Аталычество

[Лезгин-999]

Аталычество - зачем это было нужно?

В ближайших постах – что такое аталычество? Почему в средневековье и новое время кавказские дети часто отдавались на воспитание в чужие семьи? И с кем сегодня остаются дети тех, кто уехал на заработки в Москву, Питер, Ростов или Ставрополь? Трансформация обычая – или новые реальности?

Аталычество – обычай воспитания детей  в чужой семье, распространенный почти у всех народов Северного Кавказа. Он был более распространен среди высших сословий, иногда среди зажиточных  крестьян - отдать ребенка на воспитание, также как и принять чужого ребенка на воспитание в семью было довольно-таки затратным делом. По социальной лестнице семья аталыка (воспитателя) стояла ниже семьи, ребенок из которой отдавался на воспитание.

Черкесский историк Хан-Гирей писал - «князья издавна для увеличения своей силы искали все возможные средства, чтобы привязать к себе дворян, а эти для всегдашней защиты и вспомоществования себе во всех случаях желали более сблизиться с князьями. Для такого обоюдного сближения нашли вернейшим средством воспитание детей, которое, связывая два семейства родством, приносило обоюдные выгоды».

 

Хотя аталык всегда получал от семьи своего воспитанника щедрые подарки, обычай отдавать детей на воспитание связан отнюдь не с материальными мотивами – главное, что он расширял круг некровных родственников. «Молочное родство у абхазцев, считается отнюдь не менее важным, чем кровное. Лицо из фамилии, которая находится в молочном родстве с другою фамилией, не имеет права вступать в брак с кем бы то ни было из членов этой последней фамилии – хотя бы то были отдаленные родственники», - написано в одном из источников об абхазах.

Во многих семьях Северного Кавказа всегда находились на воспитании дети из чужих семей. Рисунок из книги "Черкесы в рисунках европейских художников 18-19 века". Майкоп, 2009.

Ребенок (воспитанник) находился в семье аталыка при полной или почти полной его изоляции от своей родной семьи, что способствовало психологическому сближению воспитанника с семьёй аталыка. Классическое аталычество предполагало, что ребёнок отдавался на воспитание сразу же после рождения и возвращался домой уже юношей (либо с наступлением совершеннолетия в возрасте 15-16 лет, либо ко времени женитьбы). У некоторых адыгских субэтносов , у осетин и ногайцев, ребёнка могли взять позже, а вернуть значительно раньше.

 

Зачем вообще был нужен такой обычай? Он, казалось бы, из начала 21 века видится чем-то, что ведет к отчуждению детей и родителей. Но каждый обычай имел свое функциональное значение в культуре. Есть несколько объяснений обычая аталычества.  Остановимся на наиболее популярных. По одной из версий - сыновей отсылают из дома, чтобы они не росли избалованными и чтобы одновременно избежать конфликтных ситуаций, связанных с возможным в будущем соперничеством отца и сына и т. п. Мне кажется неубедительно. И слишком отдает Фрейдом.

Вторая версия. Аталычество – это форма избегания между отцом и ребенком, характерная для родового строя. Аталычество как реликт якобы ограничивало  личные контакты между родителями и детьми.

Некоторые считают, что люди, отдавая своих детей в чужие семьи, специально развивали формы искусственного родства, чтобы укрепить внутриобщинные связи и усилить феодальную зависимость более низших сословий.

 

Наконец, якобы в семье аталыка ребенок может научиться таким навыкам, которым трудно овладеть в родительской семье. Выносливости, терпению, умению ладить с людьми и т.д.

Наиболее вероятно, что смысл аталычества заключается в том, что крестьяне всегда стремились иметь связи в среде аристократов. Искусственное же родство дворян и князей с крестьянами, в свою очередь,  давало элитам возможность иметь широкую социальную опору. Для прекращения кровной мести и межсословных конфликтов система аталычества была очень кстати – она гасила социальные конфликты без боевых действий и других неприятных вещей.

