям, прижитым от немцев, тоже осталось клеймо на всю жизнь…

Сейчас, согласно опросам, значительное большинство французов убеждены, что их страна куда больше постаралась ради победы над фашизмом, чем Россия, которая вообще «неизвестно на чьей стороне и воевала».

Почва для такой дикой исторической аберрации была создана не в последнюю очередь «охотой на ведьм» в те первые послевоенные месяцы. То было время всенародного ликования и не менее гнусного всеобщего сведения счетов с самыми слабыми.

На импровизированных лобных местах женщинам брили шевелюру и рисовали на оголенной коже фашистскую свастику. Их, обнаженных или полуобнаженных, выставляли на всеобщее обозрение, под проклятия, плевки, пощечины, грязные шутки. Многие тогда не перенесли унижения и кончали жизнь самоубийством. Под аплодисменты и гиканье толпы.

У многих французов отлегло от сердца, когда по улицам городов и сел под общее улюлюканье и под конвоем из добровольцев — среди них было немало тех, кто служил и Петену — повели наголо стриженных женщин. Если мужчины не могут защитить своих женщин, самое малое, что они могут сделать, — не уничтожать их попреками.

Национальное унижение французы стали смывать методом, напоминающим «дедовщину» в армии. Тебя унизили — ты выбрал кого послабее и унижаешь его. Еще более жестоко. Тогда тебе полегчает.

После войны некоторых префектов наказали за излишнее рвение. Но далеко не всех. Генсек бордоской префектуры Морис Папон, эшелонами отправлявший евреев в немецкие концлагеря, после войны продолжал успешно взбираться по бюрократической лестнице и дослужился до парижской префектуры (и в порыве патриотического долга в буквальном смысле топил алжирцев в Сене), а затем и до министра бюджета при Валери Жискар д'Эстене.

Лишь пару лет назад до Папона добралось правосудие, да и то как-то робко. После войны таких, как Папон, зачисляли чуть ли не в «золотой фонд» отечественного чиновничества, способного четко выполнять свои аппаратные функции. И не виноваты они, что в их задачу входила отправка человеческого материала в газовые камеры Освенцима и печи Дахау. Зато решалась эта задача эффективно и споро.

По формированию железнодорожных составов или графику движения поездов претензии есть? Нет? Так в чем дело? Папоны — прекрасные организаторы, ими гордиться надо! Вот и носил Папон с гордостью Орден Почетного легиона и десятки других наград.

Действительно, к чему связываться с префектами? Тем более что потом почти каждого могут спросить: а сам-то ты зачем так рьяно выполнял эти префектурные распоряжения?

Парикмахерский спецназ Ля Резистанс в деле
 

 

[=Zaman=]

А как относиться к тому, что член ФКП с полувековым стажем, бывший глава группки партизан под Безансоном, а потом неизменный мэр своей деревушки обвинил в клевете тех, кто напомнил ему, как в 1944 он арестовал, насиловал и истязал трех девушек «за связь с фашистами».

Как реагировать французам, когда в популярной телепередаче участвует немецкая писательница Габриэла Витткоп, «в прошлой жизни», как выясняется, звавшаяся Габриель Менардо, которую осудили и обрили по ложному обвинению в том, что она спала с немецким солдатом. На поверку оказалось — солдат был прогрессивный дезертир-антифашист, к тому же... гомосексуалист, как, впрочем, и она сама.

Или Эмиль Луи. Тот самый, кто замешан в убийстве группы беспомощных пациенток психиатрической больницы. На одном из допросов он рассказал, как трех его сестер партизаны увели и обрили на главной площади города. Но кто обратил внимание на его детское воспоминание? Тогда он поклялся отомстить. И отомстил. Не партизанам — всему обществу.

• 
  Совесть Франции по-прежнему ранена. Время не вылечило ее. Может, не все французы знают об этом, не все отдают себе в этом отчет. Травматическая, постыдная аура остается. Только французы, похоже, не знают, что с этим делать. Не знают, например, что нельзя отмахнуться от судьбы той женщины, что сорок лет после публичной экзекуции жила в полузаточении в Сен-Флуре под не то охраной, не то защитой членов семьи. Одиночество, молчание. Она была словно вычеркнута из списков живых.
  
  Виржили в своей книге насчитал таких «вражин народа» около 20 тысяч. В общем потоке смешались доносчицы, проститутки, богемные женщины, наивные влюбленные и просто жертвы ревности или оговоров.
  
  На самом деле их было — и автор исследования это признает — куда больше. Просто большинство «стриженых» хранило обет молчания, не вспоминая о черной странице своей биографии. Да и тогдашним самодеятельным парикмахерам-энтузиастам не к лицу теперь вспоминать о своих «подвигах», которые вряд ли сделают им честь.
  
  Книга Фабриса Виржили «Стриженые женщины после Освобождения» не стала бестселлером. Она прошла мимо рафинированной критики и публики, желающей забыть короткий, но страшный период Средневековья, постигший Францию сразу после Второй мировой. Когда, очнувшись от фашистской оккупации и всеобщего коллаборационизма, страна стала искать виновных своего позора.
  
  Подобные вещи имели место и в Норвегии.
  
  Во время войны под эгидой SS осуществлялась программа под названием «Родники жизни» по улучшению генофонда германской нации. Беременные или уже родившие детей норвежки (имевшие интрижки с немецкими солдатами) могли родить детей в клиниках, в которых рожали жены немецких офицеров, и жить вдали от упреков родственников и косых взглядов знакомых.
  
  Предварительно женщины и дети проходили медицинский осмотр, после чего снимались их антропометрические показатели, на основании чего делались выводы, представляют ли они интерес в рамках данной программы.
  
  После окончания войны им пришлось несладко… Некоторых матерей лишили родительских прав, многих детей необоснованно признавали умственно отсталыми. Уже много позже те, кто прошел через этот кошмар, судились с норвежским правительством, но проиграли… И это на родине нобелевской премии мира...

Изменено 28 августа, 2023 пользователем =Zaman=

[=Zaman=]

За что француженок брили наголо после Освобождения Франции?

Победа над фашистской Германией принесла Европе не только освобождение. В странах, бывших немецкими сателлитами и союзниками, после свержения пронацистских режимов стали устанавливать новые порядки. И хотя вся Европа боялась «большевистской чумы» (и, видимо, потому многие активно поддержали фашизм), таких зверств, что устроили у себя в странах «возрожденные демократии», СССР не позволял себе никогда ни на оккупированных восточноевропейских территориях, ни в Германии.

 

 

Блистательная французская кампания Гитлера

Большая часть Франции (около 2/3) была оккупирована немцами и итальянцами уже к лету 1940 года, а на оставшейся территории (юго-восток страны) и в колониях было создано марионеточное государство, получившее название Режим Виши – по названию города, где располагалось правительство и диктатор Анри Филипп Петен. Хотя официально вишисты заявили о своем нейтралитете, фактически они весь оккупационный период сотрудничали с Третьим Рейхом.

Справедливости ради стоит отметить, что французов фактически «кинуло» их правительство, проявившее полную неспособность и неготовность противостоять врагу, при том, что ни по людским ресурсам, ни по технике Франция на тот момент не уступала Германии.

Горизонтальный коллаборационизм

Партизанское движение во Франции не носило даже близко столь массового характера, как в СССР. «Сражающейся» и «победившей» Францию «сделал» уже после войны Шарль де Голль. Хотя отрицать храбрость и заслуги, например, авиаполка «Нормандия-Неман», сформированного из французов, никак нельзя. В большинстве своем французы довольно безропотно перенесли оккупацию и крушение Третьей республики. Такого засилья коллаборационизма, пожалуй, не было ни в одной другой европейской стране.

Французские партизаны – маки – распространяли листовки с таким текстом: «Француженки, которые отдаются немцам, будут пострижены наголо. Мы напишем вам на спине - Продались немцам».

Пока французы трудились на все тех же заводах, но уже на благо Германии, их дамы также не скучали. Французские данные говорят о 200 000 детей, рожденных местными женщинами от немцев. Надо думать, что самих женщин, причастных к «горизонтальному коллаборационизму» было, как минимум, столько же, а то и больше, хотя Гитлер не очень положительно оценивал желание солдат и офицеров Вермахта оставить на оккупированной территории как можно больше «истинных арийцев», считая французов нацией никчемной. Тем более, что беспорядочные половые отношения (с согласия француженок, а зачастую и без оного) способствовали распространению в армии венерических заболеваний.

Во всех крупных французских городах немцы организовывали и содержали публичные дома, чтобы как-то ограничить связи солдат с местным населением.

[=Zaman=]

"Дикая чистка" Франции

«L’epuration sauvage», что можно перевести как «дикая чистка», - так называли сами французы наказание за сотрудничество с нацистами, которому они охотно подвергали своих женщин. По самым скромным подсчетам с 1943 по 1946 гг. не менее 20 000 женщин подвергались насилию и судам Линча сначала со стороны партизан, а потом – после освобождения Франции – и со стороны гражданского населения. Многих из них совсем не смущал тот факт, что сами они до недавнего времени сотрудничали с вишистским и оккупационным режимами.

 

 

 

Уже 26 августа 1944 г. – на следующий день после освобождения Парижа – по городу прокатилась волна издевательств над «подстилками для бошей»: женщин прилюдно брили наголо, избивали и унижали.

В последующие годы уже в мирной Франции за связь с нацистами было осуждено более 18 500 женщин, Их признали «национально недостойными» и приговорили к тюремным срокам от 6 до 12 месяцев. Многим из них еще до официального суда на лицах рисовали свастику или делали соответствующее клеймо. Детей «лежачих коллаборационисток» отправляли в приюты и детские дома. Большую их часть ждала нелегкая судьба, как дважды незаконнорожденных: вне брака и от оккупантов.

 

Фабрис Виржили в своей книге «Стриженые женщины после Освобождения» говорит о в несколько раз больших цифрах, чем 20 000 оскорбленных и униженных француженок. Многие из них хранили молчание и носили парики, желая скорее забыть это страшное время.

Лебенсборн и Норвегия

Француженки в своем унижении были не одиноки. Не меньшему остракизму подверглись женщины Норвегии. Хотя население этой скандинавской страны было меньше населения Франции, немцы считали его «более арийским». В Норвегии по программе Лебенсборн («Источник жизни») были созданы 9 Домов Матери и Ребенка – для подготовки будущих матерей и воспитания детей, рожденных от нацистов.

[=Zaman=]

После падения режима Квислинга и тех, и других ждала нелегкая судьба: 14 000 женщин были арестованы и осуждены за сотрудничество с нацистами, более трети из них отправились на полтора года в трудовые лагеря. Детей же, прозванных «нацистская икра», отправляли в приюты, а после взросления – в дома для умалишенных.

 

 

Норвежцы также охотно, как и французы, устраивали самосуд над своими женщинами. Более 500 из них были просто убиты на улицах.

А как у нас?

Кто-то, наверняка, возмутится: «Мол, скажешь, у нас подобного не было?!». К сожалению, было, хотя подобное явление не носило столь массового характера. Во-первых, в процентном отношении количество тех женщин, которые добровольно шли на контакты и близкие связи с нацистами, было небольшим. Во-вторых, советская власть предпочитала не выносить сор из избы. На освобожденных территориях пособниц (как, впрочем, и пособников) гитлеровцев нередко сразу расстреливали без суда и следствия пришедшие советские войска. После восстановления советской власти разбирались с уцелевшими, отправляя их в Сибирь или опять-таки на расстрел.

 

Рожденных от нацистов советских детей обычно ждал приют или бродяжничество.

Подводя итоги

Лишь в 2006 году парламент Норвегии принес официальные извинения детям, рожденным от нацистов и невинно пострадавшим после войны. Им были назначены материальные выплаты от 3 000 до 30 000 евро.

В 2009 году в Германии был принят закон, согласно которому рожденные от нацистов во Франции дети имеют право на получение германского гражданства.

О судьбе советских «немчат» мне удалось найти немногое. Заместитель Молотова Иван Майский предлагал Сталину программу по их адаптации в детских домах. Детей предлагалось отправлять в приюты под новыми именами, скрывая их происхождение. Была ли эта программа одобрена Сталиным и хоть частично реализована – мне неизвестно.

Выводов не будет. Пусть каждый сделает их для себя сам.

