Проповедники убийств

[Ратмир]

Проповедники убийств.При Робеспьере террор во Франции стал средством тотального запугивания большинства граждан ради удержания власти радикально настроенным меньшинством.

 

«Какие уроки потомство может почерпнуть из сих ужасных происшествий? Я думаю, никаких, ибо всё это так дурно, так бессмысленно, так скверно, так ужасно, что ни к чему для потомства, ни для современников служить не может», — писал в дневнике в 1818 году будущий декабрист Николай Тургенев.

Под «ужасными происшествиями» французской революции чаще всего понимают якобинский террор в сентябре 1793 — июле 1794 года. Вдохновителями и идеологами террора обычно называют Жан-Поля Марата и Максимилиана Робеспьера, а иногда к ним причисляют и Жоржа Дантона.

«Друг народа»

К началу революции уроженцу Швейцарии Жан-Полю Марату исполнилось 46 лет. В молодости он свыше 10 лет прожил в Англии и Голландии, в 1775 году получил диплом доктора медицины в Эдинбургском университете и в дальнейшем зарабатывал на жизнь лечением бедняков. В полицейском досье, правда, утверждалось, что больные у него часто умирали, а врачебный диплом ему купили. Врачеванием тел интересы Марата, однако, не ограничивались, его с самого начала тянуло к врачеванию душ и общественных пороков. В 1773 году он издал в Амстердаме философский трактат «О человеке, или Принципы и законы влияния души на тело и тела на душу». Философские авторитеты встретили этот труд, мягко говоря, без энтузиазма: Дидро назвал автора чудаком, а Вольтер — и вовсе «арлекином».

Звёздный час Марата наступил в революционном 1789 году. В сентябре он основал газету «Друг народа», с самого первого номера выделявшуюся крайним радикализмом даже на общем воинственном фоне тогдашней французской прессы. День за днём Марат клеймил предателей, бесчестных чиновников, алчных монополистов, изобличал козни врагов общества, жаждущих поработить народ. Он везде обнаруживал заговор, с которым нужно было постоянно и неустанно бороться.

Крайне резко Марат нападал на Национальное собрание. Так, после похода парижан на Версаль 5−6 октября 1789 года и вынужденного переезда королевской семьи в Париж он призывал встряхнуть Национальное собрание и вымести из него аристократов и прелатов, которые не имеют никакого права заседать в нём, поскольку являются «представителями уже несуществующих сословий, а не представителями народа».

 

Жан-Поль Марат. Источник: Wikimedia Commons

 

Уверяя читателей в своём крайнем омерзении к пролитию крови, Марат, однако, требовал всё большего числа жертв. В июле 1790 года в воззвании «Мы погибли» он запугивал парижан ужасами, неизбежными в случае торжества врагов революции: «ложная гуманность… будет стоить жизни миллионам ваших братьев; пусть наши враги восторжествуют на момент — и кровь польётся ручьями; они будут безжалостно душить вас; они будут распарывать животы ваших жён, и, чтобы навеки погасить в вас любовь к свободе, их кровавые руки будут искать сердца во внутренностях ваших детей». Но всего этого, полагал Марат, легко избежать: «Снесите пятьсот-шестьсот голов, и вы обеспечите себе покой, свободу и счастье».

 

В декабре того же года в статье «Контрреволюционный заговор» количество необходимых жертв увеличивается почти в сорок раз: «Остаётся только одно средство… всеобщее восстание и народные расправы… Даже если пришлось бы срубить двадцать тысяч голов, нельзя колебаться ни на одну минуту… Предоставьте же вероломным усыпителям кричать о варварстве».

В сентябре 1792 года «Друг народа» советовал парижанам «казнить каждого десятого из контрреволюционных мировых судей, членов муниципалитета, департамента и Национального собрания» и настаивал, что следует «прежде расправиться с сидящими в тюрьмах монархистами, потом уже идти к границе». Подстрекательство Марата достигло цели: в ходе «сентябрьских убийств» 2−4 сентября 1792 года возбуждённые толпы «патриотов» умертвили в тюрьмах Парижа более 1300 заключённых, среди которых преобладали священники, отказавшиеся присягнуть новой власти.

 

Смерть Марата. Источник: Wikimedia Commons

 

Но и этого Марату казалось недостаточным. С упорством маньяка он требовал всё более массового кровопролития, к ноябрю 1792 года доведя число подлежащих уничтожению предателей до 270 тысяч. Оправдывая эту чудовищную цифру, «Друг народа» безосновательно утверждал, что враги революции уже убили 20 тысяч патриотов и приговорили к смерти ещё 500 тысяч патриотов.

