SUMGAYIT

Проклинаем убийство наших азербайджанских братьев в Ходжалы 31 год назад, вновь чтим память наших шехидов. Как передает Axar.az, об этом написал в Twitter министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу. "Мы не забыли и не забудем совершенного в Ходжалы преступления против человечности. Скорбь Азербайджана - наша скорбь", - говорится в сообщении.

Azərbaycanı arxadan, kürəyindən vururdu. İkinci Qarabağ savaşı başlamadan öncə, ermənilər Amerikadakı səfirliyimizə hücum etməyə cəhd etdilər. Biz onun qarşısını kəsdik. Mən də orada idim. Müharibə başlayan kimi səfirliyə müraciət etdim ki, mən də əlimdən gəldiyi qədər kömək etmək, döyüşə getmək istəyirdim. İranlılar Qarabağ işğalda olanda bizi ələ salırdılar ki, baxın, azərbaycanlılar erməni ilə bacara bilmir. Mən isə onlara başa salırdım ki, ermənilər orada heç kimdir, onlara silah verib, gücləndirən sizsiniz. Bizə daş atan yox, o daşı düşmənin əlinə verən kəs önəmlidir. Elə ki, 44 günlük müharibə başladı və bizim aslan oğullarımız onların payını verdi, mənim sevincimin hədd-hüdudu yox idi. 44 gün ərzində gecəm-gündüzüm olmadı, yalvarırdım ki, ordumuz qalib gəlsin. Zəfər günü isə mənim üçün toy-bayram idi. O savaşda biz təkcə ermənini yox, Fransanı, fars molla rejimini yendik. Yol açılan kimi Amerika vətəndaşı olduğum üçün viza aldım və gəldim. Şəhid ailələri ilə görüşüm oldu. Birinci reportajım Polad Paşamızın anası Səmayə anamızla baş tutdu. Bu günə kimi 60 min dəqiqəyə yaxın çəkilişlərim olub. İki-üç ilin içərisində gecə-gündüz demədən çalışmışam. Bir şəhidimizin evində olanda məlum oldu ki, onlar da güneylidir. Gəncədə çəkiliş edəndə öz əmimoğlanlarımı tapdım, qohumlarımın arasında şəhid olanlar, itkin düşənlər var idi. Qəribə bir hadisə də oldu. Mən Gəncədə qohumlarımla bir masada oturub çay içirdim. Lakin onlar bir-biri ilə qan bağları olduğundan xəbərsiz idi. Hamısının əsli yekənli idi. - 44 günlük Vətən müharibəsində İranın hiylələrinə güneylilərin cavabları olurdu… - İkinci Qarabağ savaşında İran rejimi sakitləşmək bilmirdi. Ermənilərə yardım edirdi. Güney azərbaycanlılar əliyalın Ermənistana göndərilən silah-sursat daşıyan maşınların qabağını kəsirdi və buna etiraz edirdilər. Müharibə zamanı onlar böyük narahatlıq içində idi. Arazın o tayında dayanıb, Şimala dəstək olurdular. Nənələrimiz göz yaşları içində Azərbaycan əsgərinə xeyir-dua verirdi. Çünki qan bağları var. Ermənilərin türklərə bu öfkəsi, kini yüz illərə dayanır. 1886-cı illərdən başlayıb onların davası. Qərbi Azərbaycanda və Qarabağda ermənilər hələ o vaxtı əkinçiləri və çobanları öldürürdü. Niyə məhz çobanları? Çünki çobanlar o dağı-daşı yaxşı tanıyırdı. Bunlar ora ordu yeridə bilməzdi. Gəlib o yerləri öyrənməli idilər. 1990-cı ilə kimi 500-ə yaxın çoban öldürülüb. Bakının bundan xəbəri olmur. Mən bunları işıqlandırmışam. Mən ANT TV-nin müxbiriyəm. Güneydən olan insanlarımız mənə yazır ki, çox sağ ol ki, şəhidlərimiz haqqında çəkilişlər edirsən. Anaları ilə görüşürsən. Mən o ailələrə baş çəkdiyimdə öz adımdan deyil, Güney Azərbaycan adından gedirəm. - Xocalı ilə bağlı sənədli film çəkirsiniz? - Qarabağ savaşı bizim qanayan yaramızdır. Birinci və İkinci Qarabağ müharibəsi bizim dastanımızdır. Xocalı bizim ruhumuzu yaralayıb. Tarixini-keçmişini unudan millət başqasına qul olacaq, kölə olacaq. Biz unutmayacağıq. Bir zamanlar Qərbi Azərbaycanda bizim başımıza nələr gəldi? Ermənilər Andranikin qulağına görə türkün başını kəsməklə hədələyirdi. Bizim insanlar isə bilmirdi heç Andranik kimdir. Bunu biz unutmamalıyıq. Eyni unutqanlığı mən Güneydə də gördüm. 1945-ci ildə İran-fars rejimi Təbrizə girəndə minlərlə insanın başını fars ordusunun qarşısında kəsirlər. Biz onu unuduruq. Yüz minlərlə kitabı yandırırlar. 1905-ci ildə Xoy, Salmas, Urmuda soyqırımlar həyata keçirdilər. Amma fars-İran rejiminin tarixi nə anladır? Deyir ermənilər yaxşı insandır, amma dədələrimiz bizi başa salırdı ki, bu doğru deyil. Biz Xocalını unutmayacağıq, gündəmdə saxlamalıyıq. Getdiyimiz hər bir yerdə bu barədə danışmalıyıq. Ermənilər quduzluq ediblər. Düşmənçiliyin də bir qaydası olur, bunlar heç bir sərhəd tanımayıblar. Bu qaydaları pozan iki millət tanıyıram. Biri ermənidir, o biri fars. Mən bunlara bir millət deyirəm. Xocalı sakinləri mənə çox dəhşətli hadisələr anladıb. Ölkələrin çoxu bilir ki, ermənilər hansı vəhşilik törədiblər. Amma İkinci Qarabağ savaşında bizim igidlərimiz onlar kimi davranmadı. Qızlarına, uşaqlarına, qocalarına humanist davrandı. Mən bu hadisələri araşdırıram, sənədli film çəkəcəm. Bu filmi Güney Azərbaycana da göndərəcəyəm. Bilirəm ki, türk dünyası Qarabağ dastanını unutmayacaq. - Bütöv Azərbaycan ideyasından danışaq, gerçəkləşməsi mümkündür? - Şübhəsiz! Buna əminəm. Bir vaxtlar SSRİ-nin dağılması bizə xəyal kimi görünürdü. Culfada xalamgildə olanda dedim ki, Şura hökuməti dağılacaq. Mənə qohumlarım güldü. Bunun heç vaxt mümkün olmayacağını dedilər. Amma bir neçə ildən sonra tikanlı dəmirlərin söküldüyünün şahidi olduq. Bizim oyanışa ehtiyacımız vardı. Düşmən başımızı çox qarışdırmışdı. Güneydəkilər iki yolun arasında idi. Sən “azəri”sən, ya türksən? Bunu ayırd edə bilmirdi. Dostlarıma, üz tutduğum hər yerdə bir istəyim olub. İran sözünü dilinizə gətirməyin. Bu sözü eşidəndə elə bil məni güllə ilə ürəyimdən yaralayırlar. Bizim torpağımızı bölüblər. Necə ki, Qarabağ ermənilərin işğalında idi, aldıq. Biz Güneyi də qurtaracağıq. Güneydə böyük bir problem vardır. Onu biz çözürük. Gətirib çıxartdıq “Traktor” oyunlarına. “Qarabağ Azərbaycandır”, “Təbriz-Bakı-Ankara, biz hara, farslar hara?”, “Azərbaycan bir olsun, başkəndi Təbriz olsun” şüarları səsləndirilir. Qacar hakimiyyəti devriləndə ingiltərəlilər farsları - Hindistandan gələn qaraçıları gətirdi hakimiyyətə. İranda türklərlə bağlı 3 əsas qayda var: Onlara hər şey verin, lakin yazıb-oxumağa qoymayın. Dillərindən vurun. Mənliyini, şərəfini alçaldın. Farslar da bunu açıq-aşkar televiziya verilişlərində əməli şəkildə nümayiş etdirirdilər. Türklərin obrazı açaldıcı şəkildə təqdim olunurdu. Biz indi tariximizi öyrənirik. Kim olduğumuzu bilirik. Gec, ya tez, bu iş olacaq. Biz öz məqsədimizə çatacağıq. Bütöv Azərbaycanı görüb, sonra öləcəm. Mən bu diləklə yaşayıram. Kölə yaşamağın acısını çox çəkmişəm, daha belə davam etsin istəmirəm.

