Плата за Крым

[=Zaman=]

Как не крути, а по политическим причинам свободный валютный курс в России невозможен. Так или иначе, его приходится администрировать. Формально непрямыми действиями вроде обязанности экспортеров всю валюту возвращать в Россию. Так удалось на какое-то время не допустить резкой девальвации рубля, но это просто снижение температуры жаропонижающим, болезнь от этого не лечится.

По мере снижения объемов экспорта и уменьшения притока валюты, так или иначе, придется прибегнуть к административному валютному регулированию. Тогда свободного движения капитала не будет и все сосредоточится на бюджете.

Еще один предмет пропагандистской гордости. Безработица в 2,9% свидетельствует о максимальной занятости в экономике. В гражданских секторах настоящий дефицит, как квалифицированных специалистов, так и синих воротничков. Такой низкий уровень безработицы тормозит российскую экономику, потому что люди в дефиците. Одним из важнейших условий нормальной экономики по Кейнсу является наличие достаточного трудового ресурса. Однако его нет. Военный сектор высасывает из гражданского не только финансовые, но и трудовые ресурсы.

 

Выход напрашивается сам собой. Многие предприятия работают в три смены; нанимают женщин на традиционно мужские профессии токарей, операторов станков и водителей; где-то используют труд подростков либо переходят на четвертую смену, а это фактически круглосуточный производственный процесс.

 

Еще один способ. Переманивание кадров более высокой зарплатой. Особенно преуспевает в этом военный сектор. Однако безудержный рост зарплаты без повышения производительности труда, а откуда такому повышению взяться, прямой путь к инфляции.

Более того, военное и сопряженное производство уперлось в потолок физических и технологических возможностей. Кстати, в некоторой части промышленности стали сказываться санкции и ограничения. Параллельный импорт обходится все дороже и дефицитные комплектующие добывать становится очень сложно. Если же выходит из строя оборудование, то совсем плохо, так как его в чемодане не привезешь и заказать на Западе невозможно из-за санкций. Часто это штучное производство изготавливают считанные производители, и легко отслеживается заказчик или покупатель. Все это в комплексе перегревает рынок.

 

Мы уже видим следствия этого перегрева. Инфляция постепенно разгоняется, и сдержать ее становится все труднее. И это подогревает инфляционные ожидания населения и бизнеса. Все стремятся запастись валютой. Любой, хоть юанями, другой практически нет, но они не выглядят достаточно надежными, так как в Китае нарастают свои проблемы. Юань постепенно девальвируется, хотя в России по понятным причинам это не слишком заметно. Бизнес же любыми путями утаивает часть поступлений от экспорта и здесь раздолье для коррупционеров среди чиновников и прочих контролеров.

Весь этот военно-промышленный разгон чреват очень большими проблемами в будущем.

Так или иначе, но война закончится. И тогда возникнет большая сложность

Что делать с огромным военным производством, если в нем уже не будет необходимости.

Люди на военных заводах много работают, но и много получают. Что с ними делать? Просто уволить — значит породить сильнейшую социальную проблему. Сюда же относится и вопрос зарплаты. Под нее многие взяли ипотеку, и увольнение поставит их буквально в безвыходное положение.

Далее. Вернувшиеся с фронта перестанут получать военное жалование и как им быть? Причем это люди, умеющие обращаться с оружием, а его по российским просторам гуляет очень много. Некоторые с ним и вернутся в так называемую мирную жизнь. Их недовольство особенно чревато.

 

Неизбежно встанет вопрос о возмещении Украине разрушений, оккупации части территории и многих других претензий. Если Россия платить откажется, то санкции останутся и даже могут ужесточиться.

Если Москва платить согласится, то это дополнительная и огромная нагрузка на экономику с ее проблемами перехода на мирные рельсы. И тут нет какого-то технократического выхода, на который надеется Путин.

 

Война обладает своей логикой, преодолеть которую технократы не могут. В открытой экономике невозможно одновременно достичь свободы движения капитала, стабильного обменного курса и независимой денежно-кредитной политики. Решить трилемму невозможно.

Так называемые экономические успехи толкают на дальнейшие вынужденные и разрушительные краткосрочные решения. За раздутой военной экономикой последуют неизбежные спады. Они будут крайне болезненными, так как не функционируют или разрушены структуры, призванные смягчать их последствия и вывод экономики в нормальное состояние.

Похоже, Путин и его камарилья об этом не думают или надеются на чудо. Это общее свойство всех диктаторов и авторитарных правителей.

Автор: Юрий Райхель | 

[=Zaman=]

Метастазы военной экономики

Где в сегодняшней России та черта, за которой заканчивается политика и начинается в чистом виде экономика? И есть ли это разделение вообще? Увы, ответ отрицательный. Когда появилась новость о смерти Алексея Навального, курс рубля за несколько минут достиг отметки в 93 за доллар. В июне 2023-го, на пике пригожинского мятежа, в банковских обменниках стоимость доллара превысила 100 рублей. Но речь не только о нервической реакции финансовых рынков на шоковые события из иных сфер. Все гораздо хуже: по сути, экономические субъекты окончательно стали вассалами политической конъюнктуры. Бесправными, унижаемыми, обираемыми до нитки.

До 24 февраля 2022 года тенденция крепла и набирала обороты, а «спецоперация» придала ей статус закона. Оказавшись все как один в гигантской, искусственно созданной Кремлем матрице, правительственные функционеры постарались разместиться в этом рукотворном и искривленном пространстве максимально удобно для себя. Сделав вид, что так и надо, и что все хорошо. Но в итоге жестоко пострадала экономика, и конца ее мытарствам нет.

Ситуация цугцванга

16 февраля Центробанк РФ на заседании своего Совета директоров оставил ключевую ставку без изменений – на уровне 16% годовых. На брифинге Эльвира Набиуллина, выглядевшая откровенно уставшей, выступила с нетрадиционно оптимистичным для себя докладом. Хотя стилистика, как всегда, изобиловала спецтерминами. По словам главы ЦБ, прошлогоднее ужесточение регулятором денежно-кредитной политики (в частности, 15 декабря ставка была поднята сразу на один процентный пункт) дала результат: темпы роста потребительских цен в стране начали замедляться. Это был основной тезис.