[=Zaman=]

"Это было хуже расстрела и тюрьмы" Что вытворяли французы с соотечественницами, якшавшимися с немцами в войну

Весной 1940-го года Франция оказалась оккупирована немецкими войсками. И тысячи молодых француженок устремились в объятия вражеских солдат.

Кто-то принудительно, из страха расправы. Кто-то из соображений меркантильности. Кого-то из французских мадемуазель просто прельщали брутальные немецкие офицеры в их идеальных мундирах от Hugo Boss.

В подобных постельных отношениях оказалась замешана сама великая Коко Шанель - добиваясь освобождения попавшего в немецкий плен племянника модельер спуталась с влиятельным немецким дипломатом Гюнтером фон Динклаге.

Молодые француженки не прочь были покрутить романы с бравыми немецкими зольдатен
Такое сотрудничество женщин с врагом сами французы в годы войны презрительно именовали "горизонтальным коллаборационизмом" (la collaboration horizontale).

Французское сопротивление еще во время оккупации массово распространяло листовки с угрозами в адрес подобных дам.

А когда же летом 1944-го наконец настало долгожданное освобождение французы принялись действовать... Здоровенные мужики, сами не замеченные ни в каком сопротивлении немцам, выясняли, где жили их "провинившиеся" в горизонтальном коллаборационизме соседи.

Вытаскивали на улицу, били, брили наголо, срывали одежду со всеми вытекающими, рисовали на лицах свастику. А затем водили по городам и селам, показывая прохожим.

Сами провинившиеся француженки к своей "гражданской казни" относились по-разному. Кто-то от бессилия плакал и оскорблял своих мучителей, кто-то покорно переносил свою участь, надеясь, что издевательства скоро завершатся, ну а остриженные волосы - не зубы, отрастут.

Такое открытое издевательство продолжалось практически все лето 1944-го. Любопытно, что более всего старались в глумлении над соседками французские мужчины, что как раз сами еще вчера явно или тайно сотрудничали с фрицами.

- Это постыдное наказание было хуже тюрьмы или расстрела, - вспоминала одна из жертв экзекуции. - Хуже потому что такой позор с нами творили те самые мужчины, что не смогли защитить нас в 1940-м, что потом четыре года в лучшем случае как трусы прятались по домам.

В тюрьму за горизонтальный коллаборационизм тогда угодило тридцать тысяч мадемуазель. Пяти тысячам француженок вообще не повезло. Их за особо рьяное сотрудничество с врагом просто расстреляли.

Кстати, саму Коко Шанель тогда еще пронесло. Кутюрье по обвинению в горизонтальной помощи врагу провела в тюрьме несколько месяцев. После чего за нее вступился Черчилль, добившийся освобождения Шанель.
Для детей француженок, родивших от немцев, вся последующая жизнь прошла с позорным клеймом. Впрочем, как заметил де Голль:

"Совершенно не понимаю такого отношения одних наших сограждан к другим. В годы оккупации вся Франция спала с Германией."(с)

 

[=Zaman=]

Почему Франция так быстро сдалась Гитлеру

 

Накануне Второй мировой войны армия Франции считалась одной из самых мощных в мире. Но при прямом столкновении с Германией в мае 1940 года французов хватило на считанные недели сопротивления. 0 СМОТРЕТЬ ВСЕ ФОТО В ГАЛЕРЕЕ Бесполезное превосходство К началу Второй мировой войны Франция располагала 3-й по количеству танков и самолетов армией в мире, уступая только СССР и Германии, а также 4-м после Британии, США и Японии военно-морским флотом. Общая численность французских войск насчитывала более 2 млн. человек. Превосходство французской армии в живой силе и технике перед силами вермахта на Западном фронте было бесспорным. К примеру, ВВС Франции включали в себя около 3300 самолетов, среди которых половина была новейшими боевыми машинами. Люфтваффе могли рассчитывать только на 1186 самолетов. С прибытием подкрепления с Британских островов – экспедиционного корпуса в количестве 9 дивизий, а также авиачастей, включавших 1500 боевых машин – преимущество над германскими войсками стало более чем очевидным. Тем не менее, за считанные месяцы от былого превосходства союзных сил не осталось и следа – хорошо обученная и имеющая тактическое превосходство армия вермахта заставила в конечном итоге капитулировать Францию. 0 Линия, которая не защитила Французское командование предполагало, что немецкая армия будет действовать как и во время Первой мировой войны – то есть предпримет атаку на Францию с северо-востока со стороны Бельгии.

 

Вся нагрузка в этом случае должна была лечь на оборонительные редуты линии Мажино, которую Франция начала строить в 1929 году и совершенствовала вплоть до 1940 года. На строительство линии Мажино, протянувшейся на 400 км., французы потратили баснословную сумму – около 3 млрд. франков (или 1 млрд. долларов). Массированные укрепления включали в себя многоуровневые подземные форты с жилыми помещениями, вентиляционные установки и лифты, электрические и телефонные станции, госпитали и узкоколейные железные дороги.

 

Орудийные казематы от авиабомб должна была защитить бетонная стена толщиной в 4 метра. Личный состав французских войск на линии Мажино достигал 300 тыс. человек. По мнению военных историков, линия Мажино, в принципе со своей задачей справилась. На ее максимально укрепленных участках прорывов немецких войск не было. Но германская группа армий «Б» обойдя линию укреплений с севера, основные силы бросила на ее новые участки, которые строились на болотистой местности, и где возведение подземных сооружений было затруднено. Там сдержать натиск немецкий войск французы не смогли. 0 Капитуляция за 10 минут 17 июня 1940 года состоялось первое заседание коллаборационистского правительства Франции, возглавляемого маршалом Анри Петэном.

 

Оно длилось всего 10 минут. За это время министры единодушно проголосовали за решение обратиться к немецкому командованию и просить его о прекращении войны на территории Франции. Для этих целей использовали услуги посредника. Новый министр иностранных дел П. Бодуэн через испанского посла Лекерика передал ноту, в которой французское правительство просило Испанию обратиться к германскому руководству с просьбой о прекращении военных действий во Франции, а также узнать условия перемирия. Одновременно предложение о перемирии через папского нунция было направлено Италии. В тот же день Петэн по радио обратился к народу и армии, призвав их «прекратить борьбу». 0 Последний оплот При подписании договора о перемирии (акта капитуляции) между Германией и Францией Гитлер с опаской смотрел на обширные колонии последней, многие из которых готовы были продолжать сопротивление. Этим и объясняются некоторые послабления в договоре, в частности, сохранение части военно-морского флота Франции для поддержания «порядка» в своих колониях. Жизненно заинтересованной в судьбе французских колоний была и Англия, так как угроза их захвата германскими силами оценивалась высоко.

 

Черчилль вынашивал планы о создании эмигрантского правительства Франции, которое бы предоставило фактический контроль над французскими заморскими владениями Британии. Создавший оппозиционное режиму Виши правительство генерал Шарль де Голль все свои усилия направил на овладение колониями. Однако администрация Северной Африки отклонила предложение присоединиться к «Свободной Франции». Совсем иное настроение царило в колониях Экваториальной Африки – уже в августе 1940 года к де Голлю присоединяются Чад, Габон и Камерун, что создало генералу условия для формирования государственного аппарата. 

 

[=Zaman=]

Ярость Муссолини

Осознав, что поражение Франции от Германии неизбежно Муссолини 10 июня 1940 года объявил ей войну. Итальянская группа армий «Запад» принца Умберто Савойского силами свыше 300 тыс. человек при поддержке 3 тыс. орудий начала наступление в районе Альп. Однако противостоящая им армия генерала Ольдри успешно отражала эти атаки. К 20 июня наступление итальянских дивизий стало более ожесточенным, но им удалось лишь немного продвинуться в районе Ментоны. Муссолини был в ярости – его планы захватить к моменту капитуляции Франции большой кусок ее территории потерпели крах. Итальянский диктатор уже начал готовить воздушный десант, но одобрения на эту операцию от германского командования не получил.

 

22 июня было подписано перемирие между Францией и Германией, а через два дня такое же соглашение заключили Франция и Италии. Так, с «победным конфузом» Италия вступила во Вторую мировую войну.

Жертвы

В ходе активной фазы войны, длившейся с 10 мая по 21 июня 1940 года, французская армия потеряла около 300 тыс. человек убитыми и раненными. Полтора миллиона попали в плен. Танковые корпуса и ВВС Франции были частично уничтожены, другая их часть досталась вооруженным силам Германии. Одновременно Британия ликвидирует французский флот, чтобы избежать его попадания в руки вермахта. Несмотря на то, что захват Франции произошел в короткие сроки, ее вооруженные силы давали достойный отпор германским и итальянским войскам. За полтора месяца войны вермахт потерял более 45 тыс. человек убитыми и пропавшими без вести, около 11 тыс. были ранены.

 

Французские жертвы немецкой агрессии могли быть не напрасными, если бы правительство Франции пошло на ряд уступок, выдвинутых Британией взамен на вступление королевских вооруженных сил в войну. Но Франция предпочла капитулировать. 0 Париж – место сближения По договору о перемирии Германия оккупировала только западное побережье Франции и северные области страны, где находился Париж. Столица была своего рода местом «французско-германского» сближения. Здесь мирно уживались немецкие солдаты и парижане: вместе ходили в кино, посещали музеи или просто сидели в кафе. После оккупации оживились и театры – их кассовый сбор вырос в три раза по сравнению с довоенными годами. Париж очень быстро стал культурным центром оккупированной Европы. Франция жила как прежде, словно не было месяцев отчаянного сопротивления и несбывшихся надежд.

 

Германской пропаганде удалось убедить многих французов, что капитуляция – это не позор страны, а дорога в «светлое будущее» обновленной Европы. 0 0 Последняя фотография широко известна,но я её вставил,т.к. она очень доходчиво объясняет,почему мы победили,а французы сдались.Пока они там "сближались" с немцами в Париже,наши отцы и деды,из последних сил,не щадя жизни били фашистов в нечеловечески трудных условиях и разгромили доселе непобедимую немецкую "машину".

 

 

[=Zaman=]

Об отношении к французам и их роли в ВОВ ,хорошо свидетельствует известный исторический факт: 

[=Zaman=]

В постели с врагом: Архивные снимки француженок, которые стали любовницами нацистов

 

В постели с врагом: фотографии француженок, вступивших в связь с немцами.

Военное время диктует свои правила, и то, что кажется аморальным в мирной жизни, может стать единственным способом выжить, когда страна находится в оккупации. Шесть недель французы сражались против нацистов после начала Второй мировой войны, но объявили о капитуляции. Сегодня в Интернете доступны фотографии девушек, которые на протяжении последующих четырех лет вступали в отношения с захватчиками…

 

 

Французское кафе работает для немецких солдат.

Когда земли Франции были аннексированы Германией, жизнь на оккупированных территориях продолжила течь в привычном ритме. Парижские кафе и кинотеатры все также работали, только вот на них уже были другие вывески и пускали туда исключительно немецких солдат. Продолжали принимать посетителей и ночные заведения. Слава о них разошлась по всей Европе еще до войны, и вот теперь оккупанты не преминули возможностью испробовать все доступные удовольствия.
 

 

Знаменитое кабаре Мулен Руж.

 

 

Девушки охотно шли на контакт с оккупантами.

Более всего и немецких солдат, и офицеров интересовали, конечно же, француженки. Утонченные и изящные красотки зачастую очень лояльно относились к врагам, и количество образовавшихся союзов было велико. Во-первых, французы не видели всех ужасов войны, а, во-вторых, ситуация с продовольствием в стране ухудшилась, и близкие отношения с немцами давали шанс заполучить дополнительную порцию хлеба и мяса – продуктов, цены на которое взлетели в несколько раз в военное время.
 

 

Несколько француженок-аристократок сопровождали нацистских офицеров.

 

 

За любые отношения с немцами француженки были жестоко наказаны после освобождения Франции.

В годы оккупации француженки, вступившие в отношения с немцами, чувствовали себя на коне. Все изменилось после окончания войны. Стало понятно, что, пока участники движений сопротивления боролись с оккупантами, эти женщины поддерживали врагов. За это таких француженок считали предательницами и пособницами оккупантов. Их публично наказывали, брея наголо, чтобы заклеймить. Их унижали различными способами, называя отношения с нацистами «горизонтальной коллаборацией».
 

