"Made in China" - главное зло мирового рынка?

**Самарканд** · 24 января, 2010

"Made in China" - главное зло мирового рынка?

По предварительным данным, в прошедшем году Китай стал мировым лидером по объему экспорта. Но, похоже, это его нисколько не обрадовало, ведь именно экспорт служит причиной многочисленных торговых конфликтов с другими странами.

В последние годы Китай методично обходил одного за другим всех ведущих мировых экспортеров. Оставалась Германия - глобальный лидер по поставкам товаров и услуг за рубеж. К исходу прошлого года и этот соперник, похоже, остался позади. За прошедший год ФРГ, по предварительным оценкам, экспортировала товаров и услуг на сумму $1,17 трлн, в то время как Китай - более чем на $1,2 триллиона.

Китай стал крупнейшим мировым экспортером благодаря кризису, но лишь в результате того, что его экспорт сократился не так сильно, как германский. Падение показателей внешней торговли КНР продолжалось практически весь год; только в ноябре стал расти импорт, а в декабре наметился небольшой рост экспорта. По итогам 11 месяцев 2009 г. товарооборот Китая с тремя крупнейшими торговыми партнерами - ЕС, США и Японией - упал, соответственно, на 17%, 13,4% и 17,4%. Даже торговля со странами АСЕАН (с которыми у Китая сложились уже практически интеграционные отношения) сократилась на 13,2%. Таким образом, весь год внешняя торговля тормозила рост китайского ВВП. И то, что он все-таки вырос на целых 8,5%, заслуга исключительно внутреннего рынка.

Перспективы восстановления динамики экспорта пока весьма туманны, поскольку будут определяться тем, насколько хорошо идут дела у торговых партнеров Китая. А там признаки преодоления кризиса пока довольно слабые. Следовательно, существенного роста спроса на продукцию китайских производителей в мире пока ждать не приходится.

Тем временем засилье китайских товаров на мировых рынках давно стало притчей во языцех. И с ним ведется борьба, которая еще больше подрывает позиции китайского экспорта. Товары "Made in China" лидируют в мире по количеству применяемых против них антидемпинговых и иных защитных мер. По данным министерства коммерции КНР, только за 2009 г. Китай стал объектом более 100 торговых протекционист-ских мер - это мировой рекорд.

Пекин обеспокоен, поскольку это закрепляет за китайским экспортом репутацию агрессора, от которого нужно защищать рынки. Кроме того, протекционистские меры торговых партнеров имеют и вполне определенные социальные последствия: например, вследствие введения Евросоюзом в 2006 г. антидемпинговой пошлины в отношении обуви китайского производства в КНР потеряли работу около 20 тысяч человек. Вообще, самые болезненные для Китая торговые ограничения вводят США и Евросоюз, но их примеру уже следуют такие государства, как Аргентина, Мексика и даже партнеры по БРИК - Бразилия и Индия. Что касается США, они уже успели в начавшемся году ввести очередную защитную меру в отношении китайской продукции - предварительную антидемпинговую пошлину в размере от 43% до 289% на ввоз металлической чушки.

Впрочем, нынешняя неблагоприятная ситуация с внешней торговлей наглядно продемонстрировала одну важную и позитивную для Китая истину: он уже не является экспорто-ориентированной страной в той мере, в какой привыкли рисовать его многие эксперты. Внешняя торговля по-прежнему составляет весомую долю ВВП, однако КНР может поддерживать высокий экономический рост даже в условиях снижения показателей экспорта. Из почти полутора миллиардов населения Поднебесной на экспорт трудятся не более 40 миллионов человек. Это, конечно, немало, но и некритично в общих масштабах. Причем вялый посткризисный спрос на внешних рынках будет подталкивать все большее число предприятий переключаться на обслуживание потребностей внутреннего рынка, где наблюдается количественный и качественный рост потребления. В настоящее время население КНР, почти в пять раз превосходящее население США, потребляет в десять раз меньше, чем американцы. Так что большинство товаров "Made in China", которые широким потоком текут на внешние рынки, могут найти спрос и в самом Китае.

Источник - Утро.Ру

**Самарканд** · 5 февраля, 2010

А.Ломанов: Ядерная иголка в вате. Пентагон предложил Китаю занять место СССР

Подписание нового российско-американского договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) может состояться в марте или апреле, заявил помощник президента России Сергей Приходько. Он сообщил, что в работе над документом остались лишь технические детали: "В основном текст согласован, доработка потребует определенных усилий с точки зрения формулировок и юридического языка". Заместитель госсекретаря США по контролю над вооружениями и международной безопасности Эллен Тошер выразила уверенность, что администрация Барака Обамы представит договор об СНВ на ратификацию в конгресс уже в нынешнем году.

Поможет ли договоренность между Москвой и Вашингтоном побудить присоединиться к сокращению арсеналов другие страны, обладающие ядерным оружием? Например, Великобританию, Францию и Китай. Последний благодаря быстрому экономическому развитию получил возможность выделять все более значительные средства на военные нужды.

Шеф Пентагона Роберт Гейтс заявил в январе, что хотел бы начать с Китаем переговоры по ядерному оружию по образцу тех, которые проходили в прошлом с Советским Союзом. Он не уверен, что переговоры с Москвой "действительно привели к сокращению ядерных арсеналов". Однако "длительный искренний диалог о ядерных потенциалах" и возможность обсуждения взглядов сторон на ядерные вооружения и военную модернизацию "сыграли важную роль в предотвращении просчетов и ошибок в отношениях между двумя сверхдержавами в годы "холодной войны". Гейтс заявил, что "подобный диалог с Китаем стал бы наиболее продуктивным, это в лучших интересах глобальной стабильности".

Американские СМИ сообщают, что во второй половине 2009 года США провели с Китаем закрытую встречу по его стратегической ядерной программе. Однако в обозримом будущем диалог продолжен не будет. Китай крайне недоволен обнародованным в конце января решением США продать Тайваню партию оружия на 6,4 млрд долл. В ответ Пекин отменил ряд военных контактов и консультаций с США, отложен и запланированный визит в КНР Роберта Гейтса. К тому же Китай видит в ядерном оружии инструмент, позволяющий предотвратить возможное военное вмешательство США в тайваньский конфликт. Обострение спора из-за Тайваня вряд ли побудит китайцев раскрыть американцам информацию о своей ядерной программе.

КНР настойчиво подчеркивает, что не является сверхдержавой. Поэтому предложение Гейтса занять место бывшего СССР показалось китайцам не лестным, а опасным. Многие китайские сайты разместили комментарий интернет-портала "Чжунцинван" ("Китайская молодежь"), в котором утверждается, что за приглашением на переговоры кроется попытка США преувеличить значение китайской ядерной мощи и поставить Китай в неудобное положение. Если Пекин откажется, Вашингтон получит возможность обвинить его в нежелании взять бремя ответственности за движение к "безъядерному миру". Если Китай пойдет на переговоры и они не дадут результата, то США будут упрекать его в неискренности, что повредит имиджу страны. Но если китайская сторона согласится и выложит карты на стол, то американцы используют полученные сведения для сдерживания Китая и создадут вокруг него неблагоприятную международную атмосферу, преувеличивая значение китайского ядерного потенциала и создавая видимость его равенства со Штатами и Россией.

Главный научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Яков Бергер заметил "Времени новостей", что "никакой почвы для таких переговоров между Китаем и США нет": "Их ракетно-ядерные потенциалы несоизмеримы. Если у СССР и США было некое равновесие во взаимном устрашении, то у Китая ситуация иная и он готовит асимметричный проект". Эксперт напомнил, что Китай сообщил об испытании 11 января собственной противоракеты. Если развитие китайского потенциала будет и далее двигаться в этом направлении, то в области ядерного оружия "Пекину будет не о чем говорить с Вашингтоном ни сейчас, ни потом".

Официальную позицию по поводу сокращения ядерных арсеналов китайский лидер Ху Цзиньтао изложил в сентябре 2009 года на саммите Совбеза ООН. Он подчеркнул, что государства, обладающие наибольшими запасами ядерного орудия, должны продолжать значительное сокращение своих ядерных вооружений: "Когда созреют условия, другие ядерные государства также должны войти в процесс многосторонних переговоров по сокращению ядерного оружия". Для радикального сокращения ядерного оружия он предложил международному сообществу составить разбитый на этапы долгосрочный и реалистичный план действий, включая подписание договора о всеобщем запрещении ядерного оружия.

После подписания договора по СНВ Пекин вряд ли сочтет, что "созрели условия" для его участия в переговорах по ядерному разоружению. Китайское отставание в ядерной мощи останется слишком значительным. Летом 2009 года Россия и США согласовали примерные границы сокращений: 500-1100 стратегических носителей и 1500-1675 ядерных боезарядов. Официальных данных о китайском ядерном потенциале нет. По оценкам западных экспертов, ныне он состоит из 20-30 стратегических носителей, способных достигать территории США, и примерно 200 боезарядов. Американские аналитики полагают, что к 2020 году Штатам будет угрожать не более 100 китайских боезарядов на стратегических ракетах.

За годы "холодной войны" Китай привык к тому, что мировой порядок опирается на взаимное ядерное сдерживание США и СССР. Китай куда больше обеспокоен тем, не разрушится ли окончательно прежний баланс сил из-за неспособности России продолжать выступать одной из его опор, нежели гипотетической угрозой со стороны российского ядерного потенциала. Яков Бергер заметил "ВН", что подписание российско-американского договора СНВ может стать для Пекина не позитивным, а негативным стимулом. Если у Китая возникнет ощущение, что в результате принятия условий договора Россия утратила потенциал сдерживания США, например из-за американского превосходства в противоракетной обороне (ПРО), то "места для ядерных переговоров с США останется еще меньше". Китай очень опасается оказаться в положении бывшего СССР - один на один с американской мощью.

Китайские эксперты отмечают, что администрация Обамы обращает повышенное внимание на проблемы ядерного разоружения. Но перемен ждать пока не стоит - в ближайшие годы роль ядерного оружия в поддержании безопасности останется прежней или даже может возрасти, а США на деле не готовы отказаться от ядерного оружия. Китайские аналитики также указывают, что подписание договора СНВ не покончит со стремлением США и России к военному превосходству друг над другом. К тому же между Вашингтоном и Москвой сохранится проблема "щита" и "копья". Вместе эти два знака образуют в китайском языке слово "противоречие", но в данном случае их можно понимать буквально - нерешенной остается проблема соотношения наступательных сил и противоракетной защиты.

В середине января во влиятельной китайской газете "Цзефан жибао" появилась публикация, сравнивающая внешнюю политику Барака Обамы с "иголкой в вате". По мнению китайского автора, за истекший год стало ясно, что США намерены сохранить за собой руководство миром. Разница с правлением Буша состоит в том, что США стараются не делать эту цель слишком явной и маскируют ее примирительной риторикой. К примеру, визит Барака Обамы в Китай осенью 2009 года прошел удачно - гость много говорил о том, что две страны "сидят в одной лодке", о важности их двусторонних отношений для мировой политики и о том, что Китай будет руководить решением многих международных проблем вместе с США. В реальности же США продают оружие Тайваню, пытаются играть на проблемах Тибета и безосновательно ограничивают доступ на свой рынок китайских товаров. Но если Штаты постоянно вредят "стержневым интересам Китая", то ни о какой "общей лодке" говорить не приходится.

Александр ЛОМАНОВ

Источник - Время новостей

**Самарканд** · 9 февраля, 2010

В.Скосырев: Китай и США движутся к холодной войне. Пекин возмущен двуликой политикой Обамы

Большинство участников проведенного в Китае опроса считают, что КНР и Америка стоят на пороге серьезного конфликта. Опрос пекинской газеты, а также высказывания генералов и политологов показывают, что в Поднебесной растут антиамериканские настроения. Их всплеск застал Вашингтон врасплох. Он не ожидал, что поставки оружия Тайваню и призывы Обамы соблюдать права человека вызовут столь острую реакцию.

Более половины китайцев, точнее 55%, полагают, что Китай и Америка идут к новой холодной войне. Таков результат опроса, проведенного государственной газетой Global Times. Обострение произошло всего три месяца спустя после визита президента США Барака Обамы в КНР. Тогда посол США в Китае Джон Хантсмен утверждал, что никогда еще в недавней истории отношения между двумя державами не были такими хорошими. И вот теперь Госдепартамент вынужден искать объяснения тому, почему атмосфера так круто изменилась и чем вызвано крещендо антиамериканских публикаций в китайских СМИ, пишет лондонская Sunday Times.

Сигналом для политиков и ученых послужило решение Обамы продать Тайваню вооружения на 6,4 млрд. долл. "Мы должны ответить на основе заповеди "око за око" и продать оружие Ирану, Северной Корее, Сирии и Венесуэле", – заявляет Лю Мэньсюнь, член Народного политического консультативного совета КНР. По его словам, китайцам "нечего бояться – ведь северокорейцы противостоят Америке. Разве что с ними случилось? Нет. Иран противостоит Америке. И никакое бедствие на него не обрушилось".

Официальная реакция Пекина на сделку с Тайванем ограничилась отменой контактов с США по военной линии и угрозой подвергнуть санкциям компании – поставщики оружия. Но китайские аналитики полагают, что правительству нужно пойти дальше. "В этот раз Китай должен наказать США. Мы должны причинить им боль", – говорит старший офицер ВМС Ян Ли. А генерал Ло Юань заявил, что следует дислоцировать больше ракет против Тайваня.

Китайские военные призывают поднять качественный уровень вооруженных сил в течение ближайших десяти лет. "И когда мы будем достаточно сильны для прямого столкновения с США, мы сможем бросить им вызов", – говорит аналитик Народно-освободительной армии полковник Мэн Сянин. Даже газета China Daily, которая обычно отражает взгляды умеренной части китайского руководства, требует: "Когда на вас плюют, вы должны дать сдачи".

Чем объяснить поток антиамериканских высказываний в КНР? Конъюнктурной пропагандистской кампанией? Или Пекин действительно готовится к конфронтации с США? Эти вопросы мы задали главному научному сотруднику Института Дальнего Востока РАН Якову Бергеру. Это не пропаганда, высказывания китайских военных и политологов – результат серьезного, взвешенного анализа геополитических изменений в мире, который проводит Пекин, ответил эксперт. Китайские аналитики после финансового кризиса пришли к выводу, что соотношение сил в мире изменилось, США переживают упадок. В то же время китайские мозговые центры полагают, что гегемонистская держава № 1 не поступится своими интересами и рано или поздно столкнется с набирающим мощь Китаем. Нужно готовиться к этим схваткам, в том числе и в военной сфере.

Такие настроения в китайском экспертном сообществе и среди военных возникли не вдруг. Есть группа ученых и публицистов, которые с начала 2000-х годов выступают с националистических позиций и выпустили на эту тему целый ряд книг.

Сейчас всплеск резких антиамериканских высказываний связан с тем, что Обама обещал не начинать полемику вокруг таких проблем, как права человека, Тибет. А на деле руководители КНР видят, что ожидаемой сдержанности США не демонстрируют. В Китае, как раньше в СССР, ничего хорошего не ждали от демократических администраций в Америке. И сейчас действия Белого дома подтверждают пессимистические ожидания китайских аналитиков.

Владимир Скосырев

Источник - Независимая газета

**Самарканд** · 9 февраля, 2010

А.Ланьков: Китай – это велосипед. Устойчив, пока едет

Выступление на публичной лекции "Полит.ру" "Модернизация в Восточной Азии: 1945-2010":

Тема нашего разговора – модернизация Восточной Азии.

Наверно, нужно начать с одного вопроса: а что такое Восточная Азия? В России существует довольно странное отношение к этому термину. Корейцы, например, всегда удивляются, что, с точки зрения русских, их страна относится к Юго-Восточной Азии. Это открытие иногда вызывает ухмылки, иногда хохот. Это как сказать русскому, что Россия – северо-азиатская страна.

Сами корейцы считают, что их страна находятся в Северо-Восточной Азии. А Юго-Восточная Азия – это Вьетнам, это Таиланд. Термин "Восточная Азия", который я употребляю, думаю, он не столько географический, сколько культурный. Восточная Азия – это те страны, в которых на протяжении примерно 2000 лет с начала нашей эры и до конца XIX века государственным языком являлся древнекитайский.

То есть ни в Корее, ни во Вьетнаме, ни в Японии – хотя в Японии это менее строго выдерживалось, – была немыслима такая ситуация: чиновник составляет официальный документ, скажем, для императора, на родном же языке, например, на корейском. Это примерно как направить Медведеву докладную с матерными выражениями. В принципе пройдет, но это будет последняя докладная, написанная чиновником.

Весь документооборот был на древнекитайском. Школы реально предназначались не для изучения собственной словесности. Собственный язык обычно игнорировался начисто до конца XIX века. В Японии не совсем так, в других странах так. Это изучение древнекитайского торгового и философского канона, китайское влияние, копирование государственного аппарата, огромное количество китайских заимствований в языках региона. В японском, корейском языках слова, заимствованные из китайского языка, составляют 70-80% в современном газетном тексте. Вот это Восточная Азия.

1945 год здесь взят, наверное, как стартовая точка. Попытки модернизировать эту территорию, эти страны начались, естественно, существенно раньше. Первым и очень успешным примером модернизации стала Япония. Однако о Японии мы будем говорить достаточно мало, потому что к 1945 году Япония, с одной стороны, очень обособилась от Восточной Азии, она, так сказать, вышла из этого ареала во многом. Кроме того, там ответы на основные вопросы были уже найдены.

То есть все процессы, о которых мы будем говорить, относятся к остальным государствам региона. Их, скажем так, три, но они все без исключения испытали политический раскол по очень похожему сценарию. Речь идет о Корее, о Китае и Вьетнаме. Все три страны разделились, и разделились они в основном из-за вопроса: как мы будем проводить модернизацию? Из-за этого вопроса они воевали, воевали внутри себя, вели гражданские войны. Главный вопрос: как проводить модернизацию, как строить современное государство?

В восточной Азии конца 1940-х – начала 1950-х годов не было серьезных разногласий относительно конечных целей. Были серьезнейшие разногласия относительно методов их достижения.

И политические, и интеллектуальные элиты, причем практически поголовно, в Восточной Азии знали, что им нужно. Им нужно современное индустриальное общество западного образца. Когда они думали о будущем, то Китай, Корея, Вьетнам, которые они хотели видеть, – это была страна, покрытая сетью железных дорог, по которым несутся паровозы, это была страна, над которой металлургические комбинаты извергают клубы дыма. С каким восторгом они воспринимали тогда клубы дыма! Еще об экологии никто не думал. Это страна, над которой боевые аэропланы бороздят [воздух], потому что военный аспект тоже был очень важен.

Любопытная особенность – практически полное отсутствие фундаментализма. То есть, если мы посмотрим на Ближний Восток, Средний Восток, там оставалось очень долго, а во многих районах остается очень серьезным явление такое: как сделать идеальное общество? Сделать канон, как наши прадеды жили, и максимально точно это восстановить, и будет нам всем счастье.

Такой мысли в Восточной Азии не было. Такие настроения, особенно в Китае, не существовали. Они существовали только в 19 веке, последние их носители были сняты с политической сцены уже в 20-е годы 20 века. К 1945 году никто не думал, что решение всех многочисленных проблем можно достигнуть тщательным штудированием Конфуция. Все соглашались: давайте строить индустриальное общество, которое будет в общих чертах таким же, как на Западе, а может быть, даже и лучше.

Но вот тут возник очень серьезный вопрос. Во-первых, Восточная Азия к середине 1940-х годов представляла собой печальнейшее зрелище. Как ни трудно в это поверить, например, Южная Корея по доходу на душу населения уступала Папуа – Новой Гвинее и Нигерии. Вьетнаму было очень далеко до Шри-Ланки. Тайвань и Южная Корея имели относительно приемлемый уровень, но не сказать, что впечатляющий. А во Вьетнаме и Китае это практически уровень доиндустриального общества – $400-450. Все было очень бедным.

То есть фактически, если бы вы посмотрели на Китай 1940-х годов, то значительная часть населения в тот момент вообще не подозревала о существовании вообще современного мира. Значительная часть китайского населения, на тот момент порядка 80%, жило в деревнях. Представления об истории складывались из рассказов сказителей: и вот у нас была империя Цинь, вот она рухнула, во все времена была смута, генералы боролись за власть. И вот теперь у нас новый император, его зовут вроде бы Мао Цзэдун. Он из крестьян, но это не первый раз, у нас и раньше были такие императоры из крестьян. Вот примерно так воспринимала значительная часть населения Китая все, что произошло в 1949 году.

Откуда появляются эти новые элиты? Они фактически согласны с планом строить современную индустрию. И вот тут появляются два альтернативных проекта. Один проект – это, условно говоря, коммунистический проект, хотя в своем конкретном исполнении он оказался весьма далек от коммунизма. Другой – условно говоря, западнический, либерально-демократический проект, в котором и с либерализмом, и с демократией было крайне плохо вплоть до конца 1980-х годов. Попытки импортировать эти проекты на местную восточно-азиатскую почву привели к тому, что в действительности там выросло что-то весьма непохожее на иностранные прототипы.

Но все это произошло позже. А в конце 1940-х сторонники построения государства "как в Советском Союзе" отчаянно боролись со сторонниками построения государства, условно говоря, "как в США". Именно эти две страны служили как бы основными образцами, с которых во многом копировались и политические и экономические институты. Хотя как их скопировали, они тут же начинали меняться.

В конце 1940-х годов произошел первый раскол. В результате мы можем сейчас говорить о двух волнах модернизации. Первая волна – это диктатура развития. Страны первой волны – это страны, которые изначально выбрали этот самый якобы либерально-демократический, но однозначно рыночный, капиталистический путь развития, пусть и с очень большой долей государственного вмешательства. Это отнюдь не чисто рыночный капитализм. Это, конечно, Тайвань и Южная Корея. В это самое время континентальный Китай, северный Вьетнам и Северная Корея пошли по советскому пути, попытались строить общество по ленинско-сталинским принципам, хотя в итоге там сразу все начало получаться немножко не так.

Тайвань и Корея: начинается их экономический рост в 1950-е годы, а с 1960 – это период бешеного экономического роста. К концу 1980-х происходит политическая реформа, меняется политическая структура. Страны действительно превращаются в политические демократии.

Примерно лет за 10 до этого страны, которые изначально пошли по коммунистическому пути, совершают поворот на 180 градусов. Сначала около 1980 года – Китай, вслед за ним Вьетнам. Сохраняя для поддержания стабильности коммунистическую риторику, они начинают строить реально капиталистическую экономику, строить ее еще более успешно, во многом потому, что они, как ни парадоксально, куда меньше думают о вопросах социального равенства. Реально, это куда более жесткий капитализм, завернутый в красное знамя, который, в общем, всерьез никто не воспринимает.

То есть два этапа. Первый этап, скажем с 1950 по 1990 год, а второй, как ни парадоксально, перекрещивается – с 1980 по 2010. И я думаю, что еще не одно десятилетие может быть впереди.

Начнем с первой волны. Южная Корея и Тайвань. Страны маленькие. Численность населения Южной Кореи – 50 млн человек, Тайваня – чуть меньше 20 млн человек. Это достаточно небольшие страны, и страны действительно бедные. На момент провозглашения независимости, вернее на конец 1930-х, там шла мировая война и экономического роста не было. Это страны, конечно, более удачливые, чем Вьетнам и Китай, но все равно по мировым меркам очень бедные.

Для людей, которые оказались там у власти в 1950-е – 1960-е годы, задача стояла примерно так: как бы нам так все устроить из ничего. Дело в том, что у этих стран практически не было никаких природных ресурсов. В Южной Корее природных ресурсов нет, есть небольшое количество некачественного угля. Есть молибден, который как раз исчерпали перед началом экономического рывка. Собственно, и все. На Тайване дела немногим лучше.