 

«Сформировались жесткие денежно-кредитные условия. Под их влиянием сберегательная активность усиливается, а кредитная постепенно охлаждается, - доложила Набиуллина. – Пиковые значения текущего роста цен пройдены осенью».

И сегодня экономика возвращается на траекторию более сбалансированного роста. Впрочем, процесс это небыстрый, поскольку «внутренний спрос продолжает значительно опережать возможности расширения товаров и услуг». Соответственно, остается только ждать. Если регулятор и начнет снижать ставку, то никак не раньше второй половины 2024 года.

Пресс-релиз по итогам заседания ЦБ, обнародованный в преддверии брифинга, выглядит более акцентированным на проблемах и рисках. В целом они таковы: инфляционное давление остается высоким; показатель годовой инфляции пока сохраняется вблизи уровней декабря 2023 года за счет эффекта базы и, по оценке на 12 февраля, составил 7,4%; дефицит трудовых ресурсов – главный ограничитель для расширения выпуска товаров и услуг; высокими остаются выдачи ипотечных кредитов в рамках государственных льготных программ; дезинфляционные риски в первую очередь связаны с более быстрым замедлением роста внутреннего спроса, чем ожидается в базовом сценарии.

 

Резких шагов ЦБ делать предсказуемо не стал, отказавшись повышать ставку даже на полпроцента, хотя такой вариант рассматривался. Проблема в том, что ведомство Набиуллиной не способно оздоровить экономику глобально, это не многопрофильный «медцентр», берущийся вылечить пациента с букетом заболеваний. Регулятор не всесилен: в его распоряжении, по сути, лишь один-единственный инструмент, причем чисто монетарный и крайне спорный в плане эффективности. Сегодняшняя ситуация, в которой он оказался, сравнима с цугцвангом (в переводе с немецкого – принуждение к ходу): практически любой ход ведет к ухудшению позиции на шахматной доске. До шаха и мата может быть далеко, но фатальный сценарий непременно реализуется.

И даже на поприще борьбы с инфляцией, в сфере компетенции конкретно ЦБ, успех далеко не очевиден. Вроде бы (как утверждает Набиуллина) динамика замедлилась, однако потребительские цены явно не спешат охлаждаться в годовом измерении. А в отдельных категориях – вообще беда. Взять хотя бы овощи, ставшие мощным проинфляционным фактором. По данным Росстата от 5 февраля, огурцы подорожали (к декабрю 2023-го на 26,5%, капуста белокочанная – на 20,8%, свекла – на 12,8%, помидоры – на 11,8%, морковь – на 11,8%, картофель – на 9,8%, лук репчатый – на 9,0%, бананы – на 6,3%, яблоки – на 5,4%. Издержки производителей растут. Зимой себестоимость электроэнергии, идущей на отопление теплиц, очень высока.

Общепризнано: ключевая ставка практически не влияет на те базовые фундаментальные факторы, которые формируют инфляцию и одновременно ведут к ослаблению рубля. Прежде всего, на неудовлетворительный баланс экспорта-импорта, на дефицит федерального бюджета и рабочей силы, на дорожающую логистику в торговле с Азией. Экономика вступила в 2024 год, имея в багаже эти и многие другие обременения.

Конец сказки

«По данным Минфина, в январе дефицит российской казны составил 308 млрд рублей, а за прошлый год – 3,2 трлн, - говорит экономист, в прошлом замминистра энергетики РФ Владимир Милов. – На сей раз власти не пошли на дикое, кавалерийское авансирование всего, что связано с оборонной отраслью. Расходы за январь оказались на 13% меньше, чем за тот же месяц 2023-го. Видимо, Набиуллина, которой никак не удается обуздать инфляцию, попросила Минфин не вбрасывать в экономику дополнительные деньги».

 

Сказка закончилась. Модель, построенная на вливании бюджетных средств в ВПК и в импортирование дорогих китайских товаров, уперлась в определенный потолок. Причем, по словам Милова, новым трендом стало замедление именно производства по статье «готовые металлические изделия» (военной техники, оружия и боеприпасов). В середине прошлого года оно росло темпами 30-40% год к году, в ноябре сократилось на 8,1%, в декабре – на 13,1%. Главная причина – дефицит тяжелого прецизионного оборудования, на котором, например, изготавливаются артиллерийские и танковые стволы. В России таких станков не делают, и даже Китай их импортирует в больших количествах (в силу не всегда высокой культуры производства), в том числе из Тайваня. По-хорошему, нужно строить собственные технологические линии, но мы на это не способны.

 

«Курс рубля сегодня уже выше 92 за доллар, - отмечает экономист. – Как объясняют участники рынка, начались проблемы с поступлением валютной выручки. С одной стороны, это связано с потолком цена на нефть ($60 за баррель), увеличением дисконтов (до $19) и охотой за теневым флотом РФ. Вместе с тем экспортеры, работающие на международном рынке, умнее правительства в сто раз. Бизнес ищет и находит схемы обхода тех жестоких обязательств по стопроцентной продаже выручки, которые на него взвалили власти. Сто раз уже наступали на эти грабли...»

Как напоминает Владимир Милов, в январе-ноябре 2023-го объемы экспорта упали почти на треть (-28,3), а стоимость импорта выросла на 13,6%. Грузоперевозки подорожали за прошлый год на 42%. Российские НПЗ уменьшили переработку нефти только в январе на 4%. Кроме всего прочего, близка к истощению главная национальная «кубышка» - Фонд национального благосостояния. Если в начале 2022 года ликвидная часть ФНБ более чем в два раза превышала годовой военный бюджет – 8,8 трлн рублей против 3,5 трлн, то сегодня соотношение резко изменилось в пользу последнего – 4,9 трлн против 10,7 трлн.