 

Проститутками становились многие одинокие женщины, потерявшие мужей.

 

 

Оккупанты едут по французской земле.

 

 

[=Zaman=]

Всего побрили около 20 тысяч женщин, их презирали и порицали. Правда, были среди пострадавших и те, кого обвинили незаслуженно. В результате этой запретной любви во Франции было рождено более 200 тысяч детей, все они во взрослой жизни тоже столкнулись с дискриминацией, поскольку в обществе их продолжали воспринимать, как потомков оккупантов.
 

 

Нацистская форма поверх купальника.

 

 

Мужчины и женщины поменялись одеждой.

 

 

Девушка в военной форме врага.

 

 

Прекрасные француженки так и манили мужчин.

 

 

Солдат Вермахта провел выходной с девушкой у бассейна.

 

 

Девушка с немецкими захватчиками.

 

 

Любовницы нацистов.

 

 

Любовницы нацистов.

 

 

Коллаборация могла быть одним из способов выживания.

Жуткие документальные фотографии показывают, как рьяно мстили мужчины-французы пособницам нацистов...

[=Zaman=]

Пособницы нацистов, или За что француженкам брили головы

 

Француженкам сбривали волосы на голове за связи с нацистами.

В последние годы Второй мировой войны более 20 000 француженок были подвержены унизительной процедуре – их головы брили наголо. Так соотечественники мстили женщинам, вступившим в связь с нацистами.

 

Публичное бритье головы женщины.

Во время Второй мировой войны во Франции существовало понятие «лежачий коллаборационизм». Так определяли женщин, имевших связи с нацистами, оккупировавшими страну. После капитуляции Германии французы выместили всю злость и горечь расколовшейся страны на женщинах – пособницах нацистов. Их актом мести стало публичное бритье голов француженок.
 

 

Сбриванием волос на голове клеймили француженок - пособниц нацистов.

Это было своеобразное клеймо, по которому люди узнавали, кто был «за них», а кто против. Некоторые так жаждали расправы, что не ограничивались только лишь бритьем головы. Некоторым женщинам рисовали свастику на лицах, других раздевали и публично закидывали гнилыми овощами, а третьих отправляли в тюрьмы на год, признавая «национально недостойными».
 

 

Публичные унижения француженок после окончания Второй мировой войны.

В ходе расправы пособниц нацистов, остригли налысо более 20000 француженок. Многие так сводили с женщинами личные счеты, наиболее активные «каратели» пытались выгородить самих себя, т. к. на стороне нацистов сражалось более 100 000 французов.
 

 

Публичные унижения француженок после окончания Второй мировой войны.

Как бы там ни было, но эта постыдная страница в истории страны имела место быть, а последний год войны во Франции называют «годом национального стыда». Сейчас о тех событиях стараются не вспоминать.
 

 

Француженки. побритые налысо.

 

 

Француженка, обвиняемая в интимной связи с нацистами.

В послевоенные годы было много неординарных событий и судеб. Одним из них стала жизнь Верушки фон Лендорф, прошедшей путь от заключенной концлагеря до первой супермодели.

 

[=Zaman=]

"Париж - страшное место": как столицу Франции сдали нацистам

Падение города происходило позорно

 

80 лет назад, 14 июня 1940 года, столица Франции была сдана нацистам без боя. К числу самых поучительных уроков в истории Второй мировой войны следует отнести драматические ошибки европейских лидеров в предвоенный период. Умиротворяя, а нередко и потворствуя нацистам, они поставили свои народы на грань физического выживания.

 НЕМЕЦКИЕ СОЛДАТЫ В ПАРИЖЕ В ОКТЯБРЕ 1940 ГОДА.ФОТО: AP

Чемберлен привез войну

 

В 2008 году, оказавшись в командировке в Париже, невольно стал свидетелем скандальной истории, отголоски которой не затихли и сегодня. В городской исторической библиотеке открылась выставка фотографий Андре Зукка (Andre Zucca). Она вызвала шок не только у парижан, но и многочисленных туристов, которых всегда много во французской столице. 

Казалось бы, что необычного: на цветных фото - всегда красивый город, на улицах улыбающиеся, не просто хорошо, а модно одетые люди, ресторанные столики выставлены на тротуары и очень много посетителей, духовой оркестр на площади Республики исполняет военные марши, возле моста Каррузель организовался пляж с десятками отдыхающих, юные парижанки мило щебечут с подтянутыми офицерами.

 

Необычно здесь одно: все эти радостные события происходят на улицах Парижа в 1940 – 1944  годах, во время национальной трагедии - оккупации Франции нацистами. 

 

Андре Зукка – фотограф не совсем рядовой. Француз по национальности, в годы оккупации он работал сотрудником немецкого пропагандистского журнала «Сигнал», который ведомство Геббельса издавало во всех оккупированных странах. Нацисты его ценили. Он не только получал огромную по тем временам зарплату, но и имел возможность снимать на  очень редкую в те годы цветную пленку, работал с дорогой фотоаппаратурой.  

 

[=Zaman=]

Пропагандистская направленность его фоторабот не особенно и скрывается. Офицеры в немецкой полевой форме, прогуливающие под ручку с мадемуазелями; в центре французской столицы развеваются огромные флаги со свастикой; кинотеатр на Елисейских полях приглашает для просмотра фильмов солдат фюрера; по улице Риволи обреченно шагает пожилая еврейка с желтой звездой на пальто. С затравленным взглядом, но еще живая. Нацисты это скоро поправят. 

 

На фото попал и рекламный плакат, приглашающий на экспозицию в зал Ваграм. Выставка называется «Большевизм против Европы». Заметим, что большевики в то время были далеко, еще не прибыли на танках освобождать Европу. А вот армия Гитлера оккупировала Францию, нацисты расстреливали бойцов Сопротивления, эсэсовцы стерли с лица земли деревеньку Орадур, убив более 600 жителей, из страны массово вывозили для последующего уничтожения евреев. Все это происходило  при активном сотрудничестве коллаборационистского правительства с нацистами и молчаливом неучастии большинства французов. 

Организаторы выставки, вероятно, не ожидали такой жесткой реакции от тех, кто помнит историю. Возмущались все: и левые, и правые, и даже представители сексуальных меньшинств.  Мэрия была вынуждена запретить рекламу выставки на улицах Парижа и потребовала сопроводить экспозицию пояснением о том, как тяжко жилось французам при оккупации.  Этим и ограничились. 

 

Не стал бы возвращаться к этой истории, но войны памяти, развернувшиеся в последние годы на постсоветском пространстве, а сейчас уже и в Европе, заставляют кое-что напомнить политикам, желающим переписать историю Второй мировой войны, обвинить во всех бедах этой войны СССР, русских.

Вторая мировая война завершилась подписанием акта о капитуляции. Рассказывают, что плененный фельдмаршал Вильгельм Кейтель, увидев французского генерала Жана де Тассиньи, готового также поставить подпись, удивленно спросил у маршала Георгия Жукова: «Мы проиграли войну России, Англии и Америке. Но оказывается, нас еще Франция победила. Где и когда?».

 

Иронию гитлеровского фельдмаршала можно понять. Начиная с позорного Мюнхенского соглашения 1938 года, самые влиятельные европейские державы – Англия и Франция открыли зеленый свет гитлеровской агрессии, за что впоследствии и поплатились. Австрия, Чехословакия, Польша были проглочены без звука. Возмущения и протесты, разумеется, звучали в парламентах, СМИ, активничали дипломаты, отправляя бесчисленные и бессмысленные ноты в Берлин. Отдельные трезвые голоса крупных политиков, таких, как Уинстон Черчилль, призывали остановить Гитлера, во Франции резко протестовали против действий правительства по умиротворению нацизма коммунисты и социал-демократы, но армейские генералы и флотские адмиралы дремали после обеда, а пушки и танки ржавели в ангарах. Дальнейшие планы Гитлера по завоеванию «жизненного пространства» для Германии легко прочитывались. И все же они оказались для европейцев неожиданными. 

[=Zaman=]

Перед расчленением Чехословакии нацисты не только демонстрировали военную силу, но и оказывали моральное давление на европейцев. Вот ответ Германа Геринга на миролюбивое выступление президента Чехословакии Эдварда Бенеша: «Мелкий сегмент Европы будоражит человечество… Эта ничтожная раса пигмеев-чехов – без какой бы то ни было культуры – никто не знает откуда они взялись, - угнетает культурный народ, а за ними стоят Москва и проклятая маска еврейского дьявола». Цитирую Геринга не случайно. Руководителям Праги наших дней неплохо бы помнить, кто освобождал их город от нацистов в 1945 году и чей памятник они снесли в 2020 году, оскорбив память и маршала Конева и тысяч советских воинов, погибших в боях за освобождение Чехословакии.

 

После Мюнхенского соглашения стало понятно: кроме немцев, никто в Европе воевать не хочет. Присутствовавший при подписании этого соглашения аккредитованный в Германии в предвоенные годы американский журналист Уильям Ширер с горечью пишет: «Как я имел возможность наблюдать в течение этих бесконечных, до странности нереальных 24 часов, Даладье и Чемберлен (премьер-министры Франции и Великобритании – Р.Г.) до сих пор ни разу не потребовали у Гитлера ни одной уступки. Они ни разу не встретились наедине и не сделали никаких попыток выступить как бы единым «демократическим» фронтом перед двумя диктаторами. Гитлер встречал Муссолини на вокзале… и они составили свой план. Даладье и Чемберлен прилетели каждый на своем самолете и вчера даже не сочли нужным вместе позавтракать, чтобы выработать свою стратегию, как это сделали диктаторы.

С Чехословакией, которую попросили пойти на все жертвы во имя мира в Европе, здесь не консультировались ни на одной стадии переговоров. Двум ее представителям в час тридцать ночи было сказано, что Чехословакии придется подчиниться, причем сказано не Гитлером, а Чемберленом и Даладье. Их протесты, мы слышали это, высокий государственный муж просто обсмеял. Чемберлен был похож на черного грифа, которого я видел в Бомбее. Он выглядел особенно довольным собой, когда возвращался ранним утром в отель «Регина», хотя и слегка утомленным, но приятно утомленным».  

 

К этому следует добавить, что вернувшись в Лондон, Чемберлен, позируя репортерам у трапа самолета, картинно потрясал в воздухе бумажкой: «Я привез вам мир!». Это было ложью. Чемберлен привез в Англию скорую войну, смерть, гибель тысяч людей. Но в Великобритании были и другие политики, трезво оценивавшие то, что случилось в Мюнхене. Вот что об этом говорил Черчилль, обращаясь к Палате общин: «Мы потерпели полное, абсолютное поражение… Не позволяйте ослеплять себя. Мы должны предвидеть, что все страны Центральной и Восточной Европы пойдут на самые выгодные уступки торжествующей нацистской власти… одна за другой окажутся втянутыми в огромную систему нацистской политики, не только военной, но и экономической, исходящей из Берлина». Но эти слова не были услышаны. Европа, как ей казалось, праздновала победу. На самом деле она приблизила войну к своим границам.

Люди из прошлого

«Париж – страшное место. – писала в те дни американская «New York Herald». – Он полностью поддался пораженческим настроениям, без малейшего представления о том, что произошло с остальной Францией. У «Фуке» и «Максима» (престижные и модные парижские рестораны – Р.Г.) жирные банкиры и бизнесмены празднуют мир реками шампанского. Но даже официанты и таксисты, обычно люди разумные, разглагольствуют, как здорово, что удалось избежать войны, что это было бы преступлением, что они повоевали в прошлую войну и этого достаточно.

[=Zaman=]

Все было бы отлично, если бы немцы, которые тоже навоевались в прошлую войну, испытывали бы те же самые чувства, но это не так. Мужество Франции… где оно? Французские социалисты прониклись пацифизмом; французские правые – либо фашисты, либо – пораженцы. Я больше не понимаю французов».  

 

Германия перед вторжением оценивала свои возможные потери в операции по захвату Бенилюкса и Франции в 1940 году в 290 тысяч человек. Считалось приемлемым, если победа будет обеспечена при цифрах в 90 тысяч убитыми и 200 тысяч ранеными. На самом деле Германия потеряла за шесть недель боев в три раза меньше убитых (29 640 человек) и почти вдвое меньше раненых (133 000 человек). Гитлер был приятно удивлен легкостью побед и пошел на редчайший в истории Германии шаг, присвоив звание генерал-фельдмаршала 12 своим генералам. В том числе, кстати, Кейтелю.