 

Но Марат был не просто кровожадным проповедником политических убийств. Французский историк Мона Озуф отмечала, что Марат одним из первых осознал и продемонстрировал, какой властью над умами обладает пресса, как она может формировать общественное мнение. Постоянно призывая на страницах «Друга народа» к казням и расправам, доказывая их допустимость, необходимость и даже полезность, Марат более, чем кто-либо иной, сделал для психологической подготовки террора.

[Ратмир]

По прозвищу Неподкупный

Если Марат с первых же дней революции стал одним из самых влиятельных публицистов радикального фланга, то депутат от города Арраса Максимилиан Робеспьер поначалу был куда менее заметен. Сдержанный, выглядевший, несмотря на молодость (родился в 1758 году), слегка старомодным, с тихим голосом, он не вызывал интереса ни у своих коллег по Национальному собранию, ни у газетчиков. Но недавний аррасский адвокат был настойчив. В 1789 году он выступил в Учредительном собрании 69 раз, в 1790-м — 125 раз, в 1791-м — 328 раз. Постепенно к нему начали прислушиваться и в Собрании, и во влиятельном Якобинском клубе.

При всей несхожести темпераментов Робеспьера и Марата многое роднило. После взятия Бастилии Робеспьер, ранее допускавший исключительно легальные формы политических действий, перешёл к безоговорочной поддержке революционного насилия. Во время крестьянских беспорядков, вспыхнувших после 14 июля 1789 года, он одобрительно рассуждал в Учредительном собрании: «Если гнев народа сжёг несколько замков, то они принадлежали должностным лицам, которые отказывали народу в справедливости, не подчинялись вашим законам и продолжают восставать против конституции. Пусть же эти факты не внушают никакого страха отцам народа и отчизны!»

 

После свержения монархии, в тот же день, когда Париж был охвачен «сентябрьскими убийствами», начались выборы в Национальный конвент. От Парижа были избраны сторонники самых крайних взглядов, среди них — Марат, Робеспьер и лидер наиболее радикального Клуба Кордельеров Жорж Дантон, в качестве министра юстиции отдавший приказ казнить всех сопротивляющихся революции, что во многом и привело к «сентябрьским убийствам».

 

Максимилиан Робеспьер. Источник: Wikimedia Commons

 

В Конвенте монтаньяры поначалу насчитывали немногим более 110 голосов, уступая другой республиканской «партии» — жирондистам (около 140 голосов). Жирондисты, среди которых преобладали представители провинции, были недовольны чрезмерным влиянием Парижской коммуны на дела, касавшиеся всей Франции. Они считали, что с падением монархии задачи революции выполнены, а потому настаивали на строгом соблюдении закона и возражали против чрезвычайных мер.

 

Между двумя ведущими группировками Конвента развернулась острая борьба за поддержку большинства депутатов (называемых «равниной» или «болотом») — и в конечном счёте за власть. Жирондисты требовали предать Марата, Робеспьера, лидеров коммуны суду за стремление к диктатуре и поощрение «сентябрьских убийств». Постепенно монтаньяры, прибегая ко всё более наступательной риторике и опираясь на поддержку Якобинского клуба и Парижской коммуны, сумели серьёзно потеснить жирондистов и увеличить свою группировку до 150 депутатов.

С самого начала деятельности Конвента монтаньяры предлагали судить Людовика XVI, но большинство депутатов опасались этого шага из-за неизбежной враждебной реакции европейских монархов. Победы революционных армий осенью 1792 года придали депутатам смелости, и 3 декабря они проголосовали за предание короля суду. Монтаньяры стремились осудить не только Людовика XVI лично, но и монархию как систему власти. Сам же Робеспьер, возможно, опасаясь оправдания короля, предлагал казнить его без суда в качестве «акта общественного спасения».

 

[Ратмир]

Предложение Робеспьера депутаты отклонили, но было решено, что судить короля будет сам Конвент, причём Марат настоял, чтобы голосование было поимённым, что в накалённой обстановке того времени практически предрешало обвинительный вердикт. Жирондисты, пытаясь спасти королю жизнь и надеясь на монархические чувства народа, предложили вынести вопрос о его судьбе на всенародное голосование. Робеспьер выступил категорически против обращения к народу, заявив: «Добродетель всегда была в меньшинстве на земле. Не будь этого, земля не была бы населена тиранами и рабами». Под добродетелью лидер монтаньяров в полном соответствии с представлениями эпохи понимал не только нравственные принципы, но и революционные политические взгляды. Таким образом, он открыто признал, что его ультрареволюционные сторонники остаются в меньшинстве, их взгляды отнюдь не разделяются народом.