Jurnalist, güneyli araşdırmaçı-yazar Elyaz Yekenlinin Kult.az-a müsahibəsi: - Elyaz bəy, siz əslən Güney Azərbaycandan olan Amerika vətəndaşısınız. Azərbaycan Respublikası haqqında nə bilirsiniz? - Güney Azərbaycanın Yekənəz bölgəsində dünyaya gəlmişəm. Dədələrimizdən, nənələrimizdən, bütün yaxınlarımızdan eşidərdik ki, Arazın o tayında bizim qan bağımız, qardaşlarımız var. Anlamağa çalışırdım ki, “Arazın o tayı” nə deməkdir? Ağ-qara televizorlar var idi, oradan Şövkətin, Səkinənin, Rübabənin mahnılarını dinləyirdik, baxırdıq. Televizordan izlədiyim insanlar necə gözəl danışırdı. Özümə sual edirdim ki, niyə biz belə deyilik, qadınlarımız niyə belə qapalı olmalıdır? Niyə qadının səsi ola bilməz? Arazın o tayında qadın qopuz çalır, bizdə niyə yoxdur, eyni millətik axı. Arazın bu tayından o tayına baxanda yanan işıqları görürdüm. Onda 7 yaşım var idi, şaşqınlıq içində baxırdım. Öz-özümdən bu sualların cavabını soruşurdum. Mən beynimə yerləşdirmişdim ki, görəsən, mən o yerləri görə biləcəm? Belə bir xəyallar qururdum. Nəhayət, xəyallarım gərçək oldu, 1989-cu ildə tikanlar söküldü. Mən də 1992-ci illərdə Azərbaycana gəldim. Azərbaycana gəldikdən sonra İrana qayıdıb, türkçülükdən, azərbaycançılıqdan danışırdım. Buna görə məni beş il cəza evinə atdılar ki, bölücüsən. İranda nə iş görsən, bəlkə adam da öldürsən, bağışlana bilərsən, amma türk dilində yazmaq, Azərbaycanı müdafiə etmək, tarixini öyrənmək bu böyük bir günahdır. - Güneydə azərbaycançılığa münasibəti necə dəyərləndirirsiniz? - Biz Güneydə fars-İran rejiminin köləsi olmuşduq. O mənə əziyyət verirdi ki, niyə İran televiziyasında bizi təhqir edirlər, tarix kitablarında niyə “quduz türklər” deyirlər? Bizim tariximizi niyə yalanlayırlar? Mən o ölkədə uğur qazanmaq üçün gərək keçmişimi söyərdim, ona arxamı çevirəydim. Amerikda yaşayıram, məndən soruşanda ki, haralısan, deyirəm ki, Cənubi Azərbaycandanam. Onlara bölünmüş iki Azərbaycan olduğunu anladıram. Amerikada təşkil olunan bütün tədbirlərdə iştirak etməyə çalışıram. Azərbaycan səfirliyinin bir çox tədbirlərində, yürüşlərinə qatılıram. - Araşdırmaçı jurnalist olaraq dünya azərbaycanlılarına, o taylı-bu taylı soydaşlarımıza maraqlı münasibətiniz var… - Güney, Quzey fərq etməz. Bu gün Quzeydə tanınmış insanlar var ki, çoxunun bir tərəfi Güney azərbaycanlıdır. Tanınmış yazıçılar, sənət adamları, ictimai xadimlər, şəhidlərimizin, qazilərimizin bir çoxu əslən Güney Azərbaycandandır. İnsan sağ gözünü sol gözündən ayıra bilmədiyi kimi, mənim üçün Quzey-Güney fərqi yoxdur. Biri sağ gözümdür, o biri sol. Bakıda 6 nəfərdən birinin əsli ərdəbilli və güneylidir. Goranbayda Xoylu adında kənd var idi. Hətta Qazaxıstanda belə güneyli soydaşımıza rast gəlmişəm. Orada - Şim kəndində yaşayan insanların yarısı qazax türkləridir, yarısı Azərbaycan türkləri. Onlarla söhbət etdikcə məni heyrət bürüyürdü. Çoxu deyirdi ki, babası Sarabdandır, Ərdəbildəndir. - Bir az da Birinci və İkinci Qarabağ savaşında gördüklərinizdən, lentə aldıqlarınızdan danışın…- Azərbaycan müstəqil olandan İran-fars rejiminin içərisində bir qorxu vardı. Birinci Qarabağ savaşında İran niyə ermənilərə kömək etdi? Hesab edirdi ki, Qarabağ Azərbaycanın böyük problemi olarsa, başı bu işlərə qarışacaq və Güney Azərbaycana vaxt ayıra bilməyəcək. İran Birinci Qarabağ savaşında ermənilərə hər cür yardım edib. Mən gedib çəkiliş etmişəm. Döyüşçülər, əsir düşənlər, şəhid ailələri, qazilər haqqında reportajlarım, filmlərim olub. Oturmuşam, araşdırmışam, onlarla söhbətim olub. İkinci Qarabağ savaşında isə rejim Güneydə basqını çoxaldırdı. İmkan vermirdi, bağlar daha da güclənsin. Birinci Qarabağ müharibəsindən sonra Azərbaycana gəlməyimiz çox çətin idi, gələ bilsəydik də, belə çalışmalarımız yox idi. Üç il bundan öncə burada rahat bir şəkildə İranın çirkin siyasəti haqqında danışa bilməzdim. İran bunu iki ölkə arasında qardaşlığın pozulması kimi dəyərləndirməyə çalışacaqdı.