 

Франция в предвоенные годы была не только страной хорошего вина, классических сыров и знаменитых варьете. К началу военных действий с нацистами она располагала третьей по количеству танков и самолетов армией в мире, уступая только СССР и Германии, а также четвертым после Британии, США и Японии военно-морским флотом.

 

Под ружьем в вооруженных силах Третьей республики находилось более двух миллионов человек. ВВС Франции включали в себя около 3 300 самолетов, причем половина из них были новейшими боевыми машинами. Германия в тот период могла рассчитывать только на 1 180 машин. После того, как во Франции высадился британский экспедиционный корпус (это 9 полноценных дивизий и 1 500 самолетов), преимущество союзников над Вермахтом стало подавляющим. 

 

Все эти силы были перемолоты немецкой военной машиной в течение нескольких месяцев. Поразительно, но практически вся военная техника не была уничтожена панически отступающими союзниками и досталась в рабочем состоянии германской армии. Очень скоро она пригодилась нацистам при нападении на СССР. Как иронически заметил о проигравших французских генералах российский историк Олег Будницкий: «Это были люди из прошлого, которые готовились к прошлой войне».  

Катастрофа и стремительное поражение Франции заставили задуматься не только европейцев, но и другие крупные державы. Достаточно подробно об этом говорил Сталин на торжественном приеме в Кремле в честь выпускников военных академий 5 мая 1941 года: «Военная мысль французской армии не двигалась вперед. Она осталась на уровне 1918 года. Об армии не было заботы, и ей не было моральной поддержки. Появилась новая мораль, разлагающая армию. К военным относились пренебрежительно. На командиров стали смотреть как на неудачников, как на последних людей, которые, не имея фабрик, заводов, банков, магазинов, вынуждены были идти в армию. За военных даже девушки замуж не выходили».

 

В Европе не понимали или не хотели понимать, что Гитлер не остановится, пока под его рукой не окажется весь европейский континент. Вот что пишет Уильям Ширер 18 января 1940 года из Амстердама: «Голландцы все еще ведут правильный образ жизни. Пища, которую они едят, - и по качеству, и по количеству (устрицы, дичь, мясо, овощи, апельсины, бананы, кофе – то, чего никогда не видят воюющие народы) просто фантастическая. Они обедают, танцуют, ходят в церковь, катаются по каналам на коньках и занимаются своим бизнесом. И они не замечают – как же они слепы! – тех опасностей, которые им угрожают… Они хотят мира и комфортной жизни, но не желают ничем жертвовать, или просто принимать жесткие решения, чтобы обеспечить свой образ жизни надолго».

 

9 апреля 1940 года немецкая военная машина двинулась в Данию и Норвегию. Норвежцы сопротивлялись около двух месяцев, но все стратегические объекты столицы: порты, железнодорожные вокзалы, электростанции были взяты под контроль нацистами в первый же день. Война с Данией продолжалась четыре (!) часа.

[=Zaman=]

Позже военные историки шутили: «Датчане сложили оружие, так и не взяв его в руки». Когда в 5.15 утра заспанному датскому королю Кристиану X доложили об ультиматуме Германии, он тут же, как говорится, не отрываясь от подушки, объявил о капитуляции. К тому времени страна потеряла в боях 12 своих граждан. Уже позже, пытаясь спасти лицо, датские политики даже придумали аргументацию позорного акта капитуляции: «вверить защиту своего нейтралитета рейху». Это похоже на то, что вы пускаете бандита к себе в дом, он располагается по-хозяйски на вашей постели, а соседям вы объясняете, что нежданный гость будет вас защищать. Что интересно, нацисты так спешили, что пытались зачитать на захваченной в Копенгагене радиостанции обращение фюрера к народу … Норвегии. Спохватились в последний момент и начали переделывать.

 

Через месяц после Дании и Норвегии немцы вторглись во Францию, Бельгию, Голландию и Люксембург. Поразительно, но за сутки до этого нападения в бельгийской армии ежемесячный отпуск был увеличен с трех до пяти дней. В нужный момент у горе-вояк в стратегически важном бельгийском форте на канале Альберта оказалось неисправным сигнальное орудие. Как и в Польше, немецкая бомбардировочная авиация уничтожила большую часть бельгийского и голландского авиапарка в ангарах.

Французский главком, генерал Морис Гамелен расположился к началу боевых действий не на передовой линии, а в парижском пригороде Венсенне. Рядом с ним и тоже довольно далеко от линии фронта комфортно устроились офицеры из Генштаба и командования ВВС. Господа офицеры регулярно выезжали в Париж на такси, где весело и беззаботно проводили время в ресторанах и варьете. Потомки аристократических фамилий, пожилые французские генералы заметно уступали молодым немецким военачальникам.

 

Оставляла желать лучшего и боевая выучка армий Западной Европы. Одним из самых мощных военных сооружений в Бельгии являлась крепость Эбенэмаэль. Ее редуты, мощные укрепления, запасы оружия, продовольствия и большой боеспособный гарнизон могли надолго блокировать продвижение 6-й армии Вальтера фон Рейхенау. Однако нацисты с помощью транспортных «Юнкерсов» доставили и посадили на крышу крепости десант на 11 планерах. 85 немецких парашютистов в результате молниеносной атаки уничтожили все (!) огневые точки и захватили форт, который оборонял гарнизон в 1200 человек.

Крыша поехала и у французов. После того, как танки Эвальда фон Клейста и Хайнца Гудериана разгромили французов при Седане, полевой командующий французов, генерал Альфонс Жорж, как свидетельствуют очевидцы,… залился слезами. Нужны ли к этому комментарии?

[=Zaman=]

Падение Парижа происходило катастрофически и позорно. Вечером 11 июня французское правительство покинуло столицу, объявив Париж «открытым городом». 14 июня город был сдан нацистам. Из пятимиллионного населения три миллиона жителей бежали в панике. При эвакуации медицинских учреждений нетранспортабельным больным вводили смертельные инъекции, в городе дети бросали стариков, а родители теряли детей.

После завершения войны вскрылись позорные случаи предательства и морального унижения. Кадры немецкой кинохроники запечатлели посещение покоренной французской столицы Адольфом Гитлером и французских полицейских, подобострастно отдающих честь диктатору. Командир французского танкового подразделения, пытавшийся защитить мост через Луару, был убит местными жителями, не желавшими, чтобы боевые действия велись рядом с их виноградниками и свинарниками. Мэры городов препятствовали дислокации частей французской армии на «своей» территории, опасаясь боев и разрушений.

 

В результате унизительного поражения в плену у немцев оказалось более полутора миллионов военнослужащих французской армии. Это были в основном люди, которые и повоевать не успели. Условия капитуляции были беспримерно жесткими и показали миру, какой бы хотели нацисты видеть покоренную Европу. Более половины территории страны передавалось под управление оккупационных властей. При этом, чужих солдат кормить должны были, разумеется французы.  

До сих пор военные историки ломают копья по поводу недальновидности советского руководства, не углядевшего военных приготовлений Германии и не поверившего информаторам, предупреждавшим Сталина о начале войны. Но ведь и в Западной Европе видели, как фюрер готовится воевать с ними. И здесь получали донесения разведок о планах Гитлера. Более того, крупные немецкие политики и чиновники, находившиеся в оппозиции к планам нацистов, специально приезжали в Лондон, Париж, Женеву, чтобы поставить в известность европейских коллег. Но все равно агрессия оказалась неожиданной.

Мы никогда не сдадимся

Но промахи военного командования и пораженческая позиция политиков не умаляют заслуг рядовых солдат и офицеров, сражавшихся против гитлеровцев в Европе. Во время трагической эвакуации британской армии из Дюнкерка лейтенант Дики Фернесс из Уэльского гвардейского полка бросился на немецкое пулеметное гнездо, спасая товарищей. Один из лучших военных пилотов Новой Зеландии Ричардс, воевавший в британской армии, по данным на август 1040 года уничтожил в боях 17 немецких самолетов. Его истребитель «Спитфайр» сбивали семь раз, трижды он спасся, воспользовавшись парашютом, а однажды таранил «Мессершмидт». Дважды он посадил горящую машину и успел на земле покинуть ее перед взрывом. Будем это помнить!

Потери британцев во время сражений за Францию были огромны: более 60 тысяч убитыми и 40 тысяч оказавшихся в плену. Еще более болезненными оказались потери моральные. Комментируя эвакуацию войск из Франции, Черчилль заявил в Палате общин: «Мы не должны приписывать этому избавлению от беды атрибуты победы. В войнах не побеждают эвакуациями. Мы не поникнем и не уступим. Мы будем идти до конца. Мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться в морях и океанах, мы будем сражаться с нарастающей уверенностью и силой в воздухе. Мы будем защищать наш остров любой ценой. Мы будем сражаться на берегах. Мы будем сражаться на аэродромах, в полях и на улицах. Мы никогда не сдадимся».

 

Черчилль свое слово сдержал. Англичане честно сражались, и в разгроме нацистов есть их весомый вклад.

Только благодаря своим победам в 1939-1940 годах Германия смогла сформировать мощную военную поддержку союзников, укрепив свои тылы, решить многие экономические проблемы. Без этого Гитлер никогда бы не рискнул напасть на СССР.

[=Zaman=]

Французские «победители нацизма»: от позорной сдачи – к войне за Гитлера

 

Французские военнопленные. Северная Франция, 1940 год

Говоря об основных «союзниках» Советского Союза по Антигитлеровской коалиции и их реальном «вкладе» в Великую Победу, совершенно неправильно было бы обойти молчанием роль и место в той войне Франции. Тоже ведь вроде как «победители нацизма». Ага…

Даже в Параде Победы в 2010 году участвовали. Благо, и дата вполне подходящая «на носу» – ровно 80 лет назад, 14 июня 1940 года гитлеровцам без единого выстрела был сдан Париж. Правду о том, как, с кем и на чьей стороне сражались французы в годы Второй мировой и Великой Отечественной, в этой стране очень не любят вспоминать. Я расскажу вам – почему.
 

«Странная война» или поддавки по-европейски

Начать следует с того, что де-юре в состоянии войны с Третьим рейхом Франция находилась с 3 сентября 1939 года. Вот только то, что происходило на границе этих двух стран, не тянуло даже на слабенький пограничный конфликт, не то что на боевые действия с участием ведущих держав Европы. Через десяток дней после официального объявления войны Берлину, французские солдаты перешли было границу и даже продвинулись на какое-то расстояние. Однако вслед за этим, даже не встретив серьезного сопротивления (откуда ему было взяться – основные силы Вермахта как раз расправлялись с Польшей!), эти «бравые вояки», потоптавшись какое-то время на месте, дружно убрались восвояси. Зачем?! По официальной версии – «ждать англичан». Ну никак не хотели в Париже «таскать каштаны из огня» для отсиживающегося, как обычно, за Ла-Маншем Лондона. Вот и упустили единственный подходящий момент для того, чтобы, ударив гитлеровцам в спину, покончить с ними гарантированно и без особых проблем.

Благо, это позволяла сделать даже мощь одной только французской армии – к началу конфликта с Германией она, как минимум, ничем не уступала немецкой, а кое в чем и превосходила ее. Более 2 миллионов человек личного состава, около 3 с половиной тысяч боевых самолетов, 3 с лишним тысячи танков, многие из которых (около полутысячи) были значительно лучше немецких… Более того, с прибытием на континент экспедиционного корпуса Великобритании соотношение сил еще больше изменилось не в пользу Гитлера. Даже с учетом итальянских союзников Вермахта, которые влезли в войну с французами на ее завершающей стадии, и от которых толку было, честно говоря, как от козла молока, по крупнокалиберной артиллерии франко-британская коалиция превосходила противника почти вдвое. По количеству танков – в полтора раза, по боевой авиации – тоже чуть ли не вдвое. Людские ресурсы были практически равны.

И, тем не менее, воевать с нацистами вся эта силища, мягко говоря, не рвалась. Французы предпочитали отсиживаться в бастионах «линии Мажино», которую современники называли «вершиной инженерного искусства» в области оборонительных укреплений, считавшейся неприступной в принципе.