 

Казнь Людовика XVI. Источник: Wikimedia Commons

 

Придя к власти в результате восстания 31 мая — 2 июня 1793 года, монтаньяры менее чем через месяц (24 июня) приняли новую конституцию, предоставившую избирательное право всем мужчинам начиная с 21 года. Но введение конституции в действие было отложено до мирного времени, ведь иначе следовало распустить Конвент, в котором после ареста жирондистов монтаньяры располагали подавляющим влиянием, и провести выборы в Законодательное собрание.

[Ратмир]

Записи в личных бумагах Робеспьера позволяют судить о реальных намерениях лидера монтаньяров: «Какова цель? Осуществление конституции в интересах народа. Кто будет нашими врагами? Порочные люди и богачи. К каким средствам они прибегнут? К клевете и лицемерию. Какие причины могут благоприятствовать использованию этих средств? Невежество санкюлотов… Когда же народ будет просвещённым? Когда у него будет хлеб и когда богачи и правительство перестанут подкупать лицемерные перья для того, чтобы его обманывать. Когда их интересы совпадут с интересами народа. Когда же их интересы совпадут с интересами народа? Никогда». Таким образом, введение конституции откладывалось на неопределённое и весьма далёкое будущее, а на практике предлагалось бесконечное чрезвычайное правление, фактически — диктатура.

 

Марат в практическом осуществлении якобинской диктатуры уже не участвовал: 13 июля 1793 года его жизненный путь прервал кинжал Шарлотты Корде, решившей ценой собственной жизни избавить Францию от проповедника гражданской войны и политических убийств. Индивидуальный террор редко достигает своих целей, куда чаще ведёт к прямо противоположным результатам. Смерть Марата лишь расчистила Робеспьеру путь к единовластию.

От теории — к практике

10 июля 1793 года из Комитета общественного спасения, важнейшего органа исполнительной власти, был исключён Дантон, склонявшийся к примирению с жирондистами. Зато 27 июля в состав Комитета вошёл Робеспьер. Вместе с Кутоном и Сен-Жюстом они составили триумвират, фактически правивший республикой вплоть до термидорианского переворота.

Якобинская диктатура возникла на крайне неблагоприятном экономическом фоне: цены росли, продовольствия не хватало. В этой ситуации вполне ожидаемо появилось ультрарадикальное движение во главе со священником Жаком Ру, требовавшее введения фиксированных цен на продовольствие («максимума»), поголовного истребления «врагов народа» и конфискации в пользу санкюлотов собственности ненавистных богачей.

 

Последователей Ру метко прозвали «бешеными». Похожие идеи проповедовали и деятели коммуны, в частности заместитель её прокурора Жак-Рене Эбер. В борьбе с «бешеными» и деятелями коммуны за влияние на парижских санкюлотов робеспьеристы не раз перехватывали их лозунги. 17 июля Конвент принял декрет о смертной казни за спекуляцию, скупку и сокрытие продовольствия и предметов потребления.

[Ратмир]

Комитет общественного спасения. Источник: Wikimedia Commons

 

Между тем после того, как 4−5 сентября в Париже произошли волнения санкюлотов, Жак Ру был арестован и 10 февраля 1794 года умер в заключении. После событий 4−5 сентября монтаньяры обещали «поставить террор в порядок дня». 17 сентября Конвент принял декрет о «подозрительных», предусматривавший лишение их свободы вплоть до заключения мира. «Подозрительными» считались родственники эмигрантов, отправленные в отставку служащие, а заодно все, кому по какой-либо причине было отказано в свидетельстве о благонадёжности. Впрочем, коммуна расширила и этот декрет, постановив, что подозрительным является «всякий, кто, ничего не сделав против свободы, равным образом ничего не сделал и в её пользу».

 

10 октября Конвент ввёл революционное правление, фактически передав всю полноту власти в руки Комитета общественного спасения и осуществлявшего аресты Комитета общественной безопасности, а в департаментах — обладавших неограниченными полномочиями комиссаров Конвента. Местные революционные комитеты перестали избираться — теперь их назначал Комитет общественного спасения. Так была окончательно оформлена диктатура монтаньяров.