Одиозная история

Мы достигли апогея в развитии нашей внешнеторговой деятельности, иронизирует доктор экономических наук Игорь Липсиц. Россия в 2023 году продала Индии товаров (в основном нефти) на $62 млрд в пересчете с рупий, а получила лишь на $4 млрд. Соответственно, $58 млрд зависли в рупиях, которые вытащить из индийских банков невозможно. Что с этим делать, никто не знает: разговоры идут уже год, бегают правительственные чиновники, крутятся банкиры.

 

Сейчас предпринимаются попытки наладить какие-то бартерные схемы: немного взять у Индии чаем, немного – бананами, или, может, цветастыми юбками, бусами из цветных камней. По данным Федеральной таможенной службы, у нас доходы от экспорта упали в 2023-м на 30% - с $592 млрд (годом ранее) до $425 млрд. Если к этому прибавить $58 млрд фактически недополученной выручки, показатель приблизится к 40%.

Кроме того, у России падают обороты по турецкой лире: банки этой страны боятся попасть под вторичные санкции от американского финансового контролера и прерывают сделки, не оплачивая товар. Нет оплаты – нет притока валюты.

«Метастазы военной экономики проросли повсюду – во внешнюю и во внутреннюю торговлю, в морские перевозки, - резюмирует Липсиц. – Проседает нефтяной экспорт, поскольку пошла охота на танкеры теневого флота: их буквально «отстреливают», и они перестают ходить. И совсем уж одиозная история: в прошлом году власти ввели для российских компаний специальную пошлину на экспорт, привязанную к валютному курсу. Чем дешевле рубль, тем больше пошлина, которую платят поставщики. Разве это не абсурд: Россия, живя за счет поставок за рубеж, стала их дестимулировать? В итоге налоговая нагрузка на прибыль повысилась у бизнеса в два раза. Будет он расти в таких условиях?»

[=Zaman=]

 

[=Zaman=]

 

[=Zaman=]

Эльвира бросила вызов Путину

Есть эзопов язык, а теперь есть, видимо, и набиуллин язык – вынужденное иносказание на финансово-экономические темы в эпоху СВО. Никогда еще в риторике главы Центробанка не было столь высокой степени откровенности, недвусмысленности, облеченной при этом в плотный защитный камуфляж из спецтерминов. «Как же вы достали со своей войной!» - так в переводе на буднично-бытовую стилистику звучит посыл Эльвиры Сахипзадовны, адресованный широкой публике на последней пресс-конференции по ключевой ставке.

Смысл сказанного Набиуллиной в целом таков: нам всем надо готовиться к усугублению ситуации в экономике. Да, Банк России продолжит действовать доступными ему методами (точнее, единственным) – повышая ставку столько, сколько понадобится. Однако он не способен повлиять на обстоятельства, которые, во-первых, объявлены сегодня государством абсолютной, непререкаемой ценностью, во-вторых, разгоняют инфляцию как ничто другое, сводя на нет усилия регулятора.

 

«Резервы рабочей силы и производственных мощностей практически исчерпаны» - как это контрастирует с заявлением Путина (на Петербургском международном экономическом форуме, ПМЭФ, 5-8 июня), что санкции только на пользу стране, и вообще, всё замечательно, всё под контролем! Набиуллина дает понять: в экономике накопилась критическая масса нерешаемых проблем – тех самых триггеров, что вынудили ее ведомство повысить ставку сразу на два процентных пункта - до 18% годовых.

 

Прежде всего, это устойчивый рост инфляции (9,3% в июле в годовом выражении) и инфляционных ожиданий населения (12,4%); это взрывной, неподконтрольный властям перегрев экономики (спрос растет быстрее, чем предложение, товарная масса не поспевает за денежной); это острый дефицит рабочей силы в большинстве секторов; это те относительно новые проинфляционные риски, что связаны с санкциями (тотальный отказ иностранных банков принимать платежи из России) и, по сути, рубят на корню импорт, от которого страна критически зависит.

Две стратегии

И страшно то, что в этой кампании фактического вредительства в отношении экономики и граждан участвуют как Кремль, так и Центробанк – стороны с разнонаправленными интересами. Первый действует по принципу «Всё для фронта, всё для победы!», бросая в топку войны последние ресурсы, выплачивая участникам СВО и компаниям-бенефициарам триллионы рублей и подхлестывая потребительские цены. Его задача – стимулировать спрос. Второй, делая хорошую мину при плохой игре и пытаясь охладить спрос, - повышает ставку.

А что такое ставка в 18%? Это значит, что все деньги в экономике становятся дороже. Покупательная способность населения падает, оно беднеет в основной своей массе. Для бизнеса повышение стоимости кредита ведет к росту издержек производства, растет себестоимость товаров, что в свою очередь нещадно бьет по карманам людей разбухшими розничными ценами. Малые и средние предприятия (основа экономики) задыхаются от нехватки оборотных средств. Новые проекты замораживаются, текущие сворачиваются; компании лишаются возможности инвестировать в новые технологии, в модернизацию мощностей...

Покупательная способность населения падает, оно беднеет в основной своей массе

Да, денежно-кредитная политика влияет на инфляцию, сдерживая в какой-то степени ее повышательную динамику, но не устраняя фундаментальные причины. Вопрос – в какой? Ведь проблема в том, что регулятор вынужден действовать в противоходе с бюджетной политикой государства. Две стратегии сталкиваются лбами, причем никаких шансов на победу в этом противостоянии у ЦБ нет и быть не может.

 

«Набиуллина заявила, что, если не произойдет нормализация бюджетной политики, высока вероятность дальнейшего повышения ставки уже в сентябре, - говорит экономист Владислав Жуковский. – В данном случае «нормализация» означает сокращение государственных расходов на силовиков, армию, мобилизованных контрактников, гособоронзаказ. Огромные вливания в эту сферу Набиуллина выделила в качестве основного риска на среднесрочном горизонте. То есть, она прямо не может сказать, что надо прекращать войну и эти безумные многотриллионные расходы на военных, и облекает мысль в замысловатую форму».