Значит, каким образом добиться роста в условиях страны, начисто лишенной природных ресурсов, крайне бедной, да в добавок еще не имеющей достаточного количества образованных людей? Там было очень неплохо с начальным образованием, японцы активно вкладывали в начальное образование и в Корее, и в Японии, но людей с высшим образованием, инженеров и технических специалистов катастрофически не хватало.

В этих условиях решение было принято единственное возможное. Именно его потом с большим успехом скопировали Вьетнам и Китай. Ставка была сделана на рабочую силу. Поскольку в стране ничего нет, давайте сделаем из нашей страны огромную фабрику. У нас есть один ресурс – рабочие руки, и давайте добьемся максимума, используя этот ресурс.

На этом этапе у диктатур развития первой волны было одно очень важное преимущество. Традиционная высочайшая трудовая культура, которая существует в Восточной Азии. Это не значит, что китайский или корейский мальчик или девочка рождаются со способностью работать 14 часов, не разгибая спины, а в свободное время еще чему-то там учиться. Это культура, которая формировалась тысячелетиями. И она является результатом особенности традиционного сельского хозяйства этого региона.

Конфуцианская цивилизация – это цивилизация сельскохозяйственная, и это в первую очередь цивилизация риса. Китай – это империя рисовых полей, то же самое можно сказать о Японии, о Вьетнаме, о Корее. Скажем, в России, Европе крестьянская семья являлась самодостаточной единицей. Да, требовались гигантские усилия, авральный труд в страду, в остальное время можно было расслабиться.

На Дальнем Востоке в условиях рисового земледелия одна семья не могла ничего, вообще ничего. Дело в том, что для того, чтобы обеспечить стабильный урожай, необходимо было создать ирригационную систему. Для выращивания заливного риса необходимо поле, тщательно выровненное. Необходимо водохранилище, в которое нужно подать воду каким-то образом, в нужное время в короткие сроки надо спустить заслонки, спустить эту воду на поле. Не на одно поле: там огромная система полей, связанных друг с другом сложным образом, у каждого поля свой владелец, сообщающиеся каналы. Как воду подадим в водохранилище, как воду спускать? И все это надо делать быстро и четко.

Высадка – это опять-таки не сеятель, который из лукошка широким жестом разбрасывает зерно, это идет высадка рисовой рассады. Можно и зерном сеять, когда-то так и делали, потом обнаружилось, что рассадой куда больше урожайность. Как минимум по колено в такой грязной воде, жиже болотной, там и змеи, и много еще чего плавает, но это не важно. Теперь, температура примерно 25 градусов и нужно максимально быстро высадить эти маленькие кустики ручками. Сейчас делают машины, но до сих пор машины толком это делать не умеют, 120 крестьян делают это лучше.

Огромную плотность населения можно было поддерживать только в том случае, если там выращивать рис. Потому что по отдаче калорий с гектара рис является одной из самых эффективных сельскохозяйственных культур. То есть, если ты хочешь иметь 300-400 млн человек – примерно столько жило в Китае к концу традиционного периода, – или 20 млн в Корее, то ты должен кормить их рисом. Мясо там вообще не едят, в Японии его не ели вообще, в Корее его ели по большим праздникам, в Китае – по обычным. Скот – это тягловая сила. Никто не будет резать трактор, потому что он дефицитен, его беречь надо без всяких глупостей.

Высочайшая интенсивность труда, причем труд организованный и групповой. Тысячелетиями люди были вынуждены работать в коллективах. Индивидуально это было бесполезно, невозможно.

Еще одна интересная особенность – особое отношение к государству. Дело в том, что для европейского и в меньшей степени, но совершенно по другим причинам для русского крестьянина государство – это паразит, это братки. Сидит себе французский крестьянин, приехали люди из Англии и говорят: курка, яйки, млеко. И ты даешь, а иначе на конюшне нагайками, а некоторые и мечами машут. Отношение к государству соответствующее. У русского чуть-чуть другое отношение: он понимает, если своему князю не дашь, то придут с дикого поля и разговаривать не будут, а сразу зарежут и сами возьмут.

Отношение восточно-азиатское – оно другое: четкое понимание, что государство – высокая социальная ценность, которая связана со стабильностью в стране. Это восприятие государства как организатора. Опыт тысячелетий показал, что чиновник иногда говорит глупости, но по большому счету надо делать так, как сказал чиновник. Потому что именно государство могло обеспечивать стабильность, без которого работа этих ирригационных систем невозможна.

Отсюда непонятная для нас идеализация чиновника. Потому что в культуре этих стран чиновник – это безусловно позитивная структура, совершенно не мыслимая в европейской и русской традиции. На ранних этапах развития капитализма требовалось немало усилий, чтобы переучить вчерашних крестьян, чтобы научить их работать с требованиями индустриального производства. От звонка до звонка, четко, группами – в Восточной Азии этот вопрос не стоял. Там вопрос был решен полторы тысячи лет назад. Именно на это была сделана ставка.

Как я уже говорил, были определенные различия. Тайваньский подход – более свободно-рыночный, более классический. В Корее, где у власти оказался бывший советский офицер, а потом коммунист Пак Чжон Хи, – свои уроки политической грамоты. Это японская экономическая модель с дирижизмом, сильным государственным вмешательством – это корейская особенность. Если на Тайване, в общем, давали больше свободы рынку, то в Корее назначали людей олигархами, вкладывали в однозначно частные национальные проекты.

Поэтому несколько разная структура экономики. Например, в Южной Корее есть автомобилестроение, судостроение. Это первое-второе место в мире по продаже кораблей, спускаемых на воду сейчас, по машинам где-то пятое место Корея занимает. Это связано именно с тем, что это огромные инвестиции, их было сложно запустить в относительно маленькой стране без государственной помощи, давления и поддержки. Но по большому счету схема была достаточно одинаковой.

В Южной Корее и на Тайване на первом этапе в 1960-е годы ставка была сделана в основном на легкую промышленность, где можно использовать неквалифицированную рабочую силу. Девушки из деревни приходили и за три мешка риса, настоящего риса, не ячменя, который ели в корейской деревне, а настоящего вкусного белого риса, работали 14 часов в закрытом помещении. Им подруги завидовали и приходили следующие. Не надо идеализировать, были и абсолютно черные стороны. В 1965 году 40% всего корейского экспорта – это одежда и текстильные изделия. Примерно такая же картина на Тайване.

В 1970-е годы появляется капитал, опыт, появляется какая-то инфраструктура, и соответственно, появляется возможность уже заниматься тяжелой промышленностью. Если говорить о более мне знакомой Южной Корее, то когда в 1980 году было предложено президенту слетать в Западную Германию, он увидел автобаны, он там много чего интересного увидел, он увидел, что горы в Германии зеленые. Кто был в Корее, те знают, что Южная Корея – это страна, где все покрыто лесом, где люди не живут практически. Так вот, лес этот новый. Мало кто знает, что его высадили в 1960-е годы, там не было леса никакого. Вот его поразили эти леса и автобаны. Когда он вернулся, то сказал: давайте строить автобаны.

Диктатура мягкая, оппозиция слегка исчезла. Может, марш какой-то иногда провести в столице, газета иногда какая-нибудь выходит ехидная, ну, радиостанция, может, но не телевидение. Оппозиция начинает говорить, что рехнулось наше правительство. На непонятные национальные проекты тратят народные денежки. Зачем нам, где 20 000 – 25 000 машин в столице только, зачем нам вообще строить скоростные дороги, кто на них будет ездить? Воловьи упряжки?

Теперь стало ясно, что правительство оказалось право в этом смысле. Но все было весьма сложно. И лидеры оппозиции случайно падали с небольших пригорков насмерть, и забастовки давили со страшной силой. Это было диктатурой, хотя по сравнению, скажем, с их соседями, с тем, что устраивал Мао и Ким Ир Сен в эти же самые годы – это было воплощение доброты, мягкости и гуманизма. Но вообще, по нормальным меркам это была диктатура.

Более того, сама идея использования дешевой рабочей силы предусматривала весьма бесцеремонное подавление рабочего движения. То есть проправительственные профсоюзы отвлекали внимание рабочего класса от его насущных задач. И беспощадная борьба с любыми попытками создать реальный профсоюз. Сейчас, когда на Тайване думают об этом прошлом, вот мы смотрим снаружи и думаем, как там у них здорово. Для значительной части населения Южной Кореи Пак Чжон Хи – не столько спаситель страны, сколько палач демократии, человек, который отсрочил наступление прекрасных свободных дней на многие годы.

С этими диктатурами произошла действительно интересная история. Дело в том, что любая по-настоящему успешная диктатура развития в действительности достигается на убийствах. Если она достигает своей главной цели развития. Потому что по мере развития неизбежно формируется средний класс, растет уровень образования. Рано или поздно в стране формируется сила, которая вовсе не готова согласиться с таким стилем управления. Люди, которые принимают участие в политической жизни, которых раздражает официальная пропаганда, и люди, которые, в общем, не помнят того хаоса и нищеты, которые существовали до этого.

И на Тайване, и в Южной Корее это произошло практически синхронно. Люди примерно 1920-х – 1930-х годов рождения принимали диктатуры, может, видя, фальшь и ложь, но они помнили настоящий голод и помнили, что такое настоящий хаос. А вот люди, родившиеся в 1950-е, особенно в 1960-е годы, принять эти режимы уже не могли. Потому что рассказы о северокорейских танках, которые ездят по улицам корейских городов, рассказы о панической эвакуации – для них это папины истории уже надоевшие. Они воспринимали новую жизнь, с новым уровнем дохода, как нечто нормальное.

Поэтому в 1980-е годы в этих странах – и в Тайване, и в Корее это произошло одновременно, – возникает довольно серьезное движение за демократизацию. К концу 1980-х годов проходят политические реформы. Старые авторитарные режимы уходят от власти. И страны превращаются в классические и ранние демократии. Это практически полная победа, успех. Все хорошо, все замечательно, и в это время, когда эти два маленьких песика Восточной Азии [говорят], что в действие вступили новые правила, начали бегать уже слоны с бегемотами. То есть в первую очередь, конечно, Китай и Вьетнам.

О том, что происходило в Китае в 1950-е – 1960-е годы, я рассказывать не буду. Вьетнам конца 1950-х годов представлял собой достаточно типичную диктатуру, весьма похожую по многим параметрам на режим Мао Цзэдуна и на режим Ким Ир Сена. Там они начали строить то, что им казалось советской моделью, они начали активно развивать, использовать советские образцы. Но очень быстро они от этих образцов отошли, потому что товарищ Сталин им показался недостаточно радикальным.

На это тоже были причины, связанные с традиционными местными особенностями. Для системы, которую я описывал, свойственно обожествление государства, с одной стороны, и довольно сильные уравнительные, гравитарные тенденции с другой. В результате коллективизация в Корее, в Китае и в меньшей степени во Вьетнаме сводилась не только к коллективизации основных полей, но и к полному уничтожению приусадебных участков. В Китае в конце 1950-х годов из крестьянских домов изъяли даже посуду, потому что решили, что они не должны дома готовить. Им было необходимо обязательно питаться в общественных столовых, дома нельзя было готовить, все производимое отдавалось в общественные фонды. Все кончилось "культурной революцией". Попытки предпринимались, они были довольно интересные.

Когда мы говорили о коммунистах в Юго-Восточной Азии, надо было упомянуть об одной очень интересной особенности. Дело в том, что коммунизм в Восточной Азии с самого начала – а распространяться всерьез он начал только в 1920-е годы, – был во многом учением националистическим. В последние годы своей жизни Ким Ир Сен сказал: я не только коммунист, но и националист. Никакой великой тайны он не открыл, это было всем хорошо известно, в том числе и на Старой площади уже с 1960-х годов.

В Восточной Азии коммунизм воспринимался как еще одна стратегия модернизации, как еще один способ построения эффективного и мощного национального государства. В компартию люди шли не только потому, что они видели внутренние проблемы общества, внутреннее социальное неравенство, но и потому, что они считали, что коммунизм в его советском варианте – путь к ускоренному решению национальных проблем. Сталинские пятилетки, ускоренная индустриализация. Кроме того, классическая либеральная модель была к тому времени скомпрометирована своей связью с империализмом, колониализмом. А тут коммунизм с его мощным антиимпериалистическим пафосом и с модернизацией в суперкороткие сроки.

И Хо Ши Мин, и Ким Ир Сен, и Мао Цзэдун, и сотни тысяч людей, которые тогда стали коммунистами, они стали коммунистами не только для того, чтобы дать землю крестьянину, а еще и потому, что они верили, что это путь к решению национальных проблем. Этот подход к коммунистической идеологии лучше всего выразил Сяопин, отец китайской диктатуры развития. Он сказал: не важно, какого цвета кошка, важно, как она ловит мышей. Сказал он это в самом начале 1960-х. Такой вот прагматический подход.

Когда в 1970-е годы стало ясно, что старая модель не работает, от нее отказались везде, кроме Северной Кореи. Сначала Китай, позже Вьетнам обнаружили, что они сильно отстают от тех своих соседей, которые сделали, условно говоря, капиталистический выбор. При этом не надо думать, что ситуация была совсем уж катастрофической. В свое время "антимаоцзэдуновская" пропаганда в Советском Союзе во многом повлияла на наш образ Китая. А вообще-то говоря, при Мао в Китае существовал довольно заметный экономический рост. Да, были сложности, был сброс в начале 1960-х годов в период "большого скачка", были сбросы во время "культурной революции". Но в целом это был период роста.

Однако рост этот был недостаточен, особенно в душевых показателях. Экономика росла, но куда медленнее, чем экономика Кореи. Это постепенно осознавали в китайском руководстве. Когда смерть Мао и удаление части его ближайшего окружения расчистили политическую сцену для реформ, китайское руководство начинает реформы.

При этом надо сказать, что очень часто в России говорят о необходимости изучать восточно-азиатский опыт. Часто говорят, вот жаль, что Горбачев не последовал китайскому примеру. Честно говоря, по целому ряду причин он ему последовать не мог. Реформы, которые разворачивались во Вьетнаме и Китае, начинались реально с роспуска народных коммун, таких колхозов – не в том плане, что они были большие, а что уровень обобществления был немыслимый. Они в итоге разрешили людям варить рис себе, ну и курочку дома растить, ну и все.

В конце 1970-х – начале 1980-х годов вводится система посемейного подряда, система индивидуального подряда. То есть семьям дается возможность налаживать собственное, частное, тогда это таким словом не называли, сельскохозяйственное производство. Фактически в середине 1980-х годов китайские народные коммуны были распущены. Результат – стремительный рост сельскохозяйственного производства.

В 1980 году в среднем в Китае на душу населения производилось 290 кг зерновых и 4 кг мяса в год. В 1999 году производство зерновых составило 400 кг, увеличилось чуть меньше, чем в полтора раза. Производство мяса – 47,5 кг, то есть увеличилось в 11 раз. Начиналось все именно с аграрных реформ.

После этого на протяжении 1980-х годов начинается ползучая приватизация китайской экономики. Сначала разрешается создание мелких частных предприятий, потом потихонечку убирается система двойных цен на очень многие виды товаров (есть официальные госплановские цены и рыночные цены). Но постепенно список товаров, где применяются и те, и другие цены, сокращается. В начале 1990-х происходит полный переход на свободное рыночное ценообразование. Начинаются эксперименты с акционированием. В общем и целом тенденция продолжается, и сейчас частные предприятия дают где-то от 50 с небольшим до 70% ВВП Китая.

При этом в Китае власть решает, что в целях сохранения политической стабильности необходимо оставить более или менее неизменным тот старый политический антураж, который в общем и целом формировался еще в 1940-е – 1950-е годы. С другой стороны, в реальной идеологии происходит постепенный сдвиг к национализму. То есть использование весьма умеренного государственнического национализма – это важная часть современной идеологической линии и в Китае, и во Вьетнаме.

В этих странах, особенно в Китае, мы сейчас видим, как ни парадоксально, куда более высокий уровень имущественного неравенства, чем тот уровень, который существовал на Тайване и в Южной Корее. Например, коэффициент Джини в Китае составляет 45. Это очень высокий уровень. Коэффициент ниже 30 – это весьма высокий уровень социального равенства, это страны типа Норвегии, Чехословакии, от 30 до 40 – это некоторое заметное неравенство, скажем как в США, а уровень выше 40 – это уже Индонезия и Африка.

Так вот, в Китае он сейчас 45, в Корее во времена корейского экономического чуда коэффициент Джини составлял 27-29, это было результатом вполне сознательной политики. Потому что и те, и те, в общем испытали коммунистическую революцию. Они отлично понимали, что случилась она вовсе не из-за московских кандидатов, они отлично понимали, что социальное неравенство взрывоопасно, они его контролировали. А в Китае такого опасения сейчас в общем-то не наблюдается. В результате мы имеем очень высокий уровень социального неравенства.

Китай достаточно сознательно копировал Тайвань и Южную Корею. С конца 1970-х годов, когда разрабатывалась будущая стратегия реформ, в Пекине проходили многочисленные совещания. И на этих совещаниях обсуждались, изучались закрытые материалы по тайваньскому и южнокорейскому экономическому опыту.

Во Вьетнаме ситуация была немножко другая. Вьетнам с конца 1970-х годов имел довольно плохие отношения с Китаем и во многом ориентировался на Советский Союз. Однако с 1985 года в Советском Союзе начались перемены, это, с одной стороны, развязало руки вьетнамским реформаторам, а, с другой стороны, во Вьетнаме начали рассуждать о том, что мы станем делать, если советская помощь перестанет поступать в прежнем объеме. Надо сказать, что и в те времена, когда советская помощь поступала в достаточном объеме, положение Вьетнама оставалось весьма тяжелым.

Про Вьетнам можно так сказать: я еще ни разу не видел такой свободной диктатуры. В Китае чувствуешь, что полиция, люди в штатском смотрят друг на друга. А во Вьетнаме ничего подобного нет. Во Вьетнаме разложат власть по косточкам в разговоре с иностранцем, которого в первый раз встретили. Расслабленно все. Оно и понятно: у вьетнамских властей есть очень важный ресурс, которого не было в Китае, это ресурс национальной гордости. Они же победители. Они же надавали по морде почти всем великим державами за последнее столетие. И у власти ушедшие в отставку генералы, то есть люди помнят победы над французами, американцами, над китайцами. Поэтому они могут себе позволить проводить выставки в музеях, совершенно немыслимые в Китае.

Но для Вьетнама толчком послужило не столько влияние Тайваня и Южной Кореи, сколько изменения в Советском Союзе и, что еще более важно, в Китае. Потому что с 1985-1986 года стало ясно, что в Китае, в общем, дело пошло, когда вы видите более чем двукратное увеличение с 1970-х по 1990 й год. Ознакомившись с этими цифрами, вьетнамское руководство тоже решило начать свои реформы, которые очень походили на китайские, с той только разницей, что в политической области они были чуть-чуть более свободными.

С другой стороны, они развертывались в экономической области чуть-чуть помедленнее. Например, приватизация промышленности начинается только около 2000 года. Но схема опять точно такая же. Как у первой волны диктатуры развития мы видели схему: используя дешевую рабочую силу, создать легкую промышленность, используя легкую промышленность, создавать высокотехнологичные производства в тяжелой промышленности, потом в машиностроении, потом в сборке электроники и так далее. Такую же схему мы видим и во Вьетнаме и в Китае. С той только разницей, что параллельно с созданием легкой промышленности они проводили еще и аграрные реформы, которые позволили накормить страну. Сейчас Китай впервые в своей истории, впервые за 3000 лет не знает голода, то же самое относится к Вьетнаму.

До сих пор существует весьма заметная разница между ушедшим вперед Китаем и двинувшимся с 8-10 летним отставанием за ним Вьетнамом. Китай находится примерно на том же уровне, на каком находилась Южная Корея где-то около 1980 года. Причем речь идет не только о формальных цифрах статистики. Начинает развертываться автомобилестроение, быстро растет судостроение, но пока еще китайские машины вызывают усмешку. Но точно такую же усмешку в 1980 году вызывали и южнокорейские автомобили.

Но на фоне этого успеха, конечно, надо помнить, что не все так красиво. Существует серьезнейшая проблема у всей Восточной Азии. Дело в том, что диктатура развития первой волны во многом симулировала нормы. Они притворялись либеральными демократиями, они изображали как бы выборы, была как бы оппозиция, существовали как бы политические партии. В результате, когда в конце 1980-х годов ситуация изменилась, и появились силы, реально требующие политических перемен, провести эти политические перемены оказалось относительно просто. Выборы были проведены реальные, участвовала реальная оппозиция, все прошло достаточно хорошо.

Что произойдет сейчас в Китае и во Вьетнаме? В отличие от диктатур развития первой волны, диктатуры развития второй волны – псевдокоммунистические – испытывают жесточайший дефицит легитимности. Любое правительство должно отвечать, в общем, на один вопрос: слушайте, мужики, а что вы там делаете? Почему вы там сидите? Нужно постоянно доказывать свое право на управление страной. Право может обосновываться самым разнообразным образом: а мы сыновья неба, мы законно избранный президент, мы помазанник божий. Старый вариант: мы знаем единственное правильное решение, которое всесильно, потому что верно.

И когда такая легитимность существует, пережить кризис можно. Ну да, упала производительность, упал ВВП, резко выросла безработица, но это не повод проводить революцию. У нас же всенародно избранный президент. И нами же правит настоящий сын неба. Мандат неба же есть. Нужно немножко потерпеть, и все придет в норму. И чаще всего приходит.

А вот особенность двух последних диктатур развития – Китая и Вьетнама – это то, что они представляют собой, я бы сказал, велосипед. Они устойчивы только постольку, поскольку они едут, поскольку они обеспечивают высокий экономический рост. На вопрос, что вы здесь делаете, китайское руководство может ответить только одно, кстати, совершенно справедливо и очень честно: мы не знаем, почему мы здесь, но у нас все так здорово получается.

Проблема в том, что современное китайское общество, разумеется, в весь этот декоративный марксизм-ленинизм не верит ни на грош. Но поскольку у них действительно получается невероятно хорошо, стабильность в стране существует. Я уже говорил о коэффициенте Джини. Вот мигранты. В Китае численность городского населения сейчас 45%, это 600 с чем-то млн человек – четыре России, ну, чуть побольше. Так вот, мигранты, китайские гастарбайтеры, около 130 млн человек – одна десятая всего населения, где-то одна пятая работающего населения, это люди, которые приехали искать работу в Шанхай, Пекин, города предбрежной зоны из нищих деревень.

Пока это не является социальной проблемой по одной причине. Пока темпы экономического роста бешеные приводят к тому, что уровень жизни у растет у всех социальных слоев. Он растет по-разному. Молодой финансист в Шанхае думает, будет ли покупать Porsche или Jaguar. В это время бедный крестьянин решает, что впервые в жизни он может позволить себе не велосипед с моторчиком, а настоящий мопед. И тот, и другой счастливы, уровень жизни растет у всех, хотя разрыв продолжает возрастать.

Но это происходит, поскольку экономика работает, и велосипед движется вперед. Если велосипед затормозит – будут большие проблемы. Велосипед не тормозит. Опубликована официальная статистика по состоянию китайской экономики в прошлом году. Кризис привел к сокращению экспорта на 14%, но при этом рост ВВП составил 8,7%. В кризис – плюс. Китайцы опять вывернулись, как и в 1998.

Но дело в том, что Акела может промахнуться. И тут-то начинаются очень серьезные проблемы. Потому что в стране, несмотря на все происходящее, существуют силы – не столько силы, сколько идеи – оппозиционные. Все, что я сказал о Китае, практически все это относится и ко Вьетнаму. Несмотря на весьма большую степень взаимной нелюбви, Китай и Вьетнам очень похожи друг на друга.

Мы имеем три группы сил, которые могут бросить вызов современной китайской стабильности. Во-первых, это элитарные движения, всяческого рода массовый народный элитаризм. Иногда в форме весьма причудливых сект. Иногда, как ни парадоксально, в форме неомарксизма, который в последнее время превращается в маргинальную, но заметную силу. Оно и понятно, Маркс писал про викторианскую Англию, которая по многим параметрам похожа на современный Китай. То есть люди читают вполне официальные книжки, их заставляют их читать, а потом применяют это к тому, что видят вокруг себя. Но это не очень серьезное движение.