 

Ещё 29 сентября Конвент принял декрет о всеобщем максимуме. Вводились твёрдые цены на всё продовольствие, на любые предметы потребления и на жалованье наёмных работников. Теоретически это отвечало чаяниям страдавших от роста дороговизны санкюлотов. На практике же привело лишь к расцвету «чёрного рынка», ещё более стремительному росту цен, включавших теперь «плату за риск», и, соответственно, массовым арестам за спекуляцию.

 

С октября 1793 года террор стал приобретать всё более широкий размах. 14 октября начался суд над королевой Марией-Антуанеттой, а уже 16 октября она была обезглавлена. 24−30 октября было приговорено к смертной казни и 31 октября обезглавлено 20 жирондистов, а ещё один осуждённый успел покончить жизнь самоубийством. В Лионе после подавления жирондистского мятежа было казнено 1684 человека. Чтобы ускорить расправу, приговорённых не гильотинировали, а расстреливали картечью из пушек.

Революция и её дети

С конца 1793 года обострились противоречия в самом якобинском лагере. Сторонники Дантона, которых робеспьеристы презрительно именовали «снисходительными», призывали к прекращению террора и отмене всеобщего максимума. Напротив, эбертисты требовали ещё более суровых мер против спекулянтов. 24 марта 1794 года Эбер и его сторонники были казнены на гильотине, 5 апреля та же судьба постигла Дантона и его единомышленников. При этом подсудимым даже не разрешили выступить в свою защиту. Дантону приписывают горькую фразу, не раз подтверждавшуюся впоследствии: «Революция пожирает своих детей».

 

10 июня 1794 года (22 прериаля по революционному календарю) Конвент под давлением Робеспьера принял новые декреты, ужесточавшие террор. Вводилась смертная казнь для «врагов народа», которыми объявлялись «те, кто стремится уничтожить общественную свободу, будь то силой или хитростью, кто будет стараться вести общественное мнение в заблуждение, препятствовать просвещению народа, портить нравы, развращать общественное мнение». Оказаться врагом народа мог, таким образом, каждый.

 

Обосновывая террор, Робеспьер утверждал: «Террор есть не что иное, как быстрая, строгая и непреклонная справедливость; тем самым он является проявлением добродетели». На самом же деле террор стал средством тотального запугивания большинства граждан ради удержания власти радикально настроенным меньшинством. Российские историки Дмитрий Бовыкин и Александр Чудинов пишут: «Насаждение массового страха для достижения конкретных политических целей и составляет, собственно, сущность того явления, которое со времён Французской революции носит название «террор» (от франц. la terreur — (страх, ужас)».

[Ратмир]

Армяне признаются в своих преступлениях! Активист рассказал, как убивали азербайджанцев в Ходжалы

 

[Ледокол]

Как Франция разграбила острова Океании

В отличие от британцев, которые особо не стремились колонизировать острова, находившиеся в Меланезии (Новая Гвинея, Новая Каледония, Соломоновы острова, Вануату, Фиджи и ряд других мелких архипелагов) и Полинезии, Франция уже к 1842 году аннексировала королевство Таити (совр. Франц Полинезия) и Маркизские острова. Французская колониальная экспансия уже к тому времени политидеологически внедрилась в королевство Таити, в котором правила аборигенная династия – Помаре.  

 

Королевская династия в начале XIX века в результате миссионерской деятельности в регионе была христианизирована. Король Помаре II к тому времени уже издал ряд указов, которые запрещали исповедовать традиционные верования местных народностей. Однако поводом для войны с французами явились не тотемистические верования аборигенов, а то, что большинство таитян и королевская династия исповедовала протестантизм. Война, которая была начата в 1844 году, завершилась в 1847 году признанием королевы Помаре французского протектората. Следует отметить, что французская колонизация в этом регионе воспринималась неоднозначно не только из-за протестантизма туземных народов. Интенсивные торговые отношения с британской короной позволили туземцам перенять европейскую форму правления.

В Полинезии задолго до французского присутствия были установлены правовые нормы, суды, состоящие из верховных вождей, которые также входили в состав совета комитета таитянских наместников. К примеру, к тому времени в судопроизводстве, в гражданском и уголовном праве, уже применялись показания свидетелей. Французская администрация стала внедрять свое законодательство, вытесняя законы, сформированные на этих землях с учетом традиций, обычаев и социальной иерархии автохтонного населения Полинезии.