2019-cu ildə “Yeni müharibə və yeni ərazilər” deyə, Azərbaycanı yeni müharibə ilə təhdid edən və işğal siyasətini davam etdirəcəyini elan edən Nikol Paşinyanın komandasının bu “şüarını” “Ermənistan” blokunun deputatı, müxalifət lideri İşxan Saqatelyan fərqli formada dilə gətirib. Axar.az xəbər verir ki, İ.Saqatelyan Ümumgənclik Forumunda çıxışında Paşinyanın hakimiyyəti altında “Yeni müharibə və yeni kapitulyasiya” olacağını bildirib. O, hakimiyyətə qarşı mübarizə üçün ciddi hazırlaşmağa çağırıb.

Интервью Caliber.Az с азербайджанским военным экспертом, полковником запаса Шаиром Рамалдановым. - Что, по вашему мнению, стало основной причиной геноцида в Ходжалы? - Причиной стали прежде всего неофашистские идеи таких как Зорий Балаян, тех, кто планировал Карабахский конфликт, и всех деструктивных сил, которые свели на нет добрососедские армяно-азербайджанские отношения. В том, что отношения между армянами и азербайджанцами переросли во вражду, есть немалая степень вины всего тогдашнего армянского общества. Достаточно вспомнить, как армяне хвастались, что у них матери своим новорожденным младенцам в уши нашептывали, что турки - враги армян, и в таком же духе воспитывалось все младшее поколение. Поэтому есть все основания утверждать, что Ходжалинский геноцид был спланированной кровавой акцией. - По вашим оценкам, удалось бы армянам захватить Карабах, если бы Ходжалы остался тогда в руках Азербайджана? - Естественно, не удалось бы. Без захвата Ходжалы армяне никоем образом не смогли бы оккупировать Карабах. Хотя я бы не стал придавать этому факту стратегическую значимость. - А разве ходжалинский аэропорт не имел стратегически важную значимость? - С военной точки зрения, в оккупации Карабаха ходжалинский аэропорт не сыграл такую важную роль. Там использовались не столько аэропорты и аэродромы, сколько иные факторы. - Почему на Западе для сих пор не воспринимают страшные события в Ходжалы как геноцид? - Этому есть однозначное объяснение - двойные стандарты, усилению которых в большей степени способствует активность армянской диаспоры за рубежом, а также проармянские интересы ряда стран, таких, к примеру, как Франция. - Именно поэтому Ходжалинский геноцид не получил должную политико-правовую оценку? - Думаю, да. Если бы не было двойных стандартов в глобальном мире, политико-правовую оценку ходжалинская трагедия могла бы получить даже на основе одной книги Зория Балаяна, в которой он описывает нечеловеческие зверства, учиненные армянами в отношении азербайджанцев. И еще. Если бы Запад предпринял тогда хотя бы десятую долю действий, которые предпринимаются сейчас в защиту Украины, никакой бы оккупации Карабаха со стороны Армении не было бы. - Раз уж вы затронули фактор Украины. По вашим оценкам, чем закончится эта война? - Полагаю, война в Украине завершится в результате переговоров. Общеизвестно, что все войны в конце концов заканчиваются миром. Так что и украинская война завершится за столом переговоров. Но прогнозировать ее последствия я бы не взялся... - И напоследок. Могут ли в Карабахе произойти новые военные столкновения в обозримом будущем? - Такую возможность я бы не исключал. Полагаю, на случай такого сценария у Азербайджана есть соответствующий потенциал и возможности, которые будут использованы для сохранения безопасности и стабильности в регионе.