Второе движение, которое хорошо представлено – это либерально-демократическое движение. Но не надо преувеличивать их значение: это в основном городская публика, интеллигенция, средние слои. И третья сила – национализм.

Сейчас все три группы довольны. Уравнительные народные движения – да, они недовольны неравенством, но, как я уже говорил, люди-то мопеды покупают и впервые в жизни едят. Производство (но очевидно, что и потребление тоже) мяса выросло с 1980 по 1999 год в 11 раз. До 2010, наверное, еще в несколько раз, у меня статистики нет. Люди пока спокойны.

Сторонники, которых беспокоит демократия, пока тоже не волнуются, потому что это такая вяленькая диктатура, вегетарианская. Очень многое из того, за что тебя при Мао убили бы совершенно точно, сейчас совершенно спокойно сходит с рук. Ну и националистические идеи. Да, они недовольны марксистской идеологией, но они видят, что Китай с колен встает, и это тоже им нравится. Все это постол

**Самарканд** · 10 февраля, 2010

А.Шакур: США усиливают давление на Китай. Обама намерен добиться открытия китайского рынка для американских товаров

Напряженность между Вашингтоном и Пекином продолжает нарастать. Президент США Барак Обама дал понять, что готов занять более жесткую позицию по отношению к Китаю с тем, чтобы добиться открытия китайского рынка для американских товаров. На встрече с сенаторами от демократической партии Обама пообещал оказывать "постоянное давление на Китай" с тем, чтобы добиться от Пекина выполнения торговых соглашений, заключенных между двумя странами. И подчеркнул при этом, что не собирается занимать протекционистскую позицию по отношению к Китаю. "Было бы ошибкой закрыть наши двери для китайского рынка", - сказал Обама.

"Наш подход заключается в том, чтобы более жестко добиваться соблюдения существующих правил и оказывать постоянное давление на Китай и другие страны с тем, чтобы они открывали свои рынки для наших товаров так же, как мы это делаем в отношении их товаров", - ответил президент. При этом Обама добавил, что не хочет, чтобы США "уклонялись от конкуренции на мировых рынках". По его словам, будущее Соединенных Штатов "зависит от нашей способности продавать наши товары во всем мире, и Китай призван стать одним из наших главных рынков сбыта".

Барак Обама предупредил также, что Вашингтон намерен следить за установлением обменных курсов с тем, чтобы воспрепятствовать другим странам получать экспортные преимущества.

Как передает корреспондент Би-би-си из Вашингтона, Обама явно имел в виду юань: США добиваются, чтобы Пекин перестал занижать курс юаня по отношению к доллару.

Как отмечают многие эксперты, США уже не в первый раз требуют у Китая девальвировать юань - именно за счет заниженного курса китайской валюты, подчеркивают эксперты. Пекину удается заметно снижать себестоимость собственной продукции и повышать ее конкурентоспособность на рынке. И одновременно снижать стоимость собственной рабочей силы, привлекая на свою территорию сравнительно несложные "производственные циклы", в результате чего он завоевал титул "всемирной мастерской".

Однако несколькими днями ранее тот же Барак Обама пообещал ввести льготы для компаний, главным образом мелких и средних, которые создают рабочие места в США, за чем многие эксперты усмотрели намерение покончить с вывозом производственных циклов за пределы США, прежде всего в тот же Китай. Теперь же послеовало новое предупреждение.

Более того, нельзя не заметить, что в последние дни напряженность между Пекином и Вашингтоном нарастала стремительно. Сначала отношения между Китаем и США накалились из-за кибер-атаки на американские Интернет-сайты, в том числе Google, санкционированной, как полагали многие, китайским правительством: доступ посредством Интернета к оппозиционным сайтам понятным образом нервировал Пекин. Более того, как отмечают эксперты, в современном мире с изобретением Интернета и спутникового телевидения цензура как таковая потеряла смысл: остается или лишать своих граждан доступа к Интернету и запрещать спутниковое ТВ вообще, или пытаться цензурировать весь мир. Что Китай и попытался сделать.

Затем госсекретарь США Хиллари Клинтон официально предупредила Пекин, что Китай окажется в изоляции, если не поддержит новые санкции против Ирана. Ответа от Пекина не последовало, однако вскоре в Вашингтоне заявили, что намерены продать партию оружия Тайваню, который Пекин считает своей отколовшейся провинцией и неотъемлемой частью собственной территории. В ответ в Пекине обещали ввести санкции против американских компаний, которые будут торговать оружием с Тайванем, в Вашинтоне это решение подвергли критике, но от своего намерения не отказались. Затем президент США объявил о своем намерении встретиться с Далай-ламой, что тоже вызвало в Пекине ожидаемое противодействие.

Эксперты предпочитают воздерживаться от прогнозов, означает ли все вышеизложенное, что США переходят к "сдерживанию" Китая точно так же, как это было в случае с Россией во время "холодной войны". Более того, в Вашингтоне на закрытом заседании сенатского комитета по обороне вчера был представлен план развития американских вооруженных сил на ближайшие четыре года, где прямо указывалось, что Китай и Россия не воспринимаются в качестве главных источников военной угрозы для США.

О причинах столь резкого "похолодания" можно спорить до бесконечности, однако такой рост критики в отношении Китая, который наблюдается сегодня со стороны США, не может закончиться ничем по определению. Более того, даже если прогнозы по поводу превращения Китая во вторую сверхдержаву и верны, это по-прежнему лишь прогнозы, а США начинают с Пекином "экономическую войну" уже сегодня. И шансов выиграть в ней у Китая немного. Популярная в финансовом сообществе поговорка: "Если ты взял у банка в кредит доллар, ты принадлежишь банку, если взял миллион - банк принадлежит тебе," - применима и к межгосударственным отношениям, прежде всего в экономике. В Пекине считали своей главной страховкой "интегрированность" в мировую экономику и те выгоды, которые из-за сверхдешевой рабочей силы получает в Китае иностранный, прежде всего американский, бизнес, но кто здесь от кого в большей степени зависит: Китай от США или США от Китая - вопрос по меньшей мере открытый. Плюс ко всему первым результатом американского давления неминуемо окажутся экономические неурядицы, а Китай уже столкнулся с серьезными социальными проблемами.

Плюс ко всему многие эксперты уже не раз предупреждали: жесткая социальная система в Китае "нивелирует" проявления социального недовольства, но не решает проблему неравенства как таковую. И советовали не забывать, что у "китайского чуда", кроме "фасада", есть и "задворки" - в кавычках и без. То есть бедные китайские деревни, те самые старые кварталы городов, где люди спят прямо на улицах. Есть семьи, где до сих пор вполне обычная еда - куриные лапки, не ножки, а именно лапки. Плюс ко всему экономические реформы затронули главным образом южные и приморские районы Китая и в куда меньшей степени - его север. А такая диспропорция, напомним, создает и риск межнациональных конфликтов, что и проявилось сначала в Лхасе накануне Пекинской олимпиады, а затем, летом минувшего года, в Урумчи.

А тогда уже трудно исключать, что Восточная Азия стоит на пороге не менее впечатляющего "геополитического шторма", чем Восточная Европа в конце восьмидесятых.

А.ШАКУР

Источник - Эхо

**Самарканд** · 10 февраля, 2010

Д.Бондаренко: Китай скупает энергоресурсы. Австралия получила крупнейший в своей истории экспортный контракт

Китай договорился о закупке в этой стране угля на $60 млрд. в течение 20 лет.

Китайская госкомпания China Power International Development Ltd. (CPI) и австралийская Resourcehouse Ltd заключили крупнейший в истории контракт на поставку из Австралии в Китай каменного угля. Сумма сделки составила $60 млрд. По условиям контракта китайская компания будет ежегодно получать из Австралии 30 млн. т угля. Срок действия соглашения рассчитан на 20 лет. Договор вступит в силу в 2014 г.

Уголь будет добываться на руднике в австралийском штате Квинсленд. Глава Resourcehouse Клайв Палмер сообщил, что инженерные работы и управление строительством при добыче энергетического угля будет осуществлять Металлургическая корпорация Китая (Metallurgical Corp of China, MCC). Сделка была частично профинансирована Банком Китая (Bank of China), который выделил кредит на $6 млрд. При этом Клайв Палмер особо отметил, что проект на 100% принадлежит австралийской стороне. Планируется, что работы по контракту начнутся в конце 2010 г.

"Сделка с China Power Inter-national является самым крупным экспортным контрактом в истории Австралии. Это самое крупное в истории страны отдельное, несиндицированное финансовое соглашение, и интерес со стороны Китая подчеркивает силу проекта и те выгоды, которые получит штат Квинсленд в частности и Австралия в целом при формировании нового угольного региона мирового класса",- заявил глава Resourcehouse Клайв Палмер.

Аналитик по угольной промышленности Хуан Тэн утверждает, что китайская China Power International Development подписала выгодное соглашение: цена поставок угля по контракту оказалась существенно меньше, чем на китайском рынке. Согласно подписанному на 20 лет угольному контракту, средняя цена угля будет в пределах 600-700 юаней ($88-102) за 1 т. По словам Хуана Тэна, это дешевле, чем на китайском рынке, где цена составляет около 800 юаней ($117,6) за 1 т.

В настоящее время на долю угля в общей структуре энергопотребления Китая приходится около 70%. Китай обладает крупнейшими запасами угля в мире и является крупнейшим мировым производителем угля. Однако в 2009 г. Китай стал закупать уголь за рубежом. Хуан Тэн называет основными причинами закупок угля за пределами Китая растущее потребление стали, цемента и электроэнергии (все эти отрасли требуют много угля), а также холодную зиму 2009 г., когда много угля было израсходовано на отопление северных и центральных районов Китая.

Помимо угля, в ближайшие годы Китай будет наращивать закупки сжиженного природного газа. Заместитель председателя Государственного комитета по делам развития и реформ, глава Государственного управления по делам энергетики Чжан Го-бао сообщил, что Китай намерен увеличить импорт из-за рубежа сжиженного природного газа для того, чтобы смягчить недостаточность поставок на внутреннем рынке. По словам Чжан Го-бао, китайские власти планируют форсировать строительство в приморских районах терминалов по приему сжиженного природного газа, трубопроводной сети и резервуаров.

По данным китайских властей, в 2009 г. Китай закупил за пределами страны около 3,5 млн. т сжиженного природного газа, что составило 500 млн. куб. м. Таким образом, доля импортного природного газа в общем объеме его потребления в Китае (85 млрд. куб. м) приблизилась к 6%. Терминалы по приему сжиженного природного газа уже построены в Шэньчжэне, Путяни и Шанхае. Китайские власти планируют приступить к сооружению новых терминалов по приему сжиженного природного газа в Чжухае и провинции Шаньдун.

В настоящее время Китай импортирует сжиженный природный газ из Австралии, Индонезии, Малайзии, Катара и Папуа - Новой Гвинеи. Чжан Го-бао призывает китайские энергетические компании заключать как можно больше долгосрочных контрактов с зарубежными экспортерами сжиженного природного газа на фоне превышения предложения над спросом энергоносителя на международном рынке.

Дмитрий Бондаренко

Источник - uaenergy.com.ua

**Самарканд** · 12 февраля, 2010

"Time": Китайский вопрос постепенно вносит раскол в ЕС

Следует ли Европе снять эмбарго на ввоз оружия, введенное против Китая?

Барак Обама - не единственный человек, который страдает "головной болью" размером в Китай. Недавно президенты Европы также спорили с Пекином по широкому спектру проблем, начиная с торговли и изменению климата до Ирана. Однако самой тернистой проблемой между Европой и Китаем, вероятно, является эмбарго на поставки оружия, которое было наложено на Пекин со времени кровавого подавления акций протеста на площади Тяньаньмэнь в 1989 году.

Сейчас ЕС пересматривает свою 20-летнюю позицию о запрете. Испания, которая занимает кресло сменяющегося председателя ЕС до 1 июля, призвала к пересмотру эмбарго как способу улучшения отношений с Пекином. "Мы все осознаем новую роль, которую берет на себя Китай", - сказал министр иностранных дел Испании Мигель Анжел Моратинос. Это хорошие новости для Китая, особенно учитывая его ярость по поводу недавнего решения США о продаже оружия на сумму в 6,4 млрд. долларов США Тайваню, который согласно позиции Китая является диссидентской провинцией.

Китай говорит, что снятие запрета является скорее больше символичным жестом – снятие эмбарго станет признаком того, что Европа признала статусу этой страны в качестве равноправного игрока на мировой арене. Запрет на оружие, конечно, не препятствовал тому, чтобы Китай стал военной державой – ежегодный оборонный бюджет страны официально составляет 70 млрд. долларов США, хотя Пентагон полагает, что реальная цифра в два раза больше. Пекин считает эмбарго устаревшим и оскорбляющим, если учесть, что другие страны, которые на сегодняшний день имеют запрет ЕС на ввоз оружия, являются государствами-изгоями – это Конго, Северная Корея, Иран, Бирма, Сомали, Судан и Зимбабве. (Такое же эмбарго против Узбекистана было снято в октябре, несмотря на продолжение опасений относительно прав человека в этой центрально-азиатской стране).

А Европа, несомненно, может получить выгоду от хороших отношений с Пекином, который не обращал внимания на дипломатические запросы ЕС и презрительно относился к попыткам ЕС в последние годы стать мировым лидером. В 2008 году Китай отменил саммит с лидерами ЕС после того, как президент Франции Николя Саркози встретился с сосланным тибетским лидером Далай-Ламой. Затем, в декабре прошлого года, Китай казнил гражданина Англии за контрабанду наркотиков – он стал первым европейцем, казненным в Китае за 50 лет – несмотря на осуждение ЕС и просьбы сторонников о его помиловании ввиду его психического заболевания. На последней Копенгагенской конференции по изменению климата лидеры ЕС были шокированы презрением Китая к попыткам ЕС достичь конструктивного обязательства по уменьшению загрязнения окружающей среды.

Резкий тон Пекина жалит еще сильнее, поскольку ЕС надеялся на то, что новое Лиссабонское соглашение, направленное на создание более модернизированного института с сильным президентом и министром иностранных дел, говорящим от его имени – гарантировал бы блоку еще большее присутствие на мировой сцене. Но Китай исторически стремился использовать внутренние подразделения ЕС для поддержания своего экономического роста, но не иметь дела с блоком в целом. Все самые большие члены ЕС старались подружиться с Пекином в какой-то момент в надежде на гарантированные прибыльные торговые сделки.

Однако сейчас в Европе направление меняется. Директор центра по европейской реформе в Лондоне Чарльз Грант в прошлом месяце опубликовал работу, где он утверждал, что европейцы должны придти к единому соглашению о своих отношениях с Китаем так, чтобы Пекин не мог играть по принципу "разделяй и властвуй". При этом, пишет он, ЕС следует не "отказываться от фантазии стратегического партнерства", которое не может быть значимым с такими различными системами ценностей, а сконцентрировать внимание на ограниченном количестве вопросов, по которым Китай и ЕС могут придти к соглашению.

Однако снятие запрета на оружие - возможно, не такой простой вопрос ввиду сильного сопротивления, которое уже возникло против этой идеи. Многие страны ЕС все больше и больше обеспокоены угрожающим поведением Китая по отношению к Тайваню, и не хотят соглашаться на военное наращивание, которое изолировало бы остров еще больше. Франция, к примеру, в 2004 году призывала снять запрет, но теперь она говорит, что эмбарго стоит оставить. Европейский парламент также призывает сохранять запрет, пока Пекин продолжает продавать оружие в такие страны, как Зимбабве и Судан, чьи правительства Запад обвиняет в совершении жестоких преступлений против граждан. И ЕС также должен был тщательно подумать о возможности порождения вражды с США, которые имеют собственное эмбарго в отношении Китая.

Старший научный сотрудник по политологии Европейского совета по международным отношениям и президент азиатского центра Института политологии в Париже Франсуа Годемен говорит, что предложение Испании о пересмотре эмбарго является очень непродуманным, поскольку не упоминались даже попытки уступок со стороны Китая. "Похоже, было некоторое ожидание того, что Китай ответит доброжелательностью", - говорит он. "Однако Китай постоянно отказывался дать что-то взамен". По словам Годемена, европейцы давно обманывали себя тем, что Китай примет их как равноправных партнеров, когда, фактически, Пекин продолжит исследовать блок на слабость и разногласия. Он говорит, что запрет должен быть снят только после того, как Европа непредвзято и основательно определит свою политику по Китаю. "Если и есть один плюс в резком тоне Китая, так это то, что он помог большим странам ЕС осознать, что они не могут действовать в одиночку и нуждаются в объединенном фронте", - говорит он.

Лео Сендровиц

Источник - Zpress.kg

**Самарканд** · 13 февраля, 2010

Китай сливает доллар. Компартия волнуется за свои зарубежные активы

Власти КНР хотят обезопасить свои долларовые активы. Как сообщила газета Asia Times со ссылкой на свои источники, правительство уже приняло специальную директиву, в которой говорится о необходимости отказа от вложений в рискованные финансовые инструменты. Исключение делается лишь для ценных бумаг, имеющих государственные гарантии, включая государственные казначейские облигации США, а также ипотечные облигации Fannie Mae и Freddie Mac. Общий же объем китайских активов за рубежом оценивается в 3 трлн долл. Эксперты полагают, что этот шаг должен укрепить надежность финансовой системы Китая.

Директива властей касается как китайского Государственного управления по валютным рынкам (SAFE), так и ведущих банков. Суммарный объем принадлежащих правительству и банкам иностранных активов оценивается в 3 трлн долл. Структура вложений неизвестна, хотя сами китайские власти признают, что большая часть из них приходится на активы, номинированные именно в американской валюте. Китай является одним из основных покупателей гособлигаций США: на конец прошлого года страна владела американскими ценными бумагами на сумму почти в 800 млрд долл. Как отмечает британская Daily Telegraph, в 2006-2007 годах SAFE активно скупало в США не только государственные, но и муниципальные облигации, а также корпоративные долги. Последние две категории ценных бумаг в наибольшей степени подвержены риску. Это, в частности, подтверждается финансовой ситуацией в американском штате Калифорния, который оказался на грани дефолта.

Конкретные мотивы изменения китайской стратегии экспертам до конца не ясны. Как рассказал РБК daily главный валютный аналитик банка BNP Paribas Ханс Редекер, в 2006-2008 годах Китай активно вкладывал средства именно в высокорискованные иностранные облигации, главным образом американские. Однако основной вопрос, по мнению г-на Редекера, в том, где проходит граница между бумагами, имеющими государственные гарантии и не имеющими таковых, а потому запрещенными к покупке. Как полагает эксперт, публикация информации о директиве китайских властей в СМИ является "предупреждением для Запада" - "Пекин хочет сказать: ваши риски слишком высоки".

Пока также непонятно, будут ли изменения в политике Пекина в отношении покупки акций ведущих американских компаний. Так, за последние два года китайский суверенный инвестиционный фонд China Investment Corp (CIC) стал владельцем ценных бумаг 60 американских компаний на общую сумму 9,6 млрд долл.

Китайцы купили долю, в частности, в таких флагманах американского рынка, как Citigroup, Coca-Cola, Visa, Pfizer и Apple. Всего же в китайском инвестпортфеле оказались акции почти ста мировых компаний.

Вместе с тем эксперты обращают внимание на то, что китайское правительство занялось качеством своих финансовых вложений на фоне уменьшения темпов роста национальных валютных резервов из-за снижения объема экспорта. По данным SAFE, в прошлом году внешнеторговый профицит Китая упал на 35%, до 284,1 млрд долл., что составляет 5,8% от ВВП страны в 2009 году. В 2008 году этот показатель составлял 9,9%, а в 2007-м - 11%. На этом фоне опасения Пекина за сохранность своих вложений еще более обоснованы. Некоторые эксперты полагают, что Китай решил увеличить надежность своих вложений и в связи с ожидающимся в этом году решением ФРС США по ужесточению монетарной политики.

"Действия властей Китая могут отражать растущие опасения того, что происходит сейчас на мировых финансовых рынках", - сказала РБК daily экономист Chatham House Ванесса Росси. По ее мнению, несмотря на растущий дефицит бюджета и государственного долга США, Пекин по-прежнему рассматривает американские активы как один из наиболее важных источников вложений, а доллар - как важнейшую мировую валюту.

Действия китайских властей непременно скажутся и на всей мировой финансовой системе. "Снижение интереса со стороны Китая к покупке активов/облигаций может увеличить стоимость движения капитала, то есть, по сути, означать конец эпохи дешевых денег. Это повлечет за собой более высокие процентные ставки и меньшую доходность", - сказал РБК daily профессор Cass Business School Чжао Хуайнань.

ВЛАДИМИР ПАВЛОВ, ТАТЬЯНА ГЛАЗКОВА

Источник - РБК

**Самарканд** · 15 февраля, 2010

Ю.Тавровский: Конфуцию не подходит хижина дяди Тома. Пекин идет на жесткий "оружейный" конфликт с США

Необыкновенно жесткую реакцию Пекина на продажу Тайваню крупной партии оружия стоит рассматривать в нескольких проекциях

Пекин продолжает наращивать свою военную мощь.

Прежде всего на графике взаимодействия мировых держав зафиксирована новая точка пересечения векторов неуклонного "мягкого возвышения" Китая и постепенного скатывания вниз Америки. Пекин от жестких слов перешел к жестким делам, продемонстрировав готовность применять подзабытую со времен Мао Цзэдуна стратегию "борьбы острием против острия". Вашингтон ударил по больному месту, решив поставить тайваньским властям оружия на шесть с лишним миллиардов долларов. Тем самым он не только вновь меняет баланс военных сил по обе стороны Тайваньского пролива, но также укрепляет позиции политических сил, выступающих против мирного объединения острова с КНР, отдаляет решение проблемы окончательного восстановления территориальной целостности страны. Пекин пригрозил приостановить торговлю с участвующими в поставках на Тайвань крупнейшими американскими авиастроительными фирмами, что может обернуться болезненными последствиями для всей американской экономики.

Роль "младшего брата" – не для Китая

Но тайваньская сделка стала, похоже, лишь поводом, а не причиной взрыва недовольства Пекина. Китайские руководители отказались от предложенной президентом Обамой совместной американо-китайской мировой гегемонии по формуле G2, которая подразумевала для Китая роль "младшего брата". Пекин не затронула глобальная эпидемия "обамамании". В столичных коридорах власти в отношении Обамы стали употреблять перефразированную цитату Дэн Сяопина: "Не важно, какого цвета кошка, белого или черного, все равно это американская кошка". Неудивительно, что во время прошлогоднего визита в Китай кумулятивный заряд обаяния Обамы не смог прожечь дырку в броне вежливой отстраненности китайских лидеров. В то же время ни тогда, ни сейчас они не собираются пересматривать систему приоритетов своей дипломатии, ставящей США на первое место. Слишком много звеньев в цепи торговых, финансовых, технологических отношений, связавших за последние десятилетия обе страны. Но на этот раз на примере оружейной сделки они подчеркнуто резко дали понять, что не последуют рекомендациям Вашингтона и по другим ключевым проблемам – курс юаня, участие в давлении на Иран, переход на англосаксонские стандарты демократии и прав человека. Впредь каждое недружественное действие партнера № 1 будет вызывать адекватное противодействие.

Сильный и четкий сигнал предназначен не только Вашингтону, но и его азиатским союзникам: участие в стратегии "сдерживания" Китая по восточному участку периметра границ чревато последствиями и для них. Тайвань ведь только одна из "погранзастав" вдоль этого участка – американские базы с ядерным оружием и средствами доставки расположены на Японских островах, на острове Окинава, в Южной Корее. Авианосные группы 7-го флота курсируют от японских портов Йокосука и Сасэбо до Сингапура, Таиланда и Индонезии. При желании Пекин может создать проблемы для участников военных альянсов с Вашингтоном, причем не только в сфере торговли.