[=Zaman=]

Британцы тоже атаковать не стремились. Эта кампания недаром получила название «странной войны» – складывалось впечатление, что союзники, боясь выпустить лишнюю пулю по нацистам, стремятся ни в коем случае не допустить реального столкновения с ними. Лондон и Париж совершенно однозначно давали понять генералам и фельдмаршалам Вермахта: если они продолжат начатое 1 сентября 1939 года движение на Восток, то за свои тылы смогут не опасаться! Гитлера буквально подталкивали развязать войну против СССР: «Ну, чего же ты ждешь?! Мы уже тебе Рейнскую область отдали, Австрию, Чехословакию со всеми ее военными заводами и арсеналами… Так какого ты лешего тянешь, фюрер недоделанный?!

То, что мы тебе войну объявили за Польшу – так это ж только понарошку, по правилам «большой политики» так положено. Напади на большевиков - и трогать тебя никто не будет, не ясно, что ли? Ну, сказано, ефрейтор – он и есть ефрейтор…» То, что рассуждения, причем на самых высших уровнях в столицах Британии и Франции велись именно в таком ключе, неопровержимо доказывает один единственный факт: воевать по-настоящему там и вправду собирались. Но никак не с Третьим рейхом, а с СССР! В конце осени 1939 года (три месяца после оккупации Вермахтом Польши!) англичане в компании с французами на самом полном серьезе разрабатывали планы вступления в войну с СССР на стороне Финляндии. Десанты в Норвегии и Швеции высаживать собирались, наши нефтепромыслы на Кавказе бомбить… Победа РККА в «Зимней войне» не дала этим планам осуществиться – не успели попросту. Тем не менее, истинные намерения Запада они демонстрируют более чем красноречиво.
 

«Вояки» с пониженной социальной ответственностью

За то, что Франция и Британия оказались с нацистами «по разные стороны баррикад», их народам благодарить надо не собственных правителей, а исключительно Гитлера, решившего перед сражением с «азиатско-большевистскими ордами» решить все проблемы на Западе. Вся последовавшая за этим кампания была одним громадным позорищем – естественно, для тех, с кем вел войну Вермахт. Дания, захваченная им за 6 часов, Люксембург, не сопротивлявшийся и одного дня (7 убитых с обеих сторон за всю операцию), «державшиеся» целых 4 дня Нидерланды… Кто-то может сказать, что речь идет о государствах, чьи силы нельзя было сравнить с гитлеровской Германией. Ну, не скажите! Армия голландцев насчитывала 400 тысяч человек, бельгийцев – 600 тысяч. Малость поболее, чем гарнизон Брестской крепости, не правда ли? 45 советских пограничных застав, атакованных 22 июня 1941 года, на подавление которых в плане «Барбаросса» отводилось 40 минут, держались более 45 суток! Полтора месяца, шесть недель…

Именно столько понадобилось Вермахту, чтобы в пух и прах разнести двухмиллионную французскую армию вместе с англичанами заодно. Да, около 95 тысяч французов погибли в ту войну. Полтора миллиона при этом оказались в плену. А гитлеровская армия при оккупации половины Европы (Франции, Бельгии, Нидерландов), не потеряла убитыми и 46 тысяч. Насмерть никто не стоял. А единственной попыткой контратаковать немцев были действия Шарля де Голля. В Париж Вермахт вошел церемониальным маршем, не встретив ни малейшего сопротивления! Не нашлось никого, кто хотя бы плюнуть осмелился в сторону оккупантов. Стояли и глазели скорбно, с европейской коровьей покорностью… Более того, слегка забегая наперед, замечу – какие бы там байки ни рассказывали о французском «сопротивлении», первый немецкий офицер (моряк) был убит в Париже спустя более года после его оккупации – 21 августа 1941 года. Его застрелил Пьер Жоржес, французский коммунист…

Ну, и уж раз речь зашла о Сопротивлении… Французских партизан, «маки» с годами принялись изображать самыми что ни на есть героическими красками, чуть ли не приравнивая к нашим народным мстителям. Действительности весь этот пафосный эпос не соответствует совершенно. Деголлевская «Свободная Франция», квартировавшая, к слову сказать, в Лондоне, по состоянию на 1940 год состояла из 7 примерно тысяч человек. Партизаны в горах? Ну, конечно, были… Не угодно ли ознакомиться с названиями нескольких «французских» отрядов? «Котовский», «Сталинград», «Донбасс»… Ни на какие мысли не наводит? Правильно – основной костяк сопротивления нацистам на начальном этапе войны составляли наши соотечественники, причем, как, в первую очередь, советские военнопленные, сумевшие вырваться из лагерей, так и русские эмигранты. Даже дворяне, ни разу не симпатизировавшие большевикам, имелись в немалом количестве. Гимн французского Сопротивления написала русская, его потом даже на французский переводить пришлось.

[=Zaman=]

До середины-конца 1941 года никаких партизан во Франции не было от слова «совсем». О сколько-нибудь массовом антинацистском движении на ее территории говорить можно только начиная с 1943 года, когда дела у Гитлера на Восточном фронте пошли – хуже некуда. Вот тогда и начали «подтягиваться». К 1944 году численность «маки» перевалила за 130 тысяч. Вот только незадача – французов там было, опять-таки, негусто. Чуть ли не половину (более 60 тысяч) составляли испанские республиканцы. Тысячи были, как я уже говорил, советскими или русскими людьми. А еще армяне, евреи, итальянцы. Даже немецкие антифашисты имелись, и, опять-таки, в немалом количестве! До миллиона количество «французских антифашистов» резко возросло как раз накануне вступления в Париж американцев. Потом их, понятное дело, «нарисовалось» еще больше.
 

«Шарлемань» и другие

Увы, говоря о количестве (реальном, а не возникшем после Победы) французских партизан и подпольщиков, о героической эскадрилье «Нормандия-Неман», в штатный состав которой входило 72 гражданина Франции, нельзя умолчать о других цифрах. Набор в «Легион французских добровольцев» (LVF) для войны против СССР был объявлен лидером местной фашистской партии PPF Parti Populaire Francais PPF Жаком Дорио буквально 22 июня 1941 года. Вскоре начинание получило одобрение и в Берлине, и дело пошло – всего за период с 1941 по 1944 год его ряды стремились пополнить более 13 тысяч французов. Правда, многих из них суровые немецкие доктора отсеивали, как непригодных, ну да для них все равно нашлось дело на родине, о чем я расскажу немного позднее. Как бы то ни было, поздней осенью 1941 года первые 3 тысячи вояк из LVF прибыли в Россию, стремясь еще разочек поучаствовать в битве за Москву. Версия о том, что им еще раз довелось сойтись с русскими на поле под Бородино, скорее всего, является красивой легендой – по датам не совпадает.

С другой стороны, и до столицы нашей Родины на сей раз эти продолжатели дела Наполеона тоже не добрались – в пух и прах их разбили на подступах. Впоследствии не шибко эффективных союзников немцы предпочитали использовать не на фронте, а для различных карательных и антипартизанских акций. Головорезы из LVF, «Трехцветного легиона» и прочих подобных французско-нацистских формирований, сполна «отметились» на Украине, в Белоруссии и на других оккупированных территориях.

[=Zaman=]

Возглавлявший эту банду бывший полковник Иностранного легиона Франции Эдгар Пюо за «войну» с мирными советскими жителями был удостоен генеральского звания и двух Железных крестов. Ближе к концу Великой Отечественной все это отребье вместе с ошметками подобных им частей было сведено в 33. Waffen-Grenadier-Division der SS «Charlemagne» – 33-ю (или 1-ю французскую) дивизию СС «Шарлемань». Несколько сотен ее солдат и офицеров в мае 1945-го защищали Берлин и даже стояли до последнего в Рейхсканцелярии. За Париж они так не сражались…

Точного количества французов, воевавших против СССР в составе СС и Вермахта, увы, не сохранилось ни в одном документе. Доподлинно известно лишь то, что в конечном итоге в советском плену их оказалось более 23 тысяч. На основании этого, большинство исследователей делает вывод о том, что искомое нами число составляет никак не менее 70, а то и 100 тысяч человек. Вот и сравните с «Нормандией-Неман»… Более того, десятки тысяч французов, подчинявшихся коллаборационистскому правительству гитлеровской марионетки Виши, воевали против англичан и американцев на территории французских колоний – Сенегала, Сирии, Ливана, Алжира, Мадагаскара. В самой Франции существовал аналог Гестапо – Carlingue, насчитывавшее тысяч 30 сотрудников и весьма смахивавшие на СС «милицейские охранные отряды», занимавшиеся охотой за евреями и коммунистами. Этих было раза в полтора побольше. Плюс к тому имелась и «обычная» полиция police nationale, немалая числом (тысяч 10 в одном Париже), также участвовавшая в преследовании евреев, коих, напомню, во Франции было загнано в концлагеря более 75 тысяч.

По всему выходит, что так или иначе, но активную поддержку нацистам с оружием в руках, как минимум, на начальном этапе войны, оказывало от 300 тысяч до полумиллиона французов. Это потом они стали массово сдаваться американцам и записываться в Сопротивление. После разгрома Германии за коллаборационизм во Франции были осуждены около 40 тысяч человек. К смерти приговорены около 2 тысяч, реально казнены 768. Это – что касается, так сказать, личного участия. Но нельзя забывать и о другом – о миллионах французов, всю войну исправно и прилежно трудившихся, обеспечивая Вермахт оружием, техникой, боеприпасами, обмундированием и продовольствием. Вот лишь несколько цифр – за период с 1940 по 1944 годы с конвейеров французских заводов сошли 4 тысячи боевых самолетов и 10 тысяч двигателей для них, 52 тысячи грузовиков. Все это, как вы понимаете, предназначалось «победоносной германской армии». Равно как и минометы, гаубицы, бронетехника и прочее. Сохранились воспоминания немецких офицеров, восхищавшихся тем, как «безоговорочно и без малейшего принуждения» трудились французы, приумножая боевую мощь Третьего рейха.

В число «победителей нацизма» Францию ввел… Кто бы вы думали? Сталин! Не из пролетарского интернационализма и не по блажи, естественно, а исключительно в силу того, что Верховному было предпочтительнее свободное государство с Шарлем де Голлем во главе (впоследствии крепко не дружившим с американцами и выведшим страну из НАТО), чем территория, оккупированная прочими «союзниками». Да, да, американцы и британцы никакого «вклада в победу над нацизмом» со стороны французов не видели в упор и намеревались разодрать освобожденную ими страну на подконтрольные себе зоны. Вот с той поры и повелось считать Францию «членом антигитлеровской коалиции» и одним из государств, «выигравшим Вторую мировую войну». Тем не менее, мы с вами обязаны помнить, как было на самом деле.

[=Zaman=]

Ложь о борьбе французского Сопротивления с немцами. Большинство населения было равнодушным или сотрудничало с режимом Виши

Марио Эскобар опубликовал исторический роман «Дети с желтой звездой», рассказывающий о жизни детей в Шамбон-сюр-Линьоне. В этом городке французы действительно боролись за то, чтобы вырвать евреев из лап нацистов и приспешников режима Виши. Это спасение евреев не было столь распространено, как нас хотят в этом уверить, хотя и достигло определенного масштаба.
Мануэль П. Вильяторо (Manuel P. Villatoro)
Ни оккупация Польши, ни стремительное продвижение вглубь СССР в соответствии с планом «Барбаросса» не доставили такой радости скупому на эмоции Адольфу Гитлеру, как взятие Франции и официальная капитуляция этой страны 22 июня 1940 года. Тогда от избытка эмоций фюрер даже бросился в пляс.

Начиная с этого дня, страна, считавшаяся неприступной благодаря более чем 400-километровой линии Мажино (Maginot), оказалась разделенной надвое. Северная часть была оккупирована немецкими войсками, а южная оказалась под властью коллаборационистского правительства, расположившегося в городе Виши.

Как гласят легенды, в этой Франции, оказавшейся под гитлеровской оккупацией, сотни тысяч людей влились в ряды движения Сопротивления, чтобы бороться с агрессорами. Они совершали нападения и диверсионные акты, подобно тому, как за сто лет до этого испанцы боролись на Иберийском полуострове против презренного Наполеона Бонапарта.

