А любишь ли ты Брамса, дудуш?

[Chief Wiggum]

А ЛЮБИШЬ ЛИ ТЫ БРАМСА, ДУДУШ?

Тот бярдинский поселок, в котором он проходил свою службу, напоминал его собственное село, которое находилось сейчас за 200 км отсюда. Все здесь казалось ему до боли родным и он был несказанно рад этому. Он конечно жаловался своему дяде, который нет нет да и навещал его время от времени, ворчал что отцу было как нечего делать устроить сына поближе, но ему таки захотелось забросить его в эту "глухомань" - но то была игра - ему здесь было не так уж плохо. С ребятами отношения наладились быстро, а командиры в конечном итоге во всем шли на встречу солдатам, сохраняя при этом все же суровые казарменные рожи. Развлечений было конечно мало, единственное что приносило ему удовольствие - это раз в три недели наведываться в сельскую парикхмахерскую. Еще с гражданки, прическа имела для него решающее значение. Он был всегда отменно пострижен, даже тут ему удавалось не опускать планку, чему дивились все сослуживцы. Парикхмахерская и казарма находились по соседству, на окраине городка, среди полей, лесов и садов, а за ними виднелся герб Советского Азербайджана на старинном здании школы.

Парикхмахерской ведали две очаровашки - давнешние подруги К. и З. Обе выпускницы Стенфордской школы визажисток, а З еще успела и постажироваться в сети Видала Сасуна. Хотя они были ровесницы, К казалась гораздо моложе З. Неоформившиеся черты лица, беспорядочный смех, глуповатые шуточки и увлеченнось Кортасаром выдавали в К простушку. З напротив была почти совершенна, самодостаточна, у нее явно был вкус, при этом они прекрасно ладили и были хорошими друзьями. У них была разная клиетура - К обслуживала студентов, мелких ремеслинеков и банковских клерков, З стригла самого Шякяря Щукуровича, его молодого брата (да продлиться благоденствие его), менеджеров высшего порядка и околомедийную тусовку.

Само собой разумеется ему сразу захотелось стричься у З, и само собой разумеется он, конечно же, стригся у К, которая из кожи вон лезла чтобы угодить ему, и ему не в чем было упрекнуть ее, но все же он не переставал мечтать о З. Он каждый раз приходил сюда, усаживался в кресло к К, обменивался с ней парочкой шуток, от которых она долго хохотала, а сам украдкой через отражение в огромном зеркале следил за З, за движением ее рук, которые творили чудеса с волосами очередного счастливчика.

Каждый вечер после отбоя он думал исключительно о З. Но нет, она была слишком недоступна: он был слишком прост, а она была слишком шикарна для него. Эта истина казалась ему столь очевидной, что он был уверен З даже не позволит ему сесть за ее кресло, не то что согласиться постричь.

Служба текла своим чередом. Был теплый июльский вечер, из каптерки доносились крики пьяных офицеров в перемешку с джинглами из последнего альбома Radioheаd, чрезвычайно популярного на тот момент в Бярде. Сразу после отбоя, он уже приготовился отдасться дурманящим грезам, представляя как он сидит в кресле у З., как заливаясь смехом, вызванным его очередной удачной шуткой, она завязывает у него за шеей парикхмахерскую простыню и готовиться к стрижке, как вдруг его полусонного стал тормощить дневальный.

Слова дневального взорвались бомбой посреди этой идилии. Брат Шякяря Щукуровича открывает новый дом быта в райцентре и увозит З в тамошную цирюльню. В соседской парикмахерской она отныне не будет работать.

Прошла неделя. Ранним вечером он стучится в дверь дома, который З снимает в райцентре. З вышла на крыльцо. В руках у нее был толстый глянцевитый журнал причесок -- она только что его читала.

-- Ты? -- сказала она. Она очень удивилась, увидев его на пороге.

-- Можешь пойти со мной погулять? -- спросил он. Человек он был застенчивый, даже с К стеснялся. Он старался скрыть застенчивость, разговаривая рассеянно, небрежно, как будто его мысли были заняты чем-то совсем другим, далеким.

-- Погулять? -- спросила она.

-- Шаг за шагом, по лескам, по мосткам, -- сказал он.

-- Я не знала, что ты в городе,

-- Только что приехал.

-- Ты, как видно, все еще в армии, -- сказала она.

