Кто на свете всех Милее?
Два года назад, когда ультраправый «анархо-капиталист» Хавьер Милей одержал победу на президентских выборах в Аргентине, набрав 56 процентов голосов, многие восприняли это как случайность — этакий политический сбой, ошибка демократии, нелепое совпадение. Казалось, что феномен Милея исчезнет так же быстро, как возник. Но события показали обратное. 27 октября в Аргентине были объявлены результаты промежуточных парламентских выборов, по итогам которых возглавляемый Милеем альянс La Libertad Avanza («Свобода идет вперед») получил 40,7 процента голосов, опередив левоцентристских перонистов на десять пунктов. Стало очевидно, что Хавьер Милей — не эпизод, а устойчивое явление.
Формально обновлялась половина Палаты депутатов и треть Сената, но по сути это был референдум доверия ультраправому курсу. Против ожиданий и социологических прогнозов партия Милея не только не утратила позиции, но и укрепила их. Те, кто рассчитывал на «здравый смысл народа» и верил, что аргентинцы отвергнут политику радикального популизма, ошиблись. Эти выборы показали не просто силу одного политика, а закономерность, имеющую глобальное значение. Современная западная демократия окончательно превратилась в механизм «милеизации» — массового производства харизматичных лидеров, использующих отчаяние и усталость общества для демонтажа самой идеи государства.
История Аргентины изобилует трагическими страницами. Во времена Изабель Перон власть фактически принадлежала создателю аргентинского антикоммунистического альянса Хосе Лопесу Реге, прозванному «Колдуном». В 1976 году военные свергли ее правительство, начав так называемую «Грязную войну», длившуюся шесть лет. Но то время отличалось от нынешнего: легендарные леворадикалы из движения «Монтонерос» и другие организации продолжали борьбу. Сегодня же нет никакого сопротивления ни самому Милею, ни его политике. Президент, восторженно цитирующий Илона Маска и Дональда Трампа, пришел к власти с бензопилой в руках — символом разрушения старого порядка.
Разочарованный народ не простил перонистам десятилетий провалов. К 2023 году 40 процентов населения жили за чертой бедности, а 14 процентов — в условиях нищеты. Страна находилась в состоянии социального взрыва, но революция не произошла, потому что не было революционеров, не было идеологии, организации и авангарда. Как писали братья Стругацкие: «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные». Впрочем, в случае Аргентины — коричневые.
Вакуум идей и смыслов заполнили пиарщики и маркетологи, создав «продукт» — голограмму альтернативы по имени Хавьер Милей. Если полвека назад Чили при Аугусто Пиночете стало лабораторией неолиберализма, то нынешняя Аргентина превращается в полигон нового эксперимента — полного демонтажа государства. Как писал философ Иштван Месарош, перед человечеством стоит дилемма: «или социализм, или, если повезет, варварство». Теперь варварство перестает быть угрозой — оно становится нормой.
Милей, провозглашающий себя либертарианцем и анархо-капиталистом, последовательно выполняет обещания, данные обедневшему населению. Он клялся легализовать наркотики и проституцию, разрешить свободную продажу оружия, отменить субсидии и систему социальной защиты, сократить министерства. Став президентом, он ликвидировал девять из восемнадцати ведомств, включая министерства здравоохранения, труда, науки и по делам женщин. Он объявил о намерении упразднить Центральный банк, разорвал дипломатические отношения с Кубой, Никарагуа и Венесуэлой, назвав их диктатурами, и даже публично высказывался за легализацию торговли человеческими органами.
Милей оправдывает преступления военной диктатуры, отрицает факт исчезновения 30 тысяч человек и утверждает, что американский доллар должен стать национальной валютой, а государственная роль сведена к минимуму. После его прихода к власти 50 тысяч госслужащих были уволены, отменены субсидии на электроэнергию, транспорт и социальные программы, урезаны расходы на образование, здравоохранение и науку. Все это происходит под лозунгом No hay plata — «денег нет».
Но Хавьер Милей не просто эксцентричный политик. Он — продукт новой глобальной реальности, в которой личность лидера создается медиатехнологиями, а политическая идеология заменяется маркетинговым брендом. Его фигура — результат симбиоза социального отчаяния и цифровых алгоритмов. И то, что этот симулякр власти смог получить поддержку в одной из самых образованных стран Латинской Америки, свидетельствует о глубине системного кризиса.
Победа Милея, обеспеченная демократическим голосованием, поражает и одновременно пугает. Она показывает, что демократия в ее нынешнем виде способна приводить к власти разрушителей самой демократии. Логика событий подсказывает, что правление Милея закончится либо фашизмом, либо внутренним взрывом. Судя по всему, первый вариант реален, второй — нет.
Милей — лишь первый прототип нового типа лидеров. Эксперимент над обществом продолжается, и впереди череда новых клонов, рожденных из того же алгоритма. Человечество - усталое, обманутое и пассивное - превращается в лабораторный материал для глобальных инженеров, которые создают новых «Милеев», под аплодисменты тех, кто все еще верит, что голосует за свободу.