26 февраля 1992 года – день, когда дохристианское языческое подсознание армян в очередной раз прорвало стену разума и совести и завладело этим народом в описываемый исторический период. Ходжалы стал символическим кровопролитием, круговой порукой армянского народа, окончательно повязавших их на преступных устремлениях и сделавших невозможным путь к отступлению. В этой связи вспоминается печально известное наставление Гитлера своей армии перед Drang nach Osten: «Солдаты, я освобождаю вас от древней химеры, именуемой совестью!». С немецким нацизмом армян роднит идея национальной исключительности, дающая карт-бланш на убийство чужого.Однако, если немецкого монстра первой половины 20 века взрастил целый спектр философских воззрений, подчас неверно понятых, то корни армянского террористического проекта упираются большей частью в психологию. Примечательны слова Сержа Саргсяна, принимавшего непосредственное участие в убийствах: «До Ходжалы азербайджанцы думали, что с нами можно шутки шутить. Они думали, что армяне не смогут поднять руку на мирное население. Нам нужно было сломать этот стереотип». Абстрагируясь от цинизма этого признания, важно отметить, что оно наполнено глубоким смыслом. Получается, армянские банды вырезали людей не в приступе ярости, как например бывает на войне, когда солдаты мстят всей деревне за убитого товарища. Нет, им очень важно было показать нам, что они осмелились. Они, убивая нас, думали о нас. Наше мнение было для них важно. Они хотели нас удивить. Разве во всем этом не проскальзывает обида сына на отца и желание оспорить его власть? Разве в этих словах заводского токаря не звучит дремучий Эдипов комплекс и мотив отцеубийства? Да, мы были для них фигурой отца. Армянский этнос долгое время находился под покровительством тюркских мусульманских правителей – азербайджанцев в Азербайджане и Персии, и османских турок в Османской империи. Причем покровительство это не носило характер этнического высокомерия. Ненависть армян к тюркскому этносу происходила от осознания его безмерно широкой цивилизационной миссии, свободной от узких этнических границ. Тюркам было чуждо этническое самосознание. Вместо, него существовало самосознание религиозное. Не случайно армяно-азербайджанские конфликты начала прошлого века долгое время назывались «армяно-мусульманскими». Когда же европейцами было решено разрушить османов изнутри, выбор в качестве пятой колонны пал на небольшой христианский народ, до тех пор демонстрировавший преданность султану. Работа иностранных эмиссаров по искусственному возвеличиванию армянской истории легло на благодатную почву комплекса неполноценности части (подчеркиваем, только части!) армянской элиты. Те уже, в свою очередь, поработали над широкими массами. К концу 19 века Эдип был взращен. Кровавые восстания против османов сменялись некоторым затишьем, пока наконец, не переросли, на фоне противостояния с Антантой, в резню всех против всех 1915 года. События 1915 года, в свою очередь, послужили мощной подпиткой уже существующего армянского комплекса. Будущее мифа Что же делать? Чего от них ждать в будущем и как строить отношения? Особенно остро этот вопрос встает в свете будущей реинтеграции армянской общины Карабаха в азербайджанское государство. В событиях 1915 года нужно тщательно разобраться. Здесь нельзя прятать голову в песок. Мы однозначно против манипуляции теми событиями в целях претворения в жизнь планов третьих стран по установлению контроля над обширными регионами Ближнего Востока и Кавказа. Вместе с тем, мы против того, чтобы называть те события «геноцидом армян». Эта тема должна особенно тщательно преподаваться в школах Карабаха. Должны проводиться дискуссии, семинары. Армянской общине должна, без малейших признаков высокомерного назидания, преподноситься научная правда о событиях 1915 года. В то же время, полезно было бы во всех населенных пунктах армянской общины, начиная с Ханкенди, установить монументы жертвам Ходжалинского геноцида. 26 февраля каждого года водить к нему армянских детей. Чтобы помнили. Без садистической составляющей. Интеллигентно. Просто, чтобы напоминать, что история народа - это не всегда героические, но и постыдные поступки. Адам и Ева, совершив запретное, устыдились своей наготы и прикрыли срамные места. Устыдится ли армянский народ своих грехов? Надеемся, что да. Как минимум, мы поможем ему в этом. Как минимум, той его части, что выберет реинтеграцию в азербайджанское государство. Впереди - переформатирование армянского проекта на территории Азербайджана. Для этой работы нам нужны не только армия и дипломатия, но, кажется, еще и сильная психоаналитическая школа. Азербайджан не собирается выжигать из карабахских армян их культурный код. Однако они должны знать, что весь мутный расистский поток, идущий с «континента», мы приостановим. Может быть когда-нибудь армяне Карабаха явят Армении лучшую версию себя, и подобно дрожжам в тесте станут закваской новой армянской общности. Что же касается нас, то наша цель - воспитывать в себе не ненависть, а бдительность. Бдительность - это главное в деле отношений с армянским этносом, армянской общиной и армянским государством. Да упокоит Аллах души жертв Ходжалинской трагедии. Они – шехиды, как и тысячи воинов, отдавших жизни в двух карабахских войнах. Лучшую дань памяти, которую мы можем им воздать – это работать над тем, чтобы такое больше не повторилось.

Хикмет Гаджиев: Безнаказанности должен быть положен конец Преднамеренное и беспощадное убийство мирного азербайджанского населения города Ходжалы вооруженными силами Армении при поддержке 366-го советского военного полка является военным преступлением, преступлением против человечности, актом геноцида. Как сообщает Caliber.Az, об этом в Twitter написал помощник президента Азербайджана - заведующий отделом внешней политики Администрации президента Хикмет Гаджиев. «Безнаказанности должен быть положен конец!», - отметил Х.Гаджиев

Резня мирных жителей в Ходжалы была частью систематической политики Армении В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года Ходжалы стал местом самого большого преступления в конфликте между Арменией и Азербайджаном. Как сообщает АПА, об этом заявил министр иностранных дел Азербайджана Джейхун Байрамов во время выступления на мероприятии, посвященном 31-й годовщине Ходжалинского геноцида. Джейхун Байрамов заявил, что Ходжалинский геноцид является составной частью систематической политики Армении по этнической чистке: «В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года Ходжалы стал местом преступления самого большого преступления в конфликте между Арменией и Азербайджаном. Вооруженные силы Армении при непосредственном участии 366-го мотострелкового полка бывшего СССР начали операцию атаки на Ходжалы. В результате этой атаки было убито 613 мирных жителей, в том числе 63 ребенка, 106 женщин, 70 стариков, 487 человек стали калеками. Людей сжигали заживо, отрезали головы и конечности, сдирали кожу. Около 1000 человек были ранены, 1275 попали в плен, 8 семей были полностью уничтожены. 25 детей потеряли обоих родителей, а 130 детей потеряли одного из родителей. На сегодняшний день 150 жителей Ходжалы числятся пропавшими без вести. Эта резня мирных жителей в Ходжалы не была одиночным или случайным актом, это было частью систематической политики Армении. Эта политика основывается на расовом превосходстве, этнических различиях и ненависти». Армения продолжала преступления против человечества и во время Второй Карабахской войны. «Обстреливая гражданское население и инфраструктуру Гянджи, Барды и Тертера, находящихся вдали линии фронта, Армения в 2020 году совершила те же военные преступления, что и в 1992 году. Но в этот раз она применила кассетные бомбы, смертоносное оружие, включая ракетные системы, чтобы было больше жертв среди гражданского населения. Ответственность Армении и ее бывшего и нынешнего руководства за эти преступления признаны и задокументированы рядом международных независимых источников. К сожалению, те, кто совершил преступления в Ходжалы и на других оккупированных территориях Азербайджана, все еще не привлечены к ответственности».