И все же, утверждения о большом количестве людей, откликнувшихся на призыв генерала Де Голля (руководивший сопротивлением из-за рубежа), были не более, чем мифом. По крайней мере, об этом заявил в интервью ABC историк и писатель Марио Эскобар (Mario Escobar): «Большинство населения было равнодушным или сотрудничало с режимом Виши».

При этом Эскобар также указывает на то, что, хотя приток людей в ряды движения Сопротивления не носил столь массового характера, как принято считать, тем не менее, он все же существовал. Автор считает, что после оккупации страны многие жители, хотя и не взяли в руки оружие, но все-таки боролись с нацистами. «Некоторые срывали немецкие пропагандистские плакаты, другие сжигали запасы хлеба. Способов сделать жизнь агрессоров невыносимой было много», — добавляет он.

Именно об этих формах сопротивления рассказывает писатель в своем последнем историческом романе «Дети с желтой звездой»(«Los niños de la estrella amarilla»). Через восприятие детей, ищущих своих родителей, эта книга рассказывает о том, как население небольшого городка Шамбон-сюр-Линьон на юге Франции, невзирая на опасность, в течение всей войны спасло от нацистов тысячи еврейских детей, в том числе помогая им бежать из страны.

По словам автора, сопротивление этого небольшого горного городка, которое действительно имело место, показало миру, что бороться с несправедливостью можно, не обязательно при этом подставляя себя под дула вражеских винтовок. В Шамбон-сюр-Линьоне усилия по спасению детей возглавил местный пастор-протестант Андрэ Трокме (André Trocmé). Зная о бесчинствах, творившихся в Германии, начиная с 1939 года, пастор стал проводить разъяснительные беседы с прихожанами о ценности человеческой жизни и том, что означает оставаться безучастным перед лицом творящегося беззакония.

[=Zaman=]

По словам Эскобар, это спасение евреев не было столь распространено, как нас хотят в этом уверить, хотя и достигло определенного масштаба. «Во Франции, действительно, были депортированы лишь 50% евреев, в то время как в других странах этот показатель достигал почти 100%. Правдой является также и то, что режим Виши проводил жесткую антисемитскую политику, отправляя в Освенцим десятки эшелонов с еврейскими детьми».

Книга вышла в свет буквально через несколько недель после того, как лидер ультраправого Национального фронта Марин Ле Пен (Marine Le Pen) заявила, что Франция не несет ответственности за зверства, совершавшиеся в те годы. Она считает, что единственными виновными являются те, кто тогда находился у власти.

— Какую роль сыграло движение Сопротивления во Франции?

— Хотя французское Сопротивление и существовало, оно было немногочисленным. Оно стало играть заметную роль главным образом в конце войны. Сопротивление добилось того, что немцы, вместо Восточного фронта, были вынуждены отправлять во Францию больше солдат, чем планировали. Но правда также и то, что большинство населения было равнодушным или сотрудничало с режимом Виши.

Больше всего удивляет то, что режим Виши не просто находился в подчинении у нацистов, но идеологически был так близок им, что даже принял в отношение французских и иностранных евреев новые законы, похожие на нюрнбергские. Для них был введен запрет на определенные профессии. Большинство евреев были людьми свободных профессий, таких как преподаватель или адвокат. Им запрещалось занимать государственные должности и быть военнослужащими. Дело не дошло до запрета смешанных браков, как в гитлеровской Германии, но в обществе они чувствовали себя практически полными изгоями.

— В какой степени правительство Виши сотрудничало с Германией?

— Правительство Виши преследовало не только евреев, но всех выходцев из Средиземноморья, которых считало враждебными своей идеологии. В частности, испанских республиканцев, укрывшихся во Франции, или итальянских трудящихся. Если у них не было работы, то их отправляли в концлагеря, созданные французами.

В областях, находившихся под контролем правительства Виши, было создано большое количество лагерей, в которых сажали всех, кого считали «антисоциальными элементами». Санитарные условия там были достаточно тяжелыми. В какой-то степени выручали Красный крест и другие подобные организации. Камеры были переполнены. Дело было не только в страхе. Режим Виши в идеологическом плане был родственен нацистам.

— Итак, какого рода сопротивление существовало во Франции?
— Существует много видов сопротивления. Во Франции это был бойкот немцев.

[=Zaman=]

Этим произведением я хотел показать, что сопротивление может носить мирный характер. Сам Андре Трокме (главный герой событий в Шамбон-сюр-Линьоне) был настолько убежденный пацифистом, что в этом городке чуть ли не до конца войны не совершались покушения на немцев и коллаборационистов, поскольку бытовало убеждение, что мирное сопротивление более самое эффективное.

Многие французы, например, противодействовали немцам, меняя указатели на дорогах, чтобы таким образом сбить их с пути. Другие уничтожали хлеб или воровали у них одежду. Они не прибегали к насильственным действиям, хотя и пытались создать немцам проблемы во Франции. Вначале французская кампания была для немцев чуть ли не летним отпуском.

Следует отметить, что было внутреннее и внешнее сопротивление (возглавляемое Шарлем де Голлем). Участники обоих движений стремились к тому, чтобы Франция приняла участие в своем собственном освобождении и борьбе с нацизмом. То же самое наблюдалось в Голландии и Бельгии.

— Как стало возможным появление режима Виши, который поддержала определенная часть населения?

— Существовало общественное мнение, благоприятствовавшее фашистским проявлениям, поскольку люди тогда еще не знали всего того, что мы знаем сейчас. В то время люди еще не понимали, что несут в себе фашизм и нацизм. Многие мыслители рассматривали их как альтернативу демократии, начинавшей приходить в состояние упадка в Европе. По этой причине многие страны попали под влияние тоталитарной идеологии.

— Но в книге «Дети с желтой звездой» Вы рассказываете о том, как режим Виши депортировал тысячи евреев…

Все верно. Во французском обществе произошел раскол. Иногда создается впечатление, что Франция состоит только из проживающих в Париже космополитов. Однако это не так. В ней было и большое количество консервативно настроенных крестьян, не воспринявших ценности республики, считавших, что в стране нет порядка. Именно они и стали использовать антисемитские доводы, приходившие из других мест.

Эта часть общества посчитала необходимым поддержать «консервативную революцию» (как они ее называли), в ходе которой она обещала встать на защиту традиционных ценностей вечной Франции, не желавшей принимать новое. В итоге все обернулось фашизмом.

— Гитлер знал о подобных воззрениях во Франции?

— Да. По сути дела, разделение между свободной и оккупированной Францией всегда было временным. Главной задачей Гитлера было не завоевание Франции, а создание в ней государства, созвучного его идеям, которое впоследствии присоединилось бы к Германии. Этому способствовало не только то, что режим Виши сотрудничал с нацистами, он также разработал законы о преследовании евреев, весьма похожие на те, что действовали в Германии.

— В романе «Дети с желтой звездой» Вы рассказываете о французских концлагерях, куда режим Виши отправлял евреев.
— Да, действительно. Эти концлагеря создал не режим Виши, а Третья Республика, когда она захотела взять под контроль испанских республиканцев, скрывавшихся от франкистов на юге Франции. Изначально предполагалось, что эти лагеря будут временными. Их оборудовали на береговой полосе, и условия в них были нечеловеческими.

[=Zaman=]

Постепенно они распространились по всему югу Франции. Но началась война, которая все изменила. Некоторых заключенных выпустили с тем, чтобы они пополнили армейские ряды (например, республиканцы записались в Иностранный легион). Других использовали на рытье траншей. Все определялось политическими соображениями.

Придя к власти, режим Виши переделал эти лагеря. Туда отправляли беженцев, прибывавших из Германии и других стран Европы, в зависимости от их идеологических или религиозных воззрений, не обращая внимания на то, были они евреями или нет. Также в эти лагеря помещали «нежелательные элементы», как их называли. Постепенно переполненность лагерей, нехватка продовольствия и одежды привели к тому, что организации вроде Красного креста или квакеры обратились за помощью к людям, подобным Андре Трокме, прося их увезти еврейских детей в безопасное место.

— Проводились ли во Франции облавы на евреев?

— Да, было несколько облав. Большая облава прошла в 1941 году, когда от 7 до 8 тысяч евреев были отправлены в немецкие концлагеря. Но самая массовая произошла в 1942 году, когда французская жандармерия схватила детей, стариков и женщин. Дело было в том, что немцы просили прислать им только взрослых. Режим Виши не знал, что делать с детьми. И сначала они остались во Франции. Однако, французские власти заявили немцам, что не хотели оставлять у себя детей. В итоге большое количество детей было отправлено в Освенцим.

Многие из этих детей жили во Франции с середины 30-х годов и имели французское гражданство. Правительство Виши приняло закон, позволявший лишать гражданства как их самих, так и их родителей. Все это было сделано, чтобы облегчить их выдворение из страны.

Это был холодный и тщательно спланированный шаг, вовсе не направленный на то, чтобы услужить нацистам. Ведь, в конце концов, французские коллаборационисты сделали гораздо больше того, о чем их просили немцы. Они были убеждены в том, что необходимо выдворить из страны всех евреев.

— Сотрудничало ли правительство Виши с немцами в депортации евреев?

— Режим Виши был насквозь коллаборационистским в этом вопросе. Другое дело, что очень мало авторов пишет о том, что это правительство отправило тысячи трудящихся на принудительные работы в Германию. Нечто подобное совершили и многие другие страны.

Многих отправляли в качестве рабов, от итальянцев до испанцев. Эта рабская рабочая сила помогала поддерживать нацистский режим в то время, как немцы сражались на фронте. По этому поводу существует множество драматических историй, которые еще ждут своего часа.

— Французского движения Сопротивления тогда еще не существовало?

— Нет. Франция наряду с Голландией и Данией была одной из стран, приютившей наибольшее количество беженцев. Во Франции нашли убежище многие евреи. Если французских евреев было уничтожено менее 50%, то в прибалтийских республиках этот показатель практически был равен 100%. Но все дело в том, что народ Франции весьма пассивно отнесся к оккупации.

[=Zaman=]

— Чем можно объяснить эту пассивность?

— Думаю, что население пребывало в психологическом шоке. Французы никак не могли предположить, что так быстро потерпят поражение. Они не могли смириться с таким поражением. Франция не могла противостоять немецкой мощи ни в военном, ни в политическом плане. Нацизм представил ее как нечто устаревшее, подлежащее сносу. А с новыми идеями бороться трудно.

Мы живем в обществе, где считают, что новое всегда лучше, хотя это совершенно неправильно. В данном конкретном случае, например, новое оказалось значительно хуже. Нацизм и фашизм — это коммунизм в националистическом обличье.

— Как получилось, что значительная часть жителей стали коллаборационистами или же проявляли безразличие к проявлениям антисемитизма?

— Антисемитизм всегда был позором Европы. И Франция в этом смысле не исключение, хотя это нам и неприятно. Еврея всегда рассматривали как чужака, даже если он прожил в стране десятки лет. Все дело в том, что евреи жили закрытыми сообществами, соблюдали свои обычаи, говорили на своем языке… И это уже был вопрос не религии, а интеграции. Поэтому в Европе всегда было большое расслоение.

Подобное наблюдается и у нас. В Испании по-прежнему есть антисемитизм, хотя 500 лет назад из страны было изгнано большинство евреев. Например, при Франко беженцам евреям-сефардам не разрешали селиться в стране, хотя и позволяли пересекать Иберийский полуостров, если они направлялись в Аргентину.

— Но с другой стороны, жители некоторых населенных, например, Шамбон-сюр-Линьона, выступили против нацистов.

— Совершенно верно. Но они очень хорошо понимали суть происходящего. Начиная с 1939 года, пастор Андре провел большое количество бесед с местными жителями. Он очень хорошо знал, что происходит в Германии на основе событий, развернувшихся вокруг Протестантской церкви, к которой он принадлежал. Протестанты отказались принять условия нацистов и отделились от официальной Лютеранской церкви. Благодаря полученным сведениям, население Шамбон-сюр-Линьона сумело правильно оценить происходившие события. Когда образовалось правительство Виши, жители этого городка и близлежащих селений знали, чего ждать. Полученная информация помогла им преодолеть сложившиеся обстоятельства.