 

Однако следует упомянуть, что законодательство, которое применялось по отношению к меланизийцам (аборигенное население Каледонии), отличалось административной жестокостью, так как традиций европейского права у островитян не было, в отличие от полинезийцев. Например, если полинезийцам воспрещались определенные ритуальные обряды, то аборигенов Каледонии вовсе не лишали права на землевладение и земельные отношения. Право на коллективную собственность, которая относилась к племенному экономическому воспроизводству, вовсе ограничивалось со стороны французской администрации. Доходило до того, что Метрополия была вынуждена отменять свои же кодексы по отношению к аборигенам Океании из-за их антиконституционного содержания.

Постепенно представительским органам королевства Таити (совр. Франц. Полинезия) приходилось уступать место колониальной администрации Парижа. Касательно этой тенденции король Таити Помаре выступил со своей речью: «В руках Франции находятся полномочие и власть нашего государства, впрочем, как и наши права и независимость».

 

Это заявление король таитян сделал в преддверии принятия нового закона «о правах» в королевстве Таити. Принятый французский закон четко не разграничивал статус полинезийцев, не давая тем самым четкого определения тому, являются ли аборигены Океании полноправными гражданами или нет. Подданные таитянского королевства все еще были представлены в представительских органах и могли как-то препятствовать отрицательным воздействиям колониальной администрации.

Французская администрация предпринимала контрмеры против делегатов Полинезии, пыталась всеми силами ограничить полномочия представительских учреждений Таитянского королевства. После постепенного внедрения французского законодательства, которое определяло полинезийцев как l’indigène – что в переводе означает «абориген или туземец», к аборигенам стали применятся определенные права в соответствии с колониальным законодательством. Например, уголовная ответственность гражданина и туземца была в основном схожая, если, конечно, не учесть, что большинство французов, которые стали заселять остров, были ссыльными или же отправлялись на принудительные работы.

Принятый в 1887 году декрет об аборигенах не французского гражданства (lindigène non citoyen français) давал довольно туманное представление о правах и обязанностях коренного населения Океании. Этот кодекс распространялся на все колониальные владения Франции. К тому же, неоднократно дополнялся и подвергался поправкам в 1913, 1915 и 1922 гг.

В течение 40-50 лет Полинезия сталкивалась с китайской иммиграцией, эпидемией испанского гриппа, с бомбардировками со стороны Германии во время первой мировой войны, а также с участием полинезийцев вместе с каледонцами на полях сражений в Европе. Парадоксален тот факт, что коренное население Океании, сражаясь тогда за Францию, не имело при этом даже французского гражданства. Именно так, несправедливо, французская колониальная система выстраивала свои правовые отношения с аборигенным населением своих колоний.

 

Между тем, к началу Второй мировой войны ситуация в самой Франции стала кардинально меняться. После оккупации Германией Франции на территории последней образовался коллаборационистский режим, поддерживающий гитлеровскую Германию. У Японии также имелись свои оккупационные соображения на счет Океании, однако императорским силам фактически не удалось вторгнуться на эти территории. В 1940 году полинезийцы решительно поддержали Французский комитет национального освобождения, возглавляемый на тот момент самим Шарлем де Голлем. Следует упомянуть и то, что в силу совершенного беззакония и геноцида со стороны Франции не все колонии примыкали к освободительному движению против нацистов. Однако оккупация всей территории Франции, образование на ее территории коллаборационистского режима все же не остановили полинезийцев, и они снова решили поддержать Францию.

По результатам Второй мировой войны уроженцы Океании все же смогли заполучить статус полноправного гражданина. Однако следует сказать, что выдачу гражданства народам Океании не следует расценивать как акт доброй воли со стороны Парижа.

Процесс деколонизации, который происходил в силу объективных исторических причин вынуждал Францию признавать права автохтонных народов. Вследствие этого в 50-60-ые годы XX века большинство колонизированных стран получило свою независимость от Франции. Именно в этот период в истории Полинезии появляется таитянский политик Пувана а Оопа, который критикует французские власти за опустошение природных ресурсов островов, за разрушение сельского хозяйства, пребывавшее в негодном состоянии. Пувана а Оопа инициировал законопроект, который предусматривал дополнительный налог от бизнесменов не полинезийского происхождения, в основном это были выходцы из Китая и Франции.