Вот уже 31 год прошёл с той ночи с 25 на 26 февраля 1992 года. Ночи, когда расстреляли Ходжалы. Уничтоженный город. 613 убитых, включая 106 женщин, 63 малолетних ребенка, 70 стариков. 8 семей уничтожены полностью. 25 детей потеряли обеих родителей, 130 — одного родителя. 56 человек убиты с особой жестокостью. Это не просто цифры. Это обвинительный акт. Строго говоря, Ходжалы не был единственным эпизодом намеренного геноцида азербайджанского народа в ходе первой карабахской войны. Часть ее истории — это и расправы над мирным населением Баганис-Айрума, Гарадаглы, Малыбейли, Баллыгая…Но именно здесь намеренное уничтожение мирного населения достигло своего апогея. И вряд ли это был, скажем так, «эксцесс исполнения». Ходжалы уничтожали намеренно. И бойню мирного населения тоже учинили намеренно. Этот город занимал очень выгодное стратегическое положение — на главной дороге Аскеран-Ханкенди, здесь находится единственный в Карабахе аэропорт. Но жителей Ходжалы приговорили к смерти не только из-за военно-тактических соображений. И иностранные журналисты, включая Томаса де Ваала, не зря говорили о «преднамеренной акции устрашения». Ошалев от безнаказанности, армянские агрессоры показывали, что не пощадят никого — ни женщин, ни детей, ни стариков. Вся вина которых была в том, что они азербайджанцы и живут на азербайджанской земле, но эта земля приглянулась Армении. Знаменитая фраза Сержа Саргсяна: «До Ходжалы азербайджанцы думали, что с нами можно шутки шутить, они думали, что армяне не способны поднять руку на гражданское население. Мы сумели сломать этот стереотип. Вот что произошло» — не оставляет на этот счет сомнений. Палачи Ходжалы были уверены в своей безнаказанности. И не ждали, что съемки Чингиза Мустафаева взорвут общественное мнение не только в Азербайджане, но и за рубежом. Что после столь чудовищной бойни пошатнутся совсем другие «стереотипы» — о «жестоких азербайджанцах и многострадальных армянах». Что, наконец, в карабахской войне добро и зло расположены совсем не на тех сторонах линии фронта, где их предписывалось искать согласно все тем же конфессиональным стереотипам. Но была еще одна сторона Ходжалинского геноцида, о котором и сегодня многие очень не любят вспоминать. Это — соучастие в этом преступлении российского 366-го мотострелкового полка. Точнее, истинные причины столь горячего соучастия. Есть, конечно, официальная версия: полк остался без чёткого руководства и приказа в эпицентре боевых действий, он просто «разложился» и прогнил настолько, что его бронетехнику и личный состав отцы-командиры сдавали в аренду армянским боевикам, разумеется, на деньги, присланные армянской диаспорой. Это правда. Но не вся. Вспомним: Ходжалинский геноцид — это конец февраля 1992 года. Когда Азербайджан уже был признан многими странами мира, но еще не успел вступить в ООН, Когда во внешнем мире еще не было полной ясности, как следует относиться к независимости союзных республик и не «слепятся» ли они очень скоро в новое «интеграционное объединение». Наконец, не было даже полной ясности, будут ли новые независимые государства создавать свои вооруженные силы или же появятся «единые вооруженные силы СНГ». И на этом фоне 366-й полк устраивал вместе с армянскими агрессорами расправу над жителями Ходжалы с понятным смыслом: продемонстрировать «этим азибижанцам», что никакие национальные вооруженные силы, которые тогда существовали только на бумаге, не смогут обеспечить безопасность мирного населения, и остается только идти на поклон к России. А мы выстояли. Не сломались. Пройдя через оккупацию своих территорий и гуманитарную катастрофу, через боль и трагедии, по кирпичику, стиснув зубы, строили свое государство. Пробивали информационную блокаду и совершали свой «дипломатический переворот». Создавали и вооружали действительно современную и боеспособную армию. Чтобы через три десятка лет услышать от своего президента и победоносного верховного главнокомандующего: «Совершая Ходжалинский геноцид, Армения по существу хотела сломить волю азербайджанского народа. Неслучайно руководители Армении – военные преступники отвечая на вопрос об этом в интервью иностранным журналистам, с чувством гордости отмечали, что да, Армения совершила это военное преступление против мирного населения, чтобы азербайджанский народ видел, что руководство Армении может поднять руку и на мирное население. Мы же отомстили за жертв Ходжалы на поле боя. Разгромив армянскую армию в продолжавшейся 44 дня Второй Карабахской войне, освободив свои исторические земли от захватчиков, мы одновременно отомстили и за жертв Ходжалы. Азербайджан как сильное государство никогда не позволит, чтобы армянский фашизм вновь поднял голову, хотя такие тенденции проглядываются». Добавим от себя: планы повторить такую расправу над мирным населением Азербайджана действительно существуют. Армянские националисты изменились мало. Но изменился Азербайджан. Это уже не страна февраля 1992 года, где защитники Ходжалы «бомбардировали» Баку сообщениями, что у них катастрофически не хватает боеприпасов, а тогдашний верховный главнокомандующий Аяз Муталибов рассуждал в интервью о двубортных костюмах и широких галстуках. И не Азербайджан времен Народного Фронта. Есть известное выражение: народ, забывший свое прошлое, обречён пережить его вновь, В Азербайджане не хотят создавать культа вражды и ненависти. Сегодня именно Азербайджан выступает с мирными инициативами и предлагает Армении основные принципы будущего мирного договора. Но это не значит, что мы сегодня погрузились в послевоенное благодушие и забыли о Ходжалы. И этот страшный опыт заставляет уже по-другому воспринимать новости с других «театров военных действий». Потому что через 30 лет будет уже украинская война. Будет чудовищная расправа над мирным населением в Буче под Киевом, которая нам, гражданам Азербайджана, слишком ярко и рельефно напомнила Ходжалы, где были не только армянские боевики, но и 366-й полк. Будет обсуждение на пабликах российских домохозяек в Facebook, как отстирать с одежды пятна крови. И возможно, те «хозяйственные» советы действительно помогут отстирать наворованные в домах мирных жителей ковры и одежду. Но совесть и офицерскую честь так уже не отмоешь. Ни от Ходжалы, ни от Бучи, ни от Алеппо.

Главы из русского издания книги "Черный сад" Том де Ваал http://news.bbc.co.uk/hi/russian/in_depth/newsid_4685000/4685115.stm

Самвел Бабаян. "Дайте мне 100 дней!" Кто такой Самвел Бабаян? Новый примиритель или старый преступник? Шокирующие факты

История Пережившего Ходжалинскую Трагедию Турала Нурмамедова

Frederique Lengaigne | justicekhojaly

Khojaly Exhibition - An Indelible Record - History - Visions of Azerbaijan Magazine