-- Семь месяцев осталось, -- сказал он.

Форма на нем была измята, керзы в пыли. Он протянул руку за журналом.

-- Дай-ка взглянуть. Красивый журнальчик, -- сказал он.

Она отдала ему журнал.

-- Я тут стрегу только на заказы, -- сказала она.

-- Знаю, -- сказал он. -- Пойдем погуляем.

-- Но я ужасно занята, -- сказала она. -- У меня скоро клиент!

-- А мы погуляем, -- сказал он, -- и тебе придут новые идеи. Сделаешь из него мачо -- Он перелистал журнал: -- Вот такого как этот, и этот, и этот.

-- Это будет мой подарок Щюкуричу, --

-- Откуда ты знаешь? -- спросила З.

-- Я подсмотрел твое расписание, -- сказал он.

-- Он тебе понравится!

-- Возможно, -- сказал он.

-- А ты... А ты можешь приехать на гранд опенинг?

-- Вот это сомнительно, -- сказал он.

-- У тебя отпуск короткий, да?

-- Отпуск? -- А я не в отпуске, -- сказал он.

-- Как?

-- Сам ушел, -- сказал он. -- У них это называется "самоволка".

-- Скажи мне чего ты хочешь?

-- Хочу чтоб ты постригла меня, -- сказал он.

-- Ах, ты меня дурачишь, ты вовсе не ушел в самоволку! -- сказала она.

Он потихоньку засвистел, подражая полицейской сирене, и поднял брови.

-- Ты... ты откуда ушел?

-- Из части, -- сказал он.

-- Да как же ты сюда добрался?

Он поднял большой палец, помахал им, как машут, прося подвезти.

-- За два дня, -- объяснил он.

-- Дядя знает? -- спросила З.

-- Я вовсе не к дяде приехал, -- объяснил он.

-- А к кому же?

-- К тебе.

-- Почему ко мне? -- спросила она.

-- Потому что я очень очень хочу чтоб ты меня постригла, -- сказал он. -- Ну как, пойдем погулять?

Шаг за шагом, по лескам, по мосткам... Они шли лесом, по земле, устланной пожелтевшими листьями.

З сердилась, она расстроилась почти до слез.

-- Слушай, -- сказала она, -- что за сумасшествие!

-- Это почему же? -- спросил он.

-- Ну как же не сумасшествие: выбрал такое время раасказать мне о своем желании -- Она остановилась.

-- Раньше ты никогда не говорил...

-- Пошли дальше, -- сказал он.

-- Нет, -- сказала она. -- Дальше не пойду. И вообще не надо было мне с тобой идти.

-- Но ты же пошла, -- сказал он.

-- Пришлось увести тебя из нашего дома, вдруг кто-нибудь вошел бы и услышал, что ты мне говоришь за неделю до гранд опенинга!

-- А что они подумали бы? -- спросил он.

-- Подумали бы, что ты сошел с ума.

-- А почему?

-- Должна тебе сказать, что я глубоко польщена, если ради меня ты действительно пошел на такое безумие, хотя я не очень-то верю, что ты в самоволке, но все может быть. И я не очень-то верю, что ты хочешь чтоб я постригла тебя, но может быть...

-- Хочу, -- сказал он.

-- Прекрасно, я чрезвычайно польщена, -- сказала З, -- и я очень очень хочу стричь тебя, очень, но уже поздно, ничего не поделаешь! Ты еще найдешь себе отличную парикмахершу. -- Она отступила на шаг от него: -- Ты ведь ни разу в жизни даже не попросил меня! -- сказала она и тут же закрыла лицо руками. -- Нет, я вовсе не говорю, что ты сейчас должен попросить. Все это до того неожиданно, я просто не знаю, как мне поступить.

-- Давай еще погуляем, -- сказал он. -- Все-таки развлечение.

Они пошли дальше.

-- Ты чего же от меня ждал? -- спросила она.

-- Почем я знал, что мне ждать? -- сказал он. -- Я ведь еще никогда таких вещей не делал.

-- Может быть, ты думал, что я брошусь к тебе в объятия? -- спросила она.

-- Может быть, -- сказал он.

-- Прости, что я тебя разочаровала, -- сказала она.

-- А я ничуть не разочарован, -- сказал он. -- Я же ни на что не рассчитывал. Все хорошо, и погулять приятно.