Наконец, например, аталыческие связи крымских ханов с Черкесией были инструментом расширения символических географических границ этноса, вывода его за пределы своей исторической территории, введение в международную систему взаимодействия.
 

[Лезгин-999]

Аталычество на Кавказе и в Европе

Аталычество – т.е. воспитание ребенка в чужой семье – на самом деле универсальный обычай. Всегда имело значение – кто отдавался на воспитание? Кому поручали ребенка ? Какие функции выполнял воспитатель? Какой социальный статус был у воспитанника?

Ребенок, посещая с аталыком мужские собрания с лесу или священных рощах, приобщался здесь к "мужской культуре".

 

В одних культурах  в чужие семьи передавали всех детей, в других – преимущественно или исключительно мальчиков. Сильно варьирует возраст передачи ребенка. В Европе многие дети воспитывались в чужих семьях –  заботливые кормилицы, которым ребенок доверяет больше, чем родителям, и  подмастерья, старательно осваивающие секреты мастерства – образы, знакомые нам еще по детским рассказам.  Европейские монастыри, закрытые школы и университеты –  тоже, по - своему, эквивалент аталычества.

В средневековой Европе обязательных общих правил, видимо, не было. Одних детей отдавали в чужие семьи в три года, других – в семь, третьих – в 9-10 лет. Один из исследователей английской истории, Лоуренс Стоун, писал, что в Англии XVI–XVII вв. вне родительской семьи воспитывались две трети мальчиков и три четверти девочек. 

 

Кавказское аталычество отличается от европейского. В средневековой Европе аристократические семьи чаще отдавали своих детей  в семьи более высокого социального статуса, где мальчики сначала были пажами, потом - оруженосцами.

 

На Кавказе, если ребенка передавали  «сверху вниз», то он был привилегированным членом семьи – ему уделяли даже больше внимания, чем собственным детям, за него несли повышенную ответственность, в нем видели будущего покровителя всей семьи. В кавказском аталычестве новые  отношения приравнивались к кровному родству, причем отец ребенка, занимая более высокое положение, чем аталык, автоматически становился покровителем всей семьи аталыка.

 На Кавказе отец ребенка, выросшего у аталыка, навсегда становился покровителем его семьи

 

Западноевропейские формы «аталычества» выглядят более отчужденными и функциональными; хотя они создают определенную взаимозависимость семей, семьи при этом не становятся родственниками.  Ребенок связан только со своими молочными братьями, и эта индивидуальная  привязанность не распространяется на остальных членов семьи. Приемный ребенок пользовался теми же правами, что и остальные дети. А если ребенка отдавали в подмастерья, то с ним часто обращались жестоко.
 

[Лезгин-999]

Чему и как учили аталыки?

Родители иногда до рождения ребенка договаривались с кем-то, чтобы этот человек стал аталыком их наследника и сообщали ему приблизительное время, когда он может взять ребенка в свою семью. Претендентов на роль аталыка могло быть несколько, они сами торопились предложить свои услуги, соперничали между собой,  источники пишут даже о случаях кражи ребенка аталыками.

 

Желание стать аталыком  не в последнюю очередь было связано с возможностями установления социальных связей с элитами. А также с материальными привилегиями. Так, у балкарцев молодой князь наделял семью своего аталыка землей в пожизненное владение, а та обязывалась вносить ему ежегодные платежи.  

Нередко (особенно в княжеском сословии) ребенка передавали на воспитание представителю соседнего народа, например, крымские ханы отдавали своих детей на воспитание черкесам, а ингуши и осетины,  как написал мне в предыдущем посте в комментариях Абдуррахман, к кабардинцам. Отдавая своего ребенка аталыку, отец устраивал пир, на который приглашались многочисленные родственники. 

 

Аталык настолько привязывался к своему воспитаннику, что в случае его смерти, как писал адыгский историк Хан-Гирей, в течение года соблюдал траур. Если воспитанника постигала беда, его обижали или убивали враги, то за кровь убитого одинаково мстили и родной отец, и аталык. Это была их священная обязанность. Точно такую же обязанность принимал и воспитанник по отношению к аталыку. Он мстил за его кровь, как за кровь родного отца под влиянием тех прочных отношений, которые аталыки формировали в сознании и поведении своих питомцев.