— Как жители этого городка помогали еврейским беженцам?

— Первой мыслью было отправить их в Швейцарию или Марсель, где уже скопились тысячи беженцев, ожидавших теплохода, чтобы покинуть Европу. Беженцев доставляли в Марсель те же группы, которые отправили множество детей в Шамбон-сюр-Линьон.

[=Zaman=]

Они занимались этим, поскольку имели в своем распоряжении необходимую инфраструктуру. Ее создали еще до начала войны прихожане городка, принимавшие в то время детей рабочих Лиона, чтобы обеспечить нормальный летний отдых. Они также располагали небольшой гостиничной инфраструктурой (Шамбон-сюр-Линьон был излюбленным местом отдыха в летнее время). Кроме того, пастор Андре создал школу пацифистов с тем, чтобы дети гугенотов и протестантов имели возможность поступить в высшее учебное заведение. Все это сделало возможным размещение там такого количества детей.

— Все ли жители оказывали помощь?

— Да, хотя между местным населением и беженцами и возникали некоторые трения. Не столько с детьми, сколько со взрослыми, прибывшими ранее частным порядком, чтобы затеряться здесь. Они стремились покинуть большие города и скупили большое количество продуктов питания. Это вызвало рост цен в регионе и породило определенные подозрения в отношении евреев, занимавшихся этими делами. Но в итоге, разумеется, восторжествовал дух солидарности.

Когда пастор Андре в течение какого-то времени скрывался из опасения быть арестованным за руководство этой деятельностью, само население продолжало оказывать помощь беженцам до самого конца войны. Тем самым, оно продемонстрировало, что за всем этим стоит не один человек, а десятки обычных людей. Ни один из жителей не предал своих товарищей. Все были охвачены духом единения и взаимной поддержки. Боролся не только Андре Трокме, а все они. Как единое целое.

— Почему ни немцы, ни спецслужбы режима Виши не разгромили это сопротивление?

— Нацисты бывали в городке наездами. Когда в Шамбон-сюр-Линьоне узнавали об их приезде, то предупреждали всех беженцев, чтобы они ушли в горы.

Кроме того, Шамбон-сюр-Линьон — достаточно изолированное место, куда зимой попасть непросто. В определенном смысле этот городок был отделен от остального мира. Там даже не было казарм жандармерии, поскольку этот районе считался спокойным. С точки зрения климата, это были одновременно рай и ад. Поэтому гитлеровцы решили не развертывать там своих войск.

Там не было постоянного воинского контингента, поскольку они не видели в этом необходимости. Хотя и была попытка депортировать евреев, испанских республиканцев и работников искусств, которые там укрывались, в итоге на все этот закрыли глаза. Правительство Виши вообще не захотело этим заниматься, а перед немцами стояли другие проблемы.

— Какие?

— Они начинали проигрывать войну и не хотели отвлекать силы на регион, не имевший стратегического значения. Решающим фактором также было отсутствие вооруженного сопротивления почти до конца войны. Поэтому о Шамбон-сюр-Линьоне просто забыли.

— В таком случае, облав не было?

— Были и становились все более интенсивными. Последние облавы проводились летом 1942 года. После высадки союзных войск в Сицилии нацисты решили, что еще одна высадка может быть произведена через Марсель. Поэтому они дислоцировали войска по всей прилегающей территории и развернули там широкомасштабные репрессии.

Не будем забывать, в частности, что именно в этой местности орудовал недоброй памяти «Лионский мясник». С той поры опасность стала возрастать.

Напряжение сопровождалось ростом облав. Летом 1943 года Даниэль (двоюродный брат Андре) был схвачен и отправлен в концлагере по обвинению в том, что он еврей, хотя он таковым и не являлся. Несколько ребят из школы, которой он руководил, также были схвачены и отправлены в концлагеря.

— Какое наказание применяли при режиме Виши по отношению к тем, кто укрывал или помогал бежать евреям?

— Обычно казнили, бросали в тюрьму или отправляли в Германию как члена Сопротивления (независимо от того, участвовал ли тот или иной человек в вооруженной борьбе или нет). В Германии эти люди могли окончить свою жизнь в концлагере. Любое противодействие означало большой риск. Как для себя самого, так и для членов своей семьи. Многие участники Сопротивления боялись в первую очередь преследования своих родных и близких.

[=Zaman=]

Франция – не победитель во Второй мировой войне, а свидетель

Россия имеет право и обязана поднять вопрос о незаконности пребывания Франции в ООН.

Несколько дней тому назад Министерство иностранных дел России предупредило Францию о том, что не потерпит провокации в Организации Объединенных Наций. После этого российский представитель потребовал от Совета ООН по правам человека дать оценку политике французского правительства, поощряющего русофобию. Очевидно, что следующий шаг должен быть еще более жестким.

 

У России есть законное право поставить вопрос о легитимности пребывания Франции в ООН. Ведь Париж не имеет права на членство в этой организации ни фактически, ни юридически.

Напомним, что Франция попала в ООН, а также в список постоянных членов Совбеза поскольку считалась одной из стран-победительниц во Второй мировой войне. Однако здесь есть юридическое противоречие.

Франция стала членом Организации Объединенных Наций и Совета Безопасности в статусе так называемой Третьей республики. В этот период она являлась колониальной империей. Сразу после окончания войны начался распад этой империи. Сначала из нее вышли страны Ближнего Востока и Индокитая, затем их примеру последовали государства Африки.

 

Как следствие, французское руководство было вынуждено постоянно менять государственное устройство и административное деление страны. В 1946 году Франция приняла новую конституцию. Была учреждена Четвертая Французская республика. В 1958 году ее парламент утвердил очередной основной закон. Была учреждена Пятая Французская республика, существующая до сих пор. Официально Пятая республика считает себя правопреемницей Третьей и Четвертой. По факту же у этой правопреемственности есть коллизия.

На момент создания ООН юридической и административной территорией французского государства являлась вся территория современных Франции и Алжира. Однако в 1962 году Алжир отделился от Франции. После этого возник вопрос о том, кто займет место Французской республики в Совбезе ООН.

 

Согласно правилам всемирной организации, в случае распада страны на ее правопреемство может претендовать то государство, в составе которого осталась большая часть территории предшественницы. Территория Алжира почти в 4 раза превышала территорию современной Франции. Соответственно, именно африканское государство должно было занять место Французской республики в Совбезе ООН. Однако в реальности оно досталось меньшей части французского государства образца 1945 года. С тех пор пребывание Франции в ООН юридически незаконно.

Незаконно оно еще и по той причине, что французское государство во время Второй мировой войны официально являлось союзником Гитлера.

После прихода нацистов к власти в Германии французское правительство всячески стремились их "умиротворять". При этом шло на всевозможные уступки, сдавая своих союзников – Чехословакию, республиканскую Испанию, Польшу. Когда же в мае 1940 года Вермахт вторгся во Францию, правительство страны и вовсе предпочло пойти на сговор с гитлеровцами. Глава французского государства Анри Филипп Петен заключил союз с Третьим рейхом. В 1941 году так называемый режим Виши выступил на стороне нацистской Германии против СССР.

В этот же период британцы создали в Лондоне альтернативное правительство во главе с бригадным генералом Шарлем де Голлем. Однако его формирования, в отличие от формирований Виши, в большинстве своем состояли не из французов. Большинство в "Свободной Франции", а затем в "Сражающейся Франции" составляли выходцы из колоний.

 

Так, летом 1943 года регулярные части де Голля насчитывали 53 тысячи человек. Из них 32 тысячи представляли выходцы из колоний, не имевшие французского гражданства. Еще несколько тысяч представляли выходцы из Алжира, лишь формально имевшие французское гражданство.

Также де Голлю подчинялись партизанские формирования, которые вошли в историю под названием "Движение сопротивления". Численность этих партизан на пике, а именно летом 1944 года, не превышала 35 тысяч человек. Их костяк составляли… беглые советские военнопленные, антифашисты из Испании, коммунисты.

Что же касается самих французов, то до освобождения Франции англо-американцами летом 1944 года большинство из них поддерживало "рейх" и воевало на его стороне.

(фак ю франсе)

Для сравнения: через различные формирования Вермахта на Восточном фронте прошло более 200 тысяч французов. И это не считая тех, кто преданно служил нацистам на территории Франции.

И последнее. Юридически Франция все же не являлась страной-победительницей во Второй мировой войне.

Как известно, в ночь с 8 на 9 мая 1945 году в берлинском предместье Карлсхорст был подписан Окончательный акт о безоговорочной капитуляции Германии. От имени германской стороны его подписал генерал-фельдмаршал, начальник штаба Верховного командования вермахта Вильгельм Кейтель. Безоговорочную капитуляцию приняли маршал Георгий Жуков от СССР и заместитель главнокомандующего союзными экспедиционными силами маршал Артур Теддер от имени США и Англии. Французский представитель генерал Жан де Латр де Тассиньи поставил подпись под актом в качестве СВИДЕТЕЛЯ. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть сам документ.

[=Zaman=]

Как в оккупированной Франции торжествовал «горизонтальный коллаборационизм»

Патрик Буиссон, советник президента Николя Саркози, который возглавляет специализированный телеканал, рассказывающий соотечественникам об Истории с большой буквы, позволил себе замахнуться на устоявшееся мнение – в годы нацистской оккупации вся жизнь сводилась едино лишь к тяготам, страданиям и славному сопротивлению.

Этот месье вбросил в жаркое пламя общенациональной дискуссии огнеопасную провокационную мысль: нечего, мол, стыдиться грязного белья, а именно – того непреложного факта, что многие француженки, по доброй ли воле или по горькой нужде, оказывались регулярно в «постели с врагом».

В своем занимательном, окольным образом выражаясь, исследовании под названием «1940-1945: эротические годы» автор на основе свидетельских показаний и статистики доказывает, что в этот период произошел феноменальный бум в таком теневом секторе экономики, как оказание гражданам мужского пола интимных услуг.

 

Нехорошее слово «коллаборационист» широко употреблялось в ту сурово-свинцовую пору, когда на оккупированных войсками фашистской Германии территориях находились среди местных жителей их вольные или невольные пособники. Вишистский режим, которому Гитлер милостиво и с дальним умыслом оставил в относительное управление нижнюю половину Франции, вполне подходил под это определение. Верхняя половина страны была, по сути, аннексирована. И здесь процветал, как считает Буиссон, «горизонтальный коллаборационизм», или же предоставление чужеземным захватчикам права удовлетворять свои физиологические потребности за счет покоренных туземцев.

http://mtdata.ru/u23/photoECD5/20671222418-0/original.jpg#20671222418

Накануне войны местные дома терпимости переживали период полураспада – решительно и пуритански настроенная общественность теснила содержательниц притонов и вертепов на всех фронтах. Отрасль находилась в упадке. С приходом «бошей», как презрительно галлы именовали своих соседей германцев, наступил своего рода золотой век, пусть и краткосрочный. В одном только Париже, выяснил Буиссон, популяция «ночных бабочек» размножилось до 100 тысяч, что в пять или даже шесть раз превосходило их численность в довоенную пору.

Для привлечения германских «кавалеров на час» парижанки, решившиеся выйти на панель, стали перекрашиваться в брюнеток, полагая, что это будет выглядеть экзотично для тех, кто ранее привык у себя дома иметь дело с «белокурыми бестиями» противоположного пола.

Оккупационные власти установили полный немецкий «орднунг», пишет Буиссон, определив для инспекции этих увеселительных секс-заведений в столице 15 профильных врачей, которые были обязаны проверять девушек по вызову по три раза в неделю. Любой недосмотр, как указывалось в полученных ими инструкциях, приравнивался к «акту саботажа», что уже каралось по законам военного времени.

Признательные показания непосредственно причастных к узаконенному разврату, приведенные в книге, поражают воображение. Вот, к примеру, откровение одной из «мадам», содержавшей элитный бордель, некой Фабиен Жаме: «Мне почти стыдно в том признаться, но это было самое счастливое время в мой жизни. Эти ночи в пору оккупации были просто фантастическими». Офицерам вермахта было предписано строго-настрого вести себя с французами предельно учтиво и галантно. Рекламный слоган того времени звучал не так уж и глупо: «Немец – корректен». Цветы и конфеты стали обязательным атрибутом скоротечных ухажеров.

http://mtdata.ru/u25/photo6B4B/20340440965-0/original.jpg#20340440965

«Никогда еще бордели Франции не находились в таком отменном состоянии, как при немцах», – делится сегодня прожитым мадам Жаме (на французском ее фамилия произносится как слово «Никогда»). «Рабочие лошадки», так Жаме называет своих девочек, были им очень благодарны, а потому пришлые клиенты в том далеком 1940 году встречали самый теплый прием, который объяснялся, по разумению мамаши, не только высокой покупательной способностью переходивших из рук в руки рейхс-марок.