 

Кроме того, она признала, что санкции отнюдь не идут на пользу России: системная загвоздка с платежами за импорт ведет к усугублению ее технологической отсталости. Плюс - это еще один проинфляционный фактор в среднесрочной перспективе: банки Турции, Китая, Эмиратов – от крупнейших до малых региональных – все хуже проводят оплату в нацвалютах, в итоге падают объемы поставок в РФ импортной продукции, на внутреннем рынке растет товарный дефицит, и, соответственно, цены.

Набиуллина признала, что санкции отнюдь не идут на пользу России: системная загвоздка с платежами за импорт ведет к усугублению ее технологической отсталости

Разрыв в российской экономике ширится: товарной массы не хватает, а денежная увеличивается, и покрыть ее нечем. Китайские банки четко разделили все юани, циркулирующие во внешней торговле КНР, на «чистые» и на «грязные». «Грязные» – это, в частности, те, что правительство РФ, госкорпорации, олигархи получают за поставки нефти, газа, металлов, угля, железа. Таким образом, рассуждает Жуковский, Москва вынуждена экспортировать сырье просто за «спасибо». Центробанк делает, что может, во всем виновата геополитика и война – такова суть формально завуалированного, но прекрасно читаемого посыла Эльвиры Набиуллиной.

Поздно пить «Боржоми»

«По большому счету, российская экономика разделилась на две составляющие – военную и гражданскую, - говорит финансовый аналитик Юрий Марченко. – Так вот, военной абсолютно «до лампочки», какой будет процентная ставка – хоть 20%, хоть 30%, хоть 50%: эта часть экономики будет расти, пока есть спрос со стороны государства, с его совершенно диким бюджетным инвестированием. Центробанк борется с инфляцией классическими методами – путем ужесточения ДКП, но при этом в определенной степени признается, что не имеет никакого влияния на фундаментальные факторы роста цен. Мне кажется, дай регулятору волю по-настоящему спрогнозировать данные по инфляции на 2025 год, он бы ни в коем случае не назвал цифры 4-4,5%. Это были бы реалистичные показатели, за которые ему точно дали бы по шапке».

Банк России будет принимать все меры, чтобы обеспечить предсказуемую и низкую инфляцию, - эти слова Набиуллиной, прозвучавшие на недавнем Финансовом конгрессе ЦБ в Санкт-Петербурге, повисают в воздухе как невесомый тополиный пух. 

 

На самом деле, предсказуемым и неотвратимым является лишь подорожание абсолютно всех видов и категорий товаров и услуг – тарифов на услуги ЖКХ (в июле в среднем по стране на 9,8%), авиабилетов в экономклассе (за год на 25%), продуктов питания, путевок в дома отдыха и санатории, стоимости проезда в общественном транспорте, и так далее – до бесконечности. Что касается «всех» мер, то у ЦБ в распоряжении есть лишь один, причем весьма сомнительный рычаг воздействия на ценовую динамику – ключевая ставка.

Центробанк борется с инфляцией классическими методами – путем ужесточения ДКП, но при этом в определенной степени признается, что не имеет никакого влияния на фундаментальные факторы роста цен

Можно также вспомнить саркастическое обращение депутата Госдумы Андрея Макарова к Набиуллиной, которая на июньском ПМЭФ в очередной раз озвучила железобетонный тезис о достижении в 2025 году таргета в 4%: «Эльвира Сахипзадовна, вы хорошо подумали?». Вообще, сама тема инфляции к сегодняшнему дню окончательно оформилась в отдельный жанр – симбиоз детективной драмы и немыслимого фарса.

 

Это какой-то клубок противоречий, сотканный, с одной стороны, из мрачноватой статистики Росстата (и, тем более, независимого исследовательского холдинга «Ромир»), а с другой – из благостных заявлений со стороны госведомств. Налицо явный концептуальный, сущностный диссонанс.

Отдельная тема, неотделимая от печальной истории с ключевой ставкой, – судьба ипотеки. Это, в принципе, один из столпов «переходной экономики» типа российской, напоминает политолог Алексей Рощин.

«Что сделала безжалостная Набиуллина, взвинтив ставку еще на 2%?», – задается он вопросом. - «Она, если по-простому, убила весь первичный рынок жилищного строительства в РФ. Брать ипотеку на квартиры, чтобы платить за них 200 тысяч (и более) в месяц, в России никто не будет – у населения просто нет таких доходов. Дело не только в квартирах: рушится опора всей экономики. Не будет строек – встанут не только сами стройки, но и весь комплекс, который они обслуживают: заводы, производство цемента, бетона, стройтехники, самосвалов. Исчезнут тысячи рабочих мест. А куда денутся те люди, которые их занимали? Чем они будут кормить свои семьи? Куда им деваться, если стройка в России – системообразующая отрасль».

 

Резюме: поздно пить «Боржоми». Как бы ни была ловка и изворотлива Набиуллина, тут уже и она не поможет. Дальше, видимо, сразу или немного погодя – переход к прямой печати рублей, а там уже и гиперинфляция... Населению приготовиться, ставит точку Рощин, и мы вместе с ним.

[=Zaman=]

Рубль покатился вниз

Рубль продолжает падать к основным мировым валютам. Во вторник, 13 августа, международные котировки курса доллара к рублю взлетели до 96,4 рубля за единицу американской валюты, сообщает Reuters со ссылкой на данные LSEG.

Евро достигал отметки 105,29 рубля — рекордной с 12 октября прошлого года.

К 13:00 мск курсы откатились к отметкам 92 рубля за доллар и 101,5 рубля за евро, однако за неделю украинского вторжения на территорию Курской области прибавляют почти 10%.

«Рубль весьма нервно отреагировал на события последней недели», — приводит The Moscow Times слова Андрея Хохрина, гендиректора «Иволга Капитал». Ослабление российской валюты, очевидно, связано «с усилением геополитической напряженности», согласна Елена Кожухова, аналитик «Велес Капитала».

На российском межбанковском рынке рубль также падает к европейской и американской валюте: его официальный курс от ЦБ с августа был снижен на 6%.