Аталык воспринимался семьей своего воспитанника как родственник и  близость к княжеской семье распространялась не только лично на аталыка, но и на его семью, на аул или род, к которому она принадлежала.

 

Сыновья аталыка, вскормленные одною грудью с княжеским сыном, становились фактически  братьями последнего и, поэтому, находились на особом положении не только в семье князя, но и среди остальных членов общины  вообще. Они словно приобщались ко всей той престижной мифологии и героической истории, которая была присуща лучшим кавказским княжеским фамилиям. Впоследствии, когда княжеский сын взрослел и становился наездником, молочные братья всюду сопровождали его как дружинники,оруженосцы или подручные.

Получив на воспитание еще грудного ребенка, аталык, фактически, становился вторым его отцом и широко пользовался своими отцовскими правами и властью. Лишь только ребенок становился на ноги, аталык старался воспитать его физически развитым и активным. Аталык обязан был учить своего воспитанника искусству красноречия и рассуждения на собраниях.  Мальчика учили ездить верхом, джигитовать, владеть кинжалом, пистолетом, ружьём, охотиться.

Если аталык отправлялся  в военный поход, то  брал подростка с собой и защищал его собственным телом.

 

Функции воспитателей княжеских дочерей брали на себя жены аталыков. Воспитательница должна была учить юную княжну нормам поведения и послушанию в семье. Девочек учили рукоделию, тонкостям этикета, различным женским навыкам, умению быстро готовить вкусную пищу, хорошему знанию генеалогии  своей и своего воспитателя, приобщали к песенной культуре. В девушке культивировались такие качества, как остроумие, трудолюбие, аккуратность.У черкесов девушка обязательно должна была уметь шить золотом и серебром.  

   Родители ребенка видели его не больше 1-2 раза в течение его пребывания в семье  аталыка. При этом родители, следуя обычаям избегания, при встрече никак не проявляли своих чувств и даже делали вид, будто не узнают сына. Тот, со своей стороны, зачастую даже не знал, кому его привезли показывать.

 

Мальчик находился у аталыка до совершеннолетия, девочка  - до выхода замуж.  В случае замужества воспитанницы, ее супруг делал аталыку большой подарок. Неслучайно адыгский историк Шора  Ногмов вспоминал, что «калым оставался аталыкам».

Закончив воспитание молодого князя, аталык должен был его вооружить его, хорошо одеть, подарить лучшего скакуна и привести его домой в сопровождении членов семьи, большой свиты из родственников и близких воспитателя и новых знакомых. Это был торжественный и психологически сложный момент для всех – и для князя, и для аталыка, и для его воспитанника, возвращавшегося в родную семью, и для всех его родственников – кровных и некровных. В родной дом юноша возвращался, словно в чужую семью. Проходили годы, прежде чем он привыкал к отцу и матери, братьям и сестрам. Часто братья в одной семье воспитывались у разных аталыков и, возможно, между ними  возникала отчужденность. Напротив, с семьей аталыка у воспитанников устанавливалась близость, приравнивавшаяся адатами к кровной и  даже больше.

 

В 1822 году Ермолов, стремясь разрушить традиционную сословную систему и сиcтему внутрикавказских взаимоотношений, издал свою известную прокламацию, касавшуюся адыгов, которая гласила: «Отныне впредь запрещается всем адыгским владельцам и узденям отдавать детей своих на воспитание к чужим народам».

К середине XIX в. и особенно к началу ХХ  века значительно деформируется социальное предназначение аталычества. Из большого числа функциональных обязанностей аталыка сохраняется только кормление ребенка женой аталыка. В таком усеченном виде аталычество продолжало, например, существовать в Дагестане еще некоторое время и даже после октябрьских событий 1917 года.