Правда, в 1941 году эйфории чуть поубавилось, сокрушается мадам, – началась война против Советского Союза и «самых молодых и самых бойких» отправили на восточный фронт.

Кстати, французская аристократия также попала в ласковые сети: модный салон графини Мари-Лаур де Ноэль охотно принимал, не побрезговав, представителей «господствующей расы», что внушали немцам их духовные пастыри. Не остались в стороне от амурных похождений культовые, по тамошним и даже нынешним меркам, фигуры: заводила блиц-романы с германскими офицерами и Коко Шанель, и Арлетти. Под этим сценическим псевдонимом скрывалась актриса Арлетт Леони Батиа, не померкнувшая и поныне звезда пронзительного по настроению фильма «Дети райка», снятого режиссером Марселем Карне в 1945 году.

http://mtdata.ru/u25/photoCC74/20499379715-0/original.jpg#20499379715

Арлетти ничуть не смущалась своего флирта с незваными чужаками, дерзко встав в позу: «У меня французское сердце, но тело – интернациональное».

Впрочем, не все сводилось к плотским утехам, морализирует Буиссон, утверждая, что зачастую для солдат и офицеров немецкого оккупационного корпуса поход во французский бордель был призван утолить «тоску по дому». Там можно было выпить вина, послушать музыку, потанцевать с женщиной, не обязательно при этом было вести ее затем наверх в «номера». Нередко возникали искренние и сильные чувства, и не случайно в эти годы от брачных и внебрачных союзов немцев и француженок родилось 200 тысяч детей…

Но когда мужчины вернулись с войны, отмечает Буиссон, то герои Резистанс восстановили не только суверенитет Франции, но и справедливость – француженок, слишком увлеченно куролесивших с оккупантами, обрили наголо.

[=Zaman=]

Как последние стали первыми 

Самит Алиев Caliber.Az

 

Очень часто дорогие ребята и уважаемые товарищи взрослые задаются вопросом: а как же так получилось, что сдавшаяся фашистам через 43 дня Франция попала в число держав-победительниц?  Один дом Павлова в Сталинграде держался дольше. Если помните, дом Павлова в отличие от Франции, так и не сдался, и был практически разрушен, а отбивался он от фашистов целых 58 дней. Было уничтожено более сотни немцев, что превышает потери немцев при взятии Парижа 14-го июня 1940-го года. Это я, товарищи, шучу. Париж был сдан вообще без боя, и в ходе съемок, ээээ, то есть, в ходе триумфального марша немецких войск по столице Франции ни один немец так и не пострадал. Впрочем, как ни один француз тоже не пострадал, но такое иногда случается.

Так вот, а попала Франция в число держав-победительниц просто по воле одного из победителей, а именно – Соединенных Штатов Америки. США был нужен еще один голос в Совете Безопасности ООН, вот Франции и разрешили. Ну, историю о немецком фельдмаршале Кейтеле, который при подписании капитуляции посмотрел на французского генерала Жана де Латра де Тассиньи со всей возможной иронией и ехидством спросил: «А что, вот эти тоже нас победили, да?» знают практически все. Но мало кто знает, что де Голль въехал в освобожденный, заметьте, совершенно не французами, а американцами Париж именно на американском танке. И это было символично, потому что в таких делах мелочей не бывает. Кстати, Сталин, будучи довольно проницательным человеком, как-то оценил де Голля как человека, совершенно непонимающего политической ситуации, в которой находится.

А случай, который произошел в ходе официального визита де Голля в Канаду в 1967-м году как нельзя более подчеркивает «мудрость» этого политического лидера и правоту Сталина в его оценке. 23-го июля 1967-го года, прибыв в Монреаль, де Голль произнес речь с балкона монреальской ратуши, по окончании которой воскликнул: «Да здравствует Квебек! Да здравствует свободный Квебек!», интонационно выделив слово «свободный». Скандал, конечно, разгорелся нешуточный, и визит пришлось прервать.

Почему это меня не удивляет? Канадское правительство небезосновательно расценило речь де Голля как провокацию, и геополитические противники Франции, которых у нее хватает, в долгу не остались. Прессе США, Канады и Великобритании было чем возразить Франции, и ей много чего припомнили. От поведения в ходе Второй мировой войны и до… подавления бретонского национального движения. Дело в том, что во Франции, в этой «цитадели демократии и поборницы прав человека», в стране, на которую «надеются» все угнетенные национальные и не только, меньшинства на свете, за использование бретонского языка детей строго наказывали, и такая практика сохранялась до 1970-х годов: если ученик во время урока или на перемене вдруг заговорит на бретонском, ему на шею вешали позорный знак, называемый «символ» или «корова». Обычно «символом» был кусок старого башмака на веревке или кусок дерева с надписью «Я говорю по-бретонски». Ученик должен был застукать кого-нибудь из своих товарищей за разговором на родном языке, донести учителю, после чего перевесить на него позорный знак. Тот, у кого «символ» оставался на шее к моменту окончания учебного дня, подвергался обычному для французских школ наказанию: его оставляли после уроков. В школе, пока ребенок не попросит еды по-французски, есть ему не давали. Не знаешь, как сказать по-французски: «Можно в уборную?» — да хоть в мокрых штанишках ходи, твои проблемы. Худо-бедно дети учились говорить по-французски, при этом запоминали: говорить на бретонском языке стыдно и плохо. «Запрещено плевать на пол и говорить по-бретонски», — гласила табличка на стене во многих школах. Либералы в таких случаях обычно говорят: нет, это другое. Да неужели?

Сделаем выводы. Воевать с Францией напрямую, у нас, конечно, не получится, а вот при первом же удобном случае оказать всё возможное содействие её геополитическим противникам, ну, о которых я говорил выше – дело нужное. Я бы даже сказал, Богоугодное. Да и у нас самих один на один с Францией кое-что получается, задержанный за шпионаж Мартин не даст соврать. И вообще, небольшой анонс. Я готовлю серию передач, ну, две или три, это уж сколько получится, которые, надеюсь, будут интересны нашему зрителю. Серия будет посвящена приключениям французских войск на оккупированной территории Советского Союза в ходе Второй мировой войны, в частности, об их участии в карательных акциях на территории Украины, Беларуси и России. Вы узнаете много чего интересного, например, о деятельности французского полка за номером 638, который подчинялся командующему группой армий «Центр», да, той самой группе армий «Центр», которая наступала на Москву осенью-зимой 1941-го года. «Все мы служим бессмертной Франции и Европе завтрашнего дня. За Великую Германию! За ее вождя, за фюрера Адольфа Гитлера» — это слова из речи, которую толкнул один из французских офицеров в ходе церемонии присяги тогдашним хозяевам. Вот такая она, Франция…

 

Caliber.Az

[=Zaman=]

Государственное чувство юмора. «Неудобная правда» Самита Алиева

 

[=Zaman=]

Как это делалось в Новом Свете-2 

Самит Алиев Caliber.Az

 

Крупный пингвин, белокожий и рыжий, спустился в долину, неся на плече ствол дерева. Приблизившись к черному от загара маленькому пингвину, поливавшему свой латук, он крикнул ему: «Твое поле принадлежит мне!» Произнеся эти властные слова, он ударил маленького пингвина дубиной по голове, и тот пал мертвым на землю, возделанную его собственными руками». Это цитата из замечательного романа Анатоля Франса «Остров пингвинов», если кто не читал — настоятельно рекомендую, критики вообще называют это произведение «Шутовской хроникой человечества», хотя ее правильнее было бы назвать гротескным изображением истории Франции, как-нибудь я обязательно расскажу вам об этом романе и о самом Франсе поподробнее, так вот, «твое поле принадлежит мне» — в этом, именно в этом и заключена вся суть колониализма.

 

Показателен следующий эпизод, он как нельзя лучше иллюстрирует отношение французов не только к чужому полю, но и к его хозяевам. Оцените: командующий французами Антуан де Ламот Кадиллак, желая показать свою силу и власть, решил передать индейцам земельные участки, находившиеся на той земле, где гуроны жили не одно столетие. Не иначе как хотел продемонстрировать добрую волю. Но один из гуронских вождей ему ответил: «Эта земля вам не принадлежит. И не вам её нам вручать». В 1712-м году французы сочли, что индейское племя месквоки (их еще называли «фоксы») мешает транзитному пути из французской Канады в Луизиану, которая в те времена тоже принадлежала Франции.

 

Французы практически полностью их уничтожили, причем сделали это чужими руками, в уничтожении фоксов принимали деятельное участие тогдашние индейские союзники французов – племена оттава, анголкины и гуроны, разумеется, под мудрым руководством французов. К 1733-му году численность фоксов сократилась до нескольких сотен человек, но это еще не всё, захваченных в плен женщин и детей французы отдали крещёным индейцам в качестве рабов. Немногие из оставшихся в живых фоксов известны тем, что во время Второй мировой войны служили в армии США в качестве шифровальщиков. И если тот факт, что индейцы племени навахо служили шифровальщиками на тихоокеанском театре военных действий, стал более-менее известным благодаря кинематографу, то факт, что фоксы служили в армии США и участвовали в войне против нацистов в Северной Африке, известен менее.

Не менее показательна история другого полностью уничтоженного индейского племени – натчез. Это племя проживало в низовьях Миссисипи, на берегу ее притока реки Натчез, откуда, собственно, и появилось ее название. Ну или наоборот, это уже детали.

 

В дельте Миссисипи французы основали свою колонию Луизиану, и поначалу натчез отнеслись к пришельцам вполне благожелательно. Но в 1729 году коменданту форта Розали понадобилась земля, на которой стояла главная деревня и индейский храм, а раз французам понадобилась земля племени натчез, то натчез были обречены. Очень советую почитать «Историю Луизианы», написанную Симоном дю Пратцем, всё там описано достаточно красноречиво и без какой-либо политкорректности. Избавляйтесь от иллюзий, настоящая Франция бесконечно далека от образа, созданного массовой культурой. Это очень старый, жестокий и опасный хищник, и его благосостояние построено не только на передовых методах управления и техническом превосходстве. Оно построено на крови ограбленных колоний, и оно до сих пор базируется на неоколониальных методах отъема материальных ценностей. Но не стоит забывать, что именно передовые методы управления и техническое превосходство позволяют успешно грабить других. И этому нужно учиться, потому что лучший способ избавиться от империализма — это стать империалистом самому. Давайте и мы будем циничнее, потому что так делают решительно все.

 

Мышление должно быть исключительно рациональным, то есть определить цель, просчитать перспективы, принять во внимание издержки, после чего выбрать оптимальный вариант поведения. Человек предполагает, а Бог располагает, потому всё должно быть тщательно взвешено, чтобы получить максимальные преференции при любом, повторяю, любом из возможных вариантов развития ситуации. И, разумеется, никаких эмоций, ничего личного вообще.

Французы прекрасно знали человеческую психологию. Ну, если упростить, то знали, чем можно взять того или иного человека, ну или группу лиц, чтобы он или они делали то, что тебе от него и от них нужно. Одним из союзных племен французов в Северной Америке были абенаки. И вождь племени абенаков был представлен Людовику 14-му, после чего был возведен в дворянский титул. Земель ему, правда, не дали, не положено, но факт остается фактом: эго товарища потешили. А чего и не потешить, если тебе это ничего не стоит? Племя абенаков французы использовали, правда, не очень успешно, в ходе войны с англичанами, ну и то польза, англичане убивали не французов, а абенаков. Кондиаронк, вождь другого союзного французам племени, гуронов, вообще хотел, чтобы его похоронили в форме капитана французской армии. Французы мастерски использовали старый как мир принцип: «Разделяй и властвуй».

А об остальном — в следующий раз, я расскажу вам много чего интересного... 

 

Caliber.Az