[=Zaman=]

И Китай не спас: Россия перед лицом импортнезамещения

Знаете ли вы, что такое полиметиленфенилизоцианаты? Наверняка на этот вопрос не смогут ответить даже многие люди с химическим образованием, не говоря о простых смертных, которые это слово с разбегу не прочтут. Но буквально все почувствуют, если это химическое сырье окажется в дефиците. Российские предприятия, автомобильные, строительные, производители бытовой техники, которые уже ощутили дефицит, буквально в панике.

 

Больше двадцати компаний, сообщает РБК, подписали письмо министру промышленности Алиханову, где описали чрезвычайность ситуации и умоляют что-то предпринять.

 

Полимерный МДИ, как еще называют это химическое соединение, применяют при производстве монтажных пен, герметиков, наливных полов, труб, комплектующих холодильников и автозапчастей – ключевых компонентов в целом ряде промышленных производств. Например, без МДИ невозможно изготовить пену для теплоизоляции холодильников, никакой замены не существует, под угрозой остановка предприятий и их банкротство.

 

Дело в том, что в России МДИ не изготавливают в промышленных количествах, страна на 100% зависит от импорта, но с конца июня действует 14-й пакет санкций Евросоюза, который, в частности, запрещает экспорт в РФ «товаров, которые способствуют увеличению российского промышленного потенциала», например, химикатов, пластмасс и т.д. Западные импортеры прекратили поставки, а китайцы, которые в таких случаях нередко выручают, не могут заместить выпавшие объемы и, больше того, сами сокращают поставки из-за проблем с банковскими платежами. Похоже, волну паники запустило решение крупнейшего поставщика из Китая, компании Wanhua Chemical Group, о полной остановке приема заказов на поставку сырья в Россию и Белоруссию.

Есть еще одно важное обстоятельство, которое усугубляет проблему: МДИ нельзя накопить впрок. Вещество в течение пары месяцев в силу химических причин кристаллизуется и утрачивает свои свойства, оно идет в производство практически с колес.

 

Не то чтобы в России не осознавали необходимости создания собственного производства этого важного химического компонента. Соответствующее пожелание содержится среди приоритетов в Стратегии развития химического и нефтехимического комплекса до 2030 года, утвержденной в 2014 году. Но пока идут разговоры лишь о возможном запуске одной из компаний опытной установки к концу этого года, не приступили даже к проектированию коммерческих мощностей.

Дело в том, что такой инвестиционный проект чрезвычайно дорог, его стоимость оценивается в три миллиарда евро при слабой перспективе возврата, с учетом невозможности в дальнейшем экспортировать продукцию из-за санкций, а внутренний российский рынок не обладает необходимой емкостью.

 

Кроме того, Россия не располагает соответствующими высокими технологиями, и раздобыть их простым путем не удастся, а если что-то и дастся, то только с огромной переплатой и на свой страх и риск: никто из обладателей ноу-хау и лицензий не станет работать с российскими партнерами в открытую. Но даже если завтра приступить к созданию необходимых мощностей, производство МДА в России не появится раньше, чем через три-четыре года, а нужно уже сегодня.

 

Не очень понятно, какого чуда ждут российские производители от министра Алиханова, написав ему страстное письмо. Даже если случится невероятное, и завтра остановится война, санкции будут преследовать Россию еще долгие годы, если не десятилетия.

И ведь очевидно, что пример с дефицитным химическим сырьем с непроизносимым названием вовсе не исключение. Включенность российской экономики в глобальные технологические цепочки, бывшая залогом ее развития, сейчас больно бьет по стране, которая решила доказать миру передовых технологий, что легко без него обойдется. Будут обнаруживаться и проявляться все новые дыры, которые ничем не перекрыть. Разве что забить фанерой и сделать вид, что так и надо.

 

[=Zaman=]

Путин потребовал убедить россиян рожать по десять детей

Российским властям необходимо решать проблему нехватки рабочих рук в стране за счет повышения рождаемости, заявил президент РФ Владимир Путин.

«Нужно заботиться о <…> населении, повышать рождаемость, создавать условия для того, чтобы люди обзаводились большой семьей. Чтобы это было модно иметь много детей, как когда-то в России было — по семь, по десять человек в семьях», — сказал Путин на пленарной сессии Восточного экономического форума (ВЭФ).

 

Также, по словам Путина, не менее важно повышать производительность труда, чтобы меньшим количеством работников можно было добиться больших результатов. «Надо внедрять искусственный интеллект, надо <…> вводить современные методы управления производством, роботизировать [производство]», — отметил Путин, добавив, что также нужно заниматься генетикой в сельском хозяйстве.

 

Ранее Центробанк назвал кадровый голод — одной из главных проблем российской экономики. Согласно анализу рекрутингового сервиса hh.ru, дефицитными остаются 173 специальности. Компаниям не хватает практически всех — от грузчиков, официантов и бухгалтеров до дизайнеров, парикмахеров и пекарей.

Дефицит кадров затронул самые массовые сферы: производство, продажи и обслуживание клиентов, сельское хозяйство, транспорт и строительство. При этом в текущих условиях повышение зарплат с целью привлечения новых сотрудников стало малоэффективным, отмечали аналитики Райффайзенбанка.

 

«Производитель мебели в Саратовской области, несмотря на повышение зарплат за год на 50%, сталкивался с оттоком сотрудников. У крупного сетевого гипермаркета повышение зарплаты сотрудникам на 30% не решило проблему нехватки кадров», — подтвердил Центробанк в июльском обзоре региональной экономики.

 

Основные причины дефицита кадров — война в Украине и ухудшающаяся демографическая ситуация. С учетом демографических вызовов в ближайшие годы экономика России будет испытывать «высокую потребность в кадрах, граничащую с их дефицитом», предупреждает директор практики стратегического и операционного консалтинга Kept Елена Чижова.