KHOJALY: Chronicle, facts, events Автор: by Hajizade

Frederique Lengaigne | justicekhojaly

Azerbaijani men peering into a makeshift morgue, set up to take the bodies of the victims of the massacre. Photo: Frederique Lengaigne/COMPASS Films It was in Aghdam that I met war correspondents from Baku such as Ilgar Jafarov, Oleg Litvin, Seydaga and many others. Most of the refugees from Khojaly were trying to go beyond Aghdam. Others were waiting for some sort of news about their loved ones. A third group was gathering money; the Armenians were asking for a 10-15 thousand-rouble ransom. They were exchanged for petrol and grain. All the Khojaly residents, taking me for a journalist, were asking me – What did they kill us for? For the first time I heard the phrase “Armenian fascism.” I also visited the medical train which had been equipped right on the rails outside the town. A colonel in the medical service called Jamaladdin Gurbanov showed me a book in which over 560 cases of amputated legs and arms had been recorded. He said that he’d served in Afghanistan but even there he hadn’t seen such horrific acts. The Armenians hadn’t spared women or children. In the train, the Khojaly survivors and those who had been exchanged told me ever more frightening stories. Nobody, even later, told me about a free corridor. A woman and her children take refuge in a medical train in Aghdam following the massacre. Photo: Ilgar Jafarov In the hospital in Aghdam, where medical examinations had been done on 181 dead people (130 men, 51 women, 13 children), I found out that no fewer than four corpses had been scalped. 10 had died from strikes by a blunt object. A body without a head had been delivered. The doctors said that cases of rape had been found of 13-16 year old girls who had been in Armenian captivity in Askeran, Stepanakert or private houses belonging to Karabakh Armenians. Crosses had been cut out on several corpses. Even 25 years after this tragedy it’s difficult for me to speak about it. Time heals wounds to the body but emotional wounds stay for life. At that time many Khojaly residents said they envied the dead, especially those taken captive – they had without doubt gone through absolute Armenian hell. Ricardas (right) with Azerbaijani soldiers in the mountains of the Lachin region as they find themselves surrounded by Armenian forces in 1993. Photo: courtesy of Ricardas Lapaitis Vilnius, 1992 I didn’t want everything I saw and found out to just stay in my diary. The women at the Aghdam mosque who were waiting for their loved ones told me: Son, we don’t know who you are and where you’re from, but even if it’s just a small bit of news write about what you saw here... You know, this was enough for me to decide to return to Lithuania instead of travelling further. It wasn’t like now when there is Internet. I had to make a long journey in order to return to Vilnius by train and begin fighting alone against the large Armenian diaspora. My article was published in the leading newspaper Respublika, then in many magazines such as Nyamunas and Shvituris and each time Armenians appeared saying that it was a lie, that it wasn’t true. They even threatened me with my life. The Armenians openly said to the editor, Stanislovas Balchunas: We will hang Lapaitis. Later this editor tried to persuade me not to go to Azerbaijan and to stop publishing articles about it. He said: You’re so young and the Armenians will kill you. Nevertheless I returned to Baku. I was helped a lot by a journalist from Bakinskiy Rabochiy, Eleonora Abaskuliyeva. Ayten Aliyeva, who was then working at the BBC and did an interview with me, translated it into English and sent it to Voice of Europe. They even added some music to my text. Umud Mirzayev helped me a lot in collecting information. In 1992, under a full information blockade and understanding the significance of distributing objective information, he created the International Eurasia Press Fund. I stayed in Azerbaijan and despite the danger to my life and all the difficulties, at the first opportunity I would go to the frontline up until the middle of 1994. Even now I think - what were the Armenian forces, the architects of the storm of the town of Khojaly, trying to achieve? I think it wasn’t just an act to strike fear or take revenge. They perpetrated a frightening ethnic cleansing. This wasn’t the first Armenian terror against a peaceful population, but this time was different in terms of the scale of the crime against humanity. They crossed all the boundaries that could possibly be crossed. After Khojaly, in Karabakh, for Azerbaijanis the word “Armenians” alone became associated with death. It was after the storm of Khojaly that it became practically impossible to sit at the negotiating table. This is what the Armenians were trying to achieve! Azerbaijan, 20 years later When a group of international documentary makers invited me to Azerbaijan, I travelled with them to the frontline area many times. There I felt a huge desire to return like 20 years ago with a rucksack on my shoulders and continue my work - collecting information about Armenian crimes against innocent civilians. When the film about Khojaly was ready I approached the International Eurasia Press Fund and asked them to send me to Terter. The Fund’s founder Umud Mirzayev helped me fulfil my dream! What I saw in the frontline area went beyond all my expectations. Afterwards I spoke a lot about this when another organisation, The European Azerbaijan Society (TEAS), invited me to Strasbourg, Brussels and Paris. In front of a large auditorium I spoke about how people live now around the Armenian-occupied territory. Shooting at nearby villages, setting fire to wheat fields, sabotage and minefields have become a daily reality there. Armenian dugouts are sometimes at gunshot distance from apartment blocks and farmers’ fields. They fire without warning, innocent people die. All this happens in front of the global community’s eyes. Armenia is not subjected to any sanctions. There is nothing to compare here with Ukraine, where various sanctions have been imposed even against Russia. On top of this, their soldiers control the Sarsang Reservoir and in the summer they direct the water along a different channel. Almost the entire large Terter region, as well as other regions, experience a great lack of water. The Armenian nationalists behave how they want beyond this too. The only people that put up any resistance are the Azerbaijani armed forces. Ricardas Lapaitas speaks at a screening of Endless Corridor in Baku on 25 February to commemorate the 25th anniversary of the Khojaly Massacre. Photo: Azertaj I’ve done a lot of interviews with Azerbaijanis from different regions. I’ve questioned former prisoners of war, one of them had been held in the women’s prison in Yerevan. Illegal imprisonment is still practised by the Armenians. They don’t just shoot at the frontline regions near the occupied area of Nagorno-Karabakh, but also at the Tovuz and Qazakh regions. Their aim remains the same - to create panic and discomfort for Azerbaijanis’ daily life. Their aim is to occupy as much foreign territory as possible. The brash, openly military rhetoric of Yerevan influences the lives of the new generations. I’ve seen drawings by children with Armenians depicted as terrorists and murderers. That’s how they’re viewed by children living in the frontline area. All Azerbaijanis living near the frontline have one question: How long will this continue? In the Tovuz region I visited a school which is sometimes even shot at during lessons. Sadly, many human rights organisations keep silent or create the impression that they’re working, by constantly talking about a peaceful resolution of the conflict, but in reality they’re more often doing nothing! In all my many years of journalism in Azerbaijan I’ve never sought any benefit for myself. I haven’t sought important connections. For me the most important thing was and is speaking to simple people. Although, in 1993 I met Heydar Aliyev, who was head of the Supreme Majilis of the Autonomous Republic of Nakhchivan. The interview was published in a leading newspaper in Lithuania, Lietuvos Rytas. I also met the then president of Azerbaijan, Abulfaz Elchibey. Both leaders of the country left a good impression on me. My relationship with Azerbaijanis is really quite unique. All this is hidden in Eastern wisdom and philosophy. It’s as though I‘ve grown roots here, even the mountain air and desert has become a part of me! And most importantly the truth in this conflict is with the Azerbaijanis and I believe in justice. Leaving Azerbaijan in that long-ago 1994 I asked my friend Shain: How much is your picture? I understood very well what this young man who had lost his brother was feeling. After all, he’d painted the picture thinking of him. Shain replied that for him it was priceless. There was no amount of money that could buy it. I understood him. And suddenly he said to me: But there is another possibility, I can give it to you as a gift. Even now it’s next to me as I write these words! For Azerbaijanis, Karabakh and the entire occupied territory is simply invaluable. They will never forget it, never give it up, they will fight for it to the end. For them this land is like their mother and father, it’s as essential as air, fire and wind! And the most interesting thing is that when this territory is liberated, Azerbaijanis will share all the blessings of this one-of-a-kind corner of the world. They will invite everyone to visit and give the best of what they’ve received, together with their native mountains. That’s what these people are like, as I found out when they were in difficulty. I also dream about returning to Nagorno-Karabakh. And I believe that sooner or later Azerbaijan will restore its territorial sovereignty. Sometimes some people say to me that I shouldn’t interfere in other people’s affairs and that this is a foreign war. I reply to everyone that there is nothing scarier than indifference. For me there is no pain which is foreign. There is no difference between religions because we are all people. And we all have an equal right to life, freedom and our home!