В европейских столицах тоже недаром встревожены "тайваньским демаршем" Пекина. Оружейный экспорт время от времени поступает на Формозу, как окрестили Тайвань еще португальские путешественники, и из Европы.

Страны Евросоюза в унисон с США оказывают на Пекин давление в вопросах Ирана и курса юаня, участвуют в интригах вокруг Далай-ламы. Европа вовсе не так удалена от Поднебесной, как об этом говорят географические карты. На самом деле у них уже есть линия непосредственного военного соприкосновения. Войска НАТО в Афганистане появляются, в том числе и в его крайней восточной части, Ваханском коридоре, который граничит с неспокойным китайским Синьцзяном.

Взаимодействие Москвы и Пекина – фактор долгосрочный

"Кошку бьют, невестке таску дают", – гласит русская пословица. Конечно, сказанные в адрес Вашингтона резкие слова в последнюю очередь относятся к Москве. Китайско-российские отношения переживают, наверное, самый лучший в истории период своего развития. В неофициальной "табели о рангах" китайской дипломатии Россия стоит на втором месте. Однако впереди нас ждут непростые времена. Корень проблемы в том же, что и с американцами, – объективное противоречие тенденций к усилению и ослаблению. Нашему руководству придется, и уже приходится, прилагать немало усилий для того, чтобы даже не наращивать объем и качество взаимодействия с Китаем, а хотя бы сохранять его на достигнутом уровне. Цифры падения товарооборота, катастрофическое ухудшение структуры двусторонней торговли говорят сами за себя. Но пока в китайской элите продолжает сохраняться позитивное отношение к России. Это тем более удивительно, что в нынешнем руководстве уже нет деятелей, знающих русский язык, окончивших советские университеты или военные училища.

Главный экспортер товаров в мире – Китай.

Фото Reuters

Официально отношения Китая и России именуются "стратегическим партнерством". На самом деле это так и есть, поскольку долгосрочным планам Пекина соответствует именно стратегическое взаимодействие с Москвой. Как и в случае с Америкой, Пекин не намерен совместно с Москвой "дружить против" каких-либо стран или альянсов. Пусть нашему сегодняшнему тактическому взаимодействию предстоит пережить период трудностей и переформатирования, но в будущем именно Россия обеспечит Китаю "стратегический тыл", мирную северную границу, через которую к тому же будут стабильно идти поставки углеводородов и иного сырья.

Стратегическим интересам Китая отвечает также взаимодействие с Россией и на западном участке периметра границ Поднебесной. На нем, как и на восточном и южном участках, по мере углубления торгово-экономических противоречий с Западом может активизироваться политика "сдерживания Китая". Активное проникновение США и Евросоюза в страны Центральной Азии, уже поставленный эксперимент с тюльпановой революцией в имеющей общую границу с КНР Киргизии беспокоит китайское руководство. Китай продвигает свои интересы в постсоветских странах Центральной Азии без чрезмерной интенсивности, следуя формуле "дождевая вода сама найдет путь к корням посевов". Недавнее открытие газопровода из Туркмении, проходящего также через Узбекистан и Казахстан, символизирует прагматический подход к отношениям с этим регионом. Но китайские стратеги не могут не беспокоиться за стабильность поставок по этому, а также строящимся и планируемым торговым маршрутам из-за конкуренции американских, европейских и японских покупателей. Еще один источник беспокойства – это растущая активность исламистских организаций уйгуров, узбеков и таджиков, действующих как в странах Центральной Азии, так и среди соответствующих национальных меньшинств самого Китая. Не случайно поэтому то внимание, которое высшее руководство Китая уделяет развитию Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) – первой международной организации, созданной при участии КНР за все время ее 60-летнего существования. Без сохраняющегося влияния России в экономике и сфере безопасности государств Центральной Азии эта организация утратила бы значение, а Китай – дополняющий двусторонние отношения легитимный канал проецирования своих интересов.

Светиться или не светиться?

Демарш китайского руководства недаром вызвал повышенное внимание аналитиков в мировых столицах. Там ожидают момента, когда быстро растущий экономический и военный потенциал Китая будет конвертирован в новый дипломатический стиль. До сих пор политика Пекина выглядела довольно пассивной, реагирующей на действия партнеров. Между тем в самом Китае вот уже несколько лет ведется дискуссия: не пора ли начать активнее и откровеннее продвигать и защищать свои стратегические интересы в мире? Несколько дней назад в Гуанчжоу (Кантоне) я был свидетелем бойкой торговли книгой "Китай сердится-2", ставшей продолжением весьма критичного в отношении отечественной дипломатии опуса, который пару лет назад вызвал волну откликов в Поднебесной и за ее пределами. Китайские коллеги-политологи признают, что дискуссия на тему перехода к более напористой внешней политике постоянно ведется как в экспертном сообществе, так и в связанных с ним формирующих политику учреждениях – от Госсовета (правительства) и МИДа до соответствующих отделов ЦК КПК, которые готовят стратегические решения для партийного руководства. Пока соотношение сил было в пользу сдержанности. В печати даже перестали употреблять вошедший было в моду термин "мягкое возвышение Китая". Нынешнюю политику, в традициях китайской дипломатии, зашифровали красивой формулой "тао гуан ян хуэй", которая дословно переводится как "избегать солнечного света, скрываться в темноте", или, короче говоря, не светиться. Эта негласная установка укладывается в стратегию создания "гармоничного мира", которую нынешний лидер КНР Ху Цзиньтао распространяет как на внутреннюю, так и на внешнюю политику страны. Вот почему нужно было очень постараться, чтобы на фоне преобладания сдержанности вынудить Пекин к беспрецедентно жестким действиям. Вашингтону это удалось. Но значат ли события последних дней, что на наших глазах происходит переход китайской внешней политики в новое качество? Скорее всего ответ отрицательный.

Система принятия стратегических решений в Китае довольно сложная. Оперативные решения коллегиально принимают члены Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК при важной роли руководителя партии и государства Ху Цзиньтао. Но смена курса дипломатии страны – дело слишком серьезное даже для этой команды эффективных менеджеров. Думается, что реальных изменений можно ожидать только после очередного съезда КПК, который, согласно Уставу партии, должен пройти в 2012 году. По мере приближения съезда правящей партии, который утвердит основные направления развития Китая и изберет нового лидера, дискуссия о будущем внешнеполитическом курсе будет активизироваться.

Об авторе: Юрий Вадимович Тавровский - профессор Российского университета дружбы народов.

Источник - НГ-дипкурьер

**Самарканд** · 18 февраля, 2010

"New York Times": Рост влияния Китая в Азии не на шутку беспокоит Индию

Индия выражает беспокойство тем, что Китай строит порты в Южной Азии

Хамбантота, Шри-Ланка. В течение многих лет корабли из других стран, груженные нефтью, техникой, одеждой и грузами, проплывали мимо этого небольшого города около Индии, становясь частью оживленной торговли с Китаем в мире.

В настоящее время Китай инвестирует миллионы, чтобы превратить эту рыбацкую деревню в быстро развивающийся новый порт, тем самым помогая продвижению честолюбивой торговой стратегии в Южной Азии, которая меняет облик всего региона и заставляет Индию заново продумать отношения со своими соседями.

По мере того, как торговля в регионе становится более прибыльной, Китай строит портовые сооружения в Пакистане, Бангладеш и Мьянме, и планирует построить линии железной дороги в Непал. Эти проекты, как говорят эксперты, являются частью совместных усилий китайского руководства и компаний, направленных на открытие и расширение рынков для своих товаров и услуг в части Азии, которая отстала от остальной части континента в торговле и экономическом развитии.

Но эти инициативы раздражают Индию, чье правительство опасается того, что Китай расширяет свою сферу регионального влияния, окружая Индию "ниткой жемчужин", которая вполне может, в конечном счете, подорвать преимущество Индии и потенциально превратиться в экономическую угрозу и угрозу в сфере безопасности.

"Во всей этой деятельности существует логика с точки зрения того, где они размещают свои порты и устанавливают пункты", сказал по поводу Китая бывший министр иностранных дел Индии Канвал Сибал, который в настоящее время является членом Консультативного совета по национальной безопасности правительства. "Такого рода деятельность направлена на уравновешивание и подрыв естественного влияния Индии в этих областях".

Между Индией и Китаем - двумя наиболее быстро растущими экономическими державами мира - существует история напряженных отношений. Они разделяют между собой оспариваемую гималайскую границу, в отношении которой они вели войну в 1962 году. Индия предоставила убежище Далай-Ламе, который сбежал из Тибета, когда Китай взял это место под свой контроль. И у Китая существуют тесные военные связи с Пакистаном, с которым Индия вела три войны.

Но эти две страны все больше торгуют друг с другом. Китай недавно стал крупнейшим торговым партнером Индии и обе страны совместно работали по продвижению аналогичных точек зрения в сфере глобальной торговли и на переговорах по изменению климата.

Китайские официальные лица отрицают наличие скрытых мотивов за своими проектами в Южной Азии. И высокопоставленные индийские руководители пытались преуменьшить значение разговоров о конкуренции с Китаем, говоря о том, что существует достаточно пространства в мире для обеих стран с тем, чтобы они развивались одновременно.

Еще в 1990 гг. торговля Китая и Индии с четырьмя южно азиатскими странами - Шри-Ланкой, Бангладеш, Непалом и Пакистаном - была примерно на одинаковом уровне. Но за прошлое десятилетие, Китай опередил Индию в углублении своих связей.

Для Китая эти страны обеспечивают как новые рынки, так и альтернативные маршруты к Индийскому океану, который его суда теперь достигают через узкий канал между Индонезией и Малайзией, известный в качестве Малаккского пролива. Индия, в свою очередь, должна улучшить экономические связи со своими соседями для того, чтобы расширить базу своего роста и способствовать укреплению мира в регионе. Некоторая часть сдвига в торговле по направлению к Китаю имеет место вследствие усиления напряженности между Индией и Пакистаном, которая препятствовала торговле между этими двумя странами. Но Китай также сумел достичь прогресса в сотрудничестве со странами, которые имели дружественные отношения с Индией, включая Шри-Ланку, Бангладеш и Непал.

Более того, протекционистские сантименты омрачили отношения Индии со своими соседями. Среди стран Южной Азии существует соглашение о свободной торговле, но, как говорят экономисты, страны, которые подписали договор, не получают от него значительную пользу, оттого, что Индия и ее соседи отказываются снизить тарифы на многие товары и услуги, чтобы защитить собственные компании. В отличие от этого, страны Юго-Восточной Азии имеют минимальные или нулевые тарифы на большинство видов товаров и услуг, которые они импортируют друг у друга.

Индия достигла некоторого успеха в установлении более близких связей со Шри-Ланкой, с которой она заключила солидное двустороннее торговое соглашение. Но Китай стал здесь избранным партнером для таких крупных проектов, как порт Хамбантота. Экспортно-импортный банк Китая финансирует 85% стоимости проекта объемом в 1 миллиард долларов, и "China Harbour Engineering", которая является частью принадлежащей государству компании, занимается его строительством. Такие же условия были достигнуты для строительства международного аэропорта, который будет размещаться поблизости.

Шриланкийские официальные лица хотят превратить Хамбантоту, которая была опустошена в результате цунами 2004 года и является родиной президента Махинды Раджапаксы, во вторую по величине городскую территорию в стране после столицы страны Коломбо. (Сегодня она является девятой по счету по своему населению). Правительство также строит конференц-центр, правительственный комплекс и стадион для игры в крикет.

Шри-Ланка нуждается в иностранной помощи, чтобы осуществить все эти мечты, потому что финансы правительства ограничиваются большим долгом, который оно накопило в результате оплаты расходов на ведение 25-летней гражданской войны, которая закончилась в мае. В 2009 году страна заимствовала 2,6 миллиарда долларов от Международного Валютного Фонда.

Президент Раджапакса сказал, что он предложил проект строительства порта Хамбантота сначала Индии, но официальные лица там от него отказались. В своем интервью посол Шри-Ланки в Соединенных Штатах Джалия Викрамасурия сказал, что страна стремилась найти инвесторов в Америке и во всем мире, но Китай предложил самые благоприятные условия. "У нас нет фаворитов", сказал он.

Вместе с тем, шриланкийские официальные лица отказались предоставить информацию, которая позволила бы экспертам сравнить предложения Китая с вариантами, представленными другими претендентами. Страна также держала в тайне детали о других проектах, которые финансируются и строятся Китаем, включая электростанцию, центр искусств и специальную экономическую зону.

Шриланкийская газета "Sunday Times" недавно оценила, что Китай был вовлечен в разработку проектов на общую сумму в 6 миллиардов долларов - это больше, чем любая другая страна, включая Индию и Японию, которые исторически были большими донорами и инвесторами в Шри-Ланке.

Влиятельный экономист в Коломбо и советник главной оппозиционной партии страны Харша де Сильва сказал, что шриланкийское правительство, по всей видимости, предпочло предоставить проекты Китаю, поскольку тот не выдвинул "условий о проведении реформ, прозрачности и конкурентоспособном предложении цен", что должно быть частью контрактов с такими странами, как Индия и Соединенные Штаты, или с такими организациями, как Всемирный Банк.

Другие эксперты говорят, что Китай выигрывает большие проекты как здесь, так и повсюду в регионе, потому что его компании предлагают более низкие затраты. Китайские компании также являются конкурентоспособными, потому что они приобрели большой опыт по разработке крупных проектов по развитию инфраструктуры в Китае, сказал стратег "Morgan Stanley" по Китаю Джерри Лу.

За 10 лет китайские компании стали для портов самыми большими поставщиками подъемных кранов, используемых для перемещения судоходных контейнеров, вытеснив тем самым южнокорейские и японские компании, сказал он. "Они работают с очень высокой производительностью и по самым низким затратам", сказал стратег Лу. "Китай меняет правила игры, а не является новым игроком в строительной промышленности в мире".

Индия начинает отвечать на растущее влияние Китая, становясь более агрессивной в обхаживании торговых партнеров. Индия недавно подписала соглашение о свободной торговле с Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии и Южной Кореей. Официальные лица даже начали говорить о подписании торгового соглашения с Китаем, направленного на поддержание экспорта.

Глава миссии Индии по проведению торговых переговоров, Д. K. Миттал, признал, что экономические связи страны со своими соседями не были столь прочными, как они должны быть, и обвинил в этом политическое недоверие, существующее между странами. Но он сказал, что в настоящее время лидеры настроены на улучшение экономических отношений, и именно это, по его словам, было выдвинуто на первый план в недавнем соглашении, подписанном с Бангладеш.

По этому соглашению Индия согласилась продавать электричество в Бангладеш, предоставить ей кредитную линию на сумму в 1 миллиард долларов на проекты по развитию инфраструктуры и снизить тарифы на импорт. Бангладеш разрешил индийским судам использовать порт, который перестраивается Китаем. "Политические лидеры должны подняться и сказать, "я хочу, чтобы это свершилось"", сказал Миттал в интервью. "Именно это понимают лидеры".

Викас Ваджадж

"New York Times"

Источник - Zpress.kg

**Самарканд** · 20 февраля, 2010

Далай-лама призвал власти КНР уйти в отставку

Духовный тибетский лидер Далай-лама призвал власти Китая уйти в отставку. С соответствующим предложением Далай-лама выступил накануне в Вашингтоне после прошедшей накануне встречи с президентом США Бараком Обамой.

Кроме того, по словам тибетского лидера, нынешние власти КНР больше ценят денежное богатство чем равные права населения страны, передает Associated Press.

Далай-лама также отметил, что коммунистическая партия Китая в последнее время теряет поддержку среди населения. По мнению тибетского лидера, в настоящее время политический строй КНР все больше напоминает авторитарную форму капитализма, нежели настоящий социализм. Таким образом, по словам Далай-ламы, правительство Китая, уйдя в отставку, сможет обеспечить победу демократии в стране.

Напомним, власти Китая выступили с критикой в адрес состоявшейся встречи американского президента с тибетским лидером, заявив, что подобные инциденты подрывают доверие в отношениях двух стран, особенно на фоне поставок оружия американскими компаниями на Тайвань.

В свою очередь, после прошедшей накануне встречи, Б.Обама заявил, что выступает за переговоры Далай-ламы с руководством КНР. Он также поддержал сохранение религиозных, языковых и культурных особенностей жителей Тибета.

Напомним, Далай-лама, живущий в изгнании с 1959г., добивается автономии для Тибета. Официальный Пекин обвиняет Далай-ламу в том, что тот выступает за отделение Тибета от КНР.

Источник - РБК

**Самарканд** · 4 марта, 2010

Майкл Спенс: Следующая вершина для покорения Китаем

МИЛАН. Китай вводит ряд перемен, которые положат основание для достижения страной статуса передовой, которого она рассчитывает достигнуть в течение следующих 25 лет. После тридцати лет устойчивого роста и необыкновенно успешного реагирования политики во время последнего глобального кризиса, самоуверенность Китая растет. Однако уроки, которые правительство может почерпнуть из кризиса, могут оказаться не лучшим руководством в долговременной перспективе.

Перед Китаем стоит ряд параллельных и связанных проблем, которые критичны для его внутреннего развития, а также его экономических отношений на глобальном уровне. Среди них:

● значительная микроэкономическая реструктуризация экономики, необходимая для того, чтобы закрепить появляющийся статус страны со средним уровнем доходов;

● макроэкономический сдвиг к более высокому уровню доходов семей, потреблению, а также более быстрое распространение среднего класса;

● инверсия растущего сегодня в стране неравенства доходов; снижение очень высокого уровня сбережений относительно инвестиций и уменьшение за счет этого профицита текущего счета;

● уменьшение энергоинтенсивности, а также уровня выбросов углекислого газа в ходе будущего роста;

● взятие на себя больших глобальных обязательств.

В действительности, Китай подошел к тому состоянию, когда его воздействие на глобальную экономику имеет системное значение. Однако он достиг этого состояния при значительно более низком уровне дохода на душу населения, чем любой другой, оказывающий системное воздействие предшественник. Причина заключается в том, что Китай на сегодняшний момент является самой населенной страной, в которой происходил устойчивый роста экономики в течение 30 лет. Таким образом, подведение итогов глобального воздействия страны прибавилось к уже и без того сложной политической повестке дня, в то время как большинство стран пользуются привилегией сосредоточения усилий, в основном, на внутренних проблемах.

Китаю нужно сбалансировать эти внутренние и международные приоритеты, однако у него очень мало исторического опыта, чтобы управлять этим процессом. (Индия встанет перед этой проблемой примерно через десять лет при сохранении существующего быстрого роста.)

При уровне дохода на душу населения примерно в 4000 долларов США в год (больше с учетом покупательской способности), важные составляющие китайской экономики уже вошли или сейчас выходят на уровень показателей страны со средним уровнем доходов. Это трудный переход, во время которого многие страны потеряли движущую силу, поскольку структурные трансформации теряют скорость.

Например, трудоемкие экспортные секторы Китая теряют свое конкурентное преимущество. Им должны позволить пойти на спад или изменить направление внутрь страны (и в итоге пойти на спад). Их заменят секторы, которые больше полагаются на технологии и человеческий капитал.

При этом переходе, несомненно, вырастет объем услуг. Секторы с более высоким уровнем добавленной стоимости и функций, расположенные в технологической цепочке до и после обрабатывающей промышленности, также нужно будет развивать. Должны начать появляться глобальные бренды, а уровень доли государства во владении предприятиями должен продолжить уменьшаться. Инвестиции в государственный сектор должны перейти в образование, а также исследования и разработки.

Этот переход в большей мере будут двигать, скорее, глобальные и внутренние рынки, чем правительство Китая. Уменьшится адресное финансирование секторов. Внутренний рынок и растущий средний класс приобретут большее значение. С поддержкой инвестиций в государственный сектор ускорится урбанизация.

Семейный располагаемый доход составляет около 60% национального дохода Китая, а уровень сбережений семей приближается к 30% располагаемого дохода. Эти цифры и велики, и малы относительно других стран. Для Китая они определяют потребление в пределах 40-45% ВВП. Чтобы помочь внутреннему рынку вести увеличение дохода, а также ускорять рост среднего класса, эти цифры должны измениться.

Доходы семей должны вырасти, и при более широком социальном обеспечении, страховании и предоставляемых услугах, уровень сбережений на случай непредвиденных случаев должны уменьшиться. Все это поддержит рост среднего дохода посредством расширения внутреннего рынка как двигателя роста, а также поможет поддержать рост перед лицом предполагаемого ослабления глобального спроса.

Однако, что более важно, быстрый рост внутреннего рынка, в особенности сектора услуг, нужен больше для замещения экспортного сектора как инструмента занятости, что позволит вовлечь сельское население в современную экономику. По мере того как экспортный сектор переместится в сектор более высокой добавленной стоимости, он больше не будет выполнять эту функцию так же эффективно, как он делал это раньше.

Корпоративный сектор Китая направил большую часть своих инвестиций из нераспределенной прибыли, не имея необходимости получения капитала от сектора домовладений. Правительство по-прежнему сохраняет собственность на уровне более 50% в оставшихся предприятиях государственной собственности, однако оно не нуждается в получении или использовании дохода. Большую часть этих двух потоков доходов (корпоративный и правительственный) нужно перенаправить в сектор домовладений.

Высокий уровень роста и урбанизации привели к быстрому увеличению доходов в городах при более низком росте в сельских областях. Большая группа мигрирующих рабочих и семей (примерно от 150 до 200 миллионов людей) формально все еще составляют часть сельского населения, однако в действительности являются маргинальными городскими жителями с ограниченными правами и доступом к услугам. Получающееся социальное напряжение регулируется посредством расширенного предоставления услуг в сельской местности, инвестиций в городскую инфраструктуру и сектор предоставления услуг, а также регуляризации статуса мигрантов.

В прошлом перед Китаем стояли обескураживающие проблемы, но он, в основном, добился намного лучших показателей, чем ожидали скептики. Однако сегодня Китай встает перед глобальным давлением, а также ответственностью. Это частично отражает исключительный размер и воздействие Китая. Однако Китай также должен учитывать внешнюю среду, которая подчас враждебна форме управления страной; которая иногда не замечает или недооценивает быстрый выход из бедности миллионов китайцев; которая имеет тенденцию рассматривать глобальную экономику как игру с нулевым исходом; и которая ошибочно приписывает экономический успех Китая несговорчивости в таких областях, как управление обменным курсом.

Китай должен разобраться с проблемами внутренней реструктуризации, чтобы поддержать рост, одновременно утверждая право развиваться без получения наказания только из-за своего размера. Однако он также должен взять на себя большую ответственность за глобальный дисбаланс, экономическую помощь и финансовую стабильность, управление, а также представлять интересы менее сильных развивающихся стран. Остальной мир кровно заинтересован в результатах этого сложного балансирования.

Источник - Project Syndicate

**Самарканд** · 17 марта, 2010

А.Салицкий/В.Таций: Китай увеличивает темпы экономического роста. Часть 2-я

Инвестиционно-кредитная и социальная сфера

Реализация в китайской экономике гигантского стимулирующего пакета продолжает привлекать широкое внимание. Общий объем инвестиций в основные фонды в 2009 г. превысил 22 трлн. юаней (1), увеличившись на 30.1% по сравнению с предыдущим годом.

Прирост инвестиций составил: 23% в восточных, 36% в центральных и 38% в западных регионах страны. На северо-востоке КНР данный показатель был чуть ниже 27%. Капиталовложения в инфраструктуру (за вычетом энергоснабжения) достигли 4.2 трлн. юаней (рост на 44.3%). Особенно динамично росли инвестиции в развитие железнодорожного транспорта (прирост – 67.5%), коммунальные услуги (61.8%), городской общественный транспорт (59.7%) и социальное страхование (58.5%). Замедлился рост инвестиций в недвижимость (прирост – 16.1%, что на 4.8% ниже уровня 2008 г.).