Из-за растущей нехватки кадров ВВП, по оценке Kept, может ежегодно недополучать 1-2%. В прошлом году это соответствовало 1,7–3,4 трлн руб. (moscowtimes.ru)

[=Zaman=]

Выбор «смертономики» России: кирпич по голове или в омут с гирей на шее

Кремлевская военная «смертономика» добивает в России экономику рыночную, топчет кованым сапогом ее последние живые ростки. Сегодня, на пороге 2025 года, страна оказалась перед неотвратимым выбором: либо массовое закрытие и банкротство гражданских производств, либо в случае радикального, до 15-16%, понижения ключевой ставки Центробанка - гиперинфляция в десятки или даже сотни процентов. Оба сценария абсолютно правдоподобны, поскольку с февраля 2022-го, как и в любые иные времена, ситуация развивалась по законам кармы, причинно-следственных связей, библейского «что посеешь, то и пожнешь».

 

Кто не верит, пусть сходит в сетевой маркет или слетает экономклассом в один из городов российского Юга, например, в Минводы 30 декабря. Пачка сливочного масла в 180 граммов по цене 280-300 рублей вместо еще совсем недавних 200, килограмм картофеля в среднем за 60-70 рублей (подорожание на 55% с января), авиабилет за 20 тысяч вместо 6-7 тысяч в конце 2021 года – это лишь самый-самый пик неуклонно растущего айсберга... Себестоимость изготовления молока выросла за год на 24%, стоимость переработки — на 15–18% в зависимости от категории, сообщил гендиректор Национального союза производителей молока Артём Белов.

Дефицит сливочного масла объясняется законами кармы: «что посеешь, то и пожнешь»

Инфляция ускоряется, а регулятор здесь бессилен что-то изменить – сегодня это всем известный, а главное, неоспоримый факт. Об истинных истоках происходящего - безудержных расходах на ВПК и «спецоперацию» – чиновники, разумеется, умалчивают. «Существенная часть общего прироста цен связана с факторами, не находящимися под влиянием динамики спроса и вызванных конъюнктурными ситуационными шоками различной природы», - сказано в докладе близкого к правительству ЦМАКП (Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования) под названием «О рисках стагфляции в российской экономике».

 

То есть вместо честного слова «война» авторы использовали стыдливо-туманное определение «конъюнктурные ситуационные шоки различной природы». Разобраться в финансовой стороне вопроса решил научный сотрудник Германского института проблем международной безопасности Янис Клюге. На основании данных российской Государственной интегрированной информационной системы (ГИИС) он подсчитал, что за первую половину 2024 года федеральный бюджет потратил по оборонным статьям рекордные 5,3 трлн рублей. По сравнению с январем-июнем 2023-го военные расходы РФ выросли на 36%, или 1,4 трлн. В среднем на содержание армии и закупки оружия у государства уходило 203 млрд рублей в неделю, 29 млрд в день, или 1,2 млрд в час.

 

В итоге за шесть месяцев молох ВПК проглотил и переварил почти полтора годовых бюджета программы поддержки национальной экономики (3,89 трлн рублей), больше трех годовых - всей системы высшего образования (1,546 трлн), 18 годовых - нацпроекта «Здравоохранение» (290 млрд) и более 90 годовых бюджетов типичного бедного региона, например, республики Тыва (56 млрд рублей). Кроме того, отмечает Клюге, «драматически» взлетели траты на международное военно-техническое сотрудничество, прежде всего, с такими странами, как Иран и КНДР. Финансирование закупок у них боеприпасов, дронов и ракет обошлось казне почти в 120 млрд рублей в первом квартале и более 150 млрд — во втором.

За шесть месяцев молох ВПК проглотил и переварил почти полтора годовых бюджета программы поддержки национальной экономики (3,89 трлн рублей), больше трех годовых - всей системы высшего образования

Уничтожается прибыль

Одним из самых неприятных для российского бизнеса последствий вынужденной переориентации внешней торговли с Запада на Восток стал железнодорожный коллапс, многомесячная пробка «от Урала до Иркутска», как выразился бизнесмен Олег Дерипаска. Но в последнее время ситуация резко ухудшилась, в разы увеличились средние сроки доставки грузов, поскольку в сторону Украины двинулись эшелоны с военной техникой, боеприпасами и солдатами из Северной Кореи. Пропускная способность здешних ж/д магистралей изначально не была рассчитана на такую интенсивность грузооборотов. Почти вся торговая логистика имела европейский вектор.  

 

«Сейчас перевозки с Дальнего Востока - ужас ужасный, у меня 65 дней ехали товары из КНР в последний раз! На отдельных станциях простои превышали три недели. При этом мы же должны еще и штрафы платить за сверхнормативное использование контейнеров!» - делится горьким личным опытом в YouTube некий предприниматель.

«Вчера ехал по межгороду Красноярск - Новосибирск и был сильно удивлен, что много контейнеров везут автотранспортом», - пишет в комментариях другой анонимный посетитель. Как утверждают в логистических компаниях, в России образовалась нехватка вагонов и фитинговых (предназначенных для крупнотоннажных контейнеров) платформ для доставки грузов с Дальнего Востока по железной дороге. Именно из-за этого стоимость транспортировки поднялась на 20%.

Глас Дерипаски - глас вопиющего в российской пустыне

В целом, экономика работает на пределе своих материальных ресурсов, по сути, на износ. Как долго это может продолжаться? Напрашивается параллель с тяжелобольным человеком, которому в качестве основного лекарства дают психостимуляторы. В результате тот не лечится, а становится наркозависимым. Летальный исход предрешен. Аналитики сходятся во мнении: Россия идет к стагфляции (рецессии при сохранении высокого уровня потребительских цен), к тому примерно состоянию, в каком страна находилась в 1991–1996 годах, когда при росте инфляции в десятки раз падение ВВП, по разным оценкам, составило от 40% до 300%. К слову, сегодняшние запредельные, выше 20%, ставки по банковским депозитам до боли напоминают картину начала 90-х с диким разгулом и вседозволенностью финансовых пирамид. Интересно, на чем банк заработает доход, который он обещал вкладчикам, кто ему вернет кредиты, некогда взятые бизнесом и населением под совершенно безумные проценты?