З вдруг остановилась.

-- Знаешь, что сейчас будет? -- сказала она.

-- Не-еет, .

-- Мы пожмем друг другу руки и расстанемся друзьями, -- сказала она. -- Вот что сейчас будет.

Он кивнул.

-- Ладно, -- сказал он. -- Ты меня хоть изредка вспоминай. Вспоминай, как крепко я тебя ...... И тут З вдруг расплакалась.

-- Что это значит? -- спросил он.

-- То, что я в бешенстве, -- сказала З. -- Ты не имел никакого права...

-- Надо же мне было узнать, -- сказал он.

-- Если бы я хотела бы хоть чуточку постричь тебя, -- сказала З, я тебе давно дала бы понять.

-- Правда? -- спросил он.

-- Да, -- сказала она. Повернувшись к нему, она посмотрела ему в глаза, лицо ее вспыхнуло румянцем. -- Ты бы сам понял, -- добавила она.

-- Как? -- спросил он.

-- Сам увидел бы, -- сказала З. -- Женщины не очень-то умеют скрывать.

Он всмотрелся в лицо З. И, к ее ужасу, она поняла, что сказала правду -- женщина-парикхмахер скрывать желание постричь не умеет, и теперь он увидел это желание

И он сделал то, что должен был сделать: он поцеловал З.

-- С тобой просто сладу нет, -- сказала она.

-- Вот как? -- сказал он.

-- Не надо было... -- сказала она.

-- Тебе не понравилось? -- спросил он.

-- А чего ты ждал? -- сказала она. -- Дикой, неукротимой страсти?

-- Я же тебе повторяю, -- сказал он, -- я никогда не знаю, что может случиться.

-- Попрощаемся, и все, -- сказала она. Он нахмурился.

-- Хорошо, -- сказал он.

Она снова произнесла небольшую речь.

-- Я ничуть не жалею, что мы с тобой поцеловались. Это было очень-очень мило. Нельзя было не поцеловаться, мы же стояли так близко. И я всегда буду помнить тебя, и желаю тебе хороших причесок в будушем.

-- И тебе, -- сказал он.

-- Благодарю тебя, -- сказала З.

-- Тридцать суток,

-- Что? -- сказала она.

-- Тридцать суток на гауптвахте, -- сказал он. -- Вот во сколько мне обойдется эта "попытка - не пытка".

--. Мне... мне очень жаль, -- сказала она. -- Но я тебя не просила идти в самоволку.

-- Знаю, -- сказал он.

-- И вовсе ты не герой, -- сказала она, -- и никакой награды не заслужил: наделал глупостей, тоже мне герой!

-- Наверно, приятно быть героем, -- сказал он. -- А твой Щюкурыч -- герой?

-- Мог бы стать героем, если бы пришлось?-- Она с неудовольствием поняла, что они уже снова идут по лесу, забыв о прощании.

-- Ты когда стрежешь его действительно стрежешь от души? -- спросил он.

Конечно! -- с жаром выпалила она. -- разве я делала бы это, если б не от души?

-- А что в нем хорошего? -- спросил он. З остановилась.

-- Ты понимаешь, до чего отвратительно ты себя ведешь? -- сказала она.

-- Да, в нем много, много, много хорошего! И, наверно, много плохого. Но это не твое дело! Я сейчас занимаюсь его прической и не обязана обсуждать с тобой его достоинства.

-- Прости, -- сказал он.

-- Странно, честное слово! -- сказала З. И он опять поцеловал ее. Он поцеловал ее, потому что ей явно этого хотелось.

Они зашли в огромный фруктовый сад.

-- Как же мы оказались так далеко от дома? -- спросила З.

-- Шаг за шагом, по лескам, по мосткам, -- сказал он.

-- Но мне же пора домой! -- сказала она.

Они сели на скошенную траву.

Пчелы гудели в ветвях, и З чуть не заснула. Открыв глаза, она увидела, что он и в самом деле заснул. Он даже начал тихонько похрапывать. Целый час она не будила его, и пока тот спал, она смотрела на него с глубочайшим обожанием. Тени от яблони пошли к востоку.

Завела песенку синичка. Где-то далеко зажужжал стартер машины, зажужжал и умолк, снова зажужжал и, умолкая, совсем затих. З встала из-под своего дерева и опустилась на колени перед ним.