Основным источником инвестиций в основные фонды оставались собственные средства предприятий. Рост их капиталовложений составил 32.2%. Существенно (на 69.8%) возросли инвестиции из бюджета, почти вдвое увеличился объем финансирования инвестиций за счет кредитов банков. Иностранные инвестиции, наоборот, сократились в 2009 г. на 15.2%. На долю государственных предприятий и акционерных предприятий с государственным контрольным пакетом пришлось 59.4% всех инвестиций.

В ходе реализации инвестиционных планов ставятся задачи усиления кредитной поддержки малых и средних предприятий со стороны государственных коммерческих банков. Подчеркивается важность улучшения снабжения сельского хозяйства химическими удобрениями, химикатами, дизельным топливом, разработки и выпуска необходимой селу многофункциональной, экономичной техники и оборудования.

Из-за недостаточно развитой финансовой системы в деревне сельское хозяйство Китая в настоящее время характеризуется ярко выраженной слабостью, недостатком средств на развитие. Реформирование финансовой системы на селе – необходимое условие для оздоровления ситуации. Это подразумевает оптимизацию и рациональное размещение финансовых ресурсов, направление их на развитие экономики деревни, а также проведение модернизации финансового обслуживания. Китайские экономисты констатируют, что село – это слабое звено в экономическом развитии, поэтому строительство новой деревни и ее развитие не может обойтись без правительственной поддержки и финансовых дотаций.

Некоторое представление о приоритетах промышленной политики КНР на период 2009–2011 гг. дает план "десяти отраслей", принятый в начале 2009 года.

Так, в черной металлургии за счет расширения внутреннего спроса намечено стабилизировать доли экспорта и внутреннего потребления. Продолжится процесс отсеивания отсталых производств, крупные корпорации должны сыграть ведущую роль в объединении и перегруппировке отрасли.

В автомобилестроении также предполагаются перегруппировки, расширение ассортимента за счет использования новых экономичных и экологичных двигателей, других инноваций. В числе приоритетов – развитие собственных брендов и активная экспортная стратегия. Пропаганда автомобилизации населения выдвинута в число важных поддерживающих мер.

В текстильной промышленности перегруппировки производства предполагают оптимизацию размещения (сдвиг во внутренние и западные районы), а также государственную поддержку слияний в случае поглощения слабых предприятий.

В машиностроении намечается расширение выпуска автоматизированных линий, оборудования с высокими экологическими характеристиками, высококачественных комплектующих и полуфабрикатов.

В нефтехимии уделяется особое внимание к производству продукции для сельского хозяйства, безотходным технологиям, оптимизации размещения отрасли.

В легкой промышленности планируется повышение обеспечения собственными компонентами, техническая реконструкция, меры по энергосбережению и экологизации производства.

Внедрение результатов НТП поставлено во главу угла развития цветной металлургии. В экспортной политике отрасли намечена концентрация на вывозе высокотехнологичной продукции.

В производстве электроники и информации планируется прорыв в разработке интегральных схем, мониторов новых типов и программного обеспечения.

В судостроении намечено добиться стабилизации производства, сосредоточить внимание на производстве морского инженерного оборудования, в том числе автоматизированных буровых платформ.

В логистике актуальным признано ускорение слияний и поглощений, усиление специализации и активизация на внешних рынках.

Гигантский инвестиционный план, призванный не допустить кризисных явлений в хозяйстве, реализуется в КНР при резкой активизации всей кредитной сферы. Ведущую роль в финансировании новых инвестиций играют государственные банки (табл. 3).

Таблица 3.

Объем новых банковских кредитов (млрд. юаней) и их динамика (%) за первые девять месяцев каждого года

Источник: cbrc.gov.cn

Добавим, что годовой объем новых кредитов достиг 9.59 трлн. юаней. Это на 95% превышает выданные в 2008 г. 4.9 трлн. юаней и составляет почти треть ВВП Китая. По подсчетам Государственного комитета по банковскому регулированию, объем новых кредитов в 2010 г. составит около 7.5 трлн. юаней.

К концу декабря 2008 г. общие активы банковско-финансовых учреждений Китая превысили отметку в 60 трлн. юаней. За год объем кредитов увеличился на 17.9% (примерно на столько же в 2008 г. увеличился показатель М2), перевалив за 30 трлн. юаней и достигнув величины годового ВВП. К концу 2009 г. объем выданных кредитов уже значительно превзошел годовой ВВП: эти показатели составили соответственно 42.6 и 33.5 трлн. юаней. Примечательно, что прирост среднесрочных и долгосрочных кредитов (43.7%) был много выше показателя по краткосрочным займам (17.7%). В 2009 г. показатель М2 вырос на 27.7%.

Три банка развития обеспечивают широкий фронт финансирования крупных долгосрочных объектов.

С сентября 2008 г. макроэкономическая политика была переориентирована на стимулирование хозяйства. В стране начали проводить мягкую кредитно-денежную политику. В октябре 2008 г. Народный банк Китая дважды снижал базисные процентные ставки кредитов и депозитов коммерческих банков. К началу 2009 г. они опустились до 5.31 и 2.25%. На этом уровне они сохранялись и в течение всего 2009 г.

Кредиты на жилье предоставляются в Китае под 4.5-5% годовых в зависимости от срока (до и свыше 5 лет).

Реформы госсектора улучшили положение в банковской системе. Суммарная доля безнадежных кредитов в китайских банках в конце 2008 г. составила меньше 2.5% В первом квартале 2009 г. удельный вес "плохих долгов" уменьшился еще на 0.4%.

Можно сказать, что создана достаточная "подушка безопасности" для возможного ухудшения положения в будущем – по мере роста кредитного "навеса" над экономикой.

В 2008 г. сумма фактически привлеченных прямых иностранных инвестиций составила чуть меньше 92.4 млрд. долл. (увеличение на 23.6% относительно 2007 г.). Объем прямых иностранных инвестиций в экономику КНР в 2009 г. составил 90.0 млрд. долл. – ненамного меньше предыдущего года.

Валютные резервы на конец декабря 2008 г. равнялись 1.95 трлн. долл., увеличившись на 27.3% по сравнению с концом 2007 г. В декабре 2009 г. резервы достигли 2.4 трлн. долл.

Объем прямых зарубежных инвестиций из КНР составил в 2008 г. 40.7 млрд. долл. США, увеличившись на 63.6% по сравнению с предыдущим годом. По итогам 2009 г. этот показатель достиг 43.3 млрд. долл., увеличившись на 6.4% по сравнению с предыдущим годом. Объем капиталовложений в приобретение зарубежных предприятий составил 17.5 млрд. долл., или 40.4% общего объема прямых инвестиций Китая за рубежом. Приобретение передовых зарубежных технологий, сетей маркетинга, объектов энергетики и месторождений природных ресурсов стали главными направлениями китайских нефинансовых инвестиций.

По приблизительным подсчетам, в настоящее время в Китае насчитывается более 40 ведущих сельхозпредприятий, инвестирующих за рубеж или создавших там СП производственного типа. Общий объем китайских инвестиций этого профиля достиг 15.3 млрд. юаней, они рассредоточены по 30 странам мира.

В 2009 г. до 5.05‰ (5.08‰ в 2008 г.) снизился темп естественного прироста населения, составившего на конец года 1 млрд. 334.7 млн. человек. Среди новорожденных на 6 мальчиков приходилось 5 девочек. В городах Китая было зарегистрировано 46.6% жителей страны, в сельской местности – 53.4%. За год сельское население сократилось почти на 1 процент. Сокращается в деревне и число занятых.

Число занятых в городах за год увеличилось на 9.1 млн. человек. Зарегистрированная безработица в городах выросла на 0.1% – до 4.3%. За год число трудовых мигрантов из деревни в городах Китая выросло на 1.7 млн. – до 149 млн. человек.

Цены на продукты питания снизились за год на 1.2%, жилье подорожало на 1.5%.

Доходы горожан увеличились за год на 9.8%, сельских жителей – на 8.5%. Более чем трехкратный разрыв в доходах продолжает увеличиваться в абсолютном выражении. Тем не менее доля расходов на питание снижается в бюджетах и горожан, и сельчан, составив соответственно 36.5 и 41%.

Число пользователей мобильной связи за год выросло на 106 млн., достигнув 747 млн. человек. Около 380 млн. человек пользовались к концу года Интернетом, прирост новых пользователей составил 80 млн. человек. В стране действовало 45 образовательных телевизионных станций. На экраны страны вышло свыше 450 художественных и 100 научно-популярных фильмов. Общий тираж выпущенных книг превысил 7 млрд. экземпляров.

В высшие учебные заведения в 2009 г. поступило более 5 млн. абитуриентов, общее число студентов превысило 21.4 млн. человек. Чуть больше (21.8 млн.) составило число учащихся в средних специальных заведениях.

За год расходы на НИОКР увеличились на 17.7% – до 543.3 млрд. юаней (1.62% ВВП). Около 5% этой суммы было направлено на фундаментальные научные исследования. За год открыты 127 новых инженерных центров и 85 лабораторий.

Число участвующих в пенсионных схемах достигло 234.8 млн. человек, увеличившись за год на 16 млн. Медицинским страхованием в городах было охвачено более 400 млн. горожан, за год их число увеличилось на 82 млн. человек. В программах страхования на случай безработицы участвовало 127 млн. человек, на 3 млн. человек больше, чем в предыдущем году.

В 2009 г. на 2.7% сократилось количество посещений Китая иностранными гражданами, на 2.9% уменьшились доходы от международного туризма, составившие около 40 млрд. долл. В то же время число китайских граждан, посетивших зарубежье, возросло на 4%, составив 47.7 млн. человек. Доходы от внутреннего туризма превысили триллион юаней, а число туристов увеличилось на 16.4%.

В течение прошедшего года правительство КНР препятствовало образованию "экономики мыльного пузыря". Ограничивались государством спекулятивные тенденции в секторе недвижимости, на фондовой бирже, а также нелегальный приток денег в китайскую финансовую систему.

Снижение темпов экономического роста в Китае в конце 2008 – начале 2009 гг. не давало оснований говорить об экономическом кризисе в этой стране. Продолжавшееся в 2009 г. негативное воздействие внешних факторов, вызвавшее, в частности, значительное падение внешней торговли страны, не стало препятствием для перелома к лучшему экономической динамики и возвращению в КНР высоких темпов роста во второй половине 2009 г.

Достигнутые успехи в стимулировании внутреннего спроса и продолжающаяся реализация масштабных инвестиционных программ, несмотря на некоторое ограничение кредитной экспансии в конце 2009 – начале 2010 гг. из-за появления инфляции, позволяют предполагать сохранение высоких темпов экономического роста, набранных в 2009 г. Можно согласиться со словами председателя Госкомитета по развитию и реформам Чжан Пина: "Китай более оперативно и эффективно отреагировал на кризис и раньше всех достиг экономического восстановления".

_________________________

(1) 1 долл. = 6.82 юаня. В течение 2009 г. курс юаня к доллару оставался практически без изменений.

Александр САЛИЦКИЙ

Владимир ТАЦИЙ

Источник - Фонд стратегической культуры

**Самарканд** · 20 апреля, 2010

"НГ": В Поднебесной становится жарко. Перегрев китайской экономики грозит российскому экспорту

Недвижимость в Китае только дорожает.

В конце прошлой недели статуправление Китая сообщило о небывалом росте продаж коммерческой недвижимости и цен на жилье. Очередной рекорд установил и квартальный прирост ВВП. Китайские чиновники довольны таким "укреплением тенденции к улучшению экономической ситуации". Независимые же эксперты предостерегают: слишком активный рост китайской экономики и рынка недвижимости свидетельствует о перегреве и опасности прорыва пузыря. Правда, по мнению экономистов, резкого спада, может быть, не случится: Китай будет плавно сокращать промпроизводство и импорт ресурсов. Такая политика Пекина грозит России существенным сокращением экспортных доходов и новыми экономическими проблемами.

В конце прошлой недели Государственное статистическое управление Китая обнародовало данные о стремительном экономическом росте. ВВП Китая в первом квартале 2010 года превысил прошлогодний показатель за аналогичный период почти на 12%, при этом темпы роста оказались на 5,7 процентного пункта выше, чем в январе–марте 2009 года. Многих экономистов поражает то, что такие темпы роста являются самыми высокими со времени начала мирового экономического кризиса. Темпы роста экономики Поднебесной меркнут на фоне того, что происходит в сфере китайской недвижимости. Тут экономисты говорят о самых высоких ценах на жилье в городах Китая за последние пять лет. Начало 2010 года ознаменовалось для китайцев резким ростом стоимостных объемов продаж коммерческой недвижимости – почти на 60%. За один только март продажные цены на коммерческую недвижимость в 70 крупных и средних городах КНР выросли примерно на 12% по сравнению с мартом прошлого года. Так, к примеру, в апреле средняя цена квадратного метра жилья в Пекине составила около 25 тыс. юаней (примерно 3700 долл.). Причем и капиталовложение в развитие сферы недвижимости в Китае тоже растет, и тоже стремительно: в январе–марте 2010 года оно увеличилось примерно на 35% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а инвестиции в строительство коммерческого жилья выросли на 33%. "Произошло дальнейшее укрепление тенденции к улучшению экономической ситуации в целом и заложен неплохой фундамент для выполнения запланированных на год заданий", – заявил официальный представитель Государственного статистического управления КНР Ли Сяочао.

России пока что бурный рост Китая экономически выгоден, потому что он способствует экспорту в КНР российских сырьевых товаров – нефти (а в будущем и газа), черных и цветных металлов, угля, леса и удобрений. "Именно спрос Китая на сырьевые товары сыграл в 2009 году определяющую роль в повышении экспортных цен, – рассказывает начальник отдела экономического анализа Евразийского банка развития Евгений Винокуров. – Это потащило за собой экономики таких сырьевых государств и региональных локомотивов роста, как Австралия, Россия, ЮАР".

Но такое выгодное взаимодействие с Поднебесной может в будущем обернуться для России экспортным коллапсом, который даст о себе знать, когда китайский пузырь лопнет или когда Китай начнет снижать промпроизводство с целью охладить слишком перегретую экономику. Эксперты уверены, что нынешний интенсивный рост КНР рано или поздно закончится замедлением. Если же учесть, что Поднебесная – это центр мирового потребления сырья для производства, то следствием замедления промышленности станет серьезное снижение спроса на основную статью дохода экономики РФ – на сырье, которое составляет до 90% российского экспорта в КНР. "На перегрев китайской экономики также указывают последние данные по экспорту и импорту в КНР. Эти показатели в Китае достигли максимальных значений со времен начала кризиса", – замечает аналитик Пробизнесбанка Вахид Валиев. "И если китайский пузырь лопнет, то падение цен на товары скорее всего ожидает всех крупных экспортеров", – продолжает глава Ассоциации молодых предпринимателей Андрей Спиридонов. Даже если Китай сможет избежать резкого замедления экономики, избежать замедления вообще для него уже практически невозможно, считает он. Хотя снижение производства в Китае, по мнению гендиректора компании Penny Lane Realty Георгия Дзагурова, может дать шанс на рост другим странам – с менее развитой экономикой и более дешевой рабочей силой.

Китайские власти, как поясняет глава филиала международного холдинга AsstrA в Китае Олег Кравченко, уже сейчас прибегают к экономическим мерам по ограничению роста в ключевых отраслях – от недвижимости, где идет ужесточение условий выдачи ипотечных кредитов на фоне продолжающегося роста цен и объема инвестиций на рынке жилья, до производства стальной продукции, где идет принудительное сокращение производства, поглощение мелких и нерентабельных предприятий попутно с директивами не допустить дальнейшего обвала цен на продукцию металлургии. Таким образом, опасения экспертов уже сейчас отчасти подтверждаются на практике.

Впрочем, некоторые экономисты считают, что снижение цен на российское сырье в случае прорыва китайского пузыря окажется недолговременным и вскоре сменится очередным витком роста цен. Кроме того, "в ближайшие несколько десятилетий азиатский вектор глобальной экономики будет активно развиваться". "Традиционные статьи экспорта России – энергоносители, металлы, удобрения – в этих условиях останутся весьма востребованными, – рассуждает Валиев. – В случае падения спроса на товары российского экспорта со стороны КНР будет происходить их перераспределение на рынки других азиатских экономик – Индии, Южной Кореи, Индонезии, Малайзии". "Пока создается впечатление, что у КНР денег и усилий хватит не только на предотвращение прорыва пузыря, но и на стимуляцию российского спроса на свои же китайские товары. А значит, мы, в свою очередь, будем продолжать поставлять в КНР нефтепродукты, древесину, рыбу и прочие результаты нашей отнюдь не нанотехнологической деятельности", – замечает Кравченко. Наконец, некоторые эксперты вообще не усматривают никаких рисков для России – поскольку нет оснований для разговоров о перегреве китайской экономики. "О перегреве в первую очередь могли бы говорить рост инфляции и надувание пузырей на рынках, – сообщает партнер UFG Wealth Management Оксана Кучура. – Однако инфляция в марте составила всего 2,4%, снизившись по сравнению с февралем. За период с 2003 по 2009 год рост цен на недвижимость в основных прибрежных городах составил 12%, что вполне сопоставимо с ростом основной экономики".

Анастасия Башкатова

Источник - Независимая газета

**Самарканд** · 22 апреля, 2010

"НГ": Противостоять Китаю США и Россия должны вместе. Экспансионистских устремлениях Пекина в Азии растут

Запад тревожит растущая мощь Китая.

Несмотря на то что недавняя встреча лидеров КНР и США прошла успешно, она стала лишь передышкой в нарастающих противоречиях между двумя державами. Китай подчиняет своему влиянию соседние страны, хочет установить контроль и над природными богатствами России, – утверждают американские политологи. По их мнению, Вашингтону следует объединиться с Москвой, чтобы остановить экспансию КНР в Азии.

В ходе беседы в Вашингтоне между председателем КНР Ху Цзиньтао и президентом США Бараком Обамой, состоявшейся на прошлой неделе, им удалось погасить вспышку разногласий по поводу курса китайской валюты и предотвратить торговую войну между двумя державами. Но, как утверждает влиятельный американский журнал Foreign Affairs, печатный орган Совета по международным делам, в будущем американо-китайские противоречия будут только нарастать.

По мнению авторов этого издания, влияние Китая в Восточном полушарии увеличивается, он получил доступ к ресурсам Центральной Азии, а также к главным судоходным линиям в Тихом океане. Политические амбиции КНР не менее агрессивны, чем амбиции, которые питали США сто лет назад, пишет в журнале Роберт Каплан, старший научный сотрудник Центра за новую американскую безопасность. Различие между ними состоит в том, что Америка стремилась распространить свою идеологию или систему власти, а действия Китая за границей продиктованы его потребностями в энергетических ресурсах, металлах и других видах стратегического сырья.

Баланс сил в Азии меняется не в пользу Америки. И это приведет к тому, что США, которые в настоящее время являются гегемоном в Западном полушарии, попытаются воспрепятствовать тому, чтобы Китай превратился в гегемона на большей части Восточного полушария.

Обосновывая тезис о растущих экспансионистских устремлениях Пекина, американский аналитик обратился к трудам английского географа Халфорда Макиндера, который в 1904 году предупреждал, что если китайцы распространят свою мощь за пределы границ Поднебесной, то это "породит желтую опасность для свободы во всем мире".

Каплан оговаривается, что формулировка британского ученого носит расистский характер, что было широко распространено в начале ХХ века. Однако в одном англичанин был прав: Россия, другой евро-азиатский гигант, была и до сих пор остается в основном сухопутной страной, ее широкому выходу в океан препятствуют полярные льды. А Китай, обладающий береговой линией в 9 тыс. миль с многочисленными хорошими гаванями, – это и сухопутное, и морское государство.

Географическое положение облегчает его превращение в глобальную державу. Другим преимуществом Китая стало то, что правящий режим на пути модернизации сохранил контроль над населением и в состоянии мобилизовать миллионы рабочих на создание современной инфраструктуры.

Эта динамичная держава, стабилизировав свои внешние границы, теперь утверждает влияние не только на соседних территориях, но и в государствах Африки, Латинской Америки.

Примером такой экспансии служит Центральная Азия. Вскоре будут построены два трубопровода. Один будет поставлять нефть из Каспийского моря через Казахстан, другой – газ из Туркмении. Ради получения доступа к ресурсам в регионе Китай готов идти на риск. Он, например, добывает медь неподалеку от Кабула, несмотря на бушующую в Афганистане войну. Внимание китайских компаний привлекает и Монголия – неисчерпаемая кладовая минеральных богатств.

В Юго-Восточной Азии Китай заключил соглашение о свободной торговле с государствами АСЕАН, что позволяет ему продавать им промышленные товары с высокой добавленной стоимостью, а покупать дешевую сельскохозяйственную продукцию. Пекин установил свой патронаж над Мьянмой, которой оказывает военную помощь. Там же строятся порты и газопроводы, открывающие китайским фирмам путь в Бенгальский залив.

Самый опасный регион, где могут потенциально столкнуться интересы Вашингтона и Пекина, – это Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря. Острова в этих морях уже стали предметом споров между Китаем, Японией, Филиппинами и Вьетнамом.

Что же должны США противопоставить экспансии "срединного государства"? Суждения американского политолога весьма любопытны. Он, в частности, утверждает, что они могли бы создать стратегический альянс с Россией, чтобы уравновесить мощь Китая. Для России такой вариант приемлем. Ведь, как утверждает автор, Китай осуществляет ползучую демографическую агрессию на малонаселенном российском Дальнем Востоке и в Сибири и внедряет в этих регионах свои корпорации.

Впрочем, главная надежда не на Россию, а на американские ВМС. Им следует создать сеть баз в Микронезии. США не могут более полагаться только на Японию и Южную Корею как на своих верных союзников, им нужно заранее сформировать на Тихом океане такой военный кулак, что это вынудит Пекин искать договоренности с Вашингтоном. Ведь войны ни одна из сторон не желает. В беседе с "НГ" ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Александр Ларин отметил, что в статье американского политолога отражен объективный факт: Китай превращается в экономического колосса; с другой стороны, налицо определенное ослабление США. Китай обретает способность соперничать с Америкой на равных. Поэтому рост противоречий между ними неизбежен.

"В будущем отношения двух держав могут развиваться по двум сценариям. Первый – это борьба и конфликт. Второй – раздел сфер влияния, своего рода кондоминиум", – считает эксперт.

"Что касается России, то соперничество повышает интерес к ней обеих сторон. Но в своем нынешнем состоянии Россия может быть только пассивным участником этого процесса", – подчеркнул Ларин. По его словам, наиболее разумный путь для Москвы – балансировать между двумя державами, сохраняя хорошие отношения с обеими.

Собеседник "НГ" предположил, что утверждения американского политолога о заселении российского Дальнего Востока китайцами – это попытка повлиять на Москву. "Но в таких рассуждениях есть и доля правды. Ведь, как говорят географы, эти края "обезлюживаются". А в современном мире места с такими природными богатствами не могут долго оставаться нетронутыми. Выход в том, чтобы Россия быстрее преодолевала свое экономическое отставание и повышала вклад в развитие Дальневосточного региона", – заключил эксперт.

Владимир Скосырев

Источник - Независимая газета

**Самарканд** · 14 сентября, 2010

google_protectAndRun("render_ads.js::google_render_ad", google_handleError, google_render_ad);Ф.Лукьянов: Что делать с Китаем?

11:49 14.09.2010 <P align=justify>Что делать с Китаем?

Официально отношения между Россией и Китаем хороши как никогда. Территориальные споры урегулированы, между двумя странами нет политических проблем, Москва и Пекин придерживаются практически идентичных позиций по вопросу о глобальном устройстве и корректно ведут себя в соседних регионах, где их интересы пересекаются. Двусторонняя торговля растет, обсуждаются крупные инфраструктурные проекты.