 

28 сентября 1958 года во Франции состоялся конституционный референдум. Референдум также был проведен и в Полинезии. В случае одобрения новой конституции со стороны населения Полинезия становилась членом Французского сообщества, при обратном голосовании – независимым государством. Пувана а Оопа со своими сторонниками агитировали среди населения за независимость Полинезии, но французские власти всячески препятствовали политической деятельности Пуваны а Оопы. Большинство коренного населения Полинезии было дезинформировано или вовсе не проинформировано о проведении референдума. В итоге полинезийский политик был приговорен к восьми годам лишения свободы.

Вместе с тем, политическая деятельность сторонников независимости Полинезии не оказалась тщетной, острова получили внутреннюю автономию и расширили свои полномочия в 1982 году. После ядерных испытаний на атоллах Океании, в результате решительных протестов населения Полинезии, Франция в 1996 году подписала Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.

В соответствии c главой XI Устава ООН Французская Полинезия определяется как зависимая территория с недостаточной степенью самоуправления. Народ уже в XVIII веке имел централизованное государство с правящей династией, находился в торгово-экономических отношениях с морскими империями, участвовал в мировых войнах на стороне союзников, политически-правовым путем добивался своей автономии и, наконец, выбрал путь ненасильственной борьбы за свою независимость, что дает понимание о высокой политической культуре этого народа.

Насколько правильно и справедливо было определять народ Полинезии как народ, не обладающий достаточной развитой системой самоуправления, когда история этого народа указывает на совершенно обратное. В действительности это народ, имеющий высокую форму политической самоорганизации и культуры управления, на протяжении более ста лет подвергается колониальной экспансии государством, которое страдает от отсутствия элементарной политической морали.

Зия Рагимов

[Ратмир]

Медаль имени армянского нациста «Дро»: кто получал и где они сейчас? 

Бахрам Батыев Caliber.Az

 

Всего несколько дней назад отгремел нешуточный скандал, вызванный маниакальным стремлением Союза армян России всенепременно показать в Москве фильм, героизирующий фашистского прихвостня Гарегина Нжде. Все эти дни армянская диаспора в Первопрестольной, надув щечки, обиженно топает ножками и грозится натравить на российские СМИ, политологов и даже депутатов подручных Аре Абрамяну юристов. Но при всем при этом факт остается фактом - благодаря этому скандалу большое количество россиян узнало, что в Армении, стране, которая считается «стратегическим союзником» России, открыто прославляют нацистских пособников. Более того, их героизация возведена в ранг государственной политики.

Однако, как говорится, не Гарегином единым ограничивается данная политика. И сегодня мы расскажем, в том числе читателям Caliber.Az из России, о другом армянине - приспешнике Третьего рейха, прославление которого в Армении осуществляется в не меньшем, чем в случае с Нжде, масштабе. И это не может не считаться тревожным симптомом того, что в этой республике вот уже много лет происходит пересмотр истории Второй мировой войны. Речь идет о Драстамате Канаяне, известном как «генерал Дро». Но изначально давайте условимся: дабы избежать обвинений в предвзятости со стороны армянских и некоторых российских читателей, мол, это же пишет азербайджанский журналист и он априори предвзят в отношении генерала Дро, мы в данном материале будем ссылаться не на азербайджанские, а нейтральные источники. Договорились? Тогда поехали.

 

Для начала хотелось бы вспомнить события далекого 1905 года в Баку, которые в российской историографии именуются «армяно-татарской резней». И вот что по этому факту пишет российский сайт KM.ru: «Не будет ли логичнее предположить, что за армяно-татарской резней 1905 года стоит не государственная власть, а ее враги? Когда погромы наконец удалось обуздать, была проведена сенаторская ревизия во главе с Кузьминским, который установил, что межнациональные погромы спровоцировали экстремисты из партии «Гнчак». Эта партия была радикально антигосударственной, и даже некоторое время находилась в союзе с «Дашнакцутюн». Впоследствии их пути разошлись, но борьба с «царизмом» оставалась целью и первых, и вторых. Как и следовало ожидать, «Дашнакцутюн» приняла активное участие в бакинских кровавых событиях. А когда бакинские столкновения закончились, не успокоились террористы: взрывом бомбы был убит губернатор Накашидзе, его слуга и двое случайных прохожих.  Исполнитель расправы - дашнак Драстамат Канаян, более известный как «Дро».