-- Ей! -- позвала она.

-- А? -- сказал он и открыл глаза.

-- Поздно! -- сказала она.

-- Привет, З! -- сказал он.

-- Привет! -- ответила она.

-- Я действительно хочу этого! -- сказал он.

-- Знаю, -- сказала она.

-- Слишком поздно? -- сказал он.

-- Слишком поздно, -- повторила она. Он встал, крякнул, потянулся.

-- Очень славная прогулка, -- сказал он.

-- По-моему, тоже, -- сказала она.

-- Что ж, расстанемся тут? -- сказал он.

-- А куда денешься ты? -- спросила она.

-- Доберусь до города, явлюсь начальству, -- сказал он.

-- Всего хорошего! -- сказала она.

-- И тебе тоже, -- сказал он. -- Ты сделаешь мне укладку, З?

-- Нет, -- сказала она.

Он улыбнулся, пристально посмотрел на нее и быстро пошел прочь. З следила, как он становится все меньше и меньше, теряясь в длинной череде теней и деревьев, и знала, что стоит ему сейчас остановиться, обернуться, позвать ее -- и она бросится к нему. Другого выхода у нее не будет.

И он остановился. Он обернулся. Он позвал ее. -- З....! -- крикнул он.

Она бросилась к нему, обхватила его руками. Говорить она не могла.

[Пацан]

Итресная история! Мне понравилась, только при чём тут Брамс и дудуш?.

[Postman]

ne pri Pelevine budet skazano: "wow"! Pochemu to z.hlo vesnoy. Sayka otkrila novuyu epohu na Literature: tak skazat Neorealizm po forumski: Saterichiskie parodii na velikih s nevimishlennimi geroyami. Sagan, oGenri, kto sleduyushiy jdu s neterpeniyem, poluchaetsa zdorovo.

[Сайка]

Постман, не знаю почему мой рассказ навевает на всех мысли о Франсуазе Саган, но "честное пионерское", эта чушь пришла мне в голову сама по себе. Саган тут не при чем, я ее даже не читала.

[Postman]

Anyway, Sayka eshe para rasskazov iz etoy serii i mojem smelo obyedenit ih v sbornik vospominaniy o nem samom

[Balashka]

Хороший рассказ

[Chief Wiggum]

Балашка, тысячу поэтов за тысячу лет не опишут и тысячной доли мего респекта тебе ))))))))

Сайка, ты не читала Саган? Чтож, это разочарование № 9, но я все равно буду голосовать за тебя на соседней ветке "Лучший писатель 20-го века")))))))))

Пацан, "Брамс....." это сиквел, а приквел читай у Сайки, все встанет на место.

Ну и Постмену надо кое что написать, мммммммм.......... как на счет:

Oh yes, wait just a minute Mister Postman

Wait, wait wait wait mister postman

Mister postman look and see oh yeah

If there's a letter in the bag for me

Oh please mister pououououstman

и так далее

(Beatles)

[Сайка]

Chief, чую в тебе родственную душу)))

[Feya]

мне понравилась непринужденность героя

[Flое]

...глуповатые шуточки и увлеченнось Кортасаром выдавали в К простушку.

___________________________________

Ты читал Кортасара?

Изменено 28 ноября, 2002 пользователем Flое

[Chief Wiggum]

Флуд конечно, но хочется ответить:

Фло - Читал ли я Кортасара и люблю ли я его так как его любишь ты? Читал конечно, признаю его гений не более того. С тобой такое бывает?

Фея - непринужденность героя говоришь? Скорее тебе понравилась его настойчивость - ведь так? Это отсылает меня к давнешнему спору с моим хорошим знакомым. Он утверждал что девушке по душе подчинение. Его коронные фразы: Союз равнозначных невозможен. На моё "Старайся стать ей другом" он возражал "Старайся стать ей "папой"". Надо ли говорить что он всегда "опережал" меня в этом вопросе. Твоя реплика - еще одно доказательство что он был прав, сюдя по всему. Сейчас он в Лондоне, официантом. Жалеееет - страшно....!!

[Flое]

Фло - Читал ли я Кортасара и люблю ли я его так как его любишь ты? Читал конечно, признаю его гений не более того. С тобой такое бывает?

______________________________

Как ни странно, со мной и такое бывает.