Но с российской стороны накапливается скрытое напряжение. Оно связано не столько со страхом перед Китаем, сколько с отсутствием понимания того, как строить отношения с растущим по соседству гигантом в кратко- и среднесрочной перспективе. Тем более что отношения эти крайне многослойны.

В подходе к общемировой ситуации Пекин и Москва единомышленники. Обе столицы с середины 1990-х последовательно отстаивают необходимость "многополярного мира" без чьей-либо гегемонии. Отражением того, как Москва и Пекин хотели бы видеть свою роль в мировой архитектуре, является формат БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай), неформальное сообщество стран, стремящихся повысить свой вес при решении глобальных вопросов.

Конечно, Москва уступает коллегам по БРИК, особенно Китаю, по динамике и качеству экономического развития. Это, впрочем, не сказывается на перспективах данного объединения, поскольку в глазах его участников оно имеет не экономический, а политический смысл. К тому же, в отличие от трех остальных государств Россия никогда не ощущала себя развивающейся страной, и не является ею. Проблемы, с которыми сталкивается сегодняшняя Россия, при всей их остроте качественно иные, чем те, что решают три другие "буквы".

На региональном уровне Россия и Китай взаимодействуют в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Она возникла в 1990-е годы как формат для урегулирования территориальных вопросов, оставшихся между КНР и соседями после распада СССР, однако затем превратилась в важнейший фактор региональной политики. Тем более, что афганский конфликт, который разыгрывается в непосредственной близости от зоны ШОС, стал центральной проблемой международной повестки дня.

Различия подходов России и Китая в рамках ШОС наглядно демонстрируют характер потенциальных трений между двумя странами. Россия озабочена проблемами региональной безопасности и хотела бы, чтобы ШОС играла большую роль и брала на себя большую ответственность в решении военно-стратегических вопросов. По мере ухудшения ситуации в Афганистане все чаще ставится вопрос о региональном решении в преддверии и после ухода войск коалиции НАТО и США. Но Китай придерживается тактики невмешательства в конфликты, которые не затрагивают напрямую интересы КНР либо не обещают явной выгоды.

Зато Пекин активно стремится к тому, чтобы ШОС делала упор на торгово-экономическую составляющую, иными словами – содействовала расширению китайского экономического присутствия в Центральной Азии. Это вызывает скрытое недовольство России, которая считает Центральную Азию зоной своих традиционных интересов. Самое любопытное, что Китай это, в общем-то, и не оспаривает, признавая историческое право Москвы на культурно-политическое доминирование в этой части Евразии. Но Пекин не считает, что это должно означать искусственные ограничения его экономической активности, поскольку тут речь идет о нормальной конкуренции за рынки, а не о стремлении кого-то специально ущемить.

Продвигая каждый свою повестку дня ШОС, и Россия, и Китай пытаются реализовать собственные конкурентные преимущества. Москва по-прежнему обладает большими, чем Пекин, стратегическими возможностями, и если бы ШОС удалось сориентировать в этом направлении, лидирующие позиции отошли бы России. Пекин, напротив, уверен в том, что выиграет экономическое соревнование. Пока организация скорее дрейфует в направлении китайского толкования. И поиск регионального баланса интересов между Россией и Китаем будет непростым, в том числе и по внутрироссийским причинам.

В России нет особенных опасений по поводу военных конфликтов с Китаем, хотя на наращивание китайской военной мощи в Москве, конечно, обращают внимание. Кстати, эксперты часто теперь говорят о том, что дальнейший процесс сокращения ядерных вооружений не может быть двусторонним российско-американским, пора подключать другие страны, прежде всего Китай.

Несколько лет назад широко были распространены страхи относительно демографической угрозы из Китая – заполнение малонаселенных и экономически неразвитых территорий Сибири и российского Дальнего Востока китайцами. Сегодня на эту тему говорят гораздо спокойнее, причем такое впечатление, что она больше волнует политиков и экспертов в Москве, чем жителей областей, непосредственно граничащих с Китаем. Правда, пока неясно, что означает это спокойствие – внезапно наступившую уверенность в будущем или смирение перед неизбежностью.

Однако на смену страхам по поводу непосредственной экспансии из Китая приходят более общие и глубокие опасения – нарастающий дисбаланс в социально-экономическом развитии двух стран приведет к политическому неравноправию, не говоря уже об угрозе ослабления власти федерального центра на Дальнем Востоке. В Азии сформировался центр мощного экономического притяжения. А поскольку у Москвы нет четкой всеобъемлющей азиатской стратегии, которая сочетала бы в себе скоординированное решение внутри- и внешнеполитических задач, точнее она только сейчас, с явным опозданием, начала вырабатываться, велика опасность превращения России во второразрядную азиатскую державу. А ведь Азиатско-Тихоокеанский регион всеми признается как площадка главных событий XXI века.

Фактор Китая будет оказывать растущее влияние на российскую внешнюю политику. Кстати, очень показательна прошлогодняя история с закрытием Черкизовского рынка, казалось бы, не имеющая никакого отношения к мировой стратегии. Китайские власти тогда впервые четко дали понять Москве, что намерены очень жестко защищать свои экономические интересы, в том числе и частные, не "стратегические", и с соблюдением этих интересов увязано все остальное – на глобальном и региональном уровне.

В зависимости от того, как будут складываться отношения с Пекином, Москва, скорее всего будет корректировать отношения с другими важными игроками – прежде всего США. Россия не может позволить себе плохих отношений с Китаем, это несет слишком большие риски по всем направлениям. Но поиск мягкой системы противовесов, вероятно, станет лейтмотивом российской политики в Азии и не только.

("ИноСМИ", Россия)

Федор Лукьянов

14/09/2010 Источник - ИноСМИ

**Самарканд** · 14 сентября, 2010

Русским далеко до китайского прагматизма и мудрости. Светила из Поднебесной всё делают с прицелом на будущее. Дальний прицел, эффект будет шокирующим.)

**ARISTOKRAT2009** · 19 сентября, 2010

"Made in China" - главное зло мирового рынка?

По предварительным данным, в прошедшем году Китай стал мировым лидером по объему экспорта. Но, похоже, это его нисколько не обрадовало, ведь именно экспорт служит причиной многочисленных торговых конфликтов с другими странами.

В последние годы Китай методично обходил одного за другим всех ведущих мировых экспортеров. Оставалась Германия - глобальный лидер по поставкам товаров и услуг за рубеж. К исходу прошлого года и этот соперник, похоже, остался позади. За прошедший год ФРГ, по предварительным оценкам, экспортировала товаров и услуг на сумму $1,17 трлн, в то время как Китай - более чем на $1,2 триллиона.

Китай стал крупнейшим мировым экспортером благодаря кризису, но лишь в результате того, что его экспорт сократился не так сильно, как германский. Падение показателей внешней торговли КНР продолжалось практически весь год; только в ноябре стал расти импорт, а в декабре наметился небольшой рост экспорта. По итогам 11 месяцев 2009 г. товарооборот Китая с тремя крупнейшими торговыми партнерами - ЕС, США и Японией - упал, соответственно, на 17%, 13,4% и 17,4%. Даже торговля со странами АСЕАН (с которыми у Китая сложились уже практически интеграционные отношения) сократилась на 13,2%. Таким образом, весь год внешняя торговля тормозила рост китайского ВВП. И то, что он все-таки вырос на целых 8,5%, заслуга исключительно внутреннего рынка.

Перспективы восстановления динамики экспорта пока весьма туманны, поскольку будут определяться тем, насколько хорошо идут дела у торговых партнеров Китая. А там признаки преодоления кризиса пока довольно слабые. Следовательно, существенного роста спроса на продукцию китайских производителей в мире пока ждать не приходится.

Тем временем засилье китайских товаров на мировых рынках давно стало притчей во языцех. И с ним ведется борьба, которая еще больше подрывает позиции китайского экспорта. Товары "Made in China" лидируют в мире по количеству применяемых против них антидемпинговых и иных защитных мер. По данным министерства коммерции КНР, только за 2009 г. Китай стал объектом более 100 торговых протекционист-ских мер - это мировой рекорд.

Пекин обеспокоен, поскольку это закрепляет за китайским экспортом репутацию агрессора, от которого нужно защищать рынки. Кроме того, протекционистские меры торговых партнеров имеют и вполне определенные социальные последствия: например, вследствие введения Евросоюзом в 2006 г. антидемпинговой пошлины в отношении обуви китайского производства в КНР потеряли работу около 20 тысяч человек. Вообще, самые болезненные для Китая торговые ограничения вводят США и Евросоюз, но их примеру уже следуют такие государства, как Аргентина, Мексика и даже партнеры по БРИК - Бразилия и Индия. Что касается США, они уже успели в начавшемся году ввести очередную защитную меру в отношении китайской продукции - предварительную антидемпинговую пошлину в размере от 43% до 289% на ввоз металлической чушки.

Впрочем, нынешняя неблагоприятная ситуация с внешней торговлей наглядно продемонстрировала одну важную и позитивную для Китая истину: он уже не является экспорто-ориентированной страной в той мере, в какой привыкли рисовать его многие эксперты. Внешняя торговля по-прежнему составляет весомую долю ВВП, однако КНР может поддерживать высокий экономический рост даже в условиях снижения показателей экспорта. Из почти полутора миллиардов населения Поднебесной на экспорт трудятся не более 40 миллионов человек. Это, конечно, немало, но и некритично в общих масштабах. Причем вялый посткризисный спрос на внешних рынках будет подталкивать все большее число предприятий переключаться на обслуживание потребностей внутреннего рынка, где наблюдается количественный и качественный рост потребления. В настоящее время население КНР, почти в пять раз превосходящее население США, потребляет в десять раз меньше, чем американцы. Так что большинство товаров "Made in China", которые широким потоком текут на внешние рынки, могут найти спрос и в самом Китае.

Источник - Утро.Ру

Китай славится тем что в нем производится товар на любой кошелек. Весь мир носит одежду сшитую в КНР обувь, пользуется бытовыми приборами произведенными в этой стране и ничего.

Просто не надо путать официальные поставки от сделанных на коленке . Последние в избытке привозят челноки из СНГ.

**ARISTOKRAT2009** · 19 сентября, 2010

Насчет шокирующего эффекта думаю страны Европы и Америка наблюдают ситуацию и не дадут ситуации выйти из под контроля.

Хотя учить китайский язык ( на всякий случай) надо ,,,,,

**Самарканд** · 1 ноября, 2023

Великое китайское зло

КОЛЛАЖ: АНДРЕЙ КАЛИСТРАТЕНКО

Россия – абсолютное зло. После 24 февраля 2022 года это стало аксиомой для миллионов украинцев. Но большая война позволила разглядеть несомненное зло и за пределами Российской Федерации. Зло, которое мы десятилетиями предпочитали не замечать или преуменьшать.

Чтобы Украина окончательно признала злом режим Лукашенко, ему пришлось стать соучастником агрессии против нашей страны. А в прошлом, на протяжении многих лет, белорусский диктатор оставался самым популярным среди украинцев иностранным лидером. Причем негодяю из Минска симпатизировали не только "совки", но и часть украинских патриотов: считалось, что сильный президент Лукашенко эффективно руководит Беларусью и спасает ее от поглощения Россией.

Чтобы Украина признала бесспорным злом фундаменталистский режим в Тегеране, нам потребовалось познакомиться с иранскими "Шахедами". Ранее жестокая диктатура аятолл не вызывала у нас особого отвращения. Никого не смущало многолетнее украинское сотрудничество с Ираном и помощь в преодолении западных санкций. Как ни прискорбно, но в иранское оружие, атакующее наши города, вложена какая-то частица украинского технологического потенциала.

Однако Беларусь с Ираном – это пройденный этап. Теперь перед нами новая интрига: признают ли украинцы злом крупнейшую диктатуру планеты – коммунистический Китай?

До 2022 года ни о чем подобном не было и речи. Украина взирала на Поднебесную с неизменным уважением и почтением. Украина преклонялась перед экономической и технологической мощью Китая. Украина легко закрывала глаза на подавление свободы и попирание прав человека в КНР. Для миллионов наших сограждан современный Китай выступал эталоном вожделенной "сильной руки".

Украинский обыватель был наслышан о потрясающих успехах китайской экономики, но редко задумывался об их цене. По сути, за коммунистическими декорациями скрывался тот самый безжалостный капитализм, который давно ушел в прошлое на Западе. С дешевой рабочей силой, нещадной эксплуатацией трудящихся и отсутствием каких-либо социальных гарантий.

"В Китае за коррупцию расстреливают!" – украинские комментаторы писали об этом, захлебываясь от восторга. И никто из них не задавался простым вопросом: а почему казни коррупционеров в КНР продолжаются десятилетиями? Почему коррумпированные чиновники в Поднебесной не исчезли как класс? Получается, что китайские расстрелы не предотвращают коррупцию и не способствуют ее искоренению?..

Когда появились первые новости о COVID-19, наши соотечественники восхищались эффективностью китайского руководства и китайскими методами борьбы с эпидемией. Хотя впоследствии выяснилось, что власти КНР намеренно искажали и скрывали информацию о новом заболевании. Фактически именно китайский режим несет ответственность за быстрое распространение коронавируса по всей планете.

Разоблачая тоталитарные преступления прошлого и приравнивая Сталина к Гитлеру, Украина не ставила в тот же ряд Мао Цзэдуна, до сих пор чтимого в Китае. Нас не шокировали памятники величайшему палачу всех времен, уничтожившему больше людей, чем Гитлер и Сталин вместе взятые.

Мы постоянно напоминали миру об украинском Голодоморе, но китайский Голодомор 1959-1961 годов остался для нашего общества практически неизвестной страницей истории.

Средний украинец ничего не знает о гибели десятков миллионов китайцев в результате искусственного голода; о массовом каннибализме в КНР и о миллиардах долларов, потраченных на создание китайского ядерного оружия в те же самые годы.

После 2014 года отечественные блогеры и публицисты регулярно сравнивали Украину с Израилем, но почти никогда – с Тайванем. Казалось бы, демократическая страна, отбивающаяся от притязаний большого авторитарного соседа, похожа на нас.

Однако вплоть до 2022-го этого сходства в упор не замечали. В массовом украинском сознании Тайвань выглядел неким сепаратистским образованием: хотя в состав КНР он не входил ни дня.

Лишь немногие из нас знали, что до 1971 года именно Китайской Республике на Тайване принадлежало законное место в Совете Безопасности ООН. И что передачу этого места коммунистическому режиму пролоббировали западные сторонники realpolitik – вроде тех, кто сегодня озабочен сохранением путинского лица.

С середины 2010-х в цивилизованном мире много говорили о геноциде уйгуров в КНР. О сотнях тысячах людей, без суда заключенных в "лагеря перевоспитания". О принудительных абортах и насильственной стерилизации. О детях, массово разлучаемых с родителями и отправляемых в школы-интернаты.

Но в украинском обществе все это имело минимальный резонанс: и не только потому, что мы были заняты собственной гибридной войной.

В нашем представлении китайские преступления были слишком далекими и непонятными, а сам Китай – чересчур большим и сильным. Мириться с его грехами было намного легче, чем выступать против. И летом 2021-го Украина отозвала свою подпись под заявлением ООН в защиту уйгуров.

В последние годы китайская экспансия тревожила коллективный Запад, но совершенно не беспокоила наших соотечественников. Украинцы не считали КНР угрозой для себя, зато отпускали дежурные шутки о скором поглощении российской Сибири и Дальнего Востока.

На подсознательном уровне коммунистический Китай виделся своеобразным союзником Украины в противостоянии с Россией – укротителем Москвы и будущим могильщиком РФ. Хотя в данном случае мы явно выдавали желаемое за действительное.

Чтобы Украина взглянула на Поднебесную по-новому, потребовалась кровопролитная полномасштабная война.

После 24.02.2022 стало невозможно делать вид, будто антидемократические и антизападные ценности китайского руководства абсолютно не затрагивают украинцев. КНР все явственнее выступала в новой роли – в качестве покровительницы нашего врага.

Очевидно, что в Китае знали о планах российского вторжения в Украину и одобряли их. Очевидно, что в Китае ждали блицкрига на украинской земле и рассчитывали использовать его как прецедент для вооруженной аннексии Тайваня.

Очевидно, что Китай по-прежнему не заинтересован в военном разгроме РФ и готов оказывать ей определенную поддержку.

Вопрос в том, как далеко зайдет ситуативное сотрудничество Пекина и Москвы. Пересечет ли коммунистический Китай ту черту, за которой Украине все-таки придется признать его абсолютным злом. Или же в глазах украинцев КНР сохранит статус полузла, с которым можно и нужно мириться – потому что оно слишком большое, далекое и незнакомое. Словом, примерно такое же, как Россия в представлении многих обитателей третьего мира.

**Самарканд** · 6 декабря, 2023

Запад списывает китайскую экономику

Международное рейтинговое агентство Moody’s, оценивающее финансовые перспективы стран и дающее ориентиры для инвесторов, подало рынку сигнал о неблагополучии в Китае. Прогноз Moody’s по кредитному рейтингу Китая был ухудшен со «стабильного» до «негативного».

Главная причина этого решения – непрерывно растущий долг страны. Пытаясь стимулировать рост экономики, которая никак не наберет обороты после пандемии ковида, китайские власти увеличивают объемы заимствований для поддержки местных правительств и государственных предприятий. Те, в свою очередь, не являются эффективными рыночными игроками, и переход на такие механизмы экономического стимулирования создает значительные риски для экономики страны. Это происходит на фоне значительного спада в сфере недвижимости, куда были инвестированы колоссальные средства.

С идеей, что Поднебесная больше не будет прежними темпами развиваться и увлекать за собой мировую экономику, предстоит еще свыкнуться

По прогнозам Moody’s, ВВП Китая в 2024-2025 годах будет расти на 4%. В дальнейшем до 2030 года темпы роста китайской экономики замедлятся в среднем до 3,8%. При этом китайские власти считают минимальным оптимальным ростом темпы не меньше 5% в год, но, похоже, страна, поражавшая своей прыткостью с конца 70-х, утратила прежние возможности развития, которые коренились в низкой стоимости рабочей силы и огромных внешних инвестициях.

С октября, когда Си Цзиньпин поставил задачу не допустить резкого замедления роста экономики, был рекордно увеличен бюджетный дефицит: он составит 3,8% ВВП - самое большое значение за последние тридцать лет и значительно выше ранее установленного предела в три процента. Правительство Китая продало за 2023 год дополнительных государственных облигаций на триллион юаней, а местные органы власти продавали специальные облигации, чтобы распределить имеющиеся задолженности по времени.

Похоже, страна, поражавшая своей прыткостью с конца 70-х, утратила прежние возможности развития, которые коренились в низкой стоимости рабочей силы и огромных внешних инвестициях

В то же время Moody’s не стало понижать долгосрочный рейтинг суверенных облигаций Китая, оставив его на уровне А1. Оставили высокие рейтинги и другие агентства: Fitch Ratings Ltd. и S&P Global Ratings подтвердили суверенный кредитный рейтинг Китая на уровне A+, хотя и делились предположениями, что придется пойти на его понижение. С идеей, что Поднебесная больше не будет прежними темпами развиваться и увлекать за собой мировую экономику, предстоит еще свыкнуться.

Но уже сейчас новости из Пекина носят преимущественно разочаровывающий характер, что формирует соответствующие ожидания, которые, в свою очередь, охлаждают интерес инвесторов. Китайский экспресс имеет большую инерцию хода, пусть и с замедлением, и скорая остановка ему не грозит. Впрочем, как и новый рывок.

**Самарканд** · 24 декабря, 2023

Геополитическое банкротство Запада и усиление Китая

Сергей Богдан

В четверг американское военное командование послало Китаю любопытный сигнал. Один из генералов рассказал о восстановлении на случай войны с Китаем заброшенного аэродрома, с которого вылетали бомбардировщики, превратившие в ядерный пепел Хиросиму и Нагасаки. Прозвучало жутко — почти как «можем повторить».

Вашингтон не скрывает намерений всячески противостоять дальнейшему усилению Пекина на мировой арене. Американцы и их союзники крайне обеспокоены ростом экономики и технологическим развитием Китая. Цифры говорят сами за себя: на фоне проблем с фантастической задолженностью США, намедни выяснилось, что несмотря на мировую экономическую турбулентность, дефицит бюджета Китая в будущем году снизится до 3% с нынешних 3,8%.

Санкции Запада — эффективны!

Масла в огонь подливает и сближение России и Китая, но кто как ни Запад сделал его возможным? Во вторник в Пекине прошла 28-я регулярная встреча глав правительств России и Китая. Товарооборот между этими странами по результатам года превысит $220 млрд. Тем самым они достигли заявленной цели — удвоить товарооборот к 2024 году по сравнению с 2018 годом ($100 млрд). В основном вырос китайский импорт в РФ — в т.ч. за счет заполнения нишей на рынке, опустевших после ухода западных фирм (например, поставки автотехники). Сейчас Пекин и Москва поставили цель довести товарооборот к 2030 году до $300 млрд. Примечательно, что более 90% взаиморасчетов уже осуществляется в нацвалютах.

Здесь следует отметить, что такие результаты сложно было бы представить еще пару лет назад. Ни инфраструктуры, ни желания что-то делать не было ни у КНР, ни у РФ — они увязли в своих контактах с Западом. И препятствий для сотрудничества этих стран остается очень много — поставки электроэнергии в Китай упали на 27% из-за ветхости ТЭС, построенных зачастую еще в советское время, российские транспортные коммуникации в направлении Дальнего Востока — минимальны, даже дополнительные авиарейсы между странами не могут запустить по бюрократическим причинам. Но Запад своей политикой в отношении России и Китая успешно вынуждает их налаживать отношения!

Вообще, когда дело доходит до отношений с КНР, западных политиков обуревают противоречивые желания, результатом чего становится раскручивание противостояния. Пару недель назад прошел первый за четыре года очный саммит ЕС — Китай. Пекин попытался смягчить разногласия и накануне ввел безвизовый режим для граждан крупнейших стран ЕС, а пресс-секретарь китайского МИДа Ван Вэньбинь объявил, что Китай и Евросоюз — «партнеры, а не соперники».

Но это не помогло, накануне саммита Италия вышла из китайской инициативы «Пояс и путь», в которой она была единственной участницей из состава ЕС. Лидеры ЕС, впрочем, доехали до Пекина, чтобы прочитать хозяевам нотацию, а потому визит ограничился одним днем, без совместного заявления. Но затем глава Еврокомиссии фон дер Ляйен зачем-то вновь совершила разворот и подчеркнула: «Мы отделились от России, но по очень веской причине. Мы не хотим отделяться от Китая. Мы говорим о снижении рисков». Чего же в конце концов хотят евросоюзовцы?

На фоне успехов китайских производителей в продвижении своих товаров в ЕС европейцы — всегда проповедовавшие принципы свободного рынка — решили расправиться с китайскими конкурентами, объявив, что китайские изделия созданы при государственной поддержке. Главным доказательством служит факт дисбаланса в торговле — около $200 млрд в год, причем за последние десять лет он вырос в десять раз. «Главы европейских государств и правительств не потерпят дисбаланса в торговых отношениях в долгосрочной перспективе. В нашем распоряжении есть инструменты для защиты нашего рынка», — заявила недавно фон дер Ляйен. Среди причин она назвала даже «избыточные производственные мощности» Китая — иными словами, указала на то, что белым дамам и господам не нравится успешное развитие китайской экономики вопреки их неолиберальным предписаниям.

Американское руководство вело себя более сдержанно, хотя от этого его курс не становился более внятным. Примером стала встреча председателя КНР Си Цзиньпина и президента США Джо Байдена в ноябре, на полях саммита форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества в Сан-Франциско. Разговор прошел положительно, в частности были восстановлены прямые каналы связи между военными. Более того, накануне его глава МИД КНР Ван И заявил, что «перед лицом геополитических конфликтов и нарушением мирового порядка Китаю и США необходимо укреплять взаимодействие и совместно реагировать на глобальные вызовы». Правда, одновременно выяснилось, что Байден впервые в истории США решил поставить вооружение тайваньским сепаратистам по линии программы иностранного военного финансирования — т. е. за счет самого Вашингтона, а не как заем и т. п. Вдобавок, им впервые с 1970-х годов предложили направить на обучение в США целые подразделения.