Армяно-азербайджанские вооруженные конфликты не ограничились территорией Баку. Самый кровавый случился в главном городе Карабаха - Шуше, где столкновения вылились в масштабные боевые действия. В дальнейшем дашнаки продолжили наращивать военный потенциал своей организации. В 1907 году «Дашнакцутюн» утвердила программу для своих боевых групп, где указывалось что «цель перед боевыми группами была одна - национальное освобождение силой оружия». «Сила оружия» - на наш взгляд, этим сказано все».

А теперь обратимся к публикации об Армянском легионе Вермахта на сайте Stopfashizm.ru: «В начале 1942 года генерал Дро (Драстамат Канаян) приехал в Берлин и местные влиятельные армяне организовали аудиенцию у рейхсфюрера СС Гиммлера. Разговор длился полтора часа (это у Гиммлера, который своим генералам больше десяти минут не уделял).

Дро пожелал посетить находившийся в 150 км от Берлина военный лагерь, где готовились будущие легионеры-армяне. Гиммлер не только разрешил эту поездку, но и предложил гостю свой личный железнодорожный вагон на все время его поездок по стране. Попав в среду военнопленных армян, Дро, используя красноречие, стал убеждать присутствующих в лагере вступить в легион. В тактическом плане генерал Дро намеревался подготовить на первое время армян-воинов для нужд связи вермахта.

 

Летом того же 1942 года в Берлин приехал другой легендарный герой Армении Гарегин Тер-Арутюнян - Нжде, создавший движение «Цегакрон». В Берлин он приехал через Болгарию, где работал над созданием диверсионных групп по 20-30 человек для переброски в Армению с целью пропаганды антисоветских настроений. В Германии ему помогал бывший посол этой страны в Москве, старый знакомый Нжде граф Шуленберг.

Первоначальная численность Армянского легиона была 8 000 человек, позднее была увеличена до 30 000. Руководил легионом Драстамат Канаян (Дро). Обучение военнослужащих легиона было проведено инструкторами СС. Батальоны Армянского легиона принимали активное участие в наступлении на Кавказ. В конце войны большинство членов легиона сдались англо-американским войскам».

К сожалению, Драстамату Канаяну после войны удалось уйти от возмездия. Хотя в 1945 году он был арестован американцами, но вскоре освобожден. Последние годы своей жизни Дро провел в Бейруте (Ливан). Скончался 8 марта 1956 года в Бостоне (США), где и был похоронен. Однако после обретения Арменией независимости в республике стали стремительно расти симпатии к нацистским приспешникам. В конце концов, в мае 2000 года останки Дро были с большим почетом перезахоронены в Армении.

Дальше - больше. Уже в июле 2001 года в Армении был принят устав медали «Драстамат Канаян». Согласно уставу, «медалью «Драстамат Канаян» награждаются: офицеры и прапорщики, имеющие значительный вклад в деле строительства армии, развития военно-образовательной системы РА и в сфере военно-патриотического воспитания подрастающего поколения, военнослужащие, проявившие личную смелость при защите границ Родины во время срочной службы, лица, имеющие значительный вклад в деле становления и укрепления армянской армии».

 

Чем не традиции приверженности Армении идеологии нацизма? В центре Еревана стоит памятник Нжде, в честь другого приспешника гитлеровцев называются улицы в Ереване и учреждается медаль, которой награждены бывший министр обороны Армении Сейран Оганян, экс-начальник Генштаба ВС РА Оник Гаспарян, еще один бывший министр обороны Давид Тоноян.

Кстати, то ли это совпадение и стечение обстоятельств, то ли карма, но мало кто из тех, кто был награжден медалью «Драстамат Канаян», смогли порадоваться жизни и пощеголять на мероприятиях с этой железякой на груди. Так, военный преступник и убийца мирных азербайджанцев в Ходжалы и по всему Карабаху Сейран Оганян был с позором уволен с поста министра обороны после поражения Армении в апрельской войне 2016 года. Родители погибших и искалеченных в небоевых условиях в армии армянских юношей до сих пор плюются в сторону Оганяна. И если бы не Роберт Кочарян, вернувший Оганяна в политическую жизнь Армении, назначив его главой фракции «Армения» в Нацсобрании, хромой Сейран так и остался бы в забвении.

А что другие награжденные этой медалью? Оник Гаспарян залег на дно и теперь боится даже носу показать на людях. Пашинян, как известно, человек злопамятный и только и ждет момента, чтобы напомнить Гаспаряну его прошлогодний мятеж.