THE KHOJALY DIARIES OF RICARDAS LAPAITISNAGORNO-KARABAKH CONFLICTSpring 2017BY RICARDAS LAPAITIS 25 years ago, on the night of 25th to 26th February 1992, the town of Khojaly was attacked by Armenian separatist forces supported by the 366th Motorised Infantry Regiment of the former Soviet Armed Forces. 613 residents were brutally killed as they sought to escape in frozen temperatures through surrounding woods and fields. In the following article, Lithuanian journalist Ricardas Lapaitis describes arriving in the nearby town of Aghdam in the immediate aftermath and how the Khojaly tragedy changed his life. Today marks 25 years since the day Armenian military forces, supported by the 366th motorised division of the then CIS, carried out the most bloody act of the entire Karabakh War – the storm of the Azerbaijani town of Khojaly. The Khojaly tragedy altered the fate of many people: those that were horrifically killed, as well as those who managed to survive that frightening night, and those that became witnesses to the bloody plans of Armenian nationalists. It was after this tragedy that I couldn’t remain indifferent and began my path in conflict journalism, later becoming a member of the Lithuanian Union of Journalists. To this day I’m a representative of the International Eurasia Press Fund in Lithuania. Using my diaries, a group of international documentary filmmakers made the documentary Endless Corridor, a film about the fate of the residents of Khojaly which has received the highest nominations at prestigious international film festivals. I was awarded a diploma in 1993 and an award “for objective coverage of events in Nagorno-Karabakh.” The prize was awarded in Moscow. Two war correspondents were awarded posthumously; they were Leonid Lazarevich and Chingiz Mustafayev. The writer Yuriy Pompeyev also received an award. Besides this we gave interviews in Ostankino where we blamed the Kremlin for supporting the Armenian forces on Azerbaijani territory. The founder of the diploma and the award was the International Eurasia Press Fund. You could say that my path to Azerbaijan was initially chosen by fate. Before my trip to Baku I’d travelled around almost the entire Soviet Union. I went to the Urals, the Far East and visited the Artic Circle. I even went to Armenia itself immediately after the earthquake (the Spitak earthquake in 1988 - Ed). Already at that time I saw protests in Yerevan where there were slogans of “Karabakh is Ours.” I was amazed that even a disaster like this didn’t stop the Armenians from thinking of starting a war. Everything spoke of one thing: that the Armenians had been preparing for war for a long time. In Yerevan only bad things were being said of Azerbaijanis, and even in our press in the Baltics it was the Armenian position that was mainly being heard: that supposedly there was a religious war and the Turks were killing them. At the beginning of 1992 I had the idea of travelling around the whole of Central Asia and then further east. I decided that the route would go through Azerbaijan, where I’d never been before, and then I wanted to cross the Caspian Sea by ferry. It was a really bad time for tourism ; the country was in the heat of war Of course, following the Armenian propaganda it wasn’t easy to make a decision like this, but I trusted fate. It was a really bad time for tourism; the country was in the heat of war. Every Azerbaijani had fresh memories of the horrific events of Black January (20 January 1990). And then came the Karabakh War, the first of its kind in the post-Soviet space. They called this the most troublesome spot at that time. When I arrived, the railway station in Baku was in an unnerving state: there were lots and lots of people, everyone with tired, sad faces, women with small children in their arms, lots of things with them. Noise. Shouts. It was like some kind of rabbit warren… I decided to look around the city, to write some notes in my diary and to travel on further. I set off for the city, where people had lost faith in their former country, in the former Soviet Union. Everywhere there was huge inflation, empty shops. As soon as the first few minutes, some young guys robbed me in the underpass, stealing some of my things and part of my money. After this I thought that I needed to find a quiet place. That’s how I turned up outside the Teze Pir Mosque. And then I was unlucky again. A priest approached and asked me to leave the mosque’s courtyard during prayers. I was preparing to leave when suddenly a young man came up to me. He said his name was Shain. I told him what happened. Having found out that I hadn’t decided where to stay, he offered me his place to stay. On the way he told me his sad story. Shain and his older brother had come here from Ordubad to study painting. Shain spoke of how he lost his brother during the events of January: he’d died under the tracks of a Soviet tank. This young man, 17 years old, was devastated by the loss of his brother. I tried to understand him and understood very well what price the Azerbaijani people had paid for their freedom. I knew where I was going , it ’s just I didn ’t know what I was about to experience Late in the evening we came to Shamsi Bedelbeyli Street, number 38. It was an old house without any comforts. In the middle of the room we saw a canvas with a depiction of Jesus Christ, a painting by Shain Babayev. I was amazed by the kindness of this young man who shared everything he had with me. In the morning some of Shain’s friends came and, having heard about my misfortune, they collected some money so I could travel further. Sometimes they called me a Dervish. I didn’t really understand - what did this mean? Shain took me to see various people. From them I learnt a lot about the Karabakh conflict. That’s how the terrifying news about the Khojaly tragedy reached me. I was only 23 years old myself then. I no longer had any doubts. I decided to go and see everything with my own eyes. I left my things at Shain’s place. I wrote him a farewell letter because I didn’t believe I would return alive. Early in the morning I went to the railway station... trains weren’t going to Aghdam any more so I bought a ticket to Barda. I knew where I was going, it’s just that I didn’t know what I was about to experience. Women in Aghdam grieving in the days following the massacre. Photo: Klaus Reisinger/COMPASS Films Aghdam, late February 1992 I arrived in Aghdam at night by bus. I didn’t know that martial law had been declared in the town. I wasn’t a journalist and actually this was the first time I’d been to a conflict zone. I didn’t have any experience at all and this was just after the Khojaly tragedy. The local residents that had been on the bus with me dispersed and I was left completely alone in complete darkness. The town seemed like a deathly ghost... Snow was falling and it was very cold! I walked along this never-ending road and was looking for somewhere to spend the night. I was terribly tired and although I was wearing decent boots, my feet began to freeze. Finally, through a window I saw a small candle burning. I went in and saw an old man sitting at a table by the door. It turned out that this was the Aghdam hotel. He let me sleep on the floor in the hallway. Such was my arrival in Aghdam straight after the bloody events of Khojaly. In the morning I saw that it wasn’t just me that was sleeping on the hotel floor. There were elderly people there, women and children, dressed in whatever they could find, all in a state of stress. I went out onto the street: the top floors of the hotel had been scorched and broken by rockets. Women were standing at the Aghdam mosque, crying and shouting in Azerbaijani. More and more Khojali survivors were arriving in the town... carrying children in their arms, some without shoes, frozen... everyone I spoke to was telling me such horrific things that at times I couldn’t understand what the attackers of this blockade-ravaged town were trying to achieve. Even 25 years after this tragedy it ’s difficult for me to speak about it . Time heals wounds to the body but emotional wounds stay for lifeNext to the mosque were rooms where the dead were being brought. Some people in uniform were standing there, with guns. They were crying as well. I saw a lot of coffins that had been prepared for the dead. And suddenly I noticed that a red stream was trickling from these rooms. I still didn’t fully realise that this was the blood of innocent people: women, children and elderly people. I was seized by a sort of horror. I was taken into one of these rooms. There were a lot of corpses lying there: an elderly woman with knife wounds on her body. A man with the top part of his head missing, his clothes had been burnt, his arms raised upwards, as though he were praying. Another man who’d been hit by a bullet right in the throat. He wasn’t wearing any clothes on the upper part of his body. In another room I saw a girl of about six. She was missing the top part of her head. There were deep wounds on her neck and below the waist. Her body was burnt, as though petrol had been poured over her on purpose. Another, even younger girl with eyes wide open; she had bullet wounds that were clearly visible. Another girl had simply frozen. On some were traces of mutilation: eyes cut out, fingers cut off. As I was explained, this is how the Armenians took rings off. I was in a terrible state of shock. I couldn’t come to over the next few days.