Американская линия в отношении Китая противоречит сама себе. Команда Байдена и во внутренней политике терпит поражение за поражением, не будучи способной даже бюджет вовремя принять, и во внешней скачет во все стороны. Если в Вашингтоне хотят поквитаться с Россией, то важнейшей задачей было бы договориться с Китаем хотя бы о нейтралитете последнего. Если же задача состоит в том, чтобы свести счеты с Китаем, то наоборот, коллективному Западу стоило бы найти способ оттащить РФ от сотрудничества с КНР, и лишить последнюю важнейших ресурсов.

Но Вашингтон делает шаги во всех этих направлениях сразу. И проигрывает китайскую карту даже в ситуации российско-украинской войны — где КНР вряд ли изначально была склонна поддерживать РФ. Но Вашингтон всячески демонстрирует китайцам, что путь им только один — в Кремль. Выступая перед участниками недавнего Сяншаньского форума по безопасности, зампред Центрального военного совета КНР Чжан Юся подверг критике страны, действующие «по закону джунглей» (США? РФ? ЕС?), и выразил готовность китайской армии сотрудничать с американскими коллегами на основе принципов взаимоуважения. Но эскапады Байдена возымели действие и на последнюю встречу по обсуждению украинской «формулы мира» китайские представители не явились. При этом возможности Китая влиять на происходящее действительно довольно разнообразны — например, через близких союзников в КНДР, которые поставляют боеприпасы для российской армии.

Геополитическое сумасбродство Запада

Санкциями против РФ и КНР коллективный Запад заставил их интенсифицировать сотрудничество несмотря на отсутствие ряда важных предпосылок — вроде готовности сотрудничать госаппарата и делового сообщества в этих странах. Запад «загнал» в один блок две гигантские сопредельные страны, и имеет все шансы «загнать» туда еще парочку крупных государств — вроде Ирана.

РФ и КНР граничат друг с другом по суше, а потому Запад не сможет блокировать их торговлю за счет сохраняемого прежде всего США и Великобританией превосходства в Мировом океане и контроле крупнейших проливов и каналов. Да, по морю возить вроде бы дешевле — но это, вероятно, дело поправимое и за счет дальнейшего технологического развития и перестройки инфраструктуры, и за счет использования внутренних водных путей Евразии и каботажа вдоль берегов — Северный морской путь, соединяющий европейскую часть РФ с Азией, ставит рекорд за рекордом в объемах транспортировки грузов.

В любом случае сейчас у России, Китая, Ирана и их союзников выбор невелик. Они или выстроят резервные пути в обход контролируемых коллективным Западом океанских маршрутов или он их задавит.

Результатом нынешних западных усилий, вынуждающих Китай и Россию к сотрудничеству, станет реальная реинкарнация «Шелкового пути» – выстраивание путей торговли и взаимодействия между Дальним Востоком (в виде прежде всего гигантского Китая), окраинами Европы (в виде РФ) и Ближним Востоком. Напомним, что пока этот трансконтинентальный комплекс связей существовал начиная со 2 века до нашей эры — «Запад» был во всех смыслах глубокой провинцией Востока — начинавшегося на Ближнем Востоке и простиравшегося через Кавказ и Среднюю Азию до Дальнего Востока. Торговали на этом «Шелковом пути» не только шелком, торговля и обмен шли в обоих направлениях, а основных маршрутов было несколько.

И лишь когда западные колониальные империи нашли пути обхода «Шелкового пути» в 14–16 веках — Запад стремительно вырвался вперед, а Восток начал отставать. Так вот сейчас коллективный Запад не оставляет своим оппонентам вариантов и пилит сук, на котором сидит — демонстрируя, что «свободная торговля» по контролируемым западными военными флотами океанам — никакая не свободная. Новый «Шелковый путь» гарантирует новый мировой порядок, в котором незападным странам явно достанется место получше чем сейчас.

Даже последующая переориентация Европы в этом направлении выглядит крайне вероятной. Процесс этот медленный, но воспрепятствовать ему сложно. Это не трубопровод «Северный поток», подорвав который удалось подорвать российско-германские связи. Тем более, несмотря на все санкции торговля ЕС с КНР продолжается на очень высоком уровне и достигает 2,3 млрд евро в день. Даже несмотря на рост в последние годы торговли Китая с Россией, она в четыре раза меньше — около 600 млн евро в день.

Байден! Остин! Где снаряды?!!

На фоне антагонизма с Китаем в экономической сфере, у Запада может возникнуть соблазн перевести все в область военную, попробовать запустить процесс дестабилизации в КНР или ее окрестностях и избавиться от конкуренции. Тенденции к этому заметны, и если в проекте военного бюджета США на следующий год Россия упоминается 153 раза, то Китай — аж 322.

Но такой вариант уже выглядит рискованным для США. В начале месяца рупор западного либерального истеблишмента «Политико» рассказал о проекте неопубликованной Национальной оборонно-промышленной стратегии США, авторы которой написали о трудностях американских производителей вооружений, пытающихся соревноваться с китайскими коллегами. Это чревато далеко идущими последствиями, продолжают они, поскольку сокращает шансы США «сдерживать технически более продвинутую [китайскую] угрозу в Азиатско-Тихоокеанском регионе» и вести военные операции в других регионах.

Авторы документа сетуют на недостаточное финансирование. Такие жалобы выглядят фантасмагорией на фоне ежегодно ставящих рекорды военных бюджетов США, которые перекрывают суммарные бюджеты всех основных оппонентов этой страны. И тем не менее, они уверены, что производственные мощности Китая «превосходят не только возможности США, но и общий потенциал [американских] союзников в Европе и Азии».

Возможно, кому-то эти жалобы американских оружейников на отставание от Китая напомнят их жалобы во время «Холодной войны» на отставание от советского ВПК — позднее выяснилось, что они в основном были надуманными. Одна незадача — результаты применения западного оружия в Украине действительно выглядят не ахти. А технологический прогресс КНР заметен и в гражданской сфере.

Китайцы «слишком» успешны

На прошлой неделе министр торговли США Джина Раймондо пригрозила Китаю «самыми решительными возможными» мерами в ответ на создание китайской компанией «Хуавэй» передовых микросхем. Ее взбесило то, что в презентованных «Хуавэем» смартфонах стоит китайский же процессор уровня 7 нанометров! Раймондо заявила, что этот успех китайских электронщиков «вызывает глубокую тревогу» и надо ужесточить контроль за экспортом в Китай. Мол, китайцы воспользовались для создания чипов голландским оборудованием для фотолитографии, экспорт которого в Китай голландцы запретили.

Китайцев фактически обвиняют в том, что они «слишком» успешны. Раз за разом Запад дает понять — в созданной им экономической системе нет никакой свободной конкуренции, а в отношении технологического развития незападных стран всегда будут действовать расистские ограничения. Вся система экспортных ограничений в отношении гражданских технологий направлена на сохранение незападных стран в подчиненном «коллективному Западу» состоянии.

Китайцы в свое время это осознали, и взялись за фундаментальное решение вопроса. А смартфоны стали тому новым подтверждением.

Пример «Хуавэя» интересен не только в свете свежих новостей. Дело в том, что этих успехов он добился несмотря на то, что США давно пытаются его удушить. Этому наверняка способствовали вхожие в Белый дом конкуренты этой фирмы. Как только возникло впечатление, что китайцы в конце 2010-х выведут на рынок достойную альтернативу айфону по доступной всем цене — Вашингтон открыл сезон охоты на «Хуавэй». Не гнушаясь и отловом руководителей фирмы по наспех состряпанным уголовным делам.

Поняв, что коллективный Запад на компромиссы идти не собирается, а американские власти закачивают в свою микроэлектронику миллиарды, китайское правительство последовало их примеру. Год назад оно разработало крупнейший пакет поддержки этой отрасли на 1 трлн юаней ($143 млрд) – у Пекина достаточно ресурсов, чтобы разработать альтернативные технологии, как бы западные страны ни старались втоптать его в грязь. И, глядя на поведение США и их союзников, многие даже в целом дружественные США страны могут задуматься о китайской альтернативе. Тем более, что китайские успехи не ограничиваются «Хуавэем» - сходная ситуация сложилась и в ряде других передовых отраслей — от дронов до электромобилей.

Теология западных либералов

В теологической картине мира западного либерального истеблишмента Китай не может быть успешным по определению. В западной аналитике сложился целый жанр объяснений – почему у китайцев не получится? Их достижения с 1979 года приписывают благотворному западному влиянию, удобно забывая, как с 1989 года Запад пытался дестабилизировать Китай. Причины, почему Китай более не может быть успешным после ухудшения отношений с Западом, для прозападных либералов очевидны — во-первых, он не следует «чудотворным» западным рецептам. Во-вторых, потому что Китай не позволяет западным псевдодемократизаторам лезть в свои внутренние дела под всякими благовидными предлогами.

Когда же китайцы раз за разом добиваются успехов, на них автоматически обрушиваются обвинения в краже технологий, недобросовестной конкуренции, рабском труде и всех прочих грехах. Многие из обвинений не лишены оснований, но они совершенно не могут объяснить столь последовательный и масштабный рост Китая и его технологическое развитие, особенно их продолжение после того, как коллективный Запад сначала сократил сотрудничество с КНР, а затем начал ее откровенно душить.

Не стоит идеализировать Китай, но он — в отличие от многих других самопровозглашенных оппонентов Запада — занялся созданием реальной альтернативы — именно не карикатурного «анти-Запада», а альтернативной модели развития. И именно это вызывает наибольшее раздражение на Западе — показывая, что иной мир — возможен.

**Самарканд** · 10 января

Китай и Россия накинули веревку на шею США и Украины

В последние десятилетия в больших политике и экономике утвердилось явление, которое мы привыкли воспринимать как нечто само собой разумеющееся, ибо, как нам кажется, иначе и быть не может и наверняка никогда не было.

Даже несмотря на то что явление это противоречит всему, чем жил человек с момента, как научился членораздельно говорить и делать из камней орудия труда...

На протяжении всей своей многовековой истории отдельные человеческие сообщества, а впоследствии нации и страны ревностно защищали свои достижения и те преимущества, которые они им давали в конкуренции с другими.

На протяжении всей истории люди всегда защищали свои навыки, способности и открытия, всегда берегли свои ресурсы и всегда были готовы отстаивать их с оружием в руках

Люди и страны в зависимости от своих талантов и способностей чему-то учились, осваивали навыки профессий, позднее создавали новые технологии и при этом каждое такое достижение делало их еще сильнее. У вас копье длиннее и острее, чем у соседа – значит, вы владеете преимуществом. Вы лучше и быстрее умеете плавить железо, а ваши кузнецы более искусные, чем соседские – значит, вы можете претендовать на то, чтобы править миром.

Сообщества, нации и страны всегда защищали свои навыки, способности и открытия, всегда берегли свои ресурсы и всегда были готовы отстаивать их с оружием в руках.

Если у вас был секрет, который позволял быстрее и качественнее производить, допустим, баллисту для метания камней, то все вокруг были заинтересованы в том, чтоб вы поделились конструкцией этого чудо-оружия. Ну, а вы, в свою очередь, были готовы занять круговую оборону и стоять насмерть, лишь бы этот секрет не достался врагам.

Та же картина наблюдалась и в экономике – разные нации и страны производили разные товары и яростно отражали любые попытки чужаков повторить их опыт. Что бы люди ни производили или выращивали, будь то шелк, железо, золотые изделия, зерно или специи, они всегда пытались стать монополистами и диктовать миру свои условия.

Кто-нибудь подсчитывал, сколько войн в мире велось ради права обладать специями, которые были в древние времена едва ли не самым ходовым товаром?

Сотни войн в мире шли за рынки сбыта, а тут целые континенты и цивилизации, погнавшись за сверхприбылями, подарили рынок потенциально вражеской стране

«Мои умения и мои технологии – это моя сила и мое бесспорное преимущество перед остальным миром, с которым я никогда делиться не буду!» – так рассуждали люди из века в век.

А еще в прошлые столетия едва ли не самой распространенной причиной войн была борьба за рынки сбыта, стремление покорить как можно больше стран, чтобы продавать там как можно больше своих товаров и, естественно, не пускать туда чужаков, поскольку рынок – мой!

А теперь представьте себе реальность: у вас самое длинное копье, которое дает вам колоссальные преимущества перед всеми. Но вы раздаете секрет его производства всем кому не лень.

«Не хотите получить очень длинное и принципиально новое копье? – предлагаете вы всем подряд. - Настоятельно рекомендую, берите, пока дарю. Потом сами же благодарить будете. И не раздумывайте, с его помощью в обозримой перспективе вы сможете меня победить!..»

Согласен, звучит абсурдно. Но именно этим и занимается западная цивилизация как минимум последние 40-50 лет. То есть раздает налево и направо свои технологии, достижения, возможности... То, что двести лет назад оберегали как зеницу ока, сегодня щедрой рукой распределяется как бесплатный суп бездомным...

А еще в прошлые столетия едва ли не самой распространенной причиной войн была борьба за рынки сбыта, стремление покорить как можно больше стран, чтобы продавать там как можно больше своих товаров и, естественно, не пускать туда чужаков, поскольку рынок – мой!

Не секрет, что США официально считают Китай своим главным стратегическим противником. Растущая экономическая и технологическая мощь Поднебесной все больше теснит Америку и, хотя разница между уровнем развития двух ведущих мировых держав все еще ощутима, Пекин тем не менее уже дышит Вашингтону в затылок. И если раньше это касалось только экономики, то в последние годы – и политики тоже. На сегодняшний день Китай остается второй после России причиной, из-за которой война в Украине все еще продолжается.

Зарабатывая на своем сырье гигантские деньги, Москва получает за них новейшие технологии и необходимые товары. Получает практически беспрепятственно, поскольку предприятия западных концернов, которые ушли из России после ее вторжения в Украину, простояли без дела всего несколько месяцев, после чего возобновили работу. И все это связано только с одной страной – Китаем.

То, что Россия пафосно называет «импортозамещением», на самом деле является «замещением Китаем». Вместо американских и европейских комплектующих российская индустрия получает китайские – менее качественные и более дорогие.

Но, как говорится, не до жиру.

Китай хочет повесить Европу и Америку на той самой веревке, которую сам же китайцам и подарил

Если завтра Пекин реально захочет завершения войны в Украине, то сможет добиться этого за несколько часов. Лидерам КПК достаточно будет просто намекнуть своему бизнесу: «С Россией больше не работаем!..»

И пожалуйста, не надо кормить народ сказками про «независимый китайский бизнес»! Стоит лишь Си Цзиньпину сегодня вечером поставить вопрос таким образом, как завтра утром вся экономика России застынет, как пораженная инсультом.

Таким образом, судьба Украины, которую планомерно уничтожают уже почти два года, сегодня на 90 процентов в руках Пекина, который, увы, ничего пока не предпринимает. Из политических соображений, в пику США, в качестве демонстрации своей независимости западному миру, поди пойми их!

Выражаясь образно, Китай хочет повесить Европу и Америку на той самой веревке, которую сам же китайцам и подарил. Причем предварительно хорошо намылив, чтобы задыхаться в петле было не так дискомфортно.

Есть такое явление, противоречащее всему мировому опыту, всему гигантскому эволюционному пути, пройденному человечеством. Называется оно «аутсорсинг». Это про то, как передовые страны разбазаривают научно-технические достижения, все свои бесценные технологии вместо того, чтобы под страхом смерти держать их за семью печатями и никому их не передавать.

Судьба Украины, которую планомерно уничтожают уже почти два года, сегодня на 90 процентов в руках Пекина, который, увы, ничего пока не предпринимает

У аутсорсинга довольно длинная история. Первой страной, в отношении которой он был применен, стала в 1945 году Япония, которой США подарили сотни предприятий с новейшим оборудованием, позволившим разбитой и деморализованной Второй мировой войной стране стремительно восстановить разрушенную экономику.

Японцы – народ умный, трудолюбивый и сосредоточенный. Со временем они освоили все технологии, вырастили своих инженеров и ученых, быстро пошли в рост и, забыв про аутсорсинг, стали конкурировать с Западом на его же западных рынках.

Казалось бы, вывод на поверхности – коль скоро понятие «благодарность» противоречит философии бизнеса, значит, рано или поздно страны-партнеры по аутсорсингу станут вашими конкурентами и будут бить вас на вашем же поле.

Тем не менее жажда тактической прибыли возобладала над стратегией перспективных издержек. В результате при содействии правительств стран Запада игра «забей гол в свои ворота» продолжалась и следующей на очереди стала Южная Корея.

С аналогичным результатом!

Японцы – народ умный, трудолюбивый и сосредоточенный. Со временем они освоили все технологии, вырастили своих инженеров и ученых, быстро пошли в рост и, забыв про аутсорсинг, стали конкурировать с Западом на его же западных рынках

Пару десятилетий корейцы послушно нажимали на кнопки станков американских и европейских предприятий, пока всему не научились и не сказали «бай-бай» своим заокеанским партнерам.

«Теперь мы конкуренты на свободном рынке» - сказали они.

Ну ладно, Япония и Южная Корея страны небольшие, неамбициозные, к мировому господству не стремятся и палки в колеса кому-либо вставлять не собираются.

Работают себе, и все.

Но как можно было идти на аутсорсинг с такой гигантской, амбициозной и крайне опасной страной, как Китай?

Кого вообще осенила эта бредовая идея?

Неужели на Западе искренне верили, что китайцы так и будут бездумно жать на кнопки станков, не задаваясь элементарным вопросом: «Если японцы и корейцы смогли, то чем мы хуже?!»

Пятьдесят лет назад Китай был абсолютно нищей страной, производившей в рыночных количествах только рис. А потом пришли европейцы с американцами и спросили:

- Хотите получить наши технологии и предприятия?

- За сколько?

- За часть будущей прибыли.

- Очень хотим!

- Так берите, сколько потянете! Станки, электронику, чипы, технологии – все к вашим услугам, берите, нам не жалко!..

- А где мы будем продавать то, что произведем на ваших технологиях?

- Да вообще без проблем! Вот вам наш западный рынок, завозите сколько влезет... Мы свои предприятия остановим, свой индустриальный потенциал угробим, только бы вы могли продавать нам свои товары…

Затеивая аутсорсинг с Китаем, лидеры Соединенных Штатов были обязаны понять, что дарят китайцам веревку, которую в перспективе американцам же на шею и накинут

Словом, высокообразованный и продвинутый Запад сделал то, что никогда не пришло бы в голову обитателям пещер в каменном веке – вместо того чтобы беречь свои достижения, он стал раздавать их, в том числе и тем, чья добросовестность и лояльность вызывали серьезные вопросы.

Сотни войн в мире шли за рынки сбыта, а тут целые континенты и цивилизации, погнавшись за сверхприбылями, подарили рынок потенциально вражеской стране, распахнули его настежь, закрыв собственные предприятия, лишив себя рабочего класса и инженерных кадров, и получив в качестве весьма сомнительной компенсации вал китайского товара.

В Вашингтоне, в здании Капитолия, продают сувенирные стаканы с гербом США и надписью: Made in China.

Занавес!

Это не просто стакан. Это символ того, как в современном мире люди вместо того чтобы отстаивать свои преимущества, дарят их другим из-за сиюминутной выгоды.

Понятно, что все это делает бизнес, которому аутсорсинг выгоден. Но бизнес неспособен мыслить стратегически, он не видит дальше носа прибыли. А вот государства и правительства вполне могли этого не допустить.

В конечном итоге такого рода решения принимаются на государственном уровне. Например, в Мексике никаких американских предприятий не было, но после того как между Вашингтоном и Мехико было подписано соглашение о свободной торговле, они появились, причем в большом количестве. Теперь Мексика – персональная мастерская США, и ее аутсорсинг полностью работает на Штаты.

Ну, еще можно понять, если бы заводы открывались для удовлетворения местного рынка. К примеру, немецкие автомобили, произведенные в России, там же почти полностью и продаются.

Но дарить экспорт, превращать свои рынки в проходной двор, гробить местное производство и дарить все это стране, которую США официально называют «врагом №1»?!..

Затеивая аутсорсинг с Китаем, лидеры Соединенных Штатов были обязаны понять, что дарят китайцам веревку, которую в перспективе американцам же на шею и накинут.

Или попробуют накинуть.

Так все в итоге и вышло. Первыми на себе это ощущают украинцы.

Но, как говорится, лиха беда начало…

**Самарканд** · 4 февраля

Конец китайского чуда

Экономика на грани

В Поднебесной накапливаются негативные признаки экономической катастрофы. 2023 год стал плохим годом для сектора недвижимости Китая. Так, число новых строительных проектов упало на 59 % с начала 2021 года. Инвестиции в недвижимость упали на 9,6 % в 2023 году, а в декабре 89 % китайских городов зафиксировали падение цен.

image.jpeg.237d5bcfeda0c1c0763aa9613b41b2d6.jpeg

image.jpeg.bb375aa44718001800ec7b882fb74631.jpeg

Дефляция в Китае в 2023 году – ещё один косвенный признак наступления кризиса. Она упала до уровней 1999 и 2009 года. Два предыдущих года дефляции были временем жесткого кризиса – в 1999 году (крах азиатских экономик в 1997–1999 гг.) и в 2009 году (мировая рецессия).

Совокупный объем кредитов в нефинансовом секторе Китая по итогам II квартала 2022 года достиг 51,8 трлн долларов США, сообщает «Коммерсант» со ссылкой на данные Банка международных расчетов (BIS). Уровень долга почти в три раза превышает ВВП страны (295 %) и является для КНР максимальным с 1995 года.

Китайские акции в Гонконге подешевели до самого низкого уровня за 19 лет на фоне отсутствия новых экономических стимулов и мер поддержки рынка. Самое большое падение переживают китайские технологические гиганты.

Китайские власти обдумывают план спасения терпящего крах фондового рынка. Одно из предложений – влить в него из казны 2 трлн юаней (около 270 млрд долларов). Это означает продолжение курса на огосударствление экономики, так как скупленные акции будут находиться в госсобственности.

Торговые отношения между Европой, США и Китаем ухудшаются. А для китайцев это главные и самые доходные рынки. В 2023 году снизились одновременно и экспорт, и импорт Китая. Китайский экспорт в прошлом году сократился на 4,6 %, составив 3,4 трлн долларов США, импорт – на 5,5 %, до 2,6 трлн. Такие данные представило Главное таможенное управление КНР. Это было первое сокращение экспорта с 2016 года. Также на 6,2 % снизился профицит торгового баланса Китая, составивший 823,2 млрд долларов.

Товарооборот Китая с США сократился за год на 11,6 %, причем экспорт снизился на 13,1 %, импорт – на 6,8 %. В случае с ЕС товарооборот снизился на 7,1 %, экспорт – на 10,2 %, импорт – на 0,9 %. Единственная страна, товарооборот Китая с которой существенно вырос в 2023 году – Россия.

Мировую фабрику переносят в Индию

Китай десятилетиями развивался на использовании дешёвой рабочей силы нищего крестьянства. Плюс западные инвестиции и технологии с целью превращения КНР в мировую фабрику. Коллективный Запад тогда делал ставку на красный Китай для противовеса СССР.

Однако теперь эти источники исчерпаны. Крестьянство стало китайским средним классом и горожанами, которые не желают заводить детей, вкусив прелести жизни в потребительском обществе. Средняя зарплата выше, чем в России. Теперь Западу выгоднее вкладывать капиталы в развитие соседей – Вьетнама, Бангладеш, Индии и Пакистана. Там с дешёвой и сравнительно квалифицированной рабочей силой всё хорошо. США инвестируют в соседнюю Мексику.