Давид Тоноян, грозивший нам в США, что, мол, новая война - новые территории, проиграл войну и оказался на нарах.

Еще один награжденный данной медалью - печально известный генерал-тушенка Манвел Григорян умер презираемый собственным народом за воровство солдатских пайков и нижнего белья.

Все же, знакомясь со списком армянских военных, награжденных медалью «Драстамат Канаян», я больше склоняюсь к мысли, что их печальная судьба - это карма. Карма за прославление в Армении фашизма, героизацию нацистских преступников, руки которых по локоть в крови невинных жертв. Но важно также знать о том, что эта политика в Армении проводится на государственном уровне. Да, памятник Нжде и медаль «Драстамат Канаян» появились при бывших - Кочаряне и Саргсяне. Но разве нынешние власти Армении, позиционирующие себя в качестве демократов, демонтировали памятник или упразднили медаль нацистским прихвостням? Нет, конечно. И это красноречиво говорит о преемственности политики прославления в Армении приспешников Третьего рейха. Как говорится, от перестановки голов в правительстве Армении цегакрон и нацизм оттуда не выветриваются. 

 

Caliber.Az

[Ратмир]

В Сербии призвали усилить меры безопасности Вучича

МИР  

 

Вице-премьер Сербии и экс-глава национальной спецслужбы Александар Вулин призвал ответственные органы усилить меры безопасности вокруг главы государства Александара Вучича и членов его семьи на фоне покушения на экс-президента США Дональда Трампа, передает ТАСС.

«Я призываю ответственные службы Сербии усилить меры безопасности для президента Александара Вучича и его семьи. Слишком часто происходят попытки заставить их отречься от защиты государства и стать еще более легкой мишенью посредством давления в СМИ», - приводятся слова Вулина в заявлении, опубликованном партией «Движение социалистов», лидером которой он является.

 

«Всего за несколько месяцев была совершена попытка убийства премьер-министра [Словакии Роберта] Фицо, погиб президент Ирана, а также была предпринята попытка убийства бывшего президента [США Дональда] Трампа. Это не случайность, что все они выступали или выступают за другой миропорядок и за мир в Украине. Пусть [президент Сербии Александар] Вучич и все, у кого хватит смелости бороться за свободу, приготовятся. Попытка убить бывшего президента Трампа является выражением разрешенной и поощряемой ненависти, той самой ненависти, которая имеет поддержку и свободно выражается по отношению к Александару Вучичу и Сербии», - отметил вице-премьер.

Вучич в связи с покушением на Трампа подчеркивал, что свободолюбивые лидеры разных стран, которые отстаивают точку зрения, отличную от большинства, все чаще будут становиться мишенями. Он также выступил против насилия как вида политической борьбы и подчеркнул, что покушение на Трампа позволит американцу стать еще сильнее.

[Ратмир]

Премьер-министр Словакии указал, что политические оппоненты "пытаются закрыть" Трампа

Премьер Словакии Роберт Фицо полагает, что сценарий покушения на экс-президента США и претендента на выдвижение от республиканцев на новых президентских выборах Дональда Трампа был выполнен "как под копирку". Свое мнение Фицо, недавно также переживший покушение, выразил в публикации в социальной сети Facebook "Сценарий под копирку", – написал премьер-министр Словакии в воскресенье, 14 июля. По словам Фицо, политические оппоненты Трампа "пытаются его закрыть", передает ТАСС. "Когда им это не удается, они подстрекают общество, пока какой-то бедняга не берется за оружие", – добавил премьер-министр.

 

Атака на Роберта Фицо произошла 15 мая. Премьер-министр Словации получил несколько огнестрельных ранений. Впоследствии ему сделали ряд операций. Злоумышленником оказался 71-летний писатель, который был задержан и обвинен в покушении на убийство по политическим мотивам. Он произвел пять выстрелов в главу кабмина Словакии. В процессе расследования дело переквалифицировали с покушения на убийство на теракт.

 

13 июля на Дональда Трампа во время его выступления на митинге сторонников в городе Батлер в штате Пенсильвания было совершено покушение. Трамп произносил речь, когда раздалась серия выстрелов. В результате стрельбы погиб мужчина, еще двое получили тяжелые ранения, сообщают власти США. Сам Трамп рассказал, что получил ранение в ухо и потерял много крови. В ФБР сообщили, что в Трампа стрелял 20-летний житель города Бетел-Парк Томас Мэтью Крукс. Стрелок был убит на месте агентами Секретной службы.