Ходжалы – кровоточащая рана Азербайджана Сегодня, 26 февраля 2023 года исполняется 31 год со дня Ходжалинского геноцида. Траурные мероприятия, приуроченные к этой печальной дате в новейшей истории Азербайджана, пройдут по всей стране и за ее пределами. Город Ходжалы с октября 1991 года находился в блокаде. 30 октября было прекращено автомобильное сообщение, и единственным видом транспорта оставался воздушный. Последний гражданский вертолет прилетел в Ходжалы 28 января. Со 2 января в город не подавалось электричество. Город жил и держался только лишь благодаря мужеству населения и героизму их защитников. Оборона вокруг города была организована силами местного ополчения, милиции и бойцов Национальной Армии, вооруженных в основном стрелковым оружием. В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года армянские вооруженные формирования при поддержке тяжелой техники и личного состава 366-го мотострелкового полка бывшей советской армии, дислоцированного в городе Ханкенди, осуществили захват города Ходжалы. Штурму города предшествовал массированный обстрел из артиллерийских орудий, тяжелой военной техники, начатый еще вечером 25 февраля. В результате в городе вспыхнул пожар. Население, оставшееся в городе, примерно около 2500 человек, вынуждено было покинуть свои родные дома с единственной надеждой пробиться в направлении города Агдам, районного центра, являющегося ближайшим пунктом, населенным преимущественно азербайджанцами. Однако этому не суждено было сбыться. Армянские вооруженные формирования с особой жестокостью учинили расправу над мирным населением. В результате этой расправы было убито 613 человек, из них: детей - 63; женщин - 106, пожилых - 70 человек. 8 семей уничтожены полностью; 25 детей потеряли обоих родителей, 130 детей потеряли одного родителя. Ранено - 487 человек, из них - детей - 76; люди, побывавшие в заложниках - 1275 человек; пропало без вести - 150 человек. На основании постановления Милли Меджлиса от 24 февраля 1994 года 26 февраля объявлено днем Ходжалинского геноцида. 24 февраля 2017 года парламент Азербайджана еще раз подтвердил, что постановлениями Милли Меджлиса Азербайджанской Республики от 24 февраля 1994 года, 24 февраля 1995 года, 27 февраля 2007 года и 24 февраля 2012 года массовая расправа, учиненная в над азербайджанцами ночь с 25 на 26 февраля 1992 года в городе Ходжалы военными формированиями Республики Армения, армянскими вооруженными отрядами в Нагорном Карабахе и 366-м мотострелковым полком бывшей советской армии, расценена как преступление геноцида.

Бесконечный Коридор Правда О Ходжалинском Геноциде

Khojaly Survivors: Robbed of Home

Çingiz Mustafayevin , canlarını zorla qurtarmış uşaqlardan aldığı müsahibə ...

"Capturing War and Revolution" - Reza's interview on CNN by Jim Clancy

KHOJALY 26/02/1992 On the night of February 26, 1992, the Armenian armed forces committed a deliberate act of massacre in Khojaly, a small town in Karabakh, Azerbaijan. During that night 613 people were killed including 106 women, 63 children, and 70 elderly people. Most of them especially the women and children were shot at close range, scalped, burnt alive, had their eyes gorged out, or were beheaded, and one pregnant woman was bayoneted in the abdomen. Those who escaped the gunfire with wounds had to trek through the mountains to safety and many perished in the -10 ° C. A further 1 275 people were taken prisoner some of the prisoners were shot dead. Those who survived fled to the city of Agdam, they went to the mosque which was being used as a morgue to search for their loved ones who had disappeared. Each day they wandered among the dozens of corpses wrapped in body bags brought to Agdam by the Red Cross. As they examined their faces, they discovered the horrors perpetrated by the Armenian soldiers. United Nations Resolutions United Nations Resolution 822 United Nations Resolution 853 United Nations Resolution 853 Presidential Statement Presidential Statement United Nations Resolution 844 United Nations Resolution 844 United Nations Resolution 874 United Nations Resolution 874 Other Sources Justice For Khojaly www.justiceforkhojaly.org