С другой стороны, коллективному Западу во главе с США нужно придавить бурно развивающегося конкурента. Поэтому Запад резко снизил инвестиции в КНР, происходит исход иностранного капитала из Поднебесной, ограничение доступа к передовым технологиям. И не только Запада. Так, Тайвань стремительно уходит из Китая. Тайваньские фирмы увеличивают инвестиции в США и Европу, чтобы уменьшить зависимость от КНР. В 2023 году Китай поглотил лишь 11 % исходящих инвестиционных потоков Тайваня по сравнению с 34 % в 2022 году.

Также озвучена идея создания новой мировой фабрики на основе бывшей Британской Индии – Индия, Пакистан и Бангладеш. Преимущества: интеграция местной элиты в западную (британскую); дешёвая рабсила; хороший уровень образования в Индии, квалифицированная публика.

Кризис капитализма и война

В целом Поднебесная с её компартией и рыночной экономикой (капиталистической с сильным госсектором) попала в классический кризис капитализма. Расти дальше на базе кредитов нельзя.

Рост у Китая есть: в 2023 году экономика выросла вполне хорошо на 5 %. Правда, возможно, что китайцы играют со статистикой. Тогда ситуация ещё хуже. А для экономики, которая обременена огромным долгом, это как минимум стагнация, при плохом сценарии – деградация. То есть либо Китай повторит сценарий Японии, которая с начала 1990-х годов более 30 лет находится в экономическом застое, и прочих «азиатских тигров». Либо мы увидим резкую деградацию, с угрозой смуты и распада. Когда более развитые прибрежные провинции будут сбрасывать балласт в лице менее экономически развитых внутренних провинций.

Естественно, что в таких условиях военный сценарий «маленькой победоносной войны» вполне напрашивается. Это классика капитализма. Война обнулит долги, перезапустит экономику через ВПК, также можно создать зону юаня, переложив долги на союзников и соседей.

США прошли через такой кризис и войну, стали сверхдержавой (Истоки Второй мировой войны: США против всех). Великая депрессия, организация мировой войны. Накачка ВПК. Доллар как мировая валюта.

Проблема в том, что хозяева коллективного Запада вполне этот сценарий просчитывают и даже Поднебесную к нему подталкивают. США уже давно подготовили ряд конфликтных зон – Тайвань, Корейский полуостров, спорные острова, ряд пограничных споров. Есть у США и свои сателлиты-прокси, вроде Тайваня, Филиппин, Японии, Южной Кореи. Другие соседи Китая, вроде Вьетнама и Индии, также не желают быть частью сферы влияния потенциальной китайской сверхдержавы.

А Китаю нужна однозначная победа с очевидным результатом. Поэтому Пекин сомневается. Но в любом случае ситуация пока развивается для Поднебесной по крайне неблагоприятному сценарию.

России экономический крах КНР также грозит большими неприятностями.

**Самарканд** · 3 марта

Мир испытает второй «китайский шок»

Мировая экономика пережила в конце 1990-х и начале 2000-х «китайский шок» — бум импорта дешевых товаров китайского производства. Экономисты полагают, что скоро стоит ожидать повторение этого периода, пишет The Wall Street Journal.

Пекин удваивает экспорт для оживления замедлившегося экономического роста, заводы уже выпускают больше автомобилей, техники и бытовой электроники, чем необходимо для внутреннего рынка. Китайские компании с опорой на государственные кредиты перенасыщают зарубежные рынки продукцией, которую не смогли продать внутри страны. Однажды это помогло Китаю сдержать инфляцию на низком уровне, некоторые экономисты ожидают, что во второй раз дефляционный эффект окажется даже сильнее.

Первый «китайский шок» произошел после серии либеральных реформ в 1990-х годах и вступления Китая во Всемирную торговую организацию (ВТО) в 2001 году. Это принесло и выгоды для США: потребительские цены на американском рынке падали, причем наибольшую выгоду ощутили американцы с низким или средним уровнем заработка.

Однако США, Евросоюз и Япония не желают повторения ситуации начала 2000-х годов, когда бум китайского импорта разорил многие местные производства, пишет издание. Первый «китайский шок» привел к тому, что США потеряли более 2 млн рабочих мест с 1999 по 2011 год, поскольку производители мебели, игрушек и одежды не выдержали конкуренции. Западные страны выделили миллиарды долларов на поддержку стратегических отраслей и ввели либо угрожают ввести тарифы на импорт из Китая.

В случае повторения ситуации новый «китайский шок» будет другим, предупреждает профессор экономики Массачусетского технологического института Дэвид Аутор, изучавший бум китайского импорта. Он указал, что сейчас опасения западных стран более фундаментальны, ведь Китай теперь конкурирует в выпуске высокотехнологичной продукции — автомобилей, компьютерных чипов и сложном машиностроении — отраслях с более высокой добавленной стоимостью, считающихся важными для технологического лидерства.

**Самарканд** · 8 марта

WSJ: США обвиняет Китай в шпионаже с помощью портовых кранов

Правительство США, как пишет The Wall Street Journal, подозревает китайскую крановую компанию Shanghai Zhenhua Heavy Industries (ZPMC) в шпионаже.

Как передает Vesti.az cогласно отчёту, краны производства ZPMC, которые задействованы в ряде американских портов, могут использоваться для шпионажа.

В частности, представители администрации Джо Байдена заявляют, что у китайских кранов есть недостатки в плане безопасности.

**Самарканд** · 9 марта

Китайский шок-2

Александр Лиманский
Caliber.Az

Некоторые американские эксперты прогнозируют удвоение экспорта продукции из КНР на международные рынки. Случится ли такое и к чему это все может привести?

Экспортное цунами

Происходящие в последние годы бурные изменения в мире, прежде всего, связаны с ростом экономики КНР. Последняя аналитика одного из ведущих экономических изданий США The Wall Street Journal добавляет к этому новые факты и прогнозы. Но прежде всего эта публикация в очередной раз демонстрирует растущую тревогу Запада по поводу конкуренции с Китаем. В первый раз там столкнулись с китайским экспортом еще в конце 90-х — начале 2000-х годов. Именно тогда, хоть и уступающие по качеству, но соблазнительно дешевые китайские товары впервые хлынули на рынки.

На постсоветском пространстве китайские джинсы и кожаные куртки, розовые лосины и тапки-«шанхайки» были одним из символов рыночных перемен и замещали образовавшийся в перестройку дефицит. Для Запада же появление нового экономического гиганта с Востока стало просто шоком. Правда, низкие цены на продукцию с лейблом Made in China помогали сдерживать инфляцию, но одновременно это привело к сокращению в 1999–2011 годах только в США около 2 миллионов рабочих мест.

В 1998 году товары из Китая составляли 8%, а в 2021 — уже 18% в общем импорте США. Но тогда из Китая в основном завозили одежду, мебель, детские игрушки и тому подобный ширпотреб. Сегодня же из Поднебесной в США и ЕС поставляют уже изделия с высокой добавленной стоимостью — автомобили, бытовую электронику, продукцию тяжелого машиностроения.

Есть еще одно важное отличие: в 90-е Китай сам много экспортировал как товаров массового потребления, так и оборудования для производства. Сегодня же импорт западной продукции в КНР существенно сократился. А вот свой экспорт за рубеж, как утверждает WSJ, Китай намерен удвоить.

Автор статьи в The Wall Street Journal «раскрывает» и один из секретов успехов китайской экономики. Он прост: это государственные кредиты под низкий процент, которые успешно осваиваются частными и государственными компаниями. В свое время госфинансирование служило и фундаментом плановой экономики СССР. Но в КНР дешевые кредиты хоть и выдаются государством, во главе которого стоит Коммунистическая партия, но поступают в руки корпораций, действующих на рыночных началах. Похоже, что феномен китайской экономики заключается в весьма сложном сочетании рыночных и государственных начал. И наличие сектора некоммерческих государственных банков развития — одна из характерных особенностей специфической экономической модели КНР.

При этом господствующая ныне в мире монетаристская идеология категорически запрещает прямое кредитование реального сектора госбанками. Но Пекин в интересах своей суверенной экономики вполне может позволить себе игнорировать такие предписания неолиберализма.

Быстрый китайский автопром

Сегодня китайцы уверенно занимают и расширяют ниши в самых разных и перспективных отраслях производства. Сообщается, что уже 811 товаров Китая занимают первое место в мировом экспорте, в том числе — в механическом и электрическом оборудовании, в органических химикатах и так далее.

**Самарканд** · 9 марта

Особый акцент делается на «новую тройку» товаров, связанных с развивающейся ныне «зеленой экономикой» — на производство электромобилей, литиевых аккумуляторов и солнечных батарей. Например, по мнению того же WSJ, производители электромобилей из Поднебесной по темпам развития опережают всех своих конкурентов. Китайские автопроизводители развиваются на 30% быстрее остальных. Этот прогресс достигается за счет большей гибкости, готовности заменить традиционных поставщиков более мелкими, но более динамичными, ведением работ на всех стадиях разработки нового авто одновременно и так далее. И сегодня китайское автомобильное производство активно выходит за границы КНР. Например, мощности по производству электромобилей создаются в Таиланде, который уже стали называть «Азиатским Детройтом». Уже в середине 2023 года местные бренды захватили 54% рынка электромобилей в самом Китае, хотя годом ранее они контролировали менее половины — только 48%.

Китайцы стремятся внедрять на своих предприятиях самые прогрессивные технологии. Так, производство электромобилей на заводе китайской компании Leapmotor (20% принадлежит Fiat) в Цзиньхуа, провинция Чжэцзян, полностью роботизировано. В начале марта компания заявила о том, что стоимость ее нового внедорожника будет почти на 20% меньше, чем планировалось. Теперь цена на электрическую версию C10 начинается от 128 800 юаней (17 897 долларов США).

Локальные проблемы за Великой Китайской стеной

Но на самом деле в экономике Поднебесной не всё так безоблачно. Уже четвертый год подряд фиксируется спад на рынке недвижимости, на который приходится до 20% китайской экономики. По злорадным оценкам западных экспертов, в некоторых городах цены на недвижимость упали до 30%. Говорят и о серьезных дефляционных процессах, оказывающих негативное влияние на народное хозяйство КНР.

Сильный удар по реальному сектору Поднебесной нанес COVID-19 и связанные с этим локдауны. В связи с этими ограничениями промышленность Китая сократилась на 4% в 2022 году. В 2023 спад производства замедлился, хоть и продолжался — 2,3%.

При этом с конца 2022 года пандемические ограничения были сняты, но прежнего уровня экономического роста достигнуть пока не удалось. Однако в июне 2023 года центральный Народный банк Китая снизил процентную ставку по кредитам. После чего акции компаний Alibaba, Baidu, JD.com и других сразу выросли. Лидером же по инвестициям, стимулирующим экономический подъем, является государственный сектор КНР, в то время как частный — пока существенно отстает в этой области.

И несмотря на все злопыхательство недружественных наблюдателей, КНР закончило 2023 год с ростом ВВП в 5,2%, превысив даже запланированный уровень на 0,2%. Надо заметить, что в США рост экономики в 2023 году составил только 2,5%.

5 марта на Всекитайском собрании народных представителей председатель Госсовета КНР Ли Цян заявил, что целевым уровнем роста ВВП Китая в 2024 году ориентировочно также будет 5%. Достичь этой отметки будет непросто, учитывая, что исходная база теперь будет выше, чем в пандемическом 2022 году. Но большинство независимых экспертов сходятся в том, что эта цель достижима.

Пробуждение глобального Юга

По подсчетам Международного валютного фонда, экономический рост Китая все равно останется на самом высоком уровне в мире и превысит аналогичные показатели в США и странах ЕС. Так, по данным МВФ, в 2024 году в КНР ожидается рост ВВП по паритету покупательной способности — в 35 043 689 миллионов долларов. В то время как в Соединенных Штатах ВВП ППС будет только 27 966 553 миллиона долларов, а 3-е и 4-е место в этом списке займут Индия и Япония соответственно. Германия расположится только на 5-м месте. Динамика «пробуждения Азии» впечатляет. Из ТОП-10 крупнейших экономик мира по ВВП ППС на долю стран Азии, Евразии и Латинской Америки (КНР, Индии, Японии, России, Индонезии, Бразилии) приходится более 69 триллионов долларов. А на страны Запада из этой «десятки» — США, Германию, Францию и Великобританию — только 43 триллиона долларов. Эти тектонические сдвиги в глобальной экономике и определяют тот политический и военный «шторм», который происходит в мире сейчас.

Торгово-информационная война

Что касается экспорта и внешнеторгового оборота, то и тут успех в экономической конкуренции также на стороне Китая. Начиная с 2021 года ЕС имеет отрицательный торговый баланс. Только в 3-м квартале 2023 года Евросоюз впервые после 7-ми провальных кварталов получил небольшое положительное сальдо своей внешней торговли. Внешнеторговый же дефицит США в 2022 году вырос на 12 %.

А вот в КНР в 2022 году экспорт товаров увеличился на 6,87 %, и составил 3,59 триллиона долларов. При импорте в 2,7 триллиона внешнеторговый баланс Китая в том году был плюс 0,9 триллиона долларов.

Однако не все так однозначно. Ушедший 2023 год был для американской экономики более удачным – торговый дефицит снизился на 18,7 %, чего не было с 2009 года. Особенно уменьшился дефицит торгового баланса Соединенных Штатов с Китаем – на 27 %, составив самое низкое значение за последние 10 лет. При этом импорт товаров из КНР в Штаты упал на 20 %, до 427 миллиардов долларов. В 2023 году Китай перестал быть импортером № 1 в США, уступив это место Мексике. Пришедший к власти в 2021 году Джо Байден сохранил эти исключительные ограничения для китайских товаров. Характерно, что на жесткий протекционизм пошло государство, десятилетиями пропагандирующее и насаждающее на постсоветском пространстве и во всем мире политику «свободного рынка».

При этом в прошлом году несколько вырос и экспорт товаров из США – на 1,2 %. В 2023 году американский экспорт составил 3 триллиона долларов, но экспорт продукции Китая был все равно больше – 3,4 триллиона у. е.

Но в целом китайский экспорт в 2023 году снизился на 4,6 %, что является худшим показателем с 2016 года. Ухудшились и экономические отношения Поднебесной с ЕС, товарооборот с которым уменьшился на 7,1 %, а экспорт – на 10,2 %.

Только в декабре 2023 года общий китайский экспорт неожиданно вырос на 2,3 %, что превысило прогнозы экспертов.Однако с Россией товарооборот Китая вырос на 26,3 %, при этом экспорт – на 46,9 %. Рекордный товарооборот в 8,4 миллиарда долларов был установлен в 2023 году и между КНР и Беларусью.

**Самарканд** · 9 марта

С января по октябрь 2023 года на 47,5 % вырос и товарооборот между Китаем и Азербайджаном.

Китайская экономика также теснейшим образом зависит от ситуации в других крупнейших экономиках мира. По оценкам ЮНКТАД, в 2023 году мировая торговля пережила 5-процентный спад. И по оценкам этой организации, ситуация для торговли в 2024 году также будет «крайне неопределенной и в целом пессимистической». Как сообщает «Рейтерс», Всемирный банк предупредил, что глобальный рост замедляется третий год подряд. По достаточно оптимистическим расчетам, основанным на том, что все коммерческие запасы в США исчерпаются и с середины 2024 года в Америке начнут активно закупать китайские товары, прибыль компаний из КНР может вырасти до 7–11 %. Но может ли на таком фоне идти речь о резком увеличении экспорта из КНР? На сегодня такой прогноз представляется весьма проблематичным. В самом же Пекине дают умеренно оптимистичные оценки. Так, представитель Министерства коммерции Хэ Ядун сказал: «Заглядывая в 2024 год, мы должны не только увидеть неопределенность и нестабильность внешней среды, но и накопление благоприятных условий для развития экономики и внешней торговли Китая».

Но если в начале 2000-х на долю Китая приходилось 10% мирового промышленности и 5% экспорта, то в 2022 уже 31% промышленного производства и 14% всего экспорта товаров в мире. Почти трехкратный рост за два десятилетия. Правда, сегодня темпы развития китайской экономики снизились, и вряд ли они уже будут такими высокими и дальше. Но, вероятно, что и в дальнейшем экономика Китая будет сохранять и расширять свои лидирующие позиции в мире. И протекционистские ограничения китайского товарного потока — это еще самый мягкий вариант борьбы США с китайской экономической экспансией. Соответственно, подобные меры требуют и определенной информационной поддержки, в том числе и алармистские пророчества лавинообразного роста китайского экспорта. Возможно, для того, чтобы обосновать и более жесткие меры борьбы с «китайским шоком».

Но при этом ряд авторов считает China shok излишне мифологизированным понятием. Дело в том, что среди самих американских экономистов нет единого мнения по поводу негативного воздействия китайской экономики на рынок труда в США. Дэвид Аутор и группа других авторов самого термина «китайский шок», на мнение которых и отражено в одноименной пугающей публикации The Wall Street Journal, уже много лет бьют тревогу. В то же время другие экономисты утверждают, что сокращением в промышленности из-за конкуренции с Китаем были компенсированы созданием новых рабочих мест в сфере услуг и даже их увеличением на 1,2%. В некоторых случаях под воздействием торговли с Китаем происходило снижение заработков, а в других — увеличение зарплаты рабочих до 75%. Также ряд исследователей утверждает, что после 2010 года торговля с Китаем перестала влиять на сокращение рабочих мест в США — за это время экспорт китайских товаров увеличился на 23%, но одновременно и рабочие места в обрабатывающей промышленности выросли на 10%.

В случае своего нового избрания на пост президента США Дональд Трамп обещал поднять таможенные пошлины на товары из Китая на 60%. 5 марта также стало известно, что КНР может быть запрещено покупать нефть из стратегических нефтяных запасов США в рамках борьбы с китайской конкуренцией. И несомненно одно: жестокие торговые войны между Соединенными Штатами и Китаем будут разгораться и дальше.

Caliber.Az

**Самарканд** · 10 марта

США не справляются с Китаем: страдает мировая экономика

«Мы хотим конкуренции с Китаем, но не хотим конфликта, - заявил президент США Джо Байден, выступая в Конгрессе с докладом «О положении дел в стране». - И мы находимся в более сильной позиции, чтобы выиграть конкуренцию за XXI век в соревновании с Китаем или с кем бы то ни было еще».

Подобные заявления лидеров США и Китая отнюдь не редкость. Ими, как правило, изобилуют официальные заявления глав государств, в которых довольно часто звучат разного рода предупреждения и даже угрозы.

Без которых не обошлось и на сей раз.

Комментируя частые заявления представителей Республиканской партии и других политиков о том, что Китай на подъеме, а Америка безнадежно отстает, президент Байден не без гордости подчеркнул:

«Эти люди ошибаются. Америка на подъеме. У нас лучшая экономика в мире. С тех пор, как я пришел к власти, наш ВВП вырос».

Словом, нормальное вступление для любого главы государства. Но, характеризуя положение дел в стране, Байден также приписал себе заслугу в снижении торгового дефицита с Китаем, который опустился до самой низкой точки за более чем десять последних лет.

Следует отметить, что это действительно большое достижение, поскольку дефицит торгового баланса США с Китаем сократился в 2023 году почти на 27 процентов, а импорт товаров с клеймом «Made in China» - на 20 процентов, составив 427,2 миллиарда долларов. В результате, Китай перестал являться крупнейшим поставщиком товаров на американский рынок, уступив лидерство Мексике, чей экспорт в США составил 475,6 миллиарда долларов.

Тем не менее, столь внушительный дефицит торгового баланса означает, что, несмотря на все попытки США ограничить поставки из Китая, американцы до сих пор покупают у Поднебесной товаров почти на 280 миллиардов долларов больше, чем продают ей. Что, согласитесь, не вяжется со статусом самой сильной экономики мира. Тем более, если учесть, что данная тенденция имеет давнюю историю.

По мнению авторитетных экспертов, Китай активно догоняет США в вопросах технологического развития, становясь все более сильным и опасным конкурентом для американской экономики. Вот почему одной из главных задач внешнеполитического курса США остается сдерживание экономического развития КНР. В целом, Китай и США взаимозависимы по довольно широкому кругу товаров, так что в интересах обеих стран и дальше поддерживать рост взаимной торговли. Тем не менее, на данный момент под угрозой остается торговля товарами, по отношению к которым страны проводят новую промышленную политику с явным протекционистским уклоном. В частности, это относится к высокотехнологичным отраслям и энергетике, где введение новых ограничений также весьма вероятно.

**Самарканд** · 10 марта

И вот тут начинается самое интересное. Поскольку Соединенным Штатам все труднее выигрывать у Китая конкурентную борьбу, Белый дом все чаще прибегает к протекционистским методам. А Пекин, в свою очередь, последовательно отвергает односторонние действия США по ограничению его законных прав на развитие под предлогом конкуренции.

«Китай выступает против определения американо-китайских отношений как конкурентной борьбы, против нападок и клеветнических утверждений в отношении китайских компаний, а также отвергает действия США по ограничению законных прав Китая на развитие под предлогом конкуренции», - заявил недавно официальный представитель МИД КНР Мао Нин.

Оснований для таких заявлений у китайской стороны вполне достаточно. Так, 16 октября 2023 года Министерство торговли США сообщило о внесении в свой «черный список» 13 китайских компаний, а также о расширении экспортных ограничений в отношении поставок в Китай микросхем. В конце января того же года появилась информация, что Нидерланды, США и Япония достигли соглашения об ограничении поставок в Китай технологий для производства полупроводников. В Гааге, Вашингтоне и Токио опасаются, что эти микросхемы могут быть использованы для создания передового военно-технического оборудования, что, по их мнению, «нарушает законы конкуренции».

Особенно часто нападкам Вашингтона и его европейских союзников подвергается китайский технологический гигант Huawei. Лишь недавно агентство Bloomberg со ссылкой на собственные источники сообщило, что китайский производитель микроэлектроники Semiconductor Manufacturing International Corp. (SMIC) воспользовался оборудованием калифорнийских компаний, чтобы разработать для Huawei передовой чип.

Эти же источники сообщили, что SMIC приобрела американское оборудование в 2022 году, то есть, до введения Вашингтоном запрета на его продажу. По их словам, Китай пока не добился полной замены иностранных компонентов, необходимых для производства собственных полупроводников.

На данный момент китайская сторона не ответила на эти обвинения. Возможно, дело дойдет до судебных тяжб, которые будут длиться годами. Впрочем, главное в этой истории —произвести должный эффект. С 2019 года компания Huawei находится под жестким давлением в связи с введенными против нее санкциями США. Особенно сильно пострадали производство и продажа китайских смартфонов, что обусловлено именно прекращением поставок новейших чипов и блокировкой доступа к американским технологиям.

История с китайским технологическим гигантом – всего лишь один пример. Однако концерн Huawei, как и остальные китайские компании, уже научился работать в экстремальных условиях, создаваемых США и их союзниками. А потому, не вдаваясь в подробности того, кто в этой истории прав, а кто нет, можно лишь однозначно утверждать, что страдают от такой «конкуренции» не только два ведущих экономических гиганта, но и вся мировая экономика.

**Самарканд** · 27 марта

Китайские ученые представили военный беспилотник, способный разделяться в воздухе на шесть частей.

Как пишет Business Insider, они утверждают, что это технологический прорыв, который может сменить поле боя.

По словам экспертов, множащееся количество дронов может превратиться в стаи, которые запутают системы ПВО.

«Основным преимуществом является возможность запутать реакцию систем противовоздушной обороны», - говорится в сообщении.

По мнению ученых из Нанкинского университета аэронавтики и астронавтики, новые устройства быстрее и эффективнее, чем традиционные мультироторные дроны и могут похвастаться эффективностью полета почти вдвое большей, чем у аналогичного дрона.

Войти

"Made in China" - главное зло мирового рынка?

Recommended Posts

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Геополитическое банкротство Запада и усиление Китая

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Экономика на грани

Мировую фабрику переносят в Индию

Кризис капитализма и война

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Ссылка на комментарий

Поделиться на других сайтах

Join the conversation