[=Zaman=]

«В российской экономике уничтожается прибыль, целые отрасли и регионы становятся убыточными, - констатирует доктор экономических наук Игорь Липсиц. – Сейчас об этом мало кто говорит, все рассказывают о том, кто сколько произвел. Но вообще-то экономика должна получать добавленную стоимость, иначе она не сможет жить и развиваться. Так обстояли дела в Советском Союзе, в последние годы правления Горбачёва: вся огромная страна оказалась тогда убыточной. Сегодня, чтобы не допустить системного банкротства банков в результате спонтанной потребительской паники, придется идти на проинфляционные меры - печатать дополнительные деньги, выдавать предприятиям всякого рода стабилизационные кредиты, производя тем самым эмиссию (массу дополнительной ликвидности) и разгоняя цены».

 

В 2022 году Банк России ограничил выдачу средств с валютных счетов граждан, и этот механизм действует до сих пор. Остается запустить его по рублю, рассуждает Липсиц. Если же начнется массовый банкопад, мы станем свидетелями процесса национализации: банки перейдут под прямое управление ЦБ. Кроме того, Эльвира Набиуллина заговорила, по сути, о возможности ввода ограничений на корпоративное кредитование. То есть компаниям будет позволено брать лишь строго фиксированное количество денег. Это значит, что вместо рыночной банковской системы, которая с таким трудом создавалась с конца 1980-х, мы получим прежнюю советскую командно-административную модель. Формально банки существовали, а фактически это были кредитные кассы, работавшие по заранее утвержденному для них государством простому плану: такому-то заводу надо дать столько кредитов под такие-то цели.

Так обстояли дела в Советском Союзе, в последние годы правления Горбачёва: вся огромная страна оказалась тогда убыточной

«Всё, приехали»

«Нам два года рассказывали, что война только на пользу, что санкции помогают России становиться лучше, - говорит экономист Владислав Жуковский. – А теперь оказывается, что эта черная дыра пожирает абсолютно все ресурсы: и материальные, и финансовые, и человеческие жизни, и здоровье. И вдобавок дико разгоняет маховик инфляции, поскольку рост денежной массы не покрыт никакими товарами широкого потребления. Мы еще по инерции как-то проскочили 2023-й год, а в 2024-м – всё, приехали. Теперь у нас на любом экономическом форуме стоит вой и плач на болотах. Все проклинают Набиуллину, которая стала козлом отпущения, новым коллективным Чубайсом, во всем виноватым и за все сразу отвечающим».

Однако никакого иного варианта, кроме повышения ключевой ставки, чтобы хоть как-то деньги вывести с потребительского рынка, запереть их в депозитах, у Центробанка не остается. Бизнесмены, промышленники не могут ругать Кремль, заявить, что тот доиграется в свою геополитику многоходовочек и доведет страну до 1990-х годов, до заморозки вкладов, шоковой девальвации, гиперинфляции. Поэтому нужно кричать, что виновата Набиуллина. Ситуация реально бедственная. Власти повышают налоги и тарифы, отмечает также Жуковский: на прибыль до 25% (а это нагрузка на фонд оплаты труда, на работодателя), на добычу полезных ископаемых (это растущие цены на бензин и дизельное топливо), на грузоперевозки (дорожают все перевозимые по стране товары – и потребительские, и промышленные).

 

С октября утилизационный сбор на автомобили подняли на 80%, в результате цена импортных грузовиков, самосвалов, спецтехники, легковых автомобилей увеличилась на 15-20%. Что тут может сказать Набиуллина? Только одно: это не Центробанк, а правительство подстегивает инфляцию, разгоняя себестоимость выпуска товаров, делая бюджетные расходы все более разбалансированными.

В экономике, включая даже дотационный ВПК (!), нарастает кризис неплатежей со стороны контрагентов (предвестник массовых банкротств, бич экономики 90-х), о чем свидетельствует, например, горькое признание директора Череповецкого литейно-механического завода Владимира Боглаева.

Нашли нового Чубайса: во всем виновата Набиуллина!

«По оборонзаказам это даже не саботаж, это открытая диверсия, - рассказывает он. - Сейчас ситуация критическая. Поставки по Рособоронзаказу не оплачиваются по полгода, девять месяцев, году. Проходит время, предприятиям не платят, выдумывают кучу бумажек, требуют дополнительные, которые были не нужны на момент получения контракта. А потом, когда начинается новая волна потребностей на фронтах, им говорят: «Ребята, нам еще от вас надо». Предприятия отвечают: «Мы не против. Но нам еще с прошлого лета не заплатили...» Те, кто покрупнее, со штатом больше тысячи человек, пытаются выйти на министра обороны Андрея Белоусова, рассказать, что происходит. Но не подойти. Затыкают рты». 

По словам Боглаева, после повышения Центробанком ключевой ставки до 21% не может нормально работать даже черная металлургия, которая производит продукцию низкого передела, например, слябы (стальные полуфабрикаты). Даже для нее такая ставка гибельна, а что говорить про судостроение, электронику.

Выбор из двух зол

«Дальнейшее развитие событий предполагает два сценария, - рассуждает экономический обозреватель Максим Блант. – Либо мы вернемся в конец 1980-х, либо в 1990-е. В первом случае огромные траты на военно-промышленный комплекс покрывались за счет нефтяных доходов. А когда нефть резко подешевела и нечем стало затыкать дыры на потребительском рынке, правительство ввело фиксированные цены. Значит, нас ждут тотальный дефицит и очереди за синими курами в магазинах. Во втором случае, если власти решат отпустить инфляцию, повторится картина 90-х, когда в магазинах все было, но купить это все могли лишь сотрудники компаний, чья зарплата была привязана к долларам». 

 

Подвести черту будет уместно с помощью аналогий, которые приводит политический обозреватель Иван Яковина. Нынешние попытки Центробанка обуздать инфляцию в России напоминают ему борьбу с тараканами с применением реактивного огнемета. Когда уничтожаются не столько насекомые, сколько многоэтажки с людьми, в которых эта живность поселилась. Сверхжесткая монетарная политика бьет одновременно и по бизнесу, и по населению; создаются все условия для идеального шторма, для сложения многих негативных факторов в единую неодолимую силу под русским народным названием «п....ц».

 

Если Набиуллину заставят понизить ставку (или уволят и понизят уже без нее), в этот день начнется отсчет времени, оставшегося до инфляционной гибели российской экономики. Если же Кремль примет сторону Набиуллиной, это обернется массовым банкротством заводов, о чем и предупреждает ЦМАКП в своей аналитической записке. Выбор из двух зол предельно прост и плох, резюмирует Яковина: либо стагфляция, либо гиперинфляция; либо извольте получить кирпич на голову, либо поторопитесь шагнуть в омут с гирей на шее.

Но опять же не Банк России заварил всю эту кашу из санкций, бюджетного импульса, кадрового дефицита и прочих несъедобных ингредиентов.

[=Zaman=]

 

[=Zaman=]

Крах российской экономики начался

Россия не попала под действия жестких пошлин, которые объявил президент США Дональд Трамп, поскольку в настоящее время между Москвой и Вашингтоном нет торговых отношений. Такое заявление в комментарии росСМИ сделал пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков. «Россия по понятным причинам в этот список не попала, потому что у нас торговля в осязаемых цифрах отсутствует с Соединенными Штатами. По сути, сейчас торговых и экономических отношений нет», — сказал Песков.

По его словам, России не будут на руку последствия от введения Трампом пошлин, поскольку ее тоже касаются финансовые потрясения на мировой арене. «Мы видим, что мировая экономика на эти решения реагирует весьма эмоционально, мы видим высокий уровень турбулентности на международных рынках. Сейчас мировую экономику лихорадит. Мы слышим весьма неблагоприятные прогнозы. При таком штурме нам нужно быть очень внимательными, чтобы минимизировать негативные последствия для нашей экономики», — добавил Песков.

 

Тем временем, еще одна отрасль российской экономики оказалась на грани: один из крупнейших производителей сельхозтехники в СНГ «Ростсельмаш» фиксирует катастрофическое падение продаж и вынужден переводить работников на четырехдневку. Завод, обеспечивавший свыше половины всего рынка зерноуборочной техники в России, больше не может сбыть произведенную продукцию. На складах скопился полугодовой запас нераспроданных комбайнов и тракторов, пишут росСМИ.

По словам совладельца завода Константина Бабкина, 2024 год стал самым провальным за последние десять лет, а текущий 2025-й начался ещё хуже — продажи упали еще на треть. При этом объемы производства в три раза ниже, чем годом ранее. Завод больше не может продавать технику в ЕС и США, а его экспорт с начала войны рухнул с 12% до 8%. За два года не было продано ни одного комбайна или трактора в Европу.

Четырехдневка, кризис и безысходность: С апреля на предприятии вводится четырехдневная рабочая неделя. Причина — отсутствие спроса и запасы нереализованной продукции, которые уже заполнили склады. Руководство откровенно заявляет: снижение производства стало неизбежным, иначе пришлось бы идти на массовые увольнения. Среди причин коллапса Бабкин называет: экспортные пошлины на зерно, запредельно высокую ключевую ставку, резкий рост себестоимости, отсутствие государственной поддержки, разрушение экспортных цепочек после начала войны.

Это — типичный кризисный набор современной России, где каждый новый «антикризисный» шаг правительства лишь усугубляет положение промышленности. На очереди — массовые сокращения и бюджетные дыры. Завод «Ростсельмаш» — один из крупнейших налогоплательщиков в Ростовской области. Его падение — удар по региональной экономике, которому придётся срочно латать дыры в бюджете. Подобные проблемы уже фиксируются на других предприятиях: Gloria Jeans закрывает фабрики в Шахтах и Новошахтинске, «Волжский абразивный завод» сокращает 250 сотрудников после санкций США.

Пока российские чиновники продолжают твердить о «устойчивости экономики», каждый день приносит новости о крахе очередного сектора. Сельхозмашиностроение, некогда гордость регионов РФ, разваливается на глазах, не выдерживая давления войны, санкций и хаоса в управлении. Да, по итогу трех лет войны против Украины Россия пришла к стагфляции — одному из самых неприятных экономических кризисов. Об этом пишет известный российский экономист Игорь Липсиц.

 

Он указывает на то, что согласно официальным данным Росстата, в феврале 2025 года промышленный рост страны рухнул до околонулевой отметки, составив всего 0,2%. По его мнению, замедление фиксируется почти во всех секторах. Это очень тяжелый симптом для российской экономики. Беспрецедентно высокая ключевая ставка в 21%, которую установил Центробанк для сдерживания инфляции, уничтожает не просто отдельные предприятия, а целые отрасли российской промышленности. Нагрузка на доходы компаний, связанная с выплатой процентов по долгам, стремительно растет и к концу прошлого 2024 года достигла самого высокого уровня за последние 8 лет.

Особенно сложная ситуация в машиностроении, где соотношение чистого долга к EBITDA составляет 6. В строительной сфере этот показатель немного ниже — 5,1, а в таких отраслях, как коммерческие услуги, деревообработка, гостиничный бизнес и общественное питание, он достигает 4. «При высокой инфляции за экономические достижения начинает платить население, но ценой борьбы с инфляцией становится экономический рост… Стагфляция — она такая… И потому до нее дело лучше не доводить. Но когда в приоритете — война, кто же слушает предостережения экономистов», — написал Липсиц.

И тут стоит добавить, что и иные российские эксперты отмечают, что в промышленности этой страны уже сейчас фактически наблюдается переход к стагнации: рост производства военной продукции не способен компенсировать падение в невоенных секторах. Экспорт рухнул, производство встало, заводы пустеют. Это не временная трудность — это системный кризис, из которого у России, похоже, нет выхода.

Автор: Акпер Гасанов | 

[_